– Ты заснула, что ли? – взбесилась Дира. – Брюки надела, а блузку? Или ты так и пойдешь: босиком и в лифчике?

– Куда пойду? – непонимающе пробормотала Мьюла.

– Нет, я рехнусь с тобой! – всплеснула руками Дира. – К портнихе, куда ж еще! Давай я помогу тебе одеться, а то ты прокопаешься до вечера.

Пока Дира перебирала ее одежду в поисках подходящей блузки, Мьюла вновь унеслась мыслями в злосчастный, распотрошенный в пух и прах кабинет ректора.

…Рана под ребрами болела немилосердно при каждом вдохе, и Мьюла с трудом заставляла себя забыть про боль. Теперь она уже не сдерживала своих ударов, осознав наконец, что на карту действительно поставлена ее жизнь. Противник был силен и безжалостен! Чтобы выжить, ей оставалось только одно – воспользоваться правилом «двух зон». Не сразу, но ей удалось войти в то состояние отрешенности, при котором ты перестаешь осознавать себя человеком, становясь ожившим оружием – без чувств, эмоций и жалости. Тотчас исчезла боль, прошла усталость, а движения приобрели четкость и гениальную завершенность. Теперь ее противником был не симпатичный, смазливый парень, который любит ловить волну, а сама Смерть. Мьюла говорила со Смертью, и у нее было очень много аргументов в пользу Жизни.

И Проклятый дрогнул. В его глазах все чаще мелькала растерянность. Несколько раз он едва удерживался, чтобы не пустить в ход магию. Мьюла наступала…