Глава 59
Кошки-сквошки, фест и карман

– Дум спиро!..

Но закончить заклятие я не успел. Гигантская кошка стремительным взмахом лапы выбила глум из моей руки. Изогнутые острые когти пропороли плоть, и на каменный пол закапала кровь.

– Ха’ри так!!! – со злостью выругался я, сжимая раненую правую руку здоровой левой, и поспешно отпрыгнул в сторону.

Каетан приник к полу и, нервно молотя по сторонам чешуйчатым хвостом, приготовился к прыжку. Если эти тварь похожа повадками на кота, то она не бросится, пока я не шевелюсь – домашние киски атакуют только движущиеся цели. Я медленно покрывался потом. Драгоценные секунды стремительно утекали, а я никак не мог придумать, что делать. Глум лежал у стены зала милиузлах в пяти от меня, каетан доберется до меня намного раньше, чем я до кристалла. И я сделал единственное, что оставалось в такой ситуации, – с криком бросился на тварь. Она, как и полагается всякой уважающей себя кошке, от неожиданности отпрянула назад. Впрочем, очень быстро оправилась от удивления и, зашипев, прыгнула на меня. Но я перемахнул через стоявшую посреди зала кушетку и пинком ноги отправил ее в лапы каетана. Мощные когти мгновенно разорвали обивку, а крепкие зубы превратили дерево в щепки. Воспользовавшись временной передышкой, я бросился к глуму.

Подхватив с пола кристалл, я развернулся к твари и выкрикнул:

– Дум спиро сперо! – Из глума вырвался черный поток скрученного в спираль дыма, и мне пришлось вцепиться в кристалл двумя руками, чтобы он не выскользнул из моих пальцев.

Дымный «кнут» обвился вокруг шеи чудовища и начал сжиматься. Я хотел сжечь, уничтожить его, но белая чешуя не поддавалась некросу, и все, что мне оставалось, – это продолжать сжимать серые кольца дыма, надеясь, что они задушат тварь. Но каетан не собирался так просто сдаваться. Чудовище мотнуло головой, натянув дымный «поводок», и я взлетел в воздух. От неожиданности мои пальцы разжались, и глум выпал из моих рук. Освободившаяся тварь довольно зарычала и скакнула вбок, не отрывая от меня горящего огнем взгляда. Рывок каетана был до того силен, что меня перебросило почти через весь зал. Каменный пол с огромной скоростью понесся ко мне. Нет, не пол. Я с содроганием увидел, что оксов каетан каким-то образом рассчитал точку моего приземления и сел там, гостеприимно распахнув пасть.

– Штир крафт!!! – во все горло завопил я.

И тут упущенный мною глум достиг наконец пола и с шумом покатился по каменным плитам. Этот нечаянный звук отвлек каетана. Он лишь на мгновение повернул голову в сторону привлекшего его внимание шума, и в этот момент я рухнул ему на голову. Чешуя твари, издали казавшаяся идеально гладкой, на деле была похожа на частую гребенку, и я изо всех сил вцепился в нее, до крови разрезая пальцы об острые края. Разорванная когтями твари рука нещадно саднила, раненное Алориэлем плечо жутко ныло, порезанные пальцы налились пульсирующей болью…

Почувствовав на себе неожиданного седока, каетан гневно взревел и мотнул головой. Я не слетел с него только потому, что моя одежда надежно зацепилась за крючкообразные выступы чешуи. Тварь снова зарычала и принялась как бешеная скакать по залу, всеми силами пытаясь сбросить меня с себя. Несколько раз чудовище врезалось в стены и в колонны, меня отчаянно швыряло из стороны в сторону, одежда затрещала и начла рваться. Еще пару мгновений, и огромный каетан все-таки сбросит меня со своей головы. Падение с такой высоты не сулит ничего хорошего. Но даже если я не расшибусь от удара об пол, клыки и когти темной твари очень быстро довершат дело…

И тут я снова услышал серебристый голосок Дидры:

– Не сдавайся, Эрик!..

Неожиданно справа от меня возникло сверкающее зеленое сияние, в самом сердце которого показалась… рукоять Элеруаля! Я, не раздумывая, выхватил свой кинжал из светящегося облака и вонзил его в желтый глаз каетана. Конечно, достать до мозга огромной твари у меня не получилось, но ослепший монстр яростно взревел и, не рассчитав очередного прыжка, врезался головой в колонну. Массивное каменное изваяние с треском разлетелось на части, и каетан присел, бестолково мотая головой. Не выдержав такой встряски, моя одежда все-таки порвалась, и я, обдираясь в кровь о чешую, соскользнул с твари на пол. Удар вышиб из меня дух, но крепкие полуорочьи кости помогли мне его выдержать.

Забыв о боли, я метнулся к брюху присевшей твари и вогнал Элеруаль туда, где у всякого живого существа должно быть сердце. Вечная кромка без труда проникла меж двух чешуек и вошла в тело каетана. Он взревел и метнулся назад. Судя по всему, эта рана не причинила чудовищу особого вреда, а, наоборот, лишь еще больше разозлила его. Приникнув к полу, каетан нашел меня взглядом и прыгнул. Я тоже прыгнул.

Меня спасло лишь то, что лишившаяся глаза тварь не сумела быстро приспособиться к увечью и не смогла точно прицелиться. Я сделал кувырок и откатился в сторону. Страшные когти приземлившегося совсем рядом чудовища высекли искры из каменного пола. Стремительно развернувшись, каетан приготовился к новому прыжку.

Я отступил назад, но моя нога предательски подвернулась, и я рухнул на пол. Каетан взвился в воздух… и снова промазал, но на этот раз намного меньше, чем в прошлый раз. Я проворно откатился в сторону от приземлившейся совсем рядом туши. Каетан завыл от бешенства и начал разворачиваться.

И тут я прямо перед своим носом увидел глум. Истекая кровью, я поднялся на дрожащие ноги. У меня созрел план, но нужно было все правильно рассчитать. Если я хоть немного промахнусь… Я сглотнул вставший в горле комок, представив, как огромные когти чудовища разрывают меня на части.

Я сжал глум окровавленными пальцами левой руки, а в правой стиснул Элеруаль. Каетан вновь приник к полу, готовясь к очередному прыжку. Я взвесил Элеруаль в ладони, приноравливаясь к его привычной тяжести, и изо всех сил метнул его в чудовище.

Серебристый клинок молнией промелькнул в воздухе и вонзился в лапу твари. Каетан зашипел от боли и тряхнул раненой конечностью, собираясь отшвырнуть досадливую «занозу». Но за мгновение до того, как он приоткрыл пасть, чтобы гневным шипением выразить все, что он думает по поводу швыряющегося всякими острыми штучками человечишки, я заорал во все горло:

– Фурвус ини!!!

Из глума вырвался сгусток черного огня и с огромной скоростью помчался к голове твари. Чудовищные зубы разомкнулись, и темное пламя влетело в пасть каетана. Что ж, если чешую твари некросом не опалить, посмотрим, как на него отреагируют его внутренности!

Голову каетана охватил черный огонь. Тварь взревела от боли и начала беспорядочно метаться по залу, врезаясь в каменные колонны и стены… Зрелище было более чем впечатляющее. Из глаз, носа и рта каетана вырывались язычки некромагического огня, но при этом его чешуя, охваченная призрачным ореолом пепельно-черного пламени, совсем не горела.

Вскоре все было кончено. Магический огонь угас, и мертвое чудище рухнуло на пол. Я без сил опустился на валявшийся у стены обломок колонны. Все мое тело под свисавшей лохмотьями одеждой было покрыто множеством глубоких царапин, левая рука ниже кисти пылала от боли и была вся к крови, так что я даже не мог разглядеть следов от удара чудовищных когтей каетана. Пальцы правой руки были изрезаны о чешую и тоже невыносимо болели. И это еще не считая множества синяков и ссадин от многочисленных падений…

Я посмотрел на крепко зажатый в ладони Элеруаль. Шатаваеш вернул его мне! И как нельзя кстати… Наверное, стоит поблагодарить за это Дидру-Всемогущего-Лето́ма…

Рядом с телом каетана появилась Виала.

– Молодец, Эрик-Изгой! Признаться честно, какую-то секунду я сомневалась, что тебе удастся победить…

Хуфу воздела посох и сотворила какое-то заклинание. Тело темной твари охватил серебристый ореол света. Я зажмурился и прикрыл глаза руками. Когда я снова посмотрел на Виалу, каетан исчез, а в руках хуфу был зажат серебристо-серый посох около полутора милиузлов в длину, как в моем рожденном ритуалом Обретения сне. Виала приблизилась ко мне и забрала из моих пальцев окровавленный глум. Еще одно заклинание, и магический кристалл занял свое место в навершии посоха. Хуфу присела рядом и протянула посох мне.

– Слушай внимательно, Эрик-Изгой. Я понимаю, ты устал, тебе больно, но я должна научить тебя, как вытащить посох из порталиса, когда он тебе понадобится.

– Из порталиса? – механически переспросил я. Мысли разбегались, и мне никак не удавалось сосредоточиться на словах Виалы.

– Да. Когда вас схватят, будет лучше, если его при тебе не будет. Ты был в изнанке, значит, ты видел, что некоторые вещи отбрасывают в нее свое отражение.

– Видел. А с чем это связано?

– Это сейчас не важно. Важно лишь то, что и дар каждого некромага отбрасывает такое отражение. Мы называем его порталисом. Можно сказать, это кусочек личного пространства, расположенный в складке изнанки мира, который всегда с некромагом и до которого он всегда может дотянуться через свой дар. Там мы храним некоторые магические вещи, в частности, наши посохи, если они не нужны. Чтобы взять его, нужно потянуться к нему даром через изнанку. Это достаточно опасно, так как, обращаясь к некросу без посоха, мы рискуем попасть под власть Окса. Но с другой стороны, на это тратится так мало силы, что темный повелитель редко когда успевает ее заметить. Однако если ты замешкаешься хоть на секунду, он завладеет твоей душой… Объяснять можно долго, но, чтобы понять, ты должен сам почувствовать это.

– Так что мне делать? – наморщив лоб, спросил я. Тело ныло от боли, и слова некромагини словно бы обтекали мое усталое сознание, не задерживаясь в нем надолго.

Похоже, Виала это поняла, но от комментариев воздержалась. Вместо этого она сказала:

– Попробуй убрать фест в порталис, это не так опасно. Для этого ты должен представить свое и его отражение в изнанке…

Я вздохнул и, сжав ладонь на прохладной кости посоха, потянулся через него к изнанке. Но я не открыл проход, а лишь, как сказала хуфу, представил свое отражение в ней. Я нарисовал перед мысленным взором свою сжимающую фест руку, торчащую посредине черной пустоты изнанки, да так увлекся, что даже не забыл вообразить каждую нанесенную каетаном рану, от самой маленькой царапины до самого глубокого пореза. А открыв глаза, я увидел, что воздух вокруг моей руки потемнел, словно его накрыло густой тенью. Не сознавая, что делаю, я раскрыл ладонь, и фест исчез! Сразу же после этого воздух вновь приобрел обычную прозрачность. Я удивленно моргнул, не веря своим глазам.

– У тебя получилось! С первого раза!.. – изумленно ахнула Виала.

– Должно быть, я слишком устал, чтобы сознание успело вмешаться в этот процесс, и дар сделал свое дело, – смущенно почесал затылок я.

– А теперь попробуй его вернуть! – нетерпеливо попросила хуфу. – Но будь осторожен – на этот раз ты обратишься к некросу без защиты глума. Ты должен быть быстр, чтобы Окс не успел почувствовать твой дар…

Я кивнул. В моем состоянии это будет не так-то просто. Или наоборот… Особо не размышляя, я вновь раскрыл ладонь и, на этот раз не закрывая глаз, представил вокруг нее черный мрак изнанки. Это оказалось куда труднее, чем я думал, – вообразить тьму вместо окружавшего меня света было не так-то легко. И чем дольше я сосредотачивался и тянулся к дару, тем больше была вероятность, что Окс меня все-таки заполучит.

– Все, хватит! Прекрати! – всего через несколько секунд взволнованно прервала меня Виала.

Я удивленно воззрился на некромагиню.

– Передохни и попробуй еще раз. Но снова не сосредотачивайся слишком долго, – напряженно заявила хуфу.

Я склонил голову и на этот раз закрыл глаза. Но почему-то нарисовать руку в черном мраке внутреннего зрения во второй раз у меня не получилось. Возможно, дело было в том, что в первый раз мне помогал в этом фест.

И снова через две секунды раздался предупреждающий окрик Виалы. Я взорвался от гнева:

– Швар’тек! Если ты будешь так вопить каждый раз, у меня точно ничего не получится!

– Я лишь хочу, чтобы ты не достался Оксу! – оскорбленно откликнулась хуфу.

– Прости… – Я прикрыл глаза и потер руками лицо. – Я просто очень устал…

– Все, времени больше нет. Надеюсь, в следующий раз у тебя получится лучше. И помни: чтобы достать посох, у тебя всего две секунды, иначе попадешь в лапы Окса.

Я уныло кивнул.

– Раздевайся, нужно смазать твои раны…

Я покорно стянул с себя обрывки одежды, и тонкие пальчики хуфу принялись умело покрывать мое израненное тело целебным бальзамом. Но я был настолько разбитым, что даже никак на это не отреагировал…

Мелкие царапины зажили почти моментально, а на глубокие порезы Виала наложила повязки.

– Вот. – Хуфу протянула мне одежду. – Одевайся, я отведу тебя назад в комнату. Вас в любую минуту могут хватиться…

– Назад в ловушку? – усмехнулся я, натягивая коричневые брюки, свободную белую рубаху и высокие черные сапоги. – Мне нужно спрятать это.

Из обрывков старой одежды я вытащил хрустальный полумесяц части Ключа и Элеруаль. Увидев реликвию, хуфу с усилием втянула в себя воздух, и ее пальцы дрогнули – было видно, что она с трудом подавила желание схватить тускло блестящий кристалл.

– Попробуй убрать их в «карман».

Я закусил губу и нахмурил брови. Но потом мое лицо вновь разгладилось от внезапной догадки: я же могу обратиться к некросу через реликвию, она защитит меня от Окса! И я представил около своей руки черный мрак изнанки. На этот раз у меня получилось, и воздух вокруг моей ладони подернулся темной дымкой. Сначала я зашвырнул туда Элеруаль, а потом разжал пальцы, сжимающие реликвию. Морок рассеялся, и я облегченно перевел дух.

– Неплохо, – одобрительно кивнула Виала.

– Надеюсь, потом получится их оттуда достать… – пробормотал я. – Кстати, а что будет, если не получится?

– Они затеряются в складках изнанки навечно. Идем, нужно скорее возвращаться.

И хуфу заспешила назад к лестнице. Мне не оставалось ничего иного, кроме как последовать за ней.

– Погоди! Зачем мы идем туда, если ты знаешь, что там ждет ловушка? Не лучше ли подождать и напасть на них потом?

– Ты хоть знаешь, на кого на «них»? – оглянувшись через плечо, с невеселой улыбкой спросила Виала.

– Эм… – Я запнулся. – Ну на тех, кто подготовил нам ловушку… На Тиа и остальных, кто будет ей помогать.

– Вендитор, отец Тиа, долгое время был верен нашей господаре. Но в конце концов Урусалару удалось переманить его к себе на службу. Пока Вендитор и Тиа отвлекают господару разговорами, их гонец через изнанку отправился к Урусалару. Сколько ему понадобится времени, чтобы доставить информацию, а сколько Урусалару, чтобы собрать своих псов и отправить их сюда? Оборот спустя, два или три они все равно объявятся у стен Амниса и придут за вами в Силвариум…

– Мы бы успели сбежать! – с досадой воскликнул я, следом за Виалой выходя из библиотеки в просторный, богато украшенный коридор.

– Ты всерьез считаешь, что Вендитор дал бы вам уйти? Да вам не удалось бы даже добраться до господары. А если бы вас посадили в темницу, я бы не смогла тебе помочь…

– Почему ж он сразу не посадил? – проворчал я. – Мы были беззащитны…

– В самом деле? – Виала лукаво улыбнулась, но тут же снова посерьезнела. – Вендитор побоялся действовать без приказа Урусалара. Поэтому он просто решил отвлечь господару, пока псы его нового господина не подоспеют…

– Ты-то откуда об этом узнала? – спросил я, подходя к дверям комнаты, которую выделила мне предательница Тиа. Внезапно меня осенило: – Ты мятежница?

– Одна из тех, кто все еще предан Лето́му и истинной господаре, – кивнула хуфу.

– Надо предупредить друзей. – Я шагнул было к дверям комнаты Эля, но Виала остановила меня решительным взмахом руки.

– Нет! Никто не должен знать о моей помощи. Теперь у тебя есть фест и возможность развивать дар, повышая свой ранг. Вы так долго досаждаете Урусалару, что он наверняка захочет в этот раз избавиться от вас своими руками.

– Нас отправят в Диро-Ангуис? – дошло вдруг до меня.

Виала снова кивнула.

– И ты сможешь нанести удар в самое сердце змеиного гнезда.

Мы попрощались. Хуфу тепло пожелала мне удачи и убежала. Я несколько мгновений постоял в коридоре, затем распахнул дверь и вошел в «свою» комнату. Устало повалившись на кровать, я заложил руки за голову и задумчиво уставился в потолок. Сердце в груди взволнованно колотилось, раны под повязками неприятно ныли. Совсем скоро нас ждет сражение. Совсем скоро я вновь увижу Кана!

С этими мыслями я незаметно уснул.