Алиса медленно сходила с ума. Не отпускающая ни на секунду тревога ела изнутри, наполняя сознание холодным туманом. Мысли не задерживались. Только истязающее давящее на сердце чувство. Ее усыпляло. Казалось, все силы мира не заставят пошевелить рукой.

Дверь открылась, как всегда, бесшумно: Алиса ощутила дуновение ветерка. Она чувствовала, что засыпает…

– Леди Верия.

Вздрогнув, Алиса села на мягкой кровати. Это был накх. Впервые с тех пор, как она проснулась в полутемной комнате. Кровать, стол, ковры, какие-то картины, два десятка книг – кажется, на термилионе, – стоявшие на полке, камин, гладкие каменные стены без окон.

Его глаза, черные и неподвижные, не были наполнены мраком. По крайней мере, сейчас. Тянущиеся по лицу темные полосы выглядели по-другому. Алиса поняла: это не тот «черный». Не тот, который похитил ее и убил… убил ее друзей.

– Кочиски сообщили, что последние два дня вы почти ничего не ели.

Он говорил низко, голос едва-едва дребезжал.

– Кочиски? – сумела переспросить Алиса.

– Они приносили вам пищу, – пояснил накх.

Алиса вспомнила посещавших комнату существ. Карлики ростом не больше метра, закутанные в темную ткань. Были видны только пальцы – коричневые неострые коготки, гладкая шерстка. Они всегда приходили по несколько. Поддерживали огонь, приносили еду и воду. Чтобы поставить посуду на стол, им приходилось помогать друг другу, поддерживая и подсаживая.

– Почему вы не едите? – спросил он после паузы.

– Не хочется.

– Вам не подходит эта пища? Скажите, какая нужна? Ее принесут.

– Еда тут ни при чем. Я просто не хочу…

– Вы должны есть.

Сказано было не громко, но, кажется, чуть быстрее – резче.

– Зачем? Вы все равно меня убьете. – Алиса выкрикнула бы это, но сил не было. Она чувствовала себя тяжело больной.

– Почему вы так решили?

Вопрос поставил Алису в тупик. Потом она взяла себя в руки и разозлилась:

– Потому что вы уже убили кое-кого! Потому что вы посылали за мной тех тварей! Это будет похоже на вас!

Алиса ни на что не надеялась. И этот накх не выглядел грозным – на него можно было кричать.

– И для согов, и для Сына Ночи, отправившегося за вами, не было целью – убить кого-либо. Мы не желаем зла людям, – произнес он.

– Но убиваете их.

Алисе не хотелось спорить. Это было глупо и неестественно. Голос, звучащий без интонации, заставлял ее думать, что она разговаривает с чем-то неживым. Он назвал тех чудовищ «согами». Едва отпустившая апатия вновь стала накрывать ее.

– Мы не желаем зла людям, – повторил «черный». – Мы не испытываем к вашей расе милосердия. Мы выполняем то, что было предначертано. Это никак не касается людей или других разумных. Наш путь – это только путь Народа Ночи. Больше ничей.

– Тогда что же делаю здесь я?

– Вам предначертано стать частью Возвращения.

– Куда?

– В наш мир.

– И зачем было тут появляться, если вы все равно хотите уйти?

– Так случилось. Так было суждено.

– Значит… вы все-таки меня убьете.

Болела голова, глаза слезились. Черная фигура перед нею стала пятном.

– Почему вы так решили?

– Ваше Возвращение. Оно ведь убьет меня, так?

Мысль о собственной смерти больше не пугала. «Вы убьете меня» прозвучало искусственно.

– Нам не нужна ваша смерть. Только ваша память.

– Память? – Алиса не поняла. – При чем тут память? Я ничего подобного не помню. Я и не была нигде, кроме нашего поместья…

– Я говорю не о памяти, а о памяти. Нам нет дела до ваших воспоминаний. Суть в том, что помнят сущность и кровь. Они ничего не забывают, сохраняя в себе истории целых цивилизаций.

Алиса не поняла, что он имел в виду. В голове отложилось только – «сущность и кровь». Ее все-таки убьют…

– Почему именно я? Людей ведь много. Взяли бы какого-нибудь пирата…

– Нам нужны вы. Людей действительно крайне много, но вы единственная, кто, помимо того что человек, еще и метаморф.

Алиса опять не поняла.

– Я?.. Метаморф?.. Что это?..

– Ваша кровь очень изменчива. В ней должно содержаться много памяти. Того, что мы ищем.

– Но… Почему вы вообще решили, что я… то, что вы сказали? Я даже проверки на предрасположенность к магии не проходила…

– Мы ощутили это сразу после того, как это проявилось впервые. Для мира подобные вещи не остаются не замеченными. Он первым реагирует на изменение.

– И вы убьете меня.

– Нам не нужна ваша смерть.

Она не поверила.

– Зачем вы пришли?

– Вы должны есть.

Алиса бросила взгляд в сторону стола. Подносы, чем-то заставленные, все еще стояли там.

– Вы так хотите? Хорошо, я буду. Теперь вы уйдете?

На самом деле с кем-нибудь поговорить Алисе хотелось, но первым проклюнувшимся сквозь апатию чувством было раздражение. Разумеется, ее будут просить есть, а то и вовсе заставлять. Ведь она им нужна для их несчастного колдовства.

– Нет, – сказал он и, взяв с вешалки роскошный плащ с меховой подбивкой переливающегося темно-серого света, передал его ей. Размер был ее.

– Зачем? – спросила Алиса непонимающе.

Прошло несколько секунд, и вдруг… ее сердце обдало холодом. Уже?..

– Пойдемте.

Алиса встала. Интонация голоса вроде бы и не менялась, но каждый раз можно было понять – требование это или просто слова.

– Куда?.. – прошептала она.

– Ритуал не сегодня. Пока вы должны кое-что увидеть. Пойдемте.

Алиса одевалась. Накх молча взирал на нее. Она старалась не смотреть в ответ. Он открыл дверь. Алиса вышла из комнаты.

– Идите вперед.

– Я ничего не вижу.

Дверь за ними закрылась, коридор погрузился во тьму.

– Идите на огонек.

Алиса хотела спросить: «Какой огонек?» – но не потребовалось. В метре впереди возник красный язычок. Совсем слабый. Ни стен, ни пола с потолком разглядеть было нельзя. Он повисел секунду и поплыл вперед довольно резво. Ей пришлось пойти быстрым шагом.

– Что это?! – внезапно вскрикнула она.

По стенам что-то двигалось. Едва заметное черное мерцание. Стоило ей остановиться – все становилось по-прежнему.

– Лишь эхо от ваших шагов. Камень тоже умеет помнить. Он отражает все прошедшее.

Теперь Алиса смотрела только на огонек. Ею все больше овладевало обидное чувство: «Мне здесь не место». Прошло пять минут, а может быть, полчаса. Алиса ощутила ветерок на лице. Это было не в первый раз, но прежде он не задерживался. Они вышли наружу. Ни одного поворота Алиса не заметила, хотя… она не была уверена.

– Туда.

Накх не повел рукой и даже не качнул головой, но каким-то образом она поняла, куда он указывает. Как будто двойное дно в голосе – не в самих словах, а в звучании.

– Скоро рассвет? – спросила она.

– Скоро. – В этот раз в его голосе точно было что-то необычное. Какое-то обещание.

Алиса посмотрела на небо… Оно скорого рассвета не обещало. Ни звезд, ни облаков, ни глаза Мааса. Лишь черная глубина. Необычная и почти ощутимая.

– Туда.

То, что дорога ведет вверх, Алиса поняла только потому, что стало труднее идти. Огонек исчез, как только она оказалась снаружи. Пришлось крепко сцепить пальцы – иначе, казалось, она потеряется.

Прошло сколько-то времени, стало как будто светлее – Алиса увидела нечто впереди… вершину холма. В остальном… вокруг только неясные очертания. Она хотела понять, где ее держали, откуда они вышли, – но позади нее темнота была самой густой. Гораздо лучше было двигаться в направлении, где света больше.

Наконец, восхождение закончилось. Взгляд сразу приковало невероятное чудо далеко впереди – там рождался свет. Холм, длинный пологий склон, опускающийся к морю, ровная, едва колышущаяся темная гладь и шум волн, которой умирал не дойдя до нее, а может быть, его просто не было. Море встречалось со светом так далеко, что последний казался пришельцем из другого мира. В Такаронии светило солнце.

– Туда, – голоса накх вернул ее к действительности.

– Что это?

Сначала Алиса подумала, что широкий холм был пуст – только камень и редкая сухая трава, тихо шуршащая от шагов, но голос накха открыл еще что-то. Слева от тропы, в паре десятков метров от нее, Алиса увидела здание. Широкая стена, уходящая вверх, и высокая арка входа.

Внезапно по краям арки вспыхнуло пламя. Красный свет обнажил каменные факелы под собой. Алиса сумела разглядеть несколько ступенек.

– Храм Торкха’накк.

– Тор… ха… что это значит?

– Торкха’накк – последний из Великих князей нашего народа. Он привел нас в этот мир. Его сила породила это место. Это его храм.

– Он привел вас? Так пусть он тогда и возвращает…

– Это невозможно. Входите.

Алиса стала подниматься по ступенькам. Одна… две… всего четыре.

– Почему это невозможно? – спросила она.

– Торкха’накк был последним из наших Великих князей, только он мог открыть Врата. Это выпило его последние силы.

– А как же храм?

– Торкха’накк, изувеченный битвой, вышел из Ворот последним. Он поднялся на этот холм. Взял в руки меч. Затем возник храм. Самого Торкха’накк больше никто не видел.

– И что внутри? – Алиса стояла у самого порога, но впереди была только темнота. Свет от огня освещал арку, но внутрь проникнуть не мог.

– Входите.

Она шагнула.

– Здесь, в месте, где Торкха’накк оставил свой меч, любой может выбрать себе оружие.

Тысячи каменных чашек, вдавленных в серый пол, были наполнены маленькими красными костерками. Их питало что-то невидимое либо сам воздух – пламя появлялось в паре сантиметров над камнем.

Стены и потолок оставались спрятанными во тьме, зато Алиса могла в подробностях рассмотреть экспонаты музея. Над каждым из тысяч и тысяч постаментов – огромных и крошечных, деревянных и каменных, обычных и невероятных – застыло по клинку. Здесь, в недвижимой тишине, бесконечными рядами стояло оружие, должно быть, со всех уголков мира или даже миров.

– Каждому храм дарует право выбрать оружие, но только однажды. Это кажется, что выбираешь ты, а на самом деле меч выбирает себе хозяина. Посмотрите.

Снова Алиса без пояснений поняла, на что он указывает. Еще секунду назад справа от нее в воздухе висел – острие касалось постамента лишь самым кончиком, больше лезвие ничто не поддерживало – тонкий, как портняжная иголка, длинный неблестящий клинок без заметной рукояти, – теперь на его месте возвышалось нечто огромное. Алиса назвала бы его мясницким топором, если бы не размер: одна рукоять была в треть ее роста. Расширяющееся от основания кривыми ступеньками лезвие алело в полутьме не только из-за красных отблесков на полу, но из-за багровых потеков на самом металле.

Алиса повернулась в другую сторону – чудовищные экспонаты изменились и там. Пришло понимание: все это оружие уже кем-то когда-то использовалось. Каждый клинок нес на себе кровавый отпечаток.

Она сделала несколько шагов вперед. Застывшая тишина. Мерцающее поле красных огоньков не колыхалось, на фоне уходящей вверх темноты и тысяч застывших полосок стали оно производило странное впечатление. Вечности. Шесть… семь шагов – расстояние от одного ряда до другого, и Алиса остановилась, не рискуя отдаляться от выхода.

– Выбирайте.

От первого же звука девушка вздрогнула.

– Я? Но…

– Вам было одиноко? Меч – это не только оружие. Он может стать хорошим спутником. Выбирайте.

Алиса оглянулась вокруг… Ее меч стоял ближе остальных ко входу. Это было оружие, очень похожее на то, что она уже однажды держала в руках, невдалеке от Туалона. Когда Кай старался ее чему-то научить…

Кинжал – узкий и в меру длинный. Кажется, на нем единственном среди всего здесь не было ни капельки крови или грязи.

Она подошла и тут же взяла. Кинжал – он оказался спрятан в ножны – был у нее в руках, а на его месте уже появилось что-то другое.

– И я могу его оставить?

– Разумеется.

– Но ведь я… в плену…

– Только до завершения ритуала.

– И потом вы меня отпустите?

– Вы сможете направиться, куда захотите.