– Так это ты?! – воскликнул Гефорг в изумлении. А в следующий миг его клинок качнулся вперед, со свистом рассекая воздух и неся быструю смерть.

Молодой Туккар не успел ни отскочить в сторону, ни выхватить своего красивого меча, чтобы попытаться защититься. Все, на что ему хватило времени, – это крепко зажмурить глаза, словно плотно сжатые веки могли отвести от него беспощадную сталь. Зато успел Регнар.

Услышав крик Гефорга, он ринулся к двери и, оказавшись рядом, подставил под неотвратимый удар лезвие боевого топора. Сверкнувшее лезвие меча со звоном встретилось с топором гнома. Меч Гефорга оказался зажат между лезвием и заостренным шипом – стальным навершием обуха.

– Подожди, дружочек! – рыкнул гном, скорее удивленный, чем разгневанный происходящим. – Экий ты горячий. Остынь! Если это действительно он, то никуда он отсюда не денется. А нам все по уму сделать надо. Как ты там говорил про узлы? Что их развязывать надо, а не отрубать им головы.

Гефорг слегка ослабил нажим, а Регнар отвел в сторону секиру, и клинок скользнул вниз, окончательно уходя в сторону, вспарывая дорогой, покрытый причудливым орнаментом ковер.

Придя в себя, племянник лорда попытался выхватить свое оружие и наверняка бы нанес удар отвлекшимся от его персоны друзьям, если бы не действия пришедшего с улицы гнома. Стоявший все это время неподвижно, он просто шагнул к разодетому юнцу и коротким ударом сбил его с ног, словно быка молотом на скотобойне. Заливая ковер кровью, хлеставшей из сломанного носа, Генрих повалился без чувств, ударившись о стену, а гном, перехватывая висевший на поясе боевой молот с короткой рукоятью, заревел:

– Да что тут у вас происходит?! Где мой сородич Регнар?!

Со стороны дивана раздался нервный смешок Элейн. Регнар и Нарлинг изумленно уставились на вопрошающего.

– Разуй глаза, тупоголовая молочница! Или тебя настолько ослепило чувство собственной важности, что ты уже не видишь дальше своих коротких рук?! – воскликнул Регнар, забрасывая топор в заплечный чехол и упирая руки в бока.

– Регнар, сожри тебя Рамит! – крякнул Даркан, вглядываясь, словно опасаясь, что зрение изменяет ему. – Ах ты, полоумный гномище, оставивший свои мозги в тавернах Туманных Вершин в первый же день своего рождения!

– Ну все, – обреченно пробормотал Гефорг, в сердцах загоняя меч в ножны. – Мало нам одного Регнара было…

Несколько долгих мгновений два гнома стояли друг напротив друга, внимательно вглядываясь, словно высматривая что-то необычное в облике друг друга. Потом наконец улыбки тронули их суровые лица, морщины разгладились. Гномы взревели что-то нечленораздельное и сжали друг друга в стальных объятиях.

– Это ты, друг мой! – радовался Даркан Закатный, которого более молодой Регнар, обнимая, прилично помял. – Чувствую, что твои объятия до сих пор сильны, как у горного медведя. Я рад, что силы не оставляют тебя. Когда я узнал, что эти мерзавцы посмели бросить в тюрьму посла Туманных Вершин, я сразу же подумал о тебе! Я поднял на ноги всех наших сородичей! Ты только скажи – и две сотни наших братьев сровняют с землей это осиное гнездо!

– Хорошая идея, мой друг! – согласился Регнар, оборачиваясь с самым грозным видом в сторону связанных пленников. – Этих людей стоит научить хорошим манерам и гостеприимству!

– Успокойся, Даркан, – подал голос Ордей Туккар, не оставляя попыток подняться. Однако шнур держал крепко, и магистрат вновь кулем рухнул на пол. – Ты и так уже навлек на себя беду, помогая этим Пораженным. И что такое двести твоих гномов против девяти сотен солдат городской стражи Ливинкрона? У тебя еще есть возможность прямо сейчас уйти. Тебя никто не станет преследовать. А вы – сдавайтесь, и вам тоже будет снисхождение. Я прощу вам нападение на мой дом, и вас казнят быстро и без мучений!

Тем временем поверженный гномом молодой человек пришел в себя и, пытаясь остановить идущую носом кровь, сел на полу. По его ошалелому взгляду было видно, что он еще не полностью оправился от столь жесткого удара и вряд ли сейчас представляет угрозу хоть для кого-нибудь. Впрочем, о нападении, равно как и о бегстве, он даже и не помышлял.

– Ты кого назвал Пораженным, червь навозный? – заревел негодующий Регнар. – Да за такое обвинение я тебе голову отрублю и вместо мозгов требухой ее набью?

– Не горячитесь так! – взмолился Гефорг, боясь, что ситуация перерастет в очередную бойню. – Регнар, ты был прав. Надо во всем разобраться спокойно. Здесь произошла глупая ошибка. Но самого страшного еще не случилось, и мы можем разобраться. Разобраться спокойно. Мы спасли вот эту девушку от страшной мученической смерти на алтаре нечестивого обряда. А вот этот… это чудовище как раз и участвовал в том самом обряде!

Гефорг указал на затравленно озирающегося Генриха.

– Это гнусная ложь! – взвизгнул Генрих, поднимаясь с пола. – Это как раз они, они вместе с этой мерзавкой напали на меня и моих друзей, когда мы прогуливались в лесу. Это они – Пораженные! А Даркан им помогает! Вызовите стражу и убейте их всех, если сами не хотите оказаться в их беспощадной власти! Убейте их всех!

После этих слов в комнате вновь воцарился хаос. Регнар и Даркан орали во всю мощь своих легких на Ордея Туккара и Генриха. Элейн после всего пережитого за последние дни, услышав такую ложь от своего обидчика и ощущая, что в настоящий момент перевес сил на стороне ее друзей, сделала пару шагов и влепила приличный удар кулачком в лицо обидчика. Наверное, для девушки это был неплохой удар, но Генрих на ногах устоял. Более того, он мгновенно отплатил той же монетой, наотмашь ударив ее локтем в лицо. Брызнула кровь, и девушка отлетела на пол. Гефорг опередил обоих гномов в своем праведном гневе – он двинул племянника Ордея кулаком в живот, а когда тот согнулся пополам, жадно ловя ртом воздух, тяжело пнул коленом в голову. Хрустнули хрящи носа, Генрих откинулся назад, с грохотом падая на спину.

– Остановитесь! – Глубокий голос пришедшего в себя инквизитора Валлинга перекрыл все остальные звуки.

– Да я сейчас же отправлю в Долины Смерти этих двоих приспешников зла! – не унимался разгоряченный Регнар, моментально забывший, что сам хотел сделать все «по уму».

Гефорг, сделав над собой усилие, успокоился и подал руку, помогая Элейн подняться. Девушка же, напротив, все больше закипая от гнева, сыпала проклятия на голову Генриха, призывая все божественные кары, которые приходили ей на ум.

Сам Генрих, сидя на полу, с трудом выравнивал дыхание и пытался извлеченным из-за кружевного отворота рукава платочком унять вновь полившуюся из носа кровь. При этом он бросал умоляющие взгляды на дядю, словно ища у него спасения.

Нарлинг заботливо усадил девушку в кресло, шепотом призывая ее взять себя в руки. Элейн послушно закрыла глаза и глубоко вдыхала воздух, стараясь успокоиться.

– Они! Это они и есть те самые приспешники зла! – продолжал яростно обвинять Регнар.

– Не тебе решать, гном! – зло ответил инквизитор, в голос которого окончательно вернулись твердость и уверенность в своей правоте. – Пока все факты указывают только на вас троих. И как бы вы ни поступили сейчас, но от гнева святой инквизиции вас не укроют никакие стены или расстояния. Спасти может лишь оправдание.

– Этот ублюдок все придумал… – начал было Гефорг, указывая рукой в сторону сидящего на полу Генриха.

– Это они все обвинения выдумали, надеясь спасти свои шкуры, – злобно перебил его Генрих.

– Сейчас я покажу тебе, щенок, кто пытается спасти свою шкуру! – взревел Регнар, вновь бросаясь на Генриха.

Только Даркан, заступивший своему соплеменнику дорогу, спас племянника Ордея Туккара от немедленной расплаты за свои слова.

– Остынь, герой, – попросил глава общины гномов, опуская тяжелую руку на могучее плечо посла Туманных Вершин.

– Я больше не герой! – с горечью выпалил Регнар, стряхивая руку со своего плеча. – Я изгнанник! Я враг своему народу!

– Вот! Он враг! Он Пораженный! – взвизгнул Генрих, почувствовавший себя за спиной Даркана в некоторой безопасности и даже поднявшийся на ноги. Однако в этом, как оказалось, он сильно заблуждался. Регнар, притихший от нахлынувшей на него горечи обиды, отпихнул Даркана и ухватил Генриха за кружевной ворот камзола. Вмиг рванув его на себя, гном размашисто ударил головой в лицо визжавшего племянника магистрата. Голова родича Туккара откинулась назад, кружева с треском разлетелись лохмотьями, а сам Генрих, словно подрубленное дерево, рухнул на пол, лишившись чувств. Полы совершенно изорванного камзола разлетелись в стороны, открывая взорам белую изнеженную кожу.

– Чтоб меня наковальней придавило! – потрясенно выругался Регнар, не в силах отвести глаз от раскинувшегося на полу Генриха.

А там, между разошедшимися полами, прямо в центре обнаженной груди скалился мелкими острыми зубами ухмыляющийся маленький рот. Жуткая мутация зла, метка Таллара, не оставляющая никаких сомнений в том, что она означает. Теперь слова не имели никакого смысла, потому что самые красноречивые фразы не сумели бы спрятать того, чем отметил Генриха Мрак!

– Так вот кто настоящий приспешник Таллара! – воскликнул Даркан.

– Пораженный! – словно эхо, прошептал Валлинг.

– Этого не может быть! – взвыл Ордей, пытаясь подняться с пола. – Генрих! Очнись! Мой племянник! Как же такое могло с тобой приключиться?!

– Я был прав! – взревел Мраморная Стена. – И я не знаю, какие боги помогли этой твари ускользнуть от моего топора в том проклятом лесу, но сейчас ему уже никто не поможет!

– Ты прав, брат! Уничтожим зло! Раздавим гадину! – вторил ему Даркан, поднимая свой молот.

Элейн только молча и злорадно ухмылялась, предчувствуя близкий конец того, кто принес в ее жизнь столько ужаса и боли. Гефорг же, окончательно успокоившись, рассматривал противника, с кем схватился этой ночью, даже с определенной долей интереса. Он впервые видел Пораженного так близко в относительно спокойной обстановке.

– Остановитесь! – воскликнул инквизитор. – Остановитесь во имя Денмиса!

– Это еще почему? – изумился Регнар, поворачиваясь к инквизитору.

– Какое отношение имеет этот Пораженный к имени твоего бога? – сурово поинтересовался Даркан.

– Не к имени бога отношение имеет этот Пораженный, но к понятию справедливости и божьего суда! Обязательно должен быть суд. А после суда и казнь. А иначе как избежать принятия неверных решений? И к тому же вы только подумайте – как же он нам выдаст имена остальных Пораженных, остальных приспешников Таллара, если мы лишим его жизни сейчас?

То ли под воздействием магии голоса инквизитора, то ли действительно прислушавшись к разумным доводам, оба гнома умолкли, лишь буравя младшего Туккара яростными взглядами. Повисшую напряженную тишину первым нарушил Нарлинг.

– Я так понимаю, Пораженного мы вручаем в ваши заботливые и надежные руки, – констатировал Гефорг, подходя к инквизитору и помогая ему освободиться. – А что теперь с нами?

– Я именем Денмиса объявляю вас свободными. Кроме того, с этого момента вы находитесь под защитой Церкви, – громко заявил Валлинг и повернулся к Регнару: – Я с уважением и честью возвращаю принадлежащую тебе, о гном, Печать Посла.

Валлинг достал массивный перстень на стальной цепочке и протянул его Мраморной Стене. Регнар принял Печать и, повесив на шею, спрятал под курткой.

– Семья же магистрата Туккара, напротив, до выяснения всех обстоятельств будет препровождена в подземелья храма и содержаться там, а не в городской тюрьме, – продолжил инквизитор. – Отворите двери, вам больше ничто не угрожает!

Старый дворецкий с удивительной для его возраста прытью бросился исполнять волю инквизитора – он отпер двери и торопливо скрылся за поворотом улицы, но вскоре вновь появился в сопровождении целого отряда городских стражников во главе с самим командором Ай-Генсом. Только богам известно, как старик сумел так быстро отыскать столь многочисленную помощь.

Инквизитор Валлинг и тут не выпустил ситуации из своих рук: громогласно объявив о невиновности и неприкосновенности посла Туманных Вершин и Гефорга, он отдал командору короткие инструкции относительно того, куда необходимо доставить Ордея и его племянника. Командор Ай-Генс немедленно приставил по десять человек к пленным, и их немедленно увели в храм Белого Трона. Двое стражников подхватили под руки девушку, намереваясь вывести и ее, но Гефорг решительно преградил им путь, в останавливающем жесте выставляя перед собой руки.

– Подождите! Куда вы ее ведете?! – обратился юноша к командору.

– Она воровка. И хоть все обвинения в связи с Пораженными с нее сняты, однако ее препроводят в городскую тюрьму. Ее будут судить за те дела, в которых она может быть замешана как член воровской гильдии, – ответил Ай-Генс.

– Ваше святейшество, не могли бы вы замолвить за нее слово? – обратился Гефорг к инквизитору.

Инквизитор покачал головой, бросив на Элейн лишь короткий безразличный взгляд.

– Может, она и явилась жертвой культа Таллара, а также помогла в выявлении источника ереси, но в знак снисхождения ее освободили от преследования священной инквизиции. Однако в делах мирских мы не можем покрывать преступления лишь за столь малые заслуги. На все воля богов Белого Трона. Я лишь обещаю вам, что похлопочу о том, чтобы суд был справедливым и гуманным. И не просите большего – ведь и без того благодать Церкви коснулась вас своим крылом.

– Ничего, я выберусь, – невесело улыбнулась девушка, глядя в глаза Гефоргу. – Меня любит Армалия. Я и не из такого выбиралась. Спасибо тебе.

Нарлинг сжал кулаки, стараясь совладать с нахлынувшей на него яростью. Столь сильные эмоции казались странными – девушка-воровка была в их компании не так давно. Но… Было сразу несколько «но», которые раздували огонь в сердце Гефорга, не позволяя ему отойти с дороги стражников. Одним из таких «но» и, пожалуй, самым главным сейчас было то, что и Регнар и Гефорг взяли девушку под свою опеку, пообещав ей заботиться о ней в любой беде. А чего будут стоить их слова, если при первой же сложности они забудут о них и оставят нового члена своей команды? Вторым же «но», заставляющим сжиматься кулаки, была банальная симпатия к хорошенькой девушке. Как еще мог вести себя юноша, на которого вот так из-под длинных ресниц смотрели напуганные, но в то же время красивые и дерзкие глаза?

– Не ярись, человек, – успокаивающе проговорил Даркан, касаясь локтя Нарлинга. – Сейчас не время. Пусть будет так, как идет. Мы поможем вашей спутнице. Она всего лишь воровка, и, полагаю, суд позволит общине гномов уплатить за нее штраф. Мы вызволим ее из беды. А сейчас отступи.

Нарлинг расслабился, шумно выдохнув и поникнув плечами.

– Исполнять! – хмуро прикрикнул командор Ай-Генс на стражников, и те, оттеснив Гефорга плечом, увели свою пленницу.

Девушка смирилась и прошла мимо, понуро опустив голову.

К командору подскочил посыльный и что-то тихо доложил на ухо. Ай-Генс покивал и жестом отослал посыльного прочь.

– В городе вводится комендантский час, – сообщил командор, обращаясь к инквизитору, но достаточно громко, для того чтобы и остальные слышали его слова. – Я отправил своих людей к Карганнаю. Еще не взойдет Око Увара, как я схвачу всех подозреваемых в связи с Пораженными.

– Хорошо, – похвалил Валлинг. – Доставьте всех, кого сумеете задержать, туда же, в храм Белого Трона. Только помните – никаких излишне активных действий против них. Все должны оказаться в темнице живыми.

Все, кто еще оставался в доме Туккара, стали быстро расходиться по своим делам, словно и не было тут целого буйства эмоций и страстей. Инквизитор, окинув взглядом своих недавних противников, приподнял в прощальном жесте руку и вышел прочь, сопровождаемый командором Ай-Генсом, который отдавал последние распоряжения об охране дома магистрата.

Несколько мгновений в опустевшем зале царила мертвая тишина. Потом Даркан развернулся к Регнару и, сощурившись, пробасил:

– Да, нашумели вы тут, начудили. Ладно. Пошли, герой, отметим твой приезд. Заодно расскажешь мне, как же так вышло, что я ушел из Туманных Вершин три года назад, а ты все еще не в Эртии. По моему разумению, ты уже лет семь как должен просиживать там свой прославленный зад! Ха! Заодно расскажу тебе новости о сумасброде Баргнере. В Кровавом Алмазе все словно с ума посходили…

– Не хочу я об этом говорить, Даркан, – отрезал Регнар, убирая топор за спину. – Не забудь, что обещал моему другу.

– А ты разве вспомнишь хоть один случай, когда я не исполнил своих обещаний? – обиженно прорычал глава общины. – Как я сказал, так и будет. Завтра девчонка опять будет с вами.

– Я не сомневаюсь в твоих словах, брат, – исправился Мраморная Стена, а затем, повернувшись к Гефоргу, бросил: – Пошли, дружочек, отпразднуем свершение справедливости!

Уже за полночь Регнар, Гефорг и Даркан с несколькими гномами из общины сидели в ближайшей таверне и вовсю праздновали свою маленькую, но все же победу над Пораженными. Перед этим Даркан Закатный затащил друзей в общину, где больше сотни гномов ждали возможности обагрить свое оружие кровью врагов. Там очень смущенный Регнар произнес короткую пламенную речь и быстро ускользнул от благодарных слушателей, проводивших посла громогласным ревом. После посещения общины Даркан потащил своего земляка в лучшую, по его мнению, таверну в городе.

– У меня до сих пор кровь бурлит в жилах, – ревел изрядно захмелевший Регнар, грозно вращая глазами. – Жалко, что я не смог разрубить это отродье Черного Трона своим топором на две визжащие половины! Давайте выпьем за то, чтобы всех наших врагов ждала кровавая и неминуемая смерть!

– А я бы еще и дяде врезал с удовольствием! Он давно уже напрашивается на хорошую трепку. И город превратил невесть во что, – вторил ему Даркан Закатный, смахивая пивную пену с бороды. – Смерть врагам! Слава героям!

Гефорг хотя и не пропускал ни одного тоста, но каждый раз лишь отпивал из бокала, понимая, что в этом ему никак не угнаться за разгоряченными гномами.

Даркан продолжил рассказывать молодому поколению присутствующих на пирушке гномов о том, как взбешенный Регнар одним ударом косматой головы едва не вышиб дух из племянника магистрата. Хмельные гномы даже попытались изобразить этот момент для тех, кто его еще не видел: Даркану досталась роль Генриха, а Регнару, естественно, роль самого Регнара.

– Он стоял и трясся, как молодое деревце на ураганном ветру, – ревел Регнар, сопровождая почти каждую фразу приличным глотком из кружки. – Он скулил как пес и умолял пощадить его ничтожную шкуру!

Гном рассказывал это уже не первый раз, и со временем, как и следовало ожидать, рассказ обрастал новыми событиями и фразами.

– Но меня этим не разжалобишь! Нет, братья, меня на мякине не проведешь, я подвох нутром чую! Этот мерзкий приспешник Таллара хотел сбежать, потому как положение у него было безвыходное. Хотя при этом он еще и надеялся рубануть кого-нибудь напоследок своим мечом. И вот он потихоньку отходит в сторону двери, готовясь к решающему подлому броску. Но я времени даром терять не стал, как врезал ему!

И с этими словами Регнар, увлекшийся своим рассказом, со всей силы ударил головой Даркана Закатного, изображавшего племянника. Глава общины пролетел половину зала и врезался в стоящий на его пути длинный стол, опрокинув и вдребезги разбив его. Еда полетела в разные стороны, кувшины грохнулись на пол, расплескивая свое содержимое и усыпая пол осколками, бокалы выплеснулись, весело звеня среди общего хаоса. Сидевшие за столом люди, облитые с ног до головы и перепачканные жирной едой, повскакивали с лавок. Правда, пара из сидящих за столом тоже оказалась на полу, сбитые разломанным столом. Кто-то попытался помочь гному подняться, подхватив его за руки. Однако Даркан, разгоряченный вином и слегка оглушенный ударом, неправильно истолковав их порыв, яростно отмахнулся от непрошеных помощников. Регнар, увидевший зарождающуюся потасовку, бросился на помощь своему сородичу.

А еще через мгновение вся таверна утонула в буйстве драки. Всем было все равно, из-за чего началась потасовка, кто виноват, кто с кем дерется. Вдребезги пьяный к тому моменту Регнар кидался в самую кучу дерущихся, и повсюду слышался его громогласный рев. Гефоргу тоже пришлось драться с кем-то, хотя, будь его воля, он с удовольствием отдубасил бы гномов, затеявших драку.

Кто-то позвал на помощь стражу, и вскоре несколько появившихся первыми стражников попытались разнять дерущихся. Толпа неожиданно объединилась в общей нелюбви и, вымещая свой слепой гнев, набросилась на представителей закона, пытающихся эту толпу защитить. Одному из стражников удалось быстро выбраться из таверны. Избежав побоев, он, истошно вопя, бросился за подмогой.

Гефорг с трудом отбивался трехногой табуреткой от громилы, обещавшего стереть его в порошок. Молодой Нарлинг увернулся от удара и, отмахнувшись, попал табуретом взбешенному здоровяку прямо в висок. Невнятно хрюкнув, детина с грохотом рухнул на пол, ломая мебель и разбивая посуду. Шума от этого падения оказалось не меньше, чем от падающего дерева. Нарлинг отбросил развалившийся табурет и попытался найти взглядом Регнара. Гнома нигде не было видно, и хотя его рост мог позволить затеряться в толпе дерущихся, но вот сила и ярость вряд ли сделали бы такого бойца незаметным. Нарлинг заволновался и полез сквозь толпу, пригибаясь и пытаясь высмотреть среди лежащих на полу своего друга.

Добравшись до противоположной стены, Гефорг нашел гнома мирно сидящим в обнимку с Дарканом и еще каким-то старым гномом. Словно и не они вовсе оказались причиной всеобщей свалки. Словно не летали еще тяжелые предметы и не падали сбитые с ног бойцы. Дополнением всей этой картины теплой беседы друзей оказался валяющийся без памяти стражник, на которого гномы и уселись, словно на скамью. При этом они умудрились прихватить с собой оловянные кубки и массивный кувшин. Теперь, ведя оживленную беседу, все трое не забывали прикладываться к своим кубкам, а незнакомый старый гном, взявший на себя роль виночерпия, ловко подливал друзьям, держа тяжелый кувшин одной рукой.

– …Корона Пламенного Короля до сих пор покоится в этом проклятом месте. Уже многие века минули, а она все ждет героя, способного вернуть ее нашему народу, – закончил рассказ старый гном, обнажая редкие зубы в улыбке и в очередной раз подхватывая кувшин.

– Это мы должны стать теми, кто вернет Корону народу гномов! Ты ведь к этому вел, Танром, затевая свой рассказ?! – рявкнул Регнар, подставляя свой кубок.

Старик Танром кивнул и сделал большой глоток прямо из кувшина.

– Регнар! – крикнул Гефорг, пытаясь привлечь внимание захмелевшего гнома. – Нам, кажется…

– Пригнись! – перебил его Регнар и, не поднимаясь с места, мощно метнул тяжелый оловянный кубок прямо в Гефорга. Даже не успев сообразить, Гефорг торопливо присел, уклоняясь от просвистевшего над головой снаряда. Раздался звонкий удар, и Нарлинг, поспешно обернувшись, увидел оседающего на пол детину, из рук которого с грохотом вывалился стол. Гефорг осознал, что если бы не врезавшийся в низкий лоб бугая кубок, через мгновение стол всей своей массой опустился бы на его, Нарлинга, голову. Такой подлый удар со спины, несомненно, должен был быть наказан – Гефорг шагнул к медленно опускающемуся громиле и с чувством пнул его промеж ног. Громко охнув, детина согнулся, запоздало закрывая руками ушибленное место, и со страшным грохотом завалился под ноги дерущимся. Впрочем, этих дерущихся становилось все меньше и меньше.

– Нам пора заканчивать этот чудесный вечер, иначе мы станем свидетелем того, как в наши бодрые ряды вливаются новые участники из рядов городской стражи! – обратился Нарлинг к сидящей троице, подпустив в голос максимум язвительной иронии.

– А человечек-то прав, – согласился Даркан, пропуская эмоции юноши мимо ушей. Он легко поднялся и, положив огромную ладонь Гефоргу на плечо, повернулся к Регнару: – Пойдем, герой, нам всем стоит отдохнуть перед завтрашним днем.

– Я могу не спать всю неделю! – рыкнул Регнар, ощущая дискомфорт от отсутствия в руке кубка с вином.

– Я помню, брат мой. Ты силен и вынослив, как никто другой, – кивнул Даркан с улыбкой. – Но человек действительно прав. Нам все же пора.

Возражать никто не стал, тем более что и кувшин в руках старого гнома оказался совершенно пуст. Поднявшись и не обращая внимания на происходящее вокруг, гномы в обнимку направились к выходу из таверны. Гефорг двинулся следом за ними, на ходу стараясь увертываться от летящих предметов и постоянно ожидая удара со стороны дерущихся. То ли своими опасениями он как раз и притягивал к себе неприятности, то ли сами боги над ним подтрунивали, а только там, где гномы прошли, не поведя и бровью, Нарлинг скакал и пригибался, чтобы не получить табуретом или запущенной наудачу бутылкой.

– Дружочек! – окликнул юношу Регнар. – Ты нас погнал с теплого места, а теперь сам тут до утра собираешься танцевать?

– Да иду я, иду, – крикнул в сердцах Гефорг, чуть не бегом преодолевая последние шаги до двери и все же на самом пороге получая по спине каким-то обломком мебели.

Оказавшись на улице, гномы тотчас принялись распевать боевые марши подгорного племени, а усталый Гефорг, потирая ушибленную спину, поплелся на пару шагов позади них. Когда они уже отошли на приличное расстояние и шума драки совершенно не стало слышно, раздался топот многочисленных ног и лязг доспехов. Из ближайшего переулка, торопясь в сторону таверны, ругаясь и перекрикиваясь, выбежало около двадцати стражников. Нарлинг мысленно возблагодарил Армалию за то, что, поиздевавшись над ним в мелочах, она помогла так вовремя покинуть место серьезной опасности: ему не хотелось вновь оказаться в ливинкронской тюрьме.

Остальной путь прошел без каких-то осложнений или приключений. Оказавшись в доме Даркана, гномы первым делом растопили баню. Дело в их руках спорилось, и уже вскоре Даркан с Танромом пошли насладиться горячей водой и паром. С собой они конечно же потащили упирающегося Регнара, который не мылся горячей водой, судя по запаху, уже довольно давно. Сначала на всю округу разносились ругань и свирепый рев Регнара, но уже вскоре Гефорг услышал довольный хохот друга.

Выбравшись из бани и приняв для хорошего сна несколько бутылок старого вина из личных запасов Даркана, все разбрелись спать по отведенным им комнатам.