Глава 14
Север

Мост оканчивался на краю обрыва. От него к далекой земле спускалась древняя каменная лестница, вырубленная прямо в теле скалы. Я даже боялся себе представить, сколько в ней ступеней – пять тысяч, десять или больше?

Подножие лестницы утопало в зеленых кронах исполинских деревьев. За ними вдали протянулась какая-то блестящая голубовато-серебристая поверхность, но с такого расстояния я не мог разглядеть, что это такое.

– Ньяходский лес, да-да! Жуткий-жуткий лес! Лес – дерево! – обхватив меня рукою за шею, скороговоркой пробормотал Стручок.

– Полагаю, теперь ты нас оставишь? – повернув голову к сидевшему на моем плече существу, с грустью спросил я.

– Нет-нет, Стручок любопытный! – быстро-быстро замотал головой лилей.

– Ты же говоришь, что и так все знаешь? – ехидно прищурился Хаташ.

– Все знаю, все! Но хочу посмотреть! Стручку скучно, да, очень-очень скучно одному! Стручок пойдет с вами!

Мы начали медленно спускаться. Многие ступени раскрошились и частично обвалились от времени, и идти приходилось очень осторожно, в любую минуту рискуя сорваться и рухнуть вниз. Лестница казалась бесконечной. Периодически нам без всякого порядка попадались каменные площадки, на некоторых из них мы останавливались на привал. Чем ниже мы спускались, тем теплее становилось вокруг, и вскоре нужда в плащах отпала. Я с наслаждением скинул с плеч тяжелую накидку и посмотрел на наползавшую с востока полосу ночной тьмы.

– Нужно выбрать место для ночлега, – предупредил отряд я.

Мы спустились еще на несколько десятков ступеней и обнаружили очередную укрывшуюся в тени скал площадку. На ней виднелись остатки костра. Похоже, Кан тоже останавливался здесь на ночлег. Я пинком ноги подшвырнул прогоревшие деревяшки. Судя по всему, на растопку пошли высушенные солнцем корни незабудочника, густо оплетшие окружающие лестницу скалы, а в качестве дров использовались усеянные шипами ветки сухого терновника.

– Эй, малыш, подсобишь? – указав подбородком на угли, спросил я по-прежнему восседавшего на моем плече лилея.

– Не думаю, что нам стоит разжигать костер, – отрицательно покачал головой Петавиус.

– Почему? – удивился Шактар.

– В этом месте огонь скорее притянет к нам неприятности, чем оградит от них. Не забывайте, теперь мы на Севере, не стоит привлекать к себе лишнее внимание местных жителей.

Я вздрогнул. Происшествие на мосту до такой степени выбило меня из колеи, что я совсем перестал думать о том, куда мы идем и где теперь оказались. Эти земли принадлежали некромагам. Об их ужасающей, потусторонней мощи слагали легенды, а матери до сих пор пугали их именем непослушных детей. Мы едва ушли живыми от одного-единственного некромага, и это при том, что он не мог атаковать нас напрямую, а лишь все время подстраивал ловушки на нашем пути. А теперь мы сами пришли туда, где эти жуткие существа были полноправными хозяевами. Таинственный и загадочный, наводящий ужас Север. От одного только этого слова сердце сжималось от дурных предчувствий, а по спине бежали ледяные мурашки.

– Вы правы, магистр, чем меньше мы будем привлекать к себе внимание, тем лучше, – кивнул я, опустившись на каменную площадку у нагретой за день солнцем скалы.

Орки прекрасно видели ночью, но другие похвастаться этим не могли, и я распределил дежурства между нами с Даларом, Шактаром и Хаташем.

– Спите, будем надеяться, что никакая тварь нас не потревожит, – со вздохом проговорил я, вглядываясь в окутавшую нас ночную тьму.

Жаль, что с нами нет больше бессмертного Хикса, вот уж чья помощь нам бы тут пригодилась…

Время тянулось оксовски медленно. Над головою сияли яркие звезды, ласковый ветер мягко трепал мои волосы. Я глубоко вдохнул напоенный незнакомыми терпкими ароматами воздух и поглядел на темную громаду леса и выглядывавшую из-за него серебристую гладь. Она сверкала и переливалась в свете звезд, навевая мысли о зеркале.

– Эй, Стручок! – тихо позвал я сидящее рядом существо.

Маленькая, похожая на сучок голова повернулась ко мне.

– Что это? – Я кивком головы указал на блестящую поверхность.

– Это вода! Большая, большая вода! – с готовностью ответил лилей.

– Да ну тебя, где ты видел так много воды в одном месте? – не поверил ему я.

– Это море Витт, – открыв глаза, негромко проговорил лежавший неподалеку Петавиус.

Я удивленно посмотрел на старого мага:

– Море? Что такое море?

– На Юге их нет, а с того времени, как появились Великие горы, прошло уже очень много веков, и большинство южан забыло, что это такое. В распоряжении Совета магов есть несколько древних книг, описывающих географию Севера… – Петавиус мгновение помолчал, обратившись к полузабытым воспоминаниям. – Я все чаще и чаще думаю, мой мальчик, что наша встреча была не случайной. Когда-то я посвятил немало времени изучению этих книг…

– Зачем? – с интересом спросил я.

– Знания – сила. А знания о врагах превращают эту силу в оружие, – с усмешкой ответил маг.

– Так что такое море? – вернулся к первоначальному вопросу я.

Петавиус на мгновение задумался.

– Море – это очень большое озеро.

Я вновь пригляделся к привлекшей мое внимание поверхности. Она была такого размера, что мне и в голову не пришло связать ее с водой, по крайней мере, с такого расстояния. Но теперь, чем больше я смотрел на нее, тем больше убеждался в справедливости слов строго магистра.

– Говорят, далеко на самом севере находится огромное ледяное море, оно протянулось от самого запада до востока, а что находится за ним, никто не знает. Вода в нем до того холодная, что ни одно живое существо не сумело его преодолеть, – между тем продолжал рассказывать Петавиус. – Южане забыли, что такое море, но историческая память народов все еще хранит это загадочное древнее слово, но мы перестали связывать его с водой, просто подразумевая под ним что-то очень большое: море фруктов, море травы…

Я задумчиво уставился на серебристую гладь большой воды.

– Магистр Петавиус, а вы знаете северный язык? – вновь поглядев на мага, вдруг спросил я.

– Немного, лишь по старым книгам, – уклончиво покачал головой старик. – Зато многие северяне знают южный.

– Почему? – с любопытством спросил я.

– Южный язык – это язык людей Лагарона, – напомнил магистр. – Некромаги живут очень долго, и многие из них до сих пор помнят времена, когда Великих гор еще не было и Вергилия была единой. Но за свое долгожительство они расплачиваются тем, что у них редко рождаются дети.

– Понятно, – вздохнул я.

– В природе все устроено сообразно, мой мальчик, и глобальный закон равновесия нарушить практически невозможно, он лежит в самой основе нашего мира. А если это все-таки происходит, значит, что миру приходит конец…

– А что же компенсирует чудовищную мощь некромагов? – не выдержав, перебил старого мага я.

– Должна была бы совесть, но на деле выходит, что Барьер Всемогущего и Великие горы, – вынужден был признать Петавиус.

– Ясно, только нам от этого не легче, мы-то по эту сторону Великих гор, а не по ту…

– Это да, – со вздохом согласился магистр и перевернулся на другой бок.

Воцарилось молчание. Спустя несколько оборотов меня сменил на дежурстве Далар, и я отправился спать. Я прикрыл глаза, но сон никак не шел. Из головы не выходила встреча со Стражами.

Кан отдал Вананду душу, а я пообещал Тиштару свою жизнь. И Хикс… храбрый орк пожертвовал своим бессмертным существованием ради того, чтобы мы смогли пройти дальше. Почему он так поступил?.. Сопровождать меня ему поручил Орикс. Но вряд ли Хикс был настолько предан своему главарю, чтобы пожертвовать ради него собой. Но все-таки он так поступил. Возможно, из-за долгих лун, что мы сражались бок о бок, а может быть, потому, что орк понимал – лишь гибель Черепа может остановить Третью Великую войну… А значит, я должен сделать все, чтобы не дать Кану заключить союз с господарем Балтикуса. Дидра права – я не могу больше прикрываться местью, пусть она и привела меня на этот путь. Теперь я сражаюсь не только ради себя, но и ради Вергилии XIV и всех населяющих ее разумных существ.

Осознав это, я наконец крепко уснул.