Несмотря на то что праздник в честь нашей с Арадаром помолвки был в самом разгаре, лорд решил прервать веселье и немедленно покинуть лагерь. И я, теперь окончательно уверившись в том, кто является владельцем Ока желаний, была вынуждена с ним согласиться. Хоть Сирин и не входил в список самых сильных магов ковена, но опыты с темной магией делали его опасным. Пусть и не для нас с Алексом – уж такова природа анималов, что мы ощущаем эти силы, но находимся вне их воздействия, – так для наших с ним спутников. А отсутствие в замке архимага делало нашу задачу хоть и незначительно, но проще.

Шанкар тепло простился с нами, приглашая заглянуть на обратном пути и обещая нам такой прием, о котором мы будем помнить всю свою долгую жизнь. Вот только вместо радости эти слова вызвали у меня щемящую боль. Да и жених, хоть и пытался выглядеть веселым, подозрительно отводил взгляд, возвращая меня к мысли, что мне не стоит откладывать со следующим допросом. После того как я узнала, кем были устремившиеся в погоню за нами воины, мне было о чем побеседовать с приятельницей. Даже если она того и не желала.

Поверив словам предводителя вольных о том, что посланная за нами погоня уже давно потеряла наш след, мы решили рискнуть и выбраться на тракт. В единственный по дороге в Ашаир городок заезжать не стоило (помня предостережения Ингвара), а вот остановиться на ночь в придорожной гостинице, которых было несколько на протяжении нашего пути, мы вполне могли себе позволить.

До одной из них мы как раз и добрались перед тем, как совсем стемнело. Оставили лошадей на попечение степенного конюха и вошли внутрь двухэтажного каменного дома.

В небольшом холле нас встретил хозяин и, узнав, что мы намерены отправиться в дорогу только утром, предложил сначала посмотреть комнаты да смыть дорожную пыль, а потом уже спуститься поужинать.

Вот тут-то и возникла заминка. Спорить с ним никто не собирался – и сами хотели именно так и поступить. Только вот не догадались заранее договориться, кто и с кем проведет эту ночь. Мы с Арадаром вроде как помолвлены. И если вспомнить о довольно лояльных взглядах оборотней на отношения объявивших себя женихом и невестой, то мы вполне могли занять одну комнату. Ньялль в таком случае должен был составить компанию Алексу, а Верта… оставалась одна. И это мне совершенно не нравилось, потому что появившиеся подозрения не давали мне покоя.

Если же я «из скромности» останусь с графиней, это будет выглядеть довольно подозрительно. И не только для моего жениха, который изучил наши обычаи, но и для Ньялля. Можно было, конечно, посодействовать исполнению желаний Алекса и приставить его приглядывать за понравившейся ему девушкой, но я не знала, как навести на эту мысль Арадара, который единственный из нас мог принять такое решение.

К счастью или нет, но ситуация разрешилась сама собой, и моему жениху проявлять свою волю не пришлось. Наше размещение взял на себя сам хозяин. Когда мы поднялись на второй этаж, он открыл дверь по правой стороне, пояснив, что барышням, то есть нам с Вертой, будет здесь удобно. Ну а остальным указал на комнату напротив, объяснив, что обычно в ней располагается охрана.

Лично я посчитала произошедшее предначертанием судьбы и, мило улыбнувшись жениху, закрыла дверь прямо перед его носом. Уже предвкушая наше с графиней милое общение. Как только я достаточно подкреплю силы, чтобы в самый ответственный момент не отвлекаться на гастрономические мысли.

Пока ждали слугу, который должен был принести наши сумки, я успела осмотреться, признав, что меня устраивают не только две довольно широкие кровати, тяжелые шторы, которые не позволят на рассвете первым лучам солнца разбудить нас, но и небольшая купальня. Мыться в бочках хоть и показалось мне экзотикой, но не доставило особого наслаждения.

Воспользовавшись тем, что моя приятельница не могла выбрать, какой из двух предложенных мною костюмов подойдет ей больше, я скрылась за заветной дверью. Ну а потом, когда уже сама дожидалась ее появления, в очередной раз попыталась собрать воедино все, что произошло со мной в этом мире, добавив в копилку новые факты, которыми удалось обзавестись.

И если еще пару дней тому назад меня интересовала в первую очередь личность Марка, теперь уже окончательно ставшего лордом, то теперь меня беспокоила графиня, которой я все же готова была доверять.

И у меня для этого были все основания.

В тот день в пансионе нам дали задание произвести определенное впечатление на указанного наставником мужчину. Сложность заключалась в том, что все это должно было проходить на дне рождения супруги градоначальника, в большом парке, окружавшем их дом.

Было самое начало лета, когда еще не ставшие знойными дни сменялись обволакивающими нежным теплом вечерами. Взгляд ласкала нежная зелень. На нескольких полянках были построены помосты для танцующих. Вдоль вымощенных камнем аллей прямо на траве стояли столики с закусками. Увитые цветущими плетями беседки приглашали к уединению, а звучащая откуда-то из-под ветвей деревьев легкая музыка создавала ощущение сказки.

Кроме нас с Вертой подобное поручение на этом балу выполняли еще две пары учениц. Но те, кто им достался, не были облачены столь большой властью, как тот, кто попался нам. Так как мы с графиней считались самыми способными, то и претендент на наше внимание был соответствующим – герцог Артес д’Аскер, родной брат де Грелье – единовластного хозяина Рексара.

Вот только об опасности, которую представлял собой уже получивший негласный титул «тени за троном короля» герцог, нас забыли предупредить. Или не посчитали нужным.

Сначала все шло по тому плану, который мы с приятельницей придумали, оставляя одинаковые шансы друг другу (еще одна сложность была в том, что из нас двоих с уроком могла справиться только одна). Я была в платье изумрудного цвета, который делал мои глаза ярче и заставлял сверкать золотистые кудри. Верта в своем белом кружевном наряде и с небрежно заколотыми белокурыми волосами могла затмить своей нежностью и очаровательностью даже прелестных эльфиек. Ну а вдвоем мы, создавая контраст, притягивали взгляды многих пришедших на праздник мужчин.

Заметив д’Аскера, мы, словно невзначай, начали попадаться на его пути. Нисколько не обращая на него внимания. Хотя это было довольно сложно – выглядел он импозантно. Это потом, когда мы узнали, что именно прячется за привлекательной внешностью, вспомнили и о холодном презрительном взгляде, с которым он смотрел на тех, кто пытался заполучить его благосклонность, и о снисходительной вальяжности, с которой он общался с кружащими вокруг него дамами.

Наконец настал тот момент, когда его взгляд остановился на нас. Стоило признать, не столько оценивающий, сколько удивленный – ни одна из нас не была представлена ко двору и являлась своеобразной «темной лошадкой». Тем более что, пожелай узнать, кто мы такие, он выяснил бы лишь то, что мы являемся воспитанницами пансиона и находимся здесь по неименным приглашениям.

Словно не заметив направленного на нас интереса, мы с приятельницей неторопливо пошли в сторону одной из площадок, где тут же были приглашены на танец двумя офицерами из столичного гарнизона. Похоже, из сопровождения самого герцога.

Потом мы еще несколько раз продефилировали мимо него, весело смеясь и демонстрируя беззаботную радость. Раздавая направо и налево улыбки, скромно опуская взгляд и не замечая разгорающегося любопытства в глазах д’Аскера. И главное было сделать это так, чтобы он ни на мгновение не заподозрил нас в коварстве.

Ну а потом мы выскочили прямо ему навстречу из-за ограждающего аллею высокого кустарника, словно убегая от очередного кавалера, и нерешительно замерли, практически столкнувшись с ним и его спутником.

Мгновение растерянности, которую мы якобы попытались спрятать, опустившись в глубоком реверансе, и Верта, словно бы первой придя в себя, потянула меня за руку в сумрак проложенных в парке тропинок.

– Неужели мы вас так напугали, что вы намерены покинуть нас, даже не услышав, как вы очаровательны?

Верта зарделась румянцем (и как это ей только удается?!), я же, нисколько не смущаясь, рассматривала заговорившего с нами герцога. Давая ему понять, что лично я ничего не имею против ясно выраженной благосклонности титулованного поклонника.

Поняв, что сбегать мы уже не собираемся, д’Аскер назвался сам и представил нам своего спутника, в котором я уже давно узнала оборотня из клана волков. Потом он поинтересовался нашими именами и, заверив еще раз, что очень сожалеет о том, что не заметил нас на балу сразу, предложил составить им компанию.

Стоило признать, что собеседником он был приятным. Изысканные комплименты сменялись шутками, которые были настолько тонкими, что не все были способны их оценить. Мы с Вертой это умели и этим подняли нашу оценку в его глазах.

И где-то в это время у меня начали появляться первые подозрения в том, что все не так безоблачно в нашем общении, как мне хотелось бы. Потому что восхищение нашей внешностью, которое присутствовало в его взглядах, обращенных на нас, сменилось интересом совершенно иного рода. Разобраться с которым я не могла – не хватало опыта. Я еще не подошла к периоду зрелости кошек, когда просыпаются чары обольщения, и не могла похвастаться множеством ухажеров, с помощью которых имела бы возможность оттачивать свою наблюдательность.

Но, несмотря на возникшую смутную тревогу, разглядеть опасность я не сумела.

Похоже, нечто подобное тому, что случилось позже, происходило не в первый раз, потому что на всем протяжении пути по уходящей в сторону аллее к нам никто не приближался, да и наши спутники не оставляли нас ни на миг. И когда мы подошли к калитке, которая была незаметна не столько из-за сгустившегося сумрака, сколько из-за плотно переплетенных между собой ветвей кустарника, предположить, что последует за этим, мне не удалось. Да и мой тотем, связь с которым у меня только устанавливалась, не ощутил исходящей от мужчин угрозы.

Очнулась я в слабо освещенной магическим светильником комнате лежащей на широкой кровати. Попыталась вспомнить, что же произошло после того как герцог сделал шаг ко мне навстречу, словно собираясь поддержать, когда я пошатнулась от нахлынувшей на меня дурноты, но раздавшийся рядом со мной стон отвлек меня.

Верта лежала рядышком со мной и выглядела очень бледной. Но как бы я ни переживала за девушку, лучшее, что я могла для нее сделать сейчас, попытаться разобраться, где мы находимся и можем ли покинуть наших гостеприимных хозяев, не поставив их об этом в известность.

Две двери. Одна открыта. В отделанную с эротическим подтекстом купальню. Мне и до этого стало понятно, для каких целей нас притащили сюда таким оригинальным способом, теперь же отпали последние сомнения.

Другая дверь закрыта. Ну… я и не думала, что все будет так просто. Окно. Решеток нет, но этаж третий, и если для меня спуститься не проблема, тем более что дом, в котором мы находились, был каменным, то вот сможет ли это сделать графиня? Я оглянулась, чтобы удостовериться в том, о чем уже догадалась. Если и сможет, то не так уж и скоро. Да и день в разгаре, не захочешь, а привлечешь внимание.

Оставался только один вариант, но…

Вот тогда-то мне и пришлось, как только Верта пришла в сознание, поведать ей, что к людям я имею только некоторое отношение. Стоило признать, что хладнокровия и выдержки девушке было не занимать. Несмотря на слабость и душевное смятение (ну никак не могли мы ожидать, что выполнение задания наставника обернется такими проблемами), узнав, что мы в плену, держалась она как воин, а не жеманная барышня. Впрочем, после той подготовки, которую мы прошли, вряд ли можно было ожидать иного. Не отреагировала она бурно и на мою исповедь. Да и появление ленны, которую я вызвала, чтобы убедить ее в своих словах, она перенесла спокойно.

В ответ на мою искренность Верта не только поклялась, что не выдаст мою тайну, но и рассказала свою. Вот тогда-то я и узнала, что у нашего короля кроме двух сыновей, оказывается, есть еще и дочь. Правда… назвать эту коронованную особу своим отцом она никогда не сможет. По причинам нам обоим с ней понятным.

А на мой вопрос, откуда ей стало об этом известно, она поведала о письме матери. Та умерла при родах ее младшей сестры, оставив старшей из дочерей магически запечатанный конверт. Она предупредила ее о том, что откроется он лишь тогда, когда девушке исполнится восемнадцать.

Сейчас Верте было двадцать, и уже два года она знала, кому именно она обязана своим рождением. И не показывалась она ко двору не только потому, что граф Араск предпочитал держаться подальше от столицы, но и потому, что ее сходство со старшим из принцев было просто очевидно.

Теперь я понимала, что не только наши красота и молодость привели нас в эту комнату. Но и возникшие у герцога подозрения в родстве Верты с семьей венценосного любителя чужих жен.

На наше счастье, до самого вечера нас не беспокоили. То ли не ожидали, что мы так скоро придем в себя, то ли дожидались, когда в наших сердцах поселится страх и мы станем более сговорчивыми. Как бы то ни было, но звук ключа в замке мы услышали, когда за окном уже сгустилась тьма.

А дальше все было быстро и неожиданно для тех, кто думал увидеть двух сломленных духом девушек. Слуга, который принес нам ужин, без чувств сполз на пол, наткнувшись на меня с удлинившимися клыками и светящимися вертикальными зрачками. Воин за его спиной упал на устилавший коридор ковер с разодранным моей рыжей подружкой горлом. Еще один, который стоял чуть поодаль, если и успел что-то заметить, отреагировать на опасность не смог. Ленна не тот хищник, с которым можно позволить себе замешательство.

Теперь у нас было оружие. Правда, воспользоваться им почти не пришлось. Частичная трансформация сделала из меня существо, с которым охране этого дома сталкиваться раньше не приходилось. Не знаю, за кого они меня принимали, но мгновения растерянности нам вполне хватало, чтобы оставить за своей спиной еще одно остывающее тело. Не испытывая при этом терзаний совести.

Думать о том, что с нами могло случиться, не имей мы возможности сбежать, лично мне не хотелось.

В пансион мы попали уже поздним вечером. Рассказав придуманную на ходу душещипательную историю о том, что вместо герцога мы очаровали двух молоденьких офицеров, избавиться от которых оказалось очень сложно. Не потому, что они были столь навязчивы, а потому, что мы сами этого не пожелали.

Наставник нам не поверил, но как ни пытался вытянуть из нас признания, успеха не добился. Слишком во многом пришлось бы признаваться.

А вот Раулю, которого вызвали в Рексар, как только я не вернулась с бала, пришлось выложить все о наших приключениях. Не удалось умолчать и о происхождении девушки, с которой нас связала общая тайна, став первым камушком на пути доверия, которое начало зарождаться между нами.

А потом, когда стало известно о гибели ее младшей сестры, которую она безмерно любила, наши отношения стали еще ближе. И если бы не дед, я вместе с ней начала бы работать на начальника тайной канцелярии, для которого и герцог д’Аскер, и его сын, граф д’Арве, были словно кости в горле.

И вот теперь нам снова предстоял разговор. И слово «доверие» должно было стать в нем ключевым.

У меня не было подруг. На Земле, потому что меня хоть и не считали красавицей, но вынуждены были признать, что мое обаяние и привлекательность действуют на мужчин сильнее, чем обольстительные формы и томные взгляды. И девушки предпочитали держаться от меня подальше, осознавая потенциальную опасность для своих кавалеров. Да и я не жаждала общения с теми, кого больше всего в жизни интересовали собственная карьера, подобающая образу роковой женщины машина и мужчины соответствующего экстерьера. Да и от тех женщин, которые полностью отдавались семье и детям, считая, что это их высшее предназначение, я тоже старалась держаться подальше.

Друзей мужчин у меня не могло быть по определению – адекватно реагировать на меня они не могли, как бы этого ни желали. А с коллегами по работе я старалась держаться как можно холоднее.

Здесь же, на Торсане, все, кто меня окружал, были моими родичами. А те, кто ими не были, предпочитали не связываться с моими многочисленными дядьками и двоюродными братьями, для которых каждая из их кошек была предметом особой заботы.

Поэтому-то Верта и значила для меня так много. Ей не было дела ни до того, кто я, ни до того, какая я. Она принимала меня такой, какой я была, и искренне радовалась за то, что я нашла свое счастье. И я точно знала, что это именно так, потому что не ощутила лжи. Ни в ее словах, ни в ее лукавом взгляде.

Но, как оказалось, этого было мало, чтобы не начать задаваться вопросами.

Как бы я ни хотела все выяснить немедленно, как только она вернулась из купальни в комнату, сделать этого не могла. Нам предстояло спуститься на ужин, и я не хотела, чтобы кто-нибудь из наших спутников хоть о чем-либо догадался.

Но как я ни старалась, Арадар несколько раз бросал на меня удивленные взгляды, когда я резче, чем мне хотелось бы, отвечала на совершенно безобидные реплики. Благо у меня было чем объяснить некоторую нервозность. Прошедшую ночь мне почти не пришлось спать, потом помолвка, потом дорога сюда, несбывшиеся надежды на то, что меня ждет не только отдых, но и желанные объятия жениха… – редко какая девушка сохранит выдержку в таких обстоятельствах. А то, что я кошка, только добавляло правдоподобия происходящему. Мы привыкли получать то, чего хотим.

Так что лорду ничего не оставалось, как поверить в данные мной ему шепотом разъяснения. А когда я, почти касаясь губами его уха, прошипела, что, если в следующей гостинице он не исполнит мое желание остаться вдвоем, ему придется узнать, что такое разъяренная барышня, у него пропали и последние подозрения. Или он просто решил сделать вид, что мои слова его удовлетворили.

С ужином решили не затягивать. Хоть и предполагалось, что и дальше мы будем останавливаться на отдых под крышами дорожных домов, но судьба могла распорядиться по-своему. Так что разошлись довольно скоро.

Ньялль и Арадар, прежде чем уйти к себе, решили пройтись по нашей комнате в поисках какой-нибудь угрозы, не желая принимать во внимание, что самыми опасными в стенах этого дома как раз мы и были. Потом, пожелав нам хорошего отдыха, они нас покинули. Оставив на двери магический маячок. Вещь совершенно безобидная, но стоит кому-нибудь попытаться попасть к нам, множество просто невероятных ощущений гарантировано. Да и лорд сразу узнает, что нашему спокойствию пришел конец.

Я подошла к окну и, плотно закрыв шторы, обернулась к Верте. Нисколько не удивившись легкой насмешке во взгляде, которым она на меня смотрела. Я могла обмануть мужчин, но женщину, тем более которая знает меня столько лет и была со мной в разных переделках, ввести в заблуждение мне вряд ли удалось.

– Ну не тяни ты… – фыркнула она и, как была – в костюме, забралась с ногами на кровать.

Закинула подушку себе за спину, устроилась поудобнее и похлопала ладошкой по покрывалу, приглашая меня присоединиться.

Похоже, вместо допроса мне предстояли откровения. И это не могло меня не радовать. Все-таки приятно осознавать, что тот, кого ты хотел бы называть другом, хочет того же самого. Иначе вряд ли бы она сочла возможным ответить на те вопросы, которые я собиралась ей задать. Впрочем, я вполне принимала и то, что она намерена быть со мной искренней не только по этой причине. Хотела бы я быть наивной и воспринимать свою жизнь через призму собственной удачливости, но не могла себе этого позволить. Слишком высокую цену заплатили некоторые из знакомых мне кошек, чтобы убедиться в том, что мир вокруг не так красив и безопасен, каким кажется.

– Ты знала, что тебя схватили воины д’Аскера? – не стала я тянуть с вопросом, опустившись на предложенное мне место.

– Я знала, что Дамир вряд ли бы отдал такой приказ, – ответила она, улыбнувшись мне с затаенной грустью.

– Д’Арве был твоим врагом. Что-то изменилось с тех пор, как ты узнала о смерти сестры? – уточнила я, боясь упустить любую мелочь, которая могла бы мне помочь разобраться в том, что она сказала.

А то, что она вряд ли поделится со мной всем, я успела понять.

– Очень многое изменилось. Во-первых, я знаю, что моя сестра жива. – Теперь ее улыбка была нежной и трогательной. Она очень любила свою сестру. Я же была в смятении. – Во-вторых, – она, извиняясь, посмотрела на меня и покачала головой, – я не могу тебе рассказать всего. Но если ты хочешь знать, спроси у своего жениха.

– Он знает?! – Я, не удержавшись, вскинула бровь. И подумала о том, что чем скорее я доберусь до Арадара, тем лучше будет для него. Потому что ворох накопившихся к нему вопросов становился все больше.

– Он не просто знает…

Если я и хотела уточнить, что могла значить эта фраза, просто не успела. Дверь в комнату открылась от сильного удара, одновременно с этим в глубине меня взметнулась кошка. И я могла только порадоваться тому, что влетевшие внутрь воины не предполагали, что вместо двух хрупких барышень их встретят острые когти трансформировавшегося анимала, мелькнувшие стрелами в воздухе метательные ножи и разъяренный рык рыжей хищницы.

И оставалось только понять, почему после первой минуты схватки я еще не видела лиц тех, кто должен был уже прийти к нам на помощь.