Мням… Как вкусно пахнет. Курочка, жареная… Так, стоп. В этом мире не водятся курицы!

Я открыл глаза… чтобы тут же с шипением — на крик меня не хватило — закрыть их обратно. По глазам резанул ослепительно яркий свет.

— Тише, тише… Тебе нельзя еще шевелиться, — ласково сказал мне на ухо незнакомый женский голос. Я что, похож на дурака? Да я не то что шевелиться, даже глаза открыть, чтобы осмотреться, не могу!

Кстати, а где я? Судя по ощущениям, я лежу на потрясающе мягкой перине. Именно перине, а не матрасе. Ни один матрас не может быть таким мягким.

Кто эта женщина, столь добросовестно изображающая мою сиделку? Голос красивый, нежный такой. А последний раз я видел женщину в кабинете. Хозяйку. Еще одна? И почему тогда я не чувствую опасности от нее?

И вопрос дня: почему у меня ничего не болит? В смысле, совсем ничего — ни передавленное ненавистным ошейником горло, ни переломанные пальцы, ни израненная спина, на которой я лежу. Только легкое онемение и приятный холодок.

— Потому что на тебя извели столько обезболивающего, что удивительно, как ты вообще чувствуешь свое тело. А спина уже давно зажила, — пояснил все тот же голос, ответив почему-то только на последний вопрос.

Вот знаете, это уже не смешно. Помнится, Элли говорил, что телепаты — это очень большая редкость. И что выясняется? А то, что мне телепаты попадаются на каждом шагу. Сколько можно? У меня уже не голова, а проходной двор! Заходи, кто хочешь, читай, что хочешь…

— Ну, в нашей семье всегда рождалось много телепатов, — рассмеялась женщина. Так, все ясно, это родственница моего ушастого. Интересно, а кем она ему приходится? Еще одной сестрой? Или вообще — дочерью?

— Матерью, — тихо усмехнувшись, поправили меня. Э?.. Так это что, моя приемная бабушка? Во попал…

Женщина снова рассмеялась и весело сказала:

— Ты можешь звать меня просто по имени. Для тебя я Саила. А сейчас спи.

Прежде чем я успел что-то сделать, на мой лоб легла теплая рука, и сознание под воздействием незнакомого заклинания, произнесенного на чирикающем эльфийском, отлетело прямиком в царство Морфея.

Следующее пробуждение оказалось куда менее приятным. Нет, у меня ничего не болело, и чувствовал я себя превосходно — по крайней мере, открыть глаза я смог с первой попытки, — но вот в комнате было очень холодно, и отсутствовала моя добрая сиделка.

Кстати, а где я? Комната, в которой я нахожусь, явно не является конурой для слуг или даже гостевой — слишком уж роскошно. Скорее можно предположить, что это комната хозяина того места, где я имею честь пребывать. И за какие только заслуги, интересно, мне предоставили эту комнату?

Спальня была отделана в нежно-персиковых тонах. Огромная — семиспальная, не меньше! — кровать с балдахином, на которой я лежал, роскошный ковер, небольшая тумбочка и огромное зеркало на стене справа от меня составляли всю обстановку комнаты. Ах, да, с левой стороны от кровати была полуприкрытая красивым гобеленом с абстрактным рисунком дверь.

Однако… Это где же я? И сколько я здесь нахожусь?

Мои пальцы полностью зажили, даже когти снова отросли до прежней длины. Хотя от них я бы избавился с удовольствием! Ни шрамов, ни ссадин, только чистая бледная кожа. Горло тоже не болит. Крылья… Я вывернул голову и, отбросив в сторону косу, которую мне кто-то любезно заплел (явно не близнецы — те бы просто не сумели сотворить столь аккуратную прическу), попытался разглядеть спину. Крылья в порядке. Все такие же огромные полотнища серебристого цвета с голубым узором, какими я их запомнил с прошлого раза. Спина вроде тоже без шрамов.

Эх… Вот что за дела, а? Я уже начал было надеяться, что под действием ошейника крылья заблокировались навсегда. Но нет — вот они, лежат на постели. Теперь еще привыкай к не предусмотренным матушкой-природой конечностям.

Хочу есть. Нет, не так. Хочу есть! Желудок уже завывает на все лады и кидается на ребра, как заключенный на решетку; кишки в морской узел завязались! Не знаю, сколько я лежал без сознания, но если я срочно что-нибудь не съем, то начну грызть столбики кровати!

Намереваясь немедленно отправиться на поиски еды — и пусть еще не до конца пришел в себя, но очередное жалобное «бульк», изданное желудком, подстегивало не хуже кнута или пресловутого зова, — я откинул одеяло, в которое был укутан… и остановился в недоумении. Та-а-ак, ну и кто меня переодевал? Вместо плотных кожаных штанов на мне были пижамные шаровары на трогательных завязочках из мягкой блестящей ткани веселенькой небесно-голубой расцветки. А вот это уже наглость! За подобные штанишки я точно начищу физиономию тому, кто надел на меня это чудо портновской фантазии. Что за дурацкое чувство юмора?

Только я собрался встать, как внезапно раздался стук резко распахнувшейся двери. Стремительно обернувшись и едва снова не завалившись от этого действия на подушки, я увидел, как в проеме показался женский силуэт. Рефлекторно сжался в комочек — за последние улэды я стал откровенно шарахаться от близко подходящих ко мне женщин. Тоже проблема — как я с подобным рефлексом буду с девушками общаться?! У, х-хозяйка…

В дверях, ласково мне улыбаясь, стояла красивая черноволосая и сероглазая эльфийка. По человеческим меркам ей можно было дать около сорока лет. А уж сколько ей на самом деле… Но меня больше всего обрадовало то, что в руках у женщины был поднос, на котором, источая умопомрачительные ароматы, стояла большая тарелка с едой. Ура!

— Доброе утро. Как ты себя чувствуешь? — вежливо поинтересовалась женщина. Знакомый голос. Надо же, это она была моей сиделкой. А у Элли очень красивая мать…

— Спасибо за комплимент, — солнечно улыбнулась эльфийка. Пройдя внутрь комнаты, она поставила поднос на тумбочку и повернулась ко мне. — Как ты себя чувствуешь?

— Отлично! — Я переместился поближе к тумбочке. Картофельное пюре с соусом, мелко порезанное отварное мясо и большая кружка отвара. Ням! Кивком поблагодарив умиленно улыбнувшуюся Саилу (если это был не бред, то она разрешила мне называть ее по имени), я первым делом впился в мясо. Так, и почему я узнаю стряпню повара гладиаторов?

— Потому что это он и готовил. Сказал, что специально для тебя. — Все-таки я был прав, подозревая, что все телепаты имеют вредную привычку беззастенчиво копаться в разуме окружающих. Сколько можно? Имею я право на свободу… не слова даже — мыслей?

— Извини, — залившись румянцем (надеюсь, что все-таки от смущения, а не от гнева. И кто-то утверждал, что эльфы не краснеют? Ну-ну. Тогда считаем, что эльфы в моем присутствии теряют душевное равновесие), женщина присела рядом со мной и провела рукой по раскрытому и лежащему на кровати крылу. Я непроизвольно хихикнул:

— Щекотно!

— Прости. — Саила отдернула руку, словно обжегшись. А вот это она зря: несмотря на щекотку, ощущения были очень даже приятными. — Просто я много лет общалась с сильфами, да и с представителями иных рас тоже, в том числе и со смесками, но ни разу не видела таких крыльев. У сильфов крылья тонкие и очень нежные. А твои практически не пострадали, если сравнивать со всем остальным.

Меня передернуло. Ну да, если вспомнить мой вид… Недодушенный, измазанный в крови полутруп. Удивительно, как я вообще выжил. К слову о выживании…

— Что с Элли? — Удивительно, почему я не вспомнил о нем раньше? Ладно, спишем на шок и бессознательное до недавнего времени состояние. — Он жив?

Легкая улыбка тронула губы женщины.

— Да, он жив. Мы едва успели. Клянусь Лесом, если бы ты не убил эту тварь, я бы сама ее растерзала! — Женщина сжала кулаки и скрипнула зубами. А я только сейчас начал осознавать, что впервые в жизни убил. Отнял жизнь у разумного существа. Странно, обычно рассказывается о том, что первое убийство, как первая любовь, запоминается навсегда и оставляет огромный след в душе. Так вот, ничего такого не было. В душе ничего не екало и не сжималось. Была только радость от свободы и легкая брезгливость при воспоминании о том, как на меня хлынула кровь этой твари в женском обличье. А может, в этом все и дело? Я не считал хозяйку человеком, вот и не переживаю по поводу ее смерти.

А теперь два самых животрепещущих вопроса:

— Где я? И когда смогу навестить Элли?

— Ты в господской спальне, в замке… хозяйки, — сказала эльфийка, запнувшись на слове «хозяйка». — А если точнее, то в своем замке. По закону империи замок теперь принадлежит тебе.

Вот это новости! Это что же получается? Убил хозяина — получил замок? Оригинальное решение жилищного вопроса…

И не захочет ли кто-нибудь повторить этот смертельный номер и перерезать мне горло ради того, чтобы заполучить сей райский уголок? Хотя кому нужна отравленная сиином долина? Впрочем, ненормальные есть везде, так что придется мне отныне спать вполглаза и вполуха, а днем постоянно оглядываться себе за спину.

— А Элли лучше сейчас не трогать. — Саила поджала губы. — Он в лечебном коконе и пробудет в нем еще долго. Эта проклятая пыльца чуть не убила его! Я едва не потеряла второго сына.

Точно. Ведь, насколько я помню, младшего брата Элли казнили. А с учетом того, что дети у эльфов — редкость… Бедная женщина, мне ее жаль.

— Давай я принесу тебе одежду, чтобы ты смог выйти отсюда, — предложила эльфийка и, дождавшись моего «если можно, пожалуйста», вышла из комнаты. Я же решил, в кои-то веки, поглядеться в зеркало (а то представление о моей новой внешности я имел только по неверному отражению в ледяной глади озера) и сполз с кровати. Тут же передо мной во весь рост встала проблема: крылья. Пока я сидел на кровати, они казались легкими и абсолютно не мешались. Но стоило мне встать, как эта тяжеленная мечта вампира благополучно шлепнулась на пол. Все попытки хоть как-то подобрать крылья привели лишь к их слабому трепыханию. М-да. Как выясняется, наличие крыльев отнюдь не означает умения ими пользоваться.

Волоча крылья по полу, я подошел к зеркалу и настороженно заглянул в него.

Ну что я могу сказать… Если раньше в моей душе еще жила надежда, что я смогу вернуться домой, то теперь она прикрылась простыночкой и, уйдя под звуки похоронного марша на ближайшее кладбище, зарылась под самое большое надгробие.

Стеклянная поверхность беспристрастно отражала абсолютно незнакомую мне личность. Нет, не так — при желании прежнего меня еще можно было опознать. При очень большом желании и недюжинной фантазии.

Существу в зеркале можно было дать как семнадцать, так и тридцать лет — по лицу невозможно было определить возраст. Белоснежные волосы, стянутые в косу, бледная, почти белая кожа, острые серебряные когти, серебристые крылья, сейчас представляющие из себя плащ (благо хрящи в них были очень гибкими и могли спокойно гнуться, не причиняя мне серьезных неудобств). Тонкие черты бледного лица, бескровные губы, между которыми виднелись белоснежные кончики клыков… Я походил на голодного вампира. Или на привидение. С мотором, ага. На мускульном приводе. Дикое, но симпатичное.

Единственным ярким пятном в моей новой внешности были глаза, поменявшие родной светло-карий на холодный темно-синий цвет. Н-да… Теперь меня не то что родная мама — я и сам себя не узнаю!

Я попытался раскрыть крылья, благо места для этого было достаточно. На удивление, мне это легко удалось, и громадные кожистые «простыни», громко хлопнув, развернулись, мигом заняв половину комнаты. Видимо, я их просто отлежал, раз не получилось расправить их раньше.

Начал пристально разглядывать не предусмотренные природой конечности. Ну и зачем мне это серебристо-голубое «щастье» нужно? Они же тяжелые, как не знаю что! И вообще, мне неудобно. Они назад тянут, как перегруженный рюкзак. Если мне даже ходить с таким довеском трудно, про бой я вообще молчу. Единственный плюс — красивые. И как мне прикажете на таких махинах летать?

Вот, тоже еще проблема: я летать не умею. Не было ранее необходимости, понимаете ли, в таких навыках, как использование крыльев. Рожденный ползать — летает неважно! А если точнее, то совсем никак. Разве что с верхушки башни — и вниз. Полет будет недолгим, красивым и с эффектным завершением.

Копчиком чую, что вот так «чух-чух, фр-р-р — и полететь!» у меня не получится — если уже сейчас, меньше чем через пару атисс, тяжело держать крылья на весу. Ох, еще одни тренировки… И вряд ли можно летать только на одних крыльях, тем более подобных. Наверняка есть что-то еще. Какой-то подвох…

В этот момент вновь распахнулась дверь, и в комнату стремительно вошла Саила, помахивая свертком.

— Вот, одолжила у… — Она осеклась и стала с интересом разглядывать скульптурную композицию «Ужас, летящий на крыльях ночи» с задумавшимся о делах своих невеселых мной в главной роли. Смутившись, я аккуратно сложил крылья, подогнув все углы, чтобы над головой ничего не торчало (получился кожаный плащ до пола), и принял сверток из рук умиленно улыбнувшейся эльфийки. Так радуются мамочки первым «агу» своего дитяти. Я это знаю, я — видел! Хотя лучше бы нет.

— Спасибо, — поблагодарил я. Эльфийка только хмыкнула и, сказав: «Одевайся, я тебя снаружи подожду», — вышла из комнаты..

В свертке оказались мягкие туфли, больше похожие на тапки, черные кожаные штаны и черная же рубашка с длинными рукавами и двумя разрезами на спине. Та-а-ак, и какого сильфа ограбили, чтобы снабдить меня одеждой? То, что рубашка раньше принадлежала сильфу, а не была распорота специально для меня, говорили аккуратно подшитые края разрезов и забавные завязочки, которыми полагалось стягивать рубашку на спине.

Смех смехом, но одежда оказалась неожиданно впору. Даже туфли подошли! Насколько мне помнится, сильфы все поголовно (каламбурчик, ага) ниже меня примерно на голову. Значит, штаны отобрали у кого-то другого. Впрочем, какая разница, главное, что подошло. А уж кому одежда принадлежала ранее, меня не интересует.

Потом, правда, я узнал, что штаны и туфли откопали в необъятных закромах местного завхоза, куда уже запустили свои лапки эльфы, а рубашкой со мной щедро поделился тот самый сильф-жрец, как единственный, у кого одежда имела прорези для крыльев и была при этом более-менее подходящего размера. Что ж, спасибо ему за это! А пока…

Еще раз глянув на себя в зеркало, непроизвольно хмыкнул. В черной одежде я стал еще больше походить на вампира. Хоть сейчас идти народ пугать! Впрочем, в этом мире вампиров нет, а с нежитью здесь расправляются моментально. Да и не думаю, что мою шутку воспримут адекватно. Наткнусь на какого-нибудь параноика — и доказывай потом местным богам на небесах, что просто мимо проходил.

Вздохнув, я тряхнул головой, отбрасывая лезущие в глаза пряди, и, ухмыльнувшись своему отражению, вышел из комнаты.

— Стой! Стой, чтоб тебя харрахи покусали!

— Да чтоб тебя самого инкубы полюбили! — гаркнул я в ответ, проносясь по широкому коридору и сшибая очередную вазу. Седьмую за сегодняшний день. Понаставили тут… — Сам с башни прыгни сначала, а потом уже учи меня летать! Профессор недоделанный!

Услышав за спиной топот, я рванул быстрее. Ведь если этот гад меня догонит, то точно скинет с башни, не обращая на мое нежелание столь радикального обучения ни малейшего внимания. Ему, видите ли, лавры Макаренко покоя не дают! Вздумал научить меня летать и поэтому для начала решил столкнуть ученика с башни — авось полечу. А то, что те же сильфы не один улэд учатся обращаться с крыльями, прежде чем хотя бы попробовать взлететь, этого клыкастого не волнует. Рай возжелал, чтобы я полетел здесь и сейчас. Ну-ну…

С того момента, как я очнулся, прошли две хаидэ. Я успел освоиться в уже своем замке и был вполне доволен жизнью. Ну, не считая того, что предпочитал не спускаться на нижний этаж и в подвалы — слишком у меня неприятные сохранились воспоминания об этих местах. А также меня довольно сильно огорчало то обстоятельство, что Элли все еще не очнулся. Причем не меня одного — другие бывшие клыкастые рабы тоже волновались за судьбу своего сородича.

Реакция гладиаторов, когда с них внезапно попадали ошейники, была неоднозначной. С одной стороны — долгожданная и практически недостижимая свобода. А с другой… Вот что, например, делать с этой свободой тем же близнецам, которые до того, как стать рабами, были воришками в одном из городов Тарса? К слову, в империю они удрали, спасаясь от незавидной участи быть повешенными. И куда им теперь деваться? Обратно в Тарс? Так ведь их повесят еще в приграничной крепости, не пустив вглубь страны. Или мастер Лиир — ветеран одной из войн между Гар-Ресом и Дэйрао. Участь пожилого ветерана была незавидной: единственного сына убили, внук подался на остров нимф, да так там и осел, открыв небольшой трактир. Мастер был просто никому не нужен. Куда ему идти?

Поэтому больше половины бывших рабов остались жить в восточном крыле замка, благо, что сиин был беспощадно уничтожен разъяренным жрецом, которого эльфы таки прихватили с собой. Единственными, кто ушел, были сильфы, ошалевшие от радости и вновь обретенных крыльев, и гном, который смылся, не прощаясь, практически сразу же после того, как упал ошейник. Кстати, все шестнадцать сильфов, прежде чем улететь (именно улететь, мне вообще показалось, что, если бы это было возможно, они бы и спали в воздухе), рассыпались передо мной в благодарностях, поклялись в вечной дружбе и пообещали оказывать любую помощь, какая мне потребуется. Но прежде чем я открыл рот, чтобы попросить их помочь мне освоиться с крыльями, сильфы, словно стая пестрых бабочек, взмыли в воздух и улетели.

Кстати, еще один сюрприз. Крылья у сильфов оказались не белыми, как я думал до этого, насмотревшись на Хенниисарра (это так жреца Мертвого солнца зовут). Нет, они были всех цветов радуги, причем попадались такие расцветки, по сравнению с которыми мои серебристо-голубые казались верхом невзрачности. Чего только стоили ядовито-розовые с перламутровым отливом и ярко-алой окантовкой крылья Васи. Да этого многострадального сильфа (настрадался он от близнецов и меня капитально) можно вместо светофора использовать! По крайней мере, Васю было хорошо видно даже с другого конца долины.

Смех смехом, но с крыльями возникло множество проблем, причем самых неожиданных. Например, изменился центр тяжести, потому что крылья сильно тянули назад. Зато какая у меня стала осанка — короли обзавидуются! Идеально прямая спина, гордо расправленные плечи и надменно вздернутый подбородок. Еще бы, если учесть, что первые четыре дня, пока более-менее не привык, я все норовил упасть назад. Наденьте на спину перегруженный рюкзак заядлого туриста — и поймете, о чем я.

Теперь мне стало жутко неудобно сидеть в креслах. Для того чтобы свернуться клубочком в кресле, мне прежде нужно было плотно обернуться в крылья, сделав из себя эдакую гусеницу. Про стулья я вообще молчу. Как оказалось, широкие резные спинки стульев крайне неудобны и абсолютно не предназначены для того, чтобы на них сидел кто-то крылатый. Пришлось обзавестись на некоторое время табуреткой, пока я не придумал, как лучше переделать себе сиденье так, чтобы мне было удобно сидеть.

Кроме того, я был вынужден распарывать все свои рубашки на спине (благо у меня теперь их было штук десять — я хорошо порылся по загашникам завхоза), а потом, яростно ругаясь, подшивать края разрезов и приделывать по краям завязочки. Когда, взвыв, попросил о помощи, — не швея я, не швея! — мне сказали: «Справляйся сам!» Ей-богу, как будто я потребовал луну с неба. Все три сразу… Все равно потом Саиле, как единственной из всех нынешних обитателей замка, кто умеет шить, пришлось переделывать все за мной. А я говорил, что шить не умею? Говорил! И кто им теперь злобный портной?

И, как добивающий удар, — мне пришлось полностью изменять технику боя, поскольку крылья были изрядной помехой… по крайней мере, пока. Но зато теперь мне не грозили удары на тренировках — ага, меня так и норовило завалить то на один бок, то на другой, так что я и сам с успехом справлялся с нелегким делом расцвечивания своей шкуры самыми разнообразными синяками всех цветов и калибров.

К слову о синяках и побоях — я еще в первый день, как очнулся, поинтересовался у эльфов, как они так быстро узнали, где именно мы обитали. Ответ заставил меня нервно хихикнуть.

Оказывается, скромный, тихий жрец, когда к нему рано утром в храм ввалилась взъерошенная эльфийка (Рай в это время собирал остальных, носясь по городу), сразу понял, о ком идет речь. И сам — добровольно, даже уговаривать не пришлось! — предложил помочь, хотя бы в добыче списков участников боев. А списки эти хранятся в городской ратуше… вернее, хранились. После того как там побывал разозленный пренебрежением к своей особе жрец Мертвого солнца, от ратуши остались только дымящиеся руины, а местный мэр превратился в симпатичную нетающую ледяную скульптуру. Перепуганный вусмерть заместитель мэра едва не на золотом подносе вынес злосчастные списки и с поклонами проводил отряд за пределы города, молясь всем пяти богам, чтобы стихийное бедствие под названием «жрец Мертвого солнца в бешенстве» оставило от города что-то большее, нежели груду развалин.

Этот же самый жрец всю дорогу подпитывал и ускорял лошадей, так что доехал отряд, как говорится, с ветерком. Да еще каким! Как оказалось, побочным эффектом подобного заклинания ускорения является довольно сильный ледяной ветер. И как их только не продуло?

Самое забавное, что эльфам, жаждущим драки, драться как раз почти и не пришлось. Охраны у хозяйки не было — слишком она надеялась на магию. Колдовастик дал деру, смывшись при помощи портала, а немногочисленные замковые слуги, поклявшиеся хозяйке в верности и тоже в свое время измененные, правда, в гораздо меньшей степени, чем я, добровольно подставляли шеи под клинки. Как заявил один из слуг — тот самый палач, который меня когда-то приковывал: «Нам незачем больше жить». Так что разочарованным в своих надеждах клыкастикам только и оставалось, что при активной поддержке гладиаторов и повара, который тоже был рабом, громить казармы. Разгромили их, к слову, качественно: щепки от замагиченных ранее строений потом только на растопку и годились.

Элли, который был без сознания, мигом перетащили в замок и приставили к нему сразу четырех эльфов, специализирующихся на целительстве. Уже потом, через несколько сеадов, когда прибывшие эльфы решили более тщательно обследовать замок, они обнаружили полумертвого измененного рядом с телом хозяйки. С трудом опознав в крылатом полутрупе меня, Рай и жрец подняли такой крик, что сбежались все. Ну, почти все — целители не отошли от Элли ни на шаг. Поскольку, хоть я и изображал покойника, но помирать явно не собирался, то в сиделки мне определили Саилу, как единственную более-менее хорошо разбиравшуюся в медицине и не занятую зачисткой долины или лечением больного эльфа.

В бессознательном состоянии я пробыл трое суток, в течение которых меня яростно лечили всеми доступными способами, поскольку применять к измененному какие бы то ни было сложные эльфийские методики исцеления было рискованно — а вдруг отреагирую не так? То-то мне есть хотелось… Я уже давно заметил, что, когда начинает работать моя регенерация, просыпается жуткий аппетит. А тут еще и трехдневная голодовка. Мой растущий организм к таким длительным перерывам между кормежками не приучен. И привыкать я не собираюсь!

Итак, сильфы и гном ушли, эльфы и люди окопались в замке, Хенниисарр, едва не плюясь на всех и вся ядом, постепенно вычищал долину от сиина, оставляя после себя только голую землю, Элли потихоньку восстанавливается, а я, поддавшись уговорам заскучавшего Раилиара, решил поучиться летать. Как оказалось, это была неудачная идея.

Сначала этот… учитель доморощенный предложил мне просто попробовать подпрыгнуть и одновременно взмахнуть крыльями. Ага, сейчас! Тяжеленные крылья отказывались поднимать в воздух, вместо этого, наоборот, норовили придавить к земле. За день такого «обучения» я набил себе десяток шишек в самых неожиданных местах. Затем взбунтовался и, потирая ушибленный копчик, потребовал предложить что-нибудь другое. Рай обещал подумать и куда-то утопал.

Где-то через хаидэ, во время которой я активно внедрял в жизнь новосозданную систему разминки и тренировки летательных конечностей, эльф вернулся и, за шиворот вытащив меня из замковой библиотеки, поволок на башню. (Как оказалось, знание языка еще не означает умения бегло читать. Поскольку из написанного я понимал, дай небо, одно слово из сотни, то яростно учился читать на местном языке. И писать заодно, а то как дикарь какой-то, ей-богу!) На мои трепыхания ушастый привычно не реагировал. На крики нецензурного содержания — тоже.

Когда же Рай затащил меня на площадку башни и с кровожадным видом начал подталкивать к краю, я заорал и вцепился в эльфа всеми когтями.

— Ты чего, свихнулся?! — взвыл я, отскакивая обратно к лестнице.

— Не-а, — помотал головой дядюшка, и его рыжие волосы, забранные на этот раз, для разнообразия, в хвост, взметнулись огненной волной. — Просто подумал, что для того, чтобы полететь, тебе необходим подходящий стимул — например, боязнь за свою жизнь. Думаю, если скинуть тебя с башни, ты обязательно научишься летать!

Психолог доморощенный… Стоп, это кого он собрался скинуть? Меня?!

— Ни за что! — завопил я и кинулся вниз по ступенькам. Эльф рванул за мной с криком: «Ку-уда-а-а?!» Шкуру свою спасать, вот куда!

И вот я бегу, он догоняет, и — самое противное — в коридорах пусто, будто все вымерли. Да где же все? Помогите, меня преследует ушастый маньяк-убийца!

Я пулей пронесся по коридорам, снося на своем пути все подряд, и выскочил к лестнице, ведущей в холл. По закону подлости, именно в холле столпилось около полутора десятков новоприбывших эльфов, бережно ведущих кого-то на свежий, уже не отравленный сиином воздух.

— Осторожно…

— Аккуратнее, пол скользкий…

Сбежав по лестнице вниз, я было бросился к дверям на улицу… И тут свою коварную роль сыграл скользкий пол: мои ноги разъехались в разные стороны, и я на пузе заскользил к двери.

— Побереги-и-ись! — в голос заорал я и, успев краем глаза заметить, что опекаемым объектом был Элли, с разгону вписался в компанию. Элли, даром что только что встал, очень даже резво отскочил в сторону. Хе, дрессированный! Остальные подобной прытью не отличались, и я сшиб с ног сразу пятерых. Упавшие, в свою очередь, попытались хоть за что-то зацепиться. Этим чем-то оказались устоявшие на ногах эльфы.

В общем, через атисс наконец-то прибежавшему Раю (медленно бегает, так он меня в жизни не догонит!) предстало занимательное зрелище: в центре холла образовалась ругающаяся и пытающаяся расползтись в разные стороны эльфийская куча-мала, за которой с неподдельным интересом наблюдал Элли. Он был единственным, кто остался на ногах.

Выбравшись на свободу, я углядел своего мучителя и, отползая подальше, жалобно протянул:

— Элли! Скажи своему брату, чтобы он больше не пытался учить меня летать!

— А что такое? — недоуменно хлопнул ресницами эльф. Остальные тоже как-то притихли, прислушиваясь к нашему разговору. Даже уроненные мною на пол и придавленные затем товарищами перестали ругаться и потирать ушибленные части тела.

— Он меня с башни скинуть пытается! — наябедничал я, строя рожи своему учителю-мучителю из-за спины Элли. Раилиар, уже успевший спуститься, только закатил глаза.

В глазах Эллисаана вспыхнул огонек гнева.

— Что-о-о?! — рыкнул он и с явно кровожадными намерениями, пошатываясь, устремился к Раю.

Я немного понаблюдал, как Элли чихвостит своего братца, а потом с блаженной улыбкой вытянулся на приятно прохладных плитах пола, надраенных при помощи магии до зеркального блеска. Сумасшедшая семейка. И самое главное — меня в нее приняли. Признали за своего.

Хозяйка однажды сказала, что у меня нет права на свободу. Что она никогда меня не отпустит. Нет права? Что ж, тогда эту свободу нужно завоевать!