Ух ты!..

Это не зал. Это площадь. Дворцовая. И сбор в самом деле общий – на этот раз ее появление осталось незамеченным – каждую секунду на стилизованную под старинную брусчатку площадку прибывают сотни новых лиц.

Демоны. Колдуны. Вампиры – сравнительно немного, еще день, и свет могут выносить только высшие… Вервольфы… Тролли, черт… Все боеспособные. Никто ни о чем не спрашивает, все занимают места в своих десятках.

Что же будет?

– Лина! – окликает ее знакомый голос. Анжелики?

Да. Вот они.

Ее десяток. Анжелика. Марианна. Белла. Все, что осталось от клана Феникс. И десятком-то не назовешь…

– Лина, что случилось? Почему сбор?

– Сейчас скажут. Белла, ты что здесь делаешь? Ты же должна быть у Пламени!

– Общий сбор, – тихо отвечает полноватая темноволосая девушка, пожимая плечами. Все-таки как сильно беременность меняет фениксов. Два месяца назад разговорчивая насмешница Белла тут же выдала б какую-нибудь хохму, иллюстрирующую, где именно ей следует что-то делать. А то и адрес бы подсказала, где должны находиться непрошеные советчики и кто их заждался в том неуютном местечке. Сейчас она вся сосредоточена на ином. И поэтому ей здесь не место!

– Марш домой, отмажем. Избранник там?

– Да. Но…

– Домой! Первый ребенок клана за последние четыре года! Домой. Немедленно.

Белла истаяла, застенчиво улыбнувшись, а Лина, обернувшись, встретила очень странные взгляды подруг.

– Что?

Молчание. Смотрят как! С каким-то затаенным ехидством, то ли насмешливо, то ли одобрительно с оттенком вредности…

– Что?

– Глава клана! – хмыкнула Марианна.

– Что?

– Вся из себя строгая такая… – прокомментировала Анжелика.

– Суровая…

– Командирша, что тут скажешь…

– Тиранка, – припечатала ехида Марианна, и обе негодницы захихикали. Нашли время! Несмотря на тревогу, Лина невольно усмехнулась:

– Ведьмы.

Те заулыбались еще лучезарней. Но улыбки истаяли, когда по площади раскатился голос:

– Внимание!

Одно слово, одно-единственное. Над площадью вспыхнул громадный экран. Все напряженно затихли.

– Смотрите.

Больше голос ничего не сказал, но раз Вадим что-то говорит, то ты это… делаешь. В смысле смотришь.

Красивый край – Голландия. Мягкие перья облаков разошлись в стороны, открывая ровную сеть каналов, аккуратные дома, небольшие рощицы. Человеческие фигурки на прямых, гладких дорогах и узких улочках старинного городка. Их мало, и они то и дело напряженно поглядывают вверх. Изображение плывет в сторону… оставляя улицу за улицей. Вот из магазина быстро расходятся люди, прижимая к груди какие-то пакеты. Вот на улицу выглядывает любопытный малыш, и кто-то, наверное мать, тут же сердито толкает его обратно в дом. Закрытые окна, задраенные двери, погашенная реклама, активированные сторожевики… Россыпь стекла у какого-то дома… Город жил тревожным ожиданием.

А вот центр. Над красивым старинным домом с золотистыми буквами на фронтоне вьется какой-то незнакомый флаг. Это, кажется, местная мэрия. Рядом группка людей у городского экрана… А здесь и правда тихая страна. Даже зондов до сих пор не видели – вон как пальцами показывают. Заметили. Изображение слегка тускнеет на миг – зонд уходит в тень. За мэрией – площадь, неожиданно полная. Человек триста, в основном молодежь, потрясают дубликатами флагов, зачем-то жгут костры, танцуют… Группа парней под восторженными взглядами девчонок выстругивает колышки из дерева… Поодаль несколько человек размахивают руками, указывая то на мэрию, то на груду мешков, похоже с песком. Неужели они всерьез думают, что это может помочь? Наивные. На весь этот городок хватит одного дракона.

Зонд скользит выше, выше…

Вот она, ракетная база.

Во время Судного дня Лина таких навидалась. И много раз поражалась человеческой глупости и агрессивности. Все эти офицеры и рядовые до последнего стремились надавить на свои кнопки, словно уничтожение другой страны могло сделать легче их собственную гибель. Так что Лина не испытывала угрызений совести, исполняя приказ. Военные – вполне достойная добыча. Даже интересно было.

Стоп! Изображение разделилось на четыре… на пять… шесть. Зонд разделился, чтобы обследовать все шахты. Следить стало трудней, но этого и не понадобилось. В темной глубине беззвучно и быстро двинулись какие-то тени, и пять окошек погасли, осталось одно. Все ясно, спецподразделение демонов-техников, накачанных кровью невидимок, закончило работу – эти ракеты уже не взлетят.

…Небольшое помещение ощетинилось оружием… Человек тридцать («двадцать семь, Лина, ты должна быть точной») взяли комнату в кольцо, на каждый из двух входов и люк в потолке было направлено не меньше десятка стволов. Феникс поморщилась – захватчики действовали до отвращения непрофессионально, при таком расположении треть из них запросто друг друга постреляет. А уж автоматы держат – как первый раз в руки взяли. Зелень!

Изображение укрупнилось, и девушка прикусила губу.

И правда зелень. Совсем. Худые плечи, безусые лица, совсем молодые – ну не больше семнадцати.

– Уроды, – прошипела рядом миролюбивая Анжелика.

– Что? – не поняла Марианна.

– На пульты смотри…

За пультами сидели люди постарше. Бывшие военные? Решили снова подержать мир на кнопке. Завербовали юнцов… Сыграли на их страхе, на том, что у каждого вот-вот настанет время Отбора. И правда уроды.

Изображение чуть дрогнуло, и в кадре возникло лицо.

Вряд ли сейчас кто-нибудь, глянув в эти глаза, рискнул бы назвать его Вадимом. Так смотрел первый вызванный им дракон – безжалостный черный лед во взгляде исподлобья замораживал на вздохе любого. Площадь, полная демонов, вдруг показалась вымершей, ибо каждый задержал дыхание, ожидая слов Повелителя.

– Нам бросили вызов, – наконец проговорил Вадим. – Люди. Что скажете?

– Смерть людишкам! – взорвалась воплями площадь.

– Вольфы из них закуску сделают! – орал кто-то рядом, до чертиков довольный, что Повелитель гневается не на них.

– Милорд, проучим как следует!

– Крови! Крови! Крови!

На экране на миг промелькнула картинка с городской площади – там все еще плясала под синим послеполуденным небом группа людей.

– Что ж, – усмехнулись ледяные губы, – пора показать им, кто здесь Хозяин. Включить общую трансляцию.

Полуминутная пауза.

Во всем мире включаются экраны, и миллионы людей, кто просыпаясь, кто отрываясь от домашних дел, кто в разгар рабочей смены, сейчас поворачивают головы, гадая, что случилось на этот раз. Экраны были даже в тюрьмах и лагерях.

– Слушайте!

Лина намертво зажала эмоции в кулак. Им не помочь. Никак. Смирись и смотри.

– Смотрите!

И снова база. Ракеты. Пульты. Худые мальчишеские пальцы, сжимающие автоматы… Замерший в ожидании городок… Праздничный сбор на городской площади в незнакомой Голландии… И еще один город… И еще, еще, еще…

– Преступники нарушили закон о разоружении, – зазвучал ледяной голос. – Осмелились ставить ультиматумы Мне. Я дал им на размышление три часа. Время истекло. Смотрите и запоминайте.

…Выстрелить мальчики не успели. За спиной каждого внезапно материализовалась темная тень – демон из гвардии. Оружие полетело на пол, кто-то дернулся, кто-то сразу упал, мужчина у одного из пультов бросился вперед и попытался нажать, еще не зная, что его оружие уже не сработает. А все остальные замерли на месте. С ножами у горла.

Растерянные глаза, совсем детские…

Звука не было, и что выкрикнул один из пленных – было не понять. Но один из демонов, ухмыльнувшись, прямо по луже крови прошел к ближайшему пульту и демонстративно медленно, издевательски медленно нажал кнопку. А потом махнул рукой. Двадцать семь ножей один за другим мягко скользнули по беззащитным шеям.

Экран был и на площади мятежного города.

Сейчас там больше не танцевали. Все смотрели вверх. Конечно. Они тоже видели базу. Кто-то плакал, кто-то выкрикивал безнадежные беззвучные проклятия… и все замерли, увидев на экране себя. Что-то прошуршало – появился звук. По краю экрана побежала радужная полоса – знак включения синхронного перевода.

– Вам было дано три часа, – проговорил знакомый низкий голос. – Время вышло.

– Будь ты проклят! Проклят! – крикнула какая-то женщина. Она тут же затихла – то ли кричавшая потеряла сознание, то ли ее заставили замолчать.

А Повелитель не стал отвечать. И от его улыбки стало так холодно… Нестерпимо холодно. Даже дыхание перехватило. Что это с ней? Что-то не так. Запястье стиснули чьи-то холодные пальцы. Анжелика.

– Лина, ты тоже?

– Что?

– Чувствуешь… это?

– Что? Подожди…

Странный шум послышался издалека, приблизился и стал затапливать площадь.

Что это?

Волна.

Такого Лина еще не видела, даже во время Судного дня.

Зеленовато-синяя, отсвечивающая в лучах послеполуденного солнца, в светлых пенных гребешках…

И она росла.

Цунами.