18

— Вы меня отпускаете?! — вытаращился Мэдд, когда на рассвете Рэйнар начал развязывать ему руки.

— А что нам с тобой делать? — Я пожал плечами. — Тащить к норру? Извини, приятель, но роль палачей нам не по душе.

— Если богам будет угодно, то поймают и без нас, — поддакнул Трэмп, сматывая веревку.

— Кстати, там, на камне, мы оставили для тебя немного еды и два даллинора. Думаю, что пригодятся. — Я подождал, пока Рэйнар сядет в седло, и махнул рукой: — Удачи!

Мы развернулись и со звонким цоканьем двинулись к мосту. Перестук подков отражался от разрушенных стен и казалось, что у нас не три лошади, а как минимум десять. Понемногу светало, и над водой легла густая пелена тумана. Спали мало, но тем не менее чувствовали себя отдохнувшими. Даже наш здоровяк и то немного подремал. Кстати, а синяк у него все-таки появился. Под левым глазом. Мой скромный подарок. Думаю, если ощупать его голову, то и шишка найдется — подарок от Рэйнара.

— Погодите! — раздался крик, и мы натянули поводья. Я оглянулся и увидел Мэдда, спешащего к нам.

— Мастер Серж!

— Что случилось?

— Беззаконие ради закона? Я прав?

— Да, это так.

— И вы, мастер Рэйнар?

— Нет, я не рыцарь, — покачал головой Рэйнар Трэмп и после короткой паузы с некоторой гордостью закончил: — Но я воин. Воин Черных Псов.

— Да хранят вас боги! В пути и в бою, — важно кивнул Мэдд. Потом развернулся и пошел обратно к донжону.

Мы с Рэйнаром переглянулись и двинулись дальше. Перебрались на берег и углубились в лес. Чавкающая под копытами грязь сменилась упругим мхом, а сквозь ветви деревьев пробились первые лучи солнца. Хорошее утро. Очень хорошее. Трэмп повеселел и даже замурлыкал любовную песенку. А может и не любовную, кто его знает? Я особо не прислушивался, но слова: «И мы с тобой, милашка, останемся вдвоем…» повторялись не один раз. Раз вдвоем — значит, про любовь. Что там еще делать-то? Тем более на сеновале.

Озеро оказалось неожиданно большим. Не столько в ширину, сколько в длину. На карте оно выглядело как кривой огурец. Кстати, огурцов я здесь тоже не обнаружил. Жаль.

Пока обходили озеро, наступил полдень. На другой стороне появилась тропа. Сквозь деревья увидели блестящую рябь воды и серые развалины замка. Те самые, которые покинули этим утром.

— Теперь это обитель не троллей, а Мэдда Стоука, — хмыкнул Рэйнар.

— Ну к дьяволу такую обитель! И такую судьбу тоже.

— Да, — согласился парень. — Ему не позавидуешь.

Кстати, о нечистой силе. В мире Асперанорра, где свободно болтается вся эта нечисть в виде оборотней, вампиров и троллей, нет определения чёрта как образа. Есть общий термин, означающий всю нечистую силу или, если быть точным — злого духа. На местном языке — «дрэнор». Нечто, похожее на «живущий под землей» или «обитающий в недрах». Так что если я упомяну чёрта или дьявола, то это именно дрэнор.

Потом мы добрались до перекрестка. Там был установлен деревянный столб с прибитой доской в виде покосившейся стрелки. Стрелка намекнула, что все желающие добраться до Брэйонда, должны держаться правее. Что мы и сделали. Но не успели подняться на пригорок, как увидели человека, сидящего на придорожном камне.

— Вот дьявол, это же Мэдд!

— Может, это нечистая сила, принявшая его обличье?! — пробормотал Рэйнар.

Он пробурчал что-то нечленораздельное и настороженно посмотрел по сторонам.

— Сомневаюсь, — хмыкнул я. — Вряд ли нечистая сила будет сидеть с мокрой задницей на холодном камне и ждать, пока мы проедем по дороге. Посмотри, с него же вода просто ручьями течет!

Тем временем мы подъехали поближе. Мокрый здоровяк сидел и хмуро смотрел на нас.

— И как водичка в озере?

— Холодная…

— И зачем ты туда полез? Решил утопиться?

— Мастер Серж, — Мэдд встал, глубоко вздохнул и посмотрел на меня, — возьмите меня с собой.

— Зачем? — прямо спросил я и облокотился о луку седла.

— Мне доводилось слышать о вас. Я знаю, что среди вас не только посланники огненного дракона. Есть и обычные люди, которые вам служат и помогают убивать нечисть, живущую в этом мире. И я подумал, — он сделал небольшую паузу и опять вздохнул, — что если мне некого любить, то найдутся те, кого я могу ненавидеть!

— А еще ты слышал, — сказал я, — что мы никогда не бросаем своих людей в беде. И мстим за них. Так?!

— Да. — Он опустил глаза. Потом поднял голову и упрямо посмотрел на меня. — Да, это так.

— Ну раз так, то слушай… Ты знаешь, кто я такой. И ты знаешь, как меня ненавидят в этом мире. Меня и моих братьев. И если ты присоединишься к нам, тебя будут ненавидеть еще больше, чем нас. Потому что ты житель этой земли. Ты, вставший на сторону чужаков!

— Чужаков, уничтожающих нечисть.

— Иногда мы убиваем и простых людей.

— Я знаю. Но я воин. Вы можете меня испытать!

— Нет уж! Мне и прошлого раза достаточно, — усмехнулся я и дотронулся до шеи. — Она до сих пор как деревянная.

— Мастер…

— Воин, служащий рыцарям Черных Псов, получает пять грассноров в год и имеет право на часть добычи, захваченной в бою. Тебя устроят эти условия?

— Да!

— Хорошо. Становись на одно колено и повторяй за мной: Я, Мэдди Стоук…

— Я Мэдди Стоук…

Даже Рэйнар Трэмп, уже принявший такую присягу, и тот выпрямился и слез с лошади. Правильно, нечего свысока смотреть на боевого товарища. Когда ритуал был закончен, я убрал свой кинжал в ножны и обнял здоровяка. С таким же успехом можно обнять гранитный валун, лежащий на обочине дороги. Ощущения будут те же.

В общем, я обеднел еще на один грасснор, выплаченный новому воину. Прикинул в уме баланс: да, так и есть. В остатке у меня сто двадцать восемь даллиноров и куча расходов. С другой стороны — два бойца тоже не лишние. Тем более такие, как Мэдд Стоук и Рэйнар Трэмп. Ну а норр Брэйонда… Он сам виноват. Нечего было членом размахивать.

— Я лучше пешком пойду, — пробурчал Мэдд.

— Почему?

— Эта бедная лошадка меня не выдержит. Даже если вещи разделим на всех.

— Да, пожалуй что ты прав. Кстати, как, ты говорил, зовут этого норра из Брэйонда?

— Ауэр норр Брэйонд.

— Изящно… Простенько и со вкусом.

До городка мы добрались только через трое суток. Увы, но пеший конному не товарищ. Так что мы больше прошли пешком, нежели проехали в седлах. На исходе третьего дня вошли в город. Мэдда с нами не было.

Мы с Рэйнаром остановились на постоялом дворе. Эта маленькая гостиница разместилась недалеко от базарной площади. Двухэтажное здание с белыми глиняными стенами и фундаментом из дикого камня. Вдоль второго этажа шла галерея, на которую выходили двери и окна комнат. Открытый, засыпанный песком двор. В глубине виднелись двери конюшни. Кухня размещалась в левом крыле. Обеденный зал находился по центру. В правом крыле кладовые и жилье для слуг и служанок.

Это вызвало небольшое удивление, но, когда мы вошли внутрь, все стало на свои места. Гостиницы претендовала на «пять звезд». Разумеется, по местным меркам. Цены ох… Ох у них и цены! Ужин нам обошелся в тридцать пять мюнтов. За две похожих на каморки комнаты отдали по десять мюнтов. Постой трех лошадей — по три мюнта за каждую. Шутки в сторону, господа! Ночевка обошлась в двенадцать даллиноров и четыре мюнта! Дорогое удовольствие! Я спросил гостиницу попроще, но хозяин важно заметил, что все гостиницы города принадлежат племяннику здешнего норра, и цены на услуги одинаковые.

Твою мать! Ничего не меняется!

Мы перекусили, смыли дорожную пыль и отправились разглядывать город. Обычный средневековый городок. Домов сорок, не больше. Все они расположились вдоль одной улицы. Привычная архитектура для здешних мест. Дома по большей части одноэтажные, с крышами, на которых зеленеет трава. На удивление чисто. Видимо, я чего-то не понимаю в этом средневековье! Посередине на небольшом холме — замок местного норра. Крытый, между прочим, черепицей! Да, того самого норра! Любителя выпивки и чужих жен. В центре городка — единственный перекресток. Налево — к замку. Направо — к пристани. На углу — кабак.

Я забыл упомянуть, что городок расположился на берегу реки. Довольно приличной на вид. Метров семьдесят шириной. У пристани заметил несколько лодок. Две из них были побольше размером и напоминали поморские карбасы.

— Жаль, этот разбойник не видел рисунок на вашем жилете, — заметил Рэйнар. — Глядишь, и цену бы сбавил.

— Тебе неприятностей в жизни мало? Успеется…

Да, в гостиницу мы зашли, не снимая плащей, и волка на моей спине хозяин не видел. Это и к лучшему. Кто знает, как отреагируют местные жители? Гореть на костре мне не хотелось. Быть изгнанным из города — тоже. И вообще — сдается, что все эти рассказы: «И люди в страхе разбегаются, услышав перестук копыт черных коней и лай ужасных псов», — хороши тогда, когда за твоей спиной десятка два всадников, увешанных железом с головы до ног.

Для начала мы заглянули в лавку, где торговали тканями. Пока Рэйнар разглядывал какие-то тряпки, я узнал, где находятся портной и оружейник. Как оказалось, здесь целых два портных и два кузнеца. Поблагодарив, я оторвал Рэйнара от созерцания холщовых штанов и поволок его за угол.

Первой на глаза попалась оружейная лавка. Как и любой нормальный мужик, я всегда с удовольствием разглядываю милые сердцу железки. Может, и не взглядом профессионала, но с очень-очень большим удовольствием.

Зашли…

Посмотрели…

Приценились…

Я понял, что с чистой совестью могу пришить пуговицу на лоб. Как зачем? Чтобы губу пристегивать. Потому что цены здесь просто зашкаливали! За паршивый кинжал, жалкое подобие того изделия гномов, что висело у меня на поясе, местный мастер-кузнец запросил пятнадцать даллиноров.

Про мечи можно было не спрашивать, но я набрал в легкие побольше воздуха и спросил. Самый паршивый стоил двадцать пять даллиноров, а тот, который мне понравился, — сто. Зарплата Рэйнара за два года. Вспомнил волков, которых убил простым топором, и приценился к секирам и боевым топорам. Тридцать и пятьдесят. Стоп! Я чего-то не понимаю в здешних ценах… Или есть нечто особенное в этом городе, отчего торговцы изображают московские бутики.

К портному мы не пошли…