Глава 31
Раннее утро в лесу. Воздух уже довольно прохладен, чувствуется приближение осени. Роса, покрывшая траву и листву деревьев, тоже холодна. Прикасаться к ней неприятно, начинают замерзать мокрые руки и возникает непреодолимое желание вытереться насухо пушистым полотенцем. Но, увы, никаких полотенец нет. А есть серая грубая и не совсем чистая накидка, тяжелая кольчуга под ней, башмаки, не отличающиеся водостойкостью, а также коричневые штаны. Если бы у Виктора было только это, его следовало признать самым несчастливым человеком на свете, однако дела обстояли чуть лучше, чем казалось. У него имелись неплохая лошадь, бестолковый, но смешливый слуга, мудрый и пока что не очень сильный покровитель, здоровое и даже тренированное тело, а также мысли. Мысли!
Вот последнее беспокоило Антипова больше, чем чистота накидки и волнение Риксты, которому вкратце объяснили, что собой представляет «лесник». Паренька охватило возбуждение, ему хотелось бегать без остановки, расспрашивать без умолку и кланяться без задних мыслей неведомому богу, приближенным которого он внезапно стал. Но никто ему позволять подобного не собирался. Конечно, Рикста мог кланяться сколько душе угодно, но вот болтать – нет. Это Виктор запретил самым строжайшим образом. Поэтому сейчас слуга мучился от любопытства, ерзая в седле и пытаясь уловить мельчайшие изменения в выражении лица господина, – вдруг уже можно задавать вопросы.
– Сейчас мы подъедем к замку поближе, но остановимся так, чтобы нас не было видно с крепостных стен. – Виктор счел нужным ввести спутника в курс дела. – Потом подождем, пока кто-нибудь покажется из ворот, и расспросим его о том, можно мне возвращаться или нет.
– А…
– Ничего не говори! Молчи! Потом скажешь. Мне нужно подумать.
Слуга со вздохом умолк. На его лице было написано огорчение, но он не отчаивался. Ничего, скоро господин разрешит болтать. Не может же он в самом деле о чем-то думать долго. Рикста восхищался мудростью и познаниями Ролта. Господин ведь знает все! О чем ему тогда размышлять? Подумал немного, вспомнил кое-что – и хватит! Пареньку не хотелось разочаровываться в познаниях господина. Только неучи способны молчаливо переливать из пустого в порожнее, а образованному человеку и так все известно.
Виктор же не разделял радужных и наивных надежд своего слуги. Перед его мысленным взором разворачивалась ночная беседа.
– Я понял тебя, мой друг, – говорил Арес. – Если у нас все получится, то, конечно, мир изменится. Будет война.
– Но погибнут люди! Их кровь будет на мне. Вот на этих самых руках! – Виктор простирал руки вверх, чтобы бог мог получше рассмотреть их. – И ладно только солдаты, но ведь войны не бывает без жертв среди обычных людей! Старики, женщины, дети – они все окажутся жертвами! Арес, мысли об этом приводят меня в ужас. Я не могу пойти на такое. Мы развяжем жуткую бойню!
– Развяжем, – соглашался бог, – все к этому идет. Не факт, что выиграем, но бойню развяжем.
– И ты не собираешься этого даже отрицать?! – Антипов был поражен. Арес и раньше не представлялся ему олицетворением добра, но сейчас его образ стал весьма зловещим.
– А что отрицать-то? Я ведь бог войны. Это – моя стихия. Мне нужны сражения, нужны победы, в них лишь черпаю силы. Без битв меня не существует.
– Но ведь… тогда… Арес, я не могу так! Я должен отказаться. Ради чего будет бойня? Ради нас с тобой?!
– Отказаться? Конечно, мой друг, ты можешь отказаться. Я тебя неволить не стану. Но подумай и о другом. О демонах или о тех, кто здесь вместо богов.
– Арес, но при чем тут демоны? Они мерзавцы, да, они приносят людей в жертву, но не в таких же количествах, в которых принесем их мы! Мы – худшее зло!
– Ты не совсем понимаешь мою мысль. – Голос бога звучал мягко, в нем даже угадывался оттенок сочувствия. – Если этим миром правят демоны, то скажи, существует ли что-то, что может заставить их отказаться от власти?
Антипов задумался. Он действительно не понимал, о чем говорит Арес. Выводы были очевидны и лежали на поверхности: демоны получают жертвы в ограниченном количестве и, возможно, даже приносят какую-то пользу, если жрец не наврал и Зентел действительно выступает против крупных войн. У Виктора возникал лишь один-единственный вопрос: а почему демоны так мягко себя ведут? Он ожидал от них большего размаха.
– Конечно, они от власти ни за что не откажутся, – прозвучал ответ Антипова. – Но объясни мне, почему те, кто здесь вместо богов, позволяют людям спокойно жить? И люди отделываются лишь малыми жертвами.
– Как раз из-за малых жертв я и склонен думать, что это – демоны. – Голос Ареса изменился – похоже, он сдержал смешок. – Мой друг, ты знаешь, чем они отличаются от богов? Никогда не задумывался?
Нельзя сказать, что Антипов был необразован в этом плане. Он многое знал и полагал, что демоны – олицетворение явного зла, они могут лишить человека воли, манипулировать его действиями, преследовать самые низменные интересы. Боги же на такое никогда не пойдут. Особенно на нарушение главного закона, который гласит, что воля человека свободна.
Но Арес, услышав это, лишь рассмеялся от души, если, конечно, душа у него была.
– Все так, – ответил бог войны, – но это – лишь мелочи, которые не всегда скрупулезно соблюдаются обеими сторонами. Есть одно отличие, самое главное.
– Что же? – Любознательность Виктора и на этот раз не дала сбой.
– Я скажу тебе. Дело в том, что демоны ограничивают себя в своих целях, а боги – нет. Вот и все.
Если бы Арес заявил, что завтра Земля столкнется с огромным астероидом и трагически погибнет, Антипов удивился бы не больше, чем сейчас.
– Как это? – переспросил он. – Мне казалось, что демоны, наоборот, необузданны в своих желаниях, делают что хотят.
– Демоны хотят жить и выжить любой ценой, – ответил Арес. – А боги просто выполняют свою функцию. Вот смотри, возьмем простой пример. Земной Олимп. Как ты считаешь, мог ли мой дорогой братец Аполлон, покровитель искусств, отказать в протекции выдающемуся художнику, если бы знал, что картины этого художника явятся причиной смерти Аполлона?
Виктор даже слегка растерялся от такого вопроса.
– Неужели не мог? – поинтересовался он.
– Конечно нет. Он бы сделал все, что в его силах, чтобы художник написал эти картины. А потом бы благополучно умер. И Афина не отказала бы мудрецу в поддержке, если бы знала, что этот мудрец потом прилюдно отречется от нее и заявит, что ее вообще не существует. Мы идем до конца, а демоны – нет. Ты понимаешь?
– Нет… не совсем. Я полагал, что все как-то иначе на самом деле. Впрочем, что я! Нет ничего на самом деле! Думал, что лишь мифы есть! Но другие мифы. Совсем другие!
– Друг мой, запомни одну простую вещь. Если что-то можно переврать, то это обязательно будет сделано с течением времени. Люди не умеют думать о богах, как о богах. Они думают о нас, как о людях. Мудрых, долгоживущих, но – людях. Так устроен человек. Он пересказывает одному в меру своего разумения, тот – другому, потом – третьему, и в результате мы становимся похожими невесть на кого.
Антипов отвлекся от воспоминаний. Они с Рикстой достигли края леса. Отсюда открывался замечательный вид на основательные ворота замка Орреант. Они еще были закрыты, но рано или поздно кто-нибудь выехал бы из них.
– Ждем здесь, – распорядился Виктор. – Вот за этими деревьями. Наблюдай!
Всадники спешились в зарослях и стали смотреть на замок через ветви акации, покрытые небольшими овальными листьями. Однако уже через несколько минут наблюдения мысли воина опять вернулись на прежнюю колею.
– Но ведь демоны слишком ограничивают себя, – говорил он Аресу. – Почему они не соберут людей в стадо, не поместят в загон и не берут гораздо больше жертв?
– Ты когда-нибудь выращивал кроликов? – поинтересовался бог войны. – Нет? Ну так знай, что те кролики, которые всю жизнь прожили в клетке, имеют худшее мясо, чем те, которые резвились вовсю и сражались друг с другом за самку. Поэтому если ты – гурман и заинтересован в хорошем, крепком поголовье, то дашь им немного свободы. Массовые сражения, конечно, нужно предотвращать, а остальное – можно.
– Так что, люди здесь – кролики?! – Мысль поразила Виктора до глубины души.
– А кто же еще? Ты мне сам сказал, что тут тысячелетиями ничего не меняется. Кролики и есть. У них нет будущего. Вот скажи, чего достигла твоя цивилизация? Что первое приходит в голову?
– Космические корабли, – ляпнул Антипов.
– Хм… даже так? Ну вот, здесь не будет никаких космических кораблей. Никогда! Наука замерла на одном и том же месте, вместе с медициной и прочими полезными вещами. Человечеству никто не позволит развиваться. Оно будет на положении кроликов всегда, пока существует местное солнце. А потом демоны уйдут, напоследок хорошо подзакусив, а люди так и останутся в своих деревнях и замках ждать конца света. Ты этого хочешь? У людей здесь нет будущего – запомни, мой друг.
– Ну а сами боги-то что делают? – В голове молодого воина царил сумбур от больших переживаний.
– Ты совсем ничего не понял? Не притворяйся, мой друг. Ты просто не решаешься принять эту правду. Олимпийские покровители науки, ученых и философов угробили самих себя. Они ни в чем не отказывали своим убийцам, которые подтачивали веру. И мы все отлично знали, куда идет дело. Но ничего, совсем ничего не могли поделать. Боги не ограничивают себя. Ты думаешь, что я смог бы отказаться от победы, если бы знал, что она будет причиной моей смерти? Нет, я бы победил, а потом принял свою судьбу! Таков мой долг, мне иначе нельзя. Я – бог! И даже тот, кто появился нам на смену, тоже не ограничивал себя. Он пошел до конца. Но речь сейчас не о нем. А о том, что мы, боги, – необходимая веха в развитии человечества. Без нас у людей нет будущего. Мы выполняем свою роль и уходим. А потом появляются космические корабли. Поэтому у тебя лишь два выбора, мой друг: или наблюдать за кроликами до самой своей смерти, или пойти со мной и залить все кровью. Ты же – не кролик, а человек! Так что выбирай.
От размышлений Виктора отвлек шепот Риксты:
– Смотрите! Кто-то выезжает!
Антипов слегка отодвинул гибкую ветку и увидел, как из замка выползает пустая телега. Возницу нельзя было рассмотреть, но это и не так важно. Сейчас он отъедет немного подальше от ворот, и его можно будет догнать и расспросить.
Виктор еще раз окинул взглядом диспозицию. От замка отходила одна дорога, которая вскоре разделилась на три. Только левая ветка вела к леску, в котором притаились спутники, а остальные две постепенно отдалялись. Куда поедет телега? Придется опять устраивать небольшую гонку или нет?
Господин и его слуга уже порядком устали. Наверное, то же самое можно сказать и об их лошадях, хотя те, в отличие от людей, получили заслуженный отдых на протяжении второй половины ночи. У Антипова было такое чувство, что он только что разгрузил несколько вагонов с картошкой. Волнение не позволяло расслабиться. Мышцы ныли, руки слегка дрожали, а в голове был какой-то туман вместо привычной ясности мыслей.
Виктор наблюдал за телегой и просил счастливый случай направить ее именно по дороге, ведущей к леску. Наверняка и Рикста думал о том же, потому что вскоре произнес с нескрываемым разочарованием:
– Отдаляется!
Возница выбрал правую дорогу.
– Поехали, – сказал Антипов, вздохнув. – Сделаем небольшой крюк и встретимся с этим нехорошим человеком чуть дальше.
Виктор поймал себя на мысли, что у него скоро разовьется аллергия на слова «крюк» или «объезд». Всадники выехали из леска со стороны, противоположной замку, и устремились прямо через луговину с не очень высокой травой, часть которой уже начала клониться к земле. В начале лета здесь косили сено, когда трава была молодой и сочной, а сейчас это место напоминало родные Антипову бескрайние степи. Как городской житель, он не гулял по ним, зато частенько наблюдал из окна машины.
Лошади пока что не отказывались служить верой и правдой, поэтому не прошло и получаса, как путники приблизились к телеге. Виктор уже предвкушал разговор с возницей, но вдруг заметил, как тот, привстав и оглянувшись, принялся нахлестывать коня. Скорость повозки сразу же увеличилась.
– О нет! – произнес Рикста, скашивая глаза, чтобы проверить реакцию господина на его реплику. – Этот придурок подумал, что мы гонимся за ним. Ну что за идиот!
– Но мы же на самом деле за ним гонимся, – ответил Антипов.
– Ну и что? Это еще не повод убегать. Мы ведь собираемся только расспросить о местных сплетнях.
– Да уж, – пробормотал Виктор. – Лишь полный идиот может от нас бежать по пустынной дороге. Мало ли чего мы хотим? Может быть, нам просто нужно поинтересоваться здоровьем его бабушки.
Рикста прыснул.
– Вперед! – скомандовал Антипов. – Догоним его и докажем, что нас бояться нечего. Даже если придется для этого стащить его с телеги и поучить уму-разуму!
Всадники пришпорили бедных лошадей. К счастью, древняя телега не могла ехать быстро, невзирая на все старания возницы. Когда путники почти догнали повозку, воин принялся кричать что было сил:
– Стой! Стой!
Он не надеялся на успех, но внезапно возница, в очередной раз обернувшись, натянул вожжи, и лошадь перешла на шаг, а потом и вовсе остановилась. Удивленный Виктор подъехал поближе и получил разгадку странного поведения беглеца. Телегой управлял Цунал, старинный знакомый сына лесоруба – тот самый мужик, которому Антипов изготовил шкворень.
– Ролт! Это ты?! Слава Зентелу! – вскричал возница, покачивая седой головой. – А я уже испугался, думаю, кто это за мной гонится. Всю ночь по округе арнепы бегали, ох и натерпелись мы. Хорошо, что я в замке ночевал, – в деревне куда страшнее!
– Чего ты убегал, Цунал? – спросил Виктор. Он был все еще недоволен тем, что пришлось гнать лошадей. – Разве у нас тут неспокойно? Разбойников-то нет!
– Как же… нет. Ты как скажешь! – укоризненно поцокал языком старикан. – Когда жрецы с графом осадили замок, то неплохо прошлись по деревням. Пограбили! Да и потом, когда уходили, не все сразу убрались. Не все! Туго нам было. Его милость, конечно, попытался навести порядок, но времени еще мало прошло, поэтому боимся мы. Я вот каждого встречного боюсь!
Антипов потер рукой разгоряченный лоб. Об этом он как-то не подумал.
– А с осадой что случилось? Барон выиграл?
– Так ты ничего не знаешь?! – ахнул Цунал, с удивлением глядя на собеседника.
– С чего мне знать-то? Не было меня. По делу уезжал. Дело мне сам господин барон поручил, – в очередной раз пробормотал ложь Виктор. Ему теперь казалось, что после каждой шутки или обмана, высказанных им, в невидимый мешок странного бога Кеаля падают столь же невидимые зерна. Тот, похоже, обогатится с таким последователем. Кстати, когда Антипов в красках рассказал Аресу о разноглазом незнакомце, реакция бога войны превысила все ожидания. Виктор впервые услышал, как тот ругается. Сквернословие было длительным и изощренным, а смысл сводился к простой фразе: «Только его нам и не хватало для полного счастья! Ну почему именно он, а не кто-нибудь другой? И как я мог его не заметить на Олимпе? Хотя мог… если он там один и слаб». Антипов вполне понимал переживания Ареса, потому что сам неоднократно задавал себе тот же самый вопрос: «Ну почему ему достался бог войны, а не кто-то более приятный?»
– А, не было, – протянул старик, поправляя вожжи. – Вернулся только сейчас, что ли? Так бы сразу и сказал! Осада сама снялась. Поговаривали, что граф даже извинился перед его милостью. За ошибку! Вот оно как.
«Все, господин Челюскин, мне конец, – с горечью подумал Антипов. – Дома никто не ждет. Барон как-то умудрился скрыть мою роль во всем этом. Теперь меня встретят как дезертира. Пора сматывать удочки. Чтоб его!»
Виктор печально посмотрел на обшарпанную телегу, светло-коричневые доски которой местами неплотно прилегали друг к другу, а колеса были настолько избиты, что явно требовали замены, и решил, что пора прощаться с разговорчивым стариканом.
– Ладно, мы двинули. До встречи! – Антипов развернул лошадь и сделал знак слуге, что нужно убираться. Он чувствовал опустошение внутри. Весь тщательно выверенный план рухнул, а другого не было. Что теперь делать? Существовала лишь одна возможность – найти гипс, поручить Риксте сделать статую Ареса и отправиться куда глаза глядят в поисках лучшей доли. В замке Орреант его ждет лишь палач. Но где же найдешь этот гипс? В деревнях, что ли? И, как назло, денег нет! Пожрать и то нечего. Оружия тоже не имеется, поэтому еду даже отнять не получится. Вот уж не повезло так не повезло! Хоть в нищие записывайся. Верховный жрец бога войны – нищий и бездомный попрошайка. Какой стыд. Хотя можно продать коней… тоже выход.
– До свидания, – махнул рукой Цунал. – А я к полудню опять в замок вернусь. Н-но, пошла!
– Не повезло нам, Рикста, – пробормотал Виктор, удаляясь от телеги. – Наступают плохие дни. В замок хода нет. Убьют меня там.
Он старался дышать глубоко, но все равно возникло такое чувство, словно не хватало воздуху. Антипов был в очередной раз обескуражен тем, что он старается все сделать правильно, из кожи вон лезет, чтобы послужить общему благу, а получается так, словно он – мерзавец и негодяй, заслуживающий самой жесткой кары. Его добрые поступки не ценятся, да и вообще он, похоже, никому не нужен сейчас в этом мире. Разве что Аресу, да и тот тоже пришелец. А Рикста и без Антипова неплохо проживет. Он – ловкий малый. Как в таких условиях можно верить в справедливость? Ее нет! Просто нет. А есть неприветливый мир, полный холодной неблагодарности. Конечно, Виктор не особенно надеялся на признательность, но все же полагал, что в цивилизованном обществе добрые дела должны прощаться, если нет сил их хвалить.
– Э-гей! – вдруг закричал старик. Его голос доносился издалека, но все еще был слышен отчетливо. – Я вспомнил! Говорили, что его милость отправил тебя на юг, Ролт! Чтобы ты присмотрелся к древесине для внутренних построек! Ну как там, на юге?!
Виктор на миг опешил. Он не мог поверить своим ушам. Ведь если такой слух возник, то это неспроста. Этот слух распустил сам барон! Получается, что ан-Орреант захотел скрыть истинные причины исчезновения сына лесоруба, но и в дезертирстве его обвинять не собирался! Антипов свободен как птица, и его ждут, ждут в замке! Виктору было все еще непонятно, как барон сумел заместить один слух другим, но это уже детали. Главное – он может вернуться! С его души свалился камень, даже глыба.
– Хорошо на юге! – закричал воин в ответ, вцепившись в поводья и стараясь не пришпорить коня на радостях. – Там охотятся на арнепов!
– Тамошние люди любят так развлекаться?! – изумился мужик.
– Да! Они этим занимаются до самого конца жизни!
– И долго живут?!
– До первой охоты!
Виктор и Рикста устремились к замку, понукая лошадей. Теперь уже можно не заботиться об их сохранности. Благородные животные отдохнут на конюшне. Слуга не мог понять причин такой быстрой смены настроения хозяина, но терпеливо ждал, что ему рано или поздно объяснят.
Антипов подлетел к воротам на полном ходу и резко осадил лошадь.
– Эй, там! Открывайте! – крикнул он.
Однако Виктору было известно, что можно и не кричать. Его давно заметили. Высокая калитка распахнулась, и беглого воина встретил долговязый Панта, закутанный в длинный темно-серый плащ.
– Ролт! – улыбнулся он.
Приятное тепло разлилось в груди Виктора. Панта смотрел с таким выражением, которого настоящий сын лесоруба, останься он жив, не увидел бы до конца своих дней. Похоже, за время отсутствия Антипова в замке что-то изменилось.
– Приветствую, Ролт! Заезжай! А это кто с тобой?
– Привет, Панта! Слуга.
– Да? Ты обзавелся слугой?
– А что тебя так удивляет? Я был богат и подумал – отчего бы не нанять кого-нибудь. Потом деньги закончились, но это уже ничего не могло изменить. Привык, знаешь ли, к прислуге. Втянулся.
– Ну если так…
Виктор и Рикста въехали внутрь. Там было все по-прежнему. Тот же стол, те же игральные кости, то же недовольное лицо Нарпена, который, впрочем, тоже кивнул Антипову как-то иначе, чем раньше.
Панта подошел поближе, поманил Виктора пальцем, а когда тот нагнулся, зашептал, предварительно оглянувшись по сторонам:
– Мы все знаем, Ролт. Но господин барон приказал это скрывать. Сказал, что повесит любого из воинов, кто станет распространять слухи о тебе и осаде. Поэтому те из жителей, кого отправляли укрываться в соседний замок, ни о чем не догадываются. Они недавно вернулись и теперь думают, что ты за лесом поехал.
– А почему барон приказал скрывать? – столь же тихо спросил Антипов.
– Не знаю точно, но мне кажется, что он опасается, как бы слухи не дошли либо до графа, либо до жрецов. Ты там сделал что-то ужасное?
– Где?
– Там, где был.
– Нет, Панта, ужасное там было до меня. Я лишь немного все улучшил. Ну как сумел.
