ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
На пороге следующего зала они простояли довольно долго, с тревогой разглядывая зажигающиеся вдоль стен светильники. Колонны были и здесь, хотя и не в таком количестве, как раньше, да и были они самыми обычными. Многие из них давно рухнули, засыпав пол грудами камней. За спиной лязгнули и поползли навстречу друг другу тяжелые створки. Они двигались медленно, но неудержимо, с легкостью сдвигая людей.
— Заходим.
Воисвет первым шагнул в зал. Оглянулся на остальных, еще переминавшихся с ноги на ногу.
— Нам надо торопиться, — сказал он. — Еды нет, вода на исходе. Заходите же, наконец!
Готовые ко всему, они очень медленно пересекли зал. Но ничего не происходило. Вокруг царила тишина. И это настораживало больше всего.
Добравшись до выхода, Воисвет потянул на себя дверное кольцо. Дверь легонько скрипнула и подалась так легко, что князь от неожиданности отшатнулся. Сквозь образовавшуюся щель потянуло дымом.
— Что там еще? Пожар, что ли? — Воисвет оглянулся на мага.
Тот развел руками:
— Я ничего не чувствую. Я же говорю, здесь все настолько пронизано магией, что понадобится время, чтобы понять хоть что-то.
— Дверь без замков и запоров — добра не жди, — пробурчал князь и вновь потянул за кольцо.
Дверь распахнулась, и на людей обрушились густые клубы дыма. Донесся многоголосый гомон, потянуло гарью и горящим мясом. Неподалеку слышались воинственные крики вперемешку со стонами, грохот рушащихся домов.
Раньше, чем дым немного рассеялся, разорванный налетевшим порывом ветра, люди уже поняли, что им предстоит увидеть — захваченный и разграбляемый город.
А затем из клубов дыма выскочило с дюжину воинов. Низкорослые, раскосые и смуглые, с кривыми сабельками и в кожаных доспехах. Грязные, перепачканные сажей и кровью, они больше походили на голодных упырей, чем на людей.
— Кто это? — Горяй прищурился, отводя меч для удара. — Похожи на степняков, однако откуда им здесь взяться? До восточных степей отсюда несколько месяцев пути.
— Кажется, я понимаю, — прошептал маг. — Другой мир. Кощей открыл нам врата в иной мир!
— А на кой ляд нам иной мир? — недовольно отозвался сотник. — Нам нужна дорога к мечу.
— Наверное, этот мир тоже часть этой дороги, — неуверенно сказал юноша. — Только мне почему-то кажется, что нам не стоит выходить отсюда. Если закроется дверь…
— Да ни к чему нам выходить, эту мелочь пузатую мы и так перебьем, — заявил Горяй и помахал рукой застывшим в отдалении степнякам. — Эй вы, долго еще ждать?
— Насколько я знаю, не в обычаях кочевых народов биться пешими, — задумчиво заметил князь. — Тем более без подавляющего перевеса.
— Да-да, я тоже думаю, что мы сможем разойтись мирно. — Берсень шагнул вперед, приветливо улыбаясь.
Степняки попятились на пару шагов, но затем с диким визгом бросились в атаку. Ухватив мага за плечи, Воисвет и Ирица отпихнули его назад.
— Кто-то утверждал, что они не будут сражаться, — проворчал маг.
— Сгоряча можно и на столб кинуться, — откликнулся Воисвет, отмахиваясь от визжащего степняка. — Но, боюсь, дело в другом.
Со степняками было покончено за считаные секунды. Воисвет с тревогой вгляделся в дымные облака.
— В чем еще? — Берсеню послышался вдали топот всадников. — Что это?
— По-моему, это подавляющий перевес, — ответил Воисвет. — Дежень, Горяй, затворите дверь. Может, проход этот чертов закроется.
Но двери точно превратились в камень. Даже навалившись все вместе, они не смогли сдвинуть ни одной створки.
Тем временем топот приблизился — и вскоре из дыма вырвался большой отряд конников.
— Всем за порог! — заорал князь. — Дверь невысокая, на конях они нас не достанут. Против пеших продержимся долго. Главное — не увлекаться, наружу не выходить.
Воисвет оказался прав. Оценив размер прохода, степняки спешились и дружной гурьбой двинулись в атаку. Воисвет насчитал пять или шесть десятков воинов, но сквозь дым можно было разглядеть фигуры подъезжающих конников.
— Берсень, — князь метнул на мага пронизывающий взгляд, — я не спрашиваю тебя, можешь ли ты запереть дверь. Ты просто запри ее! Понял?!
— Понял, что тут не понять, — нахмурился Берсень. — Только…
— Сделай это! — заорал Воисвет. — Закрой эти треклятые двери!
Маг торопливо отбежал к дальней стене и, упав на колени, закрыл глаза.
— Велена, ох, проклятье… Ирица, Дара, быстро к нему, и чтоб ни волоска!..
Девушки подбежали к магу, а Воисвет бросил испытующий взгляд на Деженя.
— Дежень, твой дар, он только с луком или как?
— Мне обещали, что я стану непобедимым лучником, а не мечником, — спокойно ответил тот.
— Ну тогда тебе придется вспомнить, с какой стороны держат меч!
— Я уже кое-что припоминаю. — Дежень изобразил улыбку.
— Воисвет! — Горяй прямо-таки сиял от радости. — Ты, кажется, хотел знать, за что мне дали сотника?
— Ты выбрал не самое удачное время для похвальбы, — процедил князь.
— Никакой похвальбы, князь. — Горяй нетерпеливо взмахнул мечом. — Только умение и опыт.
Степняки приближались неторопливо, в движениях ощущалась некоторая скованность. Чувствовалось, что, если бы не завеса дыма и не низкий проход, они куда охотнее расстреляли бы врагов из луков или затоптали бы их конями.
Взбодрив себя воинственными воплями, степняки ринулись в атаку.
— За Булыгу! — рычал Горяй, нанося удары направо и налево. — Сдохните, твари!
Горяй сильно удивил Воисвета. За долгие годы, проведенные в войнах, князь перевидал множество хороших мечников. Он и сам считался неплохим бойцом.
Но сотник оказался не просто хорошим мечником. Нельзя было сказать, что его напор был сродни урагану, а удары подобны молнии. Нет, напротив, он двигался на удивление мало или даже скупо. Но его меч не знал промаха. Причем, в отличие от того же Воисвета, сотнику не приходилось тратить на каждого противника больше одного удара.
Клинок Горяя никак не походил на волшебный меч-самосек, да и удары сотника с виду были какие-то полусонные, ленивые. Но его клинок и смерть сейчас были одним целым.
Вражеские щиты, изготовленные из прутьев и обтянутые толстой кожей, легко пружинили, то и дело отбрасывая мечи князя и Деженя. Горяй же рассекал их вместе с владельцем.
Занимая столь узкую горловину, поначалу было довольно легко отбиваться от наседающих вражеских орд. Но очень скоро проход оказался основательно запружен телами павших. Мертвые путались под ногами, раненые норовили ударить снизу.
Волей-неволей пришлось отступить, и степняки немедленно стали просачиваться в зал.
Ни Дежень, ни Воисвет, ни вовремя подоспевшая Ирица уже не справлялись. Особо шустрые степняки пробирались за спину, и только благодаря Даре, на удивление ловко орудовавшей своим кинжальчиком, они еще держались.
Но даже далекому от военного дела магу было понятно, что они обречены. Степняки бросали в бой все новые и новые силы, и не было им ни конца ни края. Очень скоро и князь, и Дежень, и Ирица были вымотаны практически до полного изнеможения.
И только Горяй продолжал биться, не теряя прежней сноровки.
— Он заговоренный, что ли? — пробурчал Воисвет. — Отходим к магу, быстро!
Они отступили к стене, сомкнувшись вокруг Берсеня кольцом.
— Берсень! — крикнул Воисвет, уже с некоторым трудом ворочая мечом. — Какого демона ты медлишь?
— Я не могу! — заорал в отчаянии маг. — Эта магия превыше моих сил!
— Можешь, раздери тебя демон! Делай! А если тебе наплевать на нас, вспомни об Ирице! Тебе рассказать, что с ней сделают, если ты не закроешь дверь?!
В зал могучим потоком вливались степняки, единственным заслоном оставался Горяй. Он бился теперь окруженный со всех сторон. Но, судя по всему, это нисколько его не смущало. Наоборот, предчувствуя скорую победу, кочевники стали бросаться в бой сломя голову и сильно мешали друг другу.
— Горяй! — крикнул князь. — Если можешь, пробивайся сюда! Дежень и Ирица сдают!.. Нам нужно сомкнуть кольцо!
— Ни черта я не сдаю! — взвизгнула было Ирица, но из горла вырвался лишь невнятный хрип.
Горяй с диким криком рванулся к ним. Степняки отхлынули на мгновение, но тут же навалились вновь. Многие бросались прямо на клинок, надеясь хоть как-то, хоть на миг остановить его смертоносный меч, иные кидались под ноги в попытке опрокинуть его на пол.
Но сотник лишь смеялся, награждая врагов точными ударами. Его клинок успевал всюду, справа и слева, вниз и вверх, спереди и сзади.
Тяжело дыша, Воисвет остановился, поводя вокруг налитыми кровью глазами. Он больше не мог сражаться. Пот ручьем струился по всему телу и ел глаза, руки-ноги гудели, норовя подогнуться и усадить, наконец, неугомонное тело.
Рядом, залитые потом и кровью, стояли Дежень и Ирица, тоже на последнем издыхании. Лучше всех выглядела Дара, но Воисвет прекрасно понимал, что без них она не продержится и минуты. Еще немного, еще одна атака — и с ними все будет кончено.
Но их оставили на время в покое. Все свои силы степняки бросили на Горяя. Количество погибших от его руки исчислялось уже десятками, так что убить сотника стало для врагов делом чести.
— Даже если Берсень закроет дверь, эта орава никуда не денется, — прохрипел Дежень, припав от усталости на колено.
Воисвет понимающе кивнул:
— Ты прав. Мы не продержимся и минуты. Если только Горяй не совершит невозможное.
— Какого демона, что это вы задумали? — вмешалась Ирица.
— Не мешай, сестренка. Мы едва живы.
— Или все вместе — или никто! — закричала она.
Воисвет покачал головой и нашел взглядом Горяя.
— Горяй!!! — закричал что было сил князь. — Уводи их отсюда! Иначе погибнем все!
Князь так и не понял, услышал ли его сотник или нет. У Горяя не было и секунды, чтобы дать хоть какой-то знак, но спустя несколько мгновений он шагнул к выходу.
Забрызганный кровью, всклокоченный, сейчас Горяй меньше всего походил на себя прежнего. Того Горяя, к которому привыкли его товарищи. Даже улыбка, не сходившая с лица, казалась совсем чужой. Страшная, похожая на рваную рану.
Он продирался сквозь вражеские ряды, продавливал их, будто шел через трясину. Он давно уже потерял шлем и наплечники, кольчуга превратилась в лохмотья, но он все еще двигался и все еще улыбался.
На пороге он застрял, перебираясь через вал тел, споткнулся, и на него тотчас же обрушилась орава визжащих врагов. Горяй отчаянно завертелся, закрутился, но удары сыпались с такой плотностью, что отразить все оказалось не под силу и ему.
Кровь брызнула во все стороны, степняки радостно взвыли и набросились с удвоенной силой.
— Горяй!
Ирица невольно подалась вперед, но в нее вцепились одновременно Дежень и Воисвет.
— Ему нужна помощь! — закричала она.
— Остынь! — Дежень сжал ее плечи с такой силой что девушка едва не застонала от боли.
Впрочем, куда большую боль причинял ей вид шатающегося и окровавленного сотника. Каким-то чудом ему удалось вывернуться из толпы ошалевших от радости врагов и пробраться к дверям.
Он шел прямо по мертвецам, шел, спотыкаясь и падая, но его меч все еще разил без промаха и пощады. Но и вражеские удары все чаще и чаще достигали цели.
Светлые волосы Горяя слиплись от крови и торчали в разные стороны ужасными космами. По телу сотника струились настоящие ручьи крови, и своей, и вражьей, но он все еще был жив и упорно продвигался к выходу.
Едва он переступил порог, как двери дернулись, словно его поджидали, и стали неторопливо закрываться.
Степняки поначалу не обратили на это внимания. И только когда тяжелые створки принялись выталкивать их наружу вместе с грудой мертвецов, они наконец опомнились, и на выходе возникла давка. Десятка два степняков, оказавшихся в зале, ринулись наружу сломя голову и буквально выдавили Горяя из зала.
Прежде чем он скрылся в дыму, прежде чем створки захлопнулись, Ирица успела перехватить взгляд сотника. Его глаза заливала кровь, и вряд ли он что-либо видел, но по-прежнему улыбался.
А затем двери громыхнули, и в зале воцарилась тишина.
— Горяй, — прошептала Ирица, — как же это…
— Это был лучший воин из всех, кого я видел, — сказал Дежень, блаженно растягиваясь на полу во весь рост. Камень приятно холодил спину.
Воисвет молча уселся, скрестив ноги, и одним глотком осушил баклажку с водой. До последнего момента он не верил, что Горяй сумеет это сделать. И дело было вовсе не в его мастерстве. Князь не верил, что сотник станет жертвовать собой ради спасения товарищей.
Когда же это случилось, Воисвет ощутил легкие угрызения совести. Легкие, потому что он давно уже привык к тому, что воины жертвуют ради него жизнью. Привык настолько, что Горяй вылетел из его памяти ровно через минуту.
— Берсень, — улыбнулся Воисвет. — А ты все-таки настоящий маг.
Ирица, висевшая на шее юноши, окинула князя тяжелым взглядом.
— В твоих устах, князь, похвала звучит как приговор. Но если ты думаешь, что в следующий раз пожертвуешь его жизнью, так же как пожертвовал Горяем…
— Горяй был воин, и умер как воин, — холодно ответил князь.
— И это все, что ты можешь сказать? О человеке, отдавшем за тебя жизнь! — Ирица стиснула кулаки.
— А также за тебя, и за всех нас. И хватит об этом! — Он повысил голос. — У нас есть сейчас заботы поважнее.
— Поважнее? — вскинулась Ирица.
— Да, поважнее. Подумай лучше о том, что нам давно уже нечего есть. А сейчас мы допиваем последнюю воду. Но это еще не все. От наших доспехов, — князь отодрал с себя кусок болтавшейся стальной пластины, — остались жалкие клочки, и у нас нет с собой кузнеца, чтобы это починить. Так что подумай, Ирица, сколько мы проживем при таком раскладе? И надолго ли переживем Горяя?
Глаза Ирицы сверкнули, но она ничего не сказала.
— Вот и хорошо, — пробормотал князь. — Если мы в ближайшее время не найдем здесь еду и воду… Впрочем, может быть, Берсень может помочь?
Маг замотал головой: — Меня этому не учили, я не смогу достать еду.
— С дверями же ты тоже кричал, что не сможешь. — Воисвет не отрывал от мага взгляда. Лицо Берсеня сделалось темнее тучи.
— Это не я закрыл двери, — процедил он. — Я долго распутывал заклятие, возможно, в конце концов, я бы это и сделал, но… Что-то или кто-то вмешался.
Он взглянул на Дару.
— Нет, колдун, я и простые заклятия с трудом освоила, — она вздохнула. — К тому же, мне было не до волшбы, я вон едва не затупила кинжал.
— Но тогда кто? Кощей? — Воисвет огляделся, словно рассчитывал отыскать неведомого спасителя. — Да и зачем ему это?
— Я не знаю, — растерянно ответил Берсень. — Эта сила превыше моего понимания.
— Ладно, чего гадать о неведомой силе, лучше скажи, как выберемся отсюда. Других дверей тут больше нет.
Берсень задумчиво поскреб макушку.
— Если я хоть что-то начал понимать в замысле Кощея, думаю, мы выйдем отсюда без проблем, — сказал он.
— Неужели?
— Воисвет, если прошлый раз магия Кощея призвала существ из другого мира, то в этот раз был просто открыт вход в иной мир. Если учесть, что в каждом помещении нас атаковали только один раз, мне кажется, во второй раз дверь откроется в следующую комнату.
— Ему кажется, — усмехнулся князь. — Ладно, голову будем ломать потом. Сейчас отдых.
Спустя несколько часов они отправились в путь. Как Берсень и предполагал, двери открылись в другую комнату.
