ГЛАВА 7.

Костер как раз прогорел до углей, когда Шенгар принес от реки две промытые и выпотрошенные кроличьи тушки. Во время прошлого похода он обнаружил норы и расставил несколько затяжных петель. Добыча не заставила себя ждать.

Напевая незамысловатую песенку про храброго воина, мстящего за убитых братьев, Шенгар принялся разделывать кроликов, щедро натирая каждый кусок смесью пряных трав.

С давних времен орки не отличались разборчивостью в еде. Сжиралось все, что звериные клыки и когти могли разорвать, а мощные челюсти - раздробить. Представление о том, что перед едой пищу неплохо бы приготовить, пришло к Северным Кланам с человеческими женщинами. От матери к дочери передавались тайны рыбного супа и сочного куска мяса с хрустящей корочкой, ароматных подлив, пряных колбас, бодрящих хмельных напитков и прочего волшебства, творящегося у костров больших стоянок. Не то, чтобы женщины желали оставить поваренное искусство своим страшным секретом… Не то, чтобы мужчин не устраивал вкус приготовленной пищи - вернувшись из дальних походов, они с подозрительной жадностью набрасывались на еду, одним заходом сметая недельный запас продовольствия. И все же, оставшись наедине с собственным голодным желудком, большинство охотников предпочитали не тратить время на ненужные формальности.

Большинство - но только не Шенгар. Не раз он становился объектом ехидных нападок со стороны брата, называвшего его обжорой при каждом удобном случае. Доля истины в этом, несомненно, была. Однако, при всем своем пристрастии к еде, Шенгар считал невкусную пищу бесполезным переводом времени и добра. И делал все, от него зависящее, чтобы не допустить столь ужасных растрат. В первый год совместных странствий он заработал немало затрещин от брата за обуглившиеся, пересоленные, горчащие, жесткие и прочими способами загубленные образчики кулинарии. Горький опыт пошел впрок. Всю зиму Шенгар старательно околачивался неподалеку от лагерных костров. Обаянием он с детства пользовался в совершенстве, а посему проник в самые сокровенные тайны приготовления пищи. Уже следующим летом Орог ворчал по традиции, но сдавался на удивление быстро, уступая брату право распоряжаться трапезой.

Скоро Шенгар пришел к выводу, что готовка еды - вовсе не последовательность обязательных процедур с известным результатом, а процесс не менее увлекательный и творческий, чем погоня за этой едой по горам, лесам и болотам. Не прошло двух лет, и его авторитет в кулинарии сделался столь же непререкаемым, как слава меткого стрелка и способности к определению погоды.

Шенгар как раз закончил с кроликами, когда песенка подошла к заключительным строкам.