Глава 10
Встреча с судьбой

Старая крепость возвышалась на перевале уже лет пятьсот. Почти все это время она пустовала. Те, кто построили ее, были вынуждены покинуть это место очень быстро. Зловещая, необъяснимая мистическая сила, господствовавшая в окрестностях, обильно собирала жатву из жизней год за годом, пока наконец люди не поняли – здесь им не дано закрепиться. Да и смысла в этом уже не было. Крепость построили в Мертвых горах по причине того, что на восток от них начинались земли орков, однако люди всего за несколько лет поняли, почему орки никогда не приходили во владения людей через горы. Они тоже боялись здешних мест.

Зерван остановился за сотню шагов от полуразрушенных башен – до его тонкого слуха донесся шум, человеческая речь и ржание испуганной лошади. Люди здесь бывали редко. Этот путь предназначался для отверженных, преступников, контрабандистов – тех, кого опасности Мертвых гор пугали меньше другого.

Вампир тенью скользнул вдоль стены к распахнутым покосившимся воротам крепости.

Четверо оборванцев с типичной бандитской внешностью взяли в кольцо всадника в дорогих одеждах. Лошадь была под стать хозяину – чистокровная и в превосходной сбруе.

– Ух какая же ты колючая, крошка,– ехидно просипел один из головорезов,– ну неужели нельзя быть попокладистей?

Остальные ответили на эту реплику хохотом.

– Только попробуй подойти, презренный, и я тебе голову надвое раскрою,– гневно ответила девушка, взмахнув тяжелой саблей.

Зерван только вздохнул: сегодня ему определенно везет на драки и женщин с оружием. А вот сабелька явно не по руке. Тяжеловата.

Бандиты, сужая кольцо вокруг жертвы, не сразу заметили неясный силуэт у ворот. Вампир окликнул их:

– Развлекаетесь, уважаемые?

– А тебе что до этого? – смерил его взглядом один из бандитов.– Иди своей дорогой, пока цел!

Зерван издевательски расхохотался:

– Вот как? Я бы хотел на это посмотреть. Вы вчетвером к девушке подступиться не можете, как же вы думаете со мной-то сладить? – В его руке блеснула сталь.

Ближайший к нему грабитель бросился вперед, занося для удара увесистую дубину, но вампир, сделав отвлекающее движение мандалой, скользнул навстречу и в сторону, нанеся при этом быстрый удар основанием ладони левой руки снизу в нос противника. Носовой хрящ с хрустом сломался, войдя в мозг бандита, и тот, даже не успев вскрикнуть, рухнул навзничь, уставившись на луну невидящими глазами.

Вожак бандитов заорал и бросился на вампира, остальные двое последовали его примеру. Зерван встретил крикуна молниеносным ударом по голове, разрубив ему лицевые кости черепа и лобные доли мозга, шагнул вправо, отклонившись от падающего тела, и прямым выпадом поразил в сердце второго бандита. В тот же миг девушка подняла на дыбы лошадь, и та обрушила свои копыта на голову последнего грабителя, который имел неосторожность пробежать слишком близко.

Все было кончено за каких-нибудь десять секунд.

Зерван резко взмахнул клинком, стряхивая кровь, и убрал оружие в ножны.

– Вы в порядке, леди? – поинтересовался он.

– Благодаря вам, почтенный,– ответила незнакомка,– кого я должна благодарить за свое спасение?

– Меня зовут Зерван, к вашим услугам,– представился вампир.

Девушка внимательно на него посмотрела:

– А вы непохожи на простолюдина. Ни внешностью, ни манерами. Да и шпага – оружие дворян.

На вид ей было двадцать два – двадцать три года, невысокая, с черными волосами и весьма недурна собой. Богатство одежды и сбруи, впрочем, не гармонировали с добротной, но простецкой кавалерийской саблей, к тому же явно тяжелой для нее. Девушка из богатой семьи с явно краденым оружием. В чертовски гиблом месте. Все это давало понять – беглянка.

– Вы проницательны. Сэр Зерван да Ксанкар еще раз к вашим услугам. Только не спрашивайте, что я делаю здесь.

– Как угодно. Вы еще и рыцарь… впрочем, кто бы сомневался. Тем приятней встретить хоть одного приличного человека в таком месте. Вы, видимо, не из Монтейна – там определенно нет да Ксанкаров. Но это не главное – важнее, какой вы, а не кто вы.– Девушка пыталась успокоить встревоженную лошадь.

Вампир иронично хмыкнул:

– Думаю, сейчас я немного испорчу ваше впечатление о моей персоне.

С этими словами он склонился над трупами, выворачивая их карманы. Двадцать талантов, которые Зерван предусмотрительно обратил в драгоценные камни, он оставил на хранение Баэлорну, поэтому сейчас ему были нужны деньги.

– Не смотрите на меня так, леди,– криво ухмыльнулся вампир,– я всего лишь собираю трофеи. Увы, у меня нет ни сюзерена, ни поместья, ни состояния, поэтому приходится помогать страже ловить всякое отребье за счет этого же отребья. Не слишком достойное занятие для рыцаря, но я смирился. А вам я бы посоветовал поскорее выбираться отсюда, Мертвые горы – плохое место для конных прогулок. И лучше – в ту сторону, откуда вы приехали. Потому что в той стороне, откуда пришел я, на дороге валяется десяток трупов. И вероятно, на пиршество там уже собралось немало трупоедов.

– Что ж. Я вам не судья. Наоборот. Сэр да Ксанкар, я не могу обещать вам поместье, но то, что вам до конца жизни более не придется грабить грабителей, гарантирую. Для этого вам необходимо сопроводить меня отсюда в Витарн. Причем тайно, окольными путями. Я ведь не от скуки выбрала путь через эти зловещие места, как вы понимаете.

Зерван выпрямился и задумчиво посмотрел на незнакомку:

– Деньги для меня значат немного – лишь бы хватило на ужин. Но дело не в этом. Я бы с удовольствием сопроводил вас куда угодно, но сейчас мой путь лежит в Монтейнкип. Мне нужно закончить одно дело.

Девушка раздраженно тряхнула кудрями, выбивающимися из-под бархатного плаща. Она навряд ли привыкла слышать отказы.

– Вы можете закончить ваше дело позже. Или его закончат за вас нанятые вами люди. Вы, видимо, не узнали меня. Я Лэйна, дочь короля Монтейна. Если вы сопроводите меня в Витарн, вас ждет хорошая награда. Ваше дело не может подождать немного?

Дар речи вернулся к вампиру не сразу. Полминуты спустя он кивнул, соглашаясь:

– Да, вы правы, ваше высочество. Мне более совершенно нечего делать в Монтейнкипе. Могу я узнать, что заставило вас пробираться тайком по самым гиблым местам королевства?

Лэйна расхохоталась:

– Я сбежала, вот что. Какие бы там планы ни строил мой отец насчет моего замужества, я имею свои собственные! И уж этому убожеству из Кор-Гала в них места точно нету! Вот потому я и улизнула из летней резиденции в Каэрнкипском лесу. Проехала полдня лесом, вечером добралась до этих гор, сильно устала, и Мэв,– она ласково погладила кобылу по шее,– тоже. Но пришлось ехать всю ночь – спать в этих местах слишком страшно. Итак, сэр Зерван да Ксанкар, я правильно понимаю, что вы согласились меня сопровождать?

– Верно, ваше высочество. А что касается Тэй-Тинга, разве вы не знаете новостей?

– Да какие там новости? В Каэрнкипский лес новости доходят с опозданием, а папины прихвостни заботятся о том, чтобы я не знала ничего такого, что могло бы меня впечатлить. Тьфу. Пара напыщенных индюков. Не пойму, чем руководствовался мой отец, выбирая мне таких телохранителей. А что насчет этого приблудного принца?

– Тэй-Тинг более не будет претендовать на вашу руку. Возможно, вам стоит вернуться обратно?

– Да ни за что! – гордо ответила принцесса.– Жребий брошен! А почему Тэй-Тинг отказался от…

Вампир ухмыльнулся:

– Он не отказался. Он погиб.

– Поделом,– одобрила Лэйна.– Я сразу его возненавидела. С первого взгляда. А ваша информация точна?

– Абсолютно. Я сам убил его.

Теперь дар речи временно пропал у принцессы.

– Что ж,– сказала она чуть погодя,– я по крайней мере надеюсь, это был честный бой?

Вампир рассмеялся:

– Не думаю. С ним было около семи десятков наемников и гвардейцев. А я был один.

– Надо же… – протянула Лэйна,– вы говорите на редкость невероятные вещи, сэр Зерван. Впрочем, я позже и сама узнаю, как было дело. Надеюсь, вы действительно так благородны, каким кажетесь. Но давайте отправимся в путь – за день хочется добраться до Зирааверд, а моя кобыла и без того устала.

– Вот это, к сожалению, невозможно,– ответил Зерван,– я смогу отправиться с вами в путь, только когда минует день. А сейчас я вынужден устроиться на отдых в этих руинах.

– Ну что ж. Вы, видимо, тоже устали. Только давайте устроимся во дворе – эти пустые черные проемы окон меня пугают. Мало ли что там внутри может быть. Вы же знаете, что рассказывают об этой крепости.

– Вы можете устроиться и во дворе, если трупы вас не пугают. А я должен прятаться внутри. Не пугайтесь, ваше высочество,– я вампир.

Кровь отхлынула от лица принцессы, и она потянулась к сабле, которую уже успела спрятать в ножны.

– Я примерно догадываюсь, что вам рассказывали про вампиров,– спокойно сказал Зерван,– так что если вы откажетесь от моей компании, я пойму. И настоятельно советую не продолжать путь к Зирааверд по этой дороге. Если вы наткнетесь на какую-нибудь тварь, пирующую на трупах, помочь вам будет некому.

С этими словами он повернулся и двинулся к казарме. За спиной он услышал удаляющийся цокот копыт – принцесса покинула крепость, предпочтя продолжить свой путь на полузагнанной кобыле в сторону Горы Грома. «Что ж. Не так уже и существенно, что несчастная лошадь вот-вот рухнет… Это так похоже на принцесс»,– подумалось вампиру.

Зиборн в невыразимом никакими словами бешенстве сорвал с головы стоящего рядом с троном гвардейца шлем и швырнул в барона ан Кварда, раскроив ему кожу на темени низко склоненной головы. Виконт ап Рауд, стоя рядом с ан Квардом на коленях, держался рукой за рассеченную метким броском скипетра щеку.

Король наконец сумел унять свои нечленораздельные вопли, но рыцарям, в ужасе склонившимся перед ним в ожидании самого худшего, оттого что они наконец поняли своего сюзерена, легче не стало.

– Идиоты! Недоумки! Сыть орков! Висельники проклятые!! Что значит «исчезла»?! Испарилась?! Улетела из своих покоев через окно?! Ушла по воде?! Отвечайте!

– Ваше величество, ваша дочь спустилась из окна по лозе, переодетая пажом,– пытаясь подавить предательскую дрожь в голосе, выдавил барон,– в ночь, когда в конюшне дежурил новый конюх, сослалась на то, что должна передать вам важную весть, забрала свою лошадь и ускакала на ней. Конюх не узнал ее по голосу и не сообразил, что этот якобы паж взял кобылу ее высочества.

– Идиот! – завизжал король.– Куда ускакала?!

– Не могу знать, ваше величество,– простонал в отчаянии ан Квард. Он уже чувствовал, как на его шее затягивается петля.

– Прошу прощения, ваше величество,– вклинился граф Диркхем.– Барон, а кто облачал кобылу принцессы в сбрую? Конюх?

– Нет, ваша светлость, она сама всегда надевала сбрую.

– Отлично. Ведь принцесса взяла именно свою сбрую?

– Истинно так.

– Превосходно,– потер руки главный шпион Монтейна,– паж на кобыле в дорогой сбруе непременно обратит на себя внимание. Я немедленно разошлю своих людей, и они легко узнают, в каком направлении поехала принцесса Лэйна. И организуют погоню. Видите, ваше величество, как хорошо, что вы одобрили мое предложение о введении особых полномочий для моих подчиненных…

– Увы,– вздохнул виконт,– все хуже. Дорожное платье принцессы также исчезло. Вероятно, она переоделась, как только выехала за ворота замка. Теперь она в хорошей одежде на дорогой лошади, и надень принцесса свой берет – ее не отличить от богатого юноши, кои в королевстве не редкость.

Зиборн снова взвыл. Его единственная дочь сбежала неизвестно куда, неизвестно почему. Хотя почему – король догадывался и уже в сотый раз проклинал себя за то, что так бездумно произнес слова, которые теперь могут обернуться самым худшим образом. Лэйна оказалась вся в мать – такая же строптивая. Единственная черта, доставшаяся ей от отца – безрассудность,– только усугубляла положение.

Король вновь обратил гневный взор на нерадивых вассалов:

– Значит, так, безмозглые недоноски! Вон с моих глаз, и без моей дочери даже не думайте вернуться! Враз на дыбе очутитесь! Пшли вон, шелудивые!

– Полагаю, сии слова нашего короля отдают вас в мое полное распоряжение,– спокойно добавил граф Диркхем,– посему жду вас в моем кабинете. С вашего позволения, мой король, я немедленно удаляюсь, дабы начать поиски принцессы. Я лишь осмелюсь задать один вопрос. Кто еще, кроме Реннара из Витарна, мог бы прийтись вашей дочери по душе, сир? – С этими словами граф подал королю скипетр, который чуть раньше поднял с пола. Подал, вероятно, в сороковой раз за свою службу при дворе Зиборна Второго.

Чуткий сон Зервана прервал шум, донесшийся через окно со двора. Вампир встал со старого топчана в глубине казармы, сбросив с себя плащ и куртку, которыми накрывался, и обнажил мандалу. Он не мог пройти в соседнюю комнату, не говоря уже о том, чтобы выглянуть в окно – даже непрямой солнечный свет грозил ему крупными неприятностями. Но этого и не требовалось. Зерван и так превосходно знал, что именно являлось источником шума.

Быстро окинув взглядом помещение, вампир пришел к выводу, что ему потребуется побольше места. Он достал флягу с кровью и сделал большой глоток, потом открыл ветхую, полусгнившую дверь, ведущую в глубь комплекса, и шагнул в темноту, когда в соседней комнате уже слышались шаркающие шаги.

Зерван прошел шагов двадцать по темному коридору и оказался в небольшом зале – видимо, когда-то здесь обедали солдаты форта. Вот тут уже места было поболее. К тому же никакой мебели. Только факелы в держаках на стенах. Вампир поджег по очереди восемь из них с помощью магии. Странно, конечно, что новые факелы оказались в покинутой крепости, но времени на то, чтобы обдумать этот факт, уже не оставалось.

В дверях показался первый неясный силуэт. И, судя по звукам, за ним идут еще двое. Зерван с досадой ругнулся – что за невезение! Начиная со сражения в катакомбах, его преследовали сплошные неудачи. Тяжелая рана и ожог, вынужденная подпитка человеческой кровью, которая сделала солнце смертельным для него по меньшей мере на пару недель, затем происки неизвестного мага, погоня, бой, второй бой… Даже невероятная удача – встреча с принцессой, которая избавила его от необходимости идти в столицу Монтейна, чтобы повидаться с ней для приватной беседы, не смогла прервать череду неудач. И вот теперь очередная издевка судьбы. Трое из четырех. Казалось, некая высшая сила постоянно норовит испытать вампира на прочность. Словно насмехаясь в ответ на некогда сказанные им слова: «Лучшей судьбы заслуживает лишь тот, кто готов за нее бороться».

И он боролся – вот уже пошел восьмой десяток лет сплошной борьбы. И предстоявшая ему схватка с тремя восставшими мертвецами ничем особенным на этом фоне не выделялась.

Первым шел бандит с разбитой конскими копытами головой. Пошатывающаяся походка, секира в свисающей, как плеть, руке, склоненная набок голова – вполне типично для того, кому ходить уже не полагается в общем-то. Мертвец смотрел вампиру прямо в глаза, губы скривились в гримасе злобы, горло пыталось выдавить навеки застрявшее в нем слово. Рука с оружием слегка отошла назад.

Вампир ожидал этого удара и легко ушел от него. Быстрый ответный удар – и на голове зомби стало недоставать нижней челюсти. Мертвец этого, однако, не заметил.

Из-за спины мертвяка появился второй, с кровавым пятном на груди. Он замахнулся саблей. Медленно, чересчур медленно. Неуклюжий зомби не имел никакого шанса достать того, в кого и при жизни попасть не сумел.

Однако Зерван не питал никаких иллюзий – бой будет затяжным, изматывающим. Сила, возвращающая покойников к жизни, точнее, к ее кошмарной пародии, не имела ничего общего с магией некромантов. Мертвецы будут пытаться зажать своего врага в угол – это ведь не бездумные куклы мага. Их души остались в мертвых телах, и разум тоже. Они сделают все возможное, чтобы вампир присоединился к их компании.

Все трое развернулись в ряд по всей ширине комнаты и двинулись в атаку. Три шага – вот дистанция от стены к ближайшему зомби и между ними самими. Слишком мало, чтобы проскочить, не получив удара с двух сторон.

Зерван стремительно сместился в сторону, став лицом к лицу с бандитом, чей нос был вбит в глубь черепа. Как только двое остальных стали заходить с фланга, он выкрикнул заклинание, нанеся свирепый удар «волной гнева» и отшвырнув к стене сразу обоих. Безносый замахнулся дубиной, но промазал, моментально получив рубящий удар наискосок. Его левая рука упала на пол, а клинок мандалы разрубил еще пару ребер. Вампир резко выдернул его, увлекая по инерции и тело мертвого бандита. В следующую секунду покойник уже лежал на полу лицом вниз.

Вампир нанес сильный удар подкованным сапогом по шее мертвеца и сломал ее. Затем повернулся к двум другим, поднимающимся с пола, и рубанул ближайшего по спине, пытаясь перебить хребет, но только надрубил его – у противника под рубахой оказалась кольчуга.

Уйдя от атаки третьего, Зерван отпрыгнул назад и с досадой увидел, как безносый снова поднимался с пола. Его голова болталась на сломанной шее, но этого оказалось недостаточно, чтобы отправить негодяя на вечный покой.

Следующие несколько минут, казалось, длились, вечность. Не знающие устали, движимые неведомой зловещей силой мертвецы по меньшей мере десять раз гоняли вампира из одного конца зала в другой. Зерван отчаянно уклонялся, финтил и контратаковал, но не добился ощутимых результатов, ведь он был один и к тому же подустал за ночь. Бандит с разбитой головой потерял весь верх головы, включая левый глаз, заколотый хромал на обе ноги, а безносый, болтая головой, даже умудрился вскользь ударить вампира дубинкой. И все трое были полны решимости довести начатое до конца.

Ситуация усугублялась временем суток. Даже в помещении, куда не проникал ни единый луч солнца, вампир чувствовал его гнетущую ауру. Зервану и раньше было трудно бодрствовать в полдень, даже в безопасном укрытии, а теперь, вкусив человеческой крови, его чувствительность к солнцу возросла во много раз. День – не его время. Организм вампира даже не желал усваивать выпитую кровь и таящуюся в ней могучую энергию, и с каждой минутой боя Зерван уставал все больше. Его дыхание стало сбиваться. Вот уже второй раз за последние дни он был близок к смерти как никогда. Только теперь ему неоткуда было высосать хоть каплю человеческой крови. Покойники не подходили для этого – их мертвая, остывшая кровь сулила вампиру только муки, но никак не спасение.

Зерван хрипло зарычал и выкрикнул заклинание, обдав ближайшего мертвеца огненными брызгами. Тот неожиданно болезненно отреагировал на огонь – дернулся и рухнул на колени, содрогаясь в конвульсиях и панически пытаясь сбить пламя со вспыхнувшей куртки.

Вампир, опустошая до дна запас своей энергии, с яростным воплем отшвырнул двоих других заклинанием и опустился на одно колено, пытаясь восстановить дыхание и силы за эту короткую передышку. Если срочно не предпринять что-то, это будет последний его бой.

Он оглянулся в поисках выхода. Обратно в казармы? Там его моментально загонят в угол. Наружу? Смерть. Чуть более медленная, но куда более мучительная. В глубь комплекса? Рискованно, ведь Зерван не знал плана внутреннего устройства форта. Там может быть и второй зал, и тупик.

Зомби медленно поднимались на ноги, причем хуже всего это получалось у обожженного, и цепкий ум вампира сразу же отметил это. Враг боялся огня – что ж, лучше такой вариант, чем вообще никакого.

Зерван отпрыгнул к стене, снял с держака факел, порадовавшись его увесистости, и ринулся в атаку из последних сил. Выпад заколотого он легко отбил клинком и обрушил на его голову пылающий факел. Зомби в немом вопле открыл рот, из которого сразу же полилась черная кровь. Воодушевленный этим успехом, вампир нанес мертвецу мощный удар ногой в грудь, отбросив на несколько шагов, но снова был вынужден отражать атаку двух других.

Каждое движение требовало все большего усилия, ноги налились свинцом, воздух обжигал легкие огнем. Мандала, которая давно стала продолжением его руки, частью тела, вновь превратилась в тяжелую и непослушную холодную сталь. А враги все не унимались.

Еще один мощный пинок – и безносый, взмахнув единственной рукой, отлетел назад, сбив при этом второго зомби, а Зерван оказался лицом к лицу с третьим противником, у которого не хватало нижней челюсти и верхней части головы.

Удар топора выбил оружие из руки вампира, но и зомби потерял равновесие. Зерван притянул к себе мертвеца правой рукой, а левой вогнал факел ему в голову ударом снизу. Пылающая головня с хрустом проломила нёбо мертвеца, прошла сквозь мозг и вышла из головы на месте отсутствующего куска черепа.

Мертвец застыл, его оружие со звоном упало на каменный пол. Мгновение постояв, он, словно бревно, рухнул навзничь, оставив факел, смердящий горелым мясом, в руке вампира. Какая бы сила ни приводила в движение бренное тело разбойника – воздействие огня оказалось сильнее. Наконец-то мертвое тело стало по-настоящему мертвым.

Зерван ухмыльнулся. Вот оно, уязвимое место врага. Он неспешно подобрал оружие и встретил ковылявшего к нему безносого. Эльфийская сталь отсекла занесенную руку, и мертвый бандит на миг замер, соображая, что ему делать без рук. Секунду спустя он ринулся вперед с широко раскрытым ртом, надеясь ухватить врага за горло, но вампир этого и ждал. Он точным ударом вогнал факел в глотку зомби, опрокидывая его на каменные плиты пола. Наступив на врага ногой, Зерван вбивал пылающий факел все глубже и глубже. Очень скоро огонь погас где-то в желудке мертвеца, но дело свое сделал. Против вампира остался только один противник – заколотый в сердце, который кое-как тащился к нему на подрубленных ногах, занося на него дубинку.

За спиной вампира, где-то в глубине темных залов, слышался топот нескольких пар ног, но это уже было не так и важно. Зерван выжат досуха – ни физических, ни духовных сил на новых врагов у него больше нет. Но этот бой он все-таки доведет до конца.

Собрав в кулак всю свою волю, вдохнув побольше воздуха в разрывающиеся от боли легкие, Зерван выбросил вперед руку в магическом жесте и прохрипел заклинание, мгновенно окатив зомби потоком пылающих капель. Тот отчаянно задергался в молчаливой и оттого вдвойне жуткой пародии, имитирующей движения горящего человека, а вампир медленно, с трудом переставляя ноги, подошел, шатаясь, на расстояние удара мандалой. За спиной все ближе стучали по полу сапоги. Что ж. Если это будет последний его бой, стоит завершить свой жизненный путь красиво, безукоризненным по исполнению ударом.

Сжав рукоять двумя руками, Зерван размахнулся и нанес мощнейший удар с разворота. Он даже не почувствовал, как клинок прошел сквозь шею мертвеца,– только увидел, как горящая голова отлетела в сторону. Обезглавленное тело на миг застыло, а затем рухнуло, продолжая распространять смрад горелой плоти.

Вампир ухмыльнулся: удар удался на славу, и неважно, что на него ушли все остатки сил. Он медленно, волоча ноги, стал поворачиваться на звук шагов, чтобы встретить неизвестного противника лицом к лицу.

В дальнюю дверь ворвались три воина с длинными мечами в руках, в эльфийских доспехах и шлемах, но остановились, миновав дверной проем. Вампир молча смотрел на них, возвышаясь над догорающими останками мертвецов, а пляшущее пламя факелов отбрасывало на стены гротескные тени.

– Не робейте,– тяжело дыша, Зерван сумел выдавить едкую ухмылку,– я едва на ногах держусь, это хороший момент для легкой победы троих над одним. Кстати, с вашей стороны было очень мило подождать, пока я управлюсь с…

– Я бы с тобой и в одиночку управился,– перебил его мечник, стоящий справа,– но уже слишком поздно, Зерувиэль.

Вампир осекся на полуслове. Он слышал этот голос в последний раз очень давно, но теперь узнал сразу. И все понял.

Мир потускнел и исчез. Эльфийские мечники просто растаяли во тьме. Ничто более не существовало для Зервана... кроме одного… Широко раскрытыми глазами, еще не веря в происходящее, он смотрел, как стоящий посередине воин снимает шлем-маску и черные, словно крыло ворона, волосы рассыпаются по причудливым завитушкам эльфийских наплечников, обрамляя прекрасное, слегка скуластое лицо с чуть раскосыми глазами цвета янтаря. Сердце защемило, обливаясь кровью, как семьдесят два года назад, в час разлуки. И тихий, мелодичный голос донесся до него как будто сквозь вечность:

– Вот и встретились мы, Зерувиэль, любовь моя!

– Таэль… – беззвучно прошептал Зерван за миг до того, как его сознание погасло.

Сейинхе шевельнулась и застонала. Тонкая соломенная подстилка ничуть не смягчала жесткость холодных сырых камней камеры, ее избитое тело никак не могло устроиться хоть немного удобнее. Ей было холодно, мучительно больно и тоскливо. Страха баньши не испытывала – она уже знала, что умрет. И теперь только надеялась, что страдать осталось недолго.

Когда ее швырнули в крохотную камеру в самой глубине темницы, то даже не подумали снять кандалы и цепи. А если и подумали, то не рискнули. И конечно же никто не позаботился о том, чтобы накормить пленницу. Мутная похлебка, которую с радостью поглощали узники соседних камер, одним своим видом вызывала у Сейинхе тошноту, а вода, хоть и относительно чистая, не могла унять Жажду.

В последний раз баньши пила кровь куда больше недели назад, когда встречалась с Зерваном возле Ручья Грез. Этой порции хватило бы и на больший срок, но только если бы ее так не избили, когда схватили. И теперь измученный, обессиленный организм, исчерпав все запасы в попытке хоть немного залечить раны, страдал от голода и Жажды. Несколько раз в приступе алого безумия Сейинхе бросалась на прочную железную дверь, стоило кому-то из стражи пройти мимо ее камеры, но это не принесло ничего, кроме мучительной боли и новых ушибов. А теперь сил не оставалось даже на это.

Зерван… при воспоминании о нем уходили боль и отчаяние. Зерувиэль, милый Зерувиэль, самый странный, самый неожиданный и самый лучший из всех мужчин в ее жизни. Тот, кем она жила и дышала последние несколько лет. Тот, кто стал солнечным лучиком для баньши, которой больше не суждено увидеть солнце, иначе как в смертный час. Тот, из-за кого она и оказалась здесь.

Сейинхе не винила Зервана. Он не в ответе за подлость людишек, слишком убогих, чтобы тягаться с ее возлюбленным честно. Людишек баньши, впрочем, тоже не винила – что с них взять? Как были плохо говорящим скотом, так и остались. За редчайшими исключениями вроде Зервана. Хотя он, если вдуматься, уже давно не их племени.

И вместе с мыслями о вампире приходила еще одна самая страшная и мучительная мысль. Сейинхе боялась только одного: что Зерван все-таки придет. Либо поддавшись на провокацию Зиборна, либо пытаясь спасти ее силой. В одиночку он только погибнет понапрасну – людей слишком много даже для него.

А еще Сарвааль, ее брат, оставшийся в Эмельнеймском лесу. Он тоже наверняка будет мстить, убивая людишек на лесных дорогах. Зачем? Скольких бы он ни убил, это не вернет ему сестру. Только запятнает кровью руки и душу. Это при условии, что его самого не убьют.

Сейинхе уронила голову на подстилку, моля богов, чтобы они забрали ее как можно раньше.