ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
К вечеру следующего дня они вернулись на прежнюю дорогу, оставив позади злосчастное ущелье. Словно уступая путь, горы раздались вширь, расползлись в стороны пологими склонами, избавив людей от страха перед очередной засадой.
Ослабленного Берсеня тащил на спине Булыга. Время от времени маг приходил в сознание, бормотал лечащие заклятия, а затем снова впадал в забытье. К вечеру ему заметно полегчало. Маг порозовел, и все большее время проводил в сознании. Ирица крутилась рядом, с готовностью выполняла любые его прихоти. Хотя прихотей было немного. Юноша почти ничего не ел, только пил, так что Булыге приходилось нередко относить его за ближайшие камни. Ирица пыталась помочь и тут, но в результате яростного сопротивления Берсеня осталась не у дел.
Солнце садилось, и тяжелые дождевые тучи, словно обрадовавшись уходу светила, торопливо заполняли небо. Воздух пропитался сумерками и дождем, а путникам никак не попадалась подходящая пещера или хотя бы расселина попросторней.
Начал уже накрапывать дождик, когда за очередным поворотом показался чернеющий зев большой пещеры. Все заторопились вперед, но Воисвет остановил их. Сердце кольнуло неясное предчувствие. Он повернулся к магу, но Берсень мирно посапывал, положив голову на широкое плечо Булыги.
— Что-то не так? — Горяй вытер мокрое лицо, вгляделся в пещеру.
— Слишком уж она кстати, — пробормотал князь.
— Ну так что мы теперь, будем под дождем мокнуть?
— Идемте, но будьте начеку. — Воисвет коснулся рукояти меча.
Но не успели они приблизиться, как изнутри донесся недовольный звериный рев. Из глубины пещеры показался дракон, под его тяжелыми лапами затрещали камни. Уродливая рогатая голова повернулась к людям.
И тотчас зазвенели, покидая ножны, клинки, заскрипел тугой лук Деженя. Один только князь остался недвижим, будто в землю врос.
— Тихо, — приказал Воисвет. — Дракон молодой, может, и не нападет. А нам сейчас не с руки тратить время и силы.
— А ночевать-то где прикажешь? Под дождем? — заметил Горяй.
Не отводя от людей взгляда, дракон целиком вылез из пещеры, глухо зарычал. Его шипастый хвост замолотил по камням, превращая их в пыль.
— Квелый голос у него, неуверенный, — сказал Дежень. — Может, он приболел?
— Я же говорю, молодой, — откликнулся князь. — Пожалуй, он нас боится больше, чем мы его.
Дракон расправил крылья, взял короткий разбег и взмыл в воздух. И уже оттуда донесся куда как более убедительный рев.
— Зря мы его не закололи, пока на земле был, — вздохнул Горяй. — А ну как начнет огнем плеваться?
— Не начнет. — Воисвет покачал головой. — Будь у него огонь, давно бы уже гонял нас по скалам.
— Неизвестно еще, кто кого гонял бы, — проворчал Булыга. — Так что будем делать-то?
Глаза богатыря полыхали нездоровым блеском.
— Идемте. — Воисвет улыбнулся. — Дракончик-то и впрямь робкого десятка, так что пусть снаружи побудет.
— Драконы, говорят, любят на золоте дрыхнуть, так, может, и мы там же устроимся? — сказал Горяй, задвигая меч в ножны. — А еще, говорят, драконы стерегут мечи чародейские, али еще чего волшебное.
Дракон тем временем нарезал в воздухе круг за кругом. Время от времени сердито ревел, иногда из ноздрей шел дым, но огнем он так ни разу и не ударил. Люди беспрепятственно зашли в пещеру.
— Так как, будем логово осматривать? — поинтересовался сотник.
— Осмотрим, — кивнул князь после недолгих раздумий. — Но не всем скопом. Булыга остается охранять вход и Берсеня. Если дракон нападет все-таки, уходи к нам. Понял? Нам не шкура дракона нужна, а шкура Берсеня, так что первым делом спасай его.
— Я тоже останусь, — сказала Ирица. — Я Берсеня не оставлю.
— Ты пойдешь с нами, — отрезал князь. — Тут, окромя этого полудурка с крыльями, никого нет, а что или кто внутри, мы не знаем. Опять же без тебя с нами не пойдет твой брат. Так, Дежень?
Тот кивнул, и Ирица вздохнула.
— Ну ладно, но смотри, — она погрозила пальцем богатырю, — отвечаешь за него головой!
Едва они углубились в пещеру, дракон заволновался. Его рев усилился, и Булыга был вынужден прикрыть уши. Мирно сопевший рядом Берсень недовольно морщился во сне, когда же дракон вскричал особенно яростно, маг наконец проснулся. И взгляд его тотчас наткнулся на кружащего над пещерой зверя.
— Качественная иллюзия, — слабым голосом заметил он.
— Чего? — не понял Булыга. — Это дракон.
— Я вижу. Но он ненастоящий. Иллюзия, но, должен признаться, весьма искусная. Я бы так не смог. Булыга, а где остальные, где Ирица?
Отвалившаяся челюсть Булыги медленно вернулась на место. Он с тревогой вгляделся в темноту пещеры.
— Они пошли золото искать.
— Какое еще золото? — теперь не понял юноша.
— Драконье, — вздохнул богатырь. Берсень грязно выругался.
— Бегом, Булыга, за ними! Там наверняка ловушка!
Пещера оказалась довольно длинной. Люди все шли и шли, проход нырял влево — вправо, вниз — вверх, но факелы упорно выхватывали из темноты одни только камни.
— Нет тут никакого золота, — пробурчал Горяй.
Он замыкал отряд и все чаще и чаще оглядывался. Его не покидало ощущение, что за ним наблюдают. И хорошо, если это только ему кажется, но ежели в темноте впрямь кто-то есть?.. — Дракон, видно, слишком юн, не успел еще пристраститься к золотишку-то. — Сотник попробовал улыбнуться, но улыбаться не хотелось. Хотелось одного — вернуться назад, к солнышку, свежему воздуху, даже дождик он вспоминал сейчас с нежностью.
— Нам и не нужно золото, — отозвался князь. — Драконы хранят уйму всяких чудес, если нам попадется какое-нибудь зачарованное оружие, думаю, в замке Кощея лишним не будет.
— А еще мы собирались ночевать, — хмуро напомнил Горяй.
— И ты спокойно заснешь, не зная, что может скрываться за твоей спиной, в глубине пещеры?
— А если она тянется на ту сторону горы?
— Вообще-то я тоже думаю, что мы напрасно увлеклись поисками сокровищ, — заметила Ирица, — оставив наших людей на пороге пещеры под носом у разъяренного дракона.
— Прекратите! Думаете, мне нравится тащиться сквозь эту темень? — резко сказал Воисвет. — Я тоже хочу вернуться и выспаться наконец. Но помимо этого я хочу попасть в замок и вернуться оттуда живым и здоровым!
Несколько минут прошли в молчании, после чего князь остановился.
— Ладно, мне тоже осточертела эта бесконечная пещера, поворачиваем.
— Постойте-ка! Там что-то блеснуло!
Выставив перед собой факел, Дежень медленно двинулся вперед. Из темноты постепенно проступила статуя в человеческий рост, судя по блеску отлитая из золота.
— Вот они, сокровища.
Дежень двинулся дальше, за ним хлынули остальные и через пару шагов застыли, завороженные открывшимся зрелищем. Факелы выхватили из темноты груды золота, заполнявшие всю пещеру. Огромные залежи золотых монет, украшения, отделанные золотом и драгоценными камнями, инкрустированное самоцветами оружие, все было свалено в одну кучу, поверху которой отчетливо виделся отпечаток драконьего тела.
Тут и там, погрузившись в золото по колени, по пояс а где и по самую шею, стояли золотые статуи, изготовленные в полный человеческий рост.
Что-то холодное коснулось щеки Горяя, он едва не вскрикнул, но рот тотчас губы накрыла ледяная ладонь.
— Это я, — прошептал знакомый голос. — Отойди назад, и мы сможем поговорить.
Горяй медленно попятился, пристально наблюдая за товарищами, но никто не обратил на него внимания. Блеск золота прочно приковал их внимание.
— Зачем ты здесь? Они могут заметить! — яростно зашептал Горяй.
— Они ослеплены золотом, они не увидят и не услышат меня. — Ива улыбнулась, прижалась к Горяю. — Я так скучала без тебя.
— Так ты все это время пряталась здесь? Это твой взгляд я ощущал?
— Наверное, милый. Дорога к Кощею одна, вы не могли пройти мимо этой пещеры. Когда я убедилась, что карлики не смогут причинить тебе вреда, я сразу отправилась сюда.
— И как же ты убедилась в этом? — глухо спросил сотник.
— Когда ты отправился ублажать карлиц, — проворковала она ему в ухо.
— И ты… И ты так спокойно об этом говоришь? — Горяй облизал пересохшие губы.
— Ну конечно! Ведь ты пошел на это ради своих друзей, да? И вряд ли эти карлицы доставили тебе удовольствие. Не так ли? — Она легонько куснула его за мочку уха.
— Еще бы! — Горяй фыркнул. — Ты не представляешь, милая, как я мучился. Спасало только то, что я все время думал о тебе. Я так рад, что ты меня понимаешь.
Она коснулась пальцами его губ, и он умолк.
— Я все понимаю. Сейчас. Но тогда, если бы не охранительные заклятия карликов, наложенные на тот дом, ох, я была в ярости!..
Горяй поежился:
— Надеюсь, ты не собиралась выпить из меня кровь?
— Ну что ты, любимый, как ты можешь. — Она укоризненно покачала головой. — Но я могла ударить тебя, а ведь ты знаешь, какая во мне сила.
— Похоже, мне следует поблагодарить карликов за предусмотрительность, — пробормотал он. — Ладно, я рад, что все обошлось.
— Еще не все. Я пришла, чтобы предупредить тебя об опасности!
— О какой опасности ты говоришь? От дракона, что ли?
— Не существует никакого дракона. Не существует никаких сокровищ! Это все магия!
Ива силой развернула его голову, и Горяй увидел, как товарищи медленно подступают к драгоценным россыпям.
— Смотри! Если твои друзья все еще дороги тебе, останови их. Вы не должны касаться золота. Это смерть.
— Ну и где тут чародейские вещички? — спросил Дежень. — Бирок на них, похоже, нет.
Князь нахмурился:
— Кто-нибудь имел дело с зачарованными предметами?
— Ну, мне как-то пришлось попользоваться, да что толку? — ответила Велена. — Как научили меня, так и делала, а чтоб самой сообразить, это ж совсем другое. Тут маг нужен.
— Я не позволю тащить сюда Берсеня, — заявила Ирица. — Он еще слаб.
— Что ж, тогда попробуем наугад. Прихватим по парочке вещиц да Берсеню покажем.
Воисвет шагнул вперед — и тотчас тишину разорвал крик Горяя:
— Назад!
Сотник прыгнул к Воисвету и с силой оттолкнул его. От неожиданности тот споткнулся и упал, чертыхаясь и кляня Горяя на чем свет стоит.
— Здесь смерть! — заорал в ответ сотник. — Ловушка! Воисвет медленно поднялся, отряхнулся и пристально всмотрелся в перекошенное от ярости лицо Горяя.
— Ты спятил?! Или может, спокойно объяснишь?
— Посмотрите на эти статуи, приглядитесь внимательнее, разве когда-нибудь вам приходилось видеть нечто подобное?
— Хорошая работа. — Ирица пожала плечами. — Очень много деталей, и лица переданы очень живо. Ну и что с того?
Горяй нахмурился, и тут его осенило:
— Запах! Вы чувствуете запах? Если бы здесь жил дракон, здесь бы стояла жуткая вонь. Но здесь ее нет. Все это обманка. Дракон, золото. Все это магия. А здесь ловушка.
Воисвет окинул задумчивым взглядом залежи золота:
— А ты, Горяй, прав. Здесь должно жутко смердеть. Он повернулся к карлику, снял с его шеи веревку:
— Принеси-ка нам пару монет. Карлик отрицательно замотал головой.
— Я не пойду туда!
— У тебя нет выбора. Разве я обещал тебе жизнь? Карлик зарычал:
— Тогда убей меня здесь! Туда я не пойду!
Хорошо, — кивнул князь. — Я убью тебя. Я вспорю твое брюхо и задушу тебя собственными кишками, ты этого хочешь?
— Будьте вы прокляты!
Он понуро шагнул вперед, но на следующем шаге подскочил и попытался прошмыгнуть мимо людей. На его пути вырос Дежень и пинком отправил пленника обратно. Истошно вопя, карлик с головой зарылся в золото. Тут же подпрыгнул, расшвыривая монеты, завизжал как ошпаренный и бросился наутек. Но, не сделав и пары шагов, вдруг запнулся и застыл на месте. Лицо сковала гримаса ужаса.
— Что это с ним?
Ирица невольно подалась вперед, не замечая блеснувших под ногами монет, и Горяй, не раздумывая, бросился наперерез и вцепился ей в плечо. Издав гневный вопль, девушка сбросила руку сотника и выхватила меч. От удара ее остановил только взгляд Горяя, прикованный к карлику. Она резко обернулась, и глаза ее поползли на лоб.
Ноги карлика, застывшие по щиколотку в золоте, окутал призрачный желтый свет. Карлик рычал, дергался, напрягая все свои силы, но сдвинуться с места уже не мог.
— Что еще за дрянь? — прошептала Ирица, меч опустился сам собой.
Призрачный свет тем временем быстро струился вверх, расползаясь по всему телу, превращая карлика в золотую статую.
— Убейте меня! — отчаянно закричал он. — Я не хочу стоять тут вечность!
Пожав плечами, Дежень потянулся за луком.
— Не медли, прошу тебя! — завопил карлик. — Я не хочу превратиться в истукана!
Золотой блеск быстро охватил его грудь, и Дежень взял прицел чуть выше. Пробив горло карлика, стрела перебила позвоночник и ударила в стену где-то в глубине пещеры. Оставшаяся без опоры голова покачнулась, но упасть не успела — остатки шеи тоже превратились в золото.
Смешок Горяя вывел Ирицу из оцепенения:
— Хочешь провести здесь вечность?
Проследив за его взглядом, она заметила под ногами пару золотых и отшатнулась.
— Надо понимать, на тебя снизошло озарение? — Воисвет пробуравил Горяя тяжелым взглядом. — Или ты не мог обойтись без этого представления?
— Я не могу сказать всего, — смущенно ответил сотник. — Это касается только меня.
— Чушь! Пока ты идешь с нами, вопросы нашей жизни и смерти касаются всех. Так что изволь объяснить причины твоей необычайной прозорливости.
— И не подумаю, — нахмурился Горяй, в его голосе появились непривычные стальные нотки. — Мог бы и поблагодарить, вместо того чтобы приставать с дурацкими расспросами.
— Хорошо, — неожиданно легко согласился князь. — Надо понимать так, что ты более не доверяешь нам?
— Я не говорил этого. Я доверяю, иначе меня не было бы здесь. Но есть вещи, которые касаются только меня. Это личное. К тому же не имеет отношения к нашему делу.
— Личное, сотник, следовало оставить дома, — холодно заметил князь.
— Я как-нибудь сам разберусь, что оставить, а что нет!
Некоторое время они пронзали друг друга свирепыми взглядами, затем Воисвет улыбнулся:
— Хорошо. Ну что ж, твое право, можешь не говорить. Но имей в виду, тебе я больше не доверяю ни на грош. А я никогда не поставлю в ночную стражу человека, которому не доверяю… А теперь уходим, здесь делать нечего.
Воисвет двинулся в обратный путь. Следом потянулись остальные, последним мимо остолбеневшего сотника прошел Дежень. На одно мгновение он задержался.
— Не горюй, Горяй. В этом есть и плюсы, хоть выспишься по-человечески. — Он похлопал сотника по плечу. Горяй хмуро посмотрел ему вслед. Сбоку потянуло холодом.
— Это ты? — прошептал он.
— Да, милый. Почему ты выглядишь расстроенным?
— Ты слышала наш разговор?
— Да. Но я не вижу причин для беспокойства. Если ты опасаешься, что мы не сможем встречаться, это напрасно. Я могу усыпить любого, и никто не сможет нам помешать.
— Усыпить? Что ты имеешь в виду? — насторожился Горяй.
— Только то, что сказала. — Она пожала плечами. — Они заснут, а потом проснутся и ни о чем не будут подозревать.
— Людьми? Они проснутся людьми?
— Ну конечно. — Она поджала губы, ее голос дрогнул от обиды. — Ведь я люблю тебя! И не могу причинить вреда ни тебе, ни твоим друзьям, ничему, что дорого тебе. А ты, видно, хочешь меня обидеть своими подозрениями?
— Ладно, прости. — Он обнял ее. — Но дело не только в нас. Воисвет оскорбил меня. И я не могу это так оставить!
Сотник мягко отстранил ее.
— Ему не следовало так поступать. — Он поиграл желваками.
— Горяй! Может быть…
— Нет! Пусть я и не столь высокороден, как он, но я тоже имею представление о чести! Прости, но я должен все решить именно сейчас.
Горяй сорвался с места и, нагнав князя, выхватил клинок.
— Воисвет! — прорычал он. — Готовь меч, мне надоело выслушивать твои бредни и твои оскорбления!
Князь обернулся, но к мечу не притронулся.
— Что, совсем невмоготу? — Он усмехнулся. — Быть может, стоит выйти наружу? Факелы скоро погаснут, и нам придется идти в темноте.
— Ничего, я не собираюсь задерживаться здесь надолго! Доставай меч, Воисвет!
Некоторое время князь вглядывался в лицо сотника:
— Послушай, сотник…
— Нет! — перебил его Горяй. — Я не хочу больше разговоров! Ты здесь никто! Это там ты был князь, а здесь ты никто! Слышишь?
Даже Дежень толком не успел рассмотреть дальнейшего. Увидел только, как князь ткнул факелом в лицо сотнику, как тот шарахнулся назад и споткнулся. В ту же секунду факел князя полетел прочь, и Дежень потерял их из виду. Когда же он подошел ближе и посветил своим факелом, сотник уже лежал на спине. Рядом стоял Воисвет, приставив к горлу Горяя его же собственный меч.
Дежень кинулся вперед, готовясь оттащить князя, но его опередили. В воздухе что-то мелькнуло, и Воисвет с ругательствами покатился по камням. А затем над ним выросла размытая тень.
— Не трогай его! — не своим голосом вскричал Горяй. Тонкая, невысокая фигура, нависшая над князем, застыла. Дежень напряг зрение, пытаясь разглядеть оружие в руках незнакомца, но они были пусты. Неведомый удерживал рычащего князя одной рукой, вторая была вскинута вверх. И Дежень почему-то ни секунды не усомнился в том, что это существо может убить Воисвета одним ударом.
Дежень более не медлил. Отшвырнув факел, он вскинул лук. И остолбенел, лихорадочно соображая, померещились ли ему красные глаза на лице и длинные звериные клыки или нет. За спиной ахнула Ирица, сплюнула и ругнулась Велена.
— Вампир, — процедила она. — Точнее, вампирша.
— Не трогайте ее! — Горяй бросился вперед, закрывая Иву. — С князем все в порядке! Милая, отпусти его!
Вампирша прыжком очутилась на ногах и медленно отошла в сторону, растворившись в темноте, так что только сверкавшие багровым огнем глаза выдавали ее присутствие.
С земли, чертыхаясь, поднялся Воисвет:
— Ну вот все и объяснилось. Теперь я понимаю, откуда у нашего Горяя такая невероятная прозорливость.
Из глубины пещеры раздался тяжелый топот, и вскоре из-за поворота вынырнул Булыга. Из-за его спины выглядывало встревоженное лицо Берсеня.
— Слава богам! — воскликнул он. — С вами все в порядке? Дальше идти нельзя — там ловушка!
— Спасибо, Берсень, — ответил князь. — Мы уже знаем. Нас предупредили.
— Предупредили? — Маг удивился. — Но кто?
И тут только он заметил сверкавшие из тьмы глаза. Юноша сдвинул брови, что-то зашептал.
— Остановись, маг! — рявкнул Горяй. — Ива мой друг.
— Да я так, на всякий случай, — смутился Берсень. — Но, может быть, кто-нибудь скажет, что здесь произошло?
— Ты же слышал, — ответил князь. — Эта красноглазая тварь — новая подруга Горяя. Она идет с нами, похоже, от самого Бородая, а мы ни сном ни духом.
— Я знал об этом, — тихо сказал Булыга.
— Знал? — Воисвет покачал головой. — У меня такое ощущение, что меня окружают дети. Кто-нибудь еще знал? Нет? Удивительное дело. Ну хорошо, что теперь будем делать?
— Она пойдет с нами, — твердо заявил Горяй.
— Что? Здоров ли ты, сотник? — Князь покрутил у виска пальцем. — Ты предлагаешь нам ночевать бок о бок с вампиром? Все слышали?
Ему никто не ответил.
— Сотник, я знаю, ты не парень — огонь, ты, похоже и часа без женщины не можешь, даже если она вовсе и не женщина. Но я твердо знаю одно — есть люди, а есть нелюди, и им никогда не сойтись вместе. И потому я никогда не повернусь к этой… этой женщине спиной.
— Зря мы спасали этого придурка, — прошептала Ива. — Но ведь никогда не поздно все исправить. Горяй, скоро увидимся!
И тотчас ее силуэт растворился в воздухе.
— Что это она собиралась исправить? — буркнул Воисвет. — Горяй, ты бы остудил пыл своей подружки.
— Ива пошутила. — Сотник улыбнулся.
— Лучше бы ей так не шутить. Ладно, признаю, мы все устали и немного погорячились.
— Ничего себе — немного, — Ирица покачала головой. — Мы могли и поубивать друг друга.
— Ты так и не ответил, князь, — заметил Горяй. Несколько минут они стояли в полном молчании.
Горяй хмурился и, покусывая губу, время от времени посматривал на князя.
Наконец Воисвет шагнул к сотнику и, усмехнувшись, похлопал его по плечу.
— Я вот о чем подумал, Горяй, — сказал князь, — если бы эта девица… Как ее, Ива? Так вот, если бы твоя Ива хотела нас убить, мы давно бы уже были мертвы. Конечно, меня, как и всех нормальных людей, настораживает ее близость, но, похоже, на какое-то время с этим придется смириться. У меня будет только одна просьба к тебе, Горяй. Если ты надумаешь бросить ее, сообщи об этом сначала нам, хорошо?
Горяй улыбнулся.
— А теперь идемте, факелы почти сгорели, — распорядился Воисвет. — Нам всем не помешает крепкий сон.
— Жаль, что Ива так быстро ушла, — тихо заметил Берсень. — Надо было бы спросить ее кое о чем.
— О чем это? — нахмурился князь.
— О том, кто оставил стрелу в черепе великана. Если она все время крутилась вокруг нас, возможно, она что-то или кого-то заметила.
Воисвет пожал плечами и двинулся вперед, пряча досаду, перекосившую его лицо. Ну надо же, Берсень сообразил, а он…
