51

Секцию маркетологов по спортивному отъему ПРА возглавлял Бобрище. Базировались маркетологи в бывшей усадьбе графа Разумовского, точнее, в том, что от усадьбы осталось. Комьюнити уже давно привело бы ее в надлежащее состояние, но им мешал Спорткомитет, свивший там свое гнездо. Иногда казалось, что если бы Спорткомитет потрудился или хотя бы просто вложился в реставрацию усадьбы, а не сидел посреди ветхих руин, то и спорт в стране непременно бы воспрял.

Маркетинговые исследования сокольничья охотничье-спортивная группа значительно усовершенствовала. В их практике лидировал устный опрос в форме интервью: личный диалог с респондентом. Устные опросы граждан, которым надлежало быть потребителями, маркетологи проводили вечерней порой, отлавливая респондентов в сумерках. Отоварив респондента коленом в печень, прижимали нерадивого потребителя к стене и интересовались, чего ему не хватает в этой жизни для полного счастья, после чего вручали ему каталог товаров.

С утра сокольничий вводил присланную Матерью девушку в курс дела:

– Маркетинг, барышня, был изобретением московских еще с тех незапамятных времен, когда нам удалось первый раз продать лондонским пеньку для флота. Пенька, как известно, добывалась путем долгого, до двух лет, отмачивания конопляной массы в проточной воде. Но лондонские уже тогда жестко сидели на плане, поэтому коноплю они не отмачивали – им такое даже в голову не приходило, – а высушивали и скуривали. Тогда мы и показали, что такое «активные продажи», пригрозив, что будем продавать пеньку только Непобедимой армаде.

Люся, затянутая в правильный офисный костюмчик, подобающий случаю, с недоверием поглядывала на своего нового начальника, расхаживающего перед ней в волчьей дохе поверх спортивного костюма, украшенного массивной золотой цепью с подвеской в виде звезды. Ей казалось, что он сам, накурившись конопли, морочит ей теперь мозги. Какие такие «московские»? Какие «лондонские»?

– …И пирамиду потребностей наше комьюнити построило. А Маслоу – он только опубликовал. Потому что это была секретная разработка, а Маслоу, введя в заблуждение нашу службу безопасности своей буквой «М», стыбрил итоговый документ и тупо насасывался на публикациях. Тогда мы внедрили бизнес-тренинги активных продаж как инструментарий добычи ПРА.

– И что это за технология продаж такая таинственная? – вежливо полюбопытствовала Люся.

– Да все очень просто, это обслуживание, барышня, – любимое заклинание наших тренеров. Только клиент или покупатель при этом думает, что обслуживают его, а на самом деле – происходит обслуживание ПРА. И продавец, сам того не подозревая, также является донором. Все бизнес-тренеры – наши люди, барышня. Мы изобрели капканы в виде вербальных маркеров. Лондонские ответили нам НЛП, но оно как было кривым, так и осталось. Начиная с гербалайфа. Но сейчас в Москве развелось полным-полно доморощенных коучеров, которые… э-э-э… любят в мозг московскую плоть. Портят, короче, плоть и отравляют нам бизнес-поляну. Оттого на поляне недород. Надо исправлять.

Люсе нравилось это нежное старорежимное обращение – «барышня». Нравился и сам главный маркетолог, производивший впечатление вполне лояльного начальника, в отличие от того задерганного истеричного манагера, под началом которого ей приходилось работать прежде. Тот требовал от Люси какого-то непонятного креатива, не объясняя толком, что же это за зверь такой. Правда, рабочее место показалось Люсе уж очень странным – развалины графской усадьбы были покрыты не только пылью времен. Благородные руины оказались сильно загаженными. Пирамида Маслоу, НЛП, гербалайф – все это было ей знакомо, и деятельность на новом поприще не сулила особых трудностей. Но кое-что осталось за гранью ее профессиональных знаний.

– А что такое «ПРА»? – поинтересовалась Люся.

Ее вопрос произвел неожиданный эффект. Начальник как-то вдруг заметался, захлопал себя по карманам, выхватил телефон и выскочил с ним вон.

На крыльце, поеживаясь от холода, он набрал номер Матери:

– …Э-э-э… она – кто? Она наша?

– Нет. Она… – Марья запнулась, – она моя подруга.

– Ну, вы даете, Мамо!.. Я ж перед ней колюсь по самые помидоры…

– Бобрище, милый, я не знаю, что с ней делать… Как ты сам думаешь? Она мне нужна.

– Я весь в удивлении… Чего тут думать, Мамо? Возьмите к себе секретаршей, будете пить ее сами, не возьмете – буду пить я. Она мне нравится. – Бобрище сглотнул.

– Я не могу пить свою подругу.

– Да неужели, Мамо? Отчего же? – искренне изумился Бобрище.

– Ну, не комильфо как-то…

– Это поначалу не комильфо, а потом так подсаживаются на подруг… А кто рефлексирует, того самого пьют все кому не лень.

– И то верно. Ну, раз других вариантов нет, тогда давай сначала ты. Чтоб по любви и красиво. Если говоришь, что нравится. А то девочка уже настрадалась. Потом я ее к себе заберу. Раз уж такая у нее судьба.