Глава 28
Возвращение

В полдень того же дня, когда желтый орнамент на невысоких стенах города стал переливаться, превращаясь то в светло-желтый, то в оранжевый, Михаил подошел к воротам. Его никто не сопровождал, хотя и Шенкер и Клеан пытались настоять на своем праве присутствовать.

— Я не могу оставить армию без командования, — твердо ответил король. — Я вернусь — пойдете вы.

Ворота быстро распахнулись, и Михаил оказался во вражеском городе. Это был не первый подобный случай в его жизни, но впервые король не знал, чего ожидать. Раньше бывало так: вот враги, а вот друзья (точнее, союзники — ведь у королей не бывает друзей). Теперь же командующий объединенной армией находился в неопределенном, слегка взвинченном состоянии. С одной стороны, эльфы доказали, что они держат слово, но с другой — не могли не понимать, что этот поход зависит целиком от владыки Ранига и Круанта. Только его воля собирала войска и двигала флот, лишь его упорство позволило быстро и без огромных потерь подойти к стенам города, именно король непрестанно доказывал, что его желания почти всегда совпадают с возможностями. Устрани командующего — и еще неизвестно, чем все закончится. Эльфы смогут выйти из состояния явного пата и обернуть ситуацию себе на пользу, Михаил понимал это. Но, увы, он не мог не пойти в город. Дело даже не в том, что король рассчитывал наконец ознакомиться с могущественными амулетами и сделать это в тайне. Дело в том, что владыка эльфов подал пример, когда пришел в одиночестве в стан врага. Теперь Михаил не мог поступить иначе. Он стоял на страже своей репутации, ежедневно украшая ее, облагораживая и усиливая. Король уже давно стал заложником власти и долга.

Едва командующий вошел в ворота, ступив на красно-коричневую плитку, которой были выложены все видимые улицы, как его окружил почетный эскорт, состоящий из эльфов, одетых в черно-зеленые цвета, — личная охрана короля. Михаил, шагая в центре живого круга, невольно сравнивал себя с фантастическим космическим линкором, который сопровождают истребители. Он смотрел не только на свою охрану, но и на белые дома, пытаясь составить впечатление об уровне жизни эльфов. Дома были двух— и трехэтажные, изящные, покрытые белыми барельефами и украшенные островерхими крышами. Расстояние между зданиями представлялось необычно большим для города. Вывод был ясен: эльфы жили хорошо.

Королю любезно предложили прокатиться в самоходной повозке, напоминающей безлошадный дилижанс, но Михаил вежливо отказался от этой чести. Устройство повозки он понял сразу и увидел, что движущий амулет располагается слишком близко к пассажирам. По-видимому, у эльфийских амулетов была полная совместимость друг с другом.

Дорога от ворот до дворцовой площади не заняла много времени. Королевский дворец выглядел довольно обычно: роскошный, с башенками, шпилями и флагами, а вот строение рядом с ним заслуживало самого пристального внимания.

Михаилу сначала показалось, что на дворцовой площади расположен склад или амбар, более свойственный двадцатому веку мира Земля. Впрочем, это серое приземистое одноэтажное здание можно было принять и за бункер. Очень большой бункер. Строение было оснащено плоской крышей, лишено окон и смотрелось как осколок грубого булыжника среди бриллиантов эльфийских домов и дворцов.

Король Тарреан, не чинясь и наверняка вопреки всем протоколам, встретил командующего у дверей дворца.

— Рад, что твое величество верен слову и соблюдает наш договор, — просто сказал он. Владыка острова был одет в прежний темно-коричневый камзол, и создавалось впечатление, что король занят настолько важными делами, что на одежду просто не хочет тратить времени. Впрочем, Михаил тоже красовался в светло-зеленом платье не очень хорошего качества. — Предлагаю отобедать.

— Спасибо, но нет, — покачал головой командующий. — Нельзя ли сразу перейти к делу?

— Твоему величеству нужны доказательства, — печально улыбнулся Тарреан.

— Просто хочется взглянуть.

— Без доказательств человеку со стороны трудно поверить в сказанное. Я все понимаю, — произнес король эльфов.

Тарреан даже нравился Михаилу своей открытостью. Пусть они были по разные стороны баррикад, а эльфом двигало лишь желание выжить, но его откровенность производила самое благоприятное впечатление.

— Это там? — спросил командующий, показывая то ли на склад, то ли на бункер.

— Да. Прошу. Заходить туда имеют право лишь немногие. Не будем откладывать, если так. — Эльф развернулся и уверенной походкой направился к черным железным дверям серого строения.

Михаил последовал за ним. Охрана не двинулась с места.

Тарреан приложил изумрудный кулон к центру двери, и она с легким скрежетом медленно распахнулась.

Командующий осторожно шагнул в длинный коридор, залитый тусклым красновато-желтым светом. Стены коридора были выложены из серого кирпича, несколько дверей чернели на его фоне.

— Нам нужно вниз, — произнес Тарреан. — Мы пойдем по лестнице или…

— По лестнице, — твердо ответил Михаил.

Брови эльфа удивленно поднялись. Собеседник, очевидно, был знаком не понаслышке со вторым способом спуска вниз.

— Я покажу немногое, — словно извиняясь, сказал Тарреан, когда они шли по широкой каменной лестнице с пролетами и массивными перилами. — Лишь то, что уже никому не нужно. Но уверен, что мудрость твоего величества, о которой все говорят…

Михаил лишь махнул рукой. Он не нуждался в лести. Немногое так немногое, дальше будет видно.

Вскоре они достигли очередной двери и, открыв ее, оказались в большом просторном зале. С потолка падал такой же красно-желтый свет, освещая нечто вроде деревянных распахнутых шкафов, стоящих вдоль стен. «Шкафов» было как минимум несколько десятков.

— Вот. — Тарреан остановился и обвел рукой зал. — Здесь то, что безусловно убедит твое величество в моих словах.

Михаил только вздохнул. Король эльфов явно не представлял себе, с кем он имеет дело. Увиденного прежде было уже достаточно, чтобы убедить командующего в рассказе Тарреана. И этот «склад-бункер», и автоматические двери, и экономный свет, и лифт — что еще нужно выходцу с Земли, чтобы сделать выводы?

Установилось молчание. Король Ранига и Круанта изучал «шкафы» своим щупом.

— Что хочет твое величество посмотреть в первую очередь? — поинтересовался Тарреан. — Ближе всего к нам подъемник. Может поднимать тяжелые каменные блоки. Такие подъемники использовались раньше.

— Меррет говорил, что у вас есть нечто более удивительное, — ответил Михаил.

— Меррет? Ах, король материковых эльфов! — Тарреан вновь улыбнулся, на этот раз снисходительно. — Бедолаги. У них не сохранилось никаких записей, только легенды. Что поделать — им было запрещено вести исторические записи на протяжении пяти первых поколений. Потом, когда запрет забылся, он стал уже ненужным. С тех пор мы никого не высылали, научились контролировать рождаемость и бороться с перенаселением. Что же интересует твое величество?

Михаил заколебался: нужно сказать сразу или походить вокруг да около? Но, вспомнив об откровенности собеседника, решился. Здесь явно играли в открытую.

— Меррет говорил, что у вас есть амулет, ведущий в другие миры. Это мне кажется наиболее удивительным. Мы даже однажды поспорили с Паретом — это мой великий ишиб, глава Академии — о возможности существования других миров. Парет утверждал, что даже если они есть, то непригодны для жизни. Я же говорил обратное.

— Они даже это запомнили! — Тарреан почти смеялся. — Да уж! Кое-кто предлагал снабдить их ложной историей. Нужно было пойти по этому пути. Прошу, твое величество.

Эльф зашагал по залу вдоль левой стены. Михаил последовал за ним, попутно заглядывая в «шкафы». Там были непонятные устройства, круглые, квадратные, прямоугольные, состоящие из шарниров, напоминающие лебедки и даже колеса с шинами. Король затруднялся определить предназначение большинства этих амулетов, но перед одним остановился, просто застыл как вкопанный.

— Твое величество, постой! — Михаил окликнул Тарреана. — А это еще что?

Эльф тут же вернулся. Ему не нужно было заглядывать в «шкаф», чтобы объяснить, что там находится.

— Тшимыль, — ответил он, виновато разведя руками. — Твое величество уже встречался с ними и, надо сказать, вышел с честью из затруднительного положения. Признаться, я даже не думал, что с тшимылями можно так просто расправиться. Иначе вообще не стал бы прибегать к их помощи.

Михаил покачал головой. Перед ним висел старинный знакомец-ракоскорпион, приклеенный к задней стенке «шкафа».

— Твое величество говорил, что здесь находятся… гм… экспонаты, которыми никто не пользуется, — сказал командующий, разглядывая чудовищные клешни.

— Которые уже не нужны, — уточнил Тарреан. — Ими не пользуются, конечно, их запрещено выносить из этого помещения, но тшимыль — единственное исключение. Дело в том, что сохранялось несколько живых особей, и мы решили заняться их разведением. Этому никто не препятствовал: ведь животные были признаны бесполезными. Мы сами экспериментировали с ними, пытаясь приспособить для военных нужд. Твое величество, конечно, не знает, что изначально тшимыли использовались… как бы это сказать…

— Как накопители ти-энергии, — ответил Михаил.

— О! — Глаза эльфа расширились. — Меррет и это запомнил?!

— Нет. Я догадался.

Тарреан пораженно уставился на собеседника:

— Твое величество не перестает удивлять меня.

Глаза эльфа подозрительно блеснули. Михаил был готов поклясться, что тот сейчас задает себе вопрос: а не поторопился ли он с предыдущими решениями? Может быть, стоило несколько раз попытаться прикончить этого Нермана еще на материке? Он слишком уж догадлив.

Но все сильны задним умом. Утром эльф рассказал, что до сих пор не понял, кто же всем заправляет в Раниге. Нерман и Аррал так запутали вопрос о происхождении амулетов, что среди островитян не было никакого единства. Наибольшей популярностью пользовалась версия, что Нерман и Аррал — персонажи второстепенные, а за ними стоит некая третья сила. Так же как и за Олеаном (слишком уж резво этот ишиб вырвался вперед). То ли Фегрид, то ли Уларат, то ли еще кто-то, кто, возможно, начал догадываться о роли островитян и теперь прощупывает почву, выбрав в качестве плацдармов захудалое королевство Раниг и тыл Уларата. Эльфы изо всех сил пытались вычислить истинный источник угрозы, но, увы, безуспешно. Именно поэтому они не старались слишком уж активно уничтожить короля Ранига и, почти отчаявшись, предпочли масштабные разрушения в надежде поразить неведомых кукловодов, раз уж обе «куклы» встретились. Эльфы не могли предположить, что пали жертвой стечения обстоятельств: Олеан был, скорее, не гениальным изобретателем, а гениальным организатором, а Нерман воевал сам с собой за несуществующий свиток, якобы содержащий тайны амулетов. Островитяне не знали, что обе концепции развития общества («все должны стать ишибами» или «все неишибы должны быть уничтожены») не принадлежали одному и тому же автору, который выбирал между ними, а просто случайно совпали во времени.

Возможно, если бы эльфы забыли об осторожности, то сумели бы добыть необходимые сведения, но они оставались верны себе, получая информацию из вторых рук и стараясь таиться в тени. Их сила всегда была в невидимости. Разрушение смертоносного облака, неожиданный поход против острова и беспрецедентные меры безопасности, предпринятые союзом трех государств, выбили почву из-под ног эльфов. Им начала мерещиться некая могущественная организация, возможно, даже дубликат самих островитян! Это предположение, высказанное на королевском совете, внесло окончательную сумятицу в их ряды. Было решено ничего не предпринимать, чтобы не раскрывать себя еще более, флот просто уничтожить на подступах, а потом понаблюдать или, в крайнем случае, подать сигнал, доказав свою лояльность (если она была под вопросом), но расписавшись в беспомощности. Ведь истинное могущество находится совсем в иных руках.

— Перейдем к другому амулету. — Михаил, отлично представляя себе ход мыслей эльфа, поспешил отвлечь его. У Тарреана по-прежнему не было твердой уверенности, что виной всему один-единственный король Ранига, — пусть так останется и впредь.

Они вновь пошли вдоль «шкафов» и наконец остановились около квадратной рамы размером примерно метр на метр. Рама была прикрыта деревянной дверкой.

— Этот? — спросил Михаил.

— Да, — ответил Тарреан. — Дверь можно открыть, но я бы не советовал засовывать руку внутрь.

— Он что, работает постоянно? — удивился владыка Ранига и Круанта.

— Увы, твое величество, постоянно и показывает все время одну и ту же местность. Когда мне было интересно наблюдать за иным миром, я проводил здесь часы, но ничто, абсолютно ничто не менялось.

Михаил попробовал открыть щупом дверь. Она поддалась с легким щелчком. В образовавшуюся щель хлынул красноватый свет, потом щель расширилась, и наконец перед двумя королями предстал пустынный пейзаж. То ли песок, то ли сухая желтоватая земля была испещрена бороздами и холмами. Ни растений, ни животных не наблюдалось, были видны только бескрайняя пустыня и мелкие вихри пыли.

— Я ничего не чувствую, — сказал Михаил. — Странно. Этот мир с нашим вообще сообщается? Там должна быть другая температура, да и воздух, наверное, иной.

— Иной, — подтвердил Тарреан. — Температура там очень неустойчива. Днем может быть как самым жарким летом, а ночью — как самой холодной зимой. И, конечно, твое величество ничего не чувствует. На амулете защита — словно невидимая пленка. Пленка легко проницаема, если через нее провести рукой. Но не советую. Жить там нельзя, дышать нечем, если высунешься, то лопнешь как глубоководная рыба, я вообще не понимаю, зачем этот амулет нужен и куда он ведет. Что за мир такой? Бесполезный! Боюсь, твое величество, что этот… Парет был прав. Чужие миры непригодны для нас.

Михаил смотрел на иную планету с нескрываемым интересом. Ему было жаль, что он толком не видит звезд. Вдруг они окажутся знакомыми?

— А больше таких амулетов нет? — спросил командующий.

— Нет, — решительно покачал головой Тарреан. — Только один. Твое величество еще что-то интересует? В этом зале я могу показать все.

Через несколько дней объединенная армия Фегрида, Уларата и Круанта отплыла от острова эльфов. Столица осталась нетронутой, а предместья неразрушенными. Эльфы сами снабдили вражескую армию продовольствием, а потом подарили свои собственные корабли.

Было раннее утро, на отправлении в это время настоял Михаил — он любил начинать дела спозаранку, если даже их невозможно закончить к вечеру. Король специально ушел с мостика на нос судна, чтобы побыть в одиночестве, и сейчас стоял там, крепко сжав губы, словно не в силах забыть все трудности пути сюда.

— Твое величество? — Аррал подошел почти неслышно. — Что мне делать с ишибами? Клеан утверждает, что мы все еще в состоянии боевой готовности, что эльфы могут попытаться обмануть и неожиданно напасть. Шенкер же говорит, что не обманут. Я не понимаю, как мне действовать.

Король обернулся. На протяжении последних суматошных дней он очень мало говорил с Арралом: просто не было возможности. Вопреки обыкновению, информация о состоянии дел вообще не шла дальше верхушки командования армией. Высшие офицеры и даже великие ишибы лишь догадывались о происходящем. Вниз поступали скупые приказы — и ничего более. Однако Аррал — другое дело, он должен знать.

— Эльфы не станут нападать, — сказал король. — Мы в тупике, они тоже. Ни вперед, ни назад. Я бы с удовольствием разнес их остров в клочки, но не могу, попытаюсь — нам конец. Им, впрочем, тоже.

— А что происходит-то? — тихо спросил Аррал, оглядываясь. — Слухи-то разные ходят, только чему верить? Твое величество твердо решил ничего никому не рассказывать?

— Чем меньше люди будут знать, тем лучше для них, — столь же тихо ответил король. — Но тебе расскажу, конечно. Ситуация сложная, запутанная. Вот только не знаю, с чего начать.

— С начала, — буркнул Аррал.

— Начало тоже разное бывает, — вздохнул Михаил. — Ну ладно, начну со своего. Помнишь то время, когда только начинал меня обучать? Все эти ти, абы, первые амулеты…

— Помню. Такого не забудешь. Ты вообще ничего не знал!

— Тогда уже знал кое-что, но внимания на это не обратил. Мне сразу же ти показалось странным. Я еще спросил себя: может ли такое возникнуть обычным путем… например, эволюционно? Помнишь, рассказывал тебе об эволюции? И мне нужно было думать в этом направлении, а амулеты сбили с толку… сильно сбили. С ними ведь все просто оказалось. Подозрительно просто.

— Почему подозрительно? — нахмурился Аррал.

— Да потому что эльфы меня только сейчас просветили, — ответил король. — Главное рассказали, а остальное я уже сам додумал. Ты вообще догадываешься, когда и как появилось это ти? Сорок тысяч лет назад не было никакого ти. Мир выглядел вполне обычным, и люди тоже… не летали под облаками, не бегали со скоростью породистых лошадей, разводили огонь трением палочек, а не усилием воли. Не было ни ти, ни абов. Ни-че-го.

— А откуда же все возникло? — прищурился Аррал. — Вот так взяло и появилось, что ли?

— Кое-кто помог появиться, — ответил король. — Я пока точно не знаю, как это было сделано, но узнаю, непременно узнаю. Посмотри наверх, ничего не видишь?

— Нет. — Верховный ишиб запрокинул голову. — Белые тучи только, но маленькие.

— Я тоже не вижу, — признался Михаил. — Но то, что некоторые великие ишибы могли управлять погодой, несмотря на то что их щуп на таких расстояниях слишком тонок, уже должно было навести на подозрения. Аррал, они ведь управляли на самом деле не тучами, а, сами того не зная, подключались к амулетам первого круга. Вот эти амулеты погодой и управляли. Они висят над планетой, Аррал. И под землей тоже есть. И в том эльфийском городе их полно. Самые главные амулеты этого мира. Без них ничего бы не было.

Верховный ишиб посмотрел на короля недоверчиво.

— Не переживай, — махнул рукой Михаил. — Когда я это объяснял Клеану и Шенкеру, они тоже не могли поверить. А потом согласились. Против фактов не пойдешь. С ужасом думаю, как буду объяснять обоим императорам. Мукант еще ладно — он умен и опытен, а с Нралом что делать? Одна надежда на Иланию.

— Твое величество может рассказывать по порядку? — поинтересовался Аррал.

— Постараюсь, — ответил король. — Только когда об этом всем думаю, еще нервничаю. Не привык пока. Ну ладно, слушай. Итак, около сорока тысяч лет назад в этот мир прибыл гость — Технократ. Откуда прибыл и как его звали на самом деле, я не знаю, но зато его цели ясны. Он решил здесь поселиться и соорудить, как говорится, все удобства. Технократ превратил этот мир непонятно во что… в то, что видим сейчас. Каждая вещь приобрела ти, а среди людей сначала выделились те, кто это ти мог видеть, а потом и те, кто мог управлять ти. Не знаю, сколько времени у Технократа ушло на наладку оборудования, но люди сориентировались быстро. Появились первые ишибы, эти ишибы стали строить первые слабые амулеты второго круга, которые действовали благодаря мощным амулетам Технократа. Жизнь изменилась резко!

Аррал даже приоткрыл рот, внимая словам короля.

— Между людьми завязались новые отношения, общество начало расслаиваться, — продолжал Михаил. — И вот тут-то выяснилось, что гость не просто принес технические новшевства, но у него была цель свое оборудование полностью обезопасить. От стихии и от… что самое главное… людей. Тогда люди были еще слабы, угрозы не представляли, но Технократ предвидел будущее. Он решил общество заморозить. Приложил руку к формированию нескольких монархических государств и остался весьма доволен результатом. Представляю, как он решал: «письменность оставить», «литературу оставить», «математику сократить или совсем убрать», «физику убрать», «химию убрать или слегка извратить» и так далее. Этот Технократ был умным, опытным малым с отличным знанием людской истории. Ему было известно, что на заре цивилизации науку двигают единицы. Гении, подвижники, на которых равняются все остальные. Технократ решил создать нечто вроде полиции — закрытого общества одинаковых эльфов, которые будут собирать информацию о появлении ярких личностей, а затем принимать меры. И, надо сказать, система заработала просто отлично. Развивалась только наука, связанная с ти и абами. Даже нормальной медицины не было, помнишь? Народ оказался поделен на несколько сословий, и если в делении на ишибов и неишибов еще был какой-то смысл, то в дворянах и монархах никакой общечеловеческой пользы не было. Они существовали лишь за тем, чтобы не позволить ишибам объединиться и взять в свои руки всю власть. А объединения ишибов самым решительным образом пресекались. Это длилось тысячелетиями, Аррал! Установленная система исподтишка перемалывала великих людей, гордость человечества! Конечно, иногда встречались моменты просветлений, но такие недолгие, что вскоре все возвращалось к прежнему, особенно после вмешательств Технократа.

Верховный ишиб даже встряхнул головой, словно чтобы вернуть ясность мыслей.

— Твое величество, — наконец спросил он, — а зачем это все? Зачем Технократу было устанавливать такие порядки? Я понимаю, что он не хотел, чтобы люди развивались, но ти-то для чего ему понадобилось? И эти амулеты?..

— Я разве не сказал? — удивился Михаил. — Технократ ведь собрался жить здесь. Жить так, как ему кажется удобным. Как может жить бессмертное существо, чудовище, которому много-много тысяч лет. Я не знаю, кем он был, когда родился, может быть, даже человеком, но сейчас уже человеком быть перестал. Кто он? Монстр, озабоченный только своими интересами. Тарреан предупредил меня, что Технократ не остановится, если понадобится вновь перекроить население этого мира. Большую часть уничтожить, меньшую оставить и заново заселить земли.

— А где он тогда? — спросил Аррал. — Где было это чудовище, когда наша армия подошла к стенам его города? Почему он нам вообще позволил подойти, если такой могущественный? Зачем оставил жизнь и тебе и мне?

Михаил улыбнулся.

— В этом-то вся шутка, — сказал он. — Технократ здесь, но еще, к счастью, ничего не знает о нас. Он живет так, как может жить древнее существо, чтобы окончательно не спятить. Он живет, развлекаясь. Потому и создал ти в этом мире. Для собственного развлечения. И я тебе сейчас расскажу, в чем это развлечение состоит…

— Шторм! — закричал впередсмотрящий. — Прямо по курсу шторм!

— Не может быть, — сказал король. — Эльфы не способны на такую глупость.

Михаил быстро пошел на мостик, где стоял, топорща усы, Клеан.

— Что думает твое величество? — Принц явно беспокоился. — Тарреан обещал, что будет сохранять нейтралитет. Или у них там переворот?

— Не знаю… — Король колебался. — Посмотрим. Эльфам вовсе не нужно, чтобы мы возвращались. Судя по горизонту, темная полоса чересчур великовата для их ручных штормов.

Флот поменял курс. Они прошли мимо какого-то острова, заросшего зеленью, проигнорировали удобную бухту, вскоре оказались среди бушующих волн, и… этим все закончилось. Шторм задел корабли самым краем. Он был явно нерукотворным.

Король пообедал, пригласив на обед, кроме заместителей и Меррета, Аррала и нескольких великих ишибов. Потом приказал обвязать себя веревкой и взлетел в воздух, паря над флагманом, словно воздушный шар, то ли что-то высматривая, то ли просто ради удовольствия. Затем, вернувшись, вновь перешел на нос судна и уединился с Верховным ишибом.

— Я остановился на развлечении Технократа, — сказал он, щурясь от влажного ветра. — Знаешь, Аррал, в моем мире была одна песенка, дурацкая, но с глубоким смыслом, такое сочетание дурацкого и глубокого смысла часто встречалось в моем мире. Песенка звучала примерно так: «Мы живем и работаем только ради конца недели, ради выходных, когда можно отдыхать». Как думаешь, чем бы ты занялся, если бы тебе было, скажем, несколько тысяч лет, а умирать, как всем нормальным людям, не хотелось бы?

Аррал стоял в непринужденной позе, опираясь на борт судна. Верховный ишиб раздобыл у эльфов несколько отличных сине-золотых дорогих халатов и сейчас щеголял в одном из них.

— Путешествовал бы, — произнес Аррал.

— Путешествовал… ну, допустим, — согласился король. — На первую сотню лет хватило бы. А потом что?

— Как — на первую сотню лет? — удивился Верховный ишиб. — Нет, если иметь в виду один мир, то конечно. Но этот Технократ мог путешествовать между многими мирами!

— Эх, Аррал, путешествия все одинаковы, — произнес король. — Они приедаются, как и остальное. Рано или поздно ты перестанешь находить в них что-то новое для себя. Что в этом мире, что в моем, что в каком-то другом. Ну ладно, с путешествиями между мирами добавим еще сотню-другую лет. А с остальным временем ты бы как поступил?

— Разве у меня не было бы друзей? — поинтересовался Аррал. — Таких же, как я?

— Насчет друзей не знаю, — вздохнул Михаил. — Похоже, что у Технократа их не было. Да и друзья-то с такими сроками жизни приедаются. Ты вот представь: проходит сто лет, двести, триста, тысяча, а ты все живешь и живешь. Представь!

— Ну, не знаю, — сказал Верховный ишиб. — Впал бы в спячку тогда. Просыпался бы на короткое время, смотрел бы, чего в мире нового, а потом опять засыпал.

— Близко, — печально улыбнулся король. — И спячка, и путешествия — близко. А если их объединить? Вот подумай.

— Как объединить? — опешил Аррал. — Спать и путешествовать одновременно, что ли?

— На самом деле ответ один. Один-единственный, — сказал король. — И Технократ его нашел. Если хочешь жить сколь угодно долго, не завыть от скуки и не сойти с ума, то становись другими. Хотя бы на время. А о себе забывай.

— Не понял, — произнес Аррал, с недоумением уставившись на бывшего ученика. — Как можно стать другими людьми?

Михаил махнул рукой, посмотрел на вечернее небо и ненадолго закрыл глаза. Верховный ишиб подумал, что король так простоит долго, но ошибся. Собеседник вскоре заговорил:

— Вот послушай, как поступил Технократ. Просто и логично. Он установил оборудование, создал ти, поставил эльфов наблюдать за порядком, а потом вселился в чье-то тело, забыв о самом себе. В тело младенца. Технократ прожил свою вторую жизнь как обычный человек. Уж не знаю, кого он выбрал для начала — крестьянина или воина, — но когда этот человек умер, Технократ вернулся к себе и все вспомнил. Проанализировал полученный опыт, посмотрел, нормально ли работает оборудование, а потом вселился опять в другого младенца. И вновь забыл о себе. Потом человек, которым он был, умер, Технократ вернулся и…

— Начал сначала? — прошептал Аррал. — Но это же…

— Да-да. — Михаил развел руками. — Из года в год, из века в век Технократ делает одно и то же: вселяется в других, живет обычной жизнью, а потом на короткое время возвращается к себе. Наводит порядок, проверяет своих эльфов и оборудование, а затем начинает по новой. Тарреан как-то обмолвился, что иногда Технократ попадает в тела ишибов. Тогда для эльфов начинается раздолье! Сто, а то и двести лет без всякого присмотра. Было даже несколько королей, которые никогда с Технократом не встречались. Я так полагаю, в этих встречах приятного мало. Тарреан трясется как осиновый лист, когда думает о том, что рано или поздно предстанет пред светлые очи, или что там у Технократа вместо очей. Это же чудовище, Аррал, не забывай об этом. Он скор на расправу. Для него человеческая жизнь — тьфу. Как букашку раздавить. То, что показали нам эльфы с их плазмой, штормами, извержениями вулканов, — мелочь по сравнению с тем, что может их хозяин. Даже думать не хочу о том, что он может. Похоже, все.

Аррал потрясенно замолчал. Король не стал ничего говорить, позволяя своему учителю подумать. Но Верховный ишиб долго раздумывать не стал — он был еще быстр умом, несмотря на свой возраст.

— А где сейчас Технократ? В чьем теле? И когда вернется?

— Если бы знать, — усмехнулся король. — Этого не знает никто, даже эльфы. Когда мне Тарреан намекнул на такое развитие событий и сказал, что Технократом может оказаться любой, я сразу же ответил, что это не я. Тарреан не понял, что я имел в виду, а попытался еще раз объяснить, что исключений нет: Технократом может быть и король, и пастух, и девица легкого поведения — кто угодно! Но я ведь из другого мира, Аррал. За себя вот спокоен. А за тебя уже нет. Ты родился здесь, вполне можешь им быть. Эх, если бы знать, кто он и где он… Я бы ему такую жизнь создал! Он бы у меня в этом теле жил и жил, как блин бы в масле катался! Ни один волос не упал бы с его головы… что уж говорить. Мы не знаем, кто он.

— А что, до смерти человека, в котором он живет, Технократ вернуться никак не может? — поинтересовался Аррал.

— Да как он вернется, если сам себя не помнит? — спросил король. — Нет, конечно. Только в двух случаях. Если что-нибудь из его важного оборудования выйдет из строя или если эльфы начнут паниковать и подадут сигнал. Тогда то тело, в котором находится Технократ, упадет замертво, а он сам вернется, конечно. И кому-то не поздоровится, ох как не поздоровится. Тарреан поэтому подавать сигнала не хотел. Ему хотелось еще спокойно править, а потом, неизвестно когда, ответить за все. Может быть, он умрет к тому времени, как Технократ вернется! Я его понимаю, Аррал, понимаю. Каждому хочется пожить. Кстати, в тупике ведь оказался не только король эльфов, но и мы с тобой. Я бы, может быть, с удовольствием бросил вызов этому Технократу, но как? Стоит повредить его оборудование — и он тут как тут. А если ничего не делать, тоже рано или поздно встретимся. Что-то мне подсказывает, что встреча будет бурной, но короткой. Очень короткой, Аррал. Даже обидно.