Глава 23
Побеждать можно и не сражаясь

Мерный топот копыт убаюкивал. Казалось, старый орк спал, покачиваясь в седле. Но Ырам не спал, смежив веки и оставив маленькую щелочку, орк внимательно оглядывал окрестности. Рядом с ним скакала леди Саманта, она сегодня прилетела к отряду орков на драконе. А тонконогую лошадку ей выделили орки. У них было по три заводные лошади на каждого, не считая вьючных.

Ырам усмехнулся, вспомнив позавчерашний пир. Королева Милисента и леди Саманта не опоздали, что было удивительно для женщин. Но для первых лиц государства – это было совершенно нормально. Точность – вежливость королей, Милисента – королева, а леди Саманта, несомненно, будущий канцлер. Леди-канцлер, не лорд, а именно леди. Так что в том, что леди прибыли в точно назначенное время, ничего удивительного не было. Удивительно было то – как они прибыли, просто вышли из шатра, хотя за минуту до этого в шатре никого не было. Вышли втроем. Третьей была рыжая девочка, одетая в жилет, явно снятый с Саманты. Жилет ей был как платье, а больше на ней ничего не было, но это девочку не смущало. Она поздоровалась с Ырамом как со своим старым знакомым. Опомнившийся Палым бросился представлять девочку:

– Дед, познакомься, это Листик, я тебе о ней рассказывал.

– Баронесса Дрэгис? – поднял бровь старый орк.

– Ага, – ответила девочка, сильно напомнив орку изумрудно-золотистого дракончика. Усиливая сходство, девочка огляделась и спросила: – А мороженое приготовили?

– Листик, ну как тебе не стыдно? – вполголоса укорила девочку королева.

Девочка, нисколько не смутившись, ответила:

– Мил, ну мне обещали! Какой же это пир без мороженого!

Старый орк усмехнулся, он все понял, с представителями этого народа он встречался раньше, в юности, когда путешествовал по другим мирам. Но то были холодные и высокомерные существа. А эта девочка была на них совершенно непохожа, но она была именно из того народа. Ырам поклонился девочке и сказал:

– А как же, обязательно приготовили! И барабан для вас, очаровательная леди, тоже уже приготовили! Я приказал к барабану приделать широкий ремень, чтоб вам, когда вы будете лететь, удобно было…

Саманта бросила на орка короткий взгляд, как бы предупреждая, что раз Ырам разгадал секрет девочки, то теперь должен его хранить. Орк кивнул в знак согласия. Если это тайна, то разглашать ее он не будет.

В общем, пир прошел весело, но, как только начало смеркаться, гостьи заторопились по каким-то своим делам. Попрощавшись, они погрузились на неизвестно откуда появившегося дракончика и улетели, прихватив с собой Палыма, который недоуменно озирался, не понимая, куда делась Листик и почему ее отсутствие никого не беспокоит. Орк усмехнулся: тогда приготовленный для дракончика барабан девушки так и не забрали, зато сейчас дракончик прилетела с барабаном. Получается, что они залетали в Кочевье и прихватили там барабан. Естественно, это девочка настояла, вернее, дракончик. Ырам снова усмехнулся, он правильно сделал, что распорядился приладить к барабану широкий и длинный ремень, чтоб девочке-дракончику было удобно его нести. И теперь с неба над скачущим отрядом время от времени раздавалось громкое «бум», это дракончик пробовала свою игрушку.

Дружина барона Хрылака вышла к первому замку Натайи, южной области зелийского королевства. Весь юг, носивший общее название Натайя, делился на три части: восточную, цетральную и западную Натайю. Этот замок был скорее крепостью, прикрывавшей восточное направление и соответственно отделявшей восточное приграничье и орочьи степи от Восточной Натайи. Эта крепость имела постоянный гарнизон королевских войск. Но эти войска были королевскими формально, на самом деле это был сводный отряд, состоящий из воинов дружин местных дворян. Командовал ими капитан Крузанак, местный барон.

Поднявшиеся на стену крепости капитан Крузанак и оба лейтенанта его отряда наблюдали за разворачивающимися в атакующие порядки орками. И у капитана, и у лейтенантов складывалось впечатление, что орки собрались атаковать крепость с ходу, прямо в конном строю.

– Они что, вот так и поскачут в атаку на стены? – выразил общее недоумение один из лейтенантов. – А это еще что?

Вперед выехало с десяток орков с огромными охотничьими рогами, или трубами, очень похожими на охотничьи рога.

– Это трембутары, такие трубы, – ответил второй лейтенант, он был старше своего коллеги-лейтенанта, да и капитана тоже, в юности он участвовал в отражении орочьих набегов, поэтому знал обычаи и повадки орков. – Сейчас они в них затрубят, орки всегда так делают перед сражением.

Орки действительно затрубили, громкие воющие звуки разнеслись над окрестностями, но не это изумило офицеров, а то, что к оркам присоединился дракон, спикировавший с неба. Дракон изумрудно-золотистого цвета был с большим красным барабаном! Он присоединился к оркам, и в рев их труб вплелся грохот отбиваемого на барабане ритма. Уууаааеееиии! Уууаааеееиии! Ревели трубы. Буум, бум, буум, бум – отбивал ритм барабан, придавая реву труб нечто напоминавшее маршевую мелодию. Некоторое время орки и дракон самозабвенно музицировали, терзая слух окружающих.

– Странно, Листику никогда не нравились звуки охотничьего рога, – сказала Саманта. – Она всегда говорила, что такой звук резкий и неприятный.

– Это, леди Саманта, потому что она слушала, а тут она сама участвует в этом безобразии, – поморщился орк, Саманта согласно кивнула. Листик услышала их высказывания, даже несмотря на оглушающие звуки, и показала язык. Потом начала раздувать щеки.

– Удивительно! Дракон стоит на задних лапах! Да еще и бьет в барабан! – стараясь перекричать оглушительную какофонию, громко высказался лейтенант.

– Могу сказать одно – это не к добру! – тоже прокричал поднявшийся на стену маг и вдруг отчаянно закричал: – Все назад!

Никто не понял, чем вызвана такая паническая реакция мага, как варварская музыка прекратилась. Дракон, раздувший щеки, резко выдохнул. На крепость с ревом устремилось пламя. Люди отшатнулись от края стены, они уже не успевали убежать. Но пламя, достигнув внешнего края стены, остановилось, пробушевав некоторое время, оно опало. Вся та часть стены, где было пламя, вместе с массивными зубцами обрушилась.

– Все вниз! – скомандовал маг. – Капитан! Прикажите открыть задние ворота и седлать коней!

– Господин маг, вы что? Предлагаете сделать вылазку? – удивился капитан.

– Я предлагаю уносить отсюда ноги! – Маг уже сбегал вниз со стены. – Этот дракон снова надувает щеки!

Капитан и лейтенанты последовали примеру мага. А в крепостном дворе, подчиняясь команде мага, солдаты уже открывали задние ворота и седлали лошадей. Капитан хотел было отменить приказ мага и отчитать того за самоуправство, как новая волна огня накрыла стену. На ней, к счастью, уже не было никого из людей. На этот раз огонь был гораздо сильнее, стена рухнула, открывая вид на поле с драконом и орками. Те снова задудели в свои ужасные трубы, а дракон ударил в барабан и опять стал раздувать щеки.

– Бежим! – закричал маг, направляя свою лошадь в ворота, за ним последовали все, кто успел вскочить на коней, те же, кому лошадей не хватило, бежали сами, бросая все, что могло их задержать. Люди понимали, что очередной огненный выдох дракона сожжет всех.

– Какое трогательное единодушие, – ехидно сказал Ырам, – так слаженно и четко, главное, что с собой ничего ценного не унесли, даже того, что могли взять. Вот что значит убедительно попросить!

Старый орк махнул нагайкой, и воины его отряда с визгом устремились в крепость.

– Да, просьба была более чем убедительна, – усмехнулась Саманта, она, как и Ырам, осталась на месте.

Старый орк махнул своим телохранителям, показывая, что под защитой Саманты и дракона ему ничего не угрожает. Охрана хана устремилась вслед за своими соплеменниками.

– Ага, – подтвердила утверждение Саманты рыжая девочка, она сидела на барабане и болтала ногами, – если вежливо попросить, то отказать в такой просьбе бывает трудно. Надо только очень вежливо попросить, тогда получается убедительно. Вот только третий раз у меня уже не получилось бы так убедительно. Выдохлась я, уж очень у них крепкие стены оказались, отдохнуть теперь надо. А потом можно будет снова что-нибудь развалить. Или доломать эту крепость.

– Думаю, леди Листик, что разрушать больше ничего не потребуется, защитники этой крепости разбежались, так что ломать ее не нужно. Вы, леди, были великолепны!

Девочка перестала болтать ногами и приняла горделивый и важный вид. Но сохранять серьезность долго она не смогла, Листик пару раз подскочила, со всего размаху садясь на барабан. Барабан ответил густым гулом. Девочка удовлетворенно склонила голову, прислушиваясь к полученному таким образом звуку. Ей, видно, это понравилось, и она еще пару раз так же подпрыгнула, с громким шлепком ударяя по барабану.

– Листик! – строго сказала Саманта. – Как ты себя ведешь! Приличные леди в таком виде не разгуливают! И по барабанам не скачут!

– А я не приличная леди! Я дракон! И я не разгуливаю, я сижу! – ответила рыженькая курносая девочка. Но прыгать перестала, зато снова заболтала ногами.

– Вы прекрасны, леди Листик! В любом виде, и как дракон, и как леди… – Старый орк склонил голову, собираясь закончить свой комплимент, но за него закончила Саманта:

– …как леди, сидящая на барабане!

– Ага! – задрала нос Листик. – Я такая! Прекрасная со всех сторон!

Саманта засмеялась, за ней засмеялась и Листик, к ним присоединился Ырам. Отсмеявшись, Саманта сказала:

– С восточной Натаей, уважаемый Ырам, думаю, вы дальше разберетесь сами. Постарайтесь пошуметь сильнее, но крупные замки обходите, там сильные гарнизоны, да и теперь они будут наготове, их эти, – Саманта кивнула на крепость, – бегуны предупредят. Ваша главная цель – замок герцога Наразака, он с дружиной ушел в столицу, так что сейчас его замок практически беззащитен, а вот остальные только собирались туда идти, поэтому их дружины сейчас в замках и в полной готовности. Главное, чтоб они так и сидели в своих замках, не делая попыток похода на столицу.

– Будьте спокойны, леди Саманта, у меня сейчас, конечно, не орда, только моя дружина, но изобразить полную орду мы сумеем. К тому же хоть и бескровная, но такая блестящая победа, одержанная над гарнизоном этой крепости, нагонит страху на остальных, – усмехнулся старый орк, кивнув в сторону крепости, лишившейся одной стены, и продолжил: – Казна этой крепости уже окупит все затраты по организации похода. Так что дальше можно и поразвлечься, пугая этих гордых, но обленившихся южан. А на замки с большими гарнизонами у меня сил не хватит. Поэтому я буду крайне осторожен.

– Вот и хорошо, – кивнула орку Саманата. И сказала, уже обращаясь к девочке на барабане: – А у нас с тобой еще много работы, надо подумать, как нам остановить армию западной Натайи, там у нас пусто. За центр я не беспокоюсь, это направление прикроют третий и четвертый корпуса.

– Ага, есть у меня одна мысль, сегодня ночью и организую, тебе и Мил понравится, – ответила девочка, а дальше уже продолжила дракончик: – Вот только барабан с собой захватим, такой замечательный барабан! Барабанить можно и сидеть удобно.

Солнце уже зашло, но на западе небо еще алело. А в лесу уже было темно, как раз самое время для различных ночных созданий. А Ругукль и его семейство как раз и были детьми ночи. Но они ни на кого не охотились, по двум причинам: первое – Ругукль и его семья были не плотоядными, и второе – у них и так было много еды. Еды было столько, что они позвали на пир соседей, четыре полных семьи своих сородичей. И теперь небольшие мохнатые тела как хозяев, так и их гостей окружили огромную кучу вожделенной еды. Взрослые удовлетворенно урчали, а дети восторженно пищали. Нет, конечно, Ругукль выставил не всю свою добычу, большую часть он припрятал в норе, ведь такая удача выпадает очень редко. Да и добычей это назвать было нельзя, всю эту вкусную еду Ругуклю подарила Хозяйка. И перед тем как приступить к трапезе, Ругукль гордо рассказал о своем личном знакомстве с Хозяйкой почтительно слушавшим его сородичам. Особый энтузиазм вызвало то, что Хозяйка пообещала не забывать семейство Ругукля. Только старый Рымакль покачал головой:

– Кто мы, а кто Хозяйка… Ее милости безграничны, потому что это для нее такая малость, но также безграничен и ее гнев, потому что даже слегка нахмуренные брови Хозяйки могут обернуться для нас огромными бедами!

Старый Рымакль сказал – как сглазил, и хозяев, и гостей накрыла огромная тень. Рядом с местом пиршества бесшумно опустилась Хозяйка. Она сложила свои огромные крылья и посмотрела на пирующих своими завораживающими и прекрасными зелеными глазами:

– Пируете, да?

– Ддда, пируем, – заикаясь, ответил Ругукль, взрослые затаили дыхание, а вот дети запищали еще громче и восторженней. У их родителей сложилось впечатление, что дети нисколько не боятся грозную Хозяйку, и что самое странное – это нисколько ее не гневило.

– Придется пир отложить, – сказала Хозяйка. Ругукль сжался – а ну как Она сейчас отберет все, что подарила?

– Ага, отложить, – кивнула Хозяйка. Но, заметив испуг Ругукля, засмеялась: – Да не буду я забирать у тебя ничего, наоборот! Мне надо, чтоб вы погрызли все, до чего дотянетесь, понятно? И это даже хорошо, что вас здесь так много собралось, не придется за вами гоняться и собирать.

При этих словах Хозяйки старый Рымакль тяжело вздохнул, он так и знал – Хозяйка милостей даром не раздает. И от судьбы не уйдешь: если Хозяйка положила на что-то или на кого-то глаз – то от нее не спрячешься, как ни старайся.

– Ага, – хихикнула Хозяйка, казалось, ее, позабавил испуг старого Рымакля, но, став серьезной, она сказала: – Значит, так, я вас перенесу в южную степь. Там сейчас расположилось лагерем войско людей. Мне надо, чтоб вы погрызли оси больших фургонов, маленькие телеги можете не трогать, а еще надо, чтоб вы погрызли все металлические детали конской сбруи. Не съели, а именно погрызли! Ну и все остальное, до чего дотянетесь. Но оси и сбрую в первую очередь! Ясно?

– Понятно, Хозяйка, – поклонился Ругукль и робко спросил: – Но как же это мы сможем? Ведь если это большой лагерь хуманов, то они, скорее всего, наложили на все железо охранные чары! Мы же не сможем его погрызть!

– Сможете, – снова хихикнула Хозяйка, – в эту ночь охранные заклинания людей вам не помешают. Я позабочусь. И все, что люди бросят, можете забрать себе, сколько унесете. Я же вас не на спине переносить буду, а открою вам тоннель, понятно? И на том, что унесете, охранных чар тоже не будет.

Все присутствующие закивали, они мало что поняли, но то, что поняли, – обрадовало. Им предлагали еду, причем в большом количестве – сколько смогут унести, а унести, несмотря на свои малые размеры, ржавики могли много.

– Ну если всем все ясно, то пошли! – скомандовала Хозяйка. И тут же прямо на полянке засветился серый, стоящий вертикально круг, который почти сразу же стал прозрачным, оттуда дохнуло теплотой южной ночи. Ржавики быстро засеменили в открывшийся портал, за ними шагнула рыжая девочка – Хозяйка уже сменила ипостась, она указала направление и тихо произнесла:

– Вот там, в двухстах метрах.

Метаморфозе, произошедшей с Хозяйкой, никто не удивился, Хозяйка может иметь тот вид, какой пожелает, на то она и Хозяйка.

Герцог Огеньзияк вышел из своего шатра и потянулся. Утро уже было не раннее, но герцог на то и герцог, чтоб самому определять, какое утро и когда ему просыпаться. Герцогу тотчас же подали тазик с подогретой водой для утреннего омовения. Потом поставили стол с завтраком, пусть не таким изысканным, как обычно, все-таки поход, но гораздо более шикарным, чем у простых воинов. Позавтракав, герцог подождал, когда к нему подойдут герцоги Торсинияк и Равальнияк. Герцоги были равны по положению, по знатности и по количеству войск, шедших под рукой каждого, поэтому вопрос, кто же будет старшим, никак не могли решить, все откладывали. Но большое дело – правильно выбрать место расположения ночевки, а шатер Огеньзияка стоял на таком месте, откуда было видно весь лагерь, поэтому сигнал о начале движения можно было подать только отсюда. Вот потому герцоги и пришли сюда. Пришли дать команду своим людям, но получилось вроде как к старшему по походу, к нему, к герцогу Огеньзияку. Герцог принял горделивую позу, опять же он должен первым скомандовать своим людям на начало движения, и только потом, когда дружина герцога двинется, освобождая дорогу, скомандовать смогут два других предводителя. А то получится очень несолидно, вроде и отдал команду тронуться, а дружина стоит – дорога-то занята. Герцог Огеньзияк улыбнулся в усы, он нарочно медлил, ждал, когда слуги свернут его роскошный шатер, и два других герцога, внутренне закипая, тоже ждали. Выдержав паузу, Огеньзияк скомандовал:

– Горнист, труби поход!

Резкие звуки горна разнеслись по окрестностям, рыцари молодецки вскочили в седла, и кавалерия двинулась. Мерно ударили сапоги пехотинцев, отбивая первый шаг. Обычно первые сто метров пехота шла как на парад, строем и в ногу, а уже потом начинался походный разнобой. Возницы фургонов щелкнули бичами и закричали на тягловых быков. Но эта стройная картина похода продолжалась всего несколько секунд. Раздались крики и ругань падающих рыцарей, сбруя их коней, ничем не скрепленная, просто рассыпалась. Тут же раздался грохот оседающих фургонов – их оси ломались, колеса разлетались в разные стороны, мало того – с колес соскакивали железные ободы.

– Вам, Огеньзияк, надо лучше следить за своими людьми, они вконец распустились. Это же надо – такое пренебрежение к службе в походе! – презрительно скривился герцог Торсинияк. Но его злорадное торжество длилось недолго. С его кавалеристами произошло то же самое, они успели только вскочить в седла и даже не двинулись с места, просто нетерпеливо ерзали, ожидая своей очереди начать движение, и этого оказалось достаточно, сбрую их коней постигла та же участь, что и сбрую коней рыцарей герцога Огеньзияка.

– У вас, любезный герцог, службу несут не лучше, – ухмыльнулся Огеньзияк, – думаю, что и у ваших людей, герцог Равальнияк, произойдет то же самое. Прикажите проверить сбрую коней и оси фургонов.

Когда прихрамывающий вестовой, сначала лихо вскочивший на коня и тут же с него свалившийся, убежал к его дружине, герцог Равальнияк спросил у Огеньзияка:

– Любезный герцог, не соблаговолите ли объяснить, что же произошло? Я вижу, у вас есть на этот счет догадки?

– Мы подверглись нападению коварных диверсантов. Ночью они проникли на территорию нашего лагеря и сделали свое черное дело.

– Но куда же смотрела охрана? Почему их не задержали? Немедленно организовать погоню! Схватить! Допросить! Казнить! – брызгая слюной, закричал герцог Торсинияк.

– Как вы это себе представляете, любезный герцог? Пошлете своих рыцарей в погоню пешком? Они не догонят, да и сами далеко не уйдут. Мы же не знаем сил этих неизвестных противников. Возможно, вон за теми холмами скрывается целая армия, которая готовится ударить по нашим дезорганизованным войскам, – ехидно сказал Огеньзияк.

– Немедленно фургоны в круг! Приготовиться к вражеской атаке! – сорвался на визг герцог Торсинияк.

– Герцог, но вы же так не думаете? – спросил герцог Равальнияк у Огеньзияка. – Вы абсолютно спокойны и не боитесь врага.

– Видите ли, любезный герцог, если бы враг хотел на нас напасть, он бы это уже сделал. Но раз этого нет, то вряд ли будет в ближайшем будущем. Но герцог Торсинияк абсолютно прав, – Огеньзияк брезгливо посмотрел на своего товарища, продолжающего вопить, – лагерь надо укрепить, хотя бы вырыть рвы и поставить частокол.

– Думаю, что это не требуется, ваша милость, – произнес подошедший человек в мантии мага.

– Почему вы так думаете, магистр Нерини? – поднял брови герцог Огеньзияк.

– Вы совершенно правильно заметили, ваша милость, что если бы на нас хотели напасть, то это уже сделали бы. Нам только испортили часть амуниции и транспортных средств. Возможно, пострадало и оружие… – стал пояснять маг, но его перебил герцог Торсинияк, он завопил снова:

– Поймать, казнить! – При этом он выхватил свой меч, вернее, то, что от него осталось.

Маг поморщился и продолжил, указав на огрызок меча, на который тупо уставился Торсинияк:

– Вот, видите? Это сделали не люди. Это работа корозлинов.

– Кого?

– Корозлинов, это ближайшие родственники гремлинов, только более примитивные, грызут простое железо. Именно они погрызли железные детали амуниции и оси у фургонов, но, видите ли, эти примитивные создания если бы грызли одну какую-нибудь вещь, то грызли бы ее, пока бы не съели полностью, и только потом бы перешли к другой. А тут погрызено, именно погрызено, большое количество вещей, даже не погрызено, а надгрызено ровно настолько, чтоб вывести из строя.

– Магистр Нерини, что вы хотите этим сказать? – спросил герцог Огеньзияк. Равальнияк тоже внимательно слушал мага, только Торсинияк продолжал тупо, но уже молча рассматривать огрызок своего фамильного меча.

– То, что это диверсия, и хорошо подготовленная диверсия! Надо не просто найти и изловить достаточное количество корозлинов, но и заставить их проделать то, что они тут натворили. А это, уж поверьте мне, совсем непросто!

– И каковы же ваши выводы, магистр Нерини? – спросил герцог Огеньзияк.

– Против нас действует группа очень сильных магов, именно группа, потому что одному магу такое не под силу, даже если это один из мэтров. Лично я бы предпочел сразиться с вражеской армией, чем с такой группой.

– Да, действительно, с вражеской армией проще, – сказал герцог Равальнияк, осторожно потянув из ножен свой меч. У него в руке тоже был огрызок. Герцог покачал головой: – По крайней мере, там все понятно: вот враг, а в руках у тебя честное оружие! А тут? Стоишь безоружный, и неизвестно, откуда ждать атаки.

В этот момент громко лопнули металлические кольца крепления шатра герцога Огеньзияка, который вновь попытались поставить слуги. Все присутствующие вздрогнули и заозирались, ожидая нападения неизвестных магов.

– Что будем делать, господа? – спросил герцог Равальнияк, посмотрев на герцога Огеньзияка.

Торсинияк тоже смотрел на Огеньзияка, открыв рот, так смотрят дети на взрослого, ожидая от него защиты. Огеньзияк внутренне усмехнулся, его таки признали старшим, только вот обстоятельства, при которых это было сделано, совсем не располагали гордиться этим. Вздохнув, герцог сказал:

– Я считаю наш поход бессмысленным, дальнейшее движение просто невозможно. Мы потеряли боеспособность.

– Но как же наши обязательства перед принцем Варрантом? – спросил герцог Равальнияк.

– При вновь открывшихся обстоятельствах их невозможно выполнить, поэтому предлагаю остаться на этом месте. Разбить здесь постоянный лагерь, заняться ремонтом фургонов…

Закончить герцог Огеньзияк не смог, ему помешал внезапно поднявшийся сильный ветер, дувший с той стороны, куда утром собирались направиться дружины герцогов. Мало того, там закрутился смерч, он двинулся в сторону лагеря, но, не дойдя метров сто, остановился. Смерч, покачиваясь, вращался и грозно гудел.

– Боюсь, ваша милость, нам этого не позволят, – криво усмехнулся магистр Нерини, глядя на вращающийся смерч, – за нами не только наблюдают, но и слушают все, о чем мы тут говорим. Причем делают это так, что я ничего не чувствую. Ничего, абсолютно ничего. Это уровень мэтра. Скорее всего, нам противостоит не один, а несколько архимагов.

– Хорошо, – тоже криво улыбнулся герцог Огеньзияк. И закричал: – Трубач, труби отход! Впрочем, в таком шуме это не будет слышно. Вестовые! Приказ на отход! Бросаем все лишнее и пришедшее в негодность! Отходим как можно быстрее!

– И как можно дальше! – добавил герцог Равальнияк, а герцог Торсинияк ничего не сказал, он только быстро закивал, так же быстро икая при этом.

В жиденьких кустах, покрывающих холм, в полумиле от лагеря южан потирал лапки ржавик Ругукль, он сначала сильно испугался, когда один из герцогов решил не покидать лагерь. Ржавик даже немного заскулил, жалобно глядя на рыженькую девочку, лежащую рядом и задумчиво жующую травинку. Она погладила ржавика по жесткой шерстке, отчего тот перестал скулить и довольно заурчал, и выплюнула соломинку. Соломинка, вращаясь, полетела в сторону лагеря южан, не просто полетела, а подняв при этом сильный ветер. Соломинка, увеличиваясь в размерах, превратилась в смерч.

– Вот, – удовлетворенно сказала девочка, – простое заклинание – «воздушный кулак», только надо быстро-быстро из кулака делать фигу и обратно. Знатно получилось, и страшилка, и стукнуть можно!

– О Хозяйка… – запищали в восторге все ржавики, они расположились в кустах вокруг девочки.

– Листик! – строго поправила рыженькая девочка. – Листик! Так меня зовут друзья!

Армия герцогов отступала целый день. Если это можно назвать отступлением. Герцогские дружины просто бежали, стремясь как можно дальше уйти от страшного места. Хорошо, что уцелели простые телеги, на них нагрузили остатки скудного имущества, которое не было испорчено корозлинами. Все тяжелые трехосные фургоны пришлось бросить, пришлось бросить и часть оружия, оно тоже было безнадежно испорчено. Но на этом злоключения герцогов не кончились – на следующее утро прискакал гонец, он привез очень неутешительные вести. Армия юго-востока тоже повернула назад, на земли тамошних герцогов надвигалась орочья орда. А армии центральных областей юга дорогу на столицу заступили третий и четвертый корпуса королевских войск.

– Вся Натайя блокирована, заметьте, господа, очень умело блокирована! – Этими словами герцог Огеньзияк начал вечернее совещание. Герцоги Торсинияк и Равальнияк признали-таки его старшим, поэтому совещание проходило в шатре Огеньзияка, кое-как поставленном слугами уже на новом месте, ведь его металлические части были испорчены. Огеньзияк продолжил свою речь: – И сделать такое мог только очень опытный полководец и умелый стратег, я лично знаю только двоих, кому это под силу. Оба они носят фамилию Грег – это маршал, а ныне канцлер, и его внучка генерал Саманта Грег.

– Вы, герцог, намекаете на никойскую резню? – спросил герцог Равальнияк. – Когда пятый корпус под командой леди Саманты в ночной атаке без жалости вырезал весь лагерь бунтовщиков? Тогда пятый корпус и получил прозвище – Тени.

– Именно, герцог, именно! Теперь вы понимаете, какой участи мы избежали? Мы могли утром проснуться совершенно зарезанными!

Герцоги замолчали, герцог Равальнияк содрогнулся, представив себя зарезанным, а герцог Торсинияк снова начал икать от ужаса. Он тоже представил себя просыпающимся утром с перерезанным горлом, он пытается позавтракать, но ничего не может проглотить, все вываливается сквозь перерезанное горло, и что самое ужасное – выпитое вино тоже выливается! Торсинияк застонал и с надеждой посмотрел на герцога Огеньзияка, тот просто обязан подсказать, как избежать подобной ужасной участи. И герцог Огеньзияк оправдал надежды:

– Завтра двигаемся обратно. Расходимся по своим замкам и сидим там тихо-тихо…

– А как же наши обязательства? А как же… – попытался задать вопрос герцог Равальнияк.

– Сидим тихо-тихо, если вы, лично вы, герцог, не хотите повторить участь дворян Никойи. Ведь там не осталось ни одного герцога, и только треть баронов! Все земли бунтовщиков реквизированы в пользу короны! И если бы не протест Палаты пэров, то леди Саманта Грег так бы и командовала пятым корпусом, а возможно – и всей армией!

– Может, это было бы к лучшему, – подал голос магистр Нерини, тоже присутствующий на совещании. – После своей отставки леди Саманта начала активно заниматься магией. И теперь мы имеем в противниках не просто талантливого полководца, но и очень сильного мага!

– Именно, магистр, именно! – повторился герцог Огеньзияк. – Поэтому сейчас мы должны сделать все, чтоб леди Саманта не думала, что мы ей противники. Отступаем в свои замки и, если она нанесет нам визит, уверяем ее, что поддерживаем только ее и того, кого она назовет королем или королевой… А о принце Варранте мы вообще не слышали! И если, господа, вы хотите жить, то только так, а не иначе!

– Все-таки репутация – это сила! Особенно плохая, – заметила Саманта, она и Листик сидели на холме в миле от лагеря западных натайцев и слушали совещание их герцогов.

– Ага! – согласно кивнула Листик, срывая очередную травинку. Глянув на Саманту, она спросила: – А там, в Никойе… Это правда?

– Частично, там пятый корпус заступил путь на столицу дружинам никойских баронов. Они ударили в тыл, ведь королевская армия и герцогские дружины, верные короне, сдерживали гринейцев, столица была практически беззащитна. Никойцев было раза в три больше, чем бойцов в пятом корпусе, и в основном это были рыцари. В полевом сражении они бы нас смяли, ведь пятый корпус – это легкая пехота. Но я уже три года была командиром пятого корпуса. Вымуштровала их, понятно, что не строем ходить. Ночью мы сняли часовых и захватили всех их командиров, некоторые сопротивлялись. Вот их и пришлось прирезать. А утром просто разогнали остальных. Без командиров и оружия не очень-то и повоюешь. Никойцев погибло-то всего несколько десятков, да и то большинство в давке, когда утром разбегались. Это уже потом молва превратила эту операцию в резню. Надо ж было никойцам как-то оправдать свое блестящее поражение с последующим героическим бегством. Земли бунтовщиков реквизировали, многих лишили дворянства. А большинству благородных кажется, что лучше умереть, чем честно работать.

Саманта тоже сорвала травинку и похвалила девочку:

– Листик, ты молодец, что такое придумала с ржавиками. Это ты настоящий полководец. Ты меня превзошла, две такие великолепные победы за двое суток! Причем ты не потеряла не только ни одного своего бойца, но и ни одного вражеского!

– Потеряла, – тяжело вздохнула девочка. Мотнув головой в сторону лагеря натайцев, грустно сказала: – Когда эти шли сюда, то в лесочке у них потерялось больше сотни солдат, наверное, заблудились. Теперь пропадут.

– Они не потерялись, а дезертировали! – засмеялась Саманта. Видя недоумение девочки, пояснила: – Просто убежали от своих командиров, так делают те солдаты, которые не хотят воевать.

– Так если они не хотели воевать, чего ж они тогда шли на войну?

– Заставили… – пожала плечами Саманта. – Но ты отбила охоту воевать даже у тех, кто этого хотел. Теперь запад Натайи признает Милисенту королевой без всякого военного принуждения, совершенно добровольно. У тебя просто талант стратега!

– Ага! – подтвердила Листик, продолжая жевать травинку. – У тебя тоже талант полководца! Мы с тобой самая грозная стратегическая сила в королевстве!

– Ага! – ответила Милисента, и обе девушки засмеялись.

В синей гостиной королевского дворца собрались все заговорщики во главе с принцем Варрантом. Сегодня в полдень должна состояться коронация, принц станет королем. Но Варрант опасался новых выходок принцессы Милисенты, поэтому он и собрал своих соратников по заговору на это утреннее совещание. Все внимательно слушали приват-магистра Холорена. Такое странное звание было у Холорена потому, что он сам себе его и присвоил. Его отчислили из академии Магических Искусств за неуспеваемость. Но нахальный студент объявил, что полученных знаний уже достаточно, чтоб заниматься частной магической практикой. Только вот магистерское звание присваивал или ученый совет академии, или Высший Синклит магов, а с недипломированным псевдоспециалистом мало кто хотел иметь дело, но студент-недоучка сам себе присвоил собою же придуманное, звание приват-магистр. Теперь Холорен, призванный в качестве эксперта и специалиста по привидениям, распинался перед высоким собранием:

– Таким образом, несомненно можно считать, что все присутствующие при случившимся инциденте видели привидение, так сказать, дух принцессы Милисенты. А наличие привидения любой означенной особы свидетельствует, что означенная особа уже не является живым существом. То есть означенная особа находится в состоянии, которое можно назвать неживым, поэтому дееспособность означенной особы нельзя признать правомочной…

– Господин приват-магистр, вы можете сказать конкретнее, без вашей этой научной галиматьи, – жива ли принцесса Милисента или уже нет? Она привидение? – спросил потерявший терпение герцог Наразак.

Его поддержал герцог Вэркуэлл:

– Да, чем можно доказать, что принцесса мертва?

– Наличие привидения является неоспоримым свидетельством того, что исследуемый объект… – опять забубнил приват-магистр, но герцог Вэркуэлл его бесцеремонно оборвал:

– Да или нет?! Нам нужен точный ответ!

– Видите ли, ваша милость, я не был очевидцем данного инцидента, а показания свидетелей оного довольно расплывчаты…

– Хорошо. – Герцог взмахом руки приказал приват-доценту замолчать. Потом скомандовал гвардейцу: – Лейтенант, вы были свидетелем, повторите свои показания!

– Так точно! – гаркнул гвардеец. – Был! Она, то есть принцесса, сидела на троне, мокрая и голая! – При последних словах гвардеец облизнулся.

Присутствующие вопросительно уставились на Холорена, тот важно кивнул и тоном лектора снова начал:

– Сам факт того, что привидение обнажено, еще ни о чем не говорит, хотя обнаженное привидение большая редкость. За все время изучения привидений как явления не было зафиксировано ни одного случая появления обнаженных привидений мужского пола. Даже если данный индивид в момент умерщвления, а следовательно, и перехода в состояние привидения был совершенно обнажен. О чем это говорит? – Приват-магистр многозначительно поднял палец вверх.

Гвардейский лейтенант решил, что вопрос адресован именно ему, поэтому, наморщив лоб, ответил:

– Это говорит о том, что где-то есть место, где голые привидения-мужики одеваются!

– Э-э-э… – поперхнулся приват-магистр, – как гипотеза такое предположение имеет право быть рассмотрено. Но вот с привидениями-женщинами наблюдается несколько иная картина, есть свидетельства, когда женское привидение являлось в совершеннейшем неглиже.

– Вы имеете в виду Белую Графиню? – спросил граф де Коэльяк.

– Именно! – обрадованно воскликнул Холорен. Достав из своей сумки толстый фолиант, приват-магистр открыл его. – Вот документальные свидетельства маркиза де Женкура, записанные монахом Пибиусом со слов самого маркиза, сразу после его встречи с привидением, именуемым Белой Графиней.

Холорен открыл книгу и торопливо, боясь, что его могут опять прервать, стал читать текст:

– «И явилась дама, обнаженная, с распущенными волосами, полностью скрывавшими ее…»

– Интересно, как маркиз разглядел, что дама обнаженная, если волосы полностью скрывали ее? – хмыкнул кто-то из присутствующих.

А приват-магистр продолжал:

– «Красота ее была ослепительна, очи ее горели ярким огнем, зубы сверкали во тьме, а лакированные ногти на пальцах были такой длины, что закручивались…»

– Ничего себе красотка! – поразился тот же из присутствующих, а приват-магистр дополнил описание:

– «Ее прекрасные груди светились ярким перламутровым светом…»

– О Единый! До чего же надо было довести себя этому привидению, чтоб добиться такого эффекта! – поразился еще кто-то из присутствующих.

А другой голос его поправил:

– Скорее, это маркиз допился до перламутрового света…

– «…записано монахом Пибиусом со слов достопочтенного маркиза де Женкура, пребывающего после встречи с призраком Белой Графини в бессознательном состоянии», – закончил чтение Холорен.

– Бессознательном? – хмыкнул герцог Мерован. – Видно, маркиз на пару с монахом пил, но Белая Графиня только к де Женкуру явилась, монахом побрезговала. Хотя какой даме прок, даже если она привидение, от монаха…

– К чему вы все это нам прочитали? – грозно спросил герцог Наразак.

– К тому, что привидение принцессы вполне могло быть обнажено, даже если в момент смерти она была одета, – важно ответил приват-магистр, закрывая свою толстую книгу.

А гвардеец, осененный догадкой, пораженно спросил:

– Так в том месте, где мужики-призраки одеваются, женские привидения раздеваются?

– Не совсем так, хотя такая гипотеза имеет место… – начал отвечать Холорен, но герцог Наразак грубо его перебил:

– Господин приват-магистр! У нас конкретный случай! И нам нужно понять, чего ожидать от этого конкретного привидения!

– Мы рассмотрели только один аспект появления призрака принцессы, второй аспект – это то, что принцесса была мокрой. Из этого можно сделать вывод об утоплении вышеозначенного призрака.

– Господин приват-магистр, вы что, хотите сказать, что привидение принцессы утопилось? – удивился герцог Вэркуэлл.

А гвардейский лейтенант еще более пораженно добавил:

– Привидение утопилось, а потом пошло и разделось…

– И с чувством исполненного долга вышло погулять во дворец, – ехидно заметил принц Варрант, до этого молча слушавший, – причем не только хорошо прогулялось, но еще и устроило на меня покушение!

– Но, ваше высочество, покушение устроила рыжая девчонка, пришедшая вместе с принцессой, она тоже была голая и мокрая! – влез со своим замечанием граф Коэльяк.

– Они топились вместе, – никого не слушая, проговорил гвардейский лейтенант, – потом пошли и вместе разделись…

– Но эта рыжая девка колдовала! А перед этим дралась с маркизом Галирамо! Разве утопившиеся привидения могут драться?! – почти выкрикнул граф Коэльяк.

– Она разделась, чтоб драться с маркизом! – так же отстраненно продолжил гвардейский лейтенант. Все присутствующие посмотрели на маркиза Галирамо, у которого на лбу красовался огромный синяк, а гвардеец, наставив палец на Галирамо, обвиняюще произнес: – Маркиз, с вами дерутся только голые утопившиеся привидения?! Это недостойно дворянина, маркиз!

Принц страдальчески поморщился, а герцог Наразак громко заорал:

– Ма-а-алчать!

В гостиной воцарилась тишина, только гвардейский лейтенант продолжал бормотать:

– Привидения! Голые и мокрые! Они придут и…

– Лейтенант, сми-и-ирна! – еще громче заорал герцог Наразак, обращаясь непосредственно к гвардейцу.

Гвардеец замолчал и вытянулся в стойке «смирно», герцог удовлетворенно кивнул и скомандовал:

– Кру-гом! На свой пост, шагом марш!

Гвардеец четко развернулся и, печатая шаг, вышел из гостиной. Вэркуэлл, проводивший его взглядом, спросил у Наразака:

– Герцог, а куда вы его послали?

– На его пост, – пожал плечами герцог Наразак, а Вэркуэлл задал еще один вопрос:

– Гм, а где его пост? Найдет ли?

– Единый его знает, – опять пожал плечами Наразак. – Но, судя по тому, как этот лейтенант туда устремился, он его точно найдет.

– Граф, а что вы можете сказать? – спросил у графа Коэльяка принц Варрант. – Ведь вы были в зеркальном зале с момента появления там призрака принцессы. Вы всё видели – от начала и до конца.

– Принцесса, вернее, ее призрак возник у окна как будто из ниоткуда, – начал граф Коэльяк, приват-магистр Холорен удовлетворенно кивнул и вполголоса проговорил:

– Что доказывает ее призрачную сущность, можно сказать, нематериальность субстанции принцессы…

Принц поморщился и, нахмурив брови, взглянул в сторону приват-магистра, тот замолчал, а Коэльяк, ободренный этим, продолжил уже увереннее:

– После чего она, оставляя мокрые следы, прошла к трону и нагло на него уселась, трон засветился…

– Гм, – скривился принц, а граф, поняв свою оплошность, быстро проговорил:

– Потом появилась рыжая девица, она появилась не у окна, как самозванка, а у дверей…

– Правильный тактический ход – перекрыть все пути отступления, – произнес герцог Мерован, – однако какие грамотные в тактическом плане привидения!

– Она и закрыла двери в зал, закрыла с помощью какого-то заклинания, – продолжил Коэльяк. – Маркиз Галирамо попытался этому воспрепятствовать…

– А вот тут подробнее, граф, – прищурил глаза герцог Наразак. И Коэльяк, насколько смог подробно, рассказал о событиях, произошедших в зеркальном зале.

– Что ж получается, – подытожил рассказ графа герцог Наразак, – маркиз Галирамо, которого мы знаем как отличного фехтовальщика, не смог зарубить эту рыжую девицу?

– Это подтверждает тезис о ее нематериальности! Привидение нельзя зарубить обычным оружием! – поднял палец вверх приват-магистр Холорен. А герцог Наразак ехидно продолжил:

– Естественно, нематериальную сущность невозможно зарубить мечом, но эта нематериальная сущность вполне материально приложила маркиза Галирамо ногой в лоб!

Большой синяк на лбу маркиза снова стал объектом пристального внимания всех присутствующих, одним своим видом этот синяк опровергал все тезисы о нематериальной сущности существа, стукнувшего маркиза.

– Эта нематериальная сущность не только избила маркиза Галирамо, но и вполне материально колдовала! И заметьте, колдовала в зеркальном зале, где колдовать в принципе невозможно! И следы этого колдовства все здесь присутствующие видели сами! – все больше распаляясь, вещал герцог Наразак.

– Довольно! – Принц Варрант встал и указал рукой на дверь. – Все свободны! Коронация через полчаса!

Когда в гостиной остались только он сам и герцоги Наразак, Мерован и Вэркуэлл, принц, прищурившись, спросил у них:

– Что вы об этом думаете, господа?

– Приват-магистр Холорен – шарлатан! – решительно заявил герцог Наразак.

– Любезный герцог, я это и так знал, – криво усмехнулся принц, а Наразак непонимающе покрутил головой:

– Так зачем же вы, ваше высочество, его пригласили? Да еще и разрешили выступать перед столь большим количеством слушателей?

– Этот псевдомагистр, как и все шарлатаны, очень хорошо умеет пудрить мозги. Можно сказать – виртуозно запудривать. И мне надо, чтоб люди на коронации думали – привидение ли принцесса на самом деле? И почему она была голой и мокрой, а совсем не о том, почему трон не сияет огнями!

– Но, ваше высочество, мы же объявили о том, что артефакт сломался! И мы показали куклу принцессы, объявив, что та давно мертва! И еще раз покажем! Ведь на коронации будет большинство пэров, а из них очень немногие поддерживают вас, ваше высочество. Многие еще не решили, на чью сторону встать.

– Да, именно так вы и поступите – покажете куклу! А вот о том, что трон сверкал, когда на нем сидело это голое привидение, объявлять не стоит. Эта новость все равно уже разошлась в виде слухов, пусть и дальше так будет. Это нам только на руку, ведь если трон светился, когда на нем сидело привидение, то этот артефакт точно вышел из строя. От старости сломался!

– А что делать с принцессой, если она появится? Если ей удалось один раз такое проделать, то она снова может заявиться! Появиться и сорвать церемонию коронации! Устроить покушение! – взволнованно воскликнул герцог Вэркуэлл.

– Может, – спокойно кивнул принц, – вот поэтому расставьте гвардейцев с арбалетами, и не только гвардейцев, всех верных людей! И пусть стреляют, как только увидят принцессу! Стрелы у них будут заколдованные мэтром Ригозо. Думаю, что они все же пробьют магическую защиту, если та будет на принцессе.

– Ваше высочество, – вкрадчиво сказал герцог Мерован, – мне кажется, что не стоит делать некроманта придворным магом. Это выглядит очень подозрительно, кем может быть правитель, если придворный маг у него – некромант!

– Вы совершенно правы, герцог, я тоже так думаю. Тем более что мэтр Ригозо уверял меня, что принцессы Милисенты в столице нет, а она была у всех на виду, в академии Магических Искусств! Да еще и эта рыжая, которая ее сестра! Откуда у Милисенты сестра? Ведь у короля Саеша не было больше детей!

– А почему бы и нет? – пожал плечами герцог Мерован. – Вполне могли быть, внебрачные. И то, что король скрывал этого ребенка, вполне понятно, ведь остальные его дети, те, что были на виду, умерли. И умерли при странных обстоятельствах и очень странной смертью. Поэтому король и мог скрывать своего внебрачного ребенка. Ведь по свидетельству очевидцев недавнего события, трон отозвался, как положено, когда на него села эта рыжая девчонка.

– Да, возможно, вы и правы, – кивнул принц Варрант. – На большом королевском приеме принцесса Милисента, которая изображала телохранительницу, тоже сидела на троне. И этот артефакт отреагировал должным образом! Но я тогда на это не обратил внимания, да и мэтр Ригозо усиленно утверждал, что это не принцесса. Это очень подозрительно! Это заставляет меня задуматься о лояльности мэтра!

В одной из комнат дворца сидел человек в мантии архимага. Он внимательно смотрел в хрустальный шар, время от времени двигая кустистыми бровями. Погасив изображение и деактивировав артефакт, маг громко позвал:

– Гийом! Собирай вещи! Нам нужно покинуть дворец как можно быстрее! Мы сегодня уезжаем!

– Но, ваша милость, – ответил веснушчатый парнишка, – ведь вы же станете придворным магом! Зачем же нам уезжать?

– Гийом, запомни на будущее: правитель никогда не сделает некроманта придворным магом. Даже если будет это клятвенно обещать.

– Но зачем же вы, ваша милость, помогали принцу?

– Я ошибался, Гийом, теперь за эту ошибку мне придется расплачиваться. Придется. Но вот заплатить за это я постараюсь как можно меньше. Понятно?

Парнишка кивнул и бросился паковать вещи, ведь если его учитель чего-то опасается, то это действительно опасно. И если его учителю устроят какие-нибудь неприятности, то и его ученику не поздоровится.

Перед дрэгисским замком проходил большой смотр войск. Выстроенные баронские дружины, гномий хирд, отряд змеелюдов и несколько отрядов наемников, которые решили присоединиться к королеве Милисенте, собрали множество зрителей не только из окрестных селений, но и приезжих, а также проезжих купцов и путешественников. Змеелюдов Листик перебросила из Иланского леса к замку, от первоначального плана – совершить переход к столице в два приема, с заходом к змеелюдам, – отказались, так как на сборы остальных потребовалось не три, а четыре дня. Теперь, глядя на всю эту массу народа, Саманта даже немного засомневалась, хватит ли у Листика и Милисенты сил открыть портал? Портал-то нужно было открыть аж в столицу, но Листик уверенно заявила, что все получится, ведь она перебрасывала змеелюдов из мира в мир. Саманта напомнила девочке, в каком состоянии та была после этого, а если еще и Милисента будет так же плохо себя чувствовать? Ведь королева должна быть все время на виду.

Объехав свои войска, Милисента в сопровождении Саманты приблизилась к импровизированной трибуне, около которой стоял большой красный барабан. Девочка в синем сарафане, сидевшая на нем, вскочила и исполнила какой-то замысловатый танец, на который барабан отозвался ритмичным рокотом.

– Листик… – укоризненно сказала Саманта. Но девочка исполнила еще пару коленцев своего барабанного танца и заявила:

– Я как верноподданная королевы должна ее приветствовать в меру своих сил и возможностей. А из возможностей у меня только барабан! А сил, барабанить по нему руками, ну просто никаких, вот я и барабаню, чем могу! А разве плохо получилось?

– Замечательно! – ответила Милисента и легко сняла девочку с барабана. Сидя на коне, она как раз была на уровне той. Потом королева легко перескочила с коня на большой фургон, служащий трибуной, при этом она не выпустила свою сестру из рук, вызвав удивленное перешептывание среди дружинников баронов и других зрителей. Дрэгисские дружинники, гномы и змеелюды восприняли это как само собой разумеющееся – ну хочет королева поносить на руках свою сестру, это ее дело. А то, что королева при этом еще и прыгает на несколько метров в сторону и вверх, так на то она и королева! И вообще, такой королевой надо гордиться!

Поблагодарив всех, кто ее поддержал, Милисента отступила, предоставив слово Саманте. Та говорила дольше, она расписала очередность прохода войск через портал, когда она закончила, слово попросила Листик. Саманта удивилась, но разрешила девочке выступить. Листик, важно всех оглядев, громко произнесла:

– Ага! Милисента королева! Так и будет!

Когда долгие и продолжительные аплодисменты закончились, слово попросил магистр эл Минэтэйнион. Он, как и остальные участники академической экспедиции, стоял рядом с этой импровизированной трибуной. Немного покашляв, чтоб скрыть свое волнение, эльф очень торжественно произнес:

– Я, Фиоринэль эл Минэтэйнион, заявляю: пользуясь дарованным каждому эльфу Светлым Лесом правом, основываю новый клан – клан эльфов, живущих вне Светлого Леса! Клан Золотого Дракона! Тем самым я отказываюсь от родового имени эл Минэтэйнион!

Раздались удивленные возгласы. Это было неслыханно! Теоретически, создать свой клан мог каждый достигший определенного возраста эльф. Но создать именно вне Светлого Леса, потому что там уже было достаточно кланов, и они не позволили бы появиться еще одному. Эти кланы дружили, соперничали, даже порой воевали друг с другом, но никогда не выносили свои разногласия в большой мир. И в случае опасности всегда выступали единым фронтом. Клан, возникший вне этого сообщества, не мог пользоваться его поддержкой и был лишен возможности использовать магию, даруемую Светлым Лесом. Конечно, были эльфы, которые давно жили вне своего Леса, но формально они были членами того или иного клана и, теоретически, могли рассчитывать на его поддержку. Могли вернуться в Светлый Лес, а вот создавший свой клан эльф такой возможности лишался. Он становился изгоем, изгоями становились и все примкнувшие к его клану. Вот такая интересная традиция, вполне в духе эльфов, вроде и разрешающая, но обрекающая на гибель тех, кто ею воспользуется. Поэтому заявление эл Минэтэйниона и вызвало такую реакцию, еще большее удивление вызвали три следующих заявления.

– Я, Маритининиэль, прошу главу клана Золотого Дракона, Фиоринэля, принять меня в свой клан! – Эльфийка, которую раньше звали Мартой, да и внешность тогда она имела иную, встала рядом с эльфом.

– Я, Ирэн, прошу главу клана Золотого Дракона, Фиоринэля, принять меня в свой клан! – Примеру Марты последовала ее ученица и, как многие теперь знали, – ее дочь.

– Я, Миримиэль, прошу главу клана Золотого Дракона, Фиоринэля, принять меня в свой клан! – Третьей оказалась молодая эльфика, она высказала свою просьбу и добавила: – Я сирота, и я не хочу быть в том клане, что послал на гибель моих родителей!

Эльф произнес ритуальную фразу, и все три эльфийки встали за его спиной.

– Но, эл Минэ… Извини, Фиоринэль, ведь эльфийский клан не может существовать без покровительства Светлого Леса! – удивленно воскликнул магистр Захарус.

– Без покровителя не может существовать ни один эльфийский клан, – улыбнулся эльф Фиоринэль. Он встал на одно колено и произнес: – Я прошу Золотого Дракона принять под свое покровительство эльфийский клан, названный в его честь.

Почему-то эльф обратился с этой просьбой к королеве Милисенте, та посмотрела на свою сестру.

– Ага! – сказала Листик и указала Милисенте и Саманте на группу странных людей – двух девушек, трех юношей и двух мужчин. Видно было, что юноши и девушки хоть и молоды, но уже опасные бойцы, а мужчины хотя и в возрасте, но просто излучают угрозу.

Милисента усмехнулась и произнесла:

– Золотой Дракон принимает под свое покровительство и берет под защиту эльфийский клан Золотого Дракона!

– Ага! – подтвердила Листик.

– Ага! – раздалось мощное и гулкое за спинами людей.

Обернувшиеся увидели на опушке леса стоящего на задних лапах дракона. Он был раза в три больше верхового дракончика Милисенты, его чешуя просто горела золотым светом. Дракон слегка наклонил голову и произнес тем же гулким голосом:

– Я принимаю под свое покровительство и защиту новый эльфийский клан Золотого Дракона! Посягнувшие на членов этого клана – посягнут на меня! Нанесшие обиду членам этого клана – обидят меня! И месть моя будет неотвратима! Я сказал!

После этих слов дракон выдохнул струю пламени. Пламя пронеслось над стоящими людьми, те почувствовали жар этого огня. Потом дракон расправил свои крылья и стремительно ушел в небо. Все люди, эльфы, гномы, орки, змеелюды и остальные присутствующие на этом поле глубоко вздохнули, они даже забыли, что надо дышать, пока находились под взглядом зеленых глаз этого дракона.

– Я, Синта, прошу главу клана Золотого Дракона, Фиоринэля, принять меня в свой клан! – громко произнесла одна из девушек той странной компании, на которую указала Листик Милисенте. А с шагнувшей вперед девушки слезла личина, и все увидели, что это темная эльфийка, ее примеру последовала вторая девушка и все три парня. Милисента улыбнулась и щелкнула пальцами, личина сползла и с оставшихся двух мужчин.

– Что ж, клан Мягко Ступающих настолько измельчал, что посылает разбираться с отступниками детей?

– Это их испытание! И они его не прошли! Теперь они тоже отступники, и теперь на них падет… – зашипел один из старших дарков.

– Ага! Ничего никуда не падет! Они теперь не отступники, а члены клана Золотого Дракона, и если вы на них что-нибудь уроните, – грозно сдвинув бровки, заявила Листик, – то это падет прямо на вас!

– Да, они теперь под защитой Золотого Дракона, и под моей тоже, – поддержала сестру Милисента. Оба дарка, гневно сверкая глазами, быстро скрылись в лесу. Фиоринэль и Листик спрыгнули с трибуны и присоединились к остальным членам нового клана.

– А засаду не устроят? – озабоченно спросила Миримиэль, кивнув в том направлении, куда ушли темные эльфы.

– Это в моем-то лесу! – хмыкнула Листик. – Пусть только подумают об этом! Я на них сама засаду устрою!

– Ирэн, ты знала? – спросила Миримиэль свою подругу, кивнув на стоящих тесной кучкой молодых дарков.

– Да, Синта моя подруга. Мы вместе обучались, только она младше меня. Может, потому ей и придумали такое испытание, как охота на меня, – Ирэн кивнула в сторону темных эльфов, – только у них не было никаких шансов. Просто мне не хотелось их убивать.

– Так ты знала, что магистр эл Минэтэ… ой, глава клана это задумал? – округлила глаза светлая эльфийка.

– Да, Миримиэль, знала, только не думала, что ты тоже будешь с нами.

– Но у меня никого нет, и в академию я сама поступала, мои опекуны были даже рады избавиться от меня. Кому я нужна такая, без семьи, без приданого. А тут такая удача, они даже предлагали деньги, чтоб устроить меня на платное обучение. Потом бы заставили отрабатывать.

– А разве в академию можно поступить за деньги, я думала что… – начала Ирэн.

– Тсс, – заговорщицки подмигнул новый глава клана, – поступить нельзя, если нет способностей, то не возьмут ни за какие деньги. А вот за обучение платить приходится, особенно тем, у кого есть чем. Хозрасчет называется.

– Дети, идите сюда, – позвала сжавшихся в стороне дарков Маритининиэль. – Можете звать меня Мартой, я уже привыкла к этому имени. Теперь мы один клан, одна семья…

– А как вы теперь будете называться? – спросила Листик.

– В честь дракона, символа и защитника нашего клана, эл Драконион, – поклонился девочке эльф Фиоринэль, – конечно, если леди Листик не возражает.

– Не возражаю, совсем не возражаю, – важно кивнула Листик и тут же, потеряв всю свою важность, захлопала в ладоши. – Ой, вы теперь будете магистр эл Драконион, да? А Ирэн и Мира теперь будут сестрички, как мы с Мил, да?

– Если леди Листик это одобрит, – снова поклонился уже магистр эл Драконион.

– Одобряю, – царственно взмахнула рукой Листик, а Ирэн и Миримиэль захихикали. Эльф еще раз поклонился, а девочка посмотрела на Марту, обнявшую за плечи прижавшихся к ней темных эльфиек, и заявила: – Ирэн, они тоже будут твоими сестричками! Теперь у тебя будет три сестрички и три братика! А ты будешь старшей! Будешь воспитывать их любя, но в строгости и послушании!

Старшие эльфы заулыбались, Ирэн и Миримиэль засмеялись, дарки тоже, хоть и несмело, начали улыбаться. К эльфам и Листику присоединились Саманта и Милисента, они уже проинструктировали подразделения своей армии о порядке перехода через портал в столицу. Переход назначили на час позже захода солнца.

– Листик, ты уже тут закончила улаживать семейно-клановые дела Марты и магистра эл… – начала Саманта, Листик поторопилась ей подсказать:

– Эл Дракониона, теперь они все эл Драконион!

– Хорошо, тогда пошли в замок, – кивнула Саманта.

– А мы пойдем к расположению академической экспедиции, – тоже кивнул эльф.

Пока девушки шли в замок, Саманта спросила у Милисенты:

– Как тебе удалось сделать такую иллюзию? Да еще и огнедышащую? Даже я, хотя и видела, что это не настоящий дракон, испугалась, когда он дохнул огнем.

– Это мы вместе с Листиком, совместно. А с огнем как раз было самое трудное. Надо было, чтоб он был настоящим, для полного правдоподобия, и шел не от нас, а к нам.

– Ага, – подтвердила Листик, – вместе сделали.

Саманта только покачала головой, девушки удивляли даже ее, хотя она-то знала больше всех об их возможностях.

В замке, в одной из гостиной, куда зашли девушки, сидел граф Клари. Его утром привела Милисента, граф до сих пор шалел от способностей сестер и от открывшихся возможностей агентурной работы, которые эти новые способности позволяли осуществлять. Освобожденный из своего вынужденного затворничества в гвардейских казармах, граф все эти четыре дня носился по городу, восстанавливая свою агентуру и налаживая ее работу. Граф отвлекся от своей беседы с Гуго Нореком и обратился к вошедшим девушкам:

– Должен вам напомнить, ваше величество, ваше высочество…

– Ах, граф, оставьте эти церемонии, давайте по существу, – перебила графа Саманта.

– Если по существу, то сегодня в полдень, то есть через полчаса, состоится коронация принца Варранта, конечно, это будет нелегитимным, но многие из пэров его поддержат, а многие колеблющиеся…

– Так и будут колебаться, – хихикнула Листик, Саманта и Милисента на нее строго посмотрели, Листик тут же обиженно надулась. Граф улыбнулся и благодарно склонил голову в сторону девочки:

– Именно, как остроумно заметила принцесса Листик, будут и дальше колебаться, а может, и поддержат узурпатора.

Листик не перестала дуться, но теперь дулась не обиженно, а гордо. Саманта и Милисента, глядя на девочку, не смогли сдержать улыбки, а граф продолжил:

– Этому надо помешать! Только вот я не представляю как. Весь дворец наводнен гвардейцами, поддержавшими бунт, да еще и людей герцогов Наразака и Вэркуэлла там полно. Я понимаю, что ваши способности, – граф кивнул Милисенте и Листику, – позволят вам там появиться. Но скорее всего, там будут расставлены люди с арбалетами, так, чтоб простреливать все подозрительные места.

– Я там была утром, перед тем как зайти за вами, граф. – Милисента кивнула начальнику тайной стражи. – Я активировала куклу мэтра Фиранто и еще кое-что сделала, так что дядю ждет очень неприятный сюрприз. И всем тем людям с арбалетами будет не до поисков возникших утопившихся привидений.

Граф Клари вопросительно поднял брови, и Милисента поведала ему о совещании в синей гостиной, но не все, потому что девушка сама не дослушала, ей нужно было спешить за графом. Но и того, что она рассказала, было достаточно, чтоб вызвать улыбку графа. Перестав улыбаться, он сказал:

– Вы становитесь страшными противниками, ваше величество и ваше высочество, но вам надо быть осторожней! Ваше появление в зеркальном зале могло окончиться не столь благополучно!

– И я о том же, – сварливо сказала Саманта.

– Но тогда это получилось случайно! – возразила Милисента. – Теперь мы будем осторожней!

– Ага, мы так больше не будем! – поддержала свою сестру Листик. – Мы будем совсем по-другому!