Глава 7
Эльфийский лес
– Скажите мне, Ариох, – спросил как-то раз Альфрани. – Чисто научный интерес. При каких условиях проявляется ваш внутренний демон?
– Как обычно, после трех литров, – ответил Олег, пожимая плечами.
Интернет-творчество читателей.
Прислал Дарго
Возвращение Олега в Антис было триумфальным. Приветствовать победителя орхисситов вышел сам глава Академии досточтимый мэтр Альфрани. Разумеется, не обошлось и без многочисленных вопросов о том, как же Олегу это удалось, однако, по совету ректора, Олег всех интересующихся посылал… к самому ректору, отделываясь стандартной фразой о том, что все подробности штурма Реир-ап-Талага засекречены по приказу лорда-протектора.
Особенно Олега порадовала встреча с Леей. Доставив их коней, девушка уж было совсем собиралась вернуться в Онер, сильно отвыкнув от большого количества людей, однако ее удалось отговорить. Задержавшись «ненадолго», чтобы только сдать экстерном экзамены на магистра-друида первой степени (пообщавшись с девушкой, Альфрани настойчиво ей это порекомендовал); экзамены она, кстати, сдала на «отлично» – сказались пятьдесят лет усиленных занятий, она долго колебалась, принимать ли ей предложенный пост преподавателя на кафедре друидов, однако в конце концов выбрала иной вариант.
Изрядно пострадавший во время войны с Темной цитаделью Трир, которому к тому же отошла значительная часть территорий павшей империи, чьи земли так же были очень сильно нарушены в результате военных действий, активно искал и за огромные деньги нанимал всех выпускников факультета Земли для восстановления этих земель.
Друиды же были на вес золота, причем знающие магистры уровня Леи, с опытом работы на пострадавших территориях, и вовсе – в самом прямом смысле! За десятилетний контракт, как со смехом рассказала Лея, ей обязались выплатить тридцать семь тысяч золотых, что, как пересчитал Олег, составляло семьдесят четыре килограмма золота. Сама же Лея весила никак не больше сорока шести – сорока семи килограммов.
Впрочем, в предложении трирского императора девушку привлекла не только и не столько оплата, сколько возможность вплотную заняться своим любимым делом. Заодно Олег попросил Лею приглядывать за восстановлением Форпоста и вообще за его владениями, для чего, съездив с ней к Черной башне, представил ее духу-хранителю и старостам деревень. Потратив на эту поездку весь остаток каникул, он едва успел к началу занятий. А дальше потекли обычные академические будни.
Несмотря на переход на Огненный факультет, Олег не прерывал общения со старыми друзьями, регулярно участвуя в посиделках, походах по трактирам и прочих проделках. Правда, веселья в них несколько поубавилась. Отсутствие Франко и Ариолы, которая в связи с беременностью не могла, как прежде, составлять компанию, сильно сказывалось на их качестве. Да и Триан с Лиссой все больше и больше времени предпочитали проводить в уединении, а когда все же присоединялись к компании, то Олегом и Вашеком частенько владело чувство, что они здесь «третьи лишние».
Лишь Вереена оставалась неизменной. Все такая же веселая, ехидная и надежная, она продолжала заботиться о доме и Олеге, обеспечивая тысячи необходимых для хорошей жизни мелочей, подначивать начинающего мага при каждом удобном случае и регулярно очищать Антис от воров, бандитов, грабителей и прочей человеческой накипи. Правда, отношения их все больше сходились просто к хорошей дружбе. Вампиресса все реже и реже посещала Олега по ночам, а тот, видя, как порой ее лицо озаряет мечтательная улыбка, а по каналу доносятся отголоски имени – Бер, и сам не проявлял активности.
Впрочем, занятия на Огненном факультете шли с куда большей интенсивностью, нежели на Темном, и у еле таскающего по вечерам ноги, уставшего Олега было не так много сил и желания искать амурных приключений. К тому же периодически Вереена не находила себе подходящей добычи в изрядно поредевшем преступном мире столицы Валенсии, и тогда Олег щедро делился с ней магической силой со всеми вытекающими из этого приятными «побочными явлениями».
Так продолжалось до конца апреля.
* * *
Тр-р-ресть! – Со звуком сломавшегося дерева крупный взрывбол пролетел над головой пригнувшегося Олега и, ударившись о стену, не взорвался, как рассчитывал молодой маг, а отскочил, рассыпавшись роем мелких огненных шариков, и вновь устремился на него. Не успевая увернуться, Олег сделал единственное, что еще мог. Щит «мягкой тени» окутал его, белесовато-мутным туманом вставая на пути огнероя, запутывая и останавливая мчащиеся на добычу огненные шарики и… выжирая почти четверть резерва.
Его противник, высокий рыжеволосый парень, весело улыбнулся и начал формирование «копья пламени» – мощнейшего заклинания, как раз и предназначенного для пробивания сверхнадежных «мягких щитов» вроде использованного Олегом.
Резким усилием преобразовав щит в некоторое подобие плаща, Олег сдернул его с себя и коротко хлестнул противника полой с завязшей в ней огненной дробью. Занятый формированием «копья», Игтур едва успел выставить «стену огня», благополучно и сжегшую «призрачный плащ». Однако освободившиеся шарики огнероя легко преодолели «стену» – еще бы, ведь это были заклинания одного и того же мага, а кто может защититься от самого себя? – и замерли в нескольких миллиметрах от его кожи. Игтур грустно вздохнул и поклонился, признавая свое поражение.
– Напрасно кланяешься. – Декан Огненного факультета магистр Мозес Ритальди с недовольным видом посмотрел на запыхавшихся бойцов. – Оба хороши. Бой не засчитан. – Старый маг медленно подошел к насупившейся паре бойцов.
– Как можно было позабыть о возможности перехвата управления? – напустился он на понурившегося Игтура. – Чему я тебя учил два года? Послезавтра чтобы представил доклад на тему «Теория управляющих контуров мобильных многокомпонентных заклинаний, стандартные методы перехвата контроля над ними и способы защиты от этого»! А ты? – обернулся он на не понимающего причину недовольства преподавателя Олега. – Разумеется, будь это реальный бой – и победа твоя! Но это-то был бой тренировочный! А если бы я не успел поставить защиту на этого недоучку? Или запоздал с ней на полсекунды? О чем ты думал, направляя огнерой ему в лицо? В Академии, конечно, очень хорошие целители, но и им не под силу спасти человека с прожаренными мозгами. Может быть, тебе приспичило потренироваться в некромантии? Так иди на кладбище и накопай себе практического материала! Может быть, я старомоден, может, я нарушаю традиции Академии вообще и боевого факультета Огня в частности, но мне не нравится, когда моих студентов выносят из тренировочных залов вперед ногами, и я намерен приложить все усилия, чтобы это происходило как можно реже! Тебе все понятно?
Олег удрученно кивнул. Действительно, увлекшись сложным боем, он совершенно забыл о том, что это урок, а не очередная дуэль, и действовал как в настоящем бою, так что мэтр Мозес был совершенно прав в своем негодовании.
Декан факультета Огня был ярым приверженцем старой школы, сложившейся во времена противостояния Академии и Цитадели, и резко протестовал против новых традиций, старательно оберегая учеников во время занятий от излишних травм и смертей, за что и пользовался заслуженной любовью всех своих студентов.
– Извини, увлекся, – покаялся Олег перед своим противником, побледневшим от осознания того, что с ним могло произойти, не вмешайся преподаватель.
– Ничего, бывает, – вздохнул Игтур. – Я, если честно, тоже несколько забылся.
– Извольте больше не забываться, юные лэры, – махнул рукой преподаватель. – А теперь разбор боя. Вместо «защиты теней», каковую, к слову, вам и вовсе не следовало использовать на занятии по огненной магии, вы, Бельский, могли бы применить…
Но завершить занятие ему не дали. В дверь тренировочного зала робко постучали, и вошедший юноша-посыльный сообщил:
– Мэтр Ритальди, милорд Элиас Альфрани передает вам свои извинения в связи с прерванным занятием. Студент Ариох Бельский, господин ректор желает немедленно видеть вас у себя в кабинете.
Пожав плечами, Олег последовал за посыльным, ломая голову, зачем он мог понадобиться ректору Академии, да еще так срочно. За последнее время он не совершал ничего экстраординарного, выходящего за грань допустимого для любого студента факультета Огня магической Академии.
Да, три месяца назад было несколько дуэлей, когда положение Ариолы стало явно заметно и некоторые сплетники решили, что произошедшее с девушкой несчастье – хороший повод для неприличных подшучиваний и издевательств над ней, но три трупа и вдвое большее количество получивших тяжелые ожоги быстро прекратили начавшуюся было травлю. А после того как Олег доложил об этом ректору, присовокупив, что усматривает в появлении оскорбляющих Ариолу слухов нарушение данного Альфрани слова защищать ее, на девушку стали глядеть с неприкрытой опаской и разговаривать о ней, даже в ее отсутствие, только с подчеркнутым уважением.
Еще бы! Всемогущий лорд-протектор на устроенном специально для этого внеочередном собрании Академии объявил о том, что дал слово защищать «пострадавшую от гнусных магоубийц девочку», не считаясь с жертвами, и любое сказанное в ее адрес плохое слово или тем более действие – это прямое оскорбление его самого и рассматриваться будет как брошенный ему вызов на магическую дуэль, которая состоится немедленно.
После того как одна известная сплетница в узком кругу своих знакомых обозвала Ариолу фенрианской шлюхой и немедленно после этих слов загорелась ярким веселым пламенем с легким синеватым оттенком, оставившим после себя только обугленные кости, серьезность отношения архимага к своим словам дошла до всех.
Впрочем, события эти были весьма давние, с тех пор прошло уже много времени, и послужить причиной вызова они никак не могли. Так, гадая, Олег и дошел до приемной, где, к своему изумлению, увидел нетерпеливо расхаживающую Лею.
– Привет! Ты откуда? – удивился Олег. Сейчас, в самый разгар весны, она должна была быть в Трире, трудясь как пчелка над восстановлением плодородия земель и выращивая леса там, где восстановить пахотные земли было невозможно. К тому же за время дороги он пришел к выводу, что причиной вызова стала, наверно, какая-то из учиненных им проделок, скорее всего – порноиллюзия, которую он вместе с Трианом, Вашеком и Лиссой навесил на крышу Темного факультета, как раз над тем крылом, где располагалась кафедра некромантии. Сия проделка была учинена двадцать дней назад, в честь первого апреля, сакральный смысл какового Олег еще в прошлом году растолковал всем желающим, а в этом День дурака с размахом праздновался всей Академией.
Все персонажи иллюзии, созданной буйным воображением студентов, были весьма узнаваемы, и лэр Брауде, громко возмущаясь, заявил, что, когда вычислит посмевшего учинить такую пакость гада, то непременно донесет на него ректору.
Однако присутствие в приемной Леи, никоим боком не причастной к этой проделке, полностью опровергало его домыслы.
– Привет. Из Ашкхмера. – Лея развернулась на каблуках и, подбежав, обняла Олега, приветственно чмокнув его в щеку. – Не знаешь, в чем причина вызова? – Она отстранилась и вновь закружилась по кабинету. – Меня от такой работы оторвали! Только-только начало получаться! Я пытаюсь преобразовать камнеломку так, чтобы она могла разрушать стеклянистый шлак, который там вместо земли, и воссоздавать обычный почвенный покров. Очень перспективная тема. И тут… Выдернули телепортом, ничего не объясняя, сказали только, что с императором все согласовано.
Олег молча покачал головой и присвистнул.
Ничего себе! Альфрани расщедрился на телепорт? Похоже, дело серьезное…
Меж тем приведший его посыльный, не тратя времени, приоткрыл дверь кабинета и скользнул внутрь. Оттуда послышался его голос:
– Магистр первой ступени Лея Орта и ученик второго курса Ариох Бельский ожидают в приемной, милорд.
– Благодарю, Венек. Пусть заходят. Ты можешь быть свободен, – послышался хорошо знакомый Олегу ровный голос лорда Элиаса Альфрани.
– Входите. – Юноша вылетел из кабинета, широко открывая дверь.
– Добрый день, – коротко поприветствовал вошедших лорд Элиас.
Сидящий рядом с ним невысокий хрупкий человек, полностью закутанный в светло-серый плащ с глубоко надетым, скрывающим лицо капюшоном, только кивнул и повернулся к ректору.
– Это он, Элиас? – Голос незнакомца, глубокий и в то же время звонкий, как журчание весеннего ручья, что-то очень напоминал Олегу. Где-то он уже слышал такую речь, с легким напевным акцентом, мягкую и в то же время звенящую.
– Он самый, Альмиена.
– А кто эта девушка? Ты можешь за нее поручиться?
– Лея – гордость нашей кафедры друидов. Да, я могу за нее поручиться и очень прошу вас, о светозарные, быть ее наставниками в благородном деле прививки, подвязки и прочего обустройства лесных и иных растений, – с ехидством, но в то же время весьма официально ответил ректор. – И еще, Аль. Ты можешь открыться. Здесь все свои.
Обычно строгий и официальный, милорд Альфрани сейчас был совершенно не похож на самого себя. Видимо, эта загадочная Аль – Олег уже сообразил, что гостем ректора была девушка, – была его давним и хорошим другом.
Между тем гостья откинула капюшон плаща, открывая золотые волосы, неправдоподобно огромные глаза, длинные заостренные уши и точеные черты лица чистокровной… ЭЛЬФИЙКИ?!
– Позволь представить тебе: Ариох Бельский, тот самый маг, что освободил твоего непутевого родича от реирцев и приглашенный им на Тинувеллани, и Лея Орта, друид, на чьем присутствии в качестве сопровождающего лица он очень настаивает.
– Леди Альмиена из клана Л’Керебреа, дом Рассветной лилии, – в свою очередь представил он эльфийку замершим от удивления Олегу и Лее. – Поскольку у леди имелись некоторые свои дела в Валенсии, она любезно согласилась проводить вас на праздник.
– Эль, да хватит тебе скрытничать! – весело рассмеялась девушка. «Имелись свои дела…» – передразнила она архимага. – Так бы уж и говорил, что я зашла повидать своего мужа, который так завяз, занимаясь всякими пустяками, что уже десять лет не заглядывал домой. Как там я должна представляться по людским законам? А… Вспомнила. Альмиена Альфрани, очень рада знакомству! – Она задорно улыбнулась утратившему всякое представление о реальности Олегу.
Постепенно, по мере того как смысл ее слов доходил до его сознания, челюсть студента все больше и больше поддавалась действию земного притяжения, отвисая просто до рекордного значения. Заметив это, эльфийка вновь захихикала.
– Так, значит, эльфы все же поддерживают контакты с людьми? – пробормотал не додумавшийся ни до чего более умного, ошарашенный до глубины души Олег.
– Ну с тех пор как семьсот лет назад один молодой, но до ужаса талантливый полукровка с отличием закончил Илл’арше Золотого леса, внаглую соблазнив одну из старших наставниц, – Альмиена улыбнулась и совершенно без нужды поправила волосы, явно демонстрируя, о ком именно идет речь, – ушел жить к людям, решив обучаться и их магии, а потом стал ректором Валенсийской Академии, контакты в общем-то и не прерывались. И порой какие контакты! – Эльфийка со значением облизнула губы, бросив хитрый взгляд на густо покрасневшего ректора.
– Аль, пощади, – взмолился он. – Оставь молодежи хоть какие-то иллюзии в отношении преподавателей. Ты им и так уже выболтала все, что можно, и целую кучу того, что нельзя!
– Ладно, уговорил… Не буду тебя смущать, – легко согласилась Альмиена. – Я им потом, без тебя, все расскажу, – безжалостно добила она вконец побагровевшего архимага. – Будешь знать, как по десять лет домой не являться и таскать на себе эту ужасную личину старикашки! С тобой сейчас даже поцеловаться по-нормальному не получилось! Всю бородой защекотал! А эти морщины? Ведь знал же о моем приходе! Неужто не мог принять более приличный вид?
– Так это месть? – догадался Альфрани. Он бросил на Олега короткий оценивающий взгляд, как будто что-то прикидывая. Олег похолодел. Что происходит с людьми, по воле случая узнавшими важные секреты могущественных лиц, он представлял хорошо. А свои шансы, точнее, полное их отсутствие, против архимага он тоже великолепно представлял. Однако этот взгляд увидел не он один.
– Ни-ни! – строго качнула головой Альмиена. – Если ты попробуешь свои излюбленные штучки с памятью или тому подобные игры, я на тебя действительно разозлюсь! Провинился, так теперь не обижайся!
Архимаг только вздохнул, и Олег поразился огромной разнице между Элиасом Альфрани и его женой. И дело было отнюдь не только во внешнем виде, но и в стиле общения, манерах, да и, похоже, в самом способе мышления. И тем не менее легкомысленная и взбалмошная (как он решил по первому впечатлению), Альмиена имела огромное влияние на своего умного, дальновидного и властного супруга.
– Не беспокойтесь, милорд, я готов поклясться вам своей силой, что никто и никогда не узнает от меня ничего из того, что я услышал о вас сегодня, иначе как с вашего позволения, – быстро произнес Олег, подтолкнув Лею локтем. Та подтверждающе кивнула. Лицо архимага несколько разгладилась.
– Да ладно… – Ректор расслабился и махнул рукой. – Не такая уж это и тайна. За все время, что мы с ней знакомы, при всей ее внешней безалаберности Альмиена не допустила ни одной серьезной ошибки. Так что раз она так решила – вам это знать можно. Кстати, вот наглядная иллюстрация того, что некоторые подхалимы, уверяющие в моей непогрешимости, несут полную чушь. Догадайся я о твоей задумке, – повернулся он к своей жене, – то и не подумал бы просить тебя сопроводить их до Леса. Но тогда мне казалось довольно удачной идеей попросить тебя провести их Звездной Дорогой, а после Тинувеллани – доставить обратно. Решил время сэкономить, – усмехнулся маг.
– Ничего, – улыбнулась эльфийка. – После второй тысячи лет ты тоже перестанешь ошибаться. Впрочем, именно сейчас ты не допустил никакой ошибки. Неужели ты думаешь, что, решив напакостить, я бы не нашла подходящего варианта? Низко же ты меня оцениваешь! – Она демонстративно надула губки.
– Ну что ты, дорогая! Ты самая талантливая пакостница во всех известных мне мирах! – тут же поспешил «успокоить» супругу Элиас.
– Вот так он всегда! – притворно обиделась эльфийка. – Видит меня первый раз за десять лет и нет, чтобы воспеть мою неземную красоту, или сияющие глаза, или хотя бы великую мудрость, как это подобает при встрече, – нет, он делает комплимент моему искусству пакостить! – Она покосилась на Олега, как бы ища поддержки. Тот вздохнул и бросил на своего преподавателя взгляд, наполненный горячим сочувствием.
«Теперь понятно, почему милорд стал настолько могучим магом, – мелькнуло у него в голове. – Менее могущественный маг с такой женушкой просто бы не выжил!»
– Ладно, они все поняли, какая ты у меня замечательная и уникальная. В общем… Вам, ларесса Орта, магической канцелярией Трира предоставлен отпуск для повышения квалификации, а вы, лэр Бельский, освобождаетесь от занятий на все время вашего пребывания в Золотом лесу. Поверьте, там есть чему поучиться. Леди Альмиена будет ждать вас завтра в моем кабинете в десять утра…
– В двенадцать! – поправила его эльфийка. – Разумеется, если ты все же снимешь эту дурацкую стариковскую личину. Если не снимешь – то в семь. Последнее время я предпочитаю просыпаться пораньше.
– Последнее время? Это сколько? Лет пятьсот? – Элиас Альфрани ухмыльнулся под стать своей женушке. – Ну ладно, уже меняю. – Он вновь стал серьезным и обернулся к Олегу: – Значит, в двенадцать. Вещей берите минимум. Ровно столько, сколько сможете нести на себе в не очень дальнем пешем переходе. Еду можно не брать.
– У меня вопрос. – По древней, въевшейся в плоть и кровь школьной привычке Олег едва не поднял руку. – А как же Вереена? Я не могу оставить ее одну.
– Твоя вампирша? Да, это действительно проблема. Аль, ты сможешь утащить троих?
– Какая вампирша? – заинтересовалась Альмиена.
– Да есть у него рабыня. Пленил одну из Высших вампиров, теперь у него отличный телохранитель. Да и мне польза. Она в Антисе почти всю преступность на корню извела! Чрезвычайно полезная девочка оказалась. Но заклинание на нее наложенное – из темных. Надолго с хозяином расстаться не может.
– Понятно… Что ж, бери свою вампиршу. Думаю, смогу и троих доволочь. В крайнем случае, выкинет нас со Звездной Дороги неподалеку от Леса, так и пешком доберемся.
– В общем, вы поняли. – Альфрани улыбнулся. – Жду вас завтра к двенадцати. – Он широко и открыто улыбнулся своей жене, и только сейчас Олег заметил, что ранее белоснежные волосы и борода мага медленно темнеют и укорачиваются, морщины разглаживаются, а прежде старчески узловатые пальцы распрямляются, становясь тонкими и аристократичными.
– До свидания, милорд. – Олег коротко поклонился и вышел из кабинета, прихватив с собой Лею.
Из-за двери донесся звенящий голос эльфийки:
– В двенадцать, не раньше! И… можете немного опоздать!
* * *
– Интересно, что это с ректором? Первый раз его таким вижу! Совершенно нехарактерное для милорда поведение, – вслух рассуждал Олег по дороге домой. Лея с удовольствием приняла приглашение переночевать у него в гостях, и сейчас они не спеша шли по улице Магов, приближаясь к особняку Олега.
– А ты разве не заметил? – девушка улыбнулась.
– Что?
– Странно… Мне казалось, подобные вещи именно мужчины и должны замечать в первую очередь!
– Да что же?! – нетерпеливо переспросил сгорающий от любопытства Олег.
– У Альфрани была немного нарушена координация движений. Судя по всему, он был подвыпившим.
– Да ну! – не поверил Олег. – Я бы унюхал. – Он демонстративно втянул воздух носом.
– М-да? – Лея ехидно усмехнулась. – А кто мне рассказывал о достижениях своего приятеля-воздушника на почве сокрытия запахов? Думаешь, архимаг не смог бы повторить этот фокус?
– Думаю, милорд Альфрани способен на все что угодно по части магии. Но напиться… Это не его стиль!
– А подобный «разбор полетов» – его? Попробуй подумать головой, а не стереотипами! К тому же я сказала – подвыпивший, а не надравшийся в доску. Между прочим, приезд жены, которую ты не видел десяток лет, тем более жены с таким характером, вполне подходящий повод распить бутылочку вина.
– Ладно, не будем спорить, – улыбнулся Олег, приглашающим жестом открывая дверь своего дома. – Подходящий так подходящий.
Вскоре вернулась с прогулки и Вереена. Быстро собрав вещи и решив, в какой из частных конюшен оставят лошадей, они уселись в гостиной и, попивая чай, обсуждали предстоящую поездку. Олег тихо перебирал гитарные струны, припоминая наиболее подходящие, на его взгляд, песни, Лея листала учебник по магоботанике, а Вереена, вытянувшись, точно большая кошка, на невысокой софе, притворялась дремлющей, изредка посверкивая зелеными глазами и вставляя в разговор ехидные комментарии.
Потом стали собираться спать. Поскольку кроватей было только две, Олег как истинный джентльмен уступил Лее свою, сам перебравшись под бочок к Вереене, тем более что ее кровать была и пошире, и помягче.
* * *
В половине первого вся троица в полной готовности сидела в приемной Альфрани. Впрочем, сидела совершенно напрасно. Ларесса Орна, бессменная секретарша ректора, сообщила, что милорд Альфрани сегодня еще не появлялся. Лорд Альфрани и Альмиена явились только к часу дня, когда заскучавшая компания стала вовсю гадать, что означает слово «немного» в эльфийском понимании времени? Час, два, сутки или пару недель?
– Приветствую вас! – Стремительно влетевшая эльфийка так и лучилась энергией и счастьем. Быстро выделив незнакомое лицо, она приветливо кивнула и улыбнулась Вереене: – Альмиена Л’Керебреа, дом Рассветной лилии. А вы, я так полагаю, Вереена дель Нагаль? Рада познакомиться! – Вампиресса лишь ошарашенно кивнула.
– Ну что, пойдем? – Эльфийка нетерпеливо схватила Олега за руку и быстро распахнула массивную дверь, за которой обнаружилась отнюдь не привычная обстановка кабинета ректора, а пахнущая лесом и свежескошенной травой звездная ночь.
Но тут вышла небольшая заминка. Ступать в весело подмигивающую звездными огнями пустоту было страшновато, причем отнюдь не только Олегу. Вереена и Лея в едином порыве отшатнулись от открывшейся бездны. Олег бы тоже отошел, но этого не позволила неожиданно крепкая хватка узкой ладони эльфийки.
Подобная реакция не осталась незамеченной. Альмиена ехидно улыбнулась, прокомментировав:
– Не бойтесь, тут падать невысоко… Парсека два-три, не больше. Рекомендую взяться за руки, а то, если кто отстанет, и впрямь может провалиться!
Когда троица, благовоспитанно держась за руки, построилась в приемной, эльфийка белозубо улыбнулась: – Ну что, детишки, пойдем? – И вновь взяла Олега за руку, после чего смело перешагнула порог.
– Какие мы вам детишки? – запоздало возмутилась Вереена. – Мне, между прочим, больше ста пятидесяти лет! – Разгорячившись, она даже забыла свой принцип, согласно которому вампирские года в зачет не идут и ей вечно двадцать четыре.
– У-тю-тю-тю, – поддразнила ее эльфийка. – Какие мы взрослые! Вот когда тебе будет хотя бы тысяча, тогда и будешь возмущаться!
– Интересно, – протелепатировала по каналу связи вампиресса, – эльфы все такие язвы или это она одна такая оригиналка? Вроде бы Эллеар был нормальным парнем, без заскоков… – В «голосе» Вереены слышалась некоторая опаска.
– Конечно, нет! Я абсолютно уникальна! – не дала Олегу ответить Альмиена, которая, как выяснилось, беззастенчиво прослушивала эту, по уверениям многочисленных трактатов, абсолютно защищенную от чего бы то ни было подобного связь. – Между нами говоря, мои соплеменники – большие зануды! Так что я дома тоже не слишком часто появляюсь, – как ни в чем не бывало продолжала она. – Нет, отдельные экземпляры бывают очень даже ничего, вон, Эллеар у моей кель’ани получился очень неплохо. Даже зачатки чувства юмора имеются! Лет пятьсот пооттачивает и может мне серьезным конкурентом по доведению до ручки Звезднорожденного князя стать! У него в общем-то и сейчас довольно неплохо получается! Взял и пригласил на Тинувеллани демона. Да еще и с вампиром в придачу!
Альмиена болтала, рассказывая о том о сем, перекидывалась остротами и язвительными замечаниями с Верееной, с удовольствием включившейся в словесную схватку, вышучивала, причем иногда довольно ядовито, Альфрани, Академию, Золотой лес, его правителя – Звезднорожденного князя Алоара, своих попутчиков и даже саму себя, и до Олега постепенно дошло, что делает она это абсолютно намеренно и вовсе не только из-за большой любви к болтовне.
Разгоревшаяся беседа, ехидные шуточки и подколки эльфийки, подыскать подходящий ответ на которые получалось только благодаря полному напряжению мозга, веселый смех – все это великолепно отвлекало от мягко пружинящей под ногами бездны, слабо освещаемой огнями звезд.
Но стоило только задуматься, вглядеться в призывно зовущую бесконечность, и Олег ощутил, как проваливается сквозь неожиданно размягчившуюся незримую опору и бледные огоньки звезд все сильнее и сильнее манят его к себе. Впрочем, продолжалось это лишь секунду. В следующий момент крепкий пинок под зад, отвешенный изящным коленом эльфийки, вернул его в реальность.
– Позвольте поинтересоваться, благородный лэр, это куда вы сейчас намылились? Хотите, чтобы мне опять от Алоара досталось? Он до сих пор мне шуточку с его короной простить не может, уже сто лет дуется, а теперь еще и вы решили загадить бесконечность Акэйра своим трупиком? Я, конечно, понимаю, что демонам по рангу положено строить гадости честным эльфам, но, может быть, вы все же потерпите до Золотого леса? Я вам, уж так и быть, если очень приспичило, там пару хороших пакостей подскажу!
– Да нет, не надо, я и сам могу придумать, – на автомате отшутился Олег, после чего с жаром включился в разгоревшуюся дискуссию о том, какие пакости можно, а какие не стоит творить в обители эльфов. Все что угодно, хоть обсуждение способа создания хора зомби из самых безголосых певцов российской эстрады и методов протаскивания их на эльфийский праздник, главное – не думать, не вспоминать мягкий и настойчивый зов звезд в бесконечности под твоими ногами.
Разговор продолжался довольно долго. Постепенно и как-то очень естественно, незаметно Альмиена перешла на «ты», разговорив даже обычно довольно замкнутую и неразговорчивую с малознакомыми людьми Лею. Олег поймал себя на том, что увлеченно пересказывает историю своего попадания в Эльтиан и дальнейших похождений, причем безбожно привирает, акцентируя внимание на всевозможных юмористических моментах.
Все сопровождающие его девушки много смеялись, эльфийка с вампирессой охотно комментировали его рассказ, иногда опускаясь до довольно-таки казарменного юмора (откуда он у Вереены, Олег еще мог понять – служба в спецподразделении не прошла даром, но вот откуда подобные шутки у выглядящей нежным и трепетным цветком Альмиены? Видимо, ее жизнь была весьма богата на события, решил он про себя). Лея краснела и застенчиво улыбалась.
В общем, казалось, идут они не по мистической и сокровенной Звездной Дороге эльфов, а по обычному проселку на веселый пикник в компании хороших приятелей. И тут Олег случайно взглянул под приподнявшийся капюшон, который Альмиена вновь набросила на свою голову сразу по вступлении на дорогу.
Веселый голос, ехидные шуточки, подколки, звонкий смех… Альмиена была великолепной притворщицей. Вот только скрытое под капюшоном побледневшее лицо и жестоко, до крови, прикушенная нижняя губа выдавали, насколько тяжело ей удерживать троих посторонних на заповедной эльфийской тропе.
Олег отвернулся и как ни в чем не бывало продолжал рассказ, стремясь теперь сам отвлекать друзей, чтобы хоть немного облегчить эльфийке ее и без того нелегкий труд. Так прошло еще немного времени. Наконец Альмиена мотнула головой и с видимым облегчением произнесла:
– Ну вот и все, пришли! Добро пожаловать ко мне в гости!
Одна из звезд приблизилась и выросла, открывая проход в ярко озаренную лучами солнца небольшую комнату с царящим в ней грандиозным беспорядком.
– Прошу прощения, у меня не прибрано, – без всякого смущения в голосе прокомментировала открывшийся вид эльфийка. – Да проходите же, пока я проход держу, не бойтесь. Ничего кусачего там давно не осталось! Или осталось? – добавила она более тихим голосом, после того как Олег, первым зашедший в комнату, глухо выругался, наступив на некий инструмент, здорово напоминающий обыкновенные грабли, но только с более короткими и извилистыми зубьями, и вполне закономерно получив по лбу длинной рукоятью.
– Уф-ф, наконец-то. – Альмиена проследила взглядом за выходившей последней вампирессой, после чего и сама зашла в комнату. – Ну что ж, поздравляю вас с прибытием в Золотой лес!
* * *
Вот уже неделю как Олег, Лея и Вереена жили в эльфийском Лесу. Разумеется, первое, что сделала пара студентов, это посетила местную Академию, ту самую Илл’арше, где когда-то учился сам ректор. Увы, на занятия попасть не удалось, потому что, как понял Олег, давно идут каникулы.
Правда, с пониманием языка эльфов у Олега были серьезные проблемы, и не потому, что его внутренний демонический переводчик отказывался переводить значительную часть эльфийской речи. Нет, это-то как раз проблем не составляло. Еще в седой древности эльфы позаботились о том, чтобы иметь возможность беседовать с гостями, наложив на Лес сложное заклинание, дающее возможность всем в пределах Леса свободно понимать и разговаривать на эльфийском. Причем «всем» – означало именно всем!
Когда Олег, гуляя с Верееной по лесу, решил немного передохнуть, присев под пышным кустом, в ветвях которого заливался соловей, он был крайне ошарашен тем, что заливистое пение птицы мягко преобразовалось в чрезвычайно витиеватое пожелание удалиться и не мешать певцу приманивать самочку. Самым приличным в этом пожелании, произнесенном на эльфийском со странным прищелкивающим акцентом, было: «Чтоб тебя черти кошачьи сожрали!»
В первый момент Олег с Верееной несколько растерялись и начали озираться по сторонам, высматривая наглеца. Первой сориентировалась бывшая диверсантка, взглядом указав на самую вершину куста, где, покачиваясь на тоненькой ветке, продолжал мелодично изрыгать проклятия небольшой соловей.
Так что с пониманием слов проблем не возникало. Проблемы возникали со смыслом. Эльфы, за исключением Альмиены, Эллеара, который забежал поздороваться к остановившемуся у эльфийки Олегу со товарищи в первый же день, и еще нескольких представителей клана Л’Келебреа, который в эльфийском обществе выполнял функции этакого диппредставительства, ответственного за связи с другими расами, оказались жуткими эстетами.
До Олега довольно долго доходило, что, например, фраза: «Даже вечность может рухнуть, если не будет вовремя поддерживать себя, и не стоит нам противоречить воле вселенной» – означает всего-навсего предложение сходить перекусить! Впрочем, за неделю Олег несколько привык и научился отличать предложение сходить выпить вина в ближайший трактир от философской беседы о сущности неосознаваемого. Но, так или иначе, до начала Тинувеллани Олег начал более-менее понимать своих новых остроухих собеседников, а иногда и собутыльников.
Когда прошел первоначальный восторг от пребывания в заповедном эльфийском Лесу, Олег начал скучать. Лея была по горло загружена учебой, не отвлекаясь ни на что другое, Альмиена, выказавшая себя прекрасной собеседницей, также была постоянно занята, пытаясь за ограниченное время обучить друидессу максимально большему из возможностей эльфийской магии. А их с Верееной уединение лишь изредка разбавлялось Эллеаром, который был занят на подготовке праздника и не мог навещать их достаточно часто.
Поначалу Олег тоже решил было немного поучиться, благо Альмиена не скупилась на знания, но вскоре был вынужден признать свою полную несостоятельность. Эльфы не владели темной магией и, соответственно, просто не могли научить его чему бы то ни было полезному в этой области. Доступная же Олегу светлая магия Огня оказалась слишком узко специализирована и никак не могла помочь в освоении даже азов магии перворожденных, основанной на тончайшем сплетении многочисленных стихиальных и природных сил.
От скуки он попробовал было уйти в запой, но и тут его поджидало разочарование. Эльфы оказались никудышными собутыльниками! Они могли по нескольку часов мусолить одну-единственную, не такую уж и большую кружку легкого фруктового вина, рассуждая о таких отвлеченно-философских вещах, что у молодого полудемона сводило скулы от нестерпимой скуки. Да и сторожкие и любопытные взгляды, которые кидали на него собутыльники, безошибочно чуявшие демоническую природу Олега, и их расспросы, пусть вежливые и осторожные, на тему – а как это, быть демоном? – тоже удовольствия не добавляли.
В конце концов, заметив, как он мается, Альмиена сжалилась и за руку отвела его в дворцовую библиотеку, мимоходом бросив охранникам, что отныне Олегу разрешено посещать ее в любое время. Олег еще раз поразился ее непонятному статусу. Вроде бы обычная эльфийка, однако любые приказания Альмиены выполнялись мгновенно и беспрекословно.
Решив впоследствии разузнать об этом феномене у нее самой, Олег по уши зарылся в древние свитки и толстенные фолианты. Упускать такой шанс было просто глупо. Так продолжалось три дня. Олег вовсю копался среди сберегаемых заклинаниями древних хроник, прерываясь только на еду и питье. Как он сам объяснял свою внезапно прорезавшуюся страсть к истории изрядно изумленной этим обстоятельством Вереене: мол, интересно, к тому же вдруг узнаю чего полезного о Гелионе – эльфийская ведь богиня была изначально – или об Орхисе, но тут его больше интересовали методы уничтожения.
На четвертый день, около часу дня, когда Лея под присмотром Альмиены старательно пыталась совершить магическое преобразование обычного ясеня в величавый гигант мэллон, растрепанный Олег, пребывающий в самом потрясенном состоянии души, ворвался на небольшую полянку, где и происходил урок, потрясая свитком, судя по печати, где-то десятитысячелетней давности. Кроме даты на печати находился личный преподавательский герб Альмиены, указывающий, что написан сей свиток был ею собственноручно.
– Это что?!! – возопил Олег, размахивая свитком и глядя на Альмиену как на какое-нибудь невероятное чудо.
– Секунду. – Альмиена очень ловко выхватила свиток из его руки и вгляделась повнимательнее. – А, это… Всего лишь хроника Войны Кольца. Меня в свое время попросили ее записать. Давняя история, о ней сейчас мало кто даже из старейшин помнит. Уж очень давно это было, к тому же в другом мире, откуда мы после этого и вынуждены были уйти. В общем, история для эльфов не самая лестная. Здорово мы тогда с этими кольцами напортачили. Чего это тебя на такую старину потянуло?
– Ну помимо того, что мне было весьма любопытно узнать, что возраст одной моей знакомой, ведущей себя, словно шаловливая малолетка-первокурсница, на самом деле больше десяти тысяч лет, – ответил немного успокоившийся Олег, – мне также очень хотелось бы понять, откуда эта история стала известна в моем мире? Ведь почти все совпадает, разве что имена немного другие! Да и то это можно списать на не совсем верную транскрипцию! Или хочешь сказать, что вы происходите из мира Земли? Соотечественники?
– Да нет, не из вашего… А что, он все же написал эту историю?
– Кто он?
– Да один паренек, смешной такой. Я как-то, лет пятьсот назад, гуляя по одному техногенному миру – похоже, именно вашему, – влипла в неприятную историю. Ну он меня и выручил, а в благодарность попросил рассказать что-нибудь из нашего прошлого. Странное желание, люди раньше за помощь все больше деньги просили, удачи или желание какое исполнить. Серьезный такой паренек, даром что совсем молоденький был. В общем, приглянулся он мне, я и рассказала, что из маминых историй вспомнилось. Давно эта история у меня на языке вертелась, все жалела, что поделиться ни с кем нельзя. А тут другой мир, шансы, что кто-либо из наших услышит, – минимальны. Почему бы и нет, решила… Ну приукрасила, конечно, совсем чуть-чуть, подретушировала кое-что… Паренька этого, помнится, Джоном вроде звали…
Выслушав Альмиену, Олег впервые в жизни всерьез задумался: а не упасть ли ему в обморок? История создания «Властелина колец» начинала обрастать совершенно невероятными подробностями. Правда, кое-что все же коробило… Наконец он сообразил.
– Лет пятьсот? Но ведь Джон Рональд Руэл Толкиен написал «Властелина колец» всего около шестидесяти лет назад! Как так? – Он недоуменно взглянул на устало вздохнувшую Альмиену.
– Ну откуда мне знать, каково распределение межмировых временных потоков! Ими боги командуют, а не одна старая уставшая эльфийка, которая, между прочим, по горло занята обучением твоей подруги!
Тут неожиданно в их разговор вмешалась Лея:
– Так это, выходит, та самая история, – она кивнула на свиток, который Олег продолжал держать в руках, – записи которой на кристаллах ты распродаешь?
Олег утвердительно кивнул.
– То есть как запись? – вскинулась Альмиена. – Тебя там точно быть не могло!
Олег усмехнулся.
– Уважаемая леди, после того как вы пересказали Толкиену эту историю, он, основываясь на ней, написал великолепную книгу, которую назвал «Властелин колец». Книга прославилась на весь наш мир и была переведена практически на все языки. Множество людей стали объявлять себя эльфами, гномами и орками и ежегодно делать выезды, устраивая имитацию описанных в книге сражений. А сравнительно недавно по книге этой был снят фильм, последнюю часть которого я посмотрел как раз незадолго до того, как попасть в Эльтиан. Записями этого фильма, переписанного со своей памяти, я и торгую.
Урок был сорван. Любопытной Альмиене было невтерпеж посмотреть, что за фильм получился из ее рассказа. Благо понятие фильма оказалось для нее вполне знакомо, более того, как выяснилось, древняя эльфийка оказалась большой поклонницей кинематографа. Собственно, и на Землю-то она тогда ходила, как оказалось, чтобы посмотреть какую-то комедию с Чарли Чаплином. Когда Олег попытался выяснить, откуда у нее были сведения, она просто отмахнулась, заметив, что у каждого свои способности и что он, после десяти тысяч лет жизни, сможет не хуже ее чуять, когда в каком-то мире неподалеку происходит что-либо для него интересное.
В общем, в предпоследний день перед началом Тинувеллани Олег был занят по горло, записывая на магические кристаллы обе полные версии фильма. А все по дурости, ибо на его шутливый вопрос, какую из версий фильма показывать – обычную или гоблинскую, Альмиена всерьез призадумалась, после чего, выяснив, что гоблинов в их мире нет и это всего лишь псевдоним переводчика-приколиста, со вздохом проронила: – Жаль… – И потребовала все же демонстрировать обе версии.
Олег лишь искренне рассчитывал на эльфийское чувство юмора, которое не позволит разъяренной остроухой толпе пришибить его сразу же после просмотра гоблинской версии фильма.
Вопреки его надеждам, на следующий день на демонстрацию фильма Альмиена пришла не одна. Нет, то, что ее сопровождал Эллеар, с которым, как выяснилось, древнейшая была весьма дружна, невзирая на просто непредставимую разницу в возрасте, было еще ничего. У молодого полудемона и весьма юного, по сравнению с большинством своих сородичей, эльфа постепенно и неспешно завязывалась самая настоящая дружба. Так что приходу Эллеара Олег был только рад.
Но вот высокий, статный и невероятно величавый эльф в надетой на голову короне, чьи зубцы формой идеально повторяли дубовые листья, среди которых то там, то тут неярким, но собственным светом мерцали небольшие алмазы… Такой знак власти в Золотом лесу мог и обязан был носить только один эльф. Звезднорожденный князь Алоар почтил киносеанс своим присутствием, причем не в одиночку, а в сопровождении еще нескольких эльфов – то ли советников, то ли охраны.
Олег только вздохнул, мельком подумав, что ввиду отсутствия у прибывших луков у него еще сохраняется призрачный шанс обернуться демоном и драпануть со всех крыльев. Впрочем, Альмиена, явно почувствовавшая его настроение, тихо приблизилась и, подтолкнув его локтем, шепнула:
– Не волнуйся, все под контролем. Ты только не вздумай изобразить поломку кристалла! Я такую интригу учинила, чтоб князя сюда завлечь! Не срывай хорошую шутку!
– А меня в результате твоей шутки стрелами не нашпигуют? – так же шепотом поинтересовался Олег.
– Не боись, вся ответственность на мне. В конце концов, это же я рассказала. Между прочим, Алоар родился куда позже, уже в этом мире, и я не уверена, что вообще знает об этой войне. У нас не принято афишировать свои ошибки.
– Ошибки?
– Ну кое-что в рассказе я немного поменяла… – улыбнулась эльфийка. – В общем, не важно! Давай, крути свое кино, тебе ничего не грозит.
Олег послушно «закрутил». Именно сейчас и проявилось значительное отличие людей от эльфов. Во время просмотра эльфы старательно сохраняли полное молчание, лишь изредка прерываемое тихим хихиканьем Альмиены. Зато на эпизоде с Галадриэлью совершенно неприличным хохотом, неизвестно чем вызванным, разразились уже Звезднорожденный князь с Эллеаром. Да и советники довольно-таки ехидно поглядывали на нахмурившуюся и помрачневшую Альмиену. Не считая этих смешков, комментарий на оба варианта был только один, совершенно непроизвольно вырвавшийся у Альмиены во время демонстрации ворот Барад-Дура и шествия из них бесконечного потока орочьего войска под предводительством назгулов:
– Боги, какое счастье, что все это было не так!
Когда киносеанс закончился, Алоар вежливо поблагодарил Олега за доставленное удовольствие и интересное зрелище, после чего удалился, ехидно поглядывая на помрачневшую Альмиену. Олег вздохнул с облегчением. Напрасно.
– Так. – Тон эльфийки не предвещал ничего хорошего. – Как, ты говоришь, имя режиссера?
– Питер Джексон, а что?
– Где он живет?
– В Америке где-то, наверно… А что такое?
– Да так, хочу визит вежливости нанести! Поговорить о том о сем. – Тут Альмиена сделала движение, будто сворачивая чью-то шею. – Объяснить, что не стоит почтенных эльфиек изображать древними сюсюкающими старухами, едва не ополоумевшими от жажды власти! Так сказать, провести разъяснительную беседу по поводу подбора актеров!
Олег наморщил лоб, пытаясь вспомнить персонаж фильма, подходящий под подобную характеристику. Лучше всего подходил Саруман, но увы… Пол явно был не тот. Наконец он догадался:
– Галадриэль? Но… А что там такого-то? Нормально вроде изобразили.
– Нормально?!! Ты что, слепой? Не видел, как там моя мать показана?!! Этому режиссеру еще повезло, что она сама этот фильм не видела! Такого оскорбления она ни за что не потерпела бы!
– Твоя мать? Ты хочешь сказать…
– Да, моя мама! А эти… ее оскорбили!
– Да в чем оскорбление-то? – непонимающе вопросил Олег. – Вроде вполне качественно сыграли!
– Ах качественно! Да мать до сих пор считается одной из самых красивых эльфиек во всех мирах! А как ее изобразили! Ну сам подумай, – она внезапно сменила тон на более спокойный, – откуда у вечно молодой эльфийки могут быть морщины вокруг глаз? Такое бывает только у людей! А эти сюсюканья и причитания, напевные разговоры, полные всякой зауми… Да мать терпеть не может эту современную моду! А последние семь тысяч лет и вовсе – чуть неточно выразишься, так сразу, без разговоров, ментальным молотом по мозгам как въедет! Между прочим, отличнейшее средство! Сразу всю заумь из головы выбивает, правда, у некоторых – вместе с мозгами. Впрочем, данному режиссеру последнее явно не грозит. Даже великая Галадриэль не может выбить то, чего в принципе не существует!
Постепенно вновь распалившаяся эльфийка почти кричала. Олег покачал головой. При всем темпераменте проявляемая Альмиеной импульсивность теперь, когда он знал истинный возраст этой женщины, казалась ему какой-то слишком наигранной, неестественной, словно великолепная и привычная маска, навеки надетая безумно древним и мудрым созданием. Да и вот так, почти случайно узнать, что твоя знакомая является дочерью самой Галадриэли…
Олег покачал головой, прогоняя наваждение. Альмиена горячилась, поминая создателей фильма едкими и далеко не всегда цензурными словами, а он стоял, пережидая шок, вызванный коротким и случайным взглядом, брошенным на истинную суть эльфийки. Тут его размышления были прерваны чувствительным толчком в плечо.
– Ладно. – Несколько успокоившаяся Альмиена стояла перед ним. – В ближайший десяток лет я к вам в мир вряд ли выберусь, дел многовато, да и временной градиент слишком уж велик. Но когда разберусь – прогуляюсь обязательно! А в общем и целом – не так уж плохо. Подозреваю даже, что если Алоар когда-нибудь решится на раскрытие этой истории, то именно так и будет звучать официальная версия. Так что, как бы мне Джону и этому, Джексону, благодарность передавать не пришлось…
– Толкиен давно умер… – только и смог ответить Олег.
– Ах да, я и забыла, что люди так мало живут. Гм, тогда стоит посоветовать Алоару не особо спешить с благодарностями… Может, к тому времени и второй тоже скончается… Ну ладно, я пошла, а то тут с тобой Эллеар поболтать рвется…
Молодому эльфу действительно было невтерпеж. Прорвавшись к Олегу, он долго тряс его руку, высказывая восхищение тем, как в фильме изобразили Леголаса…
– Правда, немного странно, – добавил он, – что говорил тот не с эльфийским, а с фенрианским акцентом.
После этого эльф на полном серьезе сообщил, что теперь, просмотрев второй, гоблинский вариант «Властелина колец», он наконец-то понял, о каких эльфах с уважением отзываются в легендах Инферно. Выслушав это заявление, Олег долго не мог понять, что же ему делать – плакать, смеяться или постараться разъяснить суть заблуждающемуся приятелю. Потом махнул рукой и, выбрав простейшее из возможных действий, громко расхохотался.
* * *
А на следующий день был праздник. Множество эльфов собралось на огромной поляне, из разных углов которой доносились музыка и песни. Впрочем, не только эльфов. Небольшими группками встречались и представители других рас, причем если некоторых, вроде тех же гномов, Олег опознавал довольно легко, то другие определению никак не поддавались. Например, кто такие массивные серокожие гиганты с длинными рыжими волосами или невысокие изящные создания с абсолютно черной кожей и длинными, даже превосходящими эльфийские, ушами, в облике которых просматривалась какая-то хищная, змеиная грация, Олегу определить не удалось. Пробравшись поближе к Альмиене, окруженной большим количеством молодых эльфов, по всей видимости – учеников, он кивком указал на незнакомцев, выдвинув два наиболее подходящих, на его взгляд, предположения: тролли, дроу?
– Нет. – Альмиена, сразу понявшая его затруднения, качнула головой. – Огры и с’сиары. Дроу будут несколько позже, они всегда опаздывают. А тролли, орки и гоблины на праздник и вовсе не допускаются.
– А почему я об этих расах ничего не слышал? – поинтересовался Олег. – Должны же были в Академии хоть что-то про них нам рассказать!
Эльфийка просто пожала плечами.
– Огры – небольшое и очень замкнутое сообщество, – обитают на территории Завесы Хаоса. К тому же людей они весьма недолюбливают, точнее, наоборот, любят, но в основном в жареном виде. А с’сиары и вовсе никакого отношения к этому миру не имеют. Приглашенные гости из иных миров, точно так же, как и во-о-он те люди. – Она махнула рукой в дальний конец поляны, где виднелась группа чрезвычайно странных, пестро одетых гуманоидов. Подойдя поближе, Олег с изумлением убедился, что это его соплеменники. Впрочем, попыток познакомиться поближе он предпринимать не стал. Уж слишком нервно озиралась вокруг эта группка, сжимая в руках то ли оружие, то ли чрезвычайно странные музыкальные инструменты.
Наконец на «сцену», представлявшую собой простой, грубо отесанный обломок скалы под величавым мэллоном, вышел князь и, поздравив всех с праздником, объявил о начале выступлений. Что поразило Олега больше всего – так это то, что, несмотря на отсутствие каких-либо музыкальных инструментов у многих из выступающих, пение всегда сопровождалось подходящей музыкой. Впрочем, подошедшие Эллеар, Альмиена и Лея разъяснили ему, что на «сцену» наложено сложнейшее заклинание, выбирающее из памяти певца ту музыку, которая и должна звучать, и делающее ее слышимой для всех.
Что сказать – песни просто поражали. Они затягивали вглубь, звали за собой, а один раз, во время выступления прекрасной с’сиары, исполнявшей воинственную песню своего народа, Олег заметил, что едва удерживается от того, чтобы срочно преобразоваться в демона и лететь бить морду самому Орхису. Песня этого доселе неизвестного ему народа так страстно, завлекающе описывала наслаждение схватки с сильным врагом, давала такой эмоциональный заряд, что удержаться казалось почти невозможным.
А вот песни огров ему не понравились. Нет, размеренный звук тамтамов, глухое взревывание труб и прочие музыкальные эффекты были весьма и весьма неплохи, в лучших традициях тяжелого рока, но вот текст… Ну какое удовольствие тому, кто считает себя человеком, пусть не без странностей, но все же человеком, слушать длиннющую балладу, в первых строках которой описывается победа над врагом: «…И взял Гырр дубину свою пребольшую, обрушил ее он на темя врага. И лопнуло темя, и мозг был разрушен, и уступил человек силе огра тогда…» А после идет подробнейшее описание различных кулинарных яств, которые можно приготовить из поверженного рыцаря, методов приготовления (начиная от запекания в собственных латах и заканчивая фрикасе из ягодичной мышцы), поименным перечислением родичей, которых этот самый Гырр оделил редким лакомством, а под конец – описание мучительной смерти главного героя, подавившегося костью, и вывод-мораль:
– Люди очень коварны, и прежде чем съесть кого-нибудь из этого нехорошего племени, надо обязательно очищать мясо от любых, самых мелких косточек и проверить на всякий случай у знающего шамана, не отравлено ли оно.
Во время исполнения этой песни Олега так и подмывало обернуться демоном и проверить, впрямь ли огры – такие хорошие бойцы, как описывают в своих балладах, и каким будет на вкус фрикасе из ягодичной мышцы огра. Судя по оценивающим взглядам и выдвинувшимся клыкам немного запоздавшей Вереены, мысли ее текли в аналогичном направлении.
– Ни-ни… – Альмиена заметила нездоровый блеск глаз «сладкой парочки» и поспешила предупредить. – Никаких нападений в Золотом лесу. Это мирные земли!
– Как скажешь… – Олег огорченно кивнул, одновременно посылая Вереене мысль, что после окончания Академии и получения диплома магистра боевой магии вполне можно будет и прогуляться в загадочное магическое образование, прозванное Завесой Хаоса…
Та согласно прикрыла глаза, передавая по каналу:
– Может, и пораньше сможем с ними побеседовать в тесном кругу? Ведь надо же им будет как-то возвращаться назад? Я слышала, что добирались они сюда самостоятельно, через Трир, под покровом иллюзии, притворяясь купеческим караваном. Если подежурить немного на границах Золотого леса… Ах, в Трире такие злобные разбойники водятся! Так и норовят напасть на мирных торговцев!
Беззастенчиво подслушивавшая их переговоры эльфийка только вздохнула:
– Ну вот, теперь еще и ограм охрану выделять. Или… Этот их Великий Балабол – Агрх дер Гырр – у меня в общем-то никогда не вызывал симпатий… Тошнит, прямо скажем, от его песен. И зачем Алоар его постоянно приваживает? Политика, политика… Да зачем вообще они нам нужны, эти отродья Темного?! В общем… Могла ведь я ненадолго, на пару секунд, отвлечься от присмотра за демоном… Скажем… В кустики отлучалась. По важному и требующему полной сосредоточенности делу? Или на песне сконцентрировалась… Да, на песне! Там так завлекательно фрикасе описывалось, что у меня слюнки потекли, и я на секундочку перестала отслеживать мысли демона.
Да и то… Ну демон. Ну и что с того? Давно уже понятно, что никаких злых мыслей по поводу Золотого леса и эльфов у него и в помине нет, так что слежку эту давно прекращать можно. А кому бы понравилось, когда какой-то огр во всех подробностях описывает процесс приготовления фрикасе из того, кого ты искренне считаешь своим сородичем? В общем… Я ничего не слышала!
Приняв такое решение, дочь владычицы Галадриэль, Древнейшая Золотого леса Альмиена вновь обратила свое внимание на сцену, куда как раз восходил степенный и бородатый гном. Со стародавних времен, еще до первой смены личности, она питала некую слабость к представителям подгорного народа, часто навещавших ее мать и даривших юной эльфийке различные интереснейшие игрушки, и теперь с радостью вслушивалась в зазвучавшие нежные переборы гномьей арфы.
* * *
– Сегодня ты будешь выступать, – утром четвертого дня праздника огорошил Олега зашедший его разбудить Эллеар. Несмотря на то что выступления происходили непрерывно, с рассвета и до заката, а каждому выступающему давалось право только на одну песню, количество уже выступивших едва превысило одну треть от общего числа приехавших на праздник. Олег поначалу дивился: как не такая уж и большая полянка может без всякой тесноты вмещать такое большое количество народу, потом вспомнил, что даже в земных легендах эльфы всегда выступали как мастера работы с пространством и временем, и успокоился.
– То есть? – только и ответил стремительно вскочивший покрасневший и натягивающий штаны Олег.
Бесстыдная Вереена только сладко потянулась и не спеша прикрылась простынкой. Ввиду отсутствия в Золотом лесу подлежащих съедению преступников ей пришлось перейти на магическую подпитку со всеми вытекающими оттуда приятными последствиями. Если бы еще некоторые наглые эльфы были чуть менее наглыми и, заходя в комнату к приятелю, стучались, хотя бы для приличия, Олег был бы и вовсе полностью счастлив.
Но увы. По всей видимости, в связи с полным отсутствием преступлений задвижки, замки, щеколды и прочие запирающие приспособления в эльфийских домах отсутствовали как данность, а некие бесцеремонные эльфы никак не понимали, зачем нужно стучать, заходя ранним утром в гости к приятелю. На все намеки Олега, что он в общем-то может оказаться не в одиночестве, Эллеар только изумленно распахивал глаза, отвечая, что не видит проблемы и будет только рад поздороваться и с Верееной, поскольку тоже считает ее своим другом.
А эта… вампиресса, с удовольствием любуясь на стыдливо прикрывающегося Олега, только любезно улыбалась и, совершенно не стесняясь своей наготы, заводила какой-нибудь светский разговор. Нет чтобы поддержать крайне смущенного «хозяина». Как она пояснила в ответ на прямой вопрос, заданный Олегом, ей стесняться нечего, у нее отличная фигура! «К тому же ты так мило краснеешь… Да и для эльфов это совершенно нормально, так что перестань изображать из себя стеснительного подростка».
В общем, утренние визиты доставляли Олегу немало неприятных чувств. Он даже пробовал накладывать на дверь запирающие чары, но увы… Темная магия в эльфийском Лесу не держалась, к утру полностью рассасываясь, а все известные Олегу заклятия подобного направления из магии Огня предназначались для зажаривания или испепеления на месте того, кто заходит без разрешения наложившего заклинание. Так что приходилось терпеть.
– А вот так! – Эллеар вежливо поздоровался с совершенно невозмутимой вампирессой и вновь обернулся к Олегу. – Первыми будут выступать люди мира Сангви – ну, ты их видел, они себя называют группой и играют только все вместе. Затем какая-то девушка из сидов, не знаю, кто такая, потом будет петь Осеари А’Велера, кстати, очень рекомендую, отличнейший бард, потом Ал’эолен’таерш. – Произнося это имя, Эллеар слегка поморщился. – Как певец он, конечно, очень хорош, но ведь опять в своей песне будет оскорблять всех подряд. Жаль, что этот дроу все же решился приехать. Ну а после него – ты. Как представителю одновременно двух родов – людей мира Земля и демонов, тебе решили дать две песни. Ты уже решил, что будешь петь?
– Да нет пока… – Олег слегка качнул головой. – У меня в голове столько отличных песен крутится…
– Ну решай! Время пока есть. Да, миледи, – эльф церемонно обернулся к успевшей уже облачиться Вереене. – Совет рассмотрел вашу просьбу, и принято решение ее удовлетворить. Вы будете выступать от имени вампиров-нежити. О времени выступления вас предупредят заранее.
– Что? – Олег ошеломленно взглянул на довольную вампирессу, изо всех сил изображающую кротость и смирение. Небольшой напильничек, которым она подтачивала коготки, так и мелькал в руках девушки. – Ты тоже будешь выступать?
– А почему бы и нет? – улыбнулась та. – Помнится, в детстве родители немало времени уделяли моему музыкальному образованию, и, говорят, неплохо получалось. Интересно же! Да и вообще, если ты будешь первым демоном, что выступал на эльфийском празднике, то я хочу быть первым вампиром.
– Не первым вампиром, а первым вампиром-нежитью, – въедливо уточнил Эллеар. – Как посланник совета хочу поставить вас в известность, что представители малой разумной расы мира Вольхоредния с самоназванием «вампиры» уже неоднократно принимали участие в Тинувеллани. А вот представители нежити, равно как и порождение Инферно, – тут он подмигнул Олегу, – действительно находятся у нас в гостях впервые.
– Ну что ж, значит, буду первой среди нежити! – ухмыльнулась Вереена. – Идем давай, выступающий! Челюсть-то подбери, как петь будешь? – Она легонько щелкнула Олега по подбородку и первой направилась к выходу.
* * *
– М-да уж… – Слушая длиннющую балладу, исполняемую невысоким, очень бледным дроу с жемчужно-платиновыми волосами, Олег непроизвольно морщился. Нет, певцом темный эльф был великолепным, он был едва ли не одним из самых лучших исполнителей, выступавших на этом концерте, даже превосходя многих и многих светлых эльфов. Но вот то, ЧТО он пел!!!
– Ничего, – тихонько вздохнул рядом с Олегом Эллеар. – Скоро уже закончит. Видишь, он уже до гномов дошел. Теперь он оскорбит людей, потом кобольдов, потом еще раз наш народ, а потом и песню завершит. Я его распорядок уже наизусть выучил.
– И что, так-таки ничего нельзя сделать? – горестно поинтересовалась сидящая рядом Вереена. – Ну хотя бы на дуэль вызвать, что ли… Или подстеречь в темном уголке…
– Нельзя-а… – в тон ей печально ответила Альмиена. – Дни мира, чтоб их через колено да с двойным проворотом! Вот и пользуется, поганец! И не пригласить тоже нельзя. Лес обидится. Слышишь, какой голос уникальный. А он знает и пользуется. Между прочим, именно из-за подобных субъектов дроу и пользуются всеобщей неприязнью.
Меж тем Ал’эолен’таерш действительно перешел к людям.
…Кормили когда-то людей, как котят, мы с ладони.
Они же сгорали, как в пламени свеч – мотыльки.
Их годы летели, за жаждой наживы в погоне.
Сражались друг с другом и гибли от братской руки.
Измены, предательство, алчность людишек губили.
Их век так недолог, но, видно, на все наплевать.
Кровь льется ручьями. Как встарь. О войне не забыли.
И глупость людскую нам, мудрым, ни в жизнь не понять…
– Гр-р-р!!! – Из горла Олега послышалось тихое рычание. – Что, совсем никаких способов? Может, хоть одну маленькую дуэль? Можно даже без крови! Я ему и так шею сверну!
– Не стоит обольщаться, – грустно вздохнула Альмиена. – Во-первых, дроу великолепные бойцы, а во-вторых, закон о мире исключений не имеет. А то я бы и сама поганцу шею свернула!!! – несколько более горячо, чем собиралась, закончила она, поскольку, разделавшись с людьми и кобольдами, дровский певец, как и предрекал Эллеар, вновь вернулся к своей излюбленной тематике – светлым эльфам.
Наконец певец закончил и под свист и вой подавляющего большинства присутствующих и редкие восхищенные крики от представителей тех немногих рас, которых он в своем произведении не упомянул, спустился со сцены. Настала очередь Олега, и он медленно двинулся к трибуне. Теперь он знал, какие песни будет исполнять. По крайней мере, одна из них будет достойным ответом на оскорбительную песню темного эльфа.
– Ариох Бельский. Представитель Инфериона и людей мира Земля. Ввиду двоякости положения имеет право на две песни.
– Первую песню я исполню от имени людей. – Олег немного волновался, стоя перед таким количеством взглядов, но и испытывал странное, необъяснимое наслаждение. На миг вспомнилось принятое прошлым летом решение не прибегать без крайней необходимости к возможностям демона, но он отбросил его в сторону. Сейчас именно крайний случай, решил он, проводя необходимые преобразования. – Предыдущий певец оскорблял людей, попрекая нас краткостью жизни. Что ж, выслушайте наш ответ! – Олег, перехватил поудобнее гитару, коснулся струн и отпустил свою память. Тихий, далекий звук труб… Перебор гитары…
Призрачно все
В этом мире бушующем.
Есть только миг,
За него и держись…
Есть только миг
Между прошлым и будущим,
Именно он называется – жизнь!
Плывущий вдалеке по мертвенно-серым арктическим водам корабль с белоснежными парусами. Отважные исследователи, на свой страх и риск открывающие новые земли. Сила юного, стремящегося вдаль человечества. Таинственная и неизвестная земля с отважными охотниками и прекрасными женщинами… Главное – чувства, и древняя магия эльфийского камня поможет выразить их в музыке, а твой собственный талант Высшего демона – в песне.
Слова песни сами просились на свободу, срываясь с губ, передавая слушателям ту атмосферу уверенности и знания, что переполняла старый советский фильм.
Да, мы, люди, смертны, но за нашими спинами идут наши сыновья, которые подхватят знамя из наших рук, не дав ему упасть на землю и испачкаться в грязи. Они доделают то, что мы не успели сделать, и сделают то, что не смогли мы. Наша жизнь коротка, но это яркая вспышка горящего пороха, а не бездумное свечение тусклой лампочки! И пусть эта вспышка может обжечь того, кто нечаянно оказался рядом, но она же может разрушать горы и созидать новые миры! А вы, можете ли ВЫ сказать это про себя, о бессмертные?
И молчали бессмертные, слушая песню человека.
…Чем дорожу, чем рискую на свете я…
Мигом одним, только мигом одним!
Да, в короткой жизни есть и свои преимущества. Когда встает выбор между жизнью и честью, настоящий человек всегда выбирает честь. А вы, бессмертные? Эльфы, сиды, альвы, дроу… Те, кто может жить бесконечно, решитесь ли вы поставить свою вечность на острие отточенного меча, дабы доказать свою правоту?
И вновь промолчали бессмертные в ответ на безмолвный вопрос. Промолчали, но не все!
– Да! – Яростный высверк зеленых глаз. Альмиена. Кто бы сомневался. Кровь от крови гордых нолдор, внучатая племянница бешеного Феанора, презревшего прямой приказ богов, но не простившего воровства и обмана. Могла ли она ответить по-другому? Да, есть и среди эльфов те, кто ценит свою жизнь дешевле чести. Но мало вас… Очень мало…
– Мало? – Холодный взгляд Звезднорожденного князя. Пылающий взор Эллеара… Да он же еще подросток по меркам эльфов! Интересно, сколько ему? Впрочем, не важно… И резкий, оценивающий взгляд дровского певца. А ведь я ошибся в тебе, темный. Судя по этому взгляду, ты никогда не станешь отказываться от поединка. Наоборот. Думаю, это мне теперь следует ждать твоих секундантов. И песни твои – вовсе не безнаказанное издевательство над теми, кто не имеет возможности предложить тебе ответить за свои слова разговором меча. Наоборот, это вызов! Вызов всем присутствующим! И ты рад, искренне рад, что на этот раз брошенная перчатка была поднята мной! Но сейчас это неважно. Важна лишь песня, что звучит в моем сердце, просясь на свободу…
Счастье дано
Повстречать иль беду еще,
Есть только миг,
За него и держись.
Есть только миг
Между прошлым и будущим,
Именно он называется – жизнь.
Допев последние строки припева, Олег медленным взглядом обвел всех присутствующих. Он нарывался и хорошо это сознавал, но иначе было нельзя. Слабые, миролюбивые песни тех немногих людей, что выступали перед ним, и откровенно человеконенавистнические, презрительные песни многих из выступавших представителей иных рас буквально требовали от него поддержать честь человечества.
Да, жизнь людей коротка и часто печальна. Да, мы часто не можем просчитать отдаленные последствия своих действий, ибо краткость жизни не дает нам возможности строить многовековые прогнозы. Но при всем при том мы – великая раса, и многие из миров подчинены именно нам! Вы можете относиться к нам как угодно – бояться и уважать, искать мира или войны, дружить и ненавидеть… Но презрения и жалости мы не потерпим, и усомнившиеся в этом испробуют остроту наших клинков на своей шкуре! Так было и так будет всегда!
Размышления Олега были прерваны редкими хлопками, буквально разорвавшими нависшую над поляной предгрозовую тишину. Представитель дроу, великий певец расы темных эльфов Ал’эолен’таерш, медленно встал во весь рост и отвесил в сторону человека низкий, уважительный поклон.
– Возможно, я и ошибался в отношении людей. – Мелодичный голос темного эльфа разнесся над концертным полем. – Ваша песня добавила мне пищи для размышления, и, возможно, я пересмотрю свои взгляды на вашу расу. Если вы считаете себя оскорбленным моим выступлением, то я готов встретиться с вами после окончания празднеств в любом удобном для вас месте. Однако мне очень любопытно. Если такова была песня человека, то какой будет песнь демона?
– Песнь демона? – Олег улыбнулся и перехватил гитару поудобнее. – Ну что ж, слушайте!
Он начал преобразование. Песню демона должен исполнять демон! Тихий, вкрадчивый и такой знакомый голос в глубине сознания:
– Ты прав, Исток… Абсолютно прав. Песню демона должен исполнять демон. То есть я. Вот только песню ты выбрал неподходящую. Есть и лучше. Позволь… Я не буду никого убивать.
Я медленно поднял голову и окинул окружающих меня пристальным взглядом. Сколько же здесь пищи… Но нет. В том и заключается одно из наших отличий от низших, что мы вполне способны сдерживать свои инстинкты. Сейчас не время для охоты, какой бы сладкой и заманчивой ни была добыча. Песня… Ну что ж, споем. Благо в доставшейся мне памяти есть вполне подходящая песня. И доводить преобразование до конца не стоит. Создания Порядка не раз сталкивались с нами как в бою, так и на переговорах. Их не испугать и не удивить моим обликом. Но что вы скажете по поводу смешения человеческого и демонического тел? Произвольного, хаотичного смешения?
Я распахиваю крылья, слишком большие для остающегося человеческим тела, и откидываю назад, за спину, скользящие, которые на этот раз не находятся в своем естественном хаотичном движении, а просто свисают вниз, будто простые человеческие волосы. Мои глаза слишком велики для черепа человека, и мне приходится все же немного изменить его форму, но я стараюсь сохранить максимально человеческие черты лица. Похоже, мне это удается.
По стоящим невдалеке от меня отродьям Порядка проходит тихий ропот, и они отодвигаются подальше. Глупцы! Если бы я хотел броситься, это бы вас не спасло! Но лорды Инферно чтят заключенные договоры и всегда соблюдают перемирие. Я просто спою. Надеюсь, вам понравится моя песня! В голове мелькает множество вариантов. Память Истока имеет немало песен, но ни одна из них меня не удовлетворяет. Не то настроение. Мне нельзя проявлять ни малейшей агрессивности, иначе я могу все же не выдержать и броситься в безумную, самоубийственную атаку на древних врагов. А… Вот нашел, кажется… Не совсем то, что хотелось бы, но более-менее подходит.
Я уйду под утро,
Но уйду не насовсем…
След от слез припудри,
Отдохни в объятьях белых стен!
Изумленные и несколько испуганные взгляды собравшихся подсказывают, что я выбрал правильную тему и правильную тональность. Тихий, вкрадчивый полушепот, что, кажется, проникает прямо в голову, небольшая, почти совсем незаметная примесь инфразвука, и слушатели начинают испытывать безотчетный, необъяснимый страх, впрочем, становящийся вполне отчетливым, стоило им бросить взгляд на мое сейчас совершенно химероидное тело… Ну что, добавим?
Я качал тебя еще в колыбели.
Ты ангел, ангел во плоти!
Годы вдаль летели, о-о-о.
Спутника вернее не найти!
Вы считаете, что самое страшное – это прорыв Инферно? Когда разверзаются огненные порталы и рати Детей Тьмы под кроваво-черными знаменами начинают свой победный марш по обреченному на гибель миру? Поверьте, это не так… Гибель в честном бою – это далеко не самая худшая участь. Есть кое-что и хуже… Гораздо хуже…
Когда кто-либо из разумных совершает злодеяние, что выходит за рамки возможного, когда плоть мироздания начинает терзаться болью от шагов того, кто нарушил все его законы, тогда вселенная открывает доступ к его душе нам… Медленно, постепенно… Но мы и не спешим… И первым признаком того, что мироздание отказалось защищать твою душу, страх. Дикий, сводящий с ума, постоянный и невозможный ужас. Вслушивайтесь же, вслушивайтесь, и вы узнаете, что испытывают те, кто обречен…
Я твоей душою владею,
Тело мне подчинено,
Мне не надоело пить
За тебя тягучее вино…
Сила Хаоса клокочет во мне, жаждая выплеснуться и уничтожить оплот своего древнейшего врага, но я надежно держу ее в узде. Никто не сможет сказать, что лорд Ариох – а я решил взять себе именно это имя, которое мой Исток использовал в качестве псевдонима, – нарушил свое слово. Я-Исток обещал не нападать, и я сдержу это обещание.
Я встречаюсь взглядом с Древнейшей. Она напряжена, на кончиках пальцев играет сгусток Порядка, готовый в любой момент ударить в меня. Маски отброшены, и сейчас передо мной – именно Древнейшая, которая не раз выходила победительницей из боев с нашими легионами. Наверно, будь дело где-нибудь в другом месте, и она уже атаковала бы, и я отнюдь не уверен, что смог бы сдержать ее удар. Точнее, наоборот. Вполне уверен, что не сдержал бы. Все-таки она стара. Очень, очень стара и опытна, а я слишком молод. Но, убей она меня здесь и сейчас, и сдерживаемая моей волей энергия немедленно выплеснется наружу, открывая прорыв Инферно в самом центре бастиона Порядка.
Глядя ей в глаза, я медленно качаю головой, не прерывая своей песни. Я не нападу. Можешь не опасаться удара в спину. Не волнуйся, враг мой. Я допою и уйду. Возможно, нам еще доведется встретиться на полях битв между Хаосом и Порядком, но в спину я не ударю. Слишком большое отвращение к предательству испытываю Я-Исток. И это навсегда. На всю отведенную нам вечность.
И поняв меня, Древнейшая впитывает сгусток своей силы, вновь натягивая привычную личину-маску, превращаясь в ту самую Альмиену, с которой так подружился Я-Исток. А песня продолжалась:
Я с тобой наяву и во снах,
Я в твоих отражаюсь глазах,
Я сильнее любви и хитрее судьбы,
Поцелуй мой – как лед на губах…
Я твой ужас и страх!!!
На последних нотах, впитывая сладкий ужас, волнами исходящий от зрителей, я немного не сдержался, и древний боевой клич Хаоса, тот, что некоторые смертные по ошибке называют «дьявольским хохотом», раскатился по поляне. И все. Песня закончилась. Я коротко отвешиваю поклон и отступаю в глубь сознания Истока, вновь сливаясь с ним, становясь не более чем зародышем в его душе. Он должен сам прийти к мысли о желательности слияния, и нельзя торопить его в этом решении, как бы того мне ни хотелось.
Олег помотал головой, приходя в себя и принимая человеческий облик. Странно. На этот раз демон не оттеснял вглубь его личность, он был рядом, полностью осознавая все происходящее и словно разделяя мысли демона. Пожалуй, он и сам бы поступал в точности так, и думал аналогичным образом.
– Слияние близко. Ты готов… Осталось лишь одно… Ты должен принять реальность и захотеть его сам. Ты должен понять и принять, что я – это тоже ты! И тогда мы сольемся, обретя истинное могущество. – Тихий шепот в глубине души.
«Демон решил дать разъяснения? Да пусть его. Мне пока хватает и могущества мага. Тоже очень даже немало!» – подумал Олег.
С другой стороны, то, что демон, даже проявившись, не стал никого убивать, да и мысли его на этот раз во многом совпадали с собственным мнением Олега, говорило о том, что он, возможно, напрасно отказывается от этих возможностей.
Так, в задумчивости, он и сошел со сцены, не обращая внимания на вначале робкие, а потом все более и более, по мере того как проходил первоначальный ужас, усиливающиеся аплодисменты.
* * *
– Одолжи гитару. – Вереена, как всегда, подошла абсолютно бесшумно. – Меня поставили выступать прямо за тобой.
– Держи. – Олег протянул девушке музыкальный инструмент и поинтересовался: – Ты уже решила, что будешь петь?
– Да так… Сочинилась у меня как-то во время прогулки по Антису песенка одна, хочу ее попробовать.
– Так ты еще и песни сочиняешь? – неподдельно изумился Олег. – А почему никогда не рассказывала?
– Да к слову не приходилось как-то… Ладно, я пошла. – Она перехватила гитару за гриф и стала пробираться к сцене.
В это время к Олегу подошла Альмиена.
– Привет самоубийцам! – ухмыльнулась эльфийка. – Я уж думала все, кранты моему любимому лесочку. Придется другое место для прогулок подыскивать. Интересно, как ты от желания пожрать на халяву удержался?
– Дык я ж не гопник, чтоб на таком сейшене барагозить, – в тон ей отшутился Олег. – Да и вообще… Может быть, вы, эльфы, и хороши на вкус, не пробовал пока, но, по мне, так молочные поросята под хреновым соусом по-трирски, если честно, куда лучше будут! А эльфы… Да ну вас на фиг! А то съем случайно кого-нибудь из твоих родичей, а он такой же язвой ядовитой, как и ты, окажется. Так и отравиться недолго.
В ответ на это заявление Древнейшая разразилась не смехом даже, а заливистым ржанием, совершенно не гармонирующим с возвышенным и одухотворенным обликом эльфийки.
– Знаешь, – заметила она, отсмеявшись, – за мою жизнь меня с кем только ни сравнивали. Пару раз, бывало и так, что сравнивали со свиньей… – Она задумчиво прикоснулась к заостренному кончику длинного уха. – Но на такие сравнения я обычно сильно обижалась. Буквально-таки до смерти! Причем, что характерно, не своей. Но, как ни странно, на этот раз я ничего против не имею! Должны же эльфы хоть в чем-то уступать свиньям? И я совершенно не против, чтобы мы уступали им по вкусу мяса! Так и быть, будет тебе сегодня молочный поросенок! Специально распоряжусь. Раз уж эльфы для твоего нежного желудка не годятся.
Олег, которому уже изрядно поднадоела хотя и очень вкусная, но полностью вегетарианская эльфийская пища, радостно закивал. Пока они беседовали, на сцену вновь поднялся распорядитель и объявил:
– Представитель вампиров-нежити Вереена дель Нагаль.
Он неспешно спустился вниз, а вслед за этим на сцену легко, кошачьей мягкой походкой взошла вампиресса, как никогда напоминая сейчас большую и смертельно опасную пантеру.
– Рада приветствовать честное собрание. – Вереена мягко улыбнулась. – Знаете, решение совета о допуске меня на выступление было несколько неожиданным, и, увы, я не успела подготовиться как следует. Прошу вас простить мою неопытность и не судить слишком строго эту песенку, сочиненную по поводу одной из охот.
И после этого начала читать размеренным речитативом, слегка аккомпанируя себе на гитаре:
Эх, ночка темною была,
Одна по улице брела.
Но вот мой отдых вдруг прервался,
Мой ужин нонешний знакомиться собрался.
Поближе подошел «сосуд» небритый,
Поразвлекусь и наконец-то буду сытой!
В процессе выступления вампиресса с недюжинным актерским мастерством изображала всех описываемых персонажей. Так что к моменту окончания баллады многие уже покатывались со смеху.
Но солнца луч сверкнул, и жертва встрепенулась,
И наглость, и язвительность проснулась.
Да я пред ним – невинное дитя,
Вот так теряет бдительность еда.
И вот стою в лучах я ясных,
А он дрожит, воняя преужасно.
Эх, хороша как кровь с адреналином.
Запомни: не наглей наедине с вампиром!!!
Горделиво улыбнувшись, Вереена сошла со сцены и направилась к ожидающим ее друзьям.
* * *
А после окончания Тинувеллани была грандиозная попойка. Так он не напивался даже с Франко. Темный эльф оказался превосходным собутыльником. Встретившись с Ал’эолен’таершем в небольшой беседке, исполнявшей роль кафе под открытым небом, Олег изначально подошел к нему, чтобы обсудить условия дуэли. Однако постепенно разговорились, заказали вина, потом еще и еще…
Подошел Эллеар с друзьями, принес какого-то редкого вина, которое тоже было употреблено. Затем пели песни, потом Вереена сказала, что дуэль, похоже, уже идет, и это соревнование – кто больше выпьет. Идея была охотно подхвачена, Эллеар назначен секундантом, и заказали еще вина…
Потом дроу сбегал к своему дому и притащил какую-то, по его словам, уникальную настойку на пещерных грибах, которая компании очень понравилась. Да и проявившиеся после этого в огромном количестве маленькие зеленые бесенята оказались очень веселые и зажигательно танцевали ламбаду. Затем Олег с огромным изумлением понял, что увлеченно спорит с одним из приятелей Эллеара о сущности неосознаваемого начала вселенной. Более того, уже почти доказал тому, что Порядок был порожден изначальным Хаосом в момент тяжелого бреда, вызванного многодневным запоем. Единственным нерешенным и очень животрепещущим вопросом оставалось лишь то, где же все-таки Хаос ухитрился раздобыть необходимое для этого количество грибной настойки. Ведь вселенной тогда еще не существовало! Впрочем, выпив еще по стаканчику, спорщики сошлись на мысли, что такая восхитительная настойка просто обязана была существовать всегда, и, следовательно, именно она и является основой миропорядка.
Потом ушла Вереена, заявив напоследок, что пребывание в отвратительно трезвом состоянии среди такого количества пьяных морд пробуждает в ней кровожадность, и кто-то заявил, что без женщин неинтересно и эту проблему надо решать. Олег с радостью поддержал это заявление и предложил подойти к решению задачи творчески.
Последнее, что он еще помнил, это знакомое лицо суккубочки, лихо исполняющей зажигательный стриптиз в середине беседки и прямо-таки млеющей от удовольствия под восхищенными взглядами пьяных до изумления, но все так же прекрасных эльфов. Мягкая сердцеобразная кисточка на конце ее хвоста то и дело оглаживала кого-нибудь из зрителей.
Потом был туман…
Очнулся Олег над протекающим неподалеку ручьем, куда его с озабоченным видом макала Вереена. Рядом стояли несколько покачивающихся эльфов в состоянии глубочайшего алкогольного опьянения, одежда которых пребывала в полном беспорядке, а на лицах и открытых участках тел присутствовали следы многочисленных засосов. Они с испугом поглядывали на сердитую Альмиену и с глубоким уважением – на Ал’эолен’таерша, с довольной улыбкой обнимавшего ластящуюся к нему суккубочку.
Также здесь присутствовала пара довольно пьяных, но все же сохраняющих сознание эльфийских подростков, с нетерпеливым ожиданием поглядывающих на процедуру протрезвления.
– Что случилось? – пробормотал Олег, отфыркиваясь.
– Да так… Ничего особого, – ехидно ответила на его вопрос Альмиена. – Если, конечно, не считать того, что ты осуществил локальный прорыв Инферно с призывом конкретной демонической сущности, – она кивнула на суккубу, – в самом центре Золотого леса, чем всполошил всех стражей. Явившаяся группа захвата до сих пор отходит от шока и зависти. Такой порнухи им видеть еще не доводилось. Думаю, что когда эти оболтусы придут в себя, – она указала на покачивающихся, словно деревья под сильным ветром, эльфов, – они будут очень изумлены свалившейся на них славой. Правда, не думаю, что они обрадуются ТАКОЙ известности. Собственно, из-за этого прорыва я сюда и поспешила, прихватив на всякий случай твою подругу.
– Далее, – продолжила рассказ уже Вереена, – ты с собутыльником, – она кивнула на дроу, – заключил договор о прямых поставках грибной настойки из Дроуланда в инфернианский домен Эльтиана, обещая рассчитываться душами грешников. По-моему, он до сих пор пытается сообразить, зачем ему могут понадобиться эти души. Ну и напоследок ты поспорил с Энеари Л’Феанаро, сыном Звезднорожденного князя Алоара, – она кивнула на одного из подростков, – о том, кто из вас старше. Это произошло после того, как ты выгнал его с приятелем из беседки, аргументируя это тем, что происходящее на «сцене» действо с участием пяти эльфов, одного дроу и одной, но очень развратной суккубы, – не для детских глаз. Кстати, я с тобой в этом полностью согласна, но он почему-то обиделся, и вот результат. Ты поставил на кон свой меч, а он – родовую книгу заклинаний. Сейчас вы идете меряться возрастом, и поскольку, как я узнала, этому мошеннику недавно исполнилось сорок лет, рекомендую хорошенько попрощаться со своим «мечом духа».
– У-у-у…!!!! – выразил свое отношение к происходящему Олег.
Расставаться с мечом не хотелось до ужаса. Уже привыкший к его успокаивающему теплу, надежной тяжести и непревзойденным боевым и магическим качествам, Олег ощущал себя так, словно вот-вот собственными руками продаст в рабство близкого друга. И что здесь можно сделать?
– А как это определение возраста будет проходить? – поинтересовался Олег, смутно надеясь, что это будет нечто вроде приснопамятного зала истины. В этом случае оставался определенный шанс на хитрость. Например, можно было попробовать назвать свой возраст не в земных годах, а скажем, в меркурианских, кои, насколько Олег помнил из астрономии, около трех земных месяцев продолжались.
Но увы. Все надежды были рассеяны бесхитростным рассказом Альмиены. Как оказалось, проблеме измерения возраста среди бессмертных эльфов, частенько забывавших вести точный счет прожитым годам, особенно после первой тысячи лет, уделялось немалое внимание. Был создан небольшой прибор в виде кристалла, издававшего тихий звон, когда его брали в руки. Своя тональность была для тысяч, сотен, десятков и просто годов, так что было совершенно несложно определить, сколько тебе лет, достаточно взять в руку небольшой кристалл и вспомнить наиболее раннее событие в твоей жизни. Кристалл немедленно определял, сколько лет отделяет это событие от настоящего момента. И именно за таким прибором, носившим звучное название эарил, бежал сейчас один из приятелей Энеари.
– А вот и он! – Энеари взял небольшой, тщательно завернутый в мягкий шелк предмет из рук подбежавшего остроухого мальчишки и направился к Олегу.
– Ты можешь помочь? – в панике Олег обратился в глубь своей души, к обитавшему там демону, своей неизменной палочке-выручалочке. – Я уступлю тебе место!
– Ты что, совсем ненормальный? – тихим эхом откликнулось внутри сознания. – Я же еще младше тебя буду! Я ведь меньше двух лет назад только себя осознал! Хотя… Есть одна идейка! Впускай!
* * *
М-да… Надо сказать, хорошая штука, эта дровская грибная настойка. Недаром я с Таершем о поставках договорился. За такую вещь никаких душ не жалко! Человеческий алкоголь на меня действовал довольно слабо, а вот эта настоечка… Будь я трезвым, никогда бы не стал без крайней необходимости тревожить Великую Мать.
А так… Хотя Исток более-менее оклемался, я продолжал пребывать в блаженно-расслабленном состоянии. Когда эльф, положив руку на прибор, покорно отзвеневший три тоненьких перезвона, отсчитывающих десятки лет, и четыре коротких взбряка, символизирующих года, протянул его мне, я воззвал, впрочем, не слишком надеясь на ответ. Но, как ни странно, мой зов был услышан…
Изначальная Тьма, свернувшись уютным клубочком под убаюкивающую песню одного из молодых и энергичных квазаров, только-только задумалась о том, что было бы неплохо немного подремать, когда тихий и немного робкий зов одного из Детей достиг ее слуха.
«Кто-то из Высших… Совсем юный, а уже призывает, – подумала она, подгребая поближе парочку «черных дыр» с намерением уютно устроиться на мягких и удобных подушках их горизонтов событий… – Интересно, что ему нужно… Я ведь вроде ясно разъяснила, что на ближайший миллиард лет у нас со Светом перемирие. Нет, просят, просят… То мир им разрушь, то звезду какую погаси, то богам обнаглевшим трепку задай… Если и у этого подобная просьба, рассержусь. Ну сколько можно! Пусть к Хаосу за разрушениями обращаются! Ему это всегда нравилось… Ладно, чего там тебе?» – Тонкая струйка ее внимания скользнула по широко распахнутому каналу призыва, а в следующий миг все бесконечно огромное тело Великой Матери сотряс сильнейший спазм смеха.
– Нет, ну каков наглец! – восхищенно заметила она почтительно замолчавшему квазару. Протянутая ею струйка уютно устроилась в теле призвавшего ее молодого демона, вытеснив далеко на периферию его собственное сознание. – Это ж надо додуматься! Призвать МЕНЯ, чтоб выиграть какой-то там спор! Ты знаешь? Это мне нравится! Люблю наглецов. Давно так не смеялась! Правда, самым ранним воспоминанием я с ним делиться не буду – эта вселенная не так уж плоха, жаль будет, если погибнет раньше времени… Но вот если из относительно недавнего… Помнится, не так давно один молодой и до крайности амбициозный Творец сказал довольно-таки глупую фразу… Как же она звучала? А, вот, вспомнила… «Да будет свет!» Ну не глупость ли, правда?
Квазар согласно мигнул, тщательно обдумывая, какую бы наглость учудить в ближайшее время. Может, стоит взорваться? Или какую-нибудь галактику помоложе в себя затянуть? Раз уж первоявленной леди нравятся наглецы… Нет, он-то как раз вовсе не считал фразу «Да будет свет!» глупостью, старательно излучая в бесконечность вселенной все новые и новые мириады фотонов, но что ни сделаешь, чтобы доставить удовольствие такой приятной собеседнице. В конце концов, по поводу этой леди у него были свои весьма определенные и далеко идущие планы.
Изначальная Тьма лишь вздохнула, устраиваясь поудобней, и аккуратно втянула протянутое в мирок, из которого пришла странная просьба, щупальце. Все как всегда, очередной влюбленный… И понимает ведь, дурачок, что не сможет он быть с ней, что весь его свет померкнет и исчезнет, стоит ей приблизиться к нему чересчур сильно… но все же надеется, и, как ни странно, это довольно приятно… Как, наверно, скучна была бы эта вселенная без подобных сумасбродов, мельком подумала она, с улыбкой вспоминая наглого демона и его необычную просьбу и бросая лукавые взгляды на раскрасневшийся от подобного обхождения квазар. – В конце концов, не все же одному Хаосу нарушать законы мироздания, – подумала она, взбивая «черную дыру» со слишком уж закостеневшей сферой Шварцшильда и откидываясь на нее. – Может, когда-нибудь и порадую мальчика… Уж больно хорошо поет, душевно… Все равно рано или поздно наступит пора рожать нового Творца… Почему бы и нет.
– Я теперь вздремну немного, пожалуй. – Она подтащила поближе к себе курсирующую неподалеку туманность и, закутавшись в нее, словно в теплое одеяло, аккуратно раскинулась на «черных дырах». – Спой мне еще, – сквозь сон пробормотала Изначальная, и обрадованный вниманием квазар вновь затянул свою извечную песню, обдувая ее ласковым и теплым звездным дыханием.
* * *
– У-у-у е…!!! … …! Да … …, … в … … на … … все эти споры… …! Чтобы я еще хоть раз взглянул на эту… грибную настойку! …!!!!!!! И да пусть меня … … …, если я еще раз свяжусь с малолетними эльфийскими придурками и их … приборами! … … … … … … и … … …!!!!
Верещание кристалла, пронзительным визгом продолжавшего отсчитывать эоны и эоны лет, прошедшие с того момента, когда происходило то, что показала ему память соприкоснувшегося с ним существа, отравленным сверлом вонзалось в голову Олега. Не выдержав этой пытки, он с силой швырнул кристалл в ближайший валун. Издав последний жалобный взвяк, хрупкий магоприбор не выдержал столь варварского обращения и рассыпался кучей сияющих осколков.
Бледная Альмиена, единственная из всех присутствовавших почувствовавшая краткое соприкосновение великой сущности с душой полудемона, медленно вытерла выступивший на лбу холодный пот.
«Тихо, тихо, все хорошо, – убеждала она себя. – Это не прорыв Инферно, никто, кроме меня, наверняка ничего не заметил, так что не будем нагнетать обстановку… Спокойствие, только спокойствие… Ничего страшного не произошло, мир на месте, солнце не погасло, тебя никто не поймет, если ты сейчас начнешь швыряться молниями и цитировать полный словарь тролле-оркских ругательств. Спокойно, только не нервничай, все нормально, а седую прядь можно скрыть и за мороком… Тинувеллани уже заканчивается, всего-то и надо будет, что проследить, чтобы этот полоумный демон больше не пил. И выставить его поскорее! Ох, как я надерусь, когда он уедет! И никогда, ни за что больше не подпускать его к эльфийским владениям и дровской грибной настойке! Перекрыть все каналы связи с Дроуландом! Пресветлая Элберет, ну за что мне такое наказание!»
Олег тем временем горделиво принял из рук едва пришедшего в себя от изумления Энеари небольшую книжку и формулу активирующего ее заклинания и, опираясь на Вереену, пошатывающейся походкой двинулся прочь с поляны, провожаемый благоговейными взглядами присутствующих.
«Спать, спать, спать… – повторял он про себя. – Ох, как голова-то болит! Чтоб я еще хоть раз к этой проклятой грибной настойке прикоснулся! Нет уж, отоспаться – и домой, в Академию! Хватит с меня эльфов! Но интересно все же… Что происходило до того, как Создатель произнес свою знаменитую фразу? Что за воспоминание Тьма сочла настолько опасным для нашей вселенной? Крайне любопытно!
Впрочем, нет. Лучше не знать. Мало ли… Если эта информация вполне может уничтожить вселенную, то что уж говорить об одном молодом полудемоне. Риск не стоит свеч. А теперь отсыпаться и завтра же попросить Альмиену доставить меня назад, в Академию. А то этот эльфийский Лесок что-то уж очень бурно на меня влияет. Никакого здоровья не хватит. Печень-то не казенная. Так что учиться, учиться и еще раз учиться, как завещал лысенький вождь мирового пролетариата».
Приняв такое решение, Олег с искренним наслаждением перешагнул порог своего временного дома, кое-как протащился до кровати и не раздеваясь бухнулся на мягкую перину.
