ГЛАВА 33
Эрик Витольдович ожидал гостей в своем комфортабельном подземелье за накрытым столом.
– Ну как тебе понравилось в иных мирах, девочка моя? – спросил он Маргошу. – Надеюсь, ты возобновила свою магическую энергию. Это заметно даже по внешним проявлениям – поступь, гордый взгляд. Держишься с необыкновенным достоинством.
Интересно, цвергу это и вправду показалось, или он просто хотел утешить ее, заметив заплаканные глаза?
– Вообще-то я никогда не обладала развитым чувством собственного достоинства, дядя Эрик, и даже та малость, которая у меня была, теперь полетела к черту, – грустно ответила Маргоша. – За исключением этого у меня все прекрасно.
– Отдохните немного! – гостеприимно предложил Эрик Витольдович. – Это не так-то просто – переступить границы даже одного мира, а вы ведь прибыли из Арконы и, миновав Камелот, намерены вернуться сразу в Москву. Это очень резкий переход сквозь временные и пространственные континуумы…
Маргарита вдруг и вправду ощутила страшную усталость. Она послушно присела на лавку и огляделась. Да, это было то самое роскошно отделанное подземелье со сверкающими самоцветами на сводах и каменными фигурами в простенках. Резные двери из этого подземелья вели прямо в Москву… А вот и бедный окаменевший Альвис, жертва коварства и жестокости…
– Как бы мне хотелось, дядя Эрик, чтобы ваш брат Альвис ожил, – сказала Маргарита, задумчиво глядя на каменное изваяние молодого цверга. – Я полистаю магические книги и подумаю, что бы нам предпринять. Нужно же помочь бедняге! Ну что ж, раз уж Роман притащил меня сюда, рассиживаться нечего. Пойдемте дальше, Москва ведь в двух шагах…
Но, прежде чем она успела сделать эти два шага, цверг пронзительно закричал. Это было так необычно – суховатый и сдержанный Эрик Витольдович редко позволял себе демонстрировать эмоции подобным способом.
– Дядя Эрик, что с вами? – Маргоша всерьез испугалась.
Вдруг старику стало плохо? Господин Буртининкас, конечно, относился к гномам, а не к людям, но кто сказал, что гномы не болеют?
– А… А…
Эрик Витольдович был буквально не в силах выдавить ни одного слова и просто указал трясущейся рукой на каменного Альвиса.
Альвис шевелился.
Он оживал. Сперва двинулась его рука, потом моргнули глаза… Вскоре он шагнул из простенка прямо в объятия своего сильно состарившегося брата, перестав быть каменным изваянием и на глазах обретая плоть и кровь.
Маргарита молча наблюдала эту картину, не находя слов. Она ведь даже не колдовала, не произносила заклинании, ничего не делала, кроме того что высказала пожелание… Неужели ее пожелание обернулось явью? Может быть, это Роман поэкспериментировал, вооружившись собственным магическим опытом?
Нет, у него был не менее ошарашенный вид, чем у нее самой. Похоже, он ни при чем и сам удивлен происходящим.
Но, в конце концов, они ведь еще в Камелоте, а не в Москве, где атмосфера не благоприятствует магии и где волшебству приходится пробиваться через повседневность, как слабым росткам городской травы через асфальт… Здесь, в Камелоте, магия сама становится реальностью. Более того, она существует как естественное, обычное, повседневное явление. Наверное, у Маргариты и вправду поменялась энергетика, раз она способна творить чудеса силой собственной мысли…
Как ни странно, в Москве по-прежнему была зима. Роман объяснил, что разница во времени между мирами – величина непостоянная, тем более для расчета коэффициента фактора временного сжатия нужно строить две кривые: камелотского времени относительно московского и арконского – относительно камелотского.
– Без сложных расчетов я тебе не могу точно сказать, сколько времени прошло в Москве, пока ты отсутствовала, но знаю, что очень немного – пара дней, не больше. Ты ведь вернулась еще раньше, чем планировала. Полагаю, временной коэффициент определяется сотыми долями…
Да, без Романа в подобных делах было не разобраться. Но, как бы то ни было, Маргарита была обижена. В конце концов, какая разница, сколько дней прошло в Москве? Это еще не повод забыть о том, что только что случилось в Арконе!
Маргарита сухо попрощалась с Романом и в гордом одиночестве направилась домой. Во всей этой дурацкой истории с насильственным возвращением в Москву был лишь один хороший момент – то, что нечаянно и без особых усилий удалось вернуть к жизни окаменевшего много столетий назад Альвиса.
Радость цверга, вновь обретшего своего брата, была такой трогательной, что это немного улучшило настроение Маргариты. Но как только она оказалась дома, печаль, одиночество и опустошенность разом навалились на нее.
Альвис, не успев ожить, погрузился в долгий сон. Видимо, сказалось психологическое потрясение от встречи с новой реальностью. Что ж, если задуматься – сон это всегда благотворно для здоровья. А если организм пробыл много веков в гранитообразном состоянии, проблемы со здоровьем могут не заставить себя ждать. Надо бы пригласить Нининсину, пусть осмотрит вернувшегося к жизни цверга и даст рекомендации…
Но как развились таланты Маргариты! Путешествие по иным мирам явно пошло девочке на пользу. Вот так, походя, совершить настоящее чудо по силам только самым могучим чародеям…
Заботливо укрыв брата теплым пледом и поправив ему подушку, Эрик глубоко задумался.
Он слишком боялся за судьбу девочки: кому-кому, а старому цвергу было хорошо известно, какой страшной может быть судьба одинокой молодой ведьмы в этом жестоком мире, сколько невесть откуда взявшихся врагов может у нее обнаружиться и сколько людей будет всеми силами добиваться одного – чтобы ее больше не было на свете. Конечно, если бы она оказалась под покровительством такой мощной силы, как, к примеру, Алый клан, за ее жизнь можно было бы не тревожиться…
Но согласится ли Маргарита разделить жизненные принципы старого пирата Моргана, создателя и идейного вдохновителя Алого клана, принципы весьма неоднозначные… И не изменится ли, не переродится ли ее душа?
Это распространенная ошибка многих стариков – выдумывать для молодых поколений судьбу и дорогу, по которой они должны идти… Вот и Эрик не избежал общего поветрия. А ведь молодые вполне способны решить все сами… И ни в чьих лучших побуждениях они не нуждаются.
Девочка набирает такую силу, что скоро защитники станут ей совершенно не нужны. И простит ли она старого цверга, когда узнает, каким он видел ее будущее?
– Ну вот я и вернулась, – грустно сказала Маргарита своему отражению, появившемуся в старом бабушкином зеркале, как только хозяйка дома переступила порог прихожей. Все знакомые предметы обстановки казались уже чуточку чужими, словно явились из какой-то другой, прошлой жизни.
Хотя, в сущности, дома ничего не изменилось, за исключением настроения хозяйки. А так все было по-прежнему: забытая книга все еще лежит на столе, заложенная программкой симфонического концерта, за окном с мутного зимнего неба падает колючий московский снег, наполовину задернутая штора так и висит живописными складками, даже комнатные растения на подоконнике не подсохли и пыли почти не прибавилось…
Неужели она и вправду провела много дней в каких-то иных землях, где светит яркое солнце, где плещется море, где загорелые мускулистые мужчины по любому поводу секутся на мечах… Может быть, на самом деле ничего и не было?!
Во всяком случае, существуют ли где-то эти сказочные миры или нет, сейчас можно чувствовать себя обычной женщиной из XXI века и принять душ, по которому Маргарита и своих странствиях сильно соскучилась.
Да-да, именно – сначала принять душ, а потом уже неспешно подумать обо всем, что случилось. И как ей теперь быть…
Она достала чистое полотенце и направилась в ванную комнату, но, прежде чем успела открыть воду, услышала телефонный звонок. Пришлось снять трубку.
– Привет! Ну как у тебя дела?
Это был голос бывшего мужа. Он все никак не мог понять, что после развода и всех сопряженных с ним гадостей подобные квазидружелюбные разговоры совершенно неуместны. Вроде бы он сам ушел к другой женщине, постаравшись при этом так раздавить и унизить Маргошу, чтобы и сил подняться не осталось… Зачем ему это было нужно – загадка непостижимой мужской психики. Брошенной женщине и без того плохо, можно уже дополнительно ее не унижать.
Но, несмотря ни на что, Игорь не переставал считать Маргошу своей собственностью, полагал, что вправе вмешиваться в ее дела и контролировать каждый шаг. То, что Маргоша еще не умерла от тоски, живет и даже не так уж и плохо, почему-то вызывало у Игоря раздражение. И такое сильное, что он не мог это скрыть или хотя бы завуалировать.
– Что именно из моих дел тебя интересует? – сухо осведомилась Марго.
Легко ли после того, как начнешь ощущать себя Царевной Лебедью, могучей чародейкой, от воли которой зависит судьба княжества, вдруг оказаться дома, на кухне, рядом с шипящим эмалированным чайником и с тоской слушать, как бывший муж задает назойливые вопросы про то, что его давно не касается?
Назойливые вопросы и вправду не заставили себя ждать.
– Тебя несколько дней не было дома. Ты, смотрю, теперь не желаешь походить на тех, кого можно отнести к домоседам. Вечно где-то болтаешься. Можно узнать, где ты была?
– Я уезжала. За границу.
То, что это была граница между мирами, пожалуй, уточнять не стоило.
– Понятно. Наверняка с этим балалаечником, который тебя теперь обхаживает.
Если даже Маргарита и была обижена на Романа, это не значит, что она позволит говорить о нем неуважительно. В балалайке, самой по себе, конечно, не могло быть ничего плохого, все плохое заключалось в тоне, которым говорились эти слова.
– Роман – гитарист, – сухо поправила она бывшего мужа.
– Да какая разница? – фыркнул Игорь. – Пусть хоть на губной гармошке пиликает, мне дела нет. Я за тебя волнуюсь, между прочим. Ты ведь, как мокрая курица, никогда не соображаешь, что тебя обводят вокруг пальца. Тебе и в голову не пришло, что личности вроде этого балалаечника стали крутиться вокруг тебя только после того, как бабка оставила тебе в наследство дорогую квартиру в центре. У этого твоего хахаля хоть жилплощадь в Москве есть или он на твою пристроиться норовит? Эти, из шоу-бизнеса, все приезжие, все из последних дыр вылезли и теперь рыскают по Москве, ищут дурочек с отдельными квартирами. Твой тоже откуда-нибудь с юга. Имя хоть и русское, а но всему видно – полукровка, кавказская ухватка во всем сквозит. Мордой на какого-то генацвале смахивает. То-то он в тебя так вцепился – у тебя теперь целых две квартиры, а они все на халявное жилье падкие. А ты, конечно, уши-то развесила, как же, прекрасный рыцарь на белом коне за ней прискакал. Жди, прискачет кто-нибудь!
– Ты несешь какую-то несусветную чушь!
Да, как справедливо было отмечено, квартирный вопрос москвичей испортил. Ну вот что объяснять человеку в таких обстоятельствах? Что у Романа собственный дом и в халявном жилье он не нуждается? Что он маг, и посему пресловутый квартирный вопрос вообще никогда не был для него проблемой? Что ухватки у него не кавказские, а испанские, и как настоящий средневековый идальго он как раз и является прекрасным рыцарем, причем по полному праву?..
– Да у меня просто развито чувство ответственности! Без меня тебя каждый вокруг пальца обведет! Вот когда я был рядом…
– Знаешь, – перебила Маргоша бывшего мужа (она-то прекрасно помнила те времена, когда он был рядом), – чего бы мне больше всего хотелось?
– Чего? – оторопело буркнул Игорь, не понимавший, к чему она клонит.
– Чтобы ты оказался где-нибудь подальше от меня. – «Подальше» – это где?
– Где-где? В Караганде! – отрезала Маргоша и швырнула трубку.
Может быть, стоит наложить на телефонный аппарат заклятие, чтобы на звонки Игоря он не реагировал?
Маргарита попыталась обдумать техническую сторону этого плана, но махнула рукой и оставила все как есть.
На следующий же день Игорь позвонил снова, и пришлось пожалеть, что заклятие так и не было наложено.
– Что тебе нужно? – спросила она по возможности сухо.
– Попрощаться хочу. Меня в длительную командировку угоняют. Представь себе, нашему шефу в голову ударила мысль открыть филиал фирмы в Казахстане. А поскольку я один из всех ответственных сотрудников не обременен малолетними детьми, на меня начальственный перст и указал. И надо либо подчиняться, либо увольняться… Придется ехать в Караганду как минимум на полгода, работу нового филиала на пустом месте налаживать. Знаешь, у меня такое чувство, что это ты мне накаркала. Все-таки ведьма ты, Марго! Кстати, может быть, устроим прощальный ужин? Теперь нескоро увидимся… Ты только тут без меня во все тяжкие не пускайся, этот твой балалаечник тебя в такие дела может втянуть – не расхлебаешься потом.
М-да, обмолвившись насчет Караганды, Маргарита совсем не вкладывала в свои слова столь буквальный смысл.
Где-где – в Караганде… И вот на тебе – сбылось!
