Глава 3

Мир зашатался, опрокинулся, треснул и разлетелся россыпью белых гладких черепков, как бесценная ваза времен Аристарха Просвещенного, задетая полой мантии мэтра Силантия. В один миг рухнул привычный, веками устоявшийся уклад жизни, из которой исчезла неотъемлемая ее часть, уже ставшая необходимой для миллионов людей.

Погасли в одночасье все осветительные шары и отключились все «вечные ящики», местные аналоги холодильников.

Города континента оказались оторваны друг от друга, привычные торговые и пассажирские маршруты исчезли, предоставив путешественникам добираться домой самостоятельно, на своих двоих. Те же, кого катастрофа застала в момент телепортации, вовсе исчезли неизвестно куда.

Медицина скатилась до уровня тех далеких времен, когда люди не умели пользоваться магией и становились легкой добычей для любой инфекции. Тысячи больных остались без помощи и лишились шансов на исцеление.

Утратившие магические способности мистики возопили о грядущем конце света и срочной необходимости всем покаяться, пожертвовать ненужное мирское имущество храму и готовиться к переходу в иной мир. В непрерывных молитвах, разумеется.

Их более удачливые коллеги, практикующие нетрадиционные методики, напротив, воспряли духом и сочли происходящее божественным промыслом, призванным доказать их избранность и несомненную истинность их учений.

Среди молодых магов прокатилась волна депрессий и самоубийств. Их старшие коллеги исчезли так же загадочно, как исчезли Ален, Силантий и Джоана. Как выяснилось к концу дня, все трое собрались у Алена, который не решался покидать дворец из-за болезни маленького принца. Почтенные мэтры сели у зеркала посмотреть на битву, и больше их никто не видел. Исчезли бесследно, как будто развоплотились вместе с одеждой.

Испарились в один миг все магические защиты, охраны и сигнализации, предоставив полный простор действий всяческим криминальным личностям. Правда, к утру пятницы нездоровый энтузиазм упомянутых личностей по разным причинам поутих. Кому-то повезло хапнуть и вовремя скрыться, кому-то не повезло попасться в руки усиленных ночных патрулей, уполномоченных казнить без суда на месте преступления; большинство же обнаружило, что вожделенное чужое добро охранялось не только магией, но и прочными запорами, вооруженными людьми и специально натасканными животными.

А в каминном зале замка да Коста грохнулся с полки мастер Астуриас, нежданно обретший свой прежний облик…

К вечеру, когда Пафнутий хватился своего рассеянного наставника, а Элвис, не дождавшись Морриган, поверил оправданиям младшего придворного мага касательно причин неисправности зеркала, оба отправили гонцов в Ортан, и тут-то выяснилось, что область бедствия заканчивается примерно у границ Поморья и Лондры. Известие понеслось из уст в уста, и наутро толпы отчаявшихся волшебников двинулись на север.

Шеллар лично проводил младших придворных магов и весь боевой спецкорпус в полном составе, выделив им в качестве охраны собственных паладинов. На недоуменный вопрос кузена, как можно отсылать элитное войско, когда война, только махнул рукой, не в силах объяснять наивному варвару бесполезность кавалерии при сложившемся раскладе. Да и устал он об этом говорить, за ночь в генштабе наговорился. И можно подумать, у него других забот нет.

Вчерашний день вспоминался как кошмарный сон.

Попрощавшись с Орландо и мэтром Максимильяно, которые вдвоем увели под руки престарелого мэтра Алехандро, Шеллар немного утешился, выяснив, что с супругой все в порядке, а придворный мистик не утратил своих способностей. Однако спустя всего несколько минут его величество был вновь потрясен очередным несчастьем: опять, как всегда, в самый неподходящий момент пропал Мафей. Вроде бы он куда-то ушел с Жаком, с ведома и разрешения наставника, но точно этого никто не мог утверждать.

Король послал целую делегацию домой к шуту, но дом был заперт, и по городу Жака тоже не могли найти.

В процессе поисков под руку расстроенному королю опять попал незадачливый главный дворецкий, которому решительно не везло на королевское настроение. На него и легла задача навести порядок во дворце, разъяснить всем ситуацию и ликвидировать панику. Самому придворному ситуацию разъяснил лично его величество, в двух предложениях, самыми простыми словами, какие только вспомнил, и добавил напоследок, что для обычной ежедневной уборки никакая магия не требуется, однако во дворце бардак, никто свою работу не выполняет, пол грязный, скульптуры в пыли, на зеркале пятно, и кошки какие-то посторонние бегают. Главный дворецкий в порыве раскаяния и желая немедленно свершить какой-нибудь подвиг во славу короны, бросился лично ловить «постороннего» рыжего кота и гонялся за бедным животным, пока оно не нашло спасение в объятиях Камиллы.

Ближе к вечеру, когда вернулась с работы Тереза и отперла дом, выяснилось наконец, куда подевались Жак и Мафей. Как сообщалось в записке, заботливо оставленной на столе, оболтусы находились в гостях у Кантора в замке Муэрреске, а за Терезой обещали заскочить вечером и забрать прямо из дому. Стоит ли уточнять, что ни вечером, ни позже никто за Терезой не заскочил.

Оставив мысли о пропавшем кузене и искренне надеясь, что в случае чего Кантор за всеми там присмотрит, его величество прыгнул в карету и отправился к драконам. Благо теперь они обитали под боком, почти у самой столицы, вблизи развалин замка Вианд. После происшествия у Оплота Вечности Аррау лично слетала взглянуть на новую пещеру, и бедный Хрисс получил от супруги за все сразу: за неудачно выбранное место, за темпы строительства, за обман насчет времени на дорогу, а заодно и за корзинку листьев на рабочем месте. Новую пещеру, место для которой выбирали более тщательно, дракон выкопал за три луны, вдохновленный пинками супруги. Теперь при желании в гости к зубастой парочке можно было наведаться и без телепорта.

Так как изгнаннику Хриссу являться в стаю было строго запрещено, с дипломатическим визитом отправилась Аррау, строго-настрого наказав мужу беречь яйцо, не вставать с гнезда, следить и бдеть и ни в коем случае не позволять себе расслабляться. Если он посмеет хоть понюхать свои любимые листья, последствия будут невообразимыми.

Ночь прошла в обсуждениях и дебатах. Король, его министры и генералы до утра разбирали ситуацию и искали способы с ней справиться. К утру в оружейных уже ковали серебряные мечи, мастерили партии стрел и копий с бронебойными наконечниками и осиновыми древками.

День грядущий обещал быть ничуть не лучше.

Король в последний раз взглянул вслед отъезжающей кавалькаде, и неприятное воспоминание шевельнулось под самым сердцем. Казалось бы, сколько раз он отправлял кузена Элмара на войну или в опасные походы, но почему-то вспомнился тот единственный случай, который окончился трагедией. Совсем расклеился. Подумаешь — всего одну ночь не поспал, это же не причина…

Шеллар развернулся и направился к дворцовой лестнице. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы Кира тоже оказалась в Лондре или Поморье, но, во-первых, было бы неразумным отправлять в дальний путь женщину, которая со дня на день должна родить, а во-вторых, если уж Кира куда-то и уедет, то организовать отъезд следует так, чтобы никто не знал, когда и куда она отправилась и с какого места начинать поиски. Помня, во что ему обошлось пусть даже ложное похищение супруги полгода назад, Шеллар хотел надежно обезопасить и себя, и ее от повторения подобных несчастий.

А еще ему требовалось хорошенько подумать над выбором достойного убежища для королевы, так как Лондра представлялась не самым удачным вариантом. Что-то подсказывало Шеллару, что в ближайшее время захватчики привезут еще одну такую же установку и разместят дальше к северу. А может, и не одну — кто знает, сколько их всего. Сам бы он на месте Горбатого точно подстраховался. Так что, вполне возможно, зря бедные маги с таким энтузиазмом рванули на север.

Задумавшись, его величество споткнулся и чуть не наступил на знакомого рыжего кота, который с отчаянным мявом вывернулся из-под королевского сапога и рванул прочь, за ворота, словно пытался догнать уезжающих магов. Вслед беглецу неслось жалобное «кис-кис» пополам с укоризненными причитаниями. Видно, чем-то глянулся Камилле шкодливый котяра.

В скромных владениях товарища Кантора о вселенской катастрофе еще никто ничего не знал. Мафея утешали всей деревней, даже сам Кантор отнесся к несчастью принца с максимально возможным сочувствием. Ольга и Жак хором уверяли юного эльфа, что ничего страшного не случилось, вот приедет домой, сходит к Азиль, глядишь — Сила и вернется. А в глубине души с ужасом представляли себе грядущую поездку на лошадях, которая, по идее, должна была занять два дня, на практике же, учитывая мастерство обоих наездников, могла затянуться и на все четыре. Жак заикнулся было насчет подождать, пока их хватятся и пришлют телепортиста, но Кантор убедительно, хотя и коротко, объяснил, что верхом они доедут быстрее. Маэстро торопился — в субботу давали «Юность волшебника», и ему кровь из носу требовалось быть в Даэн-Риссе.

Только на следующий вечер, в том самом трактире, где Кантор надеялся найти четвертую потенциальную жертву своего чудесного исцеления, путники узнали об истинных масштабах массовой утраты Силы. Мафей, убедившись, что никакая нимфа ему не поможет, опять разревелся и с горя нахлестался вина. Кантор, поняв, что к субботе никак не успеет на спектакль, жутко расстроился, матерился минут пятнадцать и с горя нахлестался виноградной водки. Жак, осознав, что ехать верхом придется до самого Даэн-Рисса, тоже, разумеется, расстроился и, соответственно, не отстал от товарищей. Официантка, о которой так беспокоился Кантор, ничуть не выглядела несчастной, никаких последствий памятной ночи в себе не обнаружила, зато нагло приставала к знойному кабальеро, полностью игнорируя наличие законной супруги. Расстроенная Ольга, которая страдала ничуть не меньше товарищей, но вынуждена была блюсти трезвый образ жизни, вскоре не выдержала и высказала все, что думает о пьяницах, страдальцах и непотребных халявах, охочих до чужих мужей. Девица обиделась, высказала в ответ о недостойных обманщиках, которые морочат головы порядочным девушкам, а сами потом оказываются женаты, и отстала.

Пьяницы и страдальцы ничуть не покаялись и на следующее утро были подобающе наказаны средней тяжести похмельем.

Обсудив дальнейший маршрут, решили все-таки заехать в Арборино. Жак надеялся, что мэтр Максимильяно как-то поможет им добраться быстрее (Ольге очень интересно было — как?), а Кантор рассчитывал пополнить запас наличных, которых даже при известной экономии до Даэн-Рисса не хватило бы.

К утру субботы новости уже распространялись по континенту с обычной скоростью. Известие о разгроме эгинской армии вблизи поселка с символичным названием Большой Афедрон дошло до Шеллара III всего через шесть часов после события. На этот раз нескольким особо везучим (и не особо отважным) удалось спастись бегством, и мировая общественность получила свидетельства очевидцев.

Сражения как такового не было — враги напали под покровом темноты, когда войско расположилось на ночлег и большинство солдат крепко спали после дневного перехода. Вампиры атаковали часовых, бесшумно возникнув из тьмы с нескольких сторон одновременно. Кто-то все же успел поднять тревогу, но результат больше походил на панику. Когда командирам удалось собрать уцелевших солдат в более или менее организованные группы и несколько нападавших все-таки попали на копья с осиновыми древками, вампиры отхлынули, как темная штормовая волна, а их место заняли несколько самоходных повозок, оснащенных невероятным оружием. Судя по описанию, речь шла о пулеметах.

Затем подошел маг, и повторилась история с поднятыми мертвецами в Кастель Агвилас. На этот раз поблизости не оказалось экзорциста инкогнито. Армия была уничтожена полностью.

Понимая, что королевство обречено, вдовствующая королева Андромаха сделала единственно разумное, что было в ее силах, — спасла детей, часть населения и весь военно-морской флот. В тот же день, наскоро загрузившись, из Гелиополиса и ближайших портов вышли целые флотилии и взяли курс на Мистралию.

Ближе к ночи королевский приказ достигнет западного побережья, и к утру все порты королевства опустеют.

Захватчики войдут в столицу, и завтра же в Эгине будет новый правитель, новый порядок и новая государственная религия. Всех возможных конкурентов массово вышвырнут из обжитых веками храмов, особо недовольных скормят вампирам. С храмов сбросят старые символы, вынесут ненужные статуи, и крылатая лошадь воцарится, чтобы править безраздельно.

А наместник бессмертного бога вновь соберет свое войско, растущее с каждым днем, и наведается к старым приятелям, коим немного задолжал с прошедшего лета.

Шеллар предсказывал будущее с легкостью и уверенностью, какой могли бы позавидовать многие профессиональные пророки. Тем более, в отличие от их туманных, обрывочных видений, прогноз короля был четким, конкретным и основанным исключительно на анализе.

Коллега Орландо, непривычно строгий и серьезный, еще раз бросил взгляд на карту и уточнил:

— Разве они пришли не для того, чтобы нас уничтожить?

— Если брать лично нас с тобой, — пыхнул трубкой Шеллар, — то возможно. Но их цель — вовсе не уничтожение. Разве они уничтожили Мистралию?

— Это как сказать… — мрачно нахмурился коллега.

— Вот давай без иносказаний, переносных смыслов и тому подобной поэтической ерунды. Они уничтожали только конкурентов и тех, кто пытался оказывать сопротивление. Основная масса населения все двадцать лет пахала на своих полях, пасла своих овец и ловила рыбу. Это не война на уничтожение. Это банальный захват новых владений. Мэтр Максимильяно, вы со мной согласны?

— Частично… — отозвался придворный маг, верша привычное надругательство над своей классовой прической. — Захват тоже бывает разный. Например, можно вырезать коренное население и переселить на новые земли своих подданных. А можно население оставить, только власть над новыми землями отдать своим сподвижникам.

— Я предполагаю второй вариант, — уверенно заявил Шеллар. — И у меня есть на то основания. Мэтр, вы сами мне рассказывали, из какого отребья Повелитель набирал себе подданных. Отверженные уроды-мутанты. Бандиты, которых он подмял под свое руководство. Конфедераты, предавшие свой народ из корысти или страха. Вы полагаете, эти люди будут работать? Люди, которые несколько поколений живут грабежом, встанут за плуг или возьмутся за инструменты? Нет, они будут владеть и руководить. Не за то они сражаются, чтобы потом пачкать руки низменным физическим трудом. Они ждут власти, это им обещано. Если же Повелитель пожелает переселить тихо вымирающих земледельцев Каппы в более пригодные для обитания места — на континенте предостаточно неосвоенной земли. Истребить пару варварских племен — и освободится территория, на которой можно смело создавать государство. Итак, захватчикам нужны работники и корм для вампиров, а вовсе не безлюдные города и выжженные деревни. Но и это еще не главное. Земли и подданные — плата, которую Повелитель обещал своим верным слугам. А что нужно ему самому?

— Отомстить, — тут же вставил Орландо.

— Не только. Стал бы он вершить такое грандиозное предприятие только для того, чтобы разыскать единственного выжившего врага? Стоит ли это затраченных усилий? Нужно ли было для этого… — король сделал многозначительную паузу, — создавать орден Небесных Всадников?

— Вот вы о чем… — Глаза агента Рельмо внезапно вспыхнули живейшим интересом.

— Мэтр Истран вам рассказал о великой мечте Скаррона?

— Да, я именно об этом…

— Вот и я об этом. Боги живут, пока в них верят, сказала метресса Морриган. Вот что нужно Повелителю от этого мира. Огромная масса верующих, колоссальная мощь их молитв, особая аура поклонения. И, разумеется, тот самый набор артефактов, который он уже собирал однажды с известным нам результатом. Мэтр Скаррон не удовлетворен своим нынешним существованием в виде нежити. Он желает быть опять живым, могущественным и бессмертным. Вот его главная цель, ради которой он без малейших угрызений совести разрушает уже второй мир. Не ради власти, не ради денег — лишь для того, чтобы жить. Даже могущество ему нужно главным образом как гарантия неприкосновенности его бесценной, маниакально обожаемой жизни. Рассуждая таким образом, я и прихожу к выводу, что население наших королевств не будет уничтожено. Кто же тогда будет молиться новому богу?

— И что это нам дает? — Король Орландо был сегодня не только непривычно серьезен, но и так же непривычно практичен.

— Запасной вариант, — пожал плечами Шеллар. — Он нам понадобится, ибо у меня есть основания предполагать, что мою армию постигла печальная участь эгинцев. Как только наместник ушел на Гелиополис, я отправил войско через ближайший природный портал прямо внутрь храма с задачей захватить здание и разрушить проклятую машину. Если охрана немногочисленна, шанс был. Но до сих пор я не получил никаких известий, и никаких признаков успеха, как вы видите, не наблюдается. Если им не удалось, то нам… как вы изволите выражаться? Подкрадывающийся Незаметно. И Аррау до сих пор не вернулась. Я не представляю себе, что может случиться с драконом, но с ней явно что-то случилось. Прошло уже три дня, а ее все нет. Она не могла где-то задержаться по собственной воле, оставив яйцо.

— Постойте, — встрепенулся мэтр Максимильяно. — Почему вы отправили войско, не посоветовавшись о мной? Неудивительно, что вы не видите результатов. Прибор либо переместили, либо установили еще один. Границы его действия сильно сместились к востоку, накрыв Голдиану и западный край Хины.

— Точно? — Шеллар кузнечиком вскочил с кресла и, ухватив циркуль, принялся что-то измерять на карте. — Проклятье, я не смог с вами связаться, а тут пришла депеша от Ставроса… Он нападает на войско, я на храм, план казался таким убедительным… И Кира одобрила… Да и не мог я отказаться без причины, мы же союзники, я обязан помочь, если эгинцы просят… После того случая с Кастель Агвилас я не могу себе позволить малейшего уклонения от союзнических обязательств, вы же сами понимаете… А западная граница сместилась?

— Патрульная служба проверяла, но уже после смещения восточной. Они не знают, где раньше проходила западная граница.

— А как они проверяют? — не унимался дотошный Шеллар.

— Возят с собой в качестве детектора нашего общего знакомого, инспектора Темной Канцелярии. Его опять официально прислали поглядеть на катастрофу, чтобы эльфы могли составить мнение и подумать.

— Значит, к востоку… — Циркуль проворно задрыгал ножками, перемещаясь по карте. — Строго по горизонтали?

— Почти. Поморье и Лондра по-прежнему не затронуты. Наша база, к счастью, тоже.

— Значит, крайний запад Хины… это получится… получится весьма скверный расклад. Можете поглядеть.

Острие циркуля уперлось в карту и в бессильной ярости пронзило крохотный кружок под рунами «Оплот Вечности».

Рельмо чуть не взвыл вслух. Ну надо же было такому случиться, чтобы ровно за сутки до начала всего этого безобразия друзья-эльфы в очередной раз добросовестно зачистили остров от гремлинов! Как бы сейчас пригодился хоть один мелкий пакостник! А еще лучше парочка! Запихать бы их в стеклянную банку, закрыть накрепко и перебросить через ров, чтобы разбилась по ту сторону… А уж устройство они бы и сами нашли. На нюх. Бывают же вот такие дурацкие фатальные совпадения!

— А там большой ров? — со слабой надеждой спросил Орландо.

— Тридцать локтей. Можешь попрыгать. Без драконов там нечего делать. Хорошо придумали, ничего не скажешь. Вот ведь сволочи… Если демон каким-то образом сохраняет способность колдовать, ему ничего не стоит перемещать свое драгоценное устройство при малейшей опасности, даже если оно всего одно, в чем я очень сомневаюсь. Мы подойдем к храму Белого Паука — а они шмыг! И уже в Оплоте Вечности. Сунься мы к Оплоту Вечности — а они уже где-нибудь в Гелиополисе. Так можно до конца наших дней гонять по континенту туда-сюда.

— Ничего, это недолго, — мрачно пошутил король Мистралии. — А какой у тебя запасной вариант?

— Боюсь, он уже не запасной, а единственный. Единственный способ добраться до этих устройств, а также выяснить, каким образом сохраняет Силу сам Харган, — внедриться в ряды наших врагов и заслужить их доверие.

— У вас есть кандидатура? — осторожно поинтересовался мэтр Максимильяно, уже морально готовый выслушать заманчивое предложение для себя лично.

— Есть. Я намерен сделать это сам.

— Вам не надоело всюду совать свой нос и всюду влезать собственной персоной?! — рассердился маг. — У вас подданных не хватает? В разведке недоштат?

— Рядовой сотрудник не годится для такого дела. Ему потребуется срок длиною в жизнь, чтобы дослужиться до нужного уровня. Мы же не можем внедрить агента, выдав его за «своего». Мы даже языка их не знаем, не говоря уже о более точных сведениях. А как они обойдутся с «местным», пусть даже дружественно настроенным? Представьте себе, приходит к вам никто, которого звать никак, и предлагает свои услуги. Что вы с ним будете делать? Да в рядовые, пусть докажет, пусть заслужит, а мы тем временем проверим на благонадежность… И пока он из рядовых куда-то выбьется, спасать мир будет поздно. А когда приходит король с предложением о капитуляции, а заодно с нижайшей просьбой принять его в лоно новой церкви, дабы он мог заслужить столь желанное бессмертие?

— С таким же успехом ваше величество тоже могут сунуть в рядовые, — сухо прокомментировал мэтр Максимильяно. — Для них вы такое же никто, как любой житель этого мира.

— Во-первых, квалифицированный консультант, знающий этот мир и имеющий опыт управления, им пригодится. Во-вторых, у меня есть имя и репутация.

— Вот именно, репутация злейшего врага. А вас не посещала мысль, что вам просто не поверят и сразу пустят на корм вампирам, не вдаваясь в обсуждения?

— Не сглазьте! — испуганно вскинулся Орландо.

— Не беспокойся, я позаботился о защите от сглаза.

— Вероятность есть, — невозмутимо согласился Шеллар, — но минимальная. А в-третьих… — Он хитро усмехнулся. — Скажите мне наконец правду, почтенный мэтр: верно ли, что нынешние короли Лондры — потомки Хаггса?

— Ну, верно, — неохотно признался маг. — Вы думаете, Повелитель на это поведется?

— Думаю, да. Не имея возможности отомстить давно покойному маэстро Хаггсу, он обратит внимание на его потомков. И я уверен, для него будет большим удовольствием наблюдать, как я на него работаю, и представлять себе, как вертится в гробу мой почтенный предок. Это куда изящнее, чем просто убить, а мэтр Скаррон, насколько я могу судить, человек утонченный и не уважающий примитив.

— А теперь подумайте вот о чем, теоретик вы мой. Что будет, если вам действительно не поверят на слово и пожелают проверить: не скажете ли вы чего новенького, если вам, например, сломать пару конечностей, или подпалить спину раскаленным железом, или зажать в тиски кое-что необходимое для производства наследников? А будет, ваше величество, вот что: на третьей минуте вы сдадите меня, всех моих сотрудников и заодно три параллельных мира.

— Разумеется, я об этом подумал, — абсолютно серьезно согласился Шеллар. — И даже придумал, как этого избежать. Перед тем как отправляться на поклон к противнику, я предоставлю свою память в полное ваше распоряжение. Можете сами выбрать лишнее и запереть за прочной дверью, как вы поступили в свое время с Кантором.

Как будто специально, чтобы окончательно добить старого наставника, задумчивый Орландо вдруг просиял, осененный очередной бредовой идеей, и заявил:

— Шеллар, я пойду с тобой! Я же эмпат, я заставлю их поверить!

К счастью, Шеллар воспринял эту идею скептически.

— Орландо, ты не сможешь. Нет, заставить сможешь, но долго ты не продержишься, быстро выдашь себя.

— Давай придумаем что-нибудь, чтобы я не остался там надолго.

— У тебя не будет возможности сбежать. Нет, это не годится. Я пойду один.

— Вы рехнулись! — обреченно выдохнул Рельмо.

— Благодарю вас, нет, — вежливо ответил король Ортана, и маг понял, что переспорить этого упрямого зануду ему не удастся. Проще убить. А еще проще сделать, что он просит, и пусть убьет себя сам, извращенным способом собственного изобретения.

До южных провинций Мистралии новости еще не докатились, но если бы в это субботнее утро кто-то поведал Жаку о побоище под Большим Афедроном, вряд ли сия новость впечатлила бы его сильнее, чем ночной налет разбойников, коему он был свидетелем.

Смутное время всегда было золотым для граждан, промышляющих грабежом, а беженцы на дорогах — легкой добычей. Видимо, от великой радости, подогретой изрядным количеством спиртного, Педро Вислоухий и вообразил себя вторым Кендаром Завоевателем. Рассуждения великого стратега были просты, как все гениальное. Зачем сутками торчать у дороги, вылавливая клиентов по одному, если можно захватить их крупной партией во время ночевки? Атаман сказал — подчиненные исполнили, и в ночь с пятницы на субботу банда Педро Вислоухого взяла штурмом придорожную гостиницу, где ночевали наши путешественники.

К счастью, ничего особо умного из атаманской затеи не получилось. Как сказал бы король, из-за недоработки деталей и огрехов разведки. Вышло так, что как раз в момент нападения хозяйская невестка тихонько кралась через двор в направлении конюшни, где поджидал ее томимый страстью кучер одного из постояльцев. Увидев, как лихо сигают через забор темные тени всадников, она немедленно издала визг, способный посрамить пожарную сирену, и рванула назад, продолжая бестолково вопить на ходу. Разбуженный Шарик со свойственной ему непосредственностью пронесся по кроватям, басовито гавкая и приглашая всех оценить его выдающиеся сторожевые способности. Видимо, при этом он наступил хозяину на что-то такое, что к визгу во дворе и лаю в комнате присоединился вопль Мафея. Пока Жак и Ольга проморгались спросонок, Кантор успел схватить винтовку, выбить окно и слегка проредить ряды налетчиков.

Прочие постояльцы тоже проснулись, и среди них нашлось достаточно боеспособных мужчин, чтобы обнаглевшие орлы Педро Вислоухого уяснили: легкой добычи здесь не будет. Оставив мечты о сундуках постояльцев, разбойники отступили и быстро растворились в ночи, таща с собой все, что успели прихватить.

Как оказалось, успели они достаточно. Пока шла перестрелка, несколько самых шустрых забрались в конюшню и угнали всех лошадей.

На Жака жалко было смотреть. Кантора страшно было слушать. Приближаться к нему было еще страшнее. Во всяком случае, когда он отказался расплачиваться за ночлег, хозяин не посмел настаивать, даже имея за спиной двоих дюжих сыновей.

Часть постояльцев ринулась в ближайшую деревню, и было совершенно ясно, что цены на лошадей там сейчас взлетят до заоблачных высот.

Кантор мрачно пересчитал патроны и наличные, попинал сапогом бесполезные седла, подумал немного и выдал приказ командования:

— Пойдем пешком. Отойдем отсюда подальше, продадим седла и, может, купим осла.

— А до тех пор их на себе тащить?! — ужаснулся Жак.

— Нет, на Шарика погрузим! — зло огрызнулся мистралиец. — Денег у нас не густо, за мою серьгу много не выручишь, а Ольга в дорогу никаких украшений не надела. Если б я хоть гитару с собой взял или десяток метательных ножей, можно было бы что-то заработать, а так…

— Может, вот это толкнем? — с надеждой вопросил несчастный шут и достал из кармана тот самый кубик, купленный в начале осени в лавке достопочтенного Цыня.

— А что это? — заинтересовалась Ольга. — Ты разобрался?

— Почти, — охотно поделился Жак. — Это, собственно, контейнер, а сама штуковина — внутри. Хитро запечатана магией, с тремя фальшивыми слоями, так, чтобы даже маг не разобрался.

— Но ты эту печать все равно хакнул?

— В смысле, сломал? А как же, я бы не сломал! Там внутри — камешек, а вокруг него — прозрачное желе.

— Так может, имеет смысл выковырять камешек и его продать? — предложил практичный Кантор.

— Ой, я бы не советовал. Он начудить может. В него запихана уйма всяких программок, которые активируются по методу случайных чисел…

— А для нормальных людей? — угрожающе нахмурился дон Диего.

— Доступным тебе языком — этот камешек в любой момент может выдать любое случайное заклинание.

— Дубина! — проворчал Мафей. — Что он выдаст теперь, когда все магические предметы не работают?

— А если вдруг магия вернется? Что станет с бедным покупателем? Нет, надо продать вместе с контейнером.

— А зачем ты его с собой таскаешь? — подивилась Ольга.

— Обычно он у меня дома лежит. Но как раз перед отъездом у меня появилась одна идея, и я взял его, чтобы на досуге покопаться в программе. Это же не дело, что он так бестолково работает.

— Ну и как, покопался?

— Да, только я еще не знаю, что из этого вышло. Сила из мира пропала, когда я уже поправил, что хотел, но проверить еще не успел. Поэтому и говорю, лучше продавать вместе с контейнером. Черт его знает, как оно теперь будет работать.

Кантор поморщился, скептически рассматривая артефакт.

— Вряд ли на эту ерунду кто-то позарится. Берите по седлу, да пошли. Ольгино я сам понесу.

Темнота зимнего вечера успешно сражалась со скромными огоньками свечей, гоняя по кабинету уродливые сумрачные тени. Огромный канделябр на восемь свечей не мог заменить магические осветительные шары, работать при таком освещении было неудобно и непривычно. Новости, которые только что принес господин Флавиус, вряд ли входили в разряд приятных. Тем не менее король улыбался. Той самой холодной хищной улыбкой, столь знакомой всем, кто имел честь хорошо знать его величество.

Крошечные отражения огоньков свечей в бесцветных глазах и причудливая пляска теней на бледном лице делали облик Шеллара III более устрашающим, чем когда-либо. Улыбка нагоняла ужас.

— Флавиус, ты просто бесценен! Ты не представляешь, какую идеальную возможность это дает…

— Что вы, ваше величество, — почтительно отозвался глава департамента, не торопясь расспрашивать о причинах столь внезапной радости. Надо будет — его величество сам изволит поведать. — Это ведь ваша гениальная идея дала такие блестящие результаты. Если бы Алису не обработали дополнительно по вашей схеме, кто знает, на какую сторону она бы встала в сложившихся обстоятельствах.

— Не стоит льстить, это общая заслуга. — Король продолжал довольно улыбаться. Идея действительно принадлежала ему, но безукоризненное исполнение являлось заслугой совсем других людей.

…По роду своей бывшей службы его величество хорошо знал, что вербовка под давлением не гарантирует лояльности, и не сомневался, что при первой же возможности Алиса попытается вывернуться и сыграть на другую сторону. Одинокого беззащитного демона она гарантированно сдаст, а вот предложи он ей серьезную защиту и реальную возможность занять трон — столь же гарантированно встанет под его крыло. С этим надо было что-то делать, и хитрый король придумал, что.

Однажды, еще в начале зимы, графиню Монкар как бы невзначай представили придворному магу Мистралии. Затевая эту авантюру, Шеллар не рассчитывал на какое-то великое чудо вроде полной реморализации, однако то, что он слышал о фамильном свойстве ветви Кирин, позволяло надеяться на хотя бы незначительные изменения стервозной натуры Алисы.

Расчеты полностью оправдались. Старый лис Максимильяно соблазнил заносчивую красотку на втором же свидании. Их роман был бурным, недолгим и настолько тайным, что о нем даже не шептались при дворе. Результаты он дал несколько неожиданные. Расставшись с ветреным мистралийцем, графиня тосковала аж целый вечер и в порыве откровения поведала верной служанке, что ей надоело распродавать себя по дешевке, что мужики козлы и видят в ней только сексуальный объект, что она желает, чтобы хоть кто-то полюбил по-настоящему и оценил другие ее достоинства, а еще она желает сделать блестящую карьеру собственным умом, чтобы доказать всем этим козлам, как они ни хрена в женщинах не понимают…

Когда, добившись личного свидания с высочайшим начальством, Алиса изложила свои жизненные планы, начальство было уже в курсе и отнеслось к ее внезапному рвению благосклонно. Воодушевленная одобрением графиня тут же потребовала поручить ей какое-нибудь задание, чтобы она могла прямо сейчас доказать свою готовность служить короне и отечеству. А то ведь никто не знает, когда явится этот демон и явится ли вообще, а ее светлости вовсе не улыбается провести всю жизнь в ожидании, она жаждет работать и приносить пользу.

Флавиус, прекрасно осведомленный об истинных мотивах новоявленной карьеристки, не моргнув глазом, поручил ей пустяковое задание, которое, по его подсчетам, должно было занять энергичную даму до лета. Каково же было его удивление, когда всего через две недели на его столе появился рапорт об успешном выполнении!

Заинтригованный таким неожиданным результатом, глава департамента не поленился лично поднять и пересмотреть итоговую ведомость учебного центра, которую ранее счел неважной формальностью, и узнал о своей сотруднице много нового. Прежде всего, у курсанта под кодовой кличкой «Погремушка» при обследовании была выявлена Тень, параметры коей давали основания для лучших рекомендаций. Конечно, тягаться с его величеством при таких данных было чистым самоубийством, что графиня уже не раз испытала на собственном опыте, но для обычного сотрудника департамента такие данные оказались весьма подходящими. Кроме того, при обучении курсант «Погремушка» отличилась в дисциплинах, требующих интеллекта, хитрости и проворства, хотя при этом едва не провалила боевую подготовку. Спохватившись, что у него в хозяйстве пропадает зря такой талант, Флавиус немедленно доложил обо всем королю и получил высочайшее дозволение всячески привлекать, нагружать и поощрять. А заодно подтянуть физподготовку и боевые навыки, даже если для этого понадобятся индивидуальные занятия.

В целях пущей секретности индивидуальные занятия господин Флавиус взял на себя. А ввиду постоянной занятости главы департамента их приходилось проводить в довольно поздний час. И в один прекрасный день они неведомым образом как-то сами собой затянулись до утра. История не сохранила точных сведений о причинах столь странного явления, но, видимо, обучение боевым искусствам по степени интимности не уступает парным танцам и игре в четыре руки…

Этого королевский план не предусматривал. Пришлось его немного подкорректировать, но внезапный роман Железного Феликса с подчиненной вполне вписался в общий ход дела. Воспитание не позволило его величеству интересоваться интимной стороной вопроса; он так и не узнал, чем же покорил суровый министр холодное сердце графини. Но факт оставался фактом — Алиса действительно воспылала необъяснимой страстью к наставнику, что надежно укрепило ее в решении служить отечеству и достигнуть в этом таких высот, чтобы все утерлись и восхитились.

Когда же пришел час, агент Погремушка без колебаний донесла на бывших соратников.

— Значит, старый интриган Гирранди обещал Алисе руку и сердце своего ненаглядного наследника и в перспективе — корону? — Шеллар снисходительно ухмыльнулся и принялся набивать трубку. — Он думал, что этим ее осчастливит?

— Он ведь не знал… — скромно потупился министр. — Никто не знал.

— Я в курсе, Флавиус, — улыбнулся король. — Твоя личная жизнь всегда была тайной даже от меня, и о ваших отношениях с Алисой я тоже не знал бы, если бы ты сам мне не сказал. А как Гирранди вышел на Харгана или его соратников?

— Так же, как это собирались сделать вы. Ведь Оплот Вечности находится рядом с его владениями, что ему стоило послать верного человека помахать бело-голубым флагом на краю рва? А Алису он взял в дело, чтобы исключить конкуренцию с ее стороны. Из опасения, что она договорится независимо от него и усядется на трон сама.

— Очень хорошо, Флавиус. Когда и где они должны встретиться?

— Точного времени Алисе не сказали, так как ее с собой не берут. Ее отца уже давно не приглашают к участию в подобных авантюрах, убедившись в его непроходимой глупости.

— Где сейчас герцог Гирранди?

— В своем особняке за городом.

— Срочно группу захвата, арестовать, допросить, мне доложить. Желательно сразу всех. Если кто-то из них явится на встречу, может испортить мне всю затею.

Распрощавшись с главой департамента, король велел секретарю вызвать охрану и распорядиться насчет кареты, а сам отправился к супруге. Настало время спровадить любимую королеву куда подальше отсюда, в каком бы состоянии она ни была. И, наверное, все-таки не в Лондру. Если вражеские шпионы протянут туда свои щупальца, ее там быстро найдут. А если, как и предполагал король, поставят третью, четвертую установку — Лондра станет весьма небезопасным местом. А вот куда… Знать бы, где же в такое время можно найти действительно безопасное место? Такое, чтобы и сам проницательный Шеллар не смог бы додуматься, где искать супругу, если вдруг его действительно спросят с пристрастием. Кто его знает, насколько действенна была та защита от сглаза…

Первый день весны для мэтра Максимильяно оказался невероятно суетным и утомительным. С самого утра почтенный мэтр носился из кабины в кабину, как переполошенный пес, потерявший хозяина. Сначала — отчет Матильде Соломоновне, потом — разработка планов грядущей партизанской войны и организация подпольных групп сопротивления в столице с королем и его верными соратниками. В десять начался переполох — прибыл эгинский флот. Далее последовало тягостное объяснение с Андромахой и ее военачальниками, поспешная формальная коронация старшего принца и долгое скандальное совещание на высшем уровне на тему «что делать?». В конце концов решено было собрать мистралийский флот и отправить вместе с друзьями из братской Эгины в дальнейшее плавание. Либо найти подходящие острова южнее материка, куда не достигало бы действие противомагического излучателя, либо плыть вокруг материка в Поморье, Лондру или Хину.

Затем агент Рельмо пробежался по столицам, узнать последние новости.

В Эгине происходило то, что и предсказывал Шеллар. С невероятной скоростью формировалось новое правительство, до сведения народа доводились новые законы, на храмах воздвигались новые символы. Все это делалось на удивление тихо, аккуратно, даже в храмах наутро не видно было последствий ночной резни — то ли их прежние обитатели охотно приняли новую веру, то ли трупы быстро куда-то вывезли. Казалось, захватчики намеренно не хотят будоражить народ. Даже публичные казни подстрекателей и богохульников были немногочисленны, деловиты и не особенно жестоки. Трупы для устрашения не оставляли — материал шел в дело. Агент об эвакуации пока не заикался. По его расчетам, мирному населению ничего не грозило, кроме ужесточения законов и повышения налогов. Преследования по религиозному признаку, возможно, начнутся позже, но ему-то какая разница?

В Галланте Рельмо наведался во дворец лично, так как ему требовалось поговорить с Агнессой. Здесь творился обычный бардак, усугубленный отсутствием придворного мага. Королева гоняла нянек, младенец чихал и сопливил, принцесса Люсиль снимала стресс в объятиях отцовского любовника, принцесса Жанна переживала за Мафея, принцесса Жасмина доставала всех ужасающей историей о том, что в парке завелась ворона-маньяк, жаждущая похитить ее черепашку. От младшей принцессы все отмахивались и предлагали пойти рассказать этот бред папе. Папа все равно пьян, он и не такое выслушает. На момент появления гостя девочка уже ревела, размазывая по щекам украденную у старших сестер косметику, и жаловалась, что ей никто не верит и не хочет ее слушать. Макс не удержался и уделил бедняжке четверть часа своего времени. Раз уж наставника нет рядом, должен же кто-то выслушивать несчастья юных принцесс. Не папе же, в самом деле, жаловаться.

История оказалась действительно бредовая. По уверениям Жасмины, некая злобная ворона задалась целью похитить ее любимую черепашку Шарлотту. С почти человеческой хитростью и коварством, с настойчивостью истинного маньяка зловещая птица уже несколько раз проникала во дворец и всякий раз делала одно и то же — открывала клетку с черепахой и пыталась бедную Шарлотту куда-то унести. Принцесса была в отчаянии. Никто не желал ее слушать, а между тем ее животным грозила опасность! Вдруг вороне надоест доставать непробиваемую черепаху, и она примется за других зверюшек? Ведь есть еще попугайчик, морская свинка, совершенно беззащитный хомячок и очаровательный кролик, которого принцесса лично поймала вчера в саду.

Рельмо утешил девочку, заверив, что черепаха тяжелая и далеко ее не унесет никакая ворона, а также посоветовал поставить в комнате силки, изловить птицу и присоединить к своему домашнему зоопарку.

Ее матушке он посоветовал бросать своего непроспатого главнокомандующего, собирать все верные войска и уходить на север, в Лондру. Ни Ортан, ни Мистралия не успеют организовать успешную оборону, да и Галлант вряд ли сможет оказать сопротивление. А если стянуть армии всех держав в одно многотысячное войско, что-то может и получиться.

В Голдиане с утра случился обвал рынка ценных бумаг и четыре крупных банкротства, ничто другое президента пока не волновало. Даже судьба пропавшей бабушки перешла в разряд глубоко теоретических вопросов, меркнущих перед проблемами насущными и материальными.

В Поморье было весело. Зиновий, как всегда, носился перепуганным тушканчиком, махал руками и на всех орал, требуя немедленно каких-нибудь действий. Да хоть каких, главное — что-то делать, не сидеть сложа руки! Сколько можно думать, пора что-то предпринимать! Словом, «чего тут думать, прыгать надо!». Пафнутий молча размышлял, не обращая внимания на активного папеньку. Его левая рука лежала на рукояти меча. Постоянно, не отпуская ни на миг.

В Лондре, хвала богам, не пришлось являться ко двору. Все новости рассказал Амарго. Хороших среди них не наблюдалось.

В Ортане мэтра Максимильяно ждала очередная головоломная задача от его величества Шеллара. Причем король дожидался прямо в кабинете Стеллы, а рядом сидела королева с двумя тюками багажа. Один тюк был небольшой, мягкий и круглый, а второй — длинный, неровный и тяжело позвякивающий. Спасибо, ваше величество, что хоть в каморку вломиться не додумались! Вот бы удивился «племянник мэтра Альберто», полевой агент Тенгиз Хурцилава…

— Мэтр, у меня к вам два вопроса, — едва успев поздороваться, перешел к делу Шеллар. — Во-первых, куда мне девать Киру? Во-вторых, пришла пора нам с вами уединиться и поработать над тем вопросом, который мы обсуждали вчера.

— Не рано? — почти автоматически отозвался Рельмо, слегка удивленный такой спешкой.

— Не думаю. Если сейчас вам некогда, давайте встретимся позже. Но непременно сегодня. Понимаете, мне выпадает редкая возможность…

Выслушав новости и очередной авантюрный проект его величества, мэтр Максимильяно все же сослался на недостаток времени и пообещал заглянуть ближе к полуночи. Ему еще надо было наведаться в Арборино, рассказать новости своему королю, проводить отплывающий флот и посвятить с полчаса душеспасительным беседам. Орландо, конечно, понимает, что отвезти Эльвиру в Ортан и отправить вместе с Кирой в надежное тайное место, неизвестное даже их мужьям, — самое разумное решение, но все равно немного поплачет.