Книга: Последыш Древних
Назад: Глава 24
Дальше: Глава 26

Глава 25

– Оттар, что там?
Я спрыгнул с дерева, посмотрел на усталую Юну и ответил:
– Сторожка. По виду заброшенная. Людей не видно. Так что можно остановиться.
Девушка кивнула, и я слегка приобнял ее за плечи:
– Все хорошо. Пойдем.
Мы углубились в кустарник и медленно направились к строению посреди леса.
Минувшей ночью мы покинули горящую Сайгару и двинулись на запад, навстречу четырнадцатому легиону. Но от тракта пришлось удалиться, слишком опасно, потому что вокруг рубайятской столицы образовался слоеный пирог из эльфов, гномов и людей. Ночь. Неразбериха. Где-то рядом постоянно вспыхивали скоротечные бои и слышались крики умирающих. Вот мы и ушли в дебри, а на рассвете наткнулись на один из военно-полевых морейских госпиталей.
Все разбито и порушено. Несколько пустых повозок без колес опрокинуты набок. Рваные палатки. На траве засохшая кровь и мусор: обрывки бинтов, клочья одежды, распоротые мешки и объедки; а вот людей не было. Но совсем рядом в овраге слышалось звериное рычание, и я сразу понял, что произошло. Наверняка передовые вражеские отряды, сбив морейские заслоны, налетели на госпиталь и устроили здесь резню. А вот Юна о случившемся не догадывалась или тешила себя иллюзиями, что персонал госпиталя и раненые успели скрыться. Что же, если ей так проще, пусть верит, а я разубеждать девушку не стал, подобрал и свернул несколько кусков порванного брезента, нашел кое-какие съестные припасы, котелок и пару резных ложек, обвязал меч старой рогожкой и нашел хороший нож. После чего мы продолжили движение и опять углубились в лес, где людей было, наверное, больше, чем в городе.
Дезертиры, разбойники, беженцы из Сайгары и крестьяне из окрестных деревень. Кто тут только не скрывался. Лес прятал всех, но люди прижимались к дорогам, и это ошибка, поскольку возрастала опасность. Ну а мы шли, шли и шли, старались не попадаться никому на глаза, делали краткие привалы и к вечеру благополучно добрались туда, где белки спокойно прыгали по ветвям деревьев, птицы не шумели и я не видел ни одного свежего человеческого следа. Вот здесь уже можно было отдохнуть и привести себя в порядок, а тут, словно на заказ, сторожка.
К покосившемуся бревенчатому домику с дырявой крышей из крупных веток подошли не сразу. Сначала я обогнул уютную полянку по кругу, проверил и не обнаружил ничего подозрительного. И только затем мы приблизились к заброшенной времянке лесовиков.
Дверь была подперта крупным бревном, и вокруг сторожки росла свежая непримятая травка. Гости сюда давно не заходили, и внутри царило запустение. Один широкий деревянный топчан, очаг, солидный запас дров и больше ничего. За домиком родничок, а где есть вода, там человек проживет.
Вечерело. Мы по очереди помылись, и уже в сумерках, раскинув сигнальную цепь, я растопил очаг, подвесил над огнем котелок с водой и начал готовить нехитрый ужин. Что было, все в суп: немного сала, крупы и мелко нарубленной ветчины. Без изысков, но питательно и вполне съедобно.
Ужинали в тишине. Каждый думал о своем, и не знаю, что было на уме у девушки, а я пытался в очередной раз распланировать свое будущее и выделить основные жизненные приоритеты…
Итак, я дезертир, и меня объявят вне закона. Следовательно, возвращаться на родину нельзя, и я должен скрываться. А свободная Рунгия именно то место, где я смогу отсидеться, окрепнуть, развить свой талант и получить новые знания. Тут все просто. Дальше сложнее, потому что вылезают острые углы. Как влиться в общество рунгийцев? Чем я там буду заниматься? Где достать новые документы и нужны ли они вообще? Как уберечься от охотников за моей головой и не выдать себя? Почему до сих пор нет посланца от матери? Отчего она сама молчит, неужели так трудно выкроить немного времени на общение с сыном и потенциальным спасителем целого народа? Вопросы, вопросы, вопросы. Жизнь сделала резкий финт, и то, что еще вчера казалось важным, сегодня уже мираж…
«Ты обеспокоен, мой сын?» – неожиданно пришло мысленное послание от Чары Гаукейн.
«Наконец-то, – прерывая ужин и стараясь сохранять спокойствие, я отослал матери ответ. – Почему ты не отзывалась раньше?»
«Теперь тебе известна история нашего народа, и ты знаешь ответ. Мы в ловушке, и только когда в защите проявляется слабость, можем выходить на поверхность. Так же и с общением».
«Да. Теперь я знаю, кто ты, и понимаю, чего от меня хочешь».
«Не лично я, а весь наш народ».
«Однако я Вайда только на четверть, а ты наполовину. Разве не так?»
«Это верно».
«Так зачем мне вытаскивать Вайда из плена и давать им свободу? Зачем?»
«Ты обязан. Это твое предназначение. Ради этого я выносила и родила тебя, а мои сестры, жертвуя своим здоровьем, держали магическую завесу».
«Нет. Я никому и ничем не обязан. Вы, последние хранительницы знаний племени, преследуете свои цели, сидите в подземельях и строите планы. А ваши дети, по сути брошенные на произвол судьбы, погибали один за другим. И ради чего? Чтобы спасти тех, кого они даже не знают? Чушь, матушка! Это полнейшая чушь!»
«Ты отказываешься от своего предназначения?»
Мысленное общение интонацию передавало плохо, но я уловил скрытую угрозу и решил сбавить напор:
«Не отказываюсь. Но я должен понимать, ради чего стараюсь и что будет потом. Конечно же если меня не убьют, как моих предшественников».
«Это все?»
«А еще мне нужно ваше всемерное содействие».
«Например?»
«Поделитесь знаниями. Полный набор иероглифов. Еще не разграбленные схроны Вайда. Подземные ходы. Артефакты. Дайте мне преимущество над врагами и помогите. Ведь это в ваших интересах».
«Мы сделаем все, что возможно».
«Хотелось бы в это верить».
Связь пропала. Так же внезапно, как возникла. И, подняв взгляд, я увидел, что Юна смотрит на меня.
– Что-то не так? – спросил я девушку.
– На миг мне показалось, что ты умираешь. Взгляд стеклянный, и дыхания не слышно.
– Не обращай внимания. – По губам пробежала улыбка. – У меня такое иногда бывает.
– И как часто?
– Не знаю. – Я пожал плечами. – Редко.
– Это болезнь?
– Узнаю настоящую целительницу. Чуть что-то не так, сразу болезнь. Нет. Просто думаю много и порой витаю в облаках.
– А-а-а… – протянула она. – Тогда понятно. Ты мечтатель, Оттар.
– Наверное.
После этого мы вернулись к ужину и досуха выскребли свои тарелки. А затем, не полагаясь на догадливость Юны, сроду не утруждавшей себя приготовлением пищи, я сполоснул котелок, опять вскипятил воду и приготовил взвар. Думал накидать в кипяток лесных ягод и запарить. Но девушка, как ни странно, помогла, добавила пару веточек и откопала несколько корешков, которые были порублены на маленькие кусочки и отправились вслед за ягодами.
В общем, взвар приготовили сообща, а потом сидели у огня, впитывали в себя его тепло и пили сладковато-терпкий напиток.
Так прошло часа два. На лес опустилась тьма. Ничего не видно, хоть глаз выколи. Но опасности рядом не было. Сигнальная цепь чужаков не чувствовала. Ночные певчие птахи выводили свои рулады, а в траве копошились мелкие зверьки. И, привалив к двери бревно, я спросил Юну:
– Давай спать?
Она втянула голову в плечи, настороженно посмотрела на меня и сказала:
– Топчан только один… Как же мы вместе будем?
– Нормально. – Я улыбнулся. – Не бойся. Приставать не стану. Ты с одного края, а я с другого.
Юна помялась, но согласилась:
– Хорошо.
На ложе кинули пару кусков палаточного брезента и еще один оставили как покрывало. Юна легла к стене, а я подкинул в очаг пару поленьев и разместился с краю. Спать хотелось неимоверно, сколько уже на ногах, и мы заснули, аки младенцы, не помышляя ни о чем плохом. Хотя пару раз мысли о плотской любви промелькнули, признаю. Однако до дела ночью не дошло. А вот утром… Утром, да… Сбылись самые потаенные мечты и многие фантазии…
Я проснулся от того, что у меня затекла рука. И, открыв глаза, обнаружил, что ее вместо подушки использует Юна. Она спокойно посапывала, и лицо ее в этот момент, в свете первых солнечных лучей, проникавших в сторожку сквозь щели в крыше, было таким прекрасным и умиротворенным, что я не удержался и погладил девушку по щеке.
Кожа у нее была очень нежная и гладкая, только под глазами темные круги да на скуле почти исчезнувшая ссадина. И от Юны шла такая бешеная женская энергетика, что я едва не задохнулся от восторга. Да, мне говорили, что женщины-целительницы часто подобны магниту, который притягивает мужчин. Однако я никогда не думал об этом всерьез, а теперь, кажется, попал в ловушку и ничуть об этом не жалел.
Тем временем Юна почувствовала прикосновение, проснулась и посмотрела на меня. Глаза в глаза. Никто не отводил взгляда, и она спросила:
– Почему ты так смотришь на меня?
– Влюбился.
– Серьезно? – Она улыбнулась.
– Куда уж серьезней.
Девушка приподнялась и попыталась покинуть топчан:
– Пойду очаг раздую.
– Нельзя, дым могут увидеть.
Сказав это, я осторожно обхватил Юну за талию и притянул к себе.
– Отпусти! – потребовала она. – Оттар, не надо шуток!
Вместо ответа я погладил Юну по бедру, а потом впился в ее губы поцелуем.
– Прекрати! Нельзя! Я закричу! – отстранившись, заявила целительница.
– Кричи. На пару-тройку миль вокруг точно никого.
И снова поцелуй, долгий и страстный, на который она ответила.
На этом сопротивление, скорее наигранное, чем настоящее, прекратилось, и, опять утонув в глазах девушки, я сказал:
– Не бойся.
Пауза, изучающий взгляд и ответ:
– А я и не боюсь…
Мои руки заскользили по телу Юны и зажили своей жизнью. Они распустили портупею, распахнули остатки зеленой мантии и стали ласкать девушку, а наши губы снова встретились. И хотя несколько раз она замирала, будто не понимая, что с ней происходит, или сомневаясь, я не давал ей остановиться и не отступал. Ладони полностью оккупировали грудь красавицы и накрыли тугие шары, а Юна, все больше распаляясь, не выдержала, застонала и выдохнула:
– Оттар, миленький, а мы не торопимся?
– Нет, – отозвался я и скинул с себя одежду.
Торопимся или нет, меня такие вопросы уже не интересовали и не волновали. В самом деле, как можно остановиться, когда рядом прекрасная девушка, которая немного боится того, что должно произойти, но в то же самое время не против этого? Ответ – никак. Остановки быть не могло. Время разговоров прошло, и я впился губами в набухшие соски девушки. Руки прошлись по бедрам Юны, ее тело оказалось подо мной, и, продолжая ласкать красавицу, я окунулся в пучину страсти, окончательно потеряв голову. У нас было все. Страсть, вскрики девушки, переплетение двух тел, ногти Юны на моей спине и обжигающий безумный жар любви…
В себя я пришел только через полчаса. Юна была рядом, мы в обнимку лежали на нашем неудобном ложе, и, поцеловав девушку в глаза, на которых застыли капельки слез, я спросил:
– Тебе было больно?
– Немного, – сказала она. – В самом начале только.
– Прости меня, если я был груб.
Она кивнула, плотнее прижалась ко мне и спросила:
– А как же мы станем жить дальше?
Мне хотелось сразу сказать ей, что на ближайшие годы наши пути-дороги расходятся и жениться на ней, если в голове прелестной целительницы есть такие мысли, я не собираюсь. Однако зачем портить хороший день, если в лесу надо сидеть еще минимум сутки и только затем выходить на тракт? Незачем. Поэтому я ответил уклончиво:
– Хорошо заживем, любимая.
– Любимая… – протянула она и улыбнулась. – Странно слышать такие слова от тебя.
– А что, я хуже других или настолько нелюдим?
– Не знаю. Просто привыкла видеть тебя воинственным штурмовиком, с которым всегда непросто.
– Это пройдет. Ведь на самом деле я совсем не такой.
– А какой же ты в действительности?
– Добрый, мягкий, пушистый, романтичный и очень сентиментальный.
– Что-то мне не верится.
– Ничего, со временем ты узнаешь меня получше… Наверное…
Неожиданно, прерывая наш разговор, где-то в лесу завыл волк.
Летом. Днем. Воет волчара. Судя по всему, матерый. Это само по себе уже необычно. Но мало того, мне показалось, что в этом вое есть нечто скрытое, какое-то послание, которое я могу разобрать.
«Опасность! – выл матерый хищник. – Беда рядом! К бою!»
Я встряхнул головой и приподнялся, а Юна уцепилась за мою руку:
– Что-то случилось?
Волк завыл вновь, и я схватился за оружие и одежду. Причем сначала за меч, а только потом за штаны.
– Да что происходит?! – воскликнула девушка.
– Кажется, рядом враги, – сказал я и перекинул целительнице ее мантию, точнее, то, что от нее осталось. – Вставай и будь наготове. Возможно, придется повоевать.

 

Ютта Куйнари приподнялся на носилках и с презрением посмотрел на новенького раба, белокожего юношу. После чего с оттяжкой стегнул его по спине кнутом и прошипел:
– Не спать, скотина!
Раб вздрогнул и подравнял шаг под движение соседа, крепкого баирца. А Куйнари закрыл глаза, поудобнее устроился в покачивавшемся на ходу кресле и послал зов главе своего клана:
«Учитель, мы уже почти достигли цели. – Великий Мастер не отозвался, но Ютта знал, что его слушают, и продолжил: – Призрачный Охотник выследил последыша. Он в лесу, и мы его захватим. Клянусь. На этот раз ошибки не будет».
Старший ученик перестал колебать эфир и услышал ответ:
«Твоя третья ошибка станет последней. Ты знаешь закон – невыполнение приказа влечет за собой умерщвление телесной оболочки».
«Да, учитель».
«Как и когда ты собираешься брать последыша?»
«Ночью. Атака шестеркой церберов и полусотней наемников. А когда он раскроется, в бой вступим мы с Надаиром и Призрачный Охотник».
«Действуйте и помните – чародей Вайда нужен мне живым».
«Я все понял».
Гебариди замолчал, а Куйнари оглянулся и поморщился, так как настроение у него было паршивым. После боя под стенами Сайгары, когда практически разбитые морейцы совершили неожиданный рывок вперед и отбили дорогостоящий негатор, некромантов оставалось всего двое, сам Куйнари и Надаир, слабый по магической силе этнический хаджар. Но пострадавший от заклятий морейских чародеев Призрачный Охотник уцелел, а учитель, который не мог быстро перебросить в Рубайят новые группы поисковиков, поторапливал выживших и требовал результата.
Так охота вышла на новый виток. На последние деньги, продав любимую рабыню, палатки и некоторые мелкие артефакты, Куйнари нанял ватагу профессиональных наемников, а Призрачный Охотник вывел чернокнижников на цель. Последыш уже рядом, в заброшенной лесной избушке посреди чащобы, а с ним молодая и красивая девушка-целительница, тоже знатный трофей. Однако атаковать наследника Вайда сразу Ютта не решился. Ночь – вот время некромантов. Именно тогда они наиболее сильны, да и Призрачный Охотник отдыхает, спит в темном кувшине, куда не проникает солнечный свет, и появится только вечером. Поэтому старший ученик решил дать воинам отдых.
– Стоп! – Куйнари вскинул вверх руку. – Привал!
Наемники остановились и сразу создали защитный периметр, а рабы аккуратно поставили носилки некромантов на землю, и Ютта заметил, как баирский здоровяк пнул неуклюжего молодого раба. Юноша вскрикнул от боли, а Куйнари машинально впитал в себя его слабость и улыбнулся. Настроение старшего ученика заметно приподнялось, и у него появилась уверенность в удачном исходе дела. После чего он стал отдавать приказы:
– Горако! – Взмах псарю, следившему за животными. – Псов на цепь! Капитан Демьеро! – Кивок командиру наемников. – Высылайте дозорных! Только осторожно! К поляне, на которой избушка, не приближаться! Надаир! Иди сюда!
Второй некромант, как и большинство хаджаров, смуглый, курчавый и горбоносый, приблизился, и Ютта хотел еще раз обговорить с ним план ночного нападения на сторожку. Но в этот миг где-то неподалеку завыл волк, и церберы, страшные двухголовые монстры, залаяли.
– Угомони их! – Ютта погрозил кулаком Горако. – Немедленно!
Щелкнул кожаный бич. Раз. Другой. И монстры, поскуливая, замолчали. А вот волк – наоборот. Его вой становился все сильнее, и он стал смещаться вокруг временной стоянки отряда. Что это значило и почему зверь ведет себя так странно, Куйнари не понимал. А потом ему стало не до размышлений. Потому что последыш Древних сам пришел к некромантам.
Волчара продолжал выть, и в его вое мне слышался призыв:
«Атакуй! Не стой на месте! Ты можешь одолеть врага! Не медли!»
Я встряхнул головой, вышел на порог сторожки и огляделся. Что за бред? Откуда вой? Неужели это посланец матери? Возможно. И что делать? Пойти на зов, забаррикадироваться в доме или бежать? Оборона наверняка провал – самый простой вариант обложить избушку хворостом и сжечь. Побег с Юной на плечах затруднителен, далеко не убежим. Значит, необходимо идти вперед. Но кто мой враг?
«Скорее! Поспеши!» – продолжал звать меня матерый хищник, и я решился, посмотрел на Юну и спросил:
– У тебя боевые заклинания есть?
– Да. – Она кивнула.
– Какие?
– «Игла», «стальной обруч» и «стеклянный дождь».
– Не густо, но это лучше, чем ничего. Применить хоть что-то сможешь, не растеряешься, как в госпитале?
Юна помедлила и ответила:
– Смогу.
– Отлично. Тогда оставайся здесь, завали дверь и жди меня. Я скоро вернусь.
– Оттар! – воскликнула она. – Не уходи! Мне страшно!
Пришлось обнять ее и поцеловать. Это немного, хотя бы на время, успокоило девушку. Ну а затем я все-таки пошел в лес и спиной чувствовал ее взгляд, укоризненный и растерянный.
Впрочем, когда я достиг кустарника, дверь сторожки уже была заперта. Несмотря на кажущуюся слабость, за последние пару суток девушка сильно изменилась. Дури в голове стало поменьше, а прагматизма, как мне кажется, больше.
Кругом кусты и ничего подозрительного. Но я продолжал идти на зов и вскоре увидел воина, крепкого скуластого бойца в кожаном доспехе и с превосходным железным шестопером на плече. Сразу видно, бывалый человек, но совершенно расслабленный, и я смог подойти к нему незаметно.
– Дядя, пахитоска есть? – похлопав воина по плечу, я спросил первое, что пришло в голову.
– Чего…
Он обернулся, и я ударил его кулаком в гортань, как меня учили незабвенные братцы Виниоры. После чего подхватил безвольное тело и помог ему прилечь на травку.
«Так-так, одного противника убрал. Теперь посмотрим на остальных».
Моя голова приподнялась над кустами, и я увидел перед собой стоянку небольшого вражеского войска. Вокруг небольшой травянистой низины воины, не иначе наемники. В центре рабы, ставившие палатки, и рядом с ними некроманты, два ублюдка в темных мантиях. А немного в стороне церберы, странные существа, две крупных песьих башки, тело массивное, будто у теленка, и все твари, словно на подбор, черной масти без единого светлого пятнышка.
«Ага! Вот, значит, кто по мою душу прибыл. Чернокнижники. Ну-ну, посмотрим, кто кого. Не в первый раз уже с вами сталкиваюсь и знаю, что кровь у вас красная, как у всех обычных людей».
Снова меня стал распирать боевой азарт, и в воздухе возник иероглиф Смерч, который я стал накачивать силой, насколько возможно. Зарядка боевого знака длилась всего несколько секунд, а противник ничего не подозревал. Некроманты, переговариваясь и размахивая руками, смотрели туда, где продолжал свое пение волчара, воины несли караульную службу, а рабы бегали по низине и суетились.
«Пора!» – решил я и нанес удар.
Энергия смерча высвободилась в самом центре вражеского лагеря, в нескольких метрах от некромантов. Хлопок! Резкий и гулкий. А затем возникла воронка, которая стала быстро раскручиваться и захватывать в свое движение все, что попадалось. Люди, трава, грунт, кусты, сучья, носилки, палатки, рюкзаки и оружие. С рычанием смерч хватал пищу. Его вращение становилось все сильнее, и противник растерялся. Никто не понимал, что это такое, откуда посреди лесных дебрей возник смерч, и только один некромант попытался оказать сопротивление. Он отскочил в сторону и, не обращая внимания на не успевшего вырваться из мощного воздушного потока коллегу, вскинул ладони и воздвиг силовой щит. Это его спасло, и он под этим прикрытием стал отступать от воронки. Однако далеко некромант не ушел, потому что такого врага, резкого и быстро соображающего, я отпускать не собирался.
Покинув свое укрытие, я направился к чернокнижнику, и на меня никто не обратил внимания. Всем было не до того. Люди, кто не попал под удар продолжающего набирать силу рукотворного смерча, убегали и спасали свои жизни, так что подобраться к черному колдуну получилось без проблем.
Трофейный клинок в руках и спина врага на расстоянии вытянутой руки. Бей! И победа. Но лишь только я занес клинок, как некромант обернулся и воскликнул:
– Последыш Вайда?!
Эти слова изменили мое первоначальное намерение, и, вместо того чтобы убить чернокнижника, по всем морейским законам, как официальным, так и рыцарским, подлежащего немедленному умерщвлению, я его вырубил.
Рукоятка меча ударила колдуна в висок, и он свалился. Вроде бы живой, а если сдохнет, не страшно. И когда чернокнижник стал заваливаться набок, я подхватил его на плечо, отнес в сторону и сбросил под куст. Затем связал пленника, который мог рассказать мне немало интересного, и опять осмотрел низину.
Лагеря не было. Достигший своего апогея смерч, теперь бесцельно гулявший по лесу, разогнал или убил всех, кто сопровождал некромантов. Так что полный успех. Однако оставались церберы, которые были привязаны к огромному поваленному зимними ветрами старому грабу и никак не могли вырваться на свободу. И для них я вызвал следующий знак, уже испытанный и хорошо зарекомендовавший себя Камень.
Все делалось привычно. Знак, подпитка, удар.
На этот раз камень, огромный булыжник, упал на противника сверху. И результат был известен. Бух! Шлеп! Церберы, эти могучие монстры, превратились в кровавые лепешки, а ствол дерева рассыпался в труху.
– Отлично! – Словно каменщик, я отряхнул ладони и почувствовал, что на меня кто-то смотрит.
Клинок наотмашь, разворот и базовая стойка. Я был готов биться с любым противником, но в десяти шагах от меня из кустарника вышел крупный белый волк, именно такой, каких я неоднократно видел в видениях о жизни народа Вайда. Оборотень. Неутомимый охотник. Враг нежити. Мощный и свирепый хищник. И в то же время человек.
«Я приду к тебе ночью, – от оборотня пришло мысленное послание. – Говорить будем».
– Хорошо. – Я кивнул.
Оборотень отвел взгляд, подпрыгнул и исчез в кустах. Наверняка отправился на охоту, добивать сбежавших наемников. Ну а я взвалил на плечо тушку некроманта и поволок его к сторожке.
Назад: Глава 24
Дальше: Глава 26