ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
На следующий день, едва Берсень пришел в себя Воисвет быстрым шагом направился к нему. Берсень бросил на князя встревоженный взгляд, по лицу поползли красные пятна.
— Ты сказал, кажется, не больше версты?
Князь спросил почти шепотом, но юношу передернуло. С большим трудом он преодолел желание куда-нибудь сбежать. Мало сознавая, что говорит, Берсень принялся сбивчиво объяснять насчет непредсказуемости стихийных духов, но Воисвет прервал его:
— Мне не нужны оправдания, парень. Запомни: вчера ты собственноручно угрохал все, что заработал там, на дворе Бородая! Понимаешь, о чем я?
Маг хмуро кивнул.
— Вот и ладно. А за то, что жив, поблагодари ее. — Князь ткнул пальцем в Ирицу. — Из-за тебя она едва не угробила и себя, и всех нас.
Ирица сидела невдалеке, привалившись к валуну и внимательно прислушиваясь к словам Воисвета. Поймав взгляд мага, она улыбнулась, но глаза остались серьезными.
— Скажу честно, — продолжил князь, — мы спасали ее, а не тебя. Если бы она не вцепилась в тебя мертвой хваткой… А теперь поторопись, до вечера ты должен привести в порядок и ее, и себя. Надеюсь, сюрпризов больше не будет?
Берсень хмуро помотал головой. Воисвет подошел к девушке, присел на корточки:
— Как ты?
Девушка окатила князя неприязненным взглядом.
— Как ты смеешь говорить такое? — прошипела она. — У тебя что, от удара о камень мозги отшибло? Или ты и впрямь готов был обречь его на смерть? А как же твои слова о том, что мы вместе?
Ирица сверкнула глазами.
— Быстро же ты забыл свои собственные слова.
— Послушай, девочка, — невозмутимо ответил князь, — я бы мог сказать, что нас в большей степени связывает цель, нежели узы товарищества, но скажу иначе. Я несу ответственность не только за ваши жизни, но и за цель похода. И если спасение жизни кого-либо из вас поставит задание под угрозу, как ты думаешь, что я выберу?
— Сволочь ты, князь!
Воисвет пожал плечами и поднялся:
— Поправляйся, ночью спускаемся в Долину.
— Да ты, никак, совсем свихнулся! — рявкнула не своим голосом Ирица. — Или ты потащишь меня на своем горбу?
Она дернулась, пытаясь встать, тут же осела, закусив губу. Рядом с ней тотчас вырос Дежень:
— Тебе не нужно пока вставать, сестренка.
Дежень повернулся к Воисвету:
— Даже если Берсень использует магию, необходимо время.
— Сколько? — холодно осведомился князь, бросив взгляд на мага.
— По-разному, — отозвался Берсень. — Хотя бы пару дней.
— Отлично, значит, через два дня готовьтесь выступить.
Едва девушка осталась за спиной, Воисвет криво усмехнулся. Ни злости, ни досады на Берсеня он не испытывал. Он даже был готов согласиться с Ирицей — лишних в отряде не было. А учитывая блестящее выступление Берсеня в схватке с вампирами, можно было даже допустить и то, что жизнь молодого мага на особом счету. Магия есть магия, в умелых руках она способна сотворить то, что сотне Булыг не под силу.
Но не было у него и сожаления по поводу собственных действий. Повторись все снова, он и пальцем бы не шевельнул, чтобы спасти Берсеня. Слишком уж он и его магия непредсказуемы. Такой сдуру может и своих перебить, так что весьма вероятно, что без него было бы спокойнее. Конечно, гнать его пока взашей рановато, но и жизнью рисковать ради него Воисвет считал глупым.
Булыга старательно вглядывался вниз с обрыва. Разглядеть что-либо ночью, да еще с такой высоты, было невозможно, но богатыря это не смущало. Тем более что за спиной шуршала одеждой Велена, отдежурившая свое и теперь укладывавшаяся спать.
Богатырь понятия не имел, как себя вести с ней. После землетрясения, убедившись, что он цел и невредим, Велена вновь охладела к нему. И он уже сомневался, что ее ласковый шепот тогда, когда он только вытащил друзей из пропасти, слышал наяву.
Теперь она вновь перестала обращать на него внимания. Вот и сейчас растолкала его молча, ткнула пальцем в сторону костра и стала укладываться спать. Булыга отказывался ее понимать.
Он вздохнул, в очередной раз посмотрел на разрушенную скалу. Воисвет, пожалуй, напрасно выговаривал Берсеню. От его колдовства получилась и кое-какая польза. Раздробившись, скала перестала быть отвесной, так что спуститься теперь можно было практически не прибегая к веревкам.
Внизу, конечно, придется быть осторожней, завал там образовался изрядный, но это Булыгу смущало гораздо меньше, чем веревочный спуск. Уж кому-кому, а ему хорошо было известно, как легко рвутся даже самые толстенные канаты. Особенно в его руках! И под его-то весом!
Однако разглядывать каменные завалы ему вскоре наскучило, и голову вновь заполнили мысли о Велене. Неожиданно вспомнилось, что она выглядела усталой, когда его будила. Как будто кругами вокруг костра бегала!
Может, потому и молчала? Чтобы не показаться запыхавшейся, чтобы избежать ненужных вопросов?
Кровь бросилась ему в лицо. Проклятье, но где же она была?
Сердце лихорадочно забилось, и Булыга вскочил, заходил взад-вперед. Он уж и лоб морщил, и затылок скреб, но каких-либо догадок как не было, так и не появилось.
Может, доложить Воисвету? Пусть-ка у него голова поболит!.. Впрочем, Булыга тотчас отказался от этой затеи. А ну как заподозрит князь измену? Да начнет допытываться? Ну уж нет! Ладно бы кто другой…
Булыга так ничего и не надумал, только разволновался еще больше. Так что, когда пришло время Горяя и богатырь прилег, сон долго не шел ни под каким предлогом. Булыга и овец пересчитал на пару сотен, потом принялся за слонов заморских, о которых знал только понаслышке, хотя трудное ли дело представить здорового зверя с хвостом на лбу?
Слоны ли неведомые помогли или нет, но в конце концов легкое подобие дремоты все-таки снизошло на него. Но именно в этот момент ушей богатыря коснулись характерное сопение и вздохи. Булыга осторожно повернулся и обомлел.
Невдалеке от костра сплетались в объятиях два обнаженных тела. Костер почти совсем уже затух, но богатырь без особого труда узнал любовников. И если участие Горяя в этом деле витязя ничуть не удивило, то вот рассмотрев как следует девушку, Булыге стало не по себе.
Он даже протер глаза, но это ничуть не помогло. По всему выходило, что видит он Иву. Ту самую вампиршу, что уже видел там, в сарае, во дворе старого Бородая!
Некоторое время Булыга лежал недвижимо. Мысли метались как безумные. То ли хвататься за меч и рубить эту каким-то чудом выжившую тварь, то ли подымать остальных, то ли потихоньку пробраться к Воисвету…
Но ничего из этого богатырь не сделал. В конце концов, если не перекусала их раньше… И потом, она ведь уже не просто вампирюга. Она уже как бы подружка Горяя. Как бы дико это ни выглядело.
Булыга расслабился, но на всякий случай придвинул поближе меч. И бодрствовал до тех пор, пока девичий силуэт не скрылся в ночи. После чего заснул, решив переговорить с Горяем утром.
Берсень постарался на славу. Уж что-что, а лечить он умел быстро и ловко, безо всяких неожиданностей и ошибок. Уже на следующий день Ирица была на ногах и не испытывала особых болезненных ощущений. Весь день Воисвет недобро косился на них, похоже жалея, что отпустил так много времени, но так ничего и не сказал.
Воспрянув от немощи и пользуясь свободным временем, Ирица немедленно загорелась идеей обучить Берсеня владению мечом. Маг долго отнекивался, ссылаясь на то, что сколько его ни учили, а воин из него хуже чем маг, но девушка оказалась настойчива. В конце концов она всучила ему в руки свой меч.
— Смотри и слушай. Это легкий меч с односторонней заточкой и небольшой кривизной. Лучше всего рубить им с коня на полном скаку, но сойдет и пешему. Тем более что мечи всех остальных слишком тяжелы для тебя. Разве что меч Велены, но это вообще не меч, а скорее боевой нож. Думаю, что начинать тебе лучше с этого. Итак, становись сюда и попробуй меня ударить.
— Но я не могу тебя ударить, Ирица, — запротестовал юноша.
— Ну представь, что я твой злейший враг, ты ведь маг, и у тебя должно быть бурное воображение.
— Бурное-то оно бурное, но я ведь могу и ранить.
Девушка только фыркнула. Плечо мага тронул подошедший Дежень.
— Ударь, парень, — тихо попросил он. — Ты, похоже, всерьез ей понравился, так что не стоит давать слабину.
Берсень смутился:
— Но ведь я могу убить.
— Да брось ты, — отмахнулся Дежень. — Она с детства к мечу приучена. Расскажу тебе одну историю, она, правда, не любит ее вспоминать.
Он оглянулся на сестру и перешел на шепот:
— Нам было двенадцать, когда на нашу деревню напали. Не знаю, кто это был — ратники соседнего князя, не поделившего чего-то с нашим, или разбойники, да нам было все равно. Мы почти выбежали из деревни, когда дорогу преградил один из них.
— Эй, скоро вы там? — нахмурилась Ирица.
— Сейчас, сейчас. — Дежень подарил ей улыбку. — Так вот, Берсень, уже тогда я постреливал из лука. Но я был еще отрок, сам понимаешь, слабые руки, слабый лук, неверный глаз, — в общем, один раз я промахнулся, вторая стрела сломалась о кольчугу. Воин накинулся на нас, пригрел меня кулаком, швырнул Ирицу на землю и задрал ей подол. Она даже не пикнула. Пока я копошился на земле, утирая кровь и сопли, она выхватила у него нож и воткнула ему в горло. А потом спокойно вытерла кровь с лица и рук.
— Эй, хватит там лясы точить! — Ирица грозно сдвинула брови. — Надеюсь, братец, ты не наговорил ему каких-нибудь гадостей про меня?
Ирица любила брата, знала, что он тоже любит ее, и была уверена, что ничего действительно гадкого он не сболтнет. Но, с другой стороны, брат мог рассказать о ней что-нибудь другое. То, что она никогда бы не рассказала Берсеню. Например, о ее друзьях. Их было не так много, как, скажем, подружек у самого Деженя, но они были. И она вовсе не хотела, чтобы маг о них узнал.
Это было странно и непривычно. Ирица поймала себя на мысли, что никогда раньше тайны из своих любовных увлечений она не делала.
— Дежень! — крикнула она почти сердито. — Займись делом, наконец!.. А свой меч, кстати, оставь здесь, пригодится.
Дежень отложил меч и отступил, примиряюще вскинув ладони.
— Иди-иди, братец. — Ирица проводила его хмурым взглядом. — А ты Берсень, не тяни, сделай девушке приятное.
Юноша вздохнул. В конце концов, рассудил он, убить и впрямь не убьет, а ежели и ранит, то сам же и вылечит. От этой мысли стало полегче, и он решительно вскинул меч. Девушка быстро шагнула вперед, перехватила одной рукой рукоять, другой, продолжая удар, надавила на обух клинка. В следующий миг меч оказался у нее в руках, а лезвие легонько ткнулось в горло мага.
— Как это? — Его брови поползли на лоб. — Я что-то не понял.
— Все гораздо хуже, чем я думала, — с горечью заметила Ирица. — Этот прием проходит исключительно на таких… э-э-э… новичках вроде тебя. Скажи, ты хоть раз был в настоящем бою?
Берсень неопределенно пожал плечами.
— Понятно. — Девушка вернула ему свой клинок, подобрала меч брата. — Ну что ж, я не кудесник, чудес творить не умею, но кое-что могу. Ежели не будешь отлынивать, думаю, за пару недель более-менее натаскаю. Во всяком случае, этот фокус с мечом больше не пройдет.
Дождавшись момента, когда Горяй остался один, Булыга решительно двинулся к нему. На подходе воровато оглянулся и быстро обежал всех взглядом. И Дежень, и Велена, наблюдали за процессом обучения мага, Воисвет же сидел на краю обрыва, с любопытством разглядывая просыпающийся поселок великанов.
Подобрав своих раненых, великаны довольно рано разошлись по пещерам. А поутру, позавтракав, они дружно принялись наводить порядок, разгребая образовавшиеся завалы.
Сотник сидел в тени одинокого бука, чудом уцелевшего после землетрясения. Его тяжелые корни нависли над пропастью, грозя утянуть дерево при первом же оползне, но пока оно держалось. В основном за счет мощного противовеса в виде накренившегося ствола.
Булыга подошел к сотнику и некоторое время молчал, наблюдая, как Горяй ловко орудует точильным камнем.
— Горяй!
Тот повернулся, и Булыга поразился, заметив тоску в глазах товарища. Правда, она тотчас растворилась, сменившись привычным озорным блеском, но богатырь настолько был ошеломлен, что не сразу вспомнил, зачем он, собственно, пришел.
— Эй! Не спи. — Горяй поводил руками перед глазами богатыря. — Что с тобой, Булыга?
— Да так, — богатырь замялся. — В общем-то я хотел сказать…
С самого утра Булыга готовился много чего сказать другу — о его легкомыслии, о риске, которому он подверг их ночью, да много еще о чем. Пусть даже и не так гладко и правильно, как Воисвет. Но то, что он увидел на лице Горяя, пусть даже на краткий миг…
Булыга мигом позабыл почти все, так долго и тщательно, подбираемые слова.
— Горяй, — богатырь зачем-то откашлялся, — я вот чего… Я тут… Ночью, в смысле, увидел кое-что… Э-э-э… Понимаешь меня?
Горяй улыбнулся:
— О чем это ты? Кошмары замучили?
— Хм, кошмары… Ну да, тот самый кошмар, что уже навещал нас. Особенно тебя.
Улыбка сотника сделалась шире, но Булыга заметил, как напрягся товарищ, как его рука будто непроизвольно стала оглаживать рукоять меча. Богатырь ощутил вздымающуюся волну ярости.
— Да ты что! — зарычал Булыга. — Совсем озверел? Или, может, покусала она тебя? Чего на людей бросаешься?
— Да я вроде не бросаюсь, — медленно выдавил Горяй, рука стала потихоньку сползать с меча.
— Хотел бы я нагадить тебе, давно бы уже князю нашему доложился, а не рассусоливал бы тут с тобой!
— Спасибо, конечно, на добром слове. Но ежели так, чего же хочешь от меня?.. Может… — Сотник запнулся, дурацкая улыбка наконец исчезла.
«Предложит, гад, денег за молчание, — подумал Булыга, — башку расшибу». Но Горяй смолчал, и кулаки богатыря стали медленно разжиматься.
— Я знаю, — Горяй кивнул, — ты не доверяешь ей, я тебя понимаю. На твоем месте я бы тоже… Но мне ты хоть веришь?
— Ну — богатырь растерянно пожал плечами, — ты бы, что ли, шею показал.
Сотник усмехнулся, оттянул воротник и медленно повернулся на месте.
— Вроде пока чисто, — буркнул витязь.
— Так что с моим вопросом?
— Ты прям как девка — любишь, не любишь, — раздраженно ответил Булыга. — Ну положим, верю, что с того?..
— Спасибо тебе, — серьезно сказал Горяй. — Ты ведь единственный порядочный человек из всей нашей шайки. Так вот, поверь, Булыга, я не потерял рассудок. Ежели что, я первый всажу ей серебряный кинжал, я его теперь всегда рядом держу.
Они помолчали.
— И все равно, Горяй, — Булыга покачал головой, — У меня в мыслях никак не укладывается: ты — и это кровожадное чудовище.
— Кровожадное?.. А скажи-ка, богатырь, много людей полегло от твоего меча?
— Ну я-то не считал. Но, думаю, немало. Наш князь-то успел со многими соседями повоевать. Может, и пять десятков набежит. — Булыга вдруг насупился, сообразив к чему клонит Горяй. — Но так это же совсем другое дело!
— Не думаю, смерть — она для всех одна и та же.
— Ты что такое говоришь? — возмутился богатырь. — Ты же воин! Ты не можешь не знать, что смерть разная! Разве можно сравнить смерть на поле брани и в постели? Или, может, ты хотел бы умереть немощным стариком?
— Пойми ты, Булыга, это ведь не смерть разная, а жизнь. Смерть как раз всегда одна. Как и любовь.
— Да ты сбрендил! Какая тут может любовь, она же мертвец ходячий!
— А сами мы кто? — взъярился Горяй. — Посмотри на Воисвета, Деженя — что они, живые, что ли? Ты смотрел им в глаза, нет? Так посмотри внимательней! Там жизни меньше, чем у иного покойника!.. Да и все мы тоже хороши.
— Кто это — мы? — нахмурился Булыга.
— Воины, кто еще. Мы же убиваем направо и налево. После нас остается столько смерти, что вампирам и не снилось! Но они хоть ради пропитания кровь проливают, а мы ради чего? Вспомни лучше, из-за какой ерунды наши князья воюют.
Булыга сплюнул и покрутил пальцем у виска, но сказать ничего не успел.
— Все ко мне!
Кричал князь. Он по-прежнему сидел у обрыва, но лицо его теперь было перекошено гримасой изумления, а рука указывала в сторону великаньего поселения.
Село горных великанов доживало последние минуты. Великаны умирали. Незримая смерть настигала их всюду. На пороге пещеры, возле речки, у постепенно гаснущих очагов, на горных тропах, по которым многие отправились на охоту или повели на выгул домашний скот. Некоторые еще корчились в муках, ползли куда-то, словно это могло их спасти, но большинство уже лежало в полной неподвижности.
— Что же это? — Даже вечно каменное лицо Деженя озарилось подобием удивления. — Что еще за мор?
— Я наблюдаю за ними с самого утра, — сообщил князь. — Встали рано, пока женщины готовили еду, мужчины первым делом разобрали камни, что все-таки добрались до поселка, потом позавтракали и стали расходиться по своим делам, вот тогда это и началось. Случись такое с людьми, я бы решил, что их отравили.
Он оглядел всех:
— Может, кому-то есть что мне сказать?
Дольше всего его взгляд задержался на Дежене, Ирице и Велене. Особенно на Велене. Но в ее глазах разливалось столько недоумения, что князь вскоре пожал плечами и отвернулся.
— Дело ваше. Но тогда нам придется признать куда более неприятную вещь. Великанов отравил кто-то еще. Кто-то, кому, так же как и нам, необходимо было обеспечить свободный проход через Долину. Так или иначе, но нам нужно немедленно спускаться.
— А может, подождать до вечера? — спросил Горяй. — Вдруг они еще живы? Или это какая-то ловушка?
Князь поморщился:
— Не выдумывай. Посмотри на них, неужели ты полагаешь, что великаны устроили это представление специально для нас?
— Кто может знать пределы коварства врага? — не унимался сотник. — А вдруг их усыпили?
— Ты начинаешь меня разочаровывать, Горяй. Или ты никогда не видел умирающих от яда людей?
Сотник смутился:
— Как-то не приходилось.
— Вот и поверь мне. Уж я-то наблюдал это неоднократно.
Горяй открыл было рот, намереваясь уточнить — только ли Воисвет наблюдал, однако, встретив его взгляд, запнулся и благоразумно промолчал.
— Даже если они очнутся, если яд все-таки не убьет их, нам тем более надо спешить. Придут в себя, будут вдвойне настороже, черта с два мы потом прошмыгнем мимо!.. Ирица, Берсень — в порядке? — Князь повернулся к ним. — Вот и отлично, быстро собираемся — и вниз.
Они торопливо разошлись. Булыга как бы случайно налетел на Велену, а когда она подняла на него взгляд, кивнул в сторону Долины.
— Ты? — шепотом спросил он. — Это ты сделала?
— О чем ты?
Она невинно распахнула глаза, бабочками запорхали ресницы.
— Но это ведь ты ходила куда-то ночью!..
— Тише ты! — Велена оглянулась. — Ишь раскричался!.. — Она окинула его испепеляющим взглядом. — Даже если я, что с того? Или ты предпочел бы простоять здесь целую вечность?
— Нет, но так ведь тоже нельзя, — неуверенно возразил Булыга, зачарованный ее огненным взором.
— А как можно? Или ты надеялся сойтись с ними в честном бою? Ну ладно, у тебя голова железная, а я? Как бы я билась, ты подумал?
— Ну я бы защитил тебя.
Ярость на лице Велены неожиданно быстро улеглась. Она улыбнулась.
— Спасибо, Булыга. — Девушка вздохнула. — Ты знаешь, многие обещали меня защитить. Но ты первый, кому я почему-то верю. Ты такой…
Она погладила его по плечу и мигом улетела за своими вещами. Булыга же долго смотрел ей вслед, ощущая, как его душа воспаряет в поднебесье. Вертевшиеся на языке вопросы растаяли без остатка.
Из этого блаженного состояния его вывел омерзительный голос Воисвета. Булыга подарил ему уничтожающий взгляд и стал собираться в путь.
