ГЛАВА 11.
- О, Матерь Звезд! - прошептала Нириэль, прикрывая рукой рот. - Что мы натворили!
Ривендор, все еще не поднявшийся с колен, зажимал ладонями кровоточащую рану на груди. Азарт боя начинал потихоньку оставлять его, сменяясь осознанием произошедшего.
Эльфы беспомощно переглянулись.
- Что нам теперь делать? - тихо спросила Нириэль.
- Светлый Творец, я его убил… - выдохнул Ривендор, бледный, как показавшаяся из-за туч луна.
- Не бери на себя много чести, ушастый, - прокашлял Шенгар, единственный сохранивший хладнокровие в сложившейся ситуации. - Но держался ты неплохо. А сейчас, если не хотите, чтобы на шум сбежался весь ваш лагерь, кидайте мне эту тушу и залезайте на лошадь!
Ривендор взглянул на него глазами лунатика, но с места не двинулся. Нириэль крепко схватилась за повод осиротевшего гнедого, но идея притронуться к окровавленному трупу явно не вызвала у нее энтузиазма.
- А, чтоб вас… - выругался Шенгар, сползая с коня. Вообще-то он хотел продолжить "…эльфы на завтрак съели", но вовремя сообразил, что эти хлопающие глазами недотепы и есть эльфы, а потому фраза осталась незаконченной.
К счастью, тело Белондара оказалось достаточно легким, чтобы Шенгару удалось поднять его и закинуть поперек холки белого. Он также подобрал меч, выпавший из руки мертвеца и засунул обратно в ножны.
Затем решительно двинулся к Нириэль.
- На лошадь! - рявкнул он.
Эльфийка вздрогнула и полезла в седло, все с тем же отсутствующим выражением на лице. С Ривендором охотник церемонился еще меньше: ухватил за шиворот и поставил на ноги. К чести молодого эльфа, он, наконец, пришел в себя, и дальнейших указаний ему не потребовалось.
Не без труда Шенгар забрался обратно на белого коня. Теперь у него болели решительно все раны, включая уже поджившие царапины. Заныл даже след старого перелома, про который охотник и думать забыл.
Сложнее всего оказалось прижать к лошадиному боку колено простреленной ноги. Запах крови показался орку сильнее обычного. Он присмотрелся и увидел на повязке свежее пятно.
- Ох, Нириэль, - пробормотал он себе под нос, - лучше бы ты промазала…
Долгое время они скакали молча, подгоняя коней. Каждый думал о своем. Эльфы с ужасом понимали, к чему приведет гибель племянника короля. Ривендора, к тому же, начинала беспокоить полученная рана. Шенгар достаточно приспособился к поездке верхом, но боялся свалиться уже по другому поводу: в глазах плясали знакомые темные пятна, и жутко кружилась голова.
Когда нарядная некогда шкура лошади сделалась темной от пота, грязи и пятен крови, бока животного начали тяжело вздыматься, а губы покрылись пеной, Шенгар почувствовал себя отомщенным в полной мере и отдал команду перейти на шаг.
Если раньше в их маленьком отряде верховодить по мере сил пытался каждый, теперь положение вещей изменилось радикально. Притихшие эльфы приняли его руководство как что-то разумеющееся, и Шенгар не мог сказать, что это не доставило ему удовольствия.
Заодно у него появился повод задуматься о своих отношениях с братом. В принципе, Шенгар быстро становился своим в любой компании. Его знали и любили не только Когти Ужаса, но и все остальные кланы. Девушки начинали срочно прихорашиваться, едва завидев обаятельного стрелка. Кому-нибудь еще пришлось бы расплачиваться за такую популярность тихой ненавистью со стороны других охотников, но только не Шенгару. Расположение к нему было настолько велико, что ему не только прощали повышенное внимание женского пола, но и приглашали на каждую мало-мальскую гулянку. Всем, что он знал и умел, Шенгар охотно делился, и за это его ценили не меньше. (Хотя, справедливости ради, стоило заметить, что сравняться мастерством с Шенгаром везде, где тот был силен, редко кому удавалось). Сейчас, глядя на это со стороны, он понял вдруг, что ему ничего не стоило заделаться заводилой в любой из компаний.
Но когда речь заходила о каком-то серьезном деле, он всегда оказывался на пару с братом. И так уж сложилось, что среди них двоих он, Шенгар, был младшим. Изначально - по возрасту, и, как следствие, по положению. До некоторых пор это всех устраивало. И лишь теперь, получив под ответственность сначала одного ушастого, а теперь целых двух, Шенгар вдруг осознал, что так сильно тяготило его в последнее время. Он просто вырос за рамки послушного младшего брата. И, если им с Орогом не хочется перессориться в самое ближайшее время, настала пора пересмотреть сложившийся порядок.
"Не бывать двум вожакам в одной стае" - излюбленная присказка волчьих всадников. Похоже, ему стоит скорее найти собственную стаю, если он желает сохранить добрые отношения с Орогом, не наступая на горло собственной повзрослевшей натуре…
Почти перед самым рассветом Шенгар объявил привал. Уставшие лошади и всадники просто валились с ног, но долгого отдыха беглецы позволить себе не могли.
По соседству с местом стоянки протекал ручей. Вода там была холодной, как ледник, где ручей брал начало, но это не остановило Шенгара. Забравшись в ручей целиком, он долго плескался в прозрачной воде, смывая с себя грязь болезни и плена.
Несмотря на заметное потепление отношений, эльфы держались поодаль и подошли напиться лишь после того, как орк, мокрый и довольный, выполз на берег, стряхивая воду с многочисленных косичек.
Пока Нириэль и Ривендор приводили в порядок себя и лошадей, Шенгар принялся изучать наследство, оставленное Белондаром.
Несмотря на откровенно эльфийский вид рубахи и куртки, охотник искренне пожалел, что размером они едва годятся на девушку или подростка из Северных Кланов. Здоровый, он мог ходить босиком по снегу, но сейчас не отказался бы и от этих разукрашенных листочками и завитушками тряпок, не будь они столь безнадежно малы.
Немного утешили орка два превосходных ножа и тяжелый по эльфийским меркам обоюдоострый кинжал. Некоторое время он прилаживался к кинжалу, перекидывая в ладони. Рельефная рукоять не желала удобно укладываться в широкой орочьей лапе, но Шенгар быстро нашел выход, отодрав полосу от одежды покойного и обмотав этой тряпицей выступы и впадины, рассчитанные под тонкие эльфийские пальцы. Элегантность оружие разом утратило, но заметно выиграло в удобстве. Шенгар решил при случае заменить рукоять на более пристойную.
Кинжал он приспособил на пояс, ножи распихал по сохранившимся после знакомства с длинноухими тайникам одежды.
И все же, отсутствие лука и топора заставляло его ощущать себя куда более раздетым, чем потеря безрукавки. Особенно жалко было лук: не одну долгую северную ночь провел он, кропотливо склеивая и высушивая слои дерева и рога, аккуратно мотая жилы, любовно полируя костяные накладки.
Воспоминания о луке не замедлили перетечь в мысли о Нириэль. Шенгар украдкой оглянулся на эльфийку. Она как раз обматывала раненую грудь Ривендора какой-то тонкой белой материей. В валявшихся рядом лохмотьях охотник опознал оборки из мягкой блестящей ткани, ранее соблазнительно поглядывающие из-под ворота ее куртки. (Опознал главным образом потому, что оборок больше не было. Как и нижней рубахи прекрасной лучницы).
"Мне тоже нужна перевязка!" - чуть было не вскричал молодой орк, но ощущение себя главарем этой необычной компании накладывало свои ограничения на непосредственность поведения. Братец Орог мог катиться к Светлому Творцу в задницу с заумными словечками типа "политика" и "риторика". Шенгару не требовалось толстых томов, чтобы понять премудрости управления другими. Каким образом? Примерно тем же, которым чувствовал, где заяц закладывал обманную петлю, и где его настоящий след.
С глубоким вздохом Шенгар вернулся от созерцания эльфийской красавицы к гораздо менее приятному виду мертвеца и его вещей. Из интересующих охотника предметов остался один: меч. Он специально приберег напоследок оружие, с которым ни разу не приходилось иметь дела.
Для начала он прикинул ощущения в руке, поворачивая ее с мечом в разные стороны.
Да, воспринимать эту штуку просто длинным ножом явно не получится. О движениях кистью можно смело забыть: так недолго и руку своротить, хоть и рассчитана игрушка на длинноухих хиляков. Скорее - топор, только обоюдоострый, и распределение веса непривычно отличается.
Шенгар успел сделать несколько пробных замахов, когда его увлекательные исследования были прерваны появлением Нириэль.
- Его нужно похоронить вместе с мечом. По обычаям предков, - чужим ровным голосом проговорила эльфийка.
- Вообще-то, его стоит скорее пристроить в подходящую пропасть, чтобы ваши ушастые друзья и дальше оставались в полной неизвестности.
- Ты полагаешь, - спросил Ривендор, - они не поймут по следам, что произошло?
- Ха! - презрительно фыркнул Шенгар. - Видел я этих следопытов. Они и подстреленного медведя не найдут, даже если к его следам будет прилагаться вот такенная книга с вот такущими буквами.
Книга толщиной выше роста и буквы в полный размах орочьих рук должны были уверить слушателей в полной несостоятельности возможных преследователей. Презрение, с которым Шенгар произнес эти два слова, ясно намекало на то, что он вообще думает о личностях, нуждающихся в подобных предметах.
- К тому же, - продолжил орк спокойнее. - Что они там увидят? Кровь и помятую траву? Так они даже не смогут определить по запаху, чья это кровь. Земля там каменистая, вряд ли даже следы лошадей остались. Ну и, конечно, они найдут открытую решетку, и исчезновение вас троих до кучи. Теперь подумайте сами, сколько различных историй могли привести к такому исходу? Штук пять я вам сразу сейчас расскажу, и еще десяток, когда подумаю.
Некоторое время эльфы угрюмо молчали, переваривая полученную информацию.
- Ты не понимаешь, - печально сказала Нириэль. - Белондар - он…
- Погоди! - перебил ее Ривендор. - А ведь урук-хай прав. Если они найдут тело или могилу… И лишним оружием в нашем положении пренебрегать не стоит!
Нириэль обратила на него полные ужаса глаза.
- Ты что?! - вскричала она. - Как можно кидать принца в пропасть?!
- Самое страшное уже сделано, - грустно проговорил Ривендор. - Если бы я мог исправить то, что натворил, я бы не пожалел собственной жизни… Но я не могу.
- Но разве бросить тело в пропасть, как какого-нибудь ор… - Нириэль осеклась и бросила короткий взгляд на Шенгара. -…Какого-нибудь недостойного врага - не означает еще больше усугубить тяжесть нашей вины?
- Во-первых, - отрезал эльф, - давай договоримся раз и навсегда. Не нашей вины, а моей. Если бы я вел себя чуть осмотрительнее…
- …Прискакал бы недостойный враг и все уладил. Без всякого участия добреньких светленьких эльфов, - насмешливо перебил Шенгар. - Хватит. Если вам так неймется без виноватого, то этот сушеный урод, по-моему, в самый раз. И получил соответственно заслугам.
- К сожалению, - вздохнул Ривендор, - он не просто сушеный урод. Может, Белондар и не был самым достойным представителем нашего народа. Но он был принцем. Племянником короля, сыном его младшего брата. И, поскольку родных детей короля уже нет в живых…
Однажды Орог рассказывал о странных обычаях эльфов, которыми управляет не самый сильный и мудрый, а старший потомок прошлого правителя.
- Когда-нибудь сушеный урод должен был сам стать королем, - догадался охотник.
Эльф тихо кивнул.
- Теперь ты понимаешь, какое страшное преступление я совершил, - сказал он.
Шенгар мучительно пытался сопоставить титул наследного принца иерархии Северных Кланов, чтобы оценить глубину проступка, совершенного Ривендором. Ничего подобного на ум не приходило. Сыновья орочьих вождей занимали места отцов, если были достойны; и с равным успехом дрались с собаками за объедки с кухонь, если вырастали слабыми, трусливыми и глупыми.
И тут его осенило. Старейшины - вот кого ценят не за их особые заслуги, а соответственно количеству прожитых лет. Ибо знания, якобы хранимые в седых головах стариков, давно превратились в такую же труху, как их тела.
Убить в запале старейшину, пусть даже глубоко неправого? Хм…
- В пропасть, - заключил негласный командир. - Немедленно. Привал окончен.
Дно ущелья терялось в густом тумане. Судя по карте, которую Ривендор вытащил из седельной сумки, внизу протекала река, приток уже знакомой.
- Надо снять с него одежду, - сказал Шенгар. - Если труп все-таки найдут, и останется хоть клочок, его узнают.
- Это уже совсем неправильно! - запротестовала Нириэль.
- Чем позже обнаружится его гибель, тем больше будет шансов вытащить тебя из этой истории, - сказал Ривендор. - Тому, что я совершил, нет прощения. Если бы не Алангор, я просто пошел бы и во всем сознался. Но это убийство бросает тень и на тебя тоже.
- Никуда бы ты не пошел, - мрачно перебил Шенгар. - Взгляни на свои ногти и его горло. И теперь подумай, кто поверит, что ты один такое учудил! Вот растащат его звери по косточкам, и признавайся сколько угодно.
- Может, все-таки похоронить? Тайно, - жалобно предложила эльфийка. - То, что мы делаем, низко и недостойно!
- Вспомни, сколько великих воинов брошены непогребенными на оставленных полях сражений, - поморщился Шенгар. - Или сгинули без следа. Пусть Белондар гордится честью угодить в их компанию!
Такой аргумент заставил Нириэль задуматься. И все же, по сдвинутым бровям и стиснутым губам было видно, что смириться до конца с необходимостью избавиться от тела она не может.
Наконец, спор был разрешен окончательно и бесповоротно. Его предмет, обнаженный и посиневший, покатился по склону вниз и скрылся в тумане.
Долгое время они ехали молча. Было уже совсем светло. Уставшие лошади могли идти только шагом. Нириэль и Ривендор, чья рана была неизмеримо легче повреждений, полученных Шенгаром, спешились. Орк с трудом перевалился на спину гнедого, чтобы дать отдых спотыкающемуся через шаг белому, которому пришлось тащить ношу, сильно превосходящую по весу. Походка другого коня оказалась более плавной, и Шенгар даже изменил мнение по поводу того, какую из зверюг желает видеть на вертеле первой.
Ему даже удалось немного вздремнуть, приникнув щекой к густой темной гриве.
Разбудил его испуганный вскрик Нириэль.
Открыл глаза и схватился за нож охотник одновременно.
Посередине дороги возвышалась конструкция из четырех свежих кольев. Три из них образовывали устойчивый шалашик, над которым возвышался четвертый, самый длинный. И на этот длинный кол была насажена голова эльфа. То, что это эльф, Шенгар понял, когда улетела, напуганная приближением путников, ворона, уже прибывшая на пиршество.
Ее товарки, менее склонные к поглощению деликатесов, расклевывали по сторонам тропы разрубленное на куски тело.
Лицо эльфа показалось Шенгару незнакомым. Охотник довольно плохо запомнил длинноухих из лагеря: по большей части он наблюдал их издалека в полубредовом состоянии. К тому же, смерть сильно изменила точеные эльфийские черты. Ворона тоже начала вносить свой разрушительный вклад в опознаваемость лица. И все же, вряд ли он видел этого ушастого живым.
А вот эльфы его узнали.
- Эльвидар! - вскричал Ривендор, отступая от ужасной треноги.
Имя, произнесенное вслух, сказало Шенгару многое.
- О, Светлый Творец! - охнула Нириэль. - Он же был вместе с Алангором!
Охотник тяжело сполз с коня и приник к земле, часто втягивая ноздрями воздух. Эльфы наблюдали за этим занятием с глубоким замешательством, пока не сообразили, что нюх может сообщить орку не меньше, чем другие чувства. Обычно Шенгар обходился в чтении следов зрительными приметами - как правило, их хватало в достатке, а постоянное принюхивание порядком замедляло передвижение. Но камни были самым неблагодарным грунтом для следопыта, не разбирающего запах, вот и приходилось по ним ползать носом к земле.
- Вот оно и началось, - пробормотал охотник, поднимаясь с колен. Говорил он тихо, но эльфы услышали.
- Что началось? - спросила Нириэль, уставившись на него испытующим взглядом фиалковых глаз.
Шенгар устало привалился к боку коня.
- Ничего хорошего, - вздохнул он. - В мертвом виде этот Белондар куда полезнее живого! Если бы мы не заложили крюк к ущелью, здесь могло быть четыре головы.
- Три, ты хочешь сказать? - вызывающе осведомился Ривендор.
"Для гляделок ты, дружок, мордой не вышел", - фыркнул про себя Шенгар и произнес с нажимом:
- Я хочу сказать четыре, ушастик.
Немигающего взгляда темно-вишневых, с алыми прожилками глаз, столь типичных для орков, и приводящих в трепет представителей других рас, эльф и впрямь не выдержал - отвернулся.
- Разве это были не орки? - спросил он, тоном куда менее воинственным.
Шенгар пожал плечами:
- Орки. Но не моего клана. Отправляйтесь к пещере, - резкой сменой темы он дал понять, что разговор окончен. - Если не догоню по пути, ждите меня там.
С этими словами он забрался на спину измученного гнедого.
- Не приеду к полудню, - наказал он, поворачивая коня, - забирайте Алангора и удирайте, что есть духу. Другой дорогой. Помните: вся опасность ночью!
Несмотря на безумную усталость и незажившие раны, в седле он держался прямо и уверенно. Глядя на Шенгара, невозможно было догадаться, что он готов свалиться от переутомления, а на лошади впервые очутился прошлым вечером. Казалась, эта неведомо откуда черпаемая энергия всадника передалась и его коню, и тот бодрее зашагал по каменистой дороге.
Проводив урук-хая взглядом, пока тот не скрылся в перелеске, Нириэль зябко повела плечами, несмотря на пригревающее горное солнце.
- Помнишь, ты убеждал меня, что орки опасны, а я только злилась на тебя?
Ривендор густо покраснел.
- Могла бы не напоминать, - обиженно заметил он.
- Извини, что тогда на тебя накричала. Зная о нем то, что сейчас… Я бы в ту клетку так просто не вошла.
Тяжелое нагромождение скал по обеим сторонам дороги заставило Шенгара удвоить бдительность. На всякий случай он спешился проверить следы. Нюх подтвердил: стариканы здесь были, и совсем недавно.
- Ну что, кусок жаркого, - сказал он коню, похлопывая его по лоснящейся шее, - придется тебе побыть здесь, а то неровен час, твои эльфийские ребрышки обглодают злые орки, засевшие во-он там, и я не успею попробовать, каков ты на вкус.
Привязав коня к прочной ветке под надежным укрытием деревьев, Шенгар присмотрел палку понадежнее, и несколькими точными ударами ножа отсек боковые прутья, соорудив себе дорожный посох.
- Это кто еще тут больше похож на старика, - проворчал он, испытывая палку в действии. Но на самом деле охотнику было не до капризов: ослабевшее от ран тело напрочь отказывалось выполнять простейшие действия, и это могло закончиться плохо.
То, что еще неделю назад не заняло бы значительного времени, заставило его порядочно промучаться. Наконец, ему удалось обходными путями оказаться по ту сторону скал и обнаружить, что следы там действительно отсутствуют.
Обратная дорога показалась и вовсе нескончаемой. "Если старость хоть чем-то на это похожа, - решил охотник, ковыляя назад, - постараюсь сдохнуть молодым!"
Конь ждал там, где Шенгар его оставил.
- Отдохнул чуток, колбаса длинноухая? - поздоровался с ним охотник, с наслаждением зашвыривая в кусты палку. - А теперь слушай меня внимательно. Все, что нам с тобой сейчас понадобиться - это пустить пыль в глаза. Когда скроемся с виду, можем хоть кверху брюхом попадать. Но сейчас уж не подведи.
Он не был уверен, кому в большей степени предназначалась назидательная речь: коню или самому себе. Но, во всяком случае, гнедой ободряюще фыркнул, встряхивая всем телом. Шенгар заранее откашлялся, чтобы пробитая грудь не подвела в самый неподходящий момент.
- Ну, поехали! - тихо скомандовал молодой орк, и они с гнедым бодрым галопом вылетели на открытое пространство перед скалами.
Конь справился с возложенной на него ролью отменно. Когда Шенгар лихо осадил его на самом видном месте, протестующе заржал и принялся нетерпеливо перебирать копытами.
- Эй, трусы подземные! - проорал охотник, обращаясь к скалам. - Если вы собираетесь воевать с длинноухими так же, как со мной, то у меня для вас новость! Я только что побывал у них в гостях, и отправил к Светлому Творцу одну очень важную птицу! Если хоть один доберется домой и расскажет остальным, очень скоро сюда прибудут сотни эльфов! Они выкурят вас из нор и развесят сушиться на солнце на самой большой башне своего города!
Скалы, до сих пор оставлявшие впечатление безжизненных, разразились хриплой бранью на несколько голосов. Оттуда даже прилетела одна стрела и упала на землю в нескольких шагах от копыт гнедого.
Стрелка Шенгар не слишком боялся: даже ему было бы крайне сложно стрелять из глубокой щели, не показываясь на свет. Что уж говорить про криворукого мазилу, бывшего за лучника у стариканов!
- Поучись стрелять у длинноухих! - крикнул Шенгар, и, помахав на прощание рукой, направил коня обратно.
Гнедой летел, раздув ноздри и выгнув шею. Длинная грива и хвост, не успевшие сильно спутаться во время ночной скачки, стелились по ветру. Стариканы выкрикивали вслед ругательства, но Шенгар очень быстро перестал их слышать. Скоро и скалы скрылись из вида, отрезанные густыми зелеными кронами деревьев.
Здесь Шенгар придержал задыхающегося гнедого.
- Ладно, колбаса, уговорил. Ты очень полезная зверюга, так что давай дружить.
Некоторое время они отдыхали в лесу. Шенгар стянул со спины коня многоярусную штуковину для сидения (эльфы как-то называли ее, но он пропустил мимо ушей) и, подложив под плечи, блаженно растянулся в тени под большим деревом. Сон так и норовил смежить веки, но охотник всячески боролся с его подступлением: устал он настолько, что, поддавшись искушению задремать, рисковал не пробудиться не только к полудню, но и к завтрашнему утру.
Оглядевшись по сторонам, он обнаружил несколько кустиков черники и с удовольствием запустил в рот свежие крупные ягоды.
Других собеседников, кроме гнедого, мирно пощипывающего травку, по сторонам не наблюдалось. К нему Шенгар и обратился.
- Как ты думаешь, они повелись на нашу выходку?
Конь мотнул хвостом, сгоняя насекомых.
- А все-таки, что бы там не болтал братец Орог, войны с ушастыми нам не избежать. Не мы, так они уж точно нарвутся.
Гнедой повел ушами и тихонько фыркнул. Шенгар закусил травинку и принялся - хоть это и было ему крайне несвойственно - за расчеты. Если стариканы упустят хоть одного длинноухого, неделя с лишним уйдет у эльфа, чтобы вернуться к своим. Добавим еще неделю на сбор и снаряжение отряда - в самом хорошем случае. В плохом ушастые выступят уже на следующий день. Хоть это и вряд ли, учитывая, какое сонное царство этот их город. Еще неделя с хвостом на обратный путь…
Стоп. А почему неделя? Нириэль говорила, конечно, что остальные лошади не столь быстры, и вообще предназначены для перевозки грузов. Но даже на такой эльф доберется до города скорее, чем пешком.
Выходит, при самом дурном стечении обстоятельств, ушастые будут здесь недели через две. И не безобидным отрядом из художников и девиц, а небольшой армией.
Шенгар так и застыл с травинкой в зубах, неприятно пораженный сделанными выводами.
"Интересно, я прав насчет того, кто показал стариканам эльфийский лагерь? Пусть с тобой будет все в порядке, братец. И тебя не пристукнет никто другой. Только я. Собственными руками".
Шенгар догнал эльфов недалеко от поворота к пещере. Завалы не позволяли пройти лошадям, и Нириэль, несмотря на все протесты, оставили караулить их на холме недалеко от брода. Вдвоем с Ривендором они принялись взбираться вверх по тропе.
- Ты говорил, те орки принадлежали к другому клану, - осторожно начал эльф.
- Ну да, - пожал плечами Шенгар, не понимая, куда тот клонит.
- А я думал, орки - одна воинственная орда, враждебная всему остальному миру.
- Ну, это ты зря так думал. Даже при Темном Владыке было не меньше тысячи различных кланов. Они собирались вместе только на большую войну. А все остальное время вели борьбу друг с другом… Если верить, конечно, тому, что болтают старейшины.
- И… Много кланов обитает в этих горах? - поинтересовался Ривендор.
- Понятия не имею, - признался Шенгар совершенно честно. - Пока мы встретили лишь один. Похоже, торчат здесь с той самой последней войны.
- Так ты тоже пришел издалека? И не один?
Орк окинул эльфа внимательным взглядом, эффект которого уже испытывал ранее.
- Ты слишком любопытен для ушастого, который может надеяться уйти живым.
Ривендор повесил остроухую голову.
- Уйти живым… И куда мне, по-твоему, после этого податься? Убийце, предавшему собственный народ?
- Не много ли чести равнять одного мерзавца с целым народом? - удивился Шенгар. - Да и вообще - кто кроме нас троих знает, как все было на самом деле? Может, я сбежал, а вы пустились в погоню? Придумывайте что угодно, все равно проверить невозможно.
- Наверное, это так, - вдохнул эльф. - Но я все равно не могу. Даже если я совру, спасая собственную жизнь… Как я посмотрю в глаза его сестре? Да и вообще любому эльфу!
- У него была сестра? - на мгновение Шенгару представился Белондар в женском обличии. Воображение дорисовало к выпирающим от худобы костям кривые зубы, свалявшиеся волосы, косые глаза и прочие атрибуты настоящей злобной ведьмы. Шенгар поежился, отгоняя кошмарный образ. - С сестрой, согласен, разговор особый. Ну а остальные эльфы… Разве они не должны прыгать от радости, что избавились от такого правителя? Раз уж вы не нашли лучшего, чем дурацкий обычай передавать власть от отца к сыну.
- Дурацкий обычай? - с удивлением переспросил эльф. - Разве существуют где-нибудь другие?
- У нас, например. Клан сам выбирает вождя. Наиболее достойного.
Изумлению Ривендора не было конца. Чем больше он узнавал об орках, тем шире становились его глаза. Беседа помогала отвлечься от ноющих ран, и потому молодой охотник говорил, почти не переставая. Дипломатично избегая подробностей о том, где обитают Кланы и какова их численность, Шенгар рассказывал о самых повседневных вещах - и они казались Ривендору чем-то из области чуда.
- Я всегда думал, что обычаи орков не вызовут у меня ничего, кроме отвращения, - признался эльф. - Но под конец я просто забыл, о ком идет речь!
- Ну, я вообще-то тоже не думал, что буду трепаться об этом с длинноухими, - усмехнулся Шенгар.
Наконец, большая часть подъема была позади, и на том ознакомительный экскурс в культуру Северных Кланов пришлось закончить.
Оставалось немногое - преодолеть открытую площадку перед входом в пещеру. Этот же промежуток пути был и самым опасным, хоть яркое полуденное солнце и защищало своими лучами от незваных гостей из прошлого.
Прежде, чем выйти на простреливаемый участок, Шенгар привалился к большому камню, тщательно принюхиваясь к ветру. Некоторое время он сосредоточенно ловил запахи, и вдруг лицо его исказилось досадливой гримасой.
- Дым, - сообщил охотник кратко. - В пещере горит костер.
- Это может быть друг? - спросил эльф.
- Может быть. А может и не быть. Самое плохое, что я не чую вообще никаких следов. Не по воздуху же он туда прилетел!
- Значит, остается только пойти и посмотреть?
- Если у них хотя бы один лучник… Вон из-за того камушка я один отстреливался от десятка стариканов.
Ривендор с уважением поглядел на Шенгара. Потом задумался.
- Ты сильно хромаешь, и потому будешь легкой мишенью, - сказал он наконец. - Но я могу попробовать быстро перебраться на ту сторону и проверить, безопасно ли у входа.
Умом охотник понимал дельность такого предложения, но гордый дух молодого орка кипел и бунтовал против необходимости признаться в собственной (пусть временной) ущербности. Но чувство целесообразности побороло норов.
- Хорошо, - буркнул он, окинув эльфа злобным взглядом.
Тот кивнул и, заправив за ворот куртки длинные золотистые волосы, накинул на голову капюшон.
На сей раз пришла пора удивляться Шенгару. Полностью облаченный в свой нелепый наряд, эльф совершенно слился с окружающей природой. Он казался таким же естественным, как куст или поросший мхом валун. Запах скрыть, разумеется, было невозможно, но охотник обнаружил, что совершенно не может связать его с источником. Он замотал головой, стряхивая наваждение.
Ривендор лукаво улыбнулся, довольный, что ему хоть чем-то удалось пронять это существо из сплава стали с упрямством, и устремился вперед легкими бесшумными прыжками, как умели одни лишь эльфы.
Шенгар с трудом отслеживал перемещение призрачного пятна, в которое слились дурацкие веточки и листики узора.
Скоро Ривендор уже махал ему рукой, сигнализируя о том, что на площадке чисто.
Задетый замечанием про хромоту, молодой орк теперь следил за каждым своим шагом, двигаясь ровно и прямо. Наконец, и он добрался до входа в пещеру.
Гарь от костра здесь чувствовалась уже совершенно отчетливо. А вместе с ней проступал и другой запах - того, кто этот костер развел. На близком расстоянии его было невозможно скрыть уже никакими ухищрениями.
Ривендор бросил на орка вопросительный взгляд. Тот отрицательно мотнул головой и вытащил из-за пояса нож.
