Дворец правителя светлых мы покинули не все. Ксандриэль остался наводить порядок в своей вотчине, прихватив пару дюжин наших воинов, да нескольких магов из тех, что отправил отец, когда Лера попала под сферу Хаоса.

Разве мог я подумать совсем еще недавно, что дроу будут защищать своих извечных противников. Вот только цена этого… на мой взгляд, была слишком высока.

Несмотря на дикую усталость, сон не шел. И я, чтобы не начать уничтожать все вокруг, накачивал себя вином. Совершенно не чувствуя его вкуса.

– Ты думаешь, тебе это поможет?

Я слышал, как вошел Гадриэль. Я приказал охране отправить его ко мне сразу, как только он появится. И в душе на мгновение даже мелькнула радость: все-таки мой побратим был единственным, с кем я мог говорить откровенно.

Мелькнула и исчезла. В горечи предстоящего разговора.

– Присоединишься? – Я заканчивал вторую бутылку, но голос, к моему большому сожалению, продолжал оставаться твердым.

– Только ради того, чтобы тебе меньше досталось. – Он подхватил со стола еще одну открытую бутылку, бокал, тарелку с холодным мясом и буквально упал в кресло напротив.

– Как там Сашка и дети? – Первый бокал он выпил залпом, заставив мою бровь приподняться. Отношение лорда к благородному напитку я знал слишком хорошо. Так что позволить себе такую бестактность по отношению к той редкости, что пряталась за темным стеклом… Было для него кощунством.

– Все нормально. Отвел, передал, проинструктировал. Запугал всех, кого можно было. Довел оборотней до заикания, Сашку до истерики, Аншара до просьбы стать его наставником, Альену… – Он едва заметно улыбнулся. Но его глаза вспыхнули на мгновение такой радостью, что я едва не выронил из рук хрустальный фужер. – Придется мне жениться на светлоэльфийской принцессе. Если, конечно, наш юный маг Равновесия меня не опередит. – И не успел я еще соответствующим образом отреагировать на новости, как он добил: – Кстати, Сашка передал письменное прошение к твоему отцу. После окончания срока обучения он хочет остаться подданным темноэльфийского правителя.

Я грустно вздохнул:

– Он еще не знает о последних событиях.

– Знает. – Я удивленно вскинулся, но тут же вспомнил: один из магов, которого я отправлял на Землю, был в портальном зале, когда мой батюшка в весьма красочных выражениях поздравлял Рамона и Леру с помолвкой. При этом поглядывая на меня с таким выражением лица, что я не знал, то ли мне уже самому пора отрекаться от права быть наследником, то ли… все было именно так, как он и задумал.

Я так и не смог понять, чего он хотел добиться, выстраивая вокруг меня эти замысловатые интриги.

– Ну… тогда утром передашь отцу. – И вновь его улыбка заставляет меня напрячься.

– Уже передал. На Землю отправился один из его советников с полномочиями принять клятву. Так что один из магов Равновесия наш. Элильяр просил передать тебе свою огромную любовь.

Я в ответ лишь киваю. Предпочитая не высказываться по поводу последней фразы.

– Не стоит пока об этом говорить Лере. Последствия могут быть непредсказуемыми. – И следующий, не знаю уже какой по счету, бокал вина тяжело плюхается в мой желудок.

Гадриэль сочувственным взглядом смотрит на меня и делает так же. Боюсь, такими темпами он догонит меня слишком быстро.

Тем более что пока одна его рука тянется за куском мяса, вторая снова наполняет бокал.

– За счастье молодых. – И на хрустальной кромке остается лишь одинокая капля.

Если он думал, что после его слов я взорвусь… Ошибался. Вся подноготная этого трюка с помолвкой как на ладони. И надо отметить, что поступок мага вызывает у меня лишь уважение.

Оставаться в тени, собирать информацию, усыплять мою бдительность и ждать. Ждать того единственного момента, когда накал страстей достигнет своего апогея. Когда вся ситуация повернется черной стороной. Когда на все вопросы будет лишь один ответ: они все меня использовали.

Желали добра? Возможно. Но при этом не забывали и про свои цели.

И… шагнуть вперед. Никого не сделав врагами и став единственным.

Да… он достоин уважения. Вряд ли я смог бы так же.

Но это совсем не значит, что я отдам ему Леру.

– Еще не все потеряно, Оли. – Мой друг впервые за последнюю сотню лет назвал меня тем прозвищем, которое мы использовали очень давно, знакомясь с очередными красотками. – Если хочешь, я сделаю его жизнь удивительно короткой. – На его лице насмешка. Но он более серьезен, чем старается показать.

– Не стоит. Если она заподозрит что-то подобное… – И я приподнимаю в очередной раз наполненный бокал, предлагая ему присоединиться. – Чтобы заполучить ее, не обязательно избавляться от соперника.

Он отвечает мне подобным жестом. Темная жидкость, похожая на кровь, расцвечивает граненые стенки и исчезает.

– Как ты думаешь, зачем Тамриэлю все это надо? – Лорд продолжает держать опустевшую емкость в руках. С напряжением рассматривая что-то на дне.

– Сколько я его помню, он всегда был амбициозным эльфом. А слово «самый» было среди его любимых. – В голове наконец-то зашумело. И реальность поплыла перед глазами, принимая причудливые формы.

– Это стоит того, чтобы отказаться от власти, которая фактически находится в твоих руках, и замахнуться на весь мир? – Он поднимает глаза на меня, и даже сквозь пелену, которая застилает мне глаза, я вижу, насколько трезв и напряжен его взгляд.

– Не знаю, Гадри. Мне же мои чувства к Лере не мешают добиваться и другого. – Я попытался подняться, чтобы добраться до наполненной гроздьями винограда тарелки. Но мой друг опередил меня, видимо понимая, что та форма, в которой я сейчас нахожусь, несколько уступает боевой. И вожделенное блюдо осторожно опускается мне на колени. – Не просто так ведь ковен магов объявил клан демонов Хаоса вне закона. Ты мне лучше скажи, где сейчас моя ученица и что она делает?

Мой собеседник легко улыбается и укоризненно качает головой:

– Она в своей комнате. И когда последний раз один из моих воинов проходил мимо, сидела у окна и, похоже, читала. У ее двери охрана с приказом: до утра, кроме Элильяра, тебя и меня, к ней никого не пускать. Валиэль попытался, но его быстренько препроводили в свои покои. Теперь, так же как и Рамон, у себя. В их комнатах движения не слышно. Возможно, спят. Князь у твоего отца. И находился там, когда я пришел с прошением. Был крайне недоволен. Но… Спорить не стал. При мне. Когда я уже подходил к тебе, охрана доложила, что на покоях правителя поставлена двойная защита.

– Папенька изволит мило беседовать с отцом моей принцессы. – Надеюсь, моя усмешка не показалась другу излишне кровожадной.

– Ты знаешь, Оли, что-то мне во всей этой истории очень не нравится. Ты еще способен здраво рассуждать или уже не стоит поднимать эти темы?

– Это одно из немногого, на что я еще способен. – И я перевел взгляд на последнюю открытую бутылку, которая одиноко высилась среди тарелок с закуской. Но напряжение начало отпускать, и я решил ненадолго воздержаться. Тем более что Гадриэль затронул весьма интересную для меня тему. – За что ты зацепился?

– За чистокровность Леры, естественно. Если бы ее отцом был эльф, демон или дракон, я бы, возможно, согласился с объяснениями князя. Но оборотень…

– А как же даймоны?

– Даймоны – раса не нашего мира. И насколько мы знаем, эта их способность не была присуща им изначально.

– Но спорить с тем, что моя ученица – человек, ты не будешь? – Общение с другом обычно давало такой же результат, что и разговор с отцом. Правда, нервов при этом тратилось значительно меньше.

– Нет. Не буду. И сомневаться в том, что ее отцом является Аль’Аир, – тоже. Мои подняли кое-какие записи, сделанные в то время, когда князь должен был быть на Земле. Похоже, именно там он и был. Да и позже связь с миром Леры он поддерживал постоянно.

Очередная ягода лопнула у меня во рту, оставляя восхитительный вкус.

– Это может значить лишь одно. Чего-то мы не знаем, связанного с магией их рода. И кстати… – Я на мгновение задумался, решая, стоит ли делиться с Гадриэлем своими сомнениями. Вот только без его помощи мне, похоже, не обойтись. Надеюсь, я не пожалею о своем доверии. – Попытайся выяснить, какое отношение мой отец имеет к этой истории.

Выражение лица черноволосого лорда меня порадовало.

– Ты считаешь, что он знал обо всем?! – Он медленно произносил слова, не сводя с меня глаз. Еще раз убеждая меня в том, что не зря является начальником моей личной разведки.

– Да, считаю. – С наслаждением видя понимание в его глазах.

– И ты думаешь, что наш поход на Землю был спровоцирован именно им? – И вновь довольно осторожно, словно пробуя на вкус каждое слово.

– Да. – А на моем лице впервые за сегодняшний вечер появляется улыбка.

– И, по-твоему, он хотел, чтобы у тебя проснулся к ней интерес не только как к будущему магу Равновесия? – Похоже, наживку он уже заглотил.

– Именно. – Не знаю, насколько невероятно это звучит, но других объяснений поведению отца я не нахожу.

– И князь об этом знал? – А вот об этом я подумать не удосужился. И отвечаю то, что кажется мне более вероятным:

– Скорее нет, чем да. У Аль’Аира в последнее время было немало своих хлопот. А вот к тому, что Леру бросил ее мужчина, скорее всего, именно папенька приложил руку. Тем самым ускорив ее возможную инициацию.

– Зачем, Оли? Скажи мне – зачем?! – Он уже стоит рядом, практически нависая надо мной.

– Не знаю. – Я чуть оттолкнул друга, вставая. – Не знаю. Но очень хочу об этом узнать. С твоей, кстати, помощью. Если ты, конечно, согласишься мне помогать.

Мы, не сводя друг с друга глаз, стоим по разные стороны кресла. Я – спокойно и твердо. Словно не было двух бутылок вина. Не было неожиданной помолвки моей Леры. Не было демонов Хаоса, даймонов и великого мага Равновесия.

Он чуть более задумчиво, но со знакомыми искрами в глубине глаз, видя которые я всегда понимал – с моим другом скучно не будет.

Вот и теперь. Его губы неожиданно легко сложились в улыбку. Он едва ощутимо коснулся моего плеча и, подхватив клинки, которые он сбросил рядом со своим креслом, направился к выходу, успев проговорить, не оборачиваясь:

– Это или очень сложно. Или… совсем просто. Но… в любом случае… это интересно.

И я, проводив взглядом закрывающуюся за ним дверь, ответил. Вслух. Но сам себе:

– Да, Гадри. Это будет и интересно и… очень опасно.

И, вздохнув с облегчением, свалился на постель, не снимая одежды, сберегая каждое мгновение для сна, который уж теперь-то должен был ко мне прийти.