Глава 8
ВАМПИР ДЕЛАЕТ ГЛЯНЕЦ

– Жанночка, вставай, на работу опоздаешь! – тормошила меня бабуля на следующее утро.

Я машинально вскочила на постели, скосила глаза на часы в музыкальном центре – половина восьмого. Опаздываю!!! А эта жестянка и не думала меня будить.

Домой я вернулась только в шесть, поэтому сейчас соображала крайне туго. На автопилоте протопала в ванную, почистила зубы, протерла лицо тоником, нанесла на лицо крем со светоотражающими частичками, еле-еле доползла до кухни. И только выпив полчашки какао, заботливо сваренного бабулей, пришла в себя.

– Бабушка, – простонала я, отодвигая кружку и кладя голову на стол. – Я ведь со старого места уволилась!

– Как уволилась? – всполошилась бабуля, чуть не расплескав йогурт из бутылочки. – Когда? Почему?

– Так получилось. Я новую работу нашла, о которой всегда мечтала.

– Это какую ж? Моделью, что ли? – Бабуля взглянула на меня с явным сарказмом.

– Модным обозревателем, – вдохновенно сочинила я. – Я теперь по ночам работаю, светские вечеринки освещаю. Я и сегодня ночью там была, под утро только со смены вернулась.

Бабушка недоверчиво сверлила меня проницательным взглядом.

– А Саша что же? Тоже с тобой?

– Почему? Саша на прежнем месте осталась. Ты же знаешь, она далека от моды.

– Зато у нее сердце золотое, – заметила бабуля. – А у этих светских львиц только одно на уме.

– Это что же? – заинтересовалась я.

– Шмотки, конечно, – усмехнулась бабушка. – А ты что подумала?

– Ну ладно, бабуль, спать хочу – с ног валюсь. Я уж пойду, ладно?

– Иди, оборзеватель ты мой новоявленный, – хмыкнула бабушка. – Набирайся сил перед новой сменой.

Проваливаясь в сон, я успела подумать: а что, если правда устроиться в какой-нибудь модный журнал? Или на худой конец в желтую газетенку. Надо же с чего-то начинать!

Проснулась я в одиночестве. Бабуля, оставив на кухне тарелку с сырниками, умчалась на юбилей к подруге, о чем подробно написала в записке, на всякий случай указав адрес и домашний телефон виновницы торжества.

За плотным завтраком, который по времени больше соответствовал ужину, я посетовала на то, что моя ежеутренняя традиция с песнями-предсказаниями, похоже, канет в Лету. Не заводить же будильник на поздний вечер! Да и спешить мне теперь особенно некуда. А жаль… Что ж мне, все время бездельничать? Хотя что я там сочиняла бабушке про новую работу?

Поспешно покончив с сырниками, я выскочила из дома, добежала под дождем к киоску с печатью и скупила весь ассортимент желтых газет и глянца, освещающего жизнь знаменитостей. Неожиданно в глаза бросилась фотография Ниночки-Нэнси, украшающей обложку модного мужского журнала. Ну точно, это же журнал Аристарха!

– И этот посчитайте, – попросила я.

Дома я первым делом развернула «Мачо» на странице, посвященной Нине. Оказалось, что Ниночка – известная модель и начинающая актриса, приглашенная на съемки нового блокбастера «Команда „Феникс“. Потом я нашла колонку главного редактора: Аристарх дружелюбно улыбался и ненавязчиво источал флюиды привлекательности и уверенности в себе. Редкий случай: девушки выпадут в осадок при виде душки-редактора, а мужчины-читатели испытают к нему доверие и захотят быть на него похожими.

А что, не пойти ли мне работать под начало Аристарха? И бабушку обманывать не придется, и занятие себе найду на первое время. Я набрала номер редакции и только потом взглянула на часы: начало шестого, не поздновато ли? Но трубка уже откликнулась приятным женским голосом, однако девица заартачилась, когда я потребовала соединить с главным редактором.

– По какому вопросу? По личному! Кто говорит? Жанна. Какая Жанна? И вы еще спрашиваете, какая Жанна?! Вы телевизор-то смотрите?!

Девушка ойкнула, видимо решив, что с ней говорит как минимум Жанна Фриске, и благоговейно пролепетала:

– Соединяю.

В трубке заиграла мелодия из «Эммануэль», но не успела я удивиться ее банальности, как телефон мурлыкнул знакомым голосом:

– Жанночка, душа моя! Ты решилась еще на одну фотосессию? Рад, рад.

– Но только на моих условиях! – решила пошутить я, интимно приглушив голос и добавив в него вкрадчивой сексуальности.

– Для тебя, моя душа, все, что пожелаешь! – расщедрился вампир.

– Хочу слона! – капризно сказала я.

Алмазов на том конце провода потрясенно замолчал.

– Слона? – переспросил он. – Живого?

– Да уж не игрушечного! – обиженно воскликнула я. – За кого ты меня держишь? Звезда я или нет?

– И как ты себе это представляешь? – растерянно протянул Алмазов.

– Я представляю себя на слоне! – азартно поведала я.

– Обнаженной? – В голосе Алмазова послышался профессиональный интерес. Наверное, в его голове уже щелкал калькулятор, подсчитывающий прибыли от экзотической фотосессии, самая эффектная фотография которой пойдет на обложку журнала.

– Обойдешься! – отрезала я. – В костюме Щелкунчика.

– Жанна, – осторожно поинтересовался Алмазов, – ты вчера хорошо отдохнула?

– Намекаешь на то, что я под кайфом? – оскорбилась я. – В тебе нет ни капли креатива!

– Тогда, – Алмазов смущенно кашлянул, – может, объяснишь мне, как сочетаются слон и зубастый уродец?

– Это ты меня уродцем обозвал? – заохала я.

– Жанночка, – взмолился Алмазов, – твои идеи чересчур новаторские, чтобы понять их по телефону. Может, встретимся вечерком и все обсудим? Ты не собираешься сегодня в «Сатурн»?

– Лучше я приеду к тебе в редакцию, пока я их не забыла, – провозгласила я.

– Хорошо, – смирился Алмазов. – Когда тебя ждать?

– Начинай! – царственно велела я. – Буду через час.

У дверей редакции, за которыми сидел хмурый охранник, я немного пожалела о своем розыгрыше. Пропускная система – не шутки, вдруг не пустят? Но, видимо, я правильно рассчитала свой наряд, снабженный черными очками-стрекозами и дизайнерской бабушкиной шляпкой (надеюсь, бабуля на меня не рассердится!). При виде меня охранник молча выдал пропуск и даже сопроводил к лифту.

В кабинет Алмазова я ворвалась, чуть не доведя до обморока секретаршу, и, не спрашивая ее позволения, прошествовала через приемную и распахнула дверь, застав дивную картинку: Нэнси на коленях Аристарха. Нэнси в эйфории, Аристарх в панике. От меня не укрылась его радость от появления посетителя. Вампир поспешно стряхнул Нэнси с колен и только потом, оглядев меня ошалелым взором, спросил:

– Вы кто?

– В гости звал, а сам не помнишь? – плаксиво поинтересовалась я и, сняв очки и шляпу, провозгласила: – Я девушка со слоном и Щелкунчиком!

Нэнси поправила сбившуюся атласную юбчонку от Миу-Миу и заалела от злости.

– Ристик, что она здесь делает?

– Пришла на собеседование насчет устройства на работу, – с милой улыбкой сообщила я.

Аристарх удивленно моргнул, Нэнси еще больше покраснела.

– Ристик, почему ты мне ничего не сказал? – зашипела она. – Эта будет работать под твоим руководством?!

– Ну надо же мне где-то работать, – скромно ввернула я.

В дверь постучали, и на пороге возникла тучная тетка в скучном сером костюме – явная поклонница фабрики «Большевичка». А судя по распространившемуся от нее стойкому табачному запаху – и папирос «Беломор».

– Аристарх Романович, – начала она.

– Антонина Петровна, – строго нахмурился Алмазов. – Я вас еще два часа назад вызывал – где вас носит?

– Так я же у вас вчера отпрашивалась на полденечка, – промычала тетка.

– Насколько я помню, вы отпрашивались до обеда, а не до вечера, – возразил Алмазов.

– Простите, Аристарх Романович, – поникла тетка, – я в санэпидемстанции проторчала…

– Что вы там делали? – удивился Алмазов. – Вы же у нас значитесь в бухгалтерии! Или больше некому этими вопросами заниматься? Кстати, зачем санэпидемстанция?

– Крысы! – с готовностью воскликнула бухгалтерша.

Нэнси при этих словах закатила глаза, и уже через минуту я поняла почему.

Тетка с наслаждением принялась плакаться – на жизнь-злодейку, пославшую ей квартиру на первом этаже, на крыс-мутантов, заполонивших подвал прямо под ее квартирой и шныряющих подкрепиться в ее мусорном ведре. Санэпидемстанция на вызовы не реагировала, и доведенная до отчаяния тетка пошла туда сама, для чего и отпрашивалась у Алмазова на полдня.

Судя по страдальчески скривившемуся лицу Нэнси, она эту душераздирающую историю выслушивала уже не в первый раз. И даже не в десятый. А вот опешивший Аристарх – явно впервые. Похоже, он был единственным в конторе, кого тетка не достала со своими крысами. Потому что даже секретарша, заглянувшая в кабинет, при слове «крысы» дрогнула и спешно удалилась.

– Антонина Петровна, голубушка, – Аристарх уже не знал, как выпроводить тетку, – ну теперь-то гадкие крысы не будут мешать вам приходить на работу вовремя?

Тетка запнулась, вспомнив о своей вине перед начальством, и клятвенно заверила, воинственно потрясая кулаком:

– Уж я им!

– Голыми руками задушите? – не удержалась я.

– Зачем? – Тетка бросила на меня недоумевающий взгляд. – Потравлю гадин. Этим санэпедам, видите ли, некогда, они ко мне только через неделю выехать могут. Так я их начальника к стенке приперла, он мне целую коробочку крысиного яда выдал – и в таблетках, и в ампулках.

– Поздравляю вас, Антонина Петровна! – раздраженно рявкнул Аристарх. – Так, значит, скоро я могу ждать от вас отчет за прошлый месяц?

Бухгалтерша спохватилась и, пообещав все закончить в срок и как можно раньше, удалилась, ко всеобщему облегчению.

– Так ты берешь меня на работу? – напомнила я о цели своего визита.

– А что ты умеешь? – деловито спросил Аристарх.

– Я на многое способна, – многозначительно сообщила я.

– И на какую должность ты претендуешь? – окрысилась Нэнси.

– Главного редактора, – радостно заявила я. – В перспективе. Но пока, так уж и быть, и младшим редактором могу поработать.

Аристарх закатил глаза, Нэнси выпучила васильковые очи, не ожидая от меня такой наглости.

– Поосторожней, – посоветовала я. – А то линзы выпадут.

– Аристарх! – истерично взвизгнула Нэнси. – Я ухожу!

– Нэнси, подбери пока гардероб к следующей съемке, – ласково сказал Аристарх.

Нэнси со всей дури хлопнула дверью, и мы остались наедине.

– Ну и что это за цирк? – устало поинтересовался Аристарх.

– Ты имеешь в виду слона? – невинно уточнила я. – Просто я мыслю масштабно, вот и подумала…

– Ты же можешь год припеваючи жить на деньги Жана, сейчас особой необходимости искать работу у тебя нет.

– А мне скучно, – заявила я.

– Что, Глеб недостаточно развлекает? – В глазах Аристарха зажглись насмешливые огоньки.

– Даже не надейся, – осадила его я. – Просто я всю жизнь мечтала работать в мире моды.

– Конечно же никакого опыта у тебя нет… – утвердительно произнес Аристарх.

– Практического нет, но я хорошо разбираюсь в моде.

Аристарх с сомнением посмотрел на бабушкину шляпку.

– Где ты откопала эту рухлядь?

– Много ты понимаешь, – оскорбилась я. – Это винтаж!

– Значит, в редакции ты никогда не работала…

– Но я прекрасно знаю редакционную кухню, – заверила я.

Аристарх смерил меня удивленным взглядом.

– Смотрела сериал «Вся такая внезапная», – уточнила я.

Вампир громко хмыкнул.

– Значит, не имеешь ни малейшего представления о том, как все тут функционирует, – констатировал он. – Тексты для прессы когда-нибудь писала?

Я вспомнила объявление в газету о раздаче котят. Аристарх не удержался от очередной ухмылки.

– А фотографией увлекалась? Может, в кружок фотолюбителей ходила? – с надеждой поинтересовался он.

Я сердито зыркнула на него": нашел фотолюбительницу! Единственным моим хобби в детстве было пополнять гардероб Барби рукодельными обновками. Аристарх, уже не сдержавшись, расхохотался во весь голос.

– Хватит читать мои мысли! – обиделась я.

Все шло к тому, что меня отправят восвояси, к удовольствию раскрашенной Нэнси.

– Тогда чем бы, по-твоему, ты могла заниматься?

– Ну, я могла бы вести авторскую колонку, – ляпнула я, вспомнив про Кэрри Брэдшоу.

– Да? – удивился Аристарх. – И о чем, интересно?

– О мужской моде, о том, как должен выглядеть настоящий мужчина, – на ходу сочинила я.

– Женский взгляд на мужской прикид? – сыронизировал вампир.

– Хотя бы!

– Что ж, попробуй, – к моему изумлению, разрешил Аристарх.

– Ты это серьезно? – обрадовалась я.

– В противном случае ты же от меня все равно не отстанешь? – уточнил Алмазов.

– Никогда! – подтвердила я.

– Тогда я вынужден быть серьезным, – усмехнулся вампир, поднимаясь из-за стола. – Идем спустимся в архив, Дам тебе парочку журналов, чтобы ты прониклась духом нашего издания.

На глазах у ошарашенной секретарши мы покинули кабинет, зашли в лифт… и застряли в нем на два часа.

– Похоже, это надолго, – изрек вампир, безуспешно нажимая вызов диспетчера.

Мой мобильный работать отказывался, а свой Аристарх оставил в кабинете.

– Не волнуйся, – съехидничала я. – Скоро Нэнси обнаружит твою пропажу и поднимет на ноги МЧС.

– Почему МЧС? – удивленно моргнул вампир.

– Потому что ее ненаглядный в лифте с неприятной ей девицей – как раз и есть чрезвычайная ситуация, – хмыкнула я.

Аристарх широко улыбнулся, глядя на меня во все глаза.

– Все хотел тебя спросить на вечеринке, да не стал нервировать Нэнси… Мы раньше не встречались? – вкрадчиво осведомился он.

Я смерила его разочарованным взглядом. Как банально! А еще вампир со стажем!

– Нет, правда, – возразил Алмазов. – У меня такое чувство, что я тебя откуда-то знаю.

– Не припомню, чтобы продавала тебе квартиру, – отшутилась я.

– О нет, у меня был куда менее привлекательный агент – вылитая Старуха Шапокляк, – развеселился вампир. – И все-таки такое странное чувство, – он взъерошил волосы и обезоруживающе улыбнулся, – что я тебя давно знаю.

– Не пытайся со мной заигрывать, – приструнила его я. – Бесполезно.

– Куда уж мне тягаться с Глебом, – хмыкнул он, явно намекая на свое превосходство. – Ну, чем займемся?

– Да уж не тем, на что ты рассчитываешь, – фыркнула я.

– Мы застряли капитально, – напомнил Аристарх.

– Вот и отлично. Расскажи мне о себе, как ты стал вампиром, как жил все эти годы, – глядишь, время ожидания как раз и закончится.

Аристарх сделался мрачнее тучи.

– Я не хочу об этом говорить.

– Ты нарушаешь все законы жанра, – укоризненно заметила я. – В книгах и кино вампир при любом удобном случае торопится рассказать о том, как он докатился до жизни такой. Точнее, до не-жизни.

– Моя жизнь не кино, – отрубил Алмазов. – Лучше ты расскажи, как так вышло, что ты встретила Жана. Дурашливую версию событий я уже слышал на вечеринке, теперь интересно ознакомиться с настоящей.

Я с тоской покосилась на двери – к нам помощь никто не торопился – и начала свою печальную повесть со злодейства Однорога.

– Получается, если бы твой начальник не послал тебя на ту фабрику, ничего бы не случилось? – присвистнул Аристарх, когда я закончила.

– Я, знаешь ли, не фаталистка и не верю во все эти басни о «чему быть, того не миновать». Да, если бы я не поперлась на эту треклятую фабрику, жила бы себе по-старому, горя не знала, – убежденно сказала я.

– И меня, – вставил Аристарх.

– Что – и меня? – не поняла я.

– И меня бы не знала, – усмехнулся он.

– Велика потеря!

– А Жан? – Вампир так и впился в меня глазами.

– Что – Жан?

– Ты его раньше точно не встречала? – допытывался он.

– Встретила бы – запомнила. Уж не думаешь ли ты, что он меня специально караулил? Он, между прочим, в тот вечер с девушкой был. – Я вспомнила о длинноногой модели с шарфиком на тонкой шее. – И, кажется, она была в курсе того, что он вампир.

На мое заявление Алмазов отреагировал совершенно спокойно – и бровью не повел.

– Но разве не надо соблюдать тайну? – удивилась я.

– Жан не признает правил. Единственное, чего мы от него добились, это внешнего соблюдения приличий.

– А если эта девица кому-нибудь расскажет?

– Не расскажет, – убежденно возразил Аристарх.

– Он ее убил? – похолодела я.

– Вряд ли, – спокойно отозвался мой собеседник. – Но перед расставанием наверняка стер воспоминания о себе из ее памяти.

Я поежилась.

– Он ведь мог бы и со мной так поступить и бросить на произвол.

– Не мог. Мы бы все равно узнали о твоем существовании, и тогда ему бы было хуже…

– Слушай, а почему он живет в Париже? – спохватилась я. – Он же француз. А Света рассказывала мне о конспирации и необходимости переезжать каждые десять лет. И тут он правила нарушает?

– Да нет, здесь он как раз целиком законопослушный гражданин, – усмехнулся Аристарх и пояснил: – Закон позволяет возвращаться в полюбившиеся города спустя семьдесят лет, когда опасности разоблачения уже не существует.

– А ты ведь не любишь Жана, – смекнула я по его тону.

– Не я один, – не стал кривить душой Аристарх.

– Он в самом деле такой мерзкий тип, каким мне показался?

Алмазов наградил меня долгим взглядом и медленно ответил:

– Жан – бунтарь и садист. Он злой, беспринципный и эгоистичный. Из всех нас он зверь в большей степени.

Я вздрогнула и нервно пошутила:

– Какое счастье, что эти качества не передаются с кровью.

Аристарх как-то странно взглянул на меня.

– Что? – испугалась я. – Или бешенство заразительно?

– Конечно нет, – фыркнул вампир. – Фантазерка!

– Фантазия – признак профессионализма журналиста, – изрекла я, возвращая вампира к делам текущим. – Предлагаю перейти к обсуждению рабочих вопросов.

– Это каких же? Гонораров, что ли?

– Гонорар надо сперва заслужить, – с достоинством ответила я. – Так что раз уж мы с тобой так капитально застряли, я готова выслушать вводную лекцию по теории журналистики и специфике журнала.

Аристарх оживился и следующие полчаса грузил меня основными правилами и понятиями. Когда нас наконец-то вытащили из лифта, я чуть не расцеловала спасителей-слесарей и поспешила распрощаться с Алмазовым и сбежать из редакции.

– Как, уже уходишь? – расстроился он. – Может, продолжим у меня в кабинете?

– Как-нибудь в другой раз, – обнадежила я, пятясь к лестнице и с опаской оглядываясь в поисках Нэнси.

С этой мегеры станется мне волосы выдрать. Кто знает, чего эта блондинка могла себе напридумывать, пока Аристарх добросовестно вводил меня в курс дела. Странно, что она не контролировала работу слесарей, не поторапливала их истеричными визгами и не караулила нас по эту сторону лифта. Авось разминемся…

– Стой! – окликнул меня Аристарх. – Я же так и не выдал тебе журналы.

– Ничего страшного, – отмахнулась я. – Новый номер у меня есть, а старые и в Интернете можно посмотреть.

– Ну как знаешь, – с неохотой согласился Алмазов. – Как сочинишь статьи, приезжай.

– Обязательно! – заверила я и припустила по лестнице вниз.

Из редакции я выпорхнула в приподнятом настроении. Кажется, у меня снова есть работа, к тому же в портмоне лежала карточка с откупными Жана, а на мобильном было три пропущенных звонка от Глеба. Этот факт меня порадовал даже больше остальных. Глеб, который на вечеринке показался мне паяцем и шутом, оказался веселым и интересным парнем, даром что ему семьдесят четыре. Он искренне обо мне заботился и, кажется, был влюблен. Да и я теряла голову от его горячих поцелуев.

Я улыбнулась и набрала его номер.

– Жанна, ты где? – мигом отозвалась трубка.

– Я? – Я обернулась в поисках указателя и назвала переулок.

– А что ты там делаешь? – с подозрением поинтересовался Глеб.

– Была в гостях у Аристарха.

Глеб молчал.

– Я теперь у него работаю, – раздуваясь от гордости, сообщила я. – Буду вести авторскую колонку.

– Вот это новости! А я думал, ты будешь помогать мне вести вечеринки, – пошутил Глеб.

– Ты и сам отлично валяешь дурака, – польстила ему я.

– Зато какой бы у нас отличный дуэт получился! – размечтался Глеб.

– А у нас разве уже… не дуэт? – затаив дыхание, спросила я.

– Я рад, что ты так считаешь, – откликнулся Глеб, и я почувствовала, что он улыбается. – Пойдем сегодня в клуб? Я мог бы прямо сейчас тебя забрать.

– Для вечеринки мне надо переодеться, – замялась я.

– Тогда я заеду к тебе домой? Когда?

Договорившись о встрече, я радостно зашагала по небольшому переулку к оживленной улице. Это был один из тех столичных тупиков, где почти не бывает случайных прохожих и даже в разгар рабочего дня не видно ни души. А уж сейчас, в стремительно сгущающихся сумерках, здесь было совершенно безлюдно. Задумавшись о том, что надеть на вечеринку, я совсем пропустила тот момент, когда за моей спиной возникла темная фигура…

Неизвестный преследователь с силой швырнул меня в темноту подворотни, и я едва удержалась на ногах.

– Эй, полегче! Пальто испортишь! – возмутилась я вслух, в душе ругая себя за легкомыслие.

Размечталась, дуреха! Конечно, дефилирую тут по темному переулку на шпильках и в модном пальтишке, вся такая стильная фифа. Отличная находка для грабителя! Вот только придется его разочаровать: в кошельке всего пара сотен рублей, а основной мой капитал лежит на карточке, с которой громиле его в жизни не снять. Мысленно я уже рассталась с мобильным и кошельком и особенно не жалела: как раз собиралась поменять их на новые. Так что грабитель подвернулся как раз вовремя. Я даже возмущаться сильно не стану, а с радостью вручу ему это старье. Будем считать это актом вынужденного милосердия. То-то грабитель обрадуется моей покорности!

Рассуждая таким образом, я даже не волновалась, когда развернулась к нападающему лицом. А зря. Я ожидала заглянуть в хмурую физиономию молоденького хулигана, а увидела темноту под капюшоном плаща, в которой двумя углями горели лихорадочно блестящие глаза.

– Кто ты? – сдавленно пробормотала я.

Фигура ничего не ответила, только шагнула ко мне ближе.

Я потрясенно охнула и вжалась в каменную кладку стены.

Просторный рукав опустился в карман плаща, и я не стала дожидаться, пока нападающий вытащит то, что задумал. Метнувшись к нему, я со всей дури вонзила острую шпильку в мысок вражеской кроссовки, выудив из маньяка сдавленный вскрик. Так его, острые каблуки страшнее пистолета!

И тут я совершила роковую ошибку всех героинь фильмов ужасов: вместо того чтобы выскочить из арки и сломя голову нестись в сторону оживленной улицы, я бросилась наутек в прямо противоположную сторону – во двор. Наверное, в тот момент, когда я на подгибающихся шпильках исчезла в темном нутре двора, мой преследователь издал еще один вскрик, на этот раз – победный. Ибо он был хорошо осведомлен о коварстве московских двориков, а я их недооценила.

Я неслась со всех ног мимо помоек и закрытых дверей, мимо черных окон и пустых подъездов, пока не уткнулась в сырую каменную стену, отрезавшую мне путь. Каблуки со свистом прочертили царапины на асфальте, и я резко затормозила, не веря своим глазам. С ума сойти! Я думала, что такие тупики встречаются только в павильонах Голливуда, отведенных под декорации дурацких молодежных страшилок. Просто в голове не укладывалось, что я могу попасть в подобную ловушку в центре Москвы, в какой-нибудь сотне метров от «Тверского пассажа»!

За спиной уже раздавался топот преследователя. Я беспомощно обернулась: казалось, темная фигура в развевающемся плаще скользит по воздуху и под полами черного плаща нет ног. Может, я каким-то образом потревожила дух заброшенного дома, мимо которого проходила? И он заманил меня в ловушку?

– ПОЖАР! – завопила я, надеясь привлечь внимание хоть какой-нибудь живой души.

На траектории движения фигуры это не сказалось, она продолжала неумолимо подкрадываться ко мне.

Я заметалась вправо-влево, в надежде дезориентировать нападающего, а потом прорваться мимо него, но странная фигура на мои скачки ответила столь стремительными и четкими движениями, что у меня создалось впечатление, будто я имею дело с профессиональным бойцом-ниндзя. Что ж, в таком случае участь моя предрешена и терять мне все равно нечего.

С боевым криком индейцев апачи я подняла руку над головой, бешено закрутила сумкой и бросилась прямиком на злодея. В следующее мгновение он без труда увернулся от меня, освободил меня от сумки и припер спиной к стене. Я неожиданно чихнула от резкого запаха хвои. Такое чувство, что этот ниндзя опрыскался освежителем для туалета, прежде чем ринуться в бой! И я так просто сдамся этому вонючке? Никогда!

Я забилась в его цепких руках и умудрилась сдернуть капюшон, чтобы взглянуть ему в лицо. Меня ожидало разочарование. Извращенец натянул на голову черный чулок! Вот почему мне показалось, что у него нет лица, одни горящие глаза. Нападающий тем временем одной рукой пригвоздил меня к стене, а другой зашарил в кармане. Я еще сильнее забрыкалась, но тщетно – он держал меня крепко. Однако капюшон съехал ниже, обнажив шею нападающего, на котором болталась кружевная резинка чулка. Я в удивлении скосила глаза. Надо же, на чулки в отличие от духов у маньяка хороший вкус, чулок явно не из дешевых. И какое варварство использовать его в качестве маски для лица!

Заглядевшись на чулок, я не сразу заметила появление нового действующего лица в моем персональном фильме ужасов. А когда заметила, было поздно. За спиной моего мучителя мелькнуло что-то темное, раздался громкий глухой звук, злодей охнул, отпустил меня и рухнул на землю. Я кулем свалилась на него, но он даже не дернулся, пребывая в глубокой отключке. Отпрыгнув в сторону, я с удивлением уставилась на белые кроссовки, торчащие из-под задравшейся полы плаща. На подошвах отчетливо просматривался силуэт пантеры. Нет, просто невероятно! Маньяк в чулке носит настоящие «Пума»! Значит, это не какой-то пропащий наркоман и не нищий грабитель. Кто же он такой, черт побери? Больше всего на свете мне хотелось перевернуть его на спину и сорвать чулок с его лица, но тут я вспомнила, что я не одна… Странно, что маньяк номер два еще не ринулся в атаку.

Я медленно подняла глаза и едва подавила крик ужаса. Напротив стояло то самое существо в черной дутой куртке и надвинутой на нос бейсболке, которое позавчера глазело на меня из-за витрины магазина. Лица его в темноте было не разглядеть, но я отчетливо видела, что в руках он держит обломок кирпича, который он разбил о голову маньяка номер один. Ну просто класс! Маньяки угробили друг друга, не поделив прекрасную Жанну!

Злодей номер два молча переминался с ноги на ногу, не делая попыток напасть на меня. Я не стала долго думать, одним рывком подняла свою сумку, откатившуюся к стене, развернулась и понеслась к выходу из этого лабиринта – туда, откуда все началось. Миновала половину пути, обернулась – меня не преследовали. Крайне подозрительно! Я еще больше ускорилась и, вылетев из зловещей подворотни, бежала по тротуару до самой Тверской. Только влившись в поток людей, спешивших к метро, я почувствовала себя в безопасности и, на негнущихся ногах отойдя к углу сияющей витрины, заглянула себе за спину.

Второе за эти две недели пальто было безнадежно испорчено. Это становится дурной традицией!

Доковыляв до дома и наврав бабуле, вытаращившей глаза при виде растрепанной и грязной меня, про нападение злющей собаки, я заперлась в ванной и дала волю слезам. Оказывается, быть вампиром не так уж приятно. Мало того что привилегий почти никаких, зато нападений уже три за последние девять дней. И это не считая встречи с Жаном! Вряд ли, конечно, мои злоключения связаны с моим новым статусом, ведь меня не обливали святой водой, не били по голове распятием, не угрожали осиновым колом и серебряными пулями в меня не стреляли. На охотников за вампирами хулиганы с ножами, наркоман в плаще и сегодняшний маньяк похожи не были. Разве что маньяка номер два, который уложил первого и дал мне сбежать, записать в мои поклонники? Так вампирам вроде группа поддержки не полагается.

Да нет, что за глупости! То, что я стала вампиром, тут ни при чем! Просто я стала больше шататься ночами по городу и пренебрегла осторожностью, отсюда и все проблемы. В конце концов, кто на меня покусился? Банда хулиганов, наркоман в поисках дозы и какой-то маньяк в чулке, промышляющий в малолюдном переулке. Может, он и убивать-то меня не хотел. Может, бедняга всего-то и собирался, что плащ распахнуть да насладиться моим впечатлением от своего стриптиза? А я так перепуталась, что и реакцию ему молниеносную приписала, и чуть ли не парящим в воздухе его вообразила. Что-что, а воображение у меня всегда было что надо. Впрочем, у меня есть смягчающее обстоятельство: кроссовки «Пума», в таких не просто поплывешь – воспаришь.

Я тихонько фыркнула: лейбломанка, блин! Даже маньяки на меня клюют модные. Жалко, что я его кроссовки раньше не разглядела. Глядишь, разговорились бы на почве моды, может, даже друзьями стали. Я вспомнила одуряющий запах хвои, исходящий от злодея, и покачала головой.

Нет, не стали бы. Освежителя воздуха в качестве духов я бы нипочем не простила.

Мобильный выдернул меня из болота бредовых мыслей, и я с радостью услышала голос Глеба.

– Жанна, я уже внизу.

– Глеб… – взволнованно всхлипнула я.

– Что-то случилось? – мгновенно озадачился он.

– Да… Ты себе даже не представляешь. – Мне хотелось рассказать ему обо всем ужасе, который я пережила, но я не знала, с чего начать.

– Что такое? Ты где? Ты в порядке? – В голосе Глеба' прозвучало неподдельное беспокойство. – Жанна, ответь же. Не пугай меня!

Я отругала себя за свой порыв рассказать ему о нападении. Нельзя быть такой эгоисткой. Глеб с ума от волнения сойдет, а потом меня ни на шаг от себя отпускать не будет. Лучше ему не знать о том, что случилось в подворотне.

– Это ужасно, Глеб, – улыбнулась я, – но я еще в ванной.

В трубке явственно прозвучал вздох облегчения.

– Хулиганка. – Его голос потеплел. – Мне показалось, что-то правда случилось.

– Случилось то, что ты здесь, а я еще не готова, – вывернулась я.

– И сколько тебя еще ждать, русалочка?

– Я уже выбираюсь на сушу, – пообещала я.

– Собирайся, – ответил он и добавил словами моего любимого Уайльда: – Если ты опаздываешь ненадолго, я готов ждать тебя всю жизнь.

Я оценила. И собралась за двадцать восемь минут вместо получаса.

На следующий вечер после тусовки в клубе, которая ничем примечательным, кроме откровенного танца супермодели Моники на стойке бара, не запомнилась, Глеб потащил меня в фитнес-клуб. По дороге он объяснил, что есть три закрытых заведения, которыми владеют члены нашего Клуба и куда людям доступ закрыт. Мы направлялись в одно из них, под названием «Территория VIP».

Внешне здание фитнес-центра не отличалось от обычных, разве что окна его были закрыты щитами с изображением нереально красивых моделей – спортивно озабоченных девиц и мускулистых мачо, да на двери висело объявление для отпугивания зевак: «Прием в клуб осуществляется только при наличии рекомендации наших завсегдатаев». Однако желающие попасть в клуб в обход правил все равно находились.

Когда мы вошли внутрь, какая-то разряженная девица в дизайнерском пальто и со спортивной сумкой в руках как раз горячо спорила с администратором, не желавшей пропускать ее дальше стойки.

– К сожалению, мы не можем принять вас без рекомендации, – твердо говорила администратор – миловидная хрупкая шатенка со стрижкой каре.

– Милочка, у меня рекомендация от самого американского президента! – надменно возразила девица, хлопнув на стойку пачку долларов, и замерла в ожидании должного эффекта.

Однако администратор проигнорировала столь красноречивую демонстрацию платежеспособности потенциальной клиентки и повторила:

– Сожалею. Но наши правила неизменны.

Девица выпучила глаза.

– Вы что, слепая?! Я готова заплатить любые деньги!

– Уверена, вас с радостью примут в любом другом фитнес-клубе, – вежливо ответила администратор и улыбнулась, приветствуя нас. – Добрый вечер! Поторопитесь, занятие начинается через пять минут.

Девица резко развернулась на каблуках и с ненавистью уставилась на меня, а потом, раскрасневшись, набросилась на администраторшу:

– Вы что, издеваетесь надо мной? У этой лохушки куртка из «Коньково» и сумка из прошлогодней коллекции!

Я чуть сквозь землю от стыда не провалилась. После того как мое второе модное пальто пострадало от встречи с маньяком, пришлось залезть в глубь шкафа и выудить из небытия симпатичную курточку, подаренную на прошлый Новый год мамой. Куртка была сшита довольно неплохо, но, разумеется, не могла похвастаться модным происхождением.

– Хотите сказать, что она больше VIР, чем я? – негодовала тем временем девица. – Да у меня пальто стоит столько, сколько тебе за пять лет не заработать!

Администратор дала волю эмоциям и наградила строптивую модницу долгим неприязненным взглядом. Та слегка пошатнулась на шпильках, развернулась и с потерянным видом побрела к двери.

– Катрин, – укорил администратора Глеб, проследив, как девица сперва стукнулась лбом о стеклянную дверь и только со второй попытки вывалилась наружу.

– Простите, не сдержалась, – повинилась та. – Сами же видели: она просто невменяемая! Вбила себе в голову, что наш клуб самый крутой и ей непременно нужно заниматься пилатесом именно здесь, чтобы утереть нос своим подружкам. Я уже до вашего прихода десять минут оборону держала.

– Тяжелый случай, – усмехнулся Глеб и ободряюще подмигнул девушке. – Не волнуйся, мы никому не скажем о твоих способах убеждения.

– Да я никогда, – засмущалась администратор, – вы же меня знаете. Это просто досадное исключение!

Глеб уволок меня в раздевалку и по дороге пояснил, что гипноз в качестве отпора настырным гостям не приветствуется. Иначе могут поползти слухи о том, что за дверьми «Территории VIP» обретается секта.

– А вы и есть секта, – фыркнула я, глядя на спешащих в спортзал парней и девушек в спортивных костюмах. – Секта здорового образа жизни.

– Тебе направо, – сообщил Глеб, заворачивая в дверь на другой стороне коридора.

Я вошла в раздевалку и замерла при виде зашнуровывающей белые кроссовки девушки с русой косой. Коса была такой длинной, что ее пушистый кончик касался пола, когда девушка наклонялась. Но самое главное, что на подошве кроссовки отчетливо виднелась марка – «Пума».

Красавица-модель с весенней обложки «Космо» выпрямилась и сощурилась, глядя на меня.

– Жанна, да?

Я молча кивнула, не сводя глаз с ее кроссовок.

– Заходи, чего стоишь? Не покусаю! – Девушка звонко рассмеялась, довольная своей шуткой.

Я осторожно ступила внутрь, борясь с желанием пуститься наутек и разыскать Глеба. Какие глупости! Можно подумать, что у маньяка с чулком была одна-единственная на всю Москву пара белых фирменных кроссовок.

– Откуда ты меня знаешь? – с опаской спросила я.

– Ну ты даешь! Я ж на вечеринке была. Ты меня не помнишь, конечно, мы не пообщались ни разу тогда. Я Лиля. – Девушка зашнуровала обувь, подскочила со скамейки, как мячик, и протянула мне руку.

Она оказалась ниже меня на целую голову и никак не могла быть высоким маньяком в чулке. Я расслабилась и осторожно пожала ее холодную ладошку.

– Поторопись давай, скоро уже начнем, – звонко сказала она и вышла из раздевалки.

Я быстро переоделась, чуть не сбила с ног Глеба, дожидавшегося меня в коридоре, и помчалась вслед за ним в тренировочный зал. Войдя туда, я изумленно распахнула глаза: в зале было человек тридцать народу, йога определенно пользовалась успехом в среде вампиров. Второе открытие было не столь приятным. Почти у каждого третьего в зале были белые кроссовки. Даже у Глеба.

Мое сердце пропустило удар. Глеб знал, где я была накануне нападения. Я сама сказала ему название переулка, когда он звонил мне на мобильный. Моя рука выскользнула из его ладони, и я сделала шаг в сторону. Но Глеб не успел удивиться: в зал вошел инструктор, и все присутствующие поспешили выстроиться в шахматном порядке вдоль зеркальной стены.

В следующий час мои соседи закручивались в такие бублики и узлы, что я чувствовала себя старой дряхлой колодой в сравнении с вампирами, которые были старше меня на несколько десятков, а то и сотню-две лет. Права была Светлана, когда внушала мне необходимость физических тренировок для поддержания хорошей формы. Вон она сама гнется, как акробатка, в то время как я, стиснув зубы, безуспешно пытаюсь повторить акробатические подвиги инструктора. Да и Аристарх не отстает – ему бы самому тренером быть. Странно, что Нэнси рядом нет. Как это она отпустила его одного в спортзал, где половина посетительниц в коротких топиках и соблазнительных шортах, открывающих стройные ножки?

К счастью, к середине занятия, когда мы переместились на маты, мне наконец-то удалось рассмотреть подошвы кроссовок Глеба, и я расслабилась. Глеб носил «Адидас». Но его рост, сходный с ростом нападавшего, а также размер ноги, заставили меня порядком поволноваться и напридумывать целый триллер. В расслабленном состоянии мне даже удалось выполнить несколько элементарных упражнений и заслужить одобрение инструктора.

Закончилось занятие в полночь. На негнущихся ногах я доплелась до раздевалки и рухнула на скамью, с ужасом наблюдая за белыми кроссовками, заполонившими пол. К счастью, их владелицы быстро покидали обувь в спортивные сумки, и я смогла спокойно переодеться, прислушиваясь к щебетанию соседок.

– Я такая голодная! – восклицала одна, залпом вытряхнув в себя половину бутылки с минералкой.

– Как я тебя понимаю! – вторила ей подруга. – Одной водой сыт не будешь.

– И почему в баре перестали продавать кровяные напитки? – сетовала другая. – Завезли какие-то жалкие энергетические коктейли, как для простых людей.

– Ты же сама знаешь, – отвечала первая, – Аким против употребления крови сразу после занятий.

– Поэтому мне больше нравился Эрик, – надула губки третья. – Тот считал, что потраченную энергию нужно восстанавливать сразу.

– И чего мы добились? – вмешалась Лиля. – В клуб трижды приходила с проверкой милиция. Потому что кто-то набрасывался на людей, не отходя далеко от порога, и даже милиции стало подозрительно, почему это так много людей теряет сознание вблизи нашего клуба.

Болтушки заткнулись, неприязненно взглянув на Лилю. И одна из них тихо пробормотала:

– Конечно, кому-то вполне хватает жалких донорских подачек.

Лиля вспыхнула и, подхватив сумку, быстро вышла за дверь.

– Как она с них ноги еще не протянула, не пойму, – ядовито добавила девица уже громче.

– Не понимаю этих отказников, – горячо поддержала ее подруга. – Завернем сегодня в клуб?

Глаза ее соседки плотоядно сверкнули.

– Конечно.

И мне сделалось не по себе оттого, что я отчетливо поняла, зачем они собираются на дискотеку. Впопыхах стянув с себя топик и шорты, я быстро переоделась в джинсы и свитер и выскочила вон.

– За тобой как будто Дракула гонится, – пошутил Глеб, когда я второй раз чуть не прибила его дверью.

– Хуже, – угрюмо ответила я. – Его невесты.

– Девушки проголодались? – понимающе кивнул Глеб. – А ты?

Стыдно признаться, но у меня самой желудок сводило судорогой от жажды.

– Поехали. – Глеб потянул меня к выходу.

– Ни за что! – затрепыхалась я.

– Съездим в «Шахерезаду», – предложил он. – Мне кажется, сейчас ты не откажешься от отбивной с кровью?

Ну разве что от отбивной…

Но только если запивать ее «Пина коладой»!

Невеста была похожа на Беату. Она курила, суетливо размахивала руками, то и дело хихикала, через слово вставляла «как бы». То есть делала все то, чего настоящая Беата не делала никогда. И тем не менее у нее были глаза Беаты, губы Беаты, подбородок Беаты, шея Беаты, ключицы Беаты…

– Вы как бы слушаете или где?! – рассерженно воскликнула она, привлекая его внимание.

– Простите, – профессионально любезно улыбнулся Филипп. – На чем мы остановились?

– Карета! – Невеста с досадой закатила глаза. – Я буду как бы принцесса и мне нужен крутой экипаж, догоняете?

– Прекрасная идея, – рассеянно кивнул Филипп.

Уж кто и был рожден для карет, так это настоящая Беата. Ее современной копии, живой и румяной, сидевшей напротив него, куда больше подошел бы банальный лимузин.

– Какие-то проблемы? – нахмурилась невеста, видя, что мужчина не сводит с нее глаз.

– Нет-нет, что вы! – спохватился Филипп и опустил взгляд на стол. С фотографии в ажурной рамке улыбалась его Беата… Как же ему ее не хватает!

Как он скучает по ее мудрым глазам на юном лице, по ее увлекательным рассказам о Серебряном веке, откуда она родом, по ее правильной петербургской речи, которую она все чаще портила новомодными словечками, из-за чего он постоянно с ней ругался. Слова «прикольно» и «апгрейдить» звучали в ее устах словно базарная ругань, которая так не шла этой утонченной красавице.

Задумавшись, Филипп пропустил половину из того, что говорила клиентка.

– Так вы сможете это организовать? – требовательно спросила девушка.

– Разумеется, – заверил Филипп, теряясь в догадках относительно пожеланий невесты, и назвал баснословную сумму. Если это отпугнет бойкую девицу, он будет только рад. Ему будет невыносимо организовывать свадьбу той, которая как две капли воды похожа на Беату и при этом всем своим поведением так опошляет свой образ.

– Как бы дорого, – замялась невеста, красноречиво кося подведенным глазом в сторону жениха, не принимавшего никакого участия в переговорах об организации собственной свадьбы.

– Ничего, – прорезался жених, – берем!

– Котик, ты зайчик! – взвизгнула невеста и, бросившись на грудь будущему супругу, звонко расцеловала его.

Выпроводив счастливую парочку, Филипп позвал секретаршу и запер дверь.

Спустя несколько минут девушка, пошатываясь, вышла из кабинета босса, доплелась до стола и немигающим взглядом уставилась прямо перед собой. Только телефонный звонок вернул ее к жизни. Девушка в замешательстве взяла трубку и, не в силах сосредоточиться на работе, что-то ответила невпопад, чем вызвала шквал негодования звонившего.

– Да что ж у вас все секретарши такие замороженные! – неслось из трубки. – Даром что меняются каждый месяц, так еще все как одна тормоза.

– Извините, – пролепетала девушка побелевшими губами. – Я сейчас.

Не сообразив, как перевести звонок, секретарша поднялась с места и, качаясь на каждом шагу, дошла до двери босса. Деревянная створка показалась необычайно тяжелой.

– Филипп Александрович, – прошелестела она, возникая на пороге, – вам звонят!

Подняв трубку, Филипп с тревогой посмотрел вслед секретарше. Чертова невеста! Он так разволновался из-за ее сходства с погибшей Беатой, что переусердствовал, утоляя жажду. Так у него и новая секретарша долго не задержится: последние девушки прямо с рабочего места попадали в клинику в состоянии крайнего истощения. Опять неприятностей со старейшинами не оберешься – им только дай повод почитать проповеди и поучить жизни!

– Да! – недовольно рявкнул он в трубку.

– Это как бы я. – Ненавистная невеста настигла его и тут. – Забыла спросить: а можно заказать группу «Звери»?

– И как она будет сочетаться с каретой с лошадьми и с залом, стилизованным под Средневековье? – не скрывая раздражения, спросил Филипп.

– Круто будет сочетаться! Это как бы фьюжн! – с ликованием ответила невеста.

– Любой каприз за ваши деньги, – пересилив себя, подчеркнуто любезно произнес Филипп и распрощался с клиенткой.

Работать дальше было совершенно невозможно. Поручив заму дальнейшее управление праздниками и подбросив бледной секретарше шоколадку для восстановления сил, Филипп сбежал из офиса.

Дорога сама привела его к любимой антикварной лавке. Там, походив вдоль потемневших от времени статуэток, ваз и кофейных сервизов, Филипп выбрал старинные часы. Антиквар уверял, что им не менее двух сотен лет. Но у Филиппа загорелись глаза совсем по другому поводу, и ему не терпелось проверить свою догадку дома.

Уже направляясь к выходу, Филипп заметил покупательницу, замершую у прилавка с серебряной посудой, и замедлил шаг. Стройная, хорошо одетая, лет сорока, с королевской осанкой – настоящий лакомый кусочек! Кровь таких же поклонников антиквариата, как и он сам, была для Филиппа самым изысканным лакомством. Ах, зря он не сдержался и отведал крови секретарши. Утолил жажду пивом, и теперь не осталось сил на коллекционное вино. Окончательно его покорили ее большие дымчатые глаза, оплетенные едва уловимой сеточка морщин – редкое украшение дамы в эпоху ботокса и рестилайна. Такую добычу упускать нельзя!

Заведя знакомство с ценительницей прекрасного и обменявшись визитками, Филипп в приподнятом настроении покинул лавочку. Определенно, сегодня ему везет! Добавил в коллекцию раритетные часы и нашел восхитительную доноршу.

Подойдя к машине, Филипп выругался. Все четыре колеса были проколоты. Зря он отмахнулся от грязного мальчишки, обещавшего посторожить машину «как бы чего не вышло». Теперь придется расплачиваться за свою жадность, вызывать автосервис, провести часы ожидания в вонючем дворике. А ждать придется долго: на носу час пик. А не прогуляться ли ему по городу?

Оставить драгоценную покупку в машине Филипп не решился. Он достал из салона вместительный кожаный портфель, вытряхнул из него бумаги и бережно уложил часы. Портфель оттянул плечо, но ноша была приятной, и, поставив авто на сигнализацию, Филипп двинулся в сторону улицы. Пришлось поплутать среди домов и дворов, пока вдалеке показались проезжающие машины. В этот момент позади раздался насмешливый голос:

– Что несешь, красавчик?

Погулял, обреченно подумал Филипп. Пижон с сумкой от Армани в московской трущобе – желанная находка для грабителей. И откуда им знать, что сумка – всего лишь точная копия и Филипп на самом деле не так богат, как им хотелось бы. А ему-то что теперь делать?

Драться он никогда не любил и не умел – с детства благополучный мальчик из интеллигентной семьи боялся хулиганов как огня. А больше всего боялся повредить голову и стать дурачком, как Колька из соседнего дома, которого отмутузили футбольные фанаты. С ранних лет Филиппа отличало удивительная способность к эмпатии. Он мог поставить себя на место любого человека, понять его чувства и мысли. Поначалу это было игрой, но после несчастья с Колькой его причудливый дар чуть не стал трагедией. Остро переживавший беду друга Филя и не заметил, насколько сильно погрузился в его помрачневший разум. Зато мать, заставшая своего любимца с бессмысленной улыбкой на лице пускающим слюни, сама чуть с ума от горя не сошла, решив, что сын повредился умом. А Филипп тогда так глубоко нырнул в хаос мыслей Кольки, что пришел в себя только в кабинете психиатра.

Эта история стала для одиннадцатилетнего мальчика хорошим уроком: в дальнейшем он всегда контролировал себя, отделяя от объекта, и старался скрыть свой дар. Но очевидного не утаишь. Стоило открыть свой бизнес, как весть о владельце фирмы «Праздник с тобой», предугадывающем самые сокровенные желания клиентов, разнеслась по городу и достигла ушей тех, о существовании которых он и не подозревал.

Судьба явилась к нему в образе смешливой девчушки в кедах. Занятно, но произошло это в Хеллоуин, на костюмированной вечеринке для солидной компании, за ходом которой Филипп следил сам. Девушка, одетая по-спортивному, белой вороной выделялась в кроваво-черной толпе ряженых вампиров, зомби и ведьм.

– Почему без костюма? – удивился Филипп, когда незнакомка подошла к нему.

– А мне не надо рядиться, для того чтобы быть, – уклончиво ответила та и, посмотрев в глаза долгим, проникающим в самое сердце взглядом, не попросила – потребовала: – Где мы можем поговорить? Наедине.

Уединенное место нашлось в гримерке клуба, где повсюду валялись лишние вставные челюсти, накладные клыки, взлохмаченные парики, остроконечные ведьмины шляпы. Светлана – так звали девчушку – с усмешкой обвела непригодившиеся атрибуты и начала свой рассказ.

Сначала Филипп расхохотался.

– Я ценю чувство юмора своих сотрудников, которые решили разыграть меня в Хеллоуин. Но, право слово, могли бы придумать что-то пооригинальнее.

Света не обиделась.

– Что ж, поначалу никто не верит. В качестве исключения вас приглашают на закрытую вечеринку, где вы все увидите сами.

– А розыгрыш-то не так прост. Гляжу, мои ребята учатся. Что ж, я обязательно приду оценить их старания.

Однако вечеринка превзошла его ожидания. Филипп очутился среди сотни людей, многие из которых были довольно известными персонами. На розыгрыш с участием звезд у его сотрудников просто не хватило бы бюджета! А потом он увидел Ее. Она была такой юной, такой прекрасной, такой утонченной и такой печальной…

– Как ее зовут? – шепотом спросил он у Светланы, не отходившей от него ни на шаг.

– Кого? – Света отыскала глазами девушку. – А, это наша Беата.

– Она не может быть вампиром, – убежденно сказал Филипп. – Она слишком хороша для этого.

– Еще как может, – усмехнулась Светлана. – Уже сто лет может.

– Сколько?! – ахнул Филипп, пожирая девушку глазами.

Беата, почувствовав его взгляд, подняла глаза и едва заметно улыбнулась. И после этой улыбки Филиппу было уже все равно, кем становиться – вампиром или оборотнем. Да хоть самим чертом, лишь бы только быть рядом с ней.

Судьба была к нему благосклонна – Беата ответила ему взаимностью. Именно она по просьбе Филиппа поделилась с ним своей кровью и подарила ему долголетие и букет других преимуществ. После инициации его дар вопреки опасениям старейшин не претерпел изменений. Он все так же тонко чувствовал эмоции и стремления людей. Благодаря поддержке общины его бизнес пошел в гору, круг клиентов расширился. Время от времени старейшины обращались к нему с просьбой просканировать кого-то из вампиров или людей. Он старался не вникать в смысл их поручений – уж больно разные персоны попадали в сферу интересов старейшин. Но он был рад, что по-своему мог быть полезен обществу, которое так тепло встретило его и которое дало ему шанс познакомиться с Беатой.

А потом на него навалилась депрессия. Беата во время приступов тоски стонала, что она слишком стара, а он чувствовал себя младенцем рядом с ней, прожившей целый век, заставшей правление царя и революции. Антиквариат стал для него отдушиной. Прикасаясь к старинным вещам, он прикасался к вечности. Владея предметами, которые были созданы сотни лет назад, он словно сам погружался в прошлое. Вещи молчали, вещи таили в себе загадки, ответов на которые у него не было. В отличие от людей, души которых были для него открытой книгой. С предметами старины оставалось только гадать, и Филипп мог часами грезить над своими сокровищами, представляя, кому они служили раньше и какую роль играли в их давно закончившейся жизни. Иногда ему казалось, что он прикоснулся к разгадке тайны, и воображение рисовало ему бравого поручика, владельца потемневшей табакерки, или романтичного студента, хозяина пузатой чернильницы. Образы были такими яркими, что он еще долго грезил наяву и начинал сыпать архаизмами, вызывая насмешки других вампиров. Но все равно полного проникновения в души людей прошлого не происходило, и со временем это стало страшно огорчать Филиппа.

Молчание вещей уже казалось ему не благословенной тишиной, а заговором против него, и он поклялся его раскрыть. В ход пошли все методы: он читал книги по истории, разыскивал уцелевшие костюмы, надевал пропитанную нафталином ветхую одежду, из-за чего прослыл еще большим чудаком. Но все тщетно. Вещи молчали. И вот сегодня, стоя в лавке перед старинными часами, Филипп вдруг увидел девушку из ушедшего века, не отрывающую взгляда от циферблата и взволнованную ожиданием тайного свидания, затем седого лакея, переводившего стрелки часов, а за ним часовщика, склонившегося над сломанным механизмом. Казалось, еще немного, и он сможет не наблюдать за ними со стороны, а проникнуть внутрь них… Как же некстати он столкнулся с хулиганами! Сейчас отберут портфель, понадеявшись на солидный куш, а потом разобьют его сокровище в приступе бешенства. Ведь для них оно только никчемная рухлядь.

– Давайте договоримся, – начал он, оборачиваясь к грабителям, и изумленно замер, увидев за спиной знакомого. – Ты? А я принял тебя за…

– Опять мечтаешь на ходу? – укорил его визави. – Смотри, не доведет тебя это до добра.

– Да у меня машина сломалась, – попытался оправдаться Филипп.

– На ходу в машине мечтать еще опасней.

– А ты что здесь делаешь?

– Гуляю.

– Здесь? – Филипп с недоумением покосился на обшарпанный безлюдный дворик и с трудом подавил в себе желание заглянуть в душу собеседника.

Со столетними вампирами такие шутки чреваты. Ведь именно после того раза, когда он легкомысленно погрузился в сознание Беаты, пытаясь понять бездну ее отчаяния, его придавило грузом прожитых ею лет. А когда он вырвался на свободу из плена ее воспоминаний и мыслей, он и ощутил эту временную пропасть между ними и потерял покой.

Ему показалось, что в глазах вампира мелькнула ненависть, но спустя мгновение тот ровным и спокойным голосом позвал его следовать за собой. Вот и раскрылась великая тайна! Наверняка понадобилось срочно просканировать кого-то, кто живет здесь. Филипп шагнул под козырек подъезда и чуть не налетел на замешкавшегося вампира.

– Сегодня особый случай, – услышал он, и глаза его удивленно распахнулись при виде шприца.

Филипп непроизвольно отшатнулся, что вызвало насмешку вампира.

– Эй, только в обморок падать не надо! Это обычная сыворотка правды. Гарантия того, что ты не утаишь ничего из того, что узнаешь.

Филипп нахмурился:

– Вы мне больше не доверяете?

– Доверие – слишком опасная благодетель, когда живешь среди волков.

Что-то в глазах вампира заставило Филиппа засомневаться. Но вместо того чтобы бежать, как советовал разум, Филипп нырнул. Прямо в темные, почти черные из-за расширившихся зрачков глаза вампира. Показалось – провалился в кипящую лаву. Эта лава прожгла сердце, вливая в него чужую ненависть, и перед глазами пронеслись побелевшее лицо Индиры, запрокинутая голова Марка, широко распахнутые глаза Беаты… Голубой лед любимых глаз протянул мостик, помог выскочить из смертельного омута чужой злобы, но не довел до спасительного выхода – обломился. Одновременно с иглой, вошедшей в плечо.

– Ты… – закашлялся Филипп, прислонившись к двери подъезда. – Это ты их всех…

– Правда неожиданно?

– Но зачем?

– И ты еще спрашиваешь зачем?!

Рука, поддерживавшая его, внезапно исчезла. Оставшись без опоры, Филипп стал сползать по двери вниз. Руки и ноги онемели, язык не слушался его, и только глаза до последнего продолжали смотреть, как неистово крушат его сокровище тяжелые каблуки убийцы, танцуя безумную чечетку на брошенном в грязь портфеле.