ГЛАВА 4.
"Он здесь", - заключил Шенгар, разглядывая вереницу всадников, проходящую прямо под ним. Многие дагары были светловолосы, но этот серебристо-пепельный цвет никак не мог принадлежать человеку. Так же, как красные тона однозначно выдавали орков, ярким золотым и серебряным отливом наградил Светлый Творец своих любимцев эльфов.
Шенгару удалось разглядеть еще нескольких обладателей волос неестественно чистых, светящихся оттенков. Особенно высовываться он все же не рисковал: оглянись наверх какой-нибудь любопытствующий дагар или эльф, он мог бы с удивлением обнаружить среди листьев широкую орочью физиономию. К счастью, всадники целеустремленно двигались вперед, спеша миновать опасную лесистую местность. К еще большему счастью, не обладали они и тонким обонянием, способным различить соглядатая по запаху.
После шести десятков Шенгар сбился и плюнул на затею узнать точное количество врагов. Кажется, он успел сосчитать меньше половины.
Наконец, всадники внизу закончились. Некоторое время трое орков продолжали молча вжиматься в ветки, задерживая даже дыхание. Наконец, Шенгар оглянулся на товарищей.
- Вот влипли-то, - прошептал он одними губами.
Похоже, идея со взятием языка безнадежно запоздала. До реки всадники успеют добраться всяко быстрее их. А значит, попасть обратно к своим можно уже не мечтать. Ни с пленником, ни без него.
"Вот она, неприятная особенность пребывания лидером", - подумал Шенгар. Оба спутника глядели на него полным надежды взором, в котором читался один вопрос: "Что нам теперь делать?"
"Откуда мне знать!"
И вторая неприятная деталь: возможность признаться в собственной растерянности тоже превратилось в недоступную роскошь.
Шенгар удобно привалился спиной к стволу дерева.
- Дайте мне подумать, - сказал он. - Все равно спешить некуда.
"Подумать". А ведь еще недавно одно это слово вело за собой тяжелый приступ головной боли. Да и сейчас, признаться, не вызывало особого восторга. Но, похоже, это занятие начинало превращаться в дурную привычку. "Чтоб тебя эльфы сожрали, братец! Это из-за тебя!" - решил Шенгар и принялся размышлять.
Итак, враг понял тщетность прежней тактики действий. Небольшие разрозненные отряды позволяли отслеживать рассеявшихся по горам орков, но с таким же успехом эти отряды попадались в засады и ловушки, устроенные Черными Клинками. Общий счет потерь с обеих сторон был примерно равен.
Значит, дагары решили дать открытый бой всеми силами. Как поступить в этой ситуации? При большом желании, попасть обратно в крепость, конечно, можно. Вопрос заключался в том, стоит ли. При общем числе защитников около трех десятков, на счету был каждый боец. С приходом Леденящей Смерти ситуация переменилась. Конечно, положение остается тяжелым, но все же, отсутствие троих вряд ли скажется на общей боеспособности.
Сведения о противнике, которые они получили, стоят немногого. Разве что новость о присутствии Тандегрэна и других эльфов… Скоро об этом и так станет известно. И, судя по всему, раньше, чем они сами доберутся до крепости.
Лучше поразмыслить, как использовать с наибольшей пользой то обстоятельство, что они оказались извне. Для начала, можно производить всевозможные пакости в стане противника. В лучшие годы Шенгару удавалось оставить в дураках даже своих чутких сородичей, чего уж говорить о лишенных нормального нюха и зрения людях! Конечно, вместо безобидных шуточек здесь предстоят вредительства посерьезнее, но это лишь расширяет поле для творчества! Перед внутренним взором Шенгара явился образ бледной поганки в лагерном котле дагаров, а вслед за ней и вовсе понеслись вереницей картинки одна заманчивее другой.
С сожалением Шенгар принялся отбрасывать самые артистичные задумки в пользу наиболее эффективных. План действий уже начинал вырисовываться у него в голове, как вдруг неожиданная мысль заставила его осадить разбушевавшеюся фантазию.
"А Черные Клинки-то остались не у дел! - понял вдруг он. - И путь назад теперь свободен. Еще сбегут под шумок!"
- Вот оно что, - обратился он к ожидающим спутникам. - Пора напомнить этим дагарам, что честный бой ведется равным количеством. Прижмем их к реке и посмотрим, как они тогда закувыркаются.
- Втроем?! - вытаращили глаза орки.
- Зачем втроем? - усмехнулся Шенгар. - Тут как раз по горам мотаются две сотни бездельников из клана Черные Клинки.
- Да они нас в куски порубят!
- Не порубят. Баргар еще не раз пожалеет, что связался с нами. А сейчас нам пора двигаться. Для начала надо его найти.
Поиски вождя Черных Клинков не заняли и дня: привлеченный передвижением дагаров, его отряд затаился поблизости.
При виде заклятого врага, бодрым шагом выходящего из-за скалы, Баргар так и застыл с раскрытым ртом.
- Шенгар, - только и нашелся он, когда обрел дар речи. - Такой наглости я не ожидал даже от тебя.
- Это не наглость, - смиренно заявил тот. - Я пришел перед тобой извиниться.
Баргар недоуменно захлопал глазами.
- Изви… Что?!
Не то, чтобы слово это отсутствовало в лексиконе вождя. Он прекрасно знал, что оно обозначает. Но далеко не в обычаях орков было признавать себя неправыми. А уж слышать подобное от прославленного на все Кланы забияки было и вовсе умопомрачительным событием.
- Я поступил дурно, переманив твоих охотников, и хочу попросить прощения.
- Вот как? - озадаченно переспросил Черный Клинок. Его собственная логика предусматривала лишь два варианта действий со стороны гнусного предателя. По всему выходило, что тот должен либо трусливо оправдываться, либо доказывать собственную правоту с оружием в руках. В обоих случаях ему, Баргару, надлежало действовать одинаково: раздавить мерзавца без сожалений, как вошь. То, что Шенгар придет извиняться, никак не укладывалось в заготовленные шаблоны. И Баргар растерялся.
Может быть, все-таки стоит рассматривать это как трусливое оправдание? Зачем бы поганцу приносить извинения, если он не боится получить по заслугам? Но если он боится, то разве бы посмел так, в открытую, заявиться? Уверенный, спокойный тон Шенгара окончательно сбил Черного Клинка с толка.
- Ты умелый воин и мудрый вождь, и достоин уважения. Исправить мой проступок нельзя… Ты же не согласишься принять обратно воинов, оставивших тебя!
- Не приму, - кивнул Баргар. - Предателям не место среди Черных Клинков.
- Но, возможно, у меня найдется другой способ загладить вину перед тобой.
- Этот способ - твоя голова!
- Я понимаю, что ты зол. Подумай только, не слишком ли дорого она тебе обойдется.
Баргар громко расхохотался:
- Уж не вообразил ли ты, что способен противостоять целому клану?
- Вам не смогли противостоять две сотни дагаров, - усмехнулся Шенгар. - Я о другом. Орог нашел железо, как и обещал Совету четыре года назад. Очень скоро мы начнем делать собственное оружие. Подумай, сколько его достанется Черным Клинкам, если у тебя на колышке будет торчать голова его брата!
Вот эти слова и оказались ошибкой. Баргар уже начинал догадываться, что его намеренно затянули на поле словесной битвы, в которой Черный Клинок был не особенно силен. И вот, в словах и интонациях Шенгара проскользнуло, наконец, сходство с известными Баргару стереотипами.
- Ты смеешь угрожать мне, щенок?! - с облегчением взревел вождь.
"Да, ведению переговоров мне еще учиться и учиться…" - мрачно подумал Шенгар, уворачиваясь от стремительной стальной полосы трофейного дагарского меча.
- Назад! - крикнул Баргар Черным Клинкам, хватающимся за оружие. - Я сам его прикончу!
Несмотря на то, что старые мечи давно пришли в негодность, Черные Клинки остались единственными, кто хранил фанатичную приверженность этому виду оружия. Из века в век, из поколения в поколение передавалось в клане умение им владеть. Когда настоящие мечи сделались негодными даже для тренировок, Черные Клинки начали изготовлять учебные из дерева и продолжали хранить старую традицию. Блажь с мечами могла бы показаться смешной, если бы бойцы этого клана не оказывались неизменно лучшими и во владении более ходовыми предметами на Пустошах: шестом и дубинкой.
Ко всему прочему, Баргар вовсе не был новичком в сражениях. Он застал на своем веку последнюю большую войну с эвора и предшествующее ей истребление более мелких человеческих племен. А теперь у него был настоящий меч. Пусть и слишком легкий по орочьим понятиям, но зато стальной.
Первый порыв, посетивший Шенгара в создавшейся ситуации был однозначен: "Бежать!" Реализовать его, однако, было не так-то легко.
Звяк! Узкое дагарское лезвие врезалось в тяжелый клинок Шенгара, словно волна, ударившаяся о прибрежный утес.
За зиму молодой орк успел не только восстановить форму, утраченную за время болезни, но и набраться сил с таким лишком, что старая одежда вдруг оказалась узка, а замысловатые орнаменты татуировок на плечах расплылись и побледнели. Исчезали в его облике последние юношеские черты. Шенгар становился таким, каким его еще предстояло надолго запомнить расам орков, эльфов и людей. Для взрослого представителя своего народа Шенгар остался достаточно гибким и быстрым в движениях, раздавшись в плечах и спине гораздо заметнее, чем в поясе. Сочетание скорости, пластичности и силы превратили его в достойного противника даже для такого опытного бойца как Баргар.
И Черный Клинок начал запоздало осознавать, что наткнулся на крепкий орешек.
"Мардок использует те же приемы и комбинации", - автоматически отметил Шенгар, с удивлением понимая, что все это уже видел раньше. Кажется, Баргар тоже об этом догадался.
- Я вижу, предательское отродье Мардок не тратил времени зря, - прошипел вождь. - Тебе известны наши клановые секреты!
- Вот уж насмешил! Твои клановые секреты известны доброй половине мечников по эту сторону Ледяного пролива!
- Не задавайся раньше времени, молокосос!
И Баргар атаковал со скоростью, какую трудно было ожидать от его массивной туши. Тотчас же новое откровение посетило Шенгара. "Ушастый все равно быстрее…"
Окажись у Черного Клинка меч потяжелее, возможно противостоять ему было бы трудно. Людское оружие в руках орка казалось прутиком. Баргар не мог в полной мере использовать свое главное преимущество: сокрушительную мощь удара. Скорость и нечеловеческая сила, вложенные в него, терялись из-за недостаточной массы предмета, которому были сообщены.
Шенгар заметил взгляды, кидаемые вождем на его собственный меч. Если бы зависть умела разъедать, как ржавчина, клинок, наверное, уже рассыпался бы в прах.
Подарок (а может, взятка?) Ришнара, извлеченный сотником из очередного тайного схрона, в точности напоминал своей формой старинные орочьи клинки. Даже украшения ножен и рукояти, не говоря уж о сложном извилистом узоре лезвия, были таковы, что привели бы в восторг самого эстетствующего служителя Темного Владыки. Но только вот работа была не орочьей, а гномьей.
Сам Ришнар понятия не имел, откуда подобное могло взяться. Ривендор, завидев этот меч, припомнил какого-то великого гномьего мастера, угодившего в плен к оркам. Лет через сто мастера удалось отбить, но его рассудок к тому времени основательно повредился. Предметы, произведенные им с момента освобождения, вызывали у других гномов лишь ужас и отвращение. Легенда вызвала у Шенгара умеренное любопытство, несоизмеримое с восторгом, возбужденным самим мечом. Один тот факт, что он заставил молодого орка надолго забыть о своих обожаемых топорах, говорил о многом.
Не секрет, что настоящие орочьи мечи отличались массой недочетов. Количество оружия, необходимое для снабжения Темных армий, сильно сказывалось на его качестве. Офицерские варианты были сделаны с большей тщательностью, но главный недостаток, хрупкая щербящаяся сталь, и здесь давал о себе знать. Редкий клинок мог выйти из битвы без настораживающих сколов и трещинок на лезвии, и стать его владельцем было делом случая. Ришнар припомнил, как его первый меч, оказавшийся из редкого числа качественных, был тотчас же отобран кем-то из старших воинов.
Оружие гномьей работы было лишено всех этих изъянов. Его простая, чуть зловещая красота, внешняя и внутренняя, завораживала. Осмотрев клинок, Орог разразился заумной речью о пользе взаимодействия цивилизаций, которую из присутствовавших понял лишь Ривендор - и потому начал зевать первым.
Шенгару было глубоко наплевать как на цивилизации, так и на их взаимодействие, а потому он просто любовался вещью, относящейся к редкой области прекрасного, доступной орочьему пониманию.
- А ты и впрямь неплохо дерешься, - процедил сквозь зубы Черный Клинок.
- Ты тоже!
- Но и не слишком хорошо!
Серия быстрых ударов - Шенгар едва успевал подставлять меч, как вдруг сообразил, что грудь его открыта. Меч Баргара проскрежетал по стальным пластинам бригантины (которую Шенгар таки удосужился переделать) и соскользнул вбок, не причинив вреда. Противники молча уставились друг на друга. В глазах Черного Клинка мелькнуло раздражение.
Следующая минута показалась Шенгару настоящим кошмаром. Как будто сражался он с многоруким многоногим вездесущим чудовищем с доброй сотней мечей, атакующих одновременно со всех сторон. Почти как Ривендор в самые вдохновенные моменты… Мечи сталкивались, разлетались вновь, и снова встречались, рассыпая огненные искры. Черные Клинки замерли, наблюдая за схваткой, подобную которой не видели давно. Даже два товарища Шенгара, что должны были его прикрывать, в открытую пялились из кустов. Ибо происходило невозможное. Впервые за много десятилетий представитель другого клана держался на равных с Черным Клинком. С вождем Черных Клинков.
И только Шенгар знал, что долго это равенство не продержится. Теперь он прекрасно понимал, за что Баргара уважают, а то и откровенно побаиваются. Несколько раз Шенгара спасала броня, но противник его не собирался сбавлять ни темпа, ни натиска, и не показывал признаков усталости. У молодого орка не хватало времени даже на то, чтобы оценить всю незавидность своего положения. Лишь отбиваться и уходить, уходить и отбиваться, и отбиваться, и…
Неожиданно и резко Баргар отпрыгнул назад. На подготовку к хитрому приему это никак не походило. На лице вождя было такое выражение, словно ему только что сообщили, что клан его в полном составе переходит к Стальным Когтям. Смотрел он при этом почему-то на свой меч.
Недолго зрители гадали, чем обусловлено столь необычное поведение. В довершение странности, Баргар дотронулся пальцем до клинка. И тот развалился пополам.
Орви сладко потянулся, зевнул и приподнялся на своем лежаке, сооруженном из прикрытой шкурами соломы. По сторонам сладко посапывали еще трое участников их "железной" команды. Лишь только Харлак бессонно бдел возле печи… Впрочем, не так уж и бессонно. От звука голоса он вздрогнул и открыл глаза:
- А? Что?
- Остыло, спрашиваю? - повторил вопрос Орви.
Харлак взглянул на печь и молча кивнул.
Этот короткий разговор разбудил остальных. С сонным ворчанием они поднимались, чтобы в очередной раз взглянуть на результаты произведенной работы.
- Если проклятую печку придется еще раз разбирать, я кого-нибудь прибью, - сообщил, разминая спину, Гаршак, непревзойденный кузнечный гений, за зиму навострившийся довольно ловко перековывать железный лом, в изобилии водившийся в пещерах у бывших мест орочьих поселений.
Хотя пятерка экспериментаторов и занималась всем, что имело отношение к железу и его обработке, у каждого внутри нее наметились свои предпочтения.
Орви искал объяснения всему происходящему, пытался анализировать причины неудач и искать пути их устранения. С завидной неутомимостью он предлагал всевозможные изменения и улучшения в конструкции печи, в процессе плавки, укладки, подготовки руды, отвода жидкого шлака и прочих моментов строптивого процесса, не желающего поддаваться освоению. Периодически к его изысканиям присоединялись Ривендор, Шенгар, или даже сам Орог. Но обычно у этой троицы хватало других дел: Шенгар возился со своей алхимией, эльф шел нарасхват в качестве партнера по тренировкам, а Белый Вождь умудрялся участвовать во всех делах одновременно и появляться там, где его и не думали ожидать. Так что Орви мог честно претендовать на звание главного теоретика орочьей металлургии.
Гаршак, как уже было сказано, увлекся конечной обработкой железа. Чтобы не тратить времени понапрасну, ожидая металла собственного производства, он упражнялся на старых обломках. Произведенные им наконечники стрел уже исчислялись сотнями и тысячами. В последнее время начинали заслуживать похвалы и более сложные предметы его работы, такие как ножи.
Харлак скорее координировал и направлял процесс, чем принимал в нем творческое участие, объясняя это тем, что кто-то должен заниматься и руководством. Настоящая причина так и осталась тайной: на самом деле полуорк, крайне обидчивый в душе, так и не смог простить Орви дошедшего до драки спора о гномьих домницах.
Еще двое орков - родные братья, некогда принадлежавшие к клану Темный Вихрь - не преуспели в творческом плане. Но они отличались крайней последовательностью и аккуратностью в выполнении уже известных операций. Если требовалось действие по заранее заданной инструкции, на них можно было положиться с уверенностью.
И вот, в очередной раз орки столпились вокруг печи в ожидании продукта, извлеченного из ее глиняного нутра. Чем больше неудач в этой области их постигало, тем мрачнее становилось ожидание. Традиционные орочьи похороны - и те происходили в более веселой и оживленной обстановке, чем получение свидетельств очередного провала.
Когда исследователи, разбалованные благами технократической цивилизации, пытаются повторить примитивный ремесленный процесс своих предков, они имеют перед собой готовые образцы, с которых можно изготовлять точные копии. Перед Харлаком и его командой стояла более сложная задача: руководствуясь туманными обрывками знаний, полученными из книги, воссоздать все неясные и упущенные детали. По сути, имея смутное представление о том, как получается железо, они должны были заново изобрести технологию.
Некоторое время Орви разгребал ворохи золы, оставшиеся от древесного угля, загруженного в печь. По крайней мере, никаких спекшихся кусков руды, означающих очередное поражение, в печи вроде бы не наблюдалось.
Молчание сделалось совсем напряженным, когда Орви осторожно извлек на свет нечто неправильной формы и осторожно сдул с поверхности золу. Призрачный свет гномьих матовых шаров отразился металлическим блеском на неровной поверхности предмета.
Вне всяких сомнений, в руках у Орви была настоящая крица, губчатое железо, с которого начинается путь будущих мечей, топоров, копий, шлемов, кольчуг и прочих бесценных предметов.
Не веря собственным глазам, пятеро урук-хаев ошарашено переглядывались.
- Дай сюда, - хриплым голосом произнес Гаршак. - Я хочу его потрогать.
- У нас все получилось, верно? - сказал старший из братьев-работяг.
- Так что же мы стоим! Надо скорее сообщить Белому Вождю! - воскликнул младший.
- Точно! - глаза старшего загорелись восторгом. - Может быть, теперь он позволит нам участвовать в битве, как всем остальным!
- Это правда! Даже длинноухий сейчас в крепости, а мы тут возимся, словно больные или калеки!
Харлак, со своим обычным спокойствием, протянул длинную руку и забрал крицу, положив конец всему ажиотажу.
- Тихо, - ровным голосом сказал он. - Никто никуда не идет. Для начала железо надо проковать. Гаршак - это к тебе.
Кузнец согласно кивнул и опрометью бросился разводить в горне огонь.
- Остальные, готовьте печь. Пока мы не получим вторую такую же, никаких сообщений и никому.
- Что? Харлак, мы и так полдня качали меха! - возмутился младший из любителей повоевать, совсем молодой орк, лишь прошлой весной получивший право называться мужчиной.
- Харлак прав, - вмешался Орви. - Надо повторить все в точности. Я не поверю в первую крицу, пока не увижу второй.
- Опять работать впятером! - не унимался юный "воитель". - Когда все остальные занимаются настоящим мужским делом, мы тут таскаем, рубим, жжем, раздуваем, словно какие-то рабы!
Но старшего брата слова Харлака и Орви заставили задуматься. И жажда ратных подвигов отступила на второй план по сравнению с желанием окончательно подтвердить успешность их многомесячного труда.
- Цыц, - сказал он. - Мы здесь не менее важным делом занимаемся. И здесь мы нужнее, чем там. Иначе Орог не приказал бы нам остаться и продолжать работу!
Ссылка на такой великий авторитет сыграла свое. Было видно, что расставание с мечтой о военной славе дается юноше тяжело, но подводить Белого Вождя ему не хотелось тем более. Несостоявшийся герой повесил нос и покорно побрел вслед за братом к угольной яме.
Заслышав звуки, вырывающиеся из глотки Баргара, существо, мало знакомое с орочьей расой, могло бы заподозрить, что с Черным Клинком приключилось неладное. Враги, случись они поблизости, разбежались бы опрометью, решив, что так ревут явившиеся за ними демоны Тьмы.
На самом деле вождь смеялся. Это был уже третий или четвертый приступ хохота. Они скручивали Черного Клинка, стоило тому вспомнить о конце поединка. И каждый раз, отсмеявшись, он повторял примерно одно. На этот раз дословно звучало это так:
- Высшие силы, чтоб им всем в чертоги к Творцу провалиться, на твоей стороне, парень!
Вождя нисколько не смущал тот факт, что высшие силы и так должны находиться у Творца в чертогах, провалиться в которые и вовсе невозможно, поскольку находятся они, по канонической версии, где-то за краем моря. Мешанина несовместимых понятий хорошо отражала мировоззрение северных орков, совместивших собственное поклонение Темному Владыке с многочисленными суевериями поглощенных человеческих народов.
Затем, чтобы поражение в бою не выглядело таким уж позорным в собственных глазах, Баргар спешил добавить:
- Да-да, высшие силы! Это они напомнили мне, что оружие порой ломается! Так что не бери это на счет собственных заслуг.
Шенгар, за последнее время убедившийся, что своевременное молчание порой стоит сотен слов, даже самых остроумных и находчивых, предпочитал не комментировать это заявление.
- Ну а если уж кому высшие силы благоволят, - завершил Черный Клинок свои рассуждения, - то не мне им перечить. Поступил ты, конечно, плохо, уведя у меня охотников, ну да что теперь поделать!
Упомянутые "высшие силы" Шенгар мог перечислить по пальцам. Ривендор, показавший ему, что такое действительно быстрый противник. Ришнар с богатой коллекцией подлых приемчиков. И безумный гномий оружейник, сковавший великолепный меч. С большой натяжкой в эту компанию можно было включить Темного Владыку, снабдившего орков недюжинной силой, облегчающей применение вышеупомянутой коллекции. Ну а еще, без лишней скромности, в состав высших сил входил он сам, Шенгар, сумевший успешно воспользоваться полученной наукой.
С щемящей тоской Шенгар вспомнил о временах, когда он искренне верил в колдовство, призраков и прочие захватывающие вещи. С призраками встречаться, правда, доселе не пришлось, но судя по тому, как стремительно развенчивается вся остальная мистика, здесь тоже не на что надеяться. Будоражащие ожидания на деле оборачивались чем-то простым, легко объяснимым, обыденным, как сбор хвороста к костру. Ушастый чародей, совершающий дурацкие ошибки, и впрямь куда скучнее зловещего бородатого старца, превращающего в тюленей! Даже если эти дурацкие ошибки и совершены в твою пользу…
Наверное, Баргар бы тоже расстроился, узнав о том, что гномьи клинки способны разрубать более слабую сталь. Он, в отличие от Ришнара, не сражался с гномами. И со сталью-то дела толком не имел. Вера во вмешательство высших сил имеет огромные преимущества перед банальностью жизни. Шенгар не собирался разочаровывать Черного Клинка в лучших из заблуждений.
В конце концов, тот и сам переменил тему на более приземленную.
- Ты спрашивал о дагарах, - вспомнил Баргар. - Да, мы брали языка, даже нескольких. Много узнать все равно не удалось. Упрямые, что те же эвора. Сдохнет, а будет молчать. Один, правда, вопил что-то про землю, которую не отдаст никому. И все.
- Землю? - удивился Шенгар. - Он что - рехнулся? Их земля триста лет как утонула!
И он поведал Черному Клинку то, что рассказал о дагарах Ривендор.
- Ты знаешь даже больше моего, - посетовал вождь. - Я думал, он эту землю имеет в виду. Значит, они тоже издалека пришли?
- Еще из какого далека! Земля эта ничья. До прошлой весны никому нужна не была, а тут повалили. То ушастые, то дагары эти притащились.
- Так вы и впрямь с ушастыми воевали? - спросил Баргар. - Мы видели нескольких вместе с дагарами. Уж не они ли их привели?
- Дагары наемники, - сказал Шенгар.
- Кто-кто?
Недоумевающие глаза собеседника заставили молодого орка уточнить:
- Воюют за деньги.
Ясности это объяснение не прибавило.
- За что воюют? - осторожно переспросил Черный Клинок.
- За деньги. Такие металлические кружочки. Люди их на разные предметы меняют.
Вождь только покачал головой:
- Все-таки люди ненормальные. Все до единого. Значит, ушастые дали им этих кружочков?
- В том-то и дело, что нет. Ушастые воротят нос и с кружочков, и с наемников. Они бы никогда так не сделали.
- Странно все это, - пробормотал Баргар. - Одно ясно, гнать их отсюда надо.
- Дагары вышли к реке. С той стороны их держит наша крепость. Если зайти с другой стороны и нарыть в лесу волчьих ям, можно крепко их прижать.
- Волчьих ям… Хм. Да уж. После того, что случилось с Леденящей Смертью, я бы не рискнул повстречаться с дагарами на открытом пространстве. Что ж, передай своему брату, что он может рассчитывать на Черных Клинков. Но мне понадобится несколько дней, чтобы собрать клан.
Брезжил рассвет, когда Шенгар, а с ним и двое товарищей, появились под стенами крепости, по орочью сторону реки. Усталый, промокший, но безмерно довольный.
По дороге ему таки удалось произвести диверсию. Протащить среди белого дня бледную поганку к походной кухне ему, как это ни печально, не удалось. Способности даже лучшего из следопытов имеют свои пределы. Пришлось изобрести для дагаров сюрприз менее действенный, зато гораздо более красочный.
Лишь только опустилась на горы ночная тьма, Шенгар появился в окрестностях вражеского лагеря с двумя свернутыми безрукавками. Внутри этого импровизированного мешка, тщательно перемотанного веревкой, явно находилось что-то большое и тяжелое. Со стороны лагеря слышались голоса, конское ржание, перекличка часовых. Сверток на плечах завозился, задергался.
- Не волнуйся, серый брат, я тебя скоро отпущу, - пообещал Шенгар.
Судя по глухому ворчанию, донесшемуся из-под толстого слоя меха, внутри не были согласны со столь фамильярным отношением.
- Да ну тебя к ушастым в котел, - отмахнулся орк. - Сам попался, дурачина!
Очень скоро он был уже в самом центре дагарской стоянки. Здесь, в темном пятне за шатрами, он размотал свою ношу, за шкирку поднял брыкающегося пленника и перерезал путы на лапах и морде. Зверь вырывался, щелкая зубами, но Шенгар крепко держал его за складки шкуры. Подтащил к границам освещенного круга - и с размаху вышвырнул прямо к кострам.
Матерый горный волчище, перепуганный обилием людей, огня, звуков, запахов, прижал уши и с жутким воплем бросился бежать, куда глядели его волчьи глаза. К особенному удовлетворению Шенгара, в этом же направлении оказалась ближайшая коновязь. Кони немедленно отреагировали на появление хищника. Они ржали, становились на дыбы, били копытами, вредя при этом не столько волку, сколько своим же привязанным по соседству собратьям. Одна из лошадей сорвалась и понеслась прочь галопом с надрывным ржанием.
Волк, испугавшийся еще больше, развернулся и рванул в противоположном направлении, но там уже приближались возбужденно кричащие люди. Так он метался из стороны в сторону, поднимая хаос и панику на своем пути. Скоро половина лагеря представляла из себя невообразимый бардак. Ржали лошади, перемещались факелы…
Шенгар не стал дожидаться окончания представления. Свернул веревку, сунул подмышку безрукавки товарищей, послужившие мешком для волка. И под шумок тихонько двинулся прочь из вражеского стана, по дороге подрезая рога у луков, опрометчиво брошенных хозяевами, сорвавшимися на поимку зверя, и подпарывая подпруги седел.
Как выяснилось позднее, результатом этой бурной ночи оказалось с десяток покалеченных лошадей, вывороченная коновязь, куча мелкого урона вроде побитой посуды, большого котла, промятого конскими копытами, и заваленный эльфийский шатер - туда серый бедолага по ошибке заскочил в поисках тихого спокойного местечка посреди творящегося светопреставления.
В общем, Шенгар остался доволен результатом своего похода.
Сонный Орог (полночи гадавший, что за переполох приключился посреди вражеской стоянки), душераздирающе зевнул:
- Мог бы сразу сообразить, что это ты там развлекаешься.
- Это еще не все, братишка, - радостно доложил Шенгар. - Скоро у меня будет для тебя подарок.
- О, Владыка всемогущий, за что мне такое наказание!
- Не бойся, тебе понравится.
"Подарок" явился через два дня. В глубокой ночи вспыхнули на дальних скалах походные костры Черных Клинков.
- Надо же, и впрямь понравился, - удивился Орог.
- Вообще-то, - признался Шенгар, - есть один неприятный момент. - Чтобы окончательно примириться с Баргаром, пришлось пообещать ему по хорошему клинку в обмен на каждого из переманенных воинов.
- А вот хочешь я тебя удивлю, брат? - хитро прищурился Орог.
- Ты? Меня? Братишка, ты, конечно, Белый Вождь и все такое… Но по-моему ты просто завоображался.
- А вот и попробую. Хоть по два клинка, мне плевать.
- С чего это ты вдруг так расщедрился?
- Не скажу, - усмехнулся Орог. - Всему свое время.
- Подлец!
- Сам ты тварь неблагодарная!
- Закладка книжная!
- Вонючка алхимическая!
- Волосы покрась, с ушастиком перепутают!.. Что, съел? Ха!
- Да пошел ты к Творцу в задницу! Скажи лучше, сколько воинов привел Баргар на этот раз?
- Около двух сотен.
- А сколько у них дагарских мечей?
- Понятия не имею. В отряде самого Баргара из двадцати воинов они были у шестерых.
- Хм. И хорошо, и плохо одновременно. Ладно.
С этими словами Орог удалился, оставив брата на редкость озадаченным.
Когда они увиделись вновь, пару часов спустя, у ног Орога лежала порядочная куча мечей старого орочьего образца. Еще пять были отложены в сторону.
- Что это? - удивился Шенгар.
- Это, - Орог указал на пять отложенных мечей, - плата по твоему обещанию. А это, - он пошевелил носком сапога большую груду, - ты оттащишь Черным Клинкам просто так. В качестве подарка.
- Что?!
- Что слышал.
- Братец, я тебе что - собака ездовая?! Притащи языка, оттащи оружие… Между прочим, на глазах у врага!
- Я думаю, у тебя хватит ума на эти глаза не попасться. Так тебя что-то не устраивает?
- Что-то?! Да решительно все! Я запамятовал, или кто-то всю зиму твердил, что Стальные Когти должны оставаться единственным кланом, вооруженным сталью?
- Тогда присмотрись к этим мечам повнимательнее.
Шенгар молча вытащил клинок из груды. Один, другой, третий.
- Братец, ты весь железный мусор в округе собрал? - поинтересовался он.
- Почти. Те пять, как ты видишь, нормальные. Своих союзников Стальные Когти тоже не забывают.
- Орог, меня Баргар за твой подарок порежет на лоскутки! Еще два-три боя, и половину из них можно смело тащить Гаршаку на стрелы. Он же тоже не дурак, в конце концов!
- Вот и прекрасно. Нам же не надо, чтобы Баргар возомнил, что сможет без нас обойтись. Так ему и скажи - увы, пока все, что можем. Потом будет лучше и больше.
- А что мы скажем, когда наступит это потом?
- Коли будет вести себя хорошо, получит свое оружие.
- Брат? - грозно осведомился Шенгар. - Ты не забыл, что безмозглый балбес, который всех водит за нос - это я? А ты у нас - большой вождь, тебе не положено.
- Как раз вождям и положено. Иначе это не вождь, а чучело с правом голоса.
- Так я правильно все понял, а?
- Зависит от того, что ты понял.
- Так да или нет? А то вместо того, чтобы тащить твои дурацкие мечи, я сейчас отправлюсь к Харлаку и узнаю все сам.
- Да. Не совсем. Но в трех случаях из пяти.
- Фух, - счастливо выдохнул Шенгар. - Наконец-то.
- Не обольщайся раньше времени, брат. Им еще работать и работать. Пока что это барахло, - Орог кивнул в сторону кучи, - гномьи клинки по сравнению с тем, что получается у Гаршака. И потому успех пока - строжайшая тайна. Даже для своих. Сейчас толку с него все равно ноль, так что прибережем на черный день.
- Разумно, - согласился Шенгар. - В общем, беру с собой троих. Пора обрадовать наших союзничков.
