ГЛАВА 28

Один Бог знал, сколько нервов и лет жизни стоило Ребенгену это путешествие. Маг чувствовал себя персонажем дурной пьесы, чьи реплики на сцене ограничивались «ох» и «ах». Застрять в крепости Пограничных Стражей (ах!), битком набитой Серыми Рыцарями (ох!) и плотно обложенной Древними тварями (а это просто у-у-у). Неудержимый поток событий тащил Ребенгена вперед, и о самых больших проблемах он узнавал уже после того, как они благополучно разрешались. Это не прибавляло уверенности в себе, вовсе нет. Постоянно полагаться на чудо — недостойно чародея!

Пока Ребенгену удавалось держать за границей восприятия растущий ком травматических воспоминаний, начиная от первой встречи с Серыми Рыцарями и до последнего инцидента с капитаном Пограничной Стражи. Еще неизвестно, в который раз он рисковал больше. По сути, он был первым арконийским магом (имеется в виду — живым магом), способным описать тюремные камеры Последней Крепости изнутри, и мог смело браться за написание пособия о технике внешнего контроля за боевым трансом Пограничных Стражей. При этом он допускал ошибки. Господь всемогущий, какие глупые ошибки! Или он надеялся быть умнее Предков, соглашаясь засунуть Разрушителя в обычный портал? И сколько времени он потерял, врачуя еретиков, когда они давно уже могли быть дома и, возможно, ускользнули бы от враждебного внимания! Что еще он не сделал, не понял, не заметил? Сознание важности миссии и невозможности положительно повлиять на ее результат начинало ощутимо давить на психику.

Нельзя позволить отложенным воспоминаниям прорваться в сознание: это гарантирует ему нервный срыв или как минимум недельную инвалидность. Нет у них в распоряжении этой недели.

Ребенген остановился, зябко поежился и растер пальцами ноющую грудь. Целый взвод Пограничной Стражи обогнул мага и протопал куда-то по своим увлекательным делам. Никаких эмоций это не вызвало. Такая вот забавная привычка может дорого обойтись ему по возвращении в Арконат.

Сесть надо и отдохнуть хотя бы минуточку, прямо сейчас. Не в силах противиться искушению, маг присел на какой-то непонятного назначения ящик и откинулся затылком на холодный камень крепостной стены. Утомленное сознание почти мгновенно провалилось в вереницу дрожащих образов. Во сне он тоже был чем-то занят, что-то организовывал и пытался объяснить молодому Гэбриэлу какие-то важные вещи. Никто не будил его, люди с каким-то даже сочувствием понижали голоса и проходили мимо. Минуточка переросла в час, и заклинатели всерьез обсуждали вопрос, не предложить ли чародею пойти и выспаться нормально.

Но в этот раз отдохнуть Ребенгену была не судьба. Руны на опорных элементах периметра начали чуть слышно потрескивать, а потом ярко вспыхнули и мерно запульсировали оранжевым огнем. Протяжно взвыли сирены. Ребенген, прикорнувший как раз на коробке резонатора аварийного ревуна, покатился на землю, судорожно ловя ртом воздух, перепуганный едва не до помрачения.

— Тревога!!! — голосил кто-то самый умный. — Нас атакуют!

Рожки подхватили тревожный сигнал.

Пограничные Стражи волной хлынули на стену. Те, кто был занят на работах, поспешно расхватывали сложенную тут же амуницию. За сорок секунд, максимум за минуту, бойцы были облачены в доспехи, все ремешки застегнуты, шлемы на головах. Серым на ту же реакцию потребовалось чуть больше времени. Ребенген все еще пытался унять сердцебиение, а боевые расчеты уже занимали свои места.

Осталось понять, кто же вторгся в защищенные магией пределы. Ребенген осторожно выглянул из-за спин солдат. Он ожидал волны атакующих, но враг был только один. Зато какой! Даже по тем скудным описаниям, что хранились в архивах Академии, чародей без труда узнал Третьего Ракша.

Этот монстр был не просто большим, он был чудовищно сложнее, чем все твари, виденные Ребенгеном до сих пор. Казалось, что каждая его чешуйка, каждый непонятного назначения элемент движется и вращается независимым образом, кроме того, они на глазах распадались и соединялись. От одного взгляда на это волосы вставали дыбом.

Демон не сложил — всосал свои крылья и стал похож на великана с птичьей головой. Оружия видно не было, но Ребенген не сомневался — Ракш с легкостью выпустит его изнутри, любое и в любом количестве.

Ракш обернулся к крепости, плотно, до монолитности, сомкнув броню на груди и голове (а может, она и стала монолитом). И… заговорил.

Голос демона напоминал пение медных канатов, вой гигантских литавр, эхо, живущее в колоколе. Слова странного языка не перекрыли, а удушили все другие звуки, затылок стиснула тупая боль, уши заложило.

— Что он говорит? — окликнул чародея Харек.

— Предупреждает, что использует боевую магию. После этого люди никогда не смогут тут жить, — ответил Ребенген, силясь перекричать шум.

— Ну это еще не факт! — Гверрел не выглядел испуганным или потрясенным.

— Мы сможем его придержать?

— Мы сможем ему навалять! — жизнерадостно проорал заклинатель. — Вопрос только в том, сколько их. Ракши не всегда ходят по одному.

— Их двое, — неожиданно понял маг. — Это — Третий Ракш, в записях говорится, что он предпочитает действовать в паре с Седьмым.

— А как выглядит Седьмой?

— По этому поводу еще никто не сумел сделать записи.

— Плевать! — отмахнулся Гверрел. — Если этот прорвется, нам и одного хватит. Жаль, зенитку на купол затащить не успели… Ладно, попробуем отбиться так. В случае чего займем круговую оборону вокруг зернохранилища. Где Разрушитель?

— Не думаю, что он сможет…

— Тьфу! Он в купол собирался. Уведите его оттуда, пусть в хранилище сидит!

Двое Пограничных сорвались с места и рысью помчались в сторону храма.

— Поберегись!

— К оружию!!!

Ракш стремительно перешел от слов к делу. Никаких сложных маневров демон совершать не стал. Он двинулся на ворота по прямой, то ли желая выразить презрение обороне Обители, то ли вообще не воспринимая людей как противников.

Бой закипел, и думать стало не о чем и некогда. Крупнокалиберные пули свинцовым ветром хлестали по броне, сбивая Ракшу темп и мешая маневрировать. Рявкали тяжелые орудия, раз за разом увесистые болванки рикошетили по черной туше. Демона трижды отбрасывало назад. Маг видел, как несколько чешуек брони побелели и провалились вглубь. Внутри Ракша шевелилось что-то серое и бесформенное.

Защитный периметр и пули, неопасные для демона по отдельности, действуя одновременно, перекрывали способность твари к восстановлению. Ракш терял монолитность, его оболочка все сильнее напоминала мозаику, а шальные пули все увереннее проникали внутрь.

— Он подставляется, — шипел Гверрел. — Будьте внимательнее! Сейчас появится второй…

И он появился. Ребенген даже не сразу понял откуда и как. В какой-то момент периметр вспыхнул, обжигая обостренные чувства волшебника, а потом погас. Люди остались один на один с монстром. Последовавшего за этим удара маг почти не заметил — он с лихорадочной поспешностью активировал все известные ему защитные заклинания разом. С таким противником никаких мер не может быть слишком много! Времени думать о том, что может навалиться на них сзади, не оставалось. Заклинатели дружно выставили щиты, но сравняться по мощи с периметром Обители они не могли. Стрелки удвоили усилия, расстреливая Ракша в упор.

С маниакальным упорством демон полз вперед. Стало ясно, что тварь сумеет навязать людям ближний бой.

Теперь Ребенген мог видеть, что серая масса внутри Ракша состоит из более мелких элементов, которые лихорадочно движутся, пытаясь соединиться в недостающие кусочки брони. Словно скопище опарышей в гниющем мясе. Маг чувствовал, что едва способен удержать заклинание.

Содрогаясь от врезающихся в тело пуль, Ракш буквально затащил себя на стену. Харек заорал, перекрывая шум битвы, — стоящие друг против друга расчеты едва не начали палить по своим. Пользуясь замешательством людей, демон железным водопадом стек во двор и просочился за внутреннюю стену через проем, который и для человека-то был маловат. Ринувшиеся к месту прорыва Пограничные Стражи успели запулить ему вслед сосуд с зажигательной смесью, а потом галерея за стеной обвалилась. В качестве трофея людям достался маленький кусочек Ракша.

— 3-зараза!!! — Лишившийся удовольствия драки старшина рвал и метал.

Гверрел шипел сквозь зубы какие-то ругательства. Не может быть, чтобы они повредили демона так сильно, что он вынужден был прятаться… Ребенген мысленно проследил направление движения чудовища и похолодел.

— В купол! Быстрее!!!

Над Обителью Мормы разнеслось тревожное пение рожков. Я не мог на слух определить, о какой именно опасности предупреждают часовые, но особых вариантов тут не было. К протяжному пению добавился странный низкий звук, которому я не мог подобрать названия.

Следует ли мне идти туда или стоит положиться на искусство Серых? Я не был уверен, что могу воздействовать на тварей, не повреждая периметра, так что неизвестно еще, пойдет моя Сила в минус или в плюс.

Со стороны ворот донесся шум выстрелов, быстро слившийся в один непрерывный грохот. Надо пойти и посмотреть, что там происходит. На худой конец, полюбуюсь на пушки в действии.

Заметив, куда я иду, мой телохранитель напрягся, но спорить не стал. До чего же хорошо быть Лордом! Я воспользовался тем же путем, которым мы шли в купол, значит, должен был неизбежно попасть к воротам. Если только бой к тому времени не закончится.

Навстречу нам рысью бежали двое Пограничных.

— Сэр, вам надо уходить отсюда! Маг говорит, что у ворот — Третий, значит, где-то тут должен быть Седьмой.

Я не понял, как из трех следует семь, но сразу поверил ему. Тень Магистра нутром чуял засаду. Пограничные повели меня куда-то напрямик, через узкие щели между постройками, проломы в старых стенах и заборах. Для преодоления какого-то особенно плотно застроенного участка пришлось забираться на высокую галерею, не то служившую Предкам акведуком, не то являвшуюся частью исчезнувшего здания. Высоты в ней было метров десять, и теперь я мог смотреть на происходящее поверх плоских крыш домиков-новоделов. В той стороне, откуда исходил шум, виднелись ворота. Сверкали вспышки, поле боя заволакивал голубой дым. Какая-то здоровенная тварюга, вся в цветных сполохах защитного периметра, упорно пробивалась к стене.

— Что, только один? Всего-то!

— Один, но — Ракш, — с ненавистью процедил Пограничный. Мысль о возможности отступления перед тварью была для него невыносима.

Я не утерпел и задержался на галерее, хотя сопровождавшие меня Пограничные едва не приплясывали от нетерпения. Часто ли увидишь атакующего Ракша? Теперь стали понятны все эти цифры — всего Ракшей семь. Значит, здесь целых два! Но если это — Третий, где же тогда Седьмой?

Мне пора было заметить, что Провидение склонно отвечать на мои вопросы. Как в этот раз. В небе бухнуло и полыхнуло, краем глаза я заметил, как что-то большое стремительно падает вниз, а потом раздался оглушительный грохот. От удара плиты под моими ногами ощутимо пошатнулись, со стен посыпались камни и штукатурка, над рухнувшими строениями поднялись клубы пыли. Едва ощутимый зуд, исходивший от защитного периметра, исчез, но спокойнее от этого не стало.

Я понял, что происходит. Пока маги ворожили, а Серые Рыцари сражались у ворот, еще один Ракш атаковал защитный купол сверху. Просто рухнул на него с высоты и проломил все — заклятия, крышу, перекрытия — до самой земли.

После разрушения периметра ворота приобрели чисто декоративное значение.

Где-то в душе шевельнулось привычное для Тени «Валим!» и замолкло. Всеми частями своей души я понимал — бежать нельзя. Бессмысленно. Это — моя судьба. Если я от нее отвернусь, Вселенная перестанет мне помогать, как это случилось однажды с Древним миром три тысячи лет назад. И ничего тогда нельзя будет сделать. Ни-че-го.

И потом, я ведь хотел опробовать свои новые навыки на твари?

— Бежим! — Пограничный вцепился в мой рукав.

— Нет! — рявкнул я, отчего его пальцы свело судорогой. — Мы будем сражаться! Мы его сокрушим!

В глазах бойцов плескалось безумие. Желание защитить и желание драться. И в конце осталось одно, непреложное: «Так сказал Лорд».

— За мной! Надо давить их по одному. Начнем с этого, пока другого держат.

Господь всемогущий, не отвернись от грешных созданий своих!

Лавируя в узких проходах, между рухнувшими стенами и нагромождениями балок, я лихорадочно пытался составить какой-нибудь план. Интуитивно я чувствовал, что удушить Ракша Тьмой или разорвать его, как нʼнода, у меня не получится. Умом уяснить принципы Разрушения мне не удалось, но инстинкт твердил, что тварь окажет мне сопротивление. Как тот кролик. Что-то пропадет, а что-то останется. И это будет — что?

Судьба амулетов наводила на мысль, что тут возможны варианты. Надо настраиваться по максимуму. Сделать из него цветы! Или какое-нибудь животное, желательно — травоядное. Камень тоже подойдет. Понять бы еще — как…

Я задержал шаг — мы приближались к эпицентру разрушений.

— Ждите здесь! Дайте знать, если покажется второй.

Пограничные напряженно замерли.

Я углубился в руины. Удар обрушил несколько древних стен, и мелкая каменная пыль все еще висела в воздухе. Над кучами щебня нависала полуобвалившаяся колоннада, торчали обломки стропил. Здесь разрушения приобрели направленный характер, но их источника я все еще не видел. Я остановился. Неловко будет, если демон окажется прямо подо мной.

Руины вздрогнули, словно под ними что-то зашевелилось. Что-то большое. Когда Ракш восстановился достаточно, чтобы быть в силах расшвырять камни и балки, он встал. Я смотрел, как он неуклюже ворочается, стараясь освободиться от остатков мусора, и пытался придумать, во что можно превратить это.

Его конструкцию создатели позаимствовали из дурного сна. Или из детских страшилок. Возможно, какие-то элементы не успели восстановиться, и я смотрел на голый костяк. Скелета у него не было. Основу составляли плоские профили, как у бумажной куклы, но развернутые в трех измерениях. Четко прослеживалась силовая рама и какие-то серебристые шнуры, приводящие конструкцию в движение.

Он был раза в два крупнее Третьего, я вообще не представлял себе, что существо такого размера может ходить и даже летать. На плечах его громоздился чугунный молот, которому какой-то шутник придал форму клюва. Он посмотрел на меня по-птичьи, боком. В нем незаметно было какой-то особой злобности, скорее — любопытство. Он раздавит мои кости и разорвет меня на части, просто чтобы узнать, что внутри, и услышать забавный звук. Если Тьма не уменьшит его в размерах, мне все равно конец. Ракш двинулся в мою сторону.

Я старался действовать осторожно, чтобы не напугать его (тогда он прыгнет).

Его сердцевина виделась мне как шкурка, распяленная внутри сложной металлической формы. Если ослабить натяжение, свернуть, собрать его вместе, возможно, он изменится.

Я не знал названия тому, что делал. Я наполнял его невесомой, почти не видимой глазом темнотой. Она обволакивала огонь, сжигающий его изнутри, остужала перетруженные движением тяги, унимала боль и замедляла мысли. (За границей восприятия нарастал шум, какие-то крики и взрывы. Времени оставалось всего ничего.) Теперь оставался самый важный момент — обрезать связующие нити.

Возникло ощущение стремительного движения, хотя вокруг ничто не шелохнулось, даже Ракш остановился. Словно бы вода, упав с высоты, заполняла найденную полость. Блаженство мускулов, избавившихся от работы, радость лопнувшей тетивы, последний вздох ветра. Скорость изменений дошла до предела, до упора и закончилась вспышкой молнии, охватившей демона целиком.

Вся сложная конструкция Ракша разом осела внутрь, обрушилась неопрятной кучей. Секунду все было тихо, а потом внутри что-то заворошилось. Что-то маленькое.

Ну что ж, уже неплохо…

— Брат! — взвыл Третий Ракш, одолевший наконец все созданные людьми преграды.

Он ринулся вперед, готовый раздавить меня одним лишь весом рухнувшей брони. Я судорожно вскинул руки и вбил в него всю свою наличную Силу, ажио в ушах зазвенело, не особо заботясь об осторожности. Процесс, сокрушивший Седьмого, повторился со скоростью взрыва, куски металла брызнули во все стороны.

— Брат… — продолжал стонать Ракш, рассыпаясь.

Медленно оседала пыль над руинами. Шум и крики доносились как бы издалека, а солнце светило свирепо и радостно, и воздух вокруг словно бы пел. Я списал все странности на переутомление и постарался сосредоточиться. Почему-то я был уверен, что так просто это дело не завершится.

Из кучи железок выбралась обновленная Сущность Седьмого. Это была большая обезьяна с красивой золотистой гривой. Что-то подобное я видел на картинках с подписью «бабуин». В книге писали, что они здорово кусаются. Третий тоже заворошился. Он остался в доспехах, только теперь они были надеты на человеческое тело. Довольно крупное тело, и весьма неплохие доспехи. Плюс — за спиною в ножнах двуручный меч.

А не приобрел ли я себе неприятностей больше, чем смог решить? В прежнем виде Ракши по крайней мере не могли пролезть за мною в подземелье.

Золотая обезьяна доковыляла до стонущего человека и осторожно взяла его за руку.

— О брат, — всхлипнул он, зарывшись лицом в густой мех.

Обезьяна тоненько заскулила, пытаясь его утешить.

Семейная идиллия в любой момент могла драматически прерваться. Драматически для меня. Я отчетливо представлял себе, что могут сделать со мной мужик с мечом и злая обезьяна. Призвав на помощь все искусство Тени Магистра, я бесшумно обратился в бегство. Мне следует держаться низа, но помнить, что за мной могут наблюдать с высоты. Эта обезьяна наверняка умнее любого бабуина, да и мужик тоже не лыком шит. Избегать открытых пространств и помнить, что их все еще двое. И им не нужна моя Сила, только — жизнь.

Пограничные ждали меня у входа в колоннаду. И когда Третий появился, они тоже были там.

Я запретил себе отворачиваться. Невозможно описать, во что превращает человеческое тело столкновение с многотонной бронированной тушей, всей в острых кромках и выступах. Двоих опознать было невозможно. И разделить — тоже. Третьему повезло больше — его отбросило к стене и почти засыпало обломками колонн. На руке виднелась какая-то повязка (то ли дежурного, то ли посыльного). Значит, молодой Страж-телохранитель исполнил свой Долг до конца. Не знаю, задержало ли это хоть на миг движение Ракша, но всем буду говорить, что задержало.

Я не позволил даже тени сожаления отразиться на моем лице. Они этого не поймут. Сожаление означало бы, что Пограничные сделали что-то неправильно или хуже того — погибли зря.

Придавленный камнями Страж дернулся, попытался оглядеться шальными от хлынувшей в жилы магии глазами. Наложенные на него заклятия должны были остановить кровотечение и притупить боль, но для того, чтобы исправить кости, нужна была помощь целителя.

— Лежи смирно, не шевелись, — предупредил я его, на моем лице он мог видеть спокойную, удовлетворенную улыбку. — Молодец! Мы победили.

Это все, что он хотел знать. Даже если через минуту его сердце остановится, он умрет счастливым. Но он, конечно, выживет (в коридоре слышался топот, наверняка среди спешащих сюда есть хотя бы один целитель) и будет на досуге рассказывать сослуживцам, как они ходили на дело с Великим Лордом, били Ракшей и потеряли двоих. Я ушел раньше, чем он смог заметить, что от вида растерзанных тел мне сильно не по себе.

Навстречу мне неслась толпа добровольных помощников: Стражи, Серые, маги всех сортов. Я подумал: какая удача, что они разминулись с Ракшем.

Заклинатели были в лучшей физической форме, но мастер Ребенген все равно успел первым.

— Где… он?.. — прохрипел маг.

Я лихорадочно пытался сообразить, как объяснить происшедшее (в двух словах) и не выглядеть при этом сумасшедшим.

— Опасность миновала. Идите помогите Стражу, его там завалило.

Маги проскользнули мимо меня ко входу в колоннаду, судя по приглушенным ругательствам, они переносили вид крови хуже, чем я.

— Где… Ракш? — настойчиво повторил мастер Ребенген, пытаясь выровнять дыхание и дергая меня за рукав.

— Я воздействовал на них Тьмой, на обоих. — Сделать это было легче, чем описать. — В итоге они стали меньше.

— Насколько меньше?

— Ну… Вы тут чужого латника и обезьяну не видели? Это такой зверь вроде собаки.

Судя по удивленным взглядам, ничего необычного им на пути не попадалось.

— Если заметите… — Я хотел сказать «не трогайте», но запнулся. Да, конечно, твари просто следуют своей природе, да, у них нет свободы воли. Но…

«А как же мои Стражи?»

— …то убейте их, — просто закончил я.

Это было проще сказать, чем сделать: в крепости было полно плохо знающих друг друга людей. Разрушения, произведенные Седьмым, были велики, кое-где начались пожары, периметр распался, вокруг Обители рыскали демоны. Непосредственно руководить поисками я не мог, потому что снова хлопнулся в обморок, так что поквитаться с Ракшами у меня не получилось. Потом наступили сумерки, Крамер стянул все силы к старому зернохранилищу, заняв круговую оборону, и эти двое тихо смылись.

Я пришел в себя часу в одиннадцатом. Меня окружал тяжелый земляной запах и сдержанный гул множества голосов. Последней линией обороны Обители Мормы стал подземный бункер, обычно используемый как продовольственный склад. Даже штатному гарнизону Обители в нем было бы тесновато, а сейчас в него напихались еще и приезжие Серые. На что это было похоже, словами не расскажешь. Люди сидели в обнимку с мешками муки, на корзинах с сушеной рыбой и в окружении вязанок лука. В зале напротив штабелями громоздились ящики с песком, в котором хранилась морковь и корнеплоды (вот откуда земляной запах).

И при этом все эти люди ели, спали и обсуждали обстоятельства минувшего боя одновременно.

Я почувствовал, что мне срочно надо на воздух.

У дверей комнаты меня ожидали телохранители (новые) и орденский маг, Трауп, кажется. Наверное, для охраны.

— Что демоны?

— Под стеной кто-то шуршит, но внутрь пока не лезут, — доложил Пограничный в чине старшины, но не Паркер.

— Пойдем поглядим. — Я выудил из ящика большую кряжистую морковину (чем здесь людей кормят?) и пошел наверх.

Все руководство расположилось ближе ко входу из соображений скорее не разумности, а комфорта. Мастер Ребенген спал в углу на куче одеял, свернувшись уютным калачиком. Харек медитировал над принесенными сэром Эндрю картами. Гверрел и мэтр Лейкли с парой самых сообразительных подчиненных пытались изобрести способ восстановить периметр Обители. Капитан Крамер мрачно присутствовал.

— Всем привет! Я наружу.

— Куда-куда?.. — мгновенно проснулся мастер Ребенген.

— Часовые фиксируют присутствие противника, — напряженно сообщил Крамер.

— Может, завтра с утра пойдете? — внес предложение Гверрел.

Я закатил глаза.

— Вы не поняли, я должен идти. Прошлый раз я терял сознание на сутки. Они должны убедиться, что я уже на ногах. Это отобьет у них желание напасть до рассвета. Я возьму Стражей, — предложил я в качестве компромисса, тем более что способа отделаться от подчиненных Крамера все равно не существовало.

Последовало короткое препирательство, уверения, что я не пойду дальше стены, и вот наконец я выбрался из подземелья.

На земле царила восхитительная летняя ночь, ветер приносил с далеких гор прохладу, и почему-то пахло скошенной травой. Луны не было, бездонное ночное небо раскинулось над землей, от горизонта до горизонта, словно посыпанное бриллиантовой пылью. Большая часть Обители Мормы была погружена в темноту, эта темнота скрывала следы разрушений и погружала мир в состояние безмятежного покоя. Крупные южные звезды призывно мерцали в вышине, споря по яркости с фонарями.

Ветер чуть изменил направление, и меня окатил густой суповой дух — Пограничные забили всех пострадавших под завалами животных и употребили их в пищу, благо топлива для костров тоже было навалом. Я отправился к стене, надеясь, что хоть там можно будет вздохнуть полной грудью.

Среди ночной стражи царило сосредоточенное и деловое настроение, никто не зевал, не болтал и не пытался наслаждаться красотами. Битва с тварями без поддержки периметра была почти безнадежным занятием, так что задачей дежуривших на стене отрядов было поднять шум и придержать нападающих ровно настолько, чтобы позволить закрыть двери убежища. Но это не означало, что люди готовы так просто расстаться с жизнью: Серые бдели рядом со своими орудиями, Пограничные Стражи пристально вглядывались в темноту. Вывешенные за стену фонари рассеивали мрак метров на сорок, на случай атаки твари этого было совершенно недостаточно, поэтому тут и там по стене расхаживали маги со своими амулетами. Я был единственным, кого интересовали звуки ночи и запахи потревоженных трав.

— Есть движение? — поинтересовался я у дежурного. Пусть думают, что у меня здесь дела.

— Там, — напряженно сообщил Пограничный.

И почему это я не удивлен?

Кролик, воспользовавшись темнотой, добрался-таки до вожделенных яблок. Со стороны водосбора доносились шорохи и влажный хруст, сверкнула зеленым пара зрачков. Казалось, что демон глядит на меня укоризненно. Я вынул из кармана морковину и закинул подальше от стены. Последовал длинный шорох, сосредоточенное сопение, а потом хруст изменил тональность. Я представил себе нашествие демонов-грызунов на поля Шоканги и содрогнулся. Пожалуй, не стоит его прикармливать.

— Никогда не думал, что встречу травоядного демона, — пробормотал мэтр Трауп. Откуда-то он снова был рядом.

Я пожал плечами и посоветовал:

— Привыкайте, мэтр. Настают веселые времена.

Наверное, он кивнул в ответ, но в темноте я этого не увидел.