ГЛАВА 16
Что ж, теперь, когда Маргоше удалось переложить часть собственных обязанностей не на кого-нибудь, а на создателя классического указателя «Среди книг. Опыт обзора русских книжных богатств в связи с историей научно-философских и литературно-общественных идей», можно было заняться практической магией.
Бабушка говорила, что это дело надо осваивать с самых азов, не полагаясь на силу кольца и прочие хитрости, приходящие извне. Вероятно, как нельзя стать хорошим кулинаром, не освоив приготовления простеньких щей, так нельзя стать и могущественным магом, не освоив тонкостей приготовления магического зелья и не изучив старинных заклинаний.
Приворотами и любовной магией бабушка заниматься не велела – стало быть, начинать надо с чего-то более практичного. Ну вот, например: «Разгон туч и установление ясной погоды»… Очень хорошее дело, если, конечно, не ставишь себе целью искусственно вызвать засуху. А сегодня как раз набежали тучи, и собирается никому не нужный дождь. Вот и повод попрактиковаться.
Ничего особо фантастического в таком деле не было: в Москве уже давно считалось дурным тоном позволять погоде расстраивать социально значимые мероприятия, и каждый раз перед Днем города или праздничным парадом тучи искусственно разгоняли. Народу объясняли, что делается это при помощи авиации каким-то хитрым научным способом, но, может быть, и колдовства немного добавляли…
Маргарита заложила нужную страницу в бабушкиной рукописной книге, чтобы не захлопнулась, и приступила к действу. Порядок приготовления магического зелья был расписан детально, по пунктам:
«1. Взять большой котел и наполнить его водой.
2. Поставить на сильный огонь и довести воду до кипения.
3. Выложить на рабочий стол все необходимые ингредиенты».
И вправду похоже на рецепт приготовления щей, невольно отметила Маргарита, вглядываясь в строки, написанные крупным старомодным бабушкиным почерком с завитушками. Если в число ингредиентов входят кусок говядины с косточкой, квашеная капуста и пассерованный лук, то для меня тут нет ничего хитрого…
Но магическое варево готовилось из иных продуктов: «Две ветки полыни, пять сухих соцветий дудника, три меры цветов мальвы и одна мера белены…»
Интересно, о какой мере идет речь, подумала Маргарита. Мера мере рознь, а тут важно не ошибиться с пропорцией…
И тут же почувствовала, как некий предмет сам ткнулся ей в руку. Это была именно «мера» – медная емкость с нанесенной на боковую поверхность мерной шкалой, ошибиться было невозможно.
Разыскав на бабушкиных полках большую банку с надписью «Белена обыкн., или дурь-трава», Маргоша насыпала полную меру высушенной травы, подумав о необычных свойствах растений. Надо же, простая белена, а вот на тебе: хочешь астматические спазмы при ее помощи лечи, хочешь – погоду устанавливай…
И тут же ее поразила мысль: откуда же это она узнала, что астму надо лечить малыми дозами белены? Прежде ведь траволечением никогда не занималась, разве что на самом примитивном уровне – при простуде липовый чай, а при зубной боли зверобой… Какие еще тайные знания к ней пришли?
Но обдумывать это было некогда. Противооблачное зелье включало в себя двадцать компонентов, так что еще лазать и лазать по полкам в поисках всего нужного.
Из всех необходимых веществ под рукой оказалась только соль крупного помола, а с остальным все было отнюдь не так просто. Особенно смущал Mapгошу пункт «три лягушачьи лапки». При мысли, что придется искать, ловить и препарировать какую-то несчастную лягушку (а может быть, и двух, ведь передние лапки лягушки по весу совсем не соответствуют задним, толчковым, и пропорции могут исказиться), ее просто передергивало. Все-таки в занятиях ведовством есть свои малоприятные стороны…
Может быть, среди бабушкиных запасов можно обнаружить сухие лягушачьи лапки и на первый случай они вполне сойдут? Уж наверное, раз это столь важный компонент для колдовских зелий, заботливая Кика со своего болота привезла нечто подобное для старой приятельницы, у нее там этого добра… Хотя в рецепте не сказано «сушеные лапки» – значит, предполагается, что они должны быть свежими. Гадость какая!
Но, на свое счастье, дочитав запись до конца, внизу страницы Маргоша обнаружила спасительную приписку, сделанную бабушкиной рукой: «Лапки найдешь в морозильной камере. И не забывай своевременно пополнять запас!»
Распахнув морозильник, Маргоша вскоре обнаружила начатый, но еще почти полный пакет с лягушачьими лапками из тех, что в виде деликатесного блюда подают во французских ресторанах. Судя по упаковке, продукт был не из дешевых, но, наверное, с пополнением запасов особых проблем не возникнет: теперь в Москве в дорогих магазинах для гурманов можно купить лапки черта лысого, а не то что каких-то лягушек!
Приготовив все составляющие колдовского зелья, Маргарита принялась в строгой последовательности кидать их в кипящий котел, бормоча заклинания и помешивая варево небольшим помелом (видимо, березовые прутики помела, распариваясь в кипятке, добавляли свою ноту в эту сложную гамму). Она ощущала себя почти колдуньей Гингемой из книжки про волшебника Изумрудного города… Господи, когда в детстве маленькая Маргоша в восторге рассматривала цветные картинки в любимой книжке, могло ли ей прийти в голову, что вскоре она сама, как старая ведьма, будет колдовать над котлом, бросая в него лягушачьи лапки и повторяя почти что Гингемино «пикапу-трикапу»…
Однако зелье вскоре приготовилось и, надо сказать, распространяло божественный аромат – так пахнут прогретые солнцем травы и полевые цветы на летней опушке. До революции в Москве на парфюмерной фабрике Сиу выпускали духи под пасторальным названием «Свежее сено»… Неужели Маргоше удалось синтезировать подобный аромат?
«Когда зелье остынет и достигнет температуры парного молока, – писала далее бабушка, – следует при помощи того же помела, что было использовано при приготовлении, разбрызгать содержимое на вольном воздухе, повторяя:
«Дажьбог Сварожич и ты, его сестрица, дева Денница, Заря-Заряница! Придите, тучи развейте, дожди вдали излейте, солнца лучи на землю пустите, Бодана и Вия гоните, лик свой людям явите!»
Разбрызгивание зелья следует проводить на определенной высоте; можно устроиться на подоконнике и брызгать из окна на улицу. И помни – произносить это надо не как простые слова, а как заклинание. Надеюсь, ты сможешь уловить разницу».
С трудом дождавшись, когда котел остыл до чуть теплого состояния, Маргоша распахнула створки окна в эркере, сняла с широкого подоконника горшки с цветами и притащила туда свое варево.
Окунув помело в котел, она что есть силы брызнула за окно на улицу, взывая к Дажьбогу и его сестрице.
– Ой, дождь начинается! – закричали внизу под окном. – На меня первые капли упали!
Но дождь не только не начинался, напротив, становился все менее вероятным. Легкий ветерок, налетев невесть откуда, погнал на запад тучи, неподвижно висевшие над Москвой целый день. Небо становилось все светлее, скоро в облачной завесе показались рваные дыры, расползавшиеся все больше и больше, и в них не только проглядывало голубое небо, но и играли яркие солнечные лучи.
– Так, – раздался прямо над головой Маргариты залихватский голос:
Мы не сеем, мы не пашем,
Мы валяем дурака!
Из окна метелкой машем,
Разгоняем облака!
Откуда-то из поднебесья на подоконник спикировала Валька, хохоча во все горло.
– Я-то думаю, откуда вдруг такой ветер поднялся, что меня аж с курса сносит! А это наша Маргоша синоптиков дразнит! Ладно, кончай это мокрое дело, я назначаю боевые учения! Как только ветер уляжется, а солнышко сядет, летим!
– Куда летим, какие учения? – удивилась Маргарита. – Дай мне завершить ритуал. Ты мешаешь повторять заклинание, а для чистоты эксперимента все следует делать по правилам.
– Ну ты, блин, даешь! Для чистоты эксперимента! Выражаешься так, будто всю жизнь чернокнижием занималась… А я, к слову, чернокнижников недолюбливаю. Гнилая интеллигенция, как не мной было замечено. С этим твоим «экскрементом» и так все ясно. Давай-ка сюда свою кастрюлю…
Маргарита не успела опомниться, как Валька выхватила у нее котел с магическим зельем и резко выплеснула все так тщательно сваренное Маргошей содержимое котла на улицу, словно помои, закричав:
– Вот тебе, Дажьбог, гостинчик! Заполучи, фашист, гранату!
Зелье, даже не успев долететь до мостовой, прямо в воздухе рассыпалось на радужные брызги, которые полетели во все стороны, словно микроскопические воздушные шарики. А облака на небе закружились хороводом, налезая друг на друга и оставив чистое голубое небо только над Гагаринским переулком.
– Ну смотри, что ты наделала, – вздохнула Маргоша.
– А что такого, – передернула плечами Валька. – Над всем Гагаринским безоблачное небо… Класс!
– А на соседних улицах?
– Ну на соседних пусть свое зелье варят, тебе, подруга, на всю Москву не наготовить. Ладно, ближе к делу. Тебе пора осваивать левитацию. Сегодня ты должна приступить к учебно-тренировочным полетам. Инструктором буду я. Слушай мою команду…
– Ты что, и вправду хочешь заставить меня летать'?
– Что значит «заставить»? Разве ты сама этого не хочешь? Ведьма просто обязана уметь летать. Что ж… Не можешь – научим, не хочешь – заставим. Как раз такой случай! А ты не будь дурой, учись, пока я рядом. Я всю жизнь летаю, с малолетства, и должна тебе сказать, чувство полета – это что-то…
– Но ведь ведьмы летают на метле, – пискнула Маргарита, не зная, какие еще аргументы придумать, чтобы отбиться от неожиданного предложения. – Мне Нининсина говорила. А у меня метла не готова…
– Метла не готова? А что ты с ней делать собралась? Ручку метлы лаком покрывать? Или цветочки в нее хочешь вплести? Не готова – и ладно. Я тебе часто пользоваться метлой вообще не советую. Нужно рассчитывать на внутренние резервы организма и держать мышцы в тонусе. На метле каждая дура рассядется – да толку что? Маневренности никакой, растренированность проявляется, и любая сволочь тебя с метлы легко собьет магическим посылом, если метлу твою заговорит. А когда ты сама по себе паришь в небе, да еще с хорошей защитой, – тебя и не ущучить! Чувствуешь, сгусток негативной энергии на тебя прет, – так сразу меняешь на лету собственную субстанцию, обтекаешь вражеский посыл или нейтрально пропускаешь его сквозь себя – ну, этому я тебя потом специально научу – и понеслась дальше. А когда опасность миновала – сконцентрировалась и вернулась к прежнему состоянию… Метлу бери только в качестве путеводной: если сама дороги не знаешь, тогда делать нечего, пусть метелка довезет. Ладно, это теория, давай к практическим занятиям приступать.
– Валька, я ведь прежде никогда не летала!
– И как ты жива до сих пор, ума не приложу!
– А если я разобьюсь?
– Вот хуже нет – с таким настроением приступать к полетам! У меня в Афгане дружок был, не из наших, обычный человек, летчик… И тоже каждый раз, как за штурвал садился, так начинал «а если, да а если»… Вот и накаркал себе… Ох, это меня что-то не в ту степь понесло. Короче, никаких «если». Я рядом, я страхую. Да, вот специальный крем, намажься. Для чего, для чего… Так надо. Отставить разговорчики! Иди мажься, это для легкости собственного тела и улучшения полетных качеств применяют. Ну и ради защитно-маскировочных соображений. Ты поторопись. Дело уже к закату, самое время для летной практики… Так, хорошо! Вставай на подоконник, свободнее, руки раскинула, теперь концентрируй внимание на полете, представляй, как паришь в вышине… Воздуху глотни и… пошла!
И тут Валька безжалостно вытолкнула Маргошу из окна.
Маргоша в ужасе зажмурилась, представляя, как камнем падает на пыльный московский асфальт, и ее действительно потянуло вниз, хотя упругие струи воздуха держали, делая падение медленным, как в кино…
– Представляй, как летишь, дура, летишь, а не падаешь, – гаркнула на ухо Валька командным голосом, пикируя следом.
Маргоша от окрика вздрогнула и вдруг представила, как парит, подобно птице, взмывая все выше и выше. Ее падение тут же замедлилось, полет выровнялся, и вскоре она и вправду взмыла вверх… Удивительно! Тугие воздушные струи подхватывали ее, словно морские волны, и выносили в высоту…
– Как хорошо! – крикнула она Вальке, нарезавшей вокруг Маргоши широкие круги.
– А то! – кивнула валькирия, делая в воздухе кувырок, который авиаторы именуют «мертвой петлей». – Сплошной кайф! А ты, дурочка, боялась! Теперь учись маневрировать. Идем на снижение, а потом опять на подъем!
– Слушай, а нас что, никто не видит? – сообразила вдруг Маргарита.
Люди внизу шли себе по переулку как ни в чем не бывало, и ни один не обратил внимания на то, что практически у них над головами кувыркаются в воздухе две молодые женщины.
– Ну – кивнула Валька. – Я ж тебе говорила, что крем обладает защитно-маскировочными свойствами. Редкие люди, обладающие особо чистой душой и паранормальными сенсорными способностями, могут нас увидеть или почувствовать. Но таких крайне мало, в основном их можно встретить среди детей. И им никто не верит, когда они сообщают взрослым, что увидели летающую тетеньку в небесах. Кстати, битлы в молодые годы были способны к подобному восприятию, особенно Леннон… Он однажды увидел полет молодой ведьмы и вдохновился на творчество. Так и родилась песня «Lucy in the Sky with Diamonds». А невежды кричали: «Наркотики, наркотики, это все наркотический бред!..»
Облезлый пьяненький мужичонка сидел на бортике старинной ограды, сжимая в руках собачий поводок. Он вышел прогулять Тобика, единственное близкое существо, которое осталось у него в этой дурной и тяжелой жизни, но принятая час назад большая доза низкопробного алкоголя не давала мужичку наслаждаться прогулкой.
Тобик, понимая, что хозяину каждый шаг дается с трудом, никуда не рвался, сидел, высунув язык, рядом с родной хозяйской ногой в мятой брючине и стоптанной кроссовке, заглядывал в пьяные глаза и дышал привычным перегаром, витавшим вокруг хозяина облаком.
Да, хозяин у него не фонтан, но зато свой и добрый. Не у каждой дворняжки и такой найдется, пусть даже и алкаш…
Хозяин уже собирался встать на ноги и еще хоть немного продвинуться в сторону дома, когда по пустынному переулку на бреющем полете, что-то крича и смеясь, пролетели две молодые бабы.
Пьянчужке стало ясно, что с попыткой встать на ноги он сильно погорячился.
– Видал, Тобик, бабы летают… И как низко летают, стервы! Одно из двух: или это к дождю, или это белая горячка! Хана мне пришла, псина ты моя дорогая!
