ГЛАВА 9
Крылья и буря

«Завтрак в этот день, – подумала Тэфи, – был самым приятным за все время со дня их прибытия в «Сансет хауз». Это было неожиданно, так как мама, провожая одного из гостей к столику, успела перехватить ее взгляд и изобразила трагическую гримасу, посмотрев в сторону кухни. Однако, если приближающаяся буря и повергла Селесту в состояние, когда ей повсюду мерещатся дурные предзнаменования, как видно, состояние это оказалось не настолько удручающим, чтобы оторвать ее от любимых кастрюль и сковородок.

Какое-то время казалось, что буря, быть может, обойдет остров стороной. Однако направление ветра изменилось, и на остров двинулись черные грозовые тучи.

Тэфи слышала, как верхушки деревьев, раскачиваемые ветром, хлещут покатую крышу отеля. Поднявшись в свою комнату, она повесила в окне белый лоскут – сигнал для Дэвида, обозначавший «все в порядке», – поскольку пока что все и в самом деле было в порядке. День становился темным как ночь, и Тэфи боялась, что Дэвид не сможет разглядеть сигнал даже в бинокль. Она едва различала кусты, клонившиеся под ураганным ветром и напоминавшие присевших на корточки женщин с развевающимися волосами.

Сквозь стоны ветра уже не слышны были голоса чаек. Став коленями на стул возле окна и прижавшись носом к стеклу, она почувствовала, что ею снова овладевает прежняя тревога. И тут, прямо у нее на глазах, буря обрушилась на остров всей своей силой. Большой дом сотрясался, дождь хлестал по окнам. Во тьме сад совсем исчез, и, только когда где-то рядом ударила молния, он на мгновение предстал во всех своих живых красках. Ослепленная вспышкой, Тэфи отпрянула от окна; от громыхания грома у нее звенело в ушах.

«Где Донна? – подумала Тэфи. – Может ли ветер снести крышу?» Судя по тому, с каким остервенением ветер кидался на дом, это представлялось вполне возможным. Снова ударила молния, и мимо окна пролетела сломанная ветка дерева, поцарапавшая стекло.

Тэфи не хотелось больше оставаться одной. Открыв дверь комнаты, она увидела, что в коридоре не горит свет. В дальнем конце мерцали огоньки, обозначавшие лестницу, – это был свет, который доходил сюда с нижнего этажа. Нащупывая на стене выключатель, она хотела осветить верхний коридор, но когда она щелкнула кнопкой, одна лампочка слабо вспыхнула и погасла. В эту же самую минуту исчез и свет, шедший от лестницы. Где-то оборвался провод, и «Сансет хауз» остался без электричества.

Тэфи ощупью нашла путь обратно в свою комнату, отыскала электрический фонарик и поспешила к лестнице, освещая себе путь фонарем. Она хотела найти маму. Она не была испугана – вовсе нет! Но ей не хотелось быть одной посреди всего этого грохота, ударов и воя ветра. Хотя ей меньше всего хотелось об этом думать, пророчество Селесты насчет несчастья, которое принесет с собой буря, невольно вновь и вновь приходило ей на ум.

Когда она добралась до первой площадки лестницы, она услышала, как ветер с колоссальной силой ударил по дому, вслед за тем послышался грохот и гул. Казалось, что «Сансет хауз» на миг затаил дыхание. А потом в одной из комнат, выходящих в верхний коридор, послышался пронзительный крик. Тэфи прервала свой стремительный спуск по лестнице и, едва отдавая себе отчет в том, что она делает, бегом кинулась назад, на верхний этаж. Она не успела испугаться.

Не постучавшись, она распахнула дверь, и луч ее фонарика высветил сцену полнейшего смятения.

Ветром вышибло стекло окна, и по комнате начало летать что-то непонятное. Мисс Клара Твиг еще продолжала кричать. При свете фонарика Тэфи увидела миниатюрную мисс Хэтти, сидевшую посередине постели, бледную, потрясенную, но не издающую ни звука.

– Сделайте что-нибудь, – истерически вопила мисс Клара. – Ах, это ужасно, ужасно. В окно влетел громадный камень и разбил стекло. Теперь обрушится весь дом!

Тэфи услышала торопливые шаги на лестнице и поняла, что скоро подоспеет желанная помощь.

– Это был вовсе не камень, – сказала дрожащим голосом мисс Хэтти. – Это было что-то живое. Оно под кроватью.

Тут в комнату ввалилось сразу чуть ли не несколько десятков человек. Тэфи увидела, как через дверь прошла ее мать, державшая в руке зажженный фонарь «летучая мышь». На ветру платье обвивалось вокруг ее ног. Сзади шли миссис Такерман, Селеста и Донна.

Тэфи стала на колени и направила луч своего фонарика под кровать. Что-то там трепетало, шелестело и издавало странные слабенькие звуки, едва слышные сквозь завывания ветра.

– Да это – морская чайка! – крикнула она. – Совсем маленькая, и, по-моему, она ранена.

Мисс Хэтти соскользнула с постели и стала на колени рядом с ней.

– Я знала, что в окно влетело что-то живое. Ах, бедняжка какая! Не можем ли мы как-нибудь ей помочь?

Не без опаски Тэфи протянула под кровать руку, но чайка испугалась и стала, трепеща, биться об стену. Добраться до нее было невозможно. Девочка выпрямилась, все еще стоя на коленях, и огляделась. Ее мать раздавала распоряжения временно заделать окна досками, и Сэм, мальчик, управлявший экипажем, пошел к двери, чтобы принести доски.

Но тут Тэфи увидела стоявшую в дверях Селесту. При колеблющемся свете фонаря вид у нее был таинственный и странный.

– Под кроватью – птичка, – крикнула ей Тэфи. – Это она разбила стекло. Она ранена и напугана.

Селеста подошла к ней.

– Если только это чайка… – В голосе ее звучала тревога.

– Это – чайка, – ответила Тэфи. – Птенец морской чайки.

Она направила луч своего фонарика, и Селеста заглянула под кровать. Однако она даже не пыталась достать птицу. Когда она поднялась, на лице ее было смешанное выражение тревоги и удовлетворения.

– Я знала, что случится. Теперь они рассердятся. Нас ждут серьезные неприятности.

– Кто рассердится? – мягко спросила мисс Хэтти. – Что вы имеете в виду?

Селеста только головой покачала.

– Она говорила, что буря принесет беду, – объяснила Тэфи. – Она утверждает, ей об этом сказали манито.

Миссис Такерман тоже подошла к кровати. Увидев чайку, слабо трепыхавшуюся в свете фонарика Тэфи, она издала крик ужаса.

– Быстро выброси ее вон. Надо удалить ее из дома.

Селеста положила руку ей на плечо.

– Не трогай ее. Она ранена. Нельзя дать ей здесь умереть.

– Но что мы будем с ней делать? Она не может здесь оставаться.

Селеста сказала:

– Я схожу за Генри Фоксом. Генри займется ею.

Несмотря на то что момент был крайне напряженный, Тэфи уловила имя, произнесенное Селестой: Генри Фокс. Под запиской была изображена голова лисы. Значит, именно этот индейский мальчик написал записку.

– По-моему, буря начинает немножко утихать, – заметила бодрым тоном миссис Сондерс. – Давайте выйдем из комнаты, пусть ее приведут в порядок.

Мисс Клара Твиг в какой-то степени оправилась от испуга.

– Пойдем, дорогая, – сказала она сестре. – Я думаю, внизу безопаснее. Наш дневной сон на сегодня испорчен. При первой же возможности мы уедем отсюда.

Мисс Хэтти повернулась к Тэфи и шепнула:

– Ненавижу спать днем, – после чего она покорно последовала за старшей мисс Твиг вниз по лестнице.

Тэфи смотрела им вслед с тревогой. Надо, чтобы мама каким-то образом воздействовала на мисс Клару и убедила ее отказаться от своего намерения. Если постояльцы начнут разъезжаться, отелю от этого не поздоровится. Она снова стала на колени и заглянула под кровать.

Мягкий голос рядом с ней произнес:

– Бедная кроха! Я так надеюсь, что Генри скоро придет.

Это была Донна – нежная Донна, которую интересовала лишь судьба птицы.

– А Генри знает, что надо делать в этом случае? – спросила Тэфи.

– Индейцы знают о птицах и зверях все. Он особенно любит больных зверюшек, которых можно вылечить. Я думаю, он именно поэтому и хочет стать врачом, когда вырастет.

Тэфи удивилась. Все это никак не вязалось со сложившимся у нее представлением о Генри Фоксе как об угрюмом, недоброжелательном создании.

Она услышала за своей спиной голос миссис Такерман:

– Она под кроватью, Генри. Пожалуйста, сделай что-нибудь побыстрее. Ах, если бы тут была мисс Эрвин! Она так хорошо понимала чаек!

– Я подержу фонарь, – предложила Тэфи, когда Генри полез на животе под кровать.

Он не сразу потянулся к чайке, а стал обращаться к ней со словами, которые Тэфи не понимала. Вероятно, это были индейские слова. Птица прекратила свое испуганное трепыхание. Когда он взял ее в руки, она лежала спокойно.

Очень осторожно он вытащил ее из-под кровати и легонько прижал к груди. В этот момент пришел Сэм с досками для сломанного окна, а миссис Такерман начала помогать одной из горничных наводить порядок в комнате и выметать битое стекло.

Донна поспешно куда-то выбежала и возвратилась через холл с двумя зажженными свечами в высоких бронзовых подсвечниках. Генри уселся на верхнюю ступеньку лестницы и стал очень осторожно ощупывать пальцами чайку. Глядя, как он держит птицу, Тэфи подумала: его нельзя не любить, как бы он ни вел себя до этого.

– Молодые – не больно-то ловкие, – сказал он. – Старая не дала бы ветру вот так себя подхватить. Эта еще слишком недавно родилась на свет – мудрости еще не нажила.

В его руках была какая-то магическая сила, которую птица, как видно, сразу почуяла и всецело ей вверилась.

– Она очень серьезно ранена? – спросила взволнованно Тэфи.

Генри покачал головой.

– Я думаю, она была просто оглушена. Ничего, похоже, не сломано. Когда кончится буря, мы можем отпустить ее на волю.

– Как бы мне хотелось оставить ее себе, – мечтательно сказала Донна. – У меня никогда не было своего домашнего зверька.

Тэфи сразу же сочувственно откликнулась:

– У меня тоже никогда не было. Нам постоянно приходилось перебираться с места на место. Папа говорит, что, когда у нас будет свой дом, я смогу держать собаку.

– Ты – счастливица, – заявила Донна. – Мама не позволяет мне завести домашнего зверька, потому что это может не понравиться постояльцам. У меня когда-то была черепаха, но она умерла.

– Они всегда умирают, – мрачно поддержала ее Тэфи. – Возможность иметь собственную комнату и своего домашнего зверька – вот ради чего я так хочу, чтобы у нас появился свой дом. Ах, я так надеюсь, что мисс Клара не расстроится из-за чайки так сильно, чтобы уехать из отеля!

Генри гораздо больше интересовала чайка, чем сестры Твиг.

– До того как мы сможем выпустить ее на волю, нам надо устроить для нее гнездо, – сказал он.

Тэфи тут же вскочила со ступеньки.

– Я что-нибудь добуду, – не подумав, предложила она. – Ждите меня здесь.

Буря немного стихла, и в коридоре было уже не так темно. Дождь все еще барабанил по крышам, но деревья уже не хлестали по ним с такой силой. Добравшись до своей комнаты, Тэфи беспомощно огляделась. И почему только она вызвалась достать что-нибудь такое, из чего можно смастерить гнездо для птицы? Они с матерью привезли на остров только самое необходимое. Донна прожила здесь уже много лет, и у нее, вероятно, имеется целый ворох подходящих ящиков и коробок. Просто ей показалось, что обеспечить птице гнездо – это кратчайший способ завоевать одобрение Генри Фокса.

На полке стенного шкафа стояла картонная шляпная коробка с самой лучшей шляпой ее мамы. Нечего было, конечно, и думать о том, чтобы превратить эту коробку в постель для чайки. Но ведь просто посмотреть на нее – этого закон не запрещает. Она взобралась на стул и сняла коробку.

Осторожно вынув синюю шляпу, она положила ее на постель. Из этой упаковочной бумаги, несомненно, получится восхитительно мягкое гнездо. Может, ничего не будет страшного в том, чтобы ненадолго воспользоваться этой коробкой. Конечно, сначала надо сойти вниз и попросить разрешения, но она была абсолютно убеждена, что ответом будет твердое «нет». И все ж таки – если у ее матери не будет картонки, она обойдется с помощью чемодана или еще чего-то. Ведь так всегда бывало.

Чайке эта оберточная бумага не понадобится. Тэфи выбрала самый большой кусок бумаги и осторожно обернула им синюю шляпу, которую затем поставила на полку в шкафу. Разумеется, она скажет матери о том, что она сделала, но с этим придется немножко повременить. Остальную бумагу она смяла и уложила на дно коробки. Получилось чудное гнездышко. Она была уверена, что лучшего гнезда и Донна не смогла бы сделать. Тэфи принесла картонку в холл и поставила ее около Генри.

– Может быть, это подойдет? – с надеждой в голосе сказала она.

Донна внимательно осмотрела подношение.

– Я уверена, что это – лучшая шляпная картонка твоей матери, – сказала она.

Тэфи не стала объяснять, что в данный момент это была единственная шляпная картонка мамы.

– Подойдет?

В глазах Генри читалось нечто, похожее на одобрение. Тэфи сразу же поняла: в какую бы беду она ни попала из-за этой коробки, дело того стоило. Она хотела, чтобы Генри стал ее другом. Она мысленно представляла себе, как они вчетвером – Дэвид, Генри, Донна и она – странствуют по всему острову.

Но тут на лестнице появилась Селеста, и это новое ощущение дружелюбия мигом испарилось.

– Хорошо, что чайка останется в живых, – сказала Селеста. – Но это – всего лишь первое предостережение.

Генри, несший шляпную картонки и чайку, не произнеся ни единого слова, отвернулся от Тэфи. Донна захватила свечи и последовала за ним вниз по лестнице. Тэфи осталась одна лицом к лицу с Селестой.

– Было бы лучше, – сказала повариха, – если бы ты с твоей мамой уехали. Даже чайки не хотят, чтобы вы здесь были.