ГЛАВА ПЯТАЯ
Можно предать людей, и получить выгоду. Реже можно предать себя — и помочь людям. Такое предательство называется жертвой.
Неизвестный автор
Мы вернулись не первыми, но и далеко не последними.
Расспросив других о заданиях, я лишь убедился, что к нашей группе относятся в Обители по-особенному. Правда, не понять, в хорошем или плохом смысле слова. С одной стороны, нам дали сложное задание «взрослого» уровня, в то время как остальным попроще. С другой стороны, оплата была соответствующая.
В основном задания были простыми — победить шайку неумелых разбойников, сопроводить не слишком важную Персону… Лишь немногим были поручены действительно важные задачи. Короче говоря, мы были вполне довольны. Кроме Тайсамы: она злилась, что не получила от задания ничего, кроме денег. Ширра обрел камень Иллюзий высокого качества, я — странную вещицу, Черный камень Хадкитора. За те три дня, что мы отдыхали после испытания, я так и не дошел до Акирона, предпочитая отдыхать вместе с Ширрой и Тайсамой в моем доме.
Но безделье быстро нам наскучило. К тому же почти все испытуемые прибыли. Без жертв не обошлось — одна из девочек с моей кафедры была доставлена в довольно-таки скорбном виде, а двое магов-стихийников не вернулись вовсе. Возможно, задание оказалось слишком сложным, а их отношение к миссии — легкомысленным.
Врата Обители были открыты, когда мы подошли к ним. Во внутреннем дворике собирались молодые маги: как и нас, их известили о собрании. Все оживленно переговаривались, хвастались заработками. Мы же решили поскромничать и припрятать честно заработанные камни подальше.
— Ну, — произнес я, — полагаю, теперь можно разойтись и поболтать, узнать новости. Тай, посмотри, сколько до собрания?
— Час, — откликнулась девушка.
Часы на острове были в единственном экземпляре. Огромные, по слухам очень красивые, с колокольным боем. Мелодичным звоном с высокой башни они регулярно возвещали простым горожанам и магам, который час… Но вот точное время я определять не мог: слишком далеко, «нащупать» на таком расстоянии тонкую стрелку было невозможно.
— Тогда встретимся тут же через час.
— Хорошо. Скажи мне, Кай, — хитро сказала Тайсама, наверняка улыбаясь под шалью, — а что это ты все командуешь? Я тебе за это, как помню, обещала морду набить!
— Вошел во вкус, — объяснил я, поспешно убегая.
Поздоровавшись по пути с Миланой, которая, судя по
ее здоровым и довольным напарникам, успешно справи-
лась с заданием, я побежал на нашу кафедру. Точнее, в Палаты исцеления, где лежали больные и раненые. Иногда наша кафедра подрабатывала больничными услугами…
— Каэхон? — удивленно спросила Натша, выходя из Палат. — Почему ты не с остальными?
— Пришел проведать Тифу! — бодро доложил я. — В какой комнате ее держат? Как она себя чувствует? Что там случилось-то?
— Тише, тише! — воскликнула моя маг-наставница. — Нормально она себя чувствует. Сломана рука, два ребра. Серьезные ранения — в животе у нее нож торчал — я устранила. А переломы требуют много жизненных сил пациента, девочка слабая… Ими займусь попозже.
— Обязательно использовать ее внутренние силы? — недоверчиво спросил я.
— Нет, но мне мои силы сегодня еще нужны, а Наставница занята… Она может вообще из любого человека силы брать. Но меня терзают подозрения, с чего это ты к ней идешь? Не говори только, что по-настоящему хочешь ее увидеть!
— Не только увидеть, поболтать и помочь. Хотя бы словом.
— Непохоже на тебя, — смерила меня Натша суровым взглядом. — Пятая комната.
— Все-то всё про меня знают, — пробурчал я тихо и быстро скрылся за дверью, пока маг-наставница не отреагировала.
В Палаты меня пустили без вопросов: все свои. Пятая комната оказалась открыта. Внутри знакомая по практике обстановка: строгая мебель, светильники вдоль стен и над кроватью раненой.
— Привет, — просто сказал я.
— Кто здесь? — очнулась от дремы Тифа. — О, Каэхон! Не ожидала тебя увидеть, — слабо улыбнулась она.
— Спящие боги! — Я тоскливо возопил. — Неужели все считают меня человеком с каменным сердцем?
— А также с сомнительным чувством юмора и отвратительным характером, — засмеялась девушка. — Ну у тебя на
самом деле такая репутация. Честно, тебя я здесь увидеть не ожидала!
Я улыбнулся: ее отношение ко мне было теплым и приятным. Мне уже давно удавалось чувствовать эмоции, особенно вблизи. Но в первый раз мне было от этого хорошо! Эмпатия начинала преподносить сюрпризы. Сказалось и то, что Тифа, в отличие от той же Тайсамы, совершенно не скрывала свои эмоции.
— Спасибо, — сказал я. — Ты лучше расскажи, как тебя угораздило так покалечиться?
Девушка погрустнела:
— По глупости… Моя команда ловила разбойников. Все было хорошо, всех плохих парней поймали, мы победили. Но я захотела вылечить их — не люблю, когда люди страдают. Один вдруг резко пришел в себя и чуть меня не убил… Мои друзья, — голос ее сорвался, — они помогли мне и быстро доставили в Обитель. Но… Кажется, со мной они больше не пойдут на задание.
— Уверена?
— Да, — кивнула она. — Я слышала их разговор… Впрочем, — через силу улыбнулась она, — что я о себе? Как прошло у вас?
— Жутко устали, не выспались, Ширра вообще витал в иллюзионных кошмарах. Все в порядке, в общем. И не волнуйся насчет своих друзей. Ты отличный лекарь, насколько я знаю — Натша хорошо о тебе отзывается и постоянно ставит мне в пример, — усмехнулся я и добавил: — Кроме того, даже мне видно, что ты симпатичная. И не только внешне, душа твоя на редкость красива и чиста. Только не подумай, — поспешно добавил я, — что пытаюсь к тебе подкатиться!
Тифа рассмеялась. Настроение у нее поднялось и стало каким-то… игривым. По-другому определить его я не сумел.
— В это я верю. Не считая Тайсамы, ты не обращаешь внимания на девушек…
— С ней мы скорее друзья. Даже соратники, — усмехнулся я. — Иногда, конечно, меня это расстраивает. Но, за-
получив ее в спутницу жизни, я рискую потерять ее как друга. Ну и, по большому счету, не до романтики сейчас.
— Да? По-моему, все молодое поколение страдает этой романтикой, — улыбнулась она.
— И ты тоже? — ухмыльнулся я.
— Ну судя по всему, теперь нет, — с грустью, но и без некоторого облегчения сказала она. — Впрочем, это неважно! Для меня обучение важнее.
— Когда-нибудь все будет в порядке, — глубокомыслен
но заявил я. — Выздоравливай. Давай набирайся сил! А то ни о каком обучении и думать не сможешь. До встречи, Тифа!
— Спасибо, Каэхон. Удачи!
С чувством выполненного долга пошел обратно, во внутренний дворик. Тайсама была уже там — как и я, она ни с кем всерьез не сдружилась. Да и остальные воины Обители в принципе не стремились к расширению круга знакомств. Ширра вот еще где-то мотался: у него наших проблем с общением не было.
— Вернулся? Быстро, — заметила Тай.
— А, что там бегать? — отмахнулся я. — Все то же, все те же. Тифу проведал только: я с ней на одной кафедре. Ей не повезло…
— Сентиментальным становишься, Кай, — фыркнула Тайсама. — Сейчас я войду в роль и буду ворчать: «Тратишь свое драгоценное внимание на каких-то людишек!» — произнесла она невыразимо поучительным и намеренно презрительным тоном.
Я рассмеялся: вышло очень по-королевски. Красиво. В ней явно пропадали актерские качества! Тайсама не выдержала и засмеялась тоже. И в таком вот веселом состоянии нас застал недоумевающий Ширра:
— В беспокойстве сердце мое о здоровье душ ваших, — произнес он и, подумав, закончил: — Добавить могу я, что с темпами такими репутация мрачных людей схлынет с вас как вода.
— Не волнуйся за наше здоровье, — взял я себя в руки, отсмеявшись. — Я лекарь как-никак.
— Кхм, — громко выразила свое сомнение Тай.
— Целитель, — поправился я.
— Кхм, — повторила девушка.
— Целитель, и точка! Синяк вылечить могу. О, Наставница! Тихо, начинается!
Помпу и роскошь Наставница явно не любила. С каждым разом я все больше в этом убеждался. На этот раз она вышла в окружении магов-наставников высокого ранга, быстренько построила всех нас в более-менее ровное подобие шеренги.
— Итак, — произнесла она сухо, — результаты. Почти все прошли, молодцы. Не справились группы Олина Регрея и Грегора Олдера. Частично справилась группа Крета Золтера.
«Группа Регрея — та, что потеряла двоих магов, включая самого Олина, — размышлял я, — а оставшийся в живых маг, скорее всего, будет признан не прошедшим Испытание. Группа Олдера вернулась целой, но, видимо, миссию свою завалила. Грегор будет выставлен из Обители точно, остальные два мага — под вопросом… Группа Золтера — Тифина. Девушка тоже под вопросом, однако в Обители она ценится. Что ж, посмотрим, что скажет Наставница!»
А Наставница сказала вот что:
— Группа Олдера расформировывается, все трое исклю чаются из Обители как проявившие несостоятельность, трусость и глупость. — По дворику пробежал шумок, я отчетливо «услышал» отчаяние и подавленность троих молодых магов. — Группа Золтера отказывается от Тифы Анки, заменив ее Джером Трейстом из группы Регрея.
— А Тифа? — чуть слышно спросил я, с удивлением отмечая, что мне и в самом деле не наплевать на эту малознакомую девчонку.
— Тифа Анки находится под вопросом, — будто услышав мой вопрос, сказала Наставница. — Она талантлива в своей области, и ее навыки не вызывают сомнений. Но на данный момент нет недоукомплектованных команд. Если кто-либо из лидеров решит взять ее четвертой, то награда за выполнение заданий Обители будет делиться на четверых вместо троих. В противном случае Тифа исключается. Желает ли кто-нибудь принять ее в команду?
Во дворике воцарилась тишина. Судя по эмоциям, многим тихая Тифа была безразлична, но все понимали: такое могло быть с каждым. Желания взять в свою команду «неудачницу» не было ни у кого. Я набрал воздуха…
— Кай, ты хочешь ее взять? — слегка напряженно спросила Тайсама. — Я чувствую твои эмоции достаточно хорошо, не забывай. Ты что, влюбился в нее?
— Ты же чувствуешь мои эмоции достаточно хорошо, — отозвался я. — Нет, но мне она нравится. Как человек. И мне ее жалко.
— А с чего это ты взялся решать за нас троих?
— Ну… — Я смутился. — А вы не согласны?
Ширра тактично промолчал. Тайсама излучила парочку красноречивых эмоций — негативных по отношению ко мне, но не к Тифе. Они были согласны, а я почувствовал себя нехорошим человеком. Но самобичевание не было моей сильной чертой, так что я довольно кивнул и, шагнув вперед, спокойно произнес:
— Мы берем в команду Тифу Анки.
— Каэхон, — сказала Наставница негромко, но весьма зловеще, — вы, конечно, прекрасно справились с заданием без существенных ошибок и недочетов. Тайсама и Ширра среди лучших учеников Обители. Но ваша команда и так несуразна, непонятно, как вы вообще что-либо можете делать вместе! С двоими же целителями…
— Мы берем ее, — твердо сказал я, перебивая Наставницу. Правда, слегка неуютно стало от шквала эмоций сильнейшего мага нашей Обители. — Я целитель другого профиля. Она нам не помешает — в лечении она много сильнее меня.
— Насчет последнего я склонна согласиться, — ехидно заметила Наставница и громко обратилась к присутствующим: — Вот вам пример мага, который либо становится полушарлатаном, развлекая горожан, либо великим магом! Последнее случается редко. Ученики Обители! Разойдитесь по кафедрам. Вечером торжественный праздник, присутствие не обязательно. Каэхон, как обычно, ко мне.
Я тяжело вздохнул: смелость и дерзость наказуемы. Тайсама и Ширра сочувственно на меня поглядели — будто провожая в последний путь…
Дорогу до Наставницы я давно выучил и без Проводника. Знакомые коридоры, повороты и показавшаяся мне почему-то зловещей дверь. Я постучал. Безуспешно. Дернул за ручку — закрыто. Хлопнул себя по лбу — я слишком торопился на этот сеанс пыток и обогнал Наставницу.
— Уже здесь, Каэхон? — раздался у меня за спиной знакомый голос. Наставница… В раздумьях я умудрился ее не заметить. — Молодец, быстро. — Она сделала несколько знаков, дверь распахнулась сама собой. Я различил лишь Оторо. — Проходи, не стой столбом!
Наверное, Наставница — единственный человек, которому я мог подчиняться беспрекословно. По крайней мере, без усилий над собой. Эмоции ее хлестали через край, она мало заботилась об их контроле… Впрочем, это было не особо и нужно: они были настолько сильны и сумбурны, что какой-нибудь псионик вполне мог бы сойти с ума.
— Ну Каэхон, — начала Наставница, усевшись за свой стол, постукивая по нему пальцами, — что скажешь в свое оправдание?
— Тифа достойна обучения, — твердо сказал я. — Просто моя команда тут оказалась крайней. Взяли бы другие — только порадовался бы.
— Угу. Я рада за вас, она свои деньги отработает. Главное — не пускайте ее в пекло, — посоветовала совершенно спокойно Наставница, сбив меня с толку. — Я вполне одобряю ЭТО твое решение. Но я о другом. Что за безобразие ты устроил с людьми принца? Мне пришлось разговаривать с его магами, отметая их подозрения.
— Вынужденная мера, — сказал я, чувствуя себя в высшей степени неуютно. — Я сделал все, чтобы снять с нас подозрения.
— Фактов вашего причастия они и в самом деле не нашли, согласна. Лишь подозрения — их просто не могло не
возникнуть. Кстати, что ты сделал с одним из их магов? Стер память знаком Прошлого?
— Да, — не стал отрицать я.
— Сам догадался?
— Да.
— Что догадался — молодец. Что применил — совсем не молодец. В целительской этике использовать камни Жиз-
ни таким образом считается неподобающим, запомни это. Камень Жизни должен исцелять. Никому не рассказывай про этот способ применения камня, ясно?
— Яснее некуда, — кивнул я.
— Каэхон, надеюсь, ты понимаешь, что никаких больше заданий от кхае не будет? Это весьма опасно для Обите
ли.
— Понимаю.
— Тогда можешь идти. Тебя искал Акирон. Он какой-то
сам не свой: выражает нетерпение. Такого с ним лет десять не было. Все, пошел!
— Бегу! — бодро увернулся я от увесистой книжки и выскочил за дверь.
Переведя дух, я направил свои стопы к Акирону.
Наставник и впрямь был в непривычном для меня состоянии: он излучал эмоции. Правда, в остальном он так и остался самым невозмутимым человеком Обители. Я скромно махнул рукой, приветствуя, и сказал:
— Я вернулся.
— Нисколько в этом не сомневаюсь, — чуть улыбнулся Акирон. — На таком легком задании ты не мог оплошать… По крайней мере, слишком сильно.
— Кхм. Спасибо, что не сомневался.
— Всегда пожалуйста. Но перейдем к делу. Присаживайся.
Я кивнул и уселся на жутко неудобный табурет — других в кабинете Акирона не было. За исключением его роскошного кресла. Все же аскетом темный маг не был. Хотя иногда казалось, он не замечал, на чем сидит, что ест, да и прочие погодные явления его мало волновали. Тем временем Акирон перешел, собственно, к делу:
— Я почувствовал, что у тебя появился интересный камень Магов. От него веет смертью. И камень этот непохож на другие подобные, он непозволительно могуществен для тебя.
— Ну это позволь решать мне, — возразил я твердо. — Камень сам пришел ко мне. И он будет только лишь у меня. Потому что это Черный камень Хадкитора!
Маг чуть вздрогнул:
— Хадкитор? Мертвый город? Зачем ты был там?
— По заданию. Это не мертвый город.
— Хорошо, — задумчиво произнес Акирон. — Ладно. Камень твой, я это чувствую и не хочу его трогать. Что ж, зато теперь можно учить тебя настоящей магии!
Я улыбнулся: давно пора!
И потекли дни, которые приносили мне истинное наслаждение. Разумеется, не все мне нравилось — лекции об исцелении, вся эта «добрая» магия меня не слишком прельщала. Конечно, полезно, но та же Тифа в этом ушла далеко вперед. С другой стороны, я преуспел в нетрадиционном использовании целительства. Втайне от всех в разнообразных заданиях от Обители мои способности к магии Жизни убивали.
Это было мое личное изобретение, на удивление действенное. Конечно, было подозрение, что не я один такой умный, однако такие дела не афишировались. При помощи камня Жизни можно было стереть память, заставить постареть отдельные части человека — теоретически, и врага целиком, но на это требовалось слишком много сил. При помощи того же камня возможно было чуть изменить важный жизненный орган, создать тромб, много чего — при этом вредить было гораздо проще, чем исцелять! Но приходилось держать это в тайне ото всех, кроме Ширры, Тайсамы и Тифы.
Тифа… Да, девушка была великолепным целителем, в этом мы убедились не раз и не два. Она спасала жизнь мне и Тайсаме — как воины, мы всегда бились впереди, потому и страдали. Все же воинское искусство меча и магии у нас не было отточено. Единственное, что не могла сделать Тифа, — вернуть мне глаза… Как и любой другой маг современности.
Время от времени я замечал тщательно скрываемые чувства тепла и приязни от Тифы. Мягкое чувство. Что-то подобное я ощущал и от Тайсамы, но там было нечто иное, скорее энергия, какое-то желание! Две совершенно разные девушки. Одна — человек, другая — кхае. Обе девушки мне нравились. Но я по большей части смеялся над своими чувствами.
С Тайсамой у меня были совершенно непонятные отношения. И она, и я уже давно были взрослыми людьми — соответственно нас тянуло к противоположному полу. Однажды, после задания, которое мы выполняли вдвоем, мы отметили его успешное завершение на одном постоялом дворе, перебрали вина… Закономерно все закончилось постелью. Наутро мы отводили друг от друга глаза, старались меньше говорить и никак не упоминать о случившемся. Проблема оказалась в том, что нам понравилось… Так что с тех пор по ночам мы предавались отнюдь не только тренировкам. Правда, времени на сон вообще не оставалось, поэтому пришлось научиться обходиться вообще без него. В лучшем случае раз в неделю выспаться до полудня, и все.
В общем, наши отношения нельзя было назвать любовью, но и дружбой тоже. Это было чем-то другим. Может, просто потому, что мы были единственными кхае в округе? В любом случае имелась еще и Тифа: ее чувства было понять очень сложно. Тихая, спокойная и скромная, она почему-то никак не могла избавиться от чувства, что должна нам всем — в особенности мне. Тайсама немного «ревновала» к ней: воительница тоже могла читать эмоции, догоняя меня в этом деле.
Но, слава богам, ситуация не обострялась. Тифа в этом вопросе бездействовала, предпочитая таить все в себе, Тайсама, как и я, решила не отвлекаться на какие-то там душевно-моральные вопросы. К тому же Ширра начал подкатываться к нашей целительнице, и, как я ощущал, постепенно добивался расположения.
Дни сливались в недели, недели — в месяцы. Акирон учил меня своей необычной магии. Само по себе волшебство в своей сути — мистика, но обычную магию, если можно так выразиться, можно хоть как-то объяснить, а вот манипуляции с тонкими материями душ описать в точных терминах попросту невозможно. Черный камень Хадкитора помогал мне, позволяя управлять миром духов с легкостью, что немного пугало даже моего наставника! Но в то же время магия Мертвых была гораздо сложнее любой другой.
С Черным камнем, несмотря на всю помощь призрака, общаться было сложно и интересно. Здесь просто не хватало знаков, нужно было подключать воображение, как можно точнее представлять себе то, что нужно… Я узнал несколько новых знаков. Акирон помог мне в использовании нескольких камней одновременно, показал, как делать это легче. Предварительно он даже продемонстрировал чувство сродни удивлению: оказалось, очень немногие приходят к этому сами. Здесь, как сказал наставник, нужна предрасположенность. Я тогда усмехнулся: если верить некоторым кхае, абаттцы сами по себе сродни камням Магов! Хотя в то время мне иногда удавалось почувствовать в себе эту способность.
Все шло отлично. Моя команда становилась все сильнее. К третьему году обучения молва о самой несуразной, как ее обозвало начальство, но при этом самой эффективной команде вышла даже за пределы Обители. Задания становились сложнее, интереснее… Цена за них — выше. Haс не ставили в пример, но нами восхищались. И не понимали, как такая команда может быть эффективной.
А тем временем Харакор начал войну. По Обители расползались разные слухи — о том, что сотни быстрых драккаров разрезают хладные воды Ледяного моря. О том, что тысячи варваров спустились со своих гор, что помогают им зловещие силы… Но самый волнующий слух был о том, что часть войска Харакора повернула и направляется прямо к Обители Тумана — так же как и к остальным Обителям. Наставники успокаивали нас, молодых магов, — варвары не смогут найти остров, а даже если и найдут, победить такое количество магов невозможно!
Но слухи продолжались, становились все более тревожными… Пала одна пограничная крепость, другая. Несколько портовых городов подверглись нападению быстрых кораблей варваров. Прошел месяц безнаказанных действий Харакора, прежде чем наш король внял голосу разума (в лице, как я полагаю, небезызвестного принца). Стали спешно собираться армии, лорды пытались сделаться незаметными, чтобы не посылать своих людей на войну. Но, так или иначе, армия Радории, как гордо назвали объединенные войска короля и доброй половины лордов, выдвинулась навстречу своему противнику.
В общем, в Обители Туманов одна половина магов наплевала на всех варваров мира, вместе взятых, а другая сидела как на иголках. Лишь Наставница была спокойна и рассудительна, как всегда. Она приказала заниматься в том же ритме, но резко сократила количество заданий, что выдавались ученикам и магам Обители. Все программы занятий были перестроены на военный лад. На нашей кафедре начали обучать лечению ран и травм в быстром темпе, оказанию экстренной помощи. Однако я все меньше уделял внимания целительству, отдавая предпочтение занятиям с Акироном. Магия Душ увлекала меня, даря такие странные возможности, которые иногда пугали…
Эта магия не походила на использование любых других камней. С последними, несмотря на все внешние различия, работа проводилась по общей методике: начало, контакт с камнем и управление им — почти всегда как частью тела. Но эти ощущения были сугубо личными, у каждого свои, и сути дела не меняли. Но с Черным камнем Хадкитора все обстояло немного по-другому. Мне не нужно было входить с ним в контакт — достаточно мысленно к нему потянуться, вспомнить о нем. Возможно, это была просто особенность камня и его обитателя, ведь призрак обещал помогать. Управлять таким камнем значительно легче. И хотя знаки все еще были нужны, я пытался отойти и от
этого.
Да и область действия различна. Почти вся магия действует на материальный мир. Какое там «почти» — вся! Даже магия Иллюзий изменяет материю в области рецепторов органов чувств, обманывая, заставляя тем самым человека ощущать и видеть то, чего нет, чужие мыслеобразы. Не говоря уже о камнях Стихий — результаты действий с ними по определению материальны.
С магией Смерти, с магией Душ все иначе. Материя, с которой приходится работать, по мнению многих, не существует — и, если бы не маги вроде Акирона, их мнение стало бы неоспоримым. Только волшебство может связать мир духов с нашим… Хотя называть его миром неправильно: по сути, это всего лишь слой нашего мира.
Обучение Акирон делил на две основные части: боевую, в свете войны с Харакором, и куда более сложную и интересную — создание артефактов и големов. Магию соединения материального и не слишком… Мир наполнен множеством духов, что витают без дела. Нужно лишь поймать и уговорить одного из них, чтобы он делал именно то, что нужно тебе. Однако это не так просто: у каждого из них свой характер, свои предпочтения. Кто-то согласен оживить голема на многие века, кому-то интересно на пару дней стать зачарованной стрелой. Кто-то будет работать из интереса, непостижимого уму человека, другой же может потребовать плату. Знак Орохе — символ единения материи и души, основной знак для создания волшебных вещей, был здесь ключевым, главным.
Еще сложнее подчинить дух своей воле — дело зачастую бесполезное, трудоемкое и опасное. Короткая схватка. И вершина этого искусства есть подчинение своей воле души человека, живой или мертвой! Однако для этого требовался знак Заключения, которому учить меня Акирон отказывался. Как он говорил, по действию он похож чем-то на знак Орохе, но если тот знак — добровольное действие, то этот — насилие, принуждение.
С боевой магией все было проще — в теории. Единственный недостаток, из-за которого магия Смерти редко применялась именно для войны, — дальность действия.
Все, что можно было сделать с помощью камней Духов, требовало прикосновения. Лишь самые сильные Черные маги, как рассказывал мне Акирон темными вечерами, могли творить свое жутковатое чародейство на расстоянии.
Посмеиваясь, Акирон рассказывал мне о магии битв:
— Все былые маги Смерти, или Черные чародеи, как их иногда называли, были склонны к патетике, может быть, к некоему тонкому чувству юмора. Не знаю. Но еще с очень древних времен идет обычай давать распространенным заклинаниям имена. К примеру, «веяние смерти». Патетично, не так ли, Каэхон?
— Не без того.
— По сути, заклинание простое, Оторо, Хорт, Уруз, Архо. Контакт, вложение своей силы воли и отделение знаком Управления души от тела. Грубо и действенно, к тому же обратимо: душа обычно находит путь обратно. Но пока человек без души, им овладевает уныние, проявляется отсутствие желания жить. В любом случае все эти красивые названия — «рука печали», «аура вечности» — хороши лишь для запугивания, если ты не смог подобраться достаточно близко. А с этим у многих магов, как ты знаешь, проблемы.
Мирные дни закончились в один прекрасный туманный день… Точнее, в одну не менее прекрасную туманную ночь. Тайсама и я, как обычно, предавались тренировкам на одной из площадок подальше от людей. В мою голову лезли различные мысли, далекие от нашего дружеского поединка, но по большей части ничего серьезного.
— А это что такое? — остановилась вдруг Тайсама, задержав свое копье у моего лица.
Нервно сглотнув, я огляделся. Ничего странного замечено не было… Все как обычно. Легкий ветерок, девушка рядом, пустынная площадка с парой вбитых в землю столбов.
— И что?
— Туман пропал! — хмыкнула девушка. — Точнее, он рассеивается, медленно, обрывками. Растворяется в воздухе.
— Надо бить тревогу, — озабоченно произнес я. — Тут что-то не то.
— Да ну?
— Угу. Я встревожен. Нужно срочно предупредить Наставницу, а она уж пусть думает.
— Всего лишь туман рассеивается, — фыркнула Тайсама, однако согласно кивнула и первой кинулась в Обитель.
Знакомая дорога, по которой мы бегали уже много сотен раз… Все родное и знакомое, однако теперь даже я заметил отсутствие вечного тумана: стало гораздо суше. Вот и Обитель, обманчиво раскрытые ворота. На страже знакомые все люди, нас они пропустили без вопросов. Не в первый раз. Как я тогда надеялся, не в последний.
Проводник привел меня, как ни странно, в кабинет Наставницы — я-то полагал, она спит. Но нет, великая чародейка, поднимающая кого-то там откуда-то одним пальцем, бодрствовала. Прежде чем я успел постучаться, дверь распахнулась, и эта роковая для Райдо женщина, зевнув, спросила:
— Что не спишь, Каэхон? Мучают особые кошмары про Абатту?
Я отмахнулся, предпочитая не реагировать на оскорбления моего достоинства кхае: себе дороже. Быстро усевшись на неудобный стул, каким-то образом оказавшийся в кабинете, я сообщил:
— Туман рассеивается.
— Туман? — удивленно спросила Наставница. — Это невозможно.
— Однако это так.
— Шучу, — скучающе сообщила она. — Я это почувствовала. Просто угроза достаточно далеко, и мне хотелось узнать, кто же первый отреагирует.
— Ну это была Тайсама, — честно сказал я. — Она сейчас доводит новость до своих — с воинами-наставниками у нее хорошие отношения.
— То есть наши бравые воины предупреждены? Отлично. Почему же ты…
Ее прервала Натша, что ворвалась в плохо прикрытую дверь со скоростью урагана. Маг-наставница была запыхавшейся, от нее несло раздражением, беспокойством, даже немного страхом.
— Туман… Кто-то смог развеять туман! — громко возвестила она.
— Натша, девочка, — с иронией отозвалась Наставница.
Я с удовлетворением уловил в эмоциях целительницы раздраженное смирение. — Я уже знаю, Каэхон с Тайсамой давным-давно это обнаружили.
— О, Каэхон, и ты здесь, — соизволила заметить меня моя маг-наставница. — Ну в общем, положение плачевное: половина магов отмахивается, половина озабочены, но состояние почти везде одно, никто не в силах понять, что делать.
— Для начала поднимите всех иллюзионистов, — зевнула Наставница. — Если туман рассеян — значит, противник готовится напасть и у него есть маги. Наверняка это харакорцы, вот только откуда у них маги? Что-то не помню я таких прецедентов. Натша, Каэхон, вы еще здесь?
Но нас в кабинете Наставницы уже не было. Натша отправилась поднимать всех магов, повесив на меня нашу кафедру. Чтобы не возникало лишних вопросов, я получил в качестве знака доверия небольшой золотой шарик, весь испещренный узорчатой гравировкой. Насколько я знал, этот небольшой артефакт сделал когда-то очень давно Акирон для ученицы своей хорошей знакомой… Странно, почему все же Натша пошла в обучение к Наставнице, а не к моему учителю?
Я пробежался по коридорам, где располагались комнаты преподавателей нашей кафедры, стучась повсеместно и слепя глаза спящим магам амулетом Натши. Вопросов ни у кого не возникало: желания связываться с неуравновешенной магом-наставницей не было ни у кого.
Акирон дремал в кресле, рядом лежала книга. Заслышав скрип двери, он лениво открыл один глаз и спросил:
— Каэхон, что тебе нужно? Время обучения — день, а не ночь. Ну самое позднее — вечер!
Я продемонстрировал ему артефакт, но он не произвел на мага никакого впечатления… Пришлось объяснять все с самого начала.
— Туман исчез. Натша собирает всю нашу кафедру. Наставница предполагает, что это Харакор. Готовимся к отражению возможной агрессии.
— Слова-то какие выучил! — усмехнулся мой наставник. — Ну готовьтесь, меня-то зачем тревожить? Приготовитесь, позовешь.
Я впал в ступор. С одной стороны, не исполнить приказ Натши — это могло плохо отразиться на моем состоянии, с другой — связываться с рассерженным Акироном я не хотел тем более. Правда, еще ни разу он мне не попадался в плохом расположении духа — вернее, слава богам, я ему, но эксперименты ставить не хотелось.
— Ну хорошо, — решил я. — Натше что-нибудь передать?
— Нет, посплю — сам приду, — отмахнулся Акирон. — До подхода драккаров Харакора еще час — они слишком рано начали показывать свою силу. Да, и передай Наставнице, что магов там около десяти, двое весьма сильны, могучие, под стать ей самой… На таком расстоянии не могу определить, чем занимаются, да и по душе это читается плохо. Чего застыл?
Я потрясенно мотнул головой: никогда не думал, что мой учитель настолько хорош в своем деле! Ни единого знака, скучающий голос, и такое огромное расстояние! Это казалось просто невозможным, никак не вязалось с магией Душ! Все еще пребывая в немного заторможенном состоянии, я вышел и аккуратно закрыл за собой дверь. Потом уже перевел дух и пошел дальше по делам.
Для начала собрал свою команду. Кстати, с тем, что команда именно моя, смирилась даже Тайсама. Ширра и Тифа нашлись на стене Обители: парочка пристально всматривалась в ночь, пытаясь разглядеть хоть что-то. Тайсама подбежала немного спустя: как оказалось, она занималась размещением наших мирных жителей в подвалах Обители. Мало кто из них был способен оказать хоть какое-то сопротивление варварам с холодных и суровых гор.
— Ну что видишь? — бодро поинтересовался я у Ширры.
— Темноту, — недовольно произнес он. — Что туман, что без тумана — все равно ничего не видно.
— Смотри внимательней, — хмыкнул я. — Тифа, ты как?
— А что — я? — пожала плечами девушка. — Все хорошо. Пока не появятся раненые, от меня толку мало.
— Лучше, если ты сегодня останешься без работы, — кивнул я. — Тайсама? О Спящие боги, во что ты обрядилась, Тай?
На секунду ко мне пришло былое сожаление, что я не могу видеть… Потому что даже с моими техниками зрения девушка выглядела, скажем так, серьезно. Пластинчатый нагрудник со множеством граней, но практически без украшений. Массивные наплечники, наручи с шипами, шлем с бесполезным гребнем. Все это не было похоже на современное вооружение. Однако такое бронированное великолепие не мешало девушке двигаться легко и непринужденно!
— Это мой доспех, — скромно отозвалась Тай. — Красиво, правда? Сам-то что не нарядился? Там буквально выпотрошили наши оружейные. Все непростое, заговоренное. Смотри, я себе копье прихватила!
Копье я оценил: хотя это был какой-то незаконнорожденный потомок меча и алебарды. Рельефное древко, явно не из дерева, длинное, массивное волнистое лезвие. По мне, так все это было излишеством — лучше простого, старого копья еще ничего не придумали. Дешево и сердито! Впрочем, оружие — человек, а железки — всего лишь инструмент.
— Нет, я туда не пойду, — решил я. — Копье отберу у кого-нибудь, лучше — меч, с ним удобнее творить магию. Доспех… Ну Тифа наготове!
— Лучше надень что-нибудь для защиты, — тихо посоветовала талантливая целительница. — Сам же сказал, что лучше мне сегодня обойтись без работы.
— Я постараюсь, — пообещал я.
До этого момента все происходило тихо, незаметно. Не было обычных сигналов тревоги. Спокойствие и рациональность царили в Обители. Но в один миг все изменилось. Загудел колокол, раздались крики. Ширра воскликнул:
— Я их вижу! Они заходят со стороны порта!
— Конечно, с другой стороны к нам просто не подойти, — пробурчала Тайсама. — Я их не вижу.
— Они скрыты иллюзией, — отрывисто выкрикнул Ширра.
Пальцы молодого мага коснулись камня, что висел на его груди, потом замелькали — знаки сменялись один за другим. Я протянул руку в сторону порта, пытаясь нащупать хоть что-либо, но безуспешно: даже сам причал «виделся» мне очень размыто. В раздражении я уселся между зубьями стены.
— Мне тоже скучно, но я же не кричу об этом? — хмыкнула Тайсама. — Ничего, Кай, сейчас и до нас дело дойдет.
— Думаю, да, — кивнул я. — Варвары не настолько дураки, раз полезли на Обитель, полную магов. Думаю, они подготовились.
— Туман они прорвали.
Я кивнул. Где-то вдалеке мне вдруг открылись чужие ауры — пока что смутно. Ярость, нетерпение. Ничего определенного. Но направление было указано верно: действительно, большинство врагов были у причала. Однако парочку я заметил совершенно с другой стороны.
— Хм, возможно мне кажется, но кое-кто решил нас обхитрить, — сообщил я Тайсаме. — Ширра, Тифа! За мной, в схватку не лезьте… Ну все как обычно. Ширра, кончай уже колдовать!
Я быстро нашел ауру Акирона в общей толпе и уверенно направился к нему: кажется, найти невидимого врага лучше меня мог только он. Черный маг все же соизволил выйти из своего обиталища и спокойно стоял на одном из балконов Обители. Настроение, правда, скучающим у него уже не было.
— Каэхон, ты как раз вовремя, — сказал он. — С командой? Молодец.
— Я для консультации, — сообщил я. — Кажется, к нам с востока забираются гости… Не уверен, так далеко не чувствую. Но что-то и кто-то там есть!
— Не думал, что у тебя настолько хорошо развита эмпатия, — усмехнулся коротко Акирон, — Да, ты прав, с той стороны проникла группа из пятнадцати человек. Минимум один — маг. Я дам тебе проводника, который покажет путь. Но вчетвером вы не справитесь — доложи Наставнице, пусть отрядит вам парочку магов. Не учеников.
— А она выделит? — засомневался я.
— Каэхон, ты не веришь мне? — посмотрел на меня маг. Мне стало неуютно.
Долго искать Наставницу не пришлось: немного побегав по коридорам, мы нашли ее и еще десяток магов в небольшом зале, за столом. Маги явно увлеклись разработкой плана действий — на меня никто не обратил внимания.
— Наставница! — громко крикнул я. — Новости от Акирона.
— Каэхон, — чуть раздраженно произнесла Наставница, — что там наш злодей придумал?
— С востока пробирается группа из пятнадцати человек. Не знаю, как они хотят миновать гору, но теоретически нужные тропки там имеются. Акирон попросил выделить нам несколько боевых магов.
— Ну магов я пошлю, а вы зачем? — поинтересовалась Наставница.
— Я знаю дорогу, могу определить врага даже под покровом иллюзий.
— Странно, что магическая защита не сработала, — вздохнула волшебница. — Ладно. Травест! Я не хочу рисковать, поэтому отправляйся с ребятами ты. Возьми парочку помощников из магов. Мне нужна уверенность.
— Конечно, Наставница. У Каэхона есть иллюзионист и талантливая целительница, так что мне потребуются лишь мои стихийники. Если нет возражений, тогда мы выходим.
Возражений не было. Через несколько минут, потраченных на поиск двоих магов с кафедры Травеста, одним из которых оказался Герен, мы отправились на поиски незваных гостей. Дорога повела нас прямиков в гору, сначала по знакомым, потом по заросшим, видно, давно заброшенным тропинкам.
Проводник уверенно вел нас, не особенно заботясь о выборе пути. Раз-другой одному из магов приходилось переносить нас по воздуху. Сам я, к сожалению, не умел вытворять такого со своим одноименным камнем.
— Стойте! — произнес я негромко, когда четко и близко ощутил все пятнадцать аур. — До них всего ничего… Все уверены в себе, готовы к опасностям. Два мага, если не ошибаюсь.
— Иллюзий нет, — произнес Ширра. — Разве что их предводитель — ровня магу-наставнику Ричарду Инракту.
— Нет, это явно боевой маг, — заметил я. — Характер не тот для иллюзиониста. Вообще, он непохож на наших магов!
— Тише! Пригнитесь. Я их вижу! — шикнула на нас Тайсама.
Все замолкли. Вскоре можно было услышать шорохи, негромкие голоса — харакорцы говорили на своем языке, так что понять их было невозможно. Травест начал отдавать нам распоряжения:
— Начинают Ширра и Герен: нужно их сбить с толку. Герен, твой туман нам здорово поможет. Ширра, постарайся, чтобы они увидели нападающих со стороны моря.
— Понял, — кивнул Ширра.
— Потом мы с Коном нападаем — Кон как обычно. Каэхон, я про тебя много слышал, но никогда с тобой не работал. Что можешь ты?
— Ближний бой. Могу взять пленного. Отсюда могу помочь стихиями, но так, слабо. Не мое.
— Тогда ты и Тайсама пойдете после нас. А пока не трать силы и постарайся проследить за вражескими магами. Они будут огрызаться.
Я кивнул, и тут же Ширра начал колдовать. Успешно — послышались крики, звон железа. Враг клюнул на простую иллюзию… Но ненадолго, слишком она была простая. Однако времени хватило Герену — судя по изменившемуся настроению магов и воинов противника, они пришли в замешательство.
Травест победно усмехнулся и дал знак Кону — началось настоящее колдовство… Хотя маги-стихийники не особо старались. Я почти успевал следить за их руками и немного понимал, что происходит. До определенного момента. Кон согнал много воздуха в туман, к противнику, уплотнил его до предела. Скорее всего, он сделал что-то еще, я понимал далеко не все его знаки. Потом в дело вступил сам Травест — пара знаков, и меня окатило волной жара. Тифа тихо сообщила:
— Туман взорвался…
А потом Травест совершил ошибку. Недооценив врага, он решил добить его и, создав простой шар огня, настолько плотный, что даже я его «видел», послал этот комок прямо в центр взрыва… Я не успел сказать ему, что большинство людей остались в живых. В ответ тут же полетели вполне материальные угловатые предметы. Как потом оказалось, это были куски льда.
Чертыхнувшись, Травест начал плавить их на подходе — успевая впритык. Множество мелких льдинок проскакивали мимо его защиты… Вскоре я получил пару царапин, не успев уклониться: снаряды были слишком вытянутые, острые, чтобы их можно было легко обнаружить моими техниками.
— Каэхон, Тайсама! Вперед! — прохрипел Травест. Ла
дони его вращались уже с непостижимой скоростью. — Ширра, Герен, прикройте их!
Маги кивнули, а мы с Тайсамой сорвались с места: наконец-то, а то сидеть уже определенно надоело. Оставалось еще девять бойцов и два мага… Нас быстро окружила привычная тишина, Тайсаму окутала тьма — иллюзии Ширры, простые и эффективные, полностью лишили нас и северян зрения и слуха.
— Оторо. — Камень Жизни привычно отозвался теплом.
— Оторо. — Черный камень Хадкитора привычно окутал меня холодом и отрешенностью.
Первая цель — старший маг. Высокий, закованный в броню, от воинов его отличал лишь внушительный посох. От него в буквальном смысле веяло холодом. Но в его мыслях и чувствах преобладало смятение — он ждал ударов откуда угодно, был на нервах, как и все остальные воины.
Раздался крик боли — эмоциональный, конечно, звуков я по-прежнему не слышал. Тайсама кого-то достала… Главное, чтобы она не забылась и не принялась за меня в пылу схватки. Я чуть присел: прямо над головой моей пронесся чей-то меч: ребята решили подороже продать свои жизни. Напрасно, только друг друга поубивают.
— Хорт! — беззвучно прошептал я, обращаясь к камню Жизни.
Я быстро приложил ладонь правой руки к груди вражеского мага и чуть не вскрикнул от боли: лед, жгучий лед! Ладонь, казалось, примерзла к его нагруднику. Собрав всю свою волю в кулак, пока противник не воспользовался моим положением, я продолжил заклятие. Хё, Уруз — собрать все жизненные силы в области его сердца. Архо — повернуть резко потоки крови в другом направлении!
Враг схватился за грудь, потом, уже умирая, вцепился мне второй рукой в шею. Силен. Моя же ладонь была намертво прикована льдом к броне мага… Черный камень. Хорт, Уруз, Архо — «веяние смерти»! Душа врага вылетела из его тела, хоть мне это и стоило больших усилий воли. Руки мага безвольно повисли, а затем он упал — воли к жизни у него не осталось.
— Оторо, — быстро пробормотал я камню Огня. — Хё, Уруз! — добавил немного тепла в нагрудник противника.
Обмерзшая, но почти здоровая ладонь была наконец освобождена. Вся схватка заняла несколько секунд, а меня трясло, будто бы я пережил целый бой! Но времени размышлять не было, оставалось еще достаточно врагов, а иллюзия Ширры понемногу спадала. Я начинал слышать звуки. Еще раз «веяние смерти» — в этот раз одному из северян, и из рук потерявшего волю к жизни воина ко мне перекочевал тяжелый, немного неудобный меч. Все, пора действовать проще и эффективней!
Два воина умерли, не успев оказать сопротивления. Меч харакорца оказался хорош и остер… Может, даже зачарован. Первый получил удар в плохо прикрытую шею и умер мгновенно, второму повезло меньше — меч пробил доспех в нижней части живота. В отличие от мага, у простых воинов с защитой было похуже.
Затем началась настоящая драка: едва прозрев, озверевшие северяне начали атаковать. Два человека побежали к нашим друзьям, еще трое остались на нас. Только тогда я заметил, что второго мага кто-то убил.
Но бой — это наша стихия, моя и Тайсамы. Воины севера были сильны и умелы, но с Тай им было не сравниться.
Мечи их двигались слишком медленно, сила в удар вкладывалась слишком большая, они были предсказуемы! Я чуть уклонился от меча одного, потом ушел от другого и тут же нанес резкий удар ногой в незащищенное горло. Из доспехов на воинах были только лишь нагрудники, видимо кожаные с нашитыми пластинами, да наручи с простыми наплечниками. Даже шлемы были не у всех. Ошеломленного ударом противника добила Тайсама резким выпадом копья. Тут же ей пришлось уворачиваться от удара третьего воина… Что она сделала с присущей ей грацией: прыгнула неестественно высоко и пробежалась своими сапогами по лицу бедняги…
— Хё, Уруз! — коротко довершил ее дело я, поджигая во-
ина. Получилось не так красиво, как у Травеста, — враг не вспыхнул головешкой, но забот у него прибавилось.
Оставшийся в живых северянин не думал сдаваться: напротив, у него будто бы прибавилось сил. Тяжелый меч в его руках летал будто перышко, сам он стал двигаться быстрее… Кажется, он успел что-то проглотить, но в этом я не был уверен.
— Как обычно, — кивнул я Тайсаме.
Девушка кивнула в ответ и бросилась в атаку. Достав из одного потайного карманчика горстку пыли, она кинула ее в лицо северянину. Мне видно не было, но все это я успел выучить уже давно. Злость мошкары — смешное название, но эффективное действие. Пока противник приходил в себя от жгучей, резкой боли, Тайсама сделала ему копьем подножку, одновременно ударив каблуком по коленке сзади. В этот раз девушка предоставила мне сомнительное удовольствие добить врага — ошеломленного, дезориентированного, но все еще не сдавшегося.
— Оторо, — возобновил я потерявшийся было контакт с камнем Огня, — Уруз, Асса!
Знак Мощи, знак Цели — на этот раз знак Хё был бы хуже, требовалось нагреть не точку, а оружие целиком. Меч в руках северянина быстро накалился. Я понял это, когда северянин с криком его откинул.
— Оторо, — прошептал я Черному камню. — Хорт!
Я быстро подбежал к варвару и дотронулся до него ладонью. Прежде чем он смог мне что-либо сделать, заклятие было завершено. Уруз, Архо… Душа его вылетела из тела. Все как обычно. Рука, что поднялась для удара, безвольно повисла.
— Будет пленным, — решил я, так как второго моего «подопытного» уже убила Тайсама. — Иди за мной!
Воин не шелохнулся. Он бездумно смотрел перед собой и, казалось, о чем-то думал.
— Ты меня слышишь? Идем.
— Зачем? Нет смысла, — ответил северянин.
Я чертыхнулся: Акирон предупреждал о таком, что людям без души наплевать на все, в том числе и на приказы других людей. Но до этого дня мне не приходилось делать что-то с такими «бездушными». Пришлось подключить воображение…
— Тай, дай камень.
— Какой?
— Любой. Можно красивый, все равно.
Девушка пожала плечами и подала мне увесистый булыжник. Одновременно Травест позвал нас, но я отмах-нулся: мол, подожди. Потом задумался, что же все-таки нужно сделать, чтобы превратить этого пленного в послушного раба? Что ему нужно? Душа!
Я щелкнул пальцами и рассмеялся. Вздрогнувшая от неожиданности Тайсама недобро на меня посмотрела. Отмахнувшись, я сложил ладони в знак Асса, потом, зацепив «цель», нечто весьма абстрактное и эфемерное, переменил знак на Уруз. Пришло время помериться силой воли.
Душа северянина ощущалась как сгусток упрямых эмоций, чье стремление победить было куда сильнее всего остального… Ничего, посмотрим, кто хочет победы больше! Противник воспринимался как сгусток холода, сплошь острые льдистые грани. Внезапно я почувствовал себя на открытой равнине, среди снега и льда. Ветер, острые порывы, и чья-то мысль: «Убирайся! Ты здесь лишний!»
Я разозлился. Кто-то смеет мне указывать? Холод? Какой холод может остановить меня, огонь моей души? Ветер послушно утих, повинуясь движению моей руки. Ладонь сжалась в кулак, с силой что-то давя, и… Я очнулся. Ладонь была крепко сжата. Во второй руке лежал камень.
— Архо! — повелительно сказал я, складывая ладони. — Тервест! — вырвался у меня крик. Тут же пришло понимание этого слова: знак Заключения, который так не хотел показывать мне Акирон.
Душа воина была теперь заключена в камне. Я усмехнулся: получилось, хоть и не совсем понятно как — последние два знака удались мне без использования рук. Что ж, видно, Хадкитор мне помогает. Вытянув руку с камнем к воину, я сказал негромко:
— Идем.
Он промолчал, но огонек, что зажегся в его глазах при взгляде на камень, говорил за него. Стоило нам двинуться, воин послушно пошел следом. Травест это заметил и нахмурился: он недолюбливал и темную магию вообще, и Акирона в частности. А на такие вещи был способен лишь он. Зато Ширра, напротив, воскликнул:
— Вещи, разумению человека простого не дающиеся,
зрят мои очи! Интерес с силой большой весьма просыпается в душе моей, горящей жаждой познания!
— Я просто счастлив это слышать, — хмыкнул я. — Травест, это наш пленный.
— Черная магия? — недовольно спросил он.
— Магия Душ, — поправил его я. — Нужно идти докладывать нашей Наставнице. Заодно узнать, что происходит на основном…
Я прервал себя, почувствовав вдруг еще чье-то пока что далекое присутствие. Оттуда же, откуда пришли наши «гости»… Помянув недобрым всех Спящих богов, я резко спросил у пленника:
— За вами идут еще люди?
— Да, — ответил он на ломаном радорийском. Повезло… Мог не уметь говорить на нашем.
— Почему?
— Мы не вернуться. Мы должны быть подать сигнал, если бы удалось.
— Удалось — что?
— Пробраться в крепость.
— Зачем? — упорно не сдавался я, пытаясь вытащить из него информацию.
— Убить ваш вождь.
Ширра рассмеялся:
— Но как столь малая горстка людей, чья отвага превыше лишь их безумства, может справиться с Наставницей, силы магии которой к силе богов Спящих приравниваются?
— Как вы собирались это сделать? — перевел я запутанные речи Ширры.
— Наш Ледяной силен. Вложивши все силы в удар, жертвовать себя Великому небу, он убить любого человека.
— Сомневаюсь. Ладно, идем.
Травест, еще раз глянув на меня недовольно, согласно кивнул. Он не чувствовал, что за нами идут, но, видимо, поверил. И понял, что во второй схватке нам может не повезти… При этом он еще не знал, что людей там гораздо больше!
Впрочем, главное, что пошел. Мне не хотелось ни самому жертвовать своей жизнью, ни бросать мага-наставника. Мы быстро добрались до Обители. Настроение там царило, мягко говоря, озабоченное. Как мне сказал Ширра, были «видны уже в дали, тумана лишенной», корабли врага.
Мы быстро пробежались по коридорам, руководствуясь больше моим чутьем, и нашли Наставницу. Та стояла на одном из балконов, опершись на ограду, и что-то высматривала вдали. Нас она заметила не сразу: когда дело не чрезвычайной важности, рассеянность ее могла буквально поражать.
— Кхм, — вежливо кашлянул Травест. — Наставница, мы вернулись.
— А, Травест, — соизволила заметить нас она. — Ну что поведаешь? Как видишь, гостей у нас сегодня действительно много: не знаю, как потом все убирать со дна моря.
— Была небольшая группа, с двумя магами. Один из них…
— Постой, а это что за чучело с вами? — подозрительно спросила Наставница, глядя на харакорца.
— Это пленный, — вежливо ответил я. — В данный момент он все расскажет… За свою душу.
— Душу? Акирон учит тебя явно опасному и лишнему. Такому, как ты, нельзя давать опасные знания, — покачала головой Наставница. — Ладно. Куда ты заключил душу?
— Вот, — протянул я увесистый булыжник. — Только потом я хотел бы получить его обратно: попробую использовать его душу. Мятежная, конечно, но ведь сильная, яростная!
— Каэхон, осторожней, — с угрозой произнесла Наставница. — Ты все же целитель. Официально.
— Я маг Смерти! — с долей патетики возразил я. — В общем, к нам еще в тыл толпа варваров. А данная группа шла с единственной целью: убить Наставницу.
— Меня? Какая честь, — усмехнулась она. — Интересно как?
— Маг был специально натренирован на один удар.
Что-то там про кровавую жертву. Он смертью своей повлек бы твою смерть.
— Как романтично, — хмыкнула Наставница. — Райдо бы оценил.
— Угу, — отозвался кто-то из дверей. — Красиво, не спорю.
Акирон и Райдо стояли, расслабившись, в дверном проеме. Кажется, они что-то недавно обсуждали — старые знакомые. Но если быть честным, я совсем не ожидал увидеть здесь своего первого учителя! Это ввергло меня в краткосрочный шок.
— Райдо, ты тут что забыл? — поинтересовался я.
— Мимо пробегал, смотрю — харакорцы плывут. Дай, думаю, посмотрю, что они тут забыли, в этом заброшенном Спящими богами месте! — усмехнулся Райдо и обратился к Наставнице: — О, свет моих очей, может расскажешь о ситуации?
— Райдо, — с угрозой в голосе произнесла Наставница, — давно не получал от меня магических сюрпризов?
— С тех самых пор, как научился их избегать, — кивнул весело он. — Успокойся, красавица, и смирись с мыслью, что я все равно тебя добьюсь… Когда-нибудь…
Акирон равнодушным голосом добавил:
— Лет так через пять. Сотен. Она-то доживет, а ты?
— Придется, — вздохнул Райдо. — Хотя я быстрее повешусь, меня и сейчас некоторые люди в гроб свести хотят своим удивленным «люди столько не живут!»…
— Так, хватит пустой болтовни, — прервала их Наставница. — Райдо, раз уж ты тут, помоги нашим воинам. Каэхон, распусти свою команду, Ширру отправь к иллюзионистам, Тифу — к целителям. Ты и Тайсама — пока со мной. Акирон.
— Да? — равнодушно отозвался маг Смерти.
— Зачем ты научил Каэхона захватывать души и заключать их в предметы?
— Я не учил.
— Откуда же он узнал?
— Если узнал, значит, так надо, — жестко и уверенно отозвался он и повернулся ко мне: — Если уж ты знаешь знак Тервест, после всего этого я научу тебя создавать артефакты с его использованием — есть несколько тонкостей при работе с душами именно существ разумных. Но это будет потом.
— Отлично, — кивнул я. — Тифа, Ширра — слышали? — спросил я друзей. — Встретимся позже!
Молодые маги кивнули и быстро ретировались. Райдо подошел ко мне, внимательно осмотрел. Я усмехнулся: неужели изменился за эти несколько лет? Мой первый наставник удивленно произнес:
— А ты еще больше повзрослел, Каэхон! Возмужал. Откуда шрамы?
— Шрамы? — нахмурился я и провел рукой по лицу. Действительно, паутинка давно заживших порезов покрывала мое лицо. — А кто их знает. Зеркало мне не друг… Наверняка половину из них мне подарила Тайсама, — отвесил я шутливый поклон девушке.
Тай усмехнулась:
— Двигаться надо быстрее.
— Она проворнее тебя? — удивился Райдо, переключив внимание на девушку. В его настроении ясно читалось одобрение, даже некоторое восхищение. Может, воительница просто ему понравилась?
— Райдо, я все же не воин, а маг, — заметил я. — И немного слепой.
— Сейчас это не бросается в глаза, — пожал плечами Акирон. — Райдо, смирись: сила твоего ученика, который и мой ученик тоже, не в боевом искусстве.
— Он мне не ученик, я много раз говорил, что не беру учеников! Ну а что маг — я разглядел уже давно.
— Тихо! — крикнула вдруг Наставница. — Хватит пустых разговоров!
— Враг еще достаточно далеко, — возразил Акирон. Райдо просто отмахнулся:
I — Не настолько далеко. Когда произойдет контакт?
— Через десять минут, — ответил маг Смерти.
— Двадцать, — возразил Райдо. — Они не сразу нападут.
Сначала подготовятся… Соберутся. Выпьют — у многих кланов Харакора есть традиция пить перед боем различные зелья. Потом причалят по всему берегу — они опытные моряки, их корабли могут пристать где угодно. Кинутся в бой.
— Мы за стенами, — напомнила Наставница.
— И на нас еще сзади нападают, — напомнил я.
— Атаки будут одновременными, — пожал плечами Райдо. — Ворота — тараны. Стены — лестницы. Вперед пойдут их маги.
— Я уже столкнулся с одним, — зябко содрогнулся я. — Магия Льда.
— Редкость у нас, — проворчала Наставница. — Камень Льда — брат-близнец камня Огня. Схожее действие, противоположный результат. Даже я редко сталкивалась с магией холодного севера… Хорошо. Травест!
— Да, я все еще тут.
— Почему ты все еще тут? И где остальные маги?
— Наставница, для общения с нашими магами можно использовать это. — Акирон извлек из своей мантии нечто небольшое и угловатое. — Все маги-наставники тебя услышат, из тех, кто не забыл камень-проводник дома.
— Скрытые свойства? — усмехнулась Наставница. — Ну-ну. Как активировать этот предмет?
— Готово, — сообщил маг Смерти, чуть шевельнув пальцами.
— Хорошо. Маги Обители! — немного повысила голос великая чародейка. Тут же, с небольшим запозданием, мы услышали эти слова откуда-то из складок одежд Травеста. — Говорю с вами я, Наставница. Маги стихий! Приготовиться к схватке со Льдом. Земля! Не дайте дойти варварам легко! Воздух, Вода! Нам нужен туман. Маги Иллюзий! Воины! Объединиться в боевые двойки, когда туман окутает врага, нужно убить побольше его магов. Пять минут. И отступить. Вы будете нужны на стенах Обители. Огонь, Лед не должен пройти… Начинать, только нога первого харакорца коснется нашей земли! Акирон, отключай.
— Через десять минут у них высадка, — сообщил Райдо.
— А что делать нам? — поинтересовался я.
— Наблюдай, — коротко произнесла Наставница. — Травест!
— Да?
— Возьми отряд магов — нужно отбить атаку с другой стороны острова. Райдо, Акирон, сколько там человек?
— Около пятидесяти, — хором ответили они.
— Молодцы… — Наставница на секунду задумалась. — Огонь, нам нужно больше огня, стихийных магов. Но, к сожалению, у нас не Огненная Обитель. У нас всегда больше ценились Вода и Воздух.
— Надо использовать то, что есть, — пожал плечами Райдо. — Понеслась душа на небо! Они начали!
Наставница коротко кивнула и приказала:
— Каэхон, Тайсама, вы временно под началом Райдо. Рано отпустили Ширру… Ладно. Вы должны найти и уничтожить лидера северян…
Я невольно содрогнулся: схватка с небольшим отрядом изрядно вымотала меня, ладони все еще болели. А тут идти в самую гущу врага! Нам определенно нужен был хороший, очень хороший иллюзионист. Быть не может, чтобы у северян не было защиты от морока.
— Отлично, сделаем, — отмахнулся Райдо. Мы с Тай переглянулись. — Главное, найти. А там разберемся.
— Вам нужен мастер Иллюзий, — заметил ненавязчиво Акирон.
— Зачем? Магия — это совершенно бесполезная вещь, —
рассмеялся Райдо. — Так справимся. Верно, Каэхон?
— Кхм, — ответил я неуверенно и покачнулся от легкого и неуловимо быстрого удара по плечу.
— Не бойся, это простая задача. Так, девочка, а ты что умеешь? — поинтересовался он у Тайсамы, с интересом разглядывая ее вооружение.
— Могу бить, — проворчала она недовольно. — Могу не бить.
— И это получается у нее лучше, чем у меня, — усмех
нулся я.
Райдо пожал плечами и отмахнулся: дескать, проверим. Затем он подмигнул Наставнице, отчего та нахмурилась, но я различил в ее эмоциях не только недовольство, но еще одно странное, необычное для нее проявление чувств. Мы отправились бегом — мой старый друг рванул прямо с балкона с такой скоростью, что я подумал, будто он решил покончить жизнь самоубийством… К несчастью, я ошибся, и мне, не без помощи зрячей Тайсамы, пришлось вытворять акробатические трюки во время быстрого спуска. Все же моя техника «видения руками и телом» не была предназначена для таких ситуаций.
На внешних стенах уже стояли, приготовившись и укрывшись за мороками, отряды «убийц магов». Один из моих знакомых бойцов, заприметив нас, кивнул и сообщил:
— Они уже близко. Вы тоже идете на охоту? Без иллюзиониста?
— Райдо будет нашим иллюзионистом, — проворчал я. — По голове огреет кого — тот сразу иллюзии увидит. Знаешь, яркие пятна такие…
Воин едва слышно рассмеялся и кивнул:
— Ясно.
Райдо, слушавший все это с легкой улыбкой, вдруг насторожился. Я прекратил заниматься ерундой и также прислушался к ощущениям… Северяне наступали. Множество людей, яростные, ледяные ауры, среди которых то и дело проскакивали, как отблески на льду, ауры магов. Их было много, куда больше, чем я ожидал!
— Низко же они ценят Обитель Тумана, — хмыкнул Райдо. — Пять сотен воинов, как я смотрю, и всего десяток магов! И это против полусотни магов, а!
— Совсем ерунда, — кивнул я. — Но мне не видно, где главный.
— Понятное дело, не видно, — засмеялся Райдо. — Ты ж слепой.
— Сволочь, — беззлобно ответил я.
— Еще какая, — хмыкнул он. — Судя по всему, я нашел нашу цель… Даже две. Один маг посильнее остальных, второй — просто воин непомерных амбиций. Есть еще пара деталей, по которым я могу с уверенностью сказать — это командующий армией. Вопрос, кто из этих двоих выше.
— Может, — невинно предложила Тайсама, — убить и того и этого?
— Какая хорошая мысль, — одобрил Райдо. — Молодец, Тайсама!
Я слегка поморщился, скорее, правда, от легкой зависти. Райдо это тут же заметил и ехидно улыбнулся. Я посчитал за лучшее переключиться на наступающего врага…
— Ладно, пора идти, — решил Райдо. — Так, парень, — обратился он к моему знакомому, — передай командиру, что моя команда выступает! Пусть знает и делает выводы. Каэхон, Тайсама, пора! Так, ты нас Воздухом спустить сможешь?
— Я не стихийник, — коротко ответил я. — В стихийной магии слаб.
— Тогда действуем стандартно, — легко ответил Райдо, снимая с пояса моток веревки с «кошкой» на конце. — Тайсама, ты первая! Пошла.
Девушка легко и быстро спустилась вниз со стены, за ней полез я, недоумевая — почему бы просто не выйти через ворота? Но, видимо, в этом был хитрый план Райдо. Он спустился последним и одним быстрым движением возвратил себе «кошку», смотал веревку и взял в каждую руку по метательному ножу. Я последовал его примеру. — Кажется, я слишком привыкла к Ширре, — пробормотала Тайсама, — мои сапожки не слишком тихие…
— Да, — кивнул Райдо. — Надо было раньше думать. Надевай! — Он бросил ей что-то бесформенное. Как оказалось — какие-то мешочки, которые Тайсама безропотно натянула. Шаги ее стали тише… Слава богам, доспехи ее не слишком сильно гремели, тут она постаралась. Как только мы были готовы, Райдо к чему-то прислушался — и уверенно повел нас к врагу. Самоубийца со стажем, что с него взять!
Голоса варваров становились все ближе, и вскоре Райдо приказал нам залечь. Ко мне пришло недоумение: конечно, в кустах нас не так видно, но было бы глупо надеяться, что мы незаметны. По моему мнению, нашу компанию должны были затоптать вместе с растительностью…
— А теперь небольшая хитрость, — усмехнулся Райдо, прочитав мои эмоции. — Или ты думаешь, что старый путник очертя голову бросится на толпы врага без подготовки?
С этими словами он достал из поясной сумки нечто аморфное и стал разворачивать. Потом еще разворачивать. Еще и еще. Наконец мне стало ясно: это был отрез очень тонкой материи. Маленький сверток, не больше ладони, в итоге оказался достаточно большим куском ткани, чтобы накрыть нас троих. Райдо удосужился пояснить нам свои действия:
— Это артефакт, магический предмет. Я недолюбливаю магов, но их изделия использую охотно! Между прочим, поэтому я и симпатизирую фиолетовоглазым: даже то немногое, что от них осталось, отличается высоким качеством. Сейчас мы для противника выглядим как небольшая скала — достаточно большая, чтобы не пытаться на нее залезть.
— Ужасно, — проворчал я, пытаясь «увидеть» что-либо за пределами ткани. Тщетно, моя техника не предусматривала зрение сквозь материалы, пусть даже прозрачные, — Я ничего не вижу. Чувствую себя как в ловушке.
— Ну извини, — хмыкнул Райдо. — Зато мне и Тайсаме видно.
— Покрывало это совсем прозрачное, — кивнула девушка, — Но кто сказал, что наша цель остановится именно здесь? И как мы будем выбираться обратно?
— Обратно? — осклабился Райдо. — Ты думаешь о таких мелочах? А цель наша и не остановится здесь… Просто и тот маг, и воин, похожий на вождя, идут в конце войска, почти без охраны. Видно, что не боятся нападения с тыла. Кстати, Каэхон, не используй камни Магии: хорошие маги их почувствуют. Вот амулет, от которого тянет холодом и смертью, можно — это не обычная магия, а нечто другое. А теперь замолчали!
Я прекрасно чувствовал врага, ауры воинов. В них не было ни капли страха, одна ярость и предвкушение битвы.
Голоса вскоре окружили нас: язык Харакора был отрывистым и грубым. Говорили северяне явно не о погоде.
Руки мои дрожали от нетерпения и раздражения: как ни смешно это звучит, но я чувствовал себя слепым. Живо вспомнились мгновения моего пробуждения тогда, давно, когда меня нашел Райдо. Те же ощущения, кругом — лишь звуки. Я слегка тряхнул головой и ухмыльнулся: нет, сейчас все совершенно по-другому. У меня появилось кое-что важное, то, что важнее зрения, — уверенность в себе и своих силах!
— Хватит мечтать, — шикнул Райдо. — Еще пара мгновений…
Но я и сам уже понял это: «видеть» я не мог, но эмоции я прекрасно чувствовал через любые преграды. Наконец мне стало понятно, кого имел в виду Райдо: среди всех аур выделялись две. Одна отличалась уверенностью, непостижимым высокомерием, гордостью и, как ни удивительно, заботой о воинах. Вторая аура ясно выдавала мага: за три года я научился определять такие вещи. Холод, спокойствие и одновременно жажда боя, вот что отличало этого человека. Эмоции этих двоих северян выделялись на фоне других своей яркостью и чистотой. Я внезапно понял: эти люди дрались не ради выгоды. Была другая причина.
Спустя некоторое время Райдо аккуратно откинул и свернул свою волшебную ткань. Я насторожился, но зря: никто нас не заметил. Тут же пришло облегчение: гораздо лучше иметь хоть какое-то зрение, чем вообще никакого! Можно было различить спины воинов, несколько группок поменьше, что шли за основной армией. На счастье, обе наши цели оказались рядом — в отряде, над которым гордо реяло внушительно знамя, украшенное непонятными символами и предметами. «Разглядеть» их с такого расстояния не представлялось возможным.
— Что там нарисовано? — поинтересовался я у Тайсамы.
Девушка сразу поняла, о чем я:
— Черная молния на фоне заснеженной горы. Красиво, но ничего особенного. Все в черепах каких-то животных. У нас такие не водятся.
— Тихо! — сердито прошептал Райдо. — По моим расчетам, сейчас будут первые жертвы…
Словно в подтверждение его слов я «услышал» всплеск эмоций, в которых преобладали изумление, гнев и боль, быстро перешедшие в злобу и отчаяние. Начали работать наши команды охотников на магов… А еще немного погодя армия северян бросилась в атаку.
— Наше время! — сказал Райдо.
Я кивнул: группа со знаменем солидно отстала от основных сил. Это был наш единственный шанс — и мы не преминули им воспользоваться. Сердце забилось сильнее, прогоняя кровь по жилам, время словно замедлилось, а восприятие — обострилось. Страх пропал вовсе, как часто бывает в таких ситуациях. Осталась только цель!
Нас заметили слишком поздно. Против нашей команды было десять человек, не считая мага и вождя, но трое пали на месте, ухватившись за торчащие из глазниц наши с Райдо ножи, еще один сложился пополам, не успев выхватить меч, от мощного удара ногой Тайсамы.
— Оторо! — прорычал я, потянувшись сознанием к Черному камню Хадкитора. — Хорт! — Моя ладонь легла на грудь одному из воинов: тот не ожидал, что противник подойдет настолько близко. — Уруз! Хё!
Я слегка видоизменил обычную связку Дыхания смерти, и результат превзошел мои ожидания. Душа воина, деформированная, если так можно сказать о столь нематериальной субстанции, собралась в одной точке, там, где позвоночник соединяется с черепом… Мне едва удалось отпрыгнуть, оттолкнувшись ногой от врага. Северянин дико закричал, излучая лишь слепую ярость, и начал махать мечом во все стороны, разя своих же соратников. Приступ длился буквально пару секунд, но и этого хватило: его зарубили, потеряв двоих бойцов.
Мои действия дали неплохой шанс для Райдо и Тайсамы… Работы сразу стало меньше: против нас остались стоять лишь вождь, маг и один воин, бережно прижавший к груди раненую руку.
Маг был все так же спокоен: более того, в его сознании пропали все эмоции. И он начал свое чародейство: я успел разглядеть лишь, как его руки сложились в знак Оторо…
— Тайсама, Каэхон! Воины — на вас, маг — на мне!
Я коротко кивнул и достал наконец свой меч. Тайсама сорвала с пояса один из своих мешочков и бросила на землю. Раздался звон стекла: определенно там был сосуд с реагентами, вызывающими плотный дым. Губы мои сами собой разошлись в улыбке: бой без зрения, что для меня может быть лучше? Мы одновременно кинулись на разъяренных, но уже порядком измотанных и даже испуганных противников. Первому Тайсама пронзила своим жутким копьем раненую руку, практически отрубив, — я аккуратно завершил дело, ткнув его острием меча в шею, одно из немногих мест, что не защищал его доспех. Остался второй. Вождь. Он был куда более опасен и… спокоен. Мой первый удар он отбил легко, ориентируясь, видимо, по звуку. Потом в дело вступила Тайсама. Удары посыпались один за другим, однако одни противник парировал, другие приходились на его доспехи. Казалось, северянин не чувствовал боли…
Внезапно резко похолодало. Тайсама вскрикнула, а харакорец вдруг ощутил радость и уверенно кинулся на нас. Одновременно я ощутил недовольство Райдо и — мгновением позже — всплеск боли от вражеского мага.
— Да пошел ты к Спящим богам! — раздраженно вскрикнул я и коснулся мысленно камня Жизни. — Оторо! Тай, мне нужно к нему пробраться!
— Поняла! — крикнула девушка. — Проклятье! Дым рассеян магией, нас заметили…
Но, говоря мне это, она продолжала действовать: быстро взмахнув копьем два раза, она сначала отвлекла воина, затем блокировала на несколько мгновений его щит. Мне не нужно было большего… Я откинул меч в сторону, моя ладонь легла на его нагрудник, вторая сложилась в знак
— Хорт! Хё! Уруз! — Энергия послушно собралась в районе его сердца. — Архо! — Потоки крови резко повернули вспять…
Все было сделано быстро. Я уже резко отпрыгивал, но чуть опоздал: его меч задел мое правое плечо… Но больше вождь сделать ничего не смог, он схватился за сердце и упал на землю. В этот момент я услышал глухой стук — и мое тело вздрогнуло от удара: из-за боли увернуться мне не удалось. Да и сложно увернуться от арбалетного болта, особенно когда его не ожидаешь!
Тело сковал холод. Сознание покинуло меня…
Тепло. Слабые эмоции вокруг: напряжение и беспокойство. Ноющая боль в правом плече и боку. Я попытался приподняться… Стон будто сам вырвался из моей груди.
— Лежи, — раздался резкий голос. Натша. — Тебя лишь немного подлатали, чтобы не умер тут же. Из тебя ужасный целитель, Каэхон, ты постоянно лезешь в пекло и получаешь больше всех ран.
— Я не целитель, — скорее по привычке возразил я. — Что происходит? Как долго я здесь?
— Вы убили вождя. Райдо тяжело ранил их верховного мага. Это помогло, но не так сильно, как мы рассчитывали. Варвары не дрогнули, они продолжили наступление. Наши воины неплохо поработали — много ледяных чародеев погибло, но тех, кто остался, оказалось достаточно для штурма.
— Сколько я проспал? — повторил я дрогнувшим голосом.
— Половину часа. Бой еще идет. На нашу магию враг ответил тучей арбалетных болтов… Глупо против магов-стихийников, но из-за этого они отвлеклись. Ледяным магам удалось расколоть в одном месте стену, которая, как мы думали раньше, нерушима. Остальное доделали камни их катапульт, враг прорвался в Обитель, мы не сдаем позиций… пока. Но у нас есть потери. Северян слишком много, а у нас не хватает бойцов ближнего боя…
— Тайсама? Райдо? Наставница? Акирон?
— Живы все. Райдо увел Тайсаму сразу после того, как принес тебя сюда. В общем, мы победим северян, это неизбежно… Но они не знают страха, и это будет стоить жизней наших магов и воинов.
— Я должен идти.
Тело плохо повиновалось мне, отзываясь болью. Голова кружилась, видно, от потери крови.
— Лежи, говорю! В таком состоянии ты ничего не сделаешь. Ты же у нас, — Натша фыркнула недовольно, — маг ближнего боя. Воин. А двигаешься сейчас медленней улитки.
— Подлечи, — согласился я. — Мне нужно быть там. Это мой бой.
— Это бой всех нас, — возразила целительница. — И я бы желала увидеть тебя скорее среди своей команды — у нас не хватает лекарей.
— Из меня лекарь никудышный, — криво усмехнулся я. — От жизни лечить у меня получается лучше.
— Упрямый, как всегда. Я уже забыла, сколько раз зашивала твои раны, — покачала головой Натша. — Ладно! Аница, Хита, поможем этому упрямцу. Может, хоть на этот раз не придется его лечить.
— Не надейся, я живучий! — рассмеялся я и поморщился от боли.
Пара движений рук Натши — и меня окутало легкое забытье. Потом блаженное тепло растеклось по моим ранам, энергия разлилась по телу… Почти все это умел делать и я, но далеко не так мастерски. Хотя восстанавливать чужие силы у меня получалось неплохо. Через некоторое время я если и не был в полном порядке, то передвигаться мог без проблем. Какую-никакую поддержку оказать сумел бы, в общем.
— Спасибо, — кивнул я. — Все же надо было надеть доспех!
Г Соскочив со своей койки, я размял затекшие конечности, чуть поморщился: рука еще побаливала. Шрам останется надолго. Да и дырка в боку чувствовалась, однако Жить было вполне можно. Еще раз поблагодарив целительниц, я схватил свой меч, который Райдо и Тайсама, добрые души, притащили сюда вместе со мной, и побежал к Наставнице.
Битва кипела вовсю. Внутренний дворик был весь в бугорках — мне не составило труда понять, что это мертвые тела. Крики, звон стали, стоны умирающих… Харакорцы умирали десятками, но все шли и шли, будто забыв про страх! Маги Обители держались достойно, заклинания прерывали жизнь врага, но есть предел сил у любого чародея. Я не заметил ни одного ледяного мага в окрестностях, хотя, быть может, здесь было просто слишком много людей.
— Наставница! — Наконец я добрался до нее. Волшебница не теряла времени даром, она пользовалась всей своей силой, силой четырех стихий, поражая врага издалека. Но даже лучшая чародейка Обители показалась мне уставшей.
— Каэхон? Мне сказали, ты трупом лежишь где-то у Натши! — резко сказала она. — Молодец, что пришел, каждый маг на счету!
— Что мне делать?
— У нас слишком большие потери. Травест погиб, два его помощника — тоже. Много потерь среди воинов и иллюзионистов — для нас это недопустимо! Слишком долго идет обучение, слишком немногие могут пройти его до конца…
— Так что делать мне? — повторил я нетерпеливо.
— Хочешь рискнуть? — Внезапно Наставница отвлеклась от боя и уставилась прямо на меня. Я невольно содрогнулся.
— Готов!
— Ты не знаешь чем.
— Пускай, — упрямо возразил я. — Обитель сейчас важнее чьей-то отдельной судьбы, пусть даже моей.
— Слова красивые… Но не придется ли тебе о них вскоре пожалеть? — Наставница тонко усмехнулась. — Каэхон, это не обязательно. Обитель выстоит и так, но потеряет больше людей…
— Если это не моя смерть, то я согласен!
— Это не твоя смерть. Просто все узнают, кто ты на самом деле. Фиолетовые глаза не единственный признак
кхае. Ваша магия, ваша мощь — вот что отличает вас от людей!
— Мощь? Я сражаюсь как могу. Я не могу быть быстрее.
Я не могу колдовать лучше!
— Вот.
Наставница достала откуда-то из мантии небольшой, до боли знакомый амулет… Плоский, круглый, со множеством рельефных надписей и рисунков. Рука моя будто сама протянулась к этому кусочку металла… Наставница молча отдала его.
— Абатта будет жить, — прошептали мои губы чуть слышно. Я сам не заметил, как амулет очутился на моей шее и удобно устроился на груди, рядом с камнем Хадкитора. Тепло… — Оторо! — сказал я больше по привычке: амулет прекрасно отозвался и без жестов.
Забытое ощущение… Нахлынули и обострились все чувства — казалось, я вижу каждого человека, его эмоции. Райдо, Тайсама, Ширра, Тифа. Все живые, почти невредимые. Какая-то часть меня хотела выйти наружу, выплеснуть всю силу, стать частичкой магии, но на этот раз я был спокоен.
— Контролируешь себя? — поинтересовалась Наставница.
Я с интересом прислушался к ее голосу. Красивый, затрагивающий определенные струнки… Но немного дрожащий, в чем-то неуверенный. Звуки накладывались на эмоции, которые она излучала: аура стала чувствоваться более тонко, немного по-другому. Волнение, настороженность, готовность.
— Контролирую? — с удивлением переспросил я.
Женщина, стоящая передо мною, не была врагом.
— Каэхон! — С тревогой воскликнула она. — Осторожнее.
— Каэхон? — Имя звучало знакомо. — Это неважно. Я чувствую холод. Людей со льдом в сердце!
Все мое сознание сосредоточилось на харакорцах: я действительно «видел» в их сердцах лед. Мне это не нравилось. И я решил избавиться от них. Но та сущность, которой я стал, не была способна на хитрости. Пальцы мои коснулись Черного камня Хадкитора и застыли. Недоумение: зачем он мне? Я сам Черный камень! Внезапно смех вырвался из моих уст: так просто и ясно стало мне…
— Мне нужен полет! — обратился я к Наставнице. — Я хочу быть над битвой.
Она кивнула, как я и ожидал. Тут же воздушные потоки мягко оплели мое тело и повлекли ввысь, туда, откуда были «видны» все противники… Души их сильно отличались от душ тех, кого мне трогать не хотелось. Сила. Мне не хватало силы для задуманного.
— Сила есть, — раздался шепот. Призрак Хадкитора общался со мной — удивления не было, только интерес. — Камни Магии в мешочке, что на поясе.
Я кивнул и мысленно потянулся к камням, что стали внезапно понятными и живыми. Они напомнили мне домашних животных, послушных и умных. Я дотронулся до каждого, ласково погладив, и почувствовал, как они отозвались, довольные. Хорошо… Сила потекла от них ко мне, сила управления материей! Но не это мне было нужно: я был камнем Душ! Сосредоточившись, я преобразовал подаренную энергию в нужную мне. Это было просто и трудно одновременно.
— Холод в сердце — неправильно! — изрек я. — Вас слишком много, чтобы убрать холод.
Одна моя мысль, подкрепленная моей силой и энергией, что мне подарили камни, — и души северян откликнулись. Они казались мне вполне реальными — мир же материальный ушел на второй план, став каким-то призрачным, ненастоящим. Стоило мне «дотронуться» до души, как та завибрировала, сопротивляясь. Холод сопротивлялся. Гордость, стойкость сопротивлялись мне! Я разозлился и позволил своей энергии вольно течь через меня. Затем сосредоточился на харакорцах и изо всех сил нанес удар, разрывая, комкая души…
Опомнился я лишь тогда, когда понял, что сила моя быстро утекает — тратить ее было просто, чересчур просто! Слабость сковала меня… Внезапно я ощутил, как что-то обжигает мне грудь. Это буквально вышвырнуло мое сознание обратно, в реальный мир, возвращая личность Каэхона на место, загоняя эту странную сущность обратно, в недра души кхае…
Жутко болела голова. Сил не осталось никаких — ни магических, ни простых. Все, что дали мне целительницы, пропало бесследно. Раны открылись и кровоточили… Наставница резко опустила меня на землю, быстро сорвала с груди амулет и покачала головой:
— Обошлось… Молодец, Каэхон.
— Что произошло? — прохрипел я. — Чувствую себя выжатым… Насухо…
В памяти остались лишь обрывки, непонятные образы.
— Ты показал, что ты такое, — усмехнулась Наставница. — Харакорцы внезапно перестали нормально сражаться. Кто-то повалился на землю, кто-то просто застыл и уставился в небо, кто-то сам бросился на мечи. Но этот амулет пока что слишком силен для тебя. Он захватил твое сознание.
— Не захватил, освободил, — пробормотал я и помотал головой: самому непонятно, что говорю…
— Что же, Каэхон. Скоро все узнают, что ты кхае…
— Ну и хорошо, — пробормотал я, отключаясь.
«Второй раз за день, — пришла напоследок мысль, — совсем слабый стал!»
