Глава 3
Еще один курьер

– Видите ли, сударь, княжество Сигаса переживает непростые времена, – начал Румчар, как только мы отобедали. – Я бы даже сказал, нынче решается судьба не только северной провинции, но и всего Глирзана. Мне доподлинно известно, что если к власти придут сторонники графа Плинсага, начнется резня.

– Кто такой Плинсаг?

– Один из влиятельнейших людей княжества. Родом из Заргина. Полтора года назад через свою сестру породнился с думским боярином Карчем. То ли от большой любви, то ли от другой какой радости, но боярин как-то подозрительно быстро перебрался в мир иной, а граф приобрел вес при дворе. Есть подозрения, что он и Донгурсу помог уйти из жизни раньше срока.

– Хочет стать князем?

– Сие невозможно, однако… Если Плинсаг найдет наследника, сразу станет вторым человеком в Сигасе. Зная его методы, несложно предположить, что ожидает всех противников графа – погибнут сотни достойных мужей.

– А что мешает вам расправиться с ним раньше, чем ему с вами?

Меня явно втравливали в новую передрягу, причем я понятия не имел, на чьей стороне правда. И нисколько не желал разбираться в здешних интригах. Вопросы задавал скорее из любопытства.

– Пытались. Сначала договориться, потом запугать. Было два неудачных покушения. Плинсаг постоянно ускользал, а его ответные удары… Дело в том, что Карч являлся одним из богатейших вельмож княжества. Теперь эти богатства через вдову боярина достались графу. Плюс связи. Я, к примеру, чувствую себя в относительной безопасности, лишь когда его нет в Глирзане. Долгое время, пока Заргин воевал с Луринией, граф отсутствовал. Но сейчас… Три дня назад Плинсага видели в Сигалграде. Где он скрывается и что задумал, никто не знает, ожидать следует самого худшего. Сегодня заседание боярского совета, о котором я говорил по пути к столице. Не вспомнили?

«Вот пристал! Почему мне следует помнить то, чего не было? Или все-таки было? От удара, конечно, многое могло с мозгами случиться…»

– Нет! – уверенно ответил я.

– Плохо. Времени почти не осталось. Пойдем.

– Куда?

– Во дворец. По пути расскажу остальное.

– Но…

– Сарин, если мы договорились один раз, договоримся и во второй. Предупреждаю сразу, путь небезопасен. Надеюсь, вам хватит смелости?

Так и хотелось ему напомнить о подлом ударе сзади. Сдержался и на этот раз, но тут же решил показать коготки.

– Господин Шорх, вы хотите меня оскорбить? Сами то и дело твердите о дворянской чести…

– Прошу прощения, мой друг. Я слишком обеспокоен судьбой Сигасы.

«А по-моему, трясешься за свою шкуру. Этот Плинсаг наверняка первым тебя упокоит».

Когда я навесил поверх куртки набор метательных ножей, вельможа сморщился, как огурец в рассоле:

– Сарин, ну нельзя так относиться к парадной одежде. Мы же не на войну собрались.

– А кто говорил, что путь небезопасный?

– Тогда спрячьте их под куртку.

Так и сделал.

Поход ко дворцу чем-то напомнил мне побег из Оборотграда. Из дома Румчара выбрались через черный ход, двигались закоулками, причем один боец шел далеко впереди, второй прикрывал тыл. Как оказалось, это были еще не все предосторожности. Шорх предупредил, что в это же время от его дома отъехала карета под охраной шести всадников.

– Господин Румчар, а какую должность при дворе занимаете вы? Или я уже спрашивал? – Мне очень хотелось понять, почему он так старается.

– Помощник окружного боярина. Обязан держать под замком границы Сигасы, поэтому за чужаками и присматриваю. Особенно за теми, кто проявляет излишнее рвение к власти.

– Мне ваша власть…

– Вы-то как раз для Глирзана и не чужой, раз в жилах течет кровь князя.

– Да откуда вы…

– Потом, Сарин, потом. А сейчас послушайте, что нужно знать. Сегодня на совете будут представлены наследники Донгурса.

– Но у меня же нет родинки на затылке, – проговорился я.

– Ничего страшного. На самом деле ее там и не должно быть.

– Как?! – Едва сдержался, чтобы не обвинить Шорха в обмане. Вспомнил Ловкача и понял – сам виноват. Надо же так глупо подставиться под удар!

– Этот слух я специально распустил по всему Глирзану, чтобы сразу выявить самозванцев. Надеюсь, граф на него клюнет.

– А если нет?

– Тогда плохи наши дела. Значит, в моем окружении завелся предатель.

Провалиться мне демону в пасть! Куда я попал? Они тут между собой грызутся не на жизнь, а на смерть… Или Шорх страшилки специально для меня придумал? С него станется.

– Еще раз напомните имя матери, – неожиданно попросил помощник окружного боярина.

– Ритоль.

– Вот видите! Как я и говорил вчера, она из Журавии. У Донгурса все служанки были оттуда.

Даже спорить не стал. Единственно, в чем убедился окончательно, – никакого разговора у нас с ним вчера не было. Румчар не из тех, кто мог забыть о столь важном.

По дороге еще пару раз попытался окликнуть духов. Те продолжали играть в молчанку. Даже скучать по ним начал.

Когда вдалеке показалось серое здание с четырьмя высокими колоннами, Румчар остановился. Мы переждали пару минут.

– Что случилось? – спросил я.

– Не видно моей кареты. Должна была подъехать еще пять минут назад. Видать, графу стало известно о вашем прибытии в Сигалград. Надо действовать осторожнее. Придется пробираться к западному крылу.

Проводник знаками сообщил бойцам сопровождения об изменении маршрута. Впереди идущий повернул направо. Совершив немалый крюк, мы подошли к дворцу сзади, воин поднял руку в предупреждающем жесте.

«Может, хватит нагнетать напряженность? Совсем меня за мальчишку держат!» – мысленно возмутился я.

Дзынь! Стрела впилась в шею остановившего нас бойца, и он медленно осел на землю.

– Засада! – зашипел провожатый. – За мной.

Мы находились среди множества одноэтажных построек, где заблудиться было проще простого. Теперь я уже не желал отстать от Шорха. Уж если ему не зазорно бегать подобно зайцу, то мне и подавно.

Второй сопровождавший дождался нас и двинулся следом, прикрывая бегство. Его вскрик донесся буквально через несколько секунд. Потом одна из стрел пролетела слева. Неприятный, скажу вам, звук.

«Может, притаиться за углом и посмотреть, кто там такой меткий? – мелькнула мысль. – А вдруг их толпа? Нет, отставать от Румчара не стоит. Он местный, наверняка знает что делает».

И тут я споткнулся. Как раз за углом, будто накаркал. Поднимаясь, выхватил сразу два ножа. Выскочил на миг и спрятался. Дзынь, дзынь. Появляюсь из-за угла снова и бросаю клинки в набегавших лучников. Давно не тренировался. Четыре броска – два попадания. Нет, преследователей ножи не миновали, но лишь два угодили в незащищенное место.

– Сарин, скорей! Их слишком много, – вернулся за мной помощник боярина.

Оказалось, я подранил самых быстроногих. Продолжили бег.

Наконец выскочили к высокой ограде, за которой виднелось красно-черно-желтое здание. Помощник боярина осмотрелся, выбирая, куда двинуться дальше.

– Храм темных богов? – кивнул я в направлении строения.

– Почти.

– Тогда нам лучше туда.

– С ума сошел?! Меня настоятель…

– Зато живы будем.

– Сомневаюсь.

Топот ног заставил Шорха согласиться с моим предложением. Помог ему перебраться и сам перескочил через кованый заборчик. Добежали до ближайших кустов, там и притаились.

– Моли богов, чтобы нас не заметили, – прошептал боярин.

– Где они? – донеслись голоса преследователей.

– Следы обрываются.

– Неужели через ограду перескочили, нечестивцы?

– Жить захочешь…

– Тогда быстрее к воротам. Сейчас их, голубчиков, полуживыми выкинут, как паршивых собак, останется только добить.

– А ведь они правы, Сарин. Зря я тебя послушал.

– Что такое?

– Это ведь не просто храм темных богов. Здесь Святилище Тайных, куда никому хода нет. Даже отца твоего не пускали. Давай выбираться тем же путем, пока служители нас не обнаружили.

– Плохо вы о нас думаете, грешники, – раздался незнакомый голос. – Выползайте из кустов и не усугубляйте свою вину новыми злодеяниями.

– Прошу прощения, мы спасались от убийц, – начал было оправдываться Шорх.

– Это не повод вторгаться в Святилище Тайных, – перебил негостеприимный хозяин.

– А вот эта бумага послужит нашим оправданием? – Я показал верительные грамоты Гуркана.

– Вольный служитель? – усмехнулся человек в красно-черном наряде. – В любом другом храме такая бумага считалась бы поводом для визита, но только не у нас. – Он бросил листки на траву.

– И что теперь? Вышвырнете прямо под стрелы негодяев?

– Это в лучшем случае.

У нас не принято спорить с храмовыми людьми, но меня возмутила наглость мужика. Что он о себе возомнил?!

– Не советую нас злить, уважаемый. Как бы потом жалеть не пришлось!

– Сарин, не надо, – тихо попросил Шорх, дернув меня за рукав.

– Наглость в нашем храме наказывается очень строго. – Незнакомец плотно сложил ладони, затем резко развел пальцы в стороны, изобразив десятилапого паука.

Я лишь почувствовал легкое дуновение ветра, а помощник окружного боярина застонал и рухнул на колени.

– И чего? – Рука непроизвольно опустилась к мечу.

Волшебник, словно увидел меня впервые, осмотрел сверху донизу. Что-то ему снова не понравилось, и он запустил светящийся зеленый шар. По инерции вжал голову в плечи. К счастью, сгусток магической энергии не отличался агрессивностью – сделал три круга над макушкой и испарился.

– Забавно, – покачал головой служитель. – Пройдемте к настоятелю. – Чародей подобрал бумаги и протянул мне: – Возьмите, это еще может пригодиться.

– Благодарю.

Румчар поднялся, бросил на нас недоуменный взгляд и поплелся сзади. Вот уж не думал, что в Глирзане существуют храмы, в которых местную знать ни во что не ставят.

Вельможу оставили на пороге святилища. Меня пропустили чуть дальше, в просторную прихожую, и закрыли двери за спиной. Служитель, или кем он тут приходился, компанию не составил.

– Кто таков? – раздался строгий женский голос.

– Я? – переспросил, потому что ничего и никого не видел.

– Конечно ты. И не вздумай лгать! Ложь – тяжкий грех, который карается мгновенной смертью.

Помня о проклятии, так и хотелось спросить: «Вы случайно не красавица?» – однако торопить события не рискнул.

– Сарин Дюзан, сержант курьерской службы второго легиона Заргинской армии. Считаюсь погибшим во время выполнения задания. Дезертировал, попал в Глирзан. Спешу в Журавию. – Постарался дать краткий, но емкий ответ.

– Женат?

– Нет.

– Зачем перелез через ограду?

– Спасался от преследователей.

– Почему они напали?

– Точно не знаю. Здесь какая-то заваруха по поводу дележа власти. Случайно попал под раздачу.

Женщина так и не показала себя, но вопросы задавать продолжала:

– Ты наследник здешнего князя?

– Нет, мой отец обычный кузнец.

– Кому из богов поклоняешься?

– Рухусу, – ответил не задумываясь.

Последовала неожиданная пауза. Потом…

– Курьер, говоришь?

Интонация сразу изменилась. Если до этого меня явно допрашивали, то сейчас в голосе появилась… Нутром ощутил, что говорившая улыбалась. Вскоре получил полное подтверждение своим догадкам. Дамочка в красном костюме с небрежно накинутым на плечи черным плащом возникла в двух шагах.

Наверное, именно от такой красоты слепнут. Женщина была яркой во всех смыслах. Темно-рыжие густые волосы обрамляли мягкий овал лица, на котором двумя глубокими озерами выделялись глаза. Длинные ресницы кончиками касались тонких бровей. Слегка полноватые губки поражали сочностью алого цвета. Засмотрелся. Потом немного испугался. Красавица дала время восхититься собой, после чего жестом пригласила войти внутрь храма. Двери на ее пути распахивались сами.

– При разговоре ты соврал всего дважды, Сарин Дюзан, – проворковала незнакомка.

Ее голос завораживал. В нем было нечто притягательное, казалось, будто она заигрывает с тобой, и в то же время пугающее. Кошка ведь тоже любит позабавиться с мышью перед тем, как ее съесть.

– Не может быть! – Нашел в себе силы возразить. – А как же мгновенная смерть? – ляпнул явную глупость и едва удержался, чтобы не закрыть рот ладонью.

– Гм, ты спешишь к демонам тьмы?

– Нисколько.

Перевел восторженный взгляд с очаровательной хозяйки на огромный зал, по которому мы шли. Изнутри он казался вдвое выше, чем снаружи. Попытался отыскать изображения небожителей. Ничего не увидел, зато впереди заметил алтарь, ступенчатую пирамиду из трех высоких уровней черного, красного и желтого цветов.

– Смертью карается лишь сознательное вранье, – приятным голосом продолжила дамочка. – Люди часто повторяют чужую ложь, считая ее истиной. Скажи, откуда ты узнал о Рухусе?

– Ермал рассказывал, потом еще Рощад.

– Забавно. – Она повторила фразу служителя в той же манере.

– И что тут забавного?

– Что именно ты знаешь о Рухусе?

Она взглянула на меня так, что мурашки пробежали по коже. Сразу позабыл обо всем на свете. Кто я, где нахожусь, как сюда попал… Только ее глаза глубокого синего цвета. Утонуть в таких… Неожиданно понял, что перестал дышать, причем абсолютно не беспокоясь о последствиях. Ощущения были сродни тем, которые испытывал, когда уступал свое тело Щапруну или Гринкусу. Но что случилось теперь? Неужели это та самая, из проклятия? Нет!!! Усилием воли нарисовал в сознании образ Линель. Мысленно пришел к выводу, что волшебница краше этой почти богини, и… оцепенение прошло. Я снова обрел дар речи.

– Как мне говорили, Рухус вхож и к темным, и к светлым богам, может принимать образ крылатой собаки, имеет голубые глаза и очень суров к тем, кто не выполнит его пожеланий.

– Надо же, – с легким сожалением в голосе произнесла дамочка, – а ты стойкий парень! Умеет синеокий подбирать себе избранников.

«Так, и эта про избранников, которых, если что не так, сразу молнией в лоб».

– А тебе никто не говорил, что Рухус и сам является курьером?

– Курьером?

– Конечно. Между светлыми и темными богами. Когда надо, может и в обитель демонов наведаться. Да и с людьми иногда связь поддерживает.

– А я ему зачем?

Дамочка загадочно улыбнулась и погрозила мне пальчиком.

– Захочет – сам расскажет. Если заслужишь.

– Еще бы знать, в чем служба состоит? – вздохнул я.

– Делай, что делаешь, Сарин Дюзан, и не спеши к демонам тьмы. Хотя там тебя уже давно ждут с нетерпением.

Она исчезла так же неожиданно, как и появилась.

«Ничего не понимаю. Устроила допрос, появилась, очаровала, напустила туману и исчезла. Кто она? Волшебница?»

– Молодой человек, как вы сюда попали?

Из-за алтаря вышел мужчина средних лет. Он явно не ждал сегодня гостей и на меня уставился широко раскрытыми глазами.

– Меня сюда дама впустила. Вы настоятель?

– Да. Но что за чушь ты несешь, какая дама?! Женщинам вход в Тайное Святилище категорически запрещен.

– Она божественно красива… С огромными голубыми глазами, – мечтательно произнес я.

– Да ты соображаешь?! – И вдруг настоятель захлопнул рот сразу двумя руками. С полминуты он оставался в оцепенении, затем подошел к алтарю и положил на красную ступеньку золотую монету. – Прошу прощения, великая Кохарна. Разреши выразить превеликую благодарность…

Настоятель долго возносил хвалу, видимо, моей недавней собеседнице, а я стоял с открытым ртом, постепенно осознавая, с кем только что разговаривал. Ну точно! Не могла обычная женщина быть настолько пленительной, чтобы буквально вышибить из меня дух.

В своих проповедях отец Лирток упоминал о редчайших случаях, когда небожители снисходят до простых смертных. Таких счастливчиков называли «помеченный богом».

Наконец настоятель закончил с ритуалом и посмотрел на меня.

– Вас как зовут, уважаемый? – поинтересовался он.

– Сарин Дюзан.

– Вы разговаривали с прекраснейшей?

– Да.

– Не передавала ли величайшая поручений для служителя своего?

Глаза настоятеля искрились такой надеждой, что я не смог его разочаровать.

– Она сказала: «Делайте, что делаете, и не спешите к демонам тьмы».

– Вы принесли добрую весть в наш храм. Чем я могу отблагодарить?

Конечно, хотелось быстрее выбраться из Глирзана, и наверняка у настоятеля имелись возможности этому поспособствовать. Если бы из-за меня не погибли двое (а если считать экипаж кареты и всадников, то гораздо больше людей), я бы именно об этом и попросил. Но проснувшееся желание испортить настроение типу, чьими стараниями я едва не отправился на встречу с демонами тьмы, заставило принять иное решение.

– Можно устроить так, чтобы я и человек, который стоит у порога Святилища, незаметно проникли во дворец князя?

– Нет ничего проще, Сарин Дюзан.

– А скажи мне, малец, где проживает мать героя войны сержанта Сарина Дюзана? – спросил Лехан первого встречного пацаненка.

– Героя? – удивился тот. – А вы ничего не путаете?

– Я с ним служил. Чернявый такой, с голубыми глазами.

– Точно, он! – еще больше опешил парнишка. – Вам надо на другой конец деревни. Езжайте за мной. Если они еще не уехали…

Мальчишка побежал вперед, а за ним мелкой рысью двинулись четыре всадника.

– Чует мое сердце, у мамы нашего Сарина проблемы, – задумчиво произнес сержант.

– С таким старостой? Запросто! Это же бандит с большой дороги! – Ромас был полностью согласен с командиром.

Остановились всадники возле низкого заборчика.

– Хата Ритоль, – доложил сорванец и убежал.

– Ты погляди! – воскликнул Ромас. – Эти мордовороты мне кажутся до боли знакомыми. Только понять не могу, чего они-то тут забыли?

Боец соскочил с лошади и вошел в небольшой дворик. В двери дома тарабанили двое крепышей. Один из-за наличия усов казался старшим, он-то и заметил всадников первым.

– Господа, как поживаете? Не могу ли я вам чем-нибудь помочь? – Лучник второго легиона рядом со здоровяками выглядел подростком.

Те не узнали в возмужавшем юноше человека, которого по наводке старосты ограбили неподалеку от пристани.

– Не лезь не в свое дело, чужак, – огрызнулся усатый. – Мы взыскиваем долг с этой старухи, – он кивнул в сторону запертой двери. – А она, дура, в дом нас не пускает. Ей же хуже будет.

– А вот тут вы ошибаетесь, – присоединился к соратнику Лехан. Его улыбка чуть поубавила решимости кредиторов. – Во-первых, это теперь и наше дело, а во-вторых, на каком основании вы вламываетесь в дом героя войны?

– «Героя»? – ухмыльнулся безусый громила. – Об этом никто не знает и не узнает.

– Придурок, ты чего мелешь?! – заорал на него подельник. – Ни о каких героях нам не ведомо. Баба долги отдавать не желает, а нас наняли…

– Уж не местный ли староста, кому вы оба зятьями приходитесь? – Ромас как бы невзначай задел одного из взломщиков локтем.

– Ты чего лезешь?! – возмутился тот.

– Собираюсь вернуть долг в двадцать пять серебряных, которые вы у меня возле трактира ночью отобрали.

– Не было такого. Мы почтенные мужи деревни, и нечего на нас напраслину возводить.

– Здесь все почтенные мужи с бабами воюют? – с ехидцей в голосе спросил Лехан.

– Долги нужно возвращать, – пробормотал старший из родственников старосты.

– Это правильно, теперь давайте подсчитаем, – кивнул сержант. – Пять золотых ваш наниматель должен этой женщине за то, что обманом заставил ее сына пойти в армию вместо своего отпрыска. Двадцать пять серебряных вы лично должны Ромасу. Пять золотых из казны выплачивают родственникам погибшего героя (надеюсь, их еще не успели потратить?), и еще парочка с вас причитается за то, что мы сейчас не переломаем вам кости. Я ничего не забыл?

– Здравия желаю, служивые! – раздался скрипучий голос. К забору подошел невысокий мужчина лет пятидесяти. – Об чем спор идет? Я Артим, староста местный. Ежели проблемы какие, то с меня и спрос.

– Сержант второго легиона Лехан Брунон, – представился командир всадников. – Вопросов у нас много.

– Почему в вашей деревне обижают мать героя? – Алерх тоже решил спешиться.

– О каком герое речь, господа? – изобразил недоумение мужик. – Нам никто ничего об этом не сказывал.

– Да неужели? И денег из казны не присылали?

– Какие деньги?

– Те, что две декады назад вместе с письмом на гербовой бумаге его величества были отправлены чиновниками из Утесного, – уточнил Лехан.

– Не получал я ничего.

– Зато волостной курьер утверждает, что передал их вам лично в руки. И расписка имеется.

Сержант специально заехал в город и навел справки. Если староста постарался вернуть себе двадцать пять серебряных, которые выдал Ромасу за спектакль возле леса, то уж аппетит на золотые монеты у него просто обязан был разыграться нешуточный.

В Утесном отряд разыскал младших сестер Ромаса. Парень выкупил свой дом, благо желающих на его жилище так и не нашлось.

Лишь ранним утром бойцы отправились в Хитрово.

– Врет ваш курьер. Небось сам деньги прикарманил. А подпись – ее и подделать недолго.

– А нам недолго и дознавателя нанять, – намекнул Лехан. – Присвоение казенных денег – тяжкое преступление.

Тем временем вокруг избы Ритоль собралась толпа местных. Люди пришли с топорами, вилами и прочим мирным сельским инвентарем.

– Служивые, вы меня лучше не пугайте. Кликну людям, что душегубы пришли, и они вас в клочья порвут. А не смогут, так вы сами убивцами станете. Все как один подтвердят: вы набросились на безоружных стариков и женщин.

Среди подошедших большинство составляли девки и бабы. Мужиков, которым давно перевалило за шестьдесят, сержант насчитал меньше десятка. Не воевать же с ними? Но и уходить нельзя, староста мог погубить бедную женщину.

– Угрожаешь? – Ловкач вперился взглядом в негодяя. – А ведь мы представляем здесь правительственные войска. Форму видишь?

– Сейчас в такой форме многие по округе шатаются. И лиходеи в том числе. Ты бы ехал отсюда, служивый, пока до греха не дошло.

– Да, да, – заулыбался безусый крепыш. – У нас народ – огонь. Вспыхнут – не остановишь.

Единственный остававшийся в седле всадник задумался. Люди со злобой рассматривали пришельцев и действительно могли кинуться в любую минуту. Требовалось их отвлечь.

«Помочь, хозяйка? – беззвучно спросил Клык. – Могу живьем кого-нибудь испепелить. Вот потеха будет! Сразу разбегутся».

«Спасибо за подсказку. Сама справлюсь».

Небольшое усилие, отразившееся морщинками возле переносицы, и…

– А чьи это хаты горят? – ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Волог.

Его слова услыхали все. Гомон тут же прекратился, а потом…

– О, боги! – эхом пронеслось по толпе.

Люди увидели несколько дымовых столбов, клубящихся над крышами. Крестьяне тут же забыли о чужаках, старосте и кинулись по домам спасать свое имущество. Каждому казалось, что огонь пылает именно на его подворье.

Артим тоже хотел покинуть двор погибшего кузнеца, но прямо возле калитки дорогу ему перегородила белая лошадь.

– Мы еще не закончили, господин староста. – Сержант положил руку на плечо.

– Так ведь это, деревню спасать надо. Мой долг…

– Спасем, – сообщил владелец белой кобылки.

Через секунду дым исчез, но люди все равно спешили к своим жилищам. Мало ли, вдруг еще где-то горит.

– Люди, вас обма… – попытался крикнуть Артим.

Хлесткий удар в солнечное сплетение не дал закончить фразу. Староста закашлялся. Зятья хотели было кинуться на помощь, но клинки Алерха и Ромаса преградили им путь.

– Значит, ты считаешь, что обманывать можно тебе одному?

– Это моя деревня.

– Что ж, мой друг, барон Никонт сегодня же узнает, что на его землях появился новый владелец, – предупредил старосту Лехан.

– Не надо! – сдался мужик. – Что вы хотите?

– Ты должен вернуть деньги матери Сарина.

– У меня осталось всего три золотых, – попытался торговаться Артим.

– Ты хочешь, чтобы деньги из твоего дома забрали мы?

– Вы ничего не найдете.

– А зачем себя утруждать? Стоит поджечь избу – и домашние сами вынесут все ценное. Нам останется лишь забрать двенадцать золотых и убраться восвояси.

– Двенадцать!!! Побойтесь богов? Это грабеж!

– Давай еще раз посчитаем, Артим. Сколько стоит откупить сына от армии? Вижу, знаешь. Столько же ты присвоил за героическую смерть Сарина. Еще двадцать пять серебряных Ромасу, плюс компенсация за его избиение и грабеж. Да и нам сейчас ты нервишки подпортил, это тоже денег стоит.

– Шесть золотых.

– Десять.

– Восемь.

– Хорошо, пусть будет восемь, но к ним ты добавишь лошадь с телегой. И не забудь принести наградные бумаги. Все, за сим торги закончены, провалиться тебе трижды в Цехмерские топи.

– Зачем вам телега? – удивился староста.

– Мать Сарина уезжает с нами.

– Куда?

– Тебе об этом знать не положено.

– Телегу с лошадью на обратной дороге вернете?

– Артим, не наглей, не то накинем золотой за жадность.

Староста хотел еще что-то сказать, но вовремя заметил, как ладонь сержанта обхватила рукоять меча. На этом переговоры закончились.

Лехан не зря напомнил о бумагах – именно они позволяли семье героя переселиться в любую волость Заргина.

Пока зятьки Артима бегали за деньгами и транспортом, отряд познакомился с матерью и сестрой Сарина. Ни Ритоль, ни Русину долго уговаривать на переезд не пришлось. Видимо, староста не сегодня решил выжить их из дома.

К полудню все дела были закончены, пожитки уложены на телегу, переселенцы собраны, изба продана соседям.

– Да благословят наш путь светлые боги! – попрощалась с домом Ритоль.

Отряд направился на север. Кода отъехали от Хитрово, Ромас обратил внимание командира на преследователей:

– Староста выслал за нами пацанов. Хочет знать, куда мы направимся. Вот же сволочь!

– Волог! – окликнул сержант всадника на белой лошади. Тот приблизился к командиру. – Я так понимаю, ты еще и с чарами дружен?

– Есть немного.

– Можешь пустить по ложному следу босоногих наблюдателей?

– На первом же повороте.

Вскоре показалось разветвление дороги. Здесь Ритоль собиралась свернуть вправо, чтобы добраться до поселка, где проживал двоюродный брат ее мужа.

– С вашими нынешними деньгами вы без труда устроитесь на новом месте, главное, чтобы староста не мешал. Предлагаю городок Озорной. Это двести верст на север. У меня там есть два хороших приятеля, на первых порах помогут.

– Это неподалеку от Глирзана? – спросила женщина.

– Да-да, – кивнул сержант. – Полдня пути – и мы на стыке сразу трех границ. Обещаю проводить, помочь в приобретении и обустройстве жилья.

– Мама, мы будем жить в городе? – обрадовалась Русина.

Женщина задумалась.

– Пусть будет так, – тяжело вздохнула она.

Маленький караван направился прямо по дороге, а детвора увидела, как телега и два всадника свернули вправо. Мальчишкам было приказано убедиться в том, что Ритоль двинется к поселку, потом вернуться и доложить. Староста и мысли не допускал, что одинокая женщина сможет решиться на путешествие в неизвестность. А уж в родной волости он ее точно достанет. Чуть позже, когда наглые сослуживцы Сарина разъедутся по своим делам.