Глава II

Лорд Драуг протяжно зевнул, пытаясь устроиться поудобнее на чересчур мягком, обтянутом кожей кресле с низкими подлокотниками. Магистр ордена Зари отчаянно боролся со сном в ожидании Стефана, у которого после того, как он стал архимагом, практически не оставалось свободного времени. В полученном Фаргредом письме альбинос просил его отбросить все дела и незамедлительно прибыть в башню магии. Не успел лорд Драуг переступить порог, как услужливая молоденькая девочка в одежде ученицы Академии, кокетливо стреляя глазками, подбежала к нему и попросила подождать господина архимага в уютной, пусть и чрезмерно вычурно обставленной комнатке, где паладин и маялся от безделья до сего момента.

От нечего делать он даже пару раз выходил в коридор, но там его тут же облепляла молодежь, приставая с самыми разнообразными вопросами. Начиная от «Как лучше держать меч?» и заканчивая «А вы ведь еще не женаты?». Мысленно проклиная устои, запрещающие простым смертным находиться в Академии и вынудившие его облачиться в доспехи, чтобы все уже точно знали, что он – магистр ордена Зари, Фаргред коротко отвечал на расспросы будущих магов и поспешно ретировался обратно в комнату ожиданий.

Наконец, когда лорд Драуг уже готов был самостоятельно отправиться на поиски друга, тот соизволил все-таки явиться. Под красными глазами альбиноса растеклись темные круги, растрепанные белые волосы торчали во все стороны, и выглядел маг огня довольно помято.

– Рад тебя видеть. – Он с наслаждением упал в такое же кресло, на каком маялся магистр.

– И я тебя, представь себе, тоже. – Лорд Драуг улыбнулся.

– Мне бы твое веселье. – Маг устало потер переносицу и протяжно зевнул.

– Не выспался? – осведомился магистр.

– Не выспался – это когда мало спал, а я вообще не спал. – Стефан потряс головой, отчего его длинные волосы разметались по плечам. – Но, клянусь пламенем, оно того стоило! Мне удалось подобрать нужное заклинание, и теперь я готов заняться тем камнем, осколок которого ты принес. Кстати, – он прищурился, – ты ведь наверняка выбрал самый маленький?

– Это все, что осталось. – Магистр развел руками. – Остальное обратилось в пыль.

– Я так и думал. – Стефан поджал губы. – В принципе мне хватило бы и пылинки, ведь важна не форма а… – Он задумался, разглядывая резной потолок. – Природа? Или душа? Может, внутреннее состояние? Ты понимаешь, о чем я? – Красные глаза обратились к Фаргреду.

– В общих чертах, – кивнул паладин, пытаясь рассмотреть на потолке источник мыслей мага.

– Чудно. – Сухо улыбнувшись, Стефан завозился в кресле и с трудом вылез из его плотных объятий.

Фаргреду тоже пришлось приложить некоторые усилия, чтобы подняться. Смерив роскошную, но все же неудобную мебель злобным взглядом, Стефан щелкнул пальцами, и безумно дорогой предмет интерьера мгновенно вспыхнул.

– Никогда мне не нравились… – бросил он, наблюдая, как пламя жадно пожирает разваливающееся кресло. Пара мгновений – и от того осталась лишь горстка пепла. – А тебе было удобно? – вскинул белую бровь волшебник.

– Не очень, – ляпнул магистр, поздно сообразив, что именно сейчас произойдет.

Когда и второе кресло постигла безрадостная участь, Стефан, довольно улыбнувшись, заговорил вновь.

– Я кое-что узнал, – сообщил он магистру.

– Что-нибудь интересное?

– Конечно же нет, я ведь тут пустяками занимаюсь, а тебя просто позвал, чтобы мне не было скучно! – раздраженно передразнил паладина Стефан. – Вот, показать тебе, как умею сжигать кресла, к примеру. Прости. – Маг резко выдохнул. – Просто нужно отдохнуть, пока я не уничтожил половину Академии.

– Академию-то за что? – удивился Фаргред. – И почему только половину?

– Меня бесят выжившие из ума старики и бездарная молодежь! – Стефан рывком распахнул дверь, позволяя едкому дыму покинуть комнату, и быстро вышел сам, тут же столкнувшись со встретившей магистра ученицей Академии.

Девушка приоткрыла полные губки, намереваясь что-то сказать, но взглянув в глаза альбиносу, поспешно поклонилась и, сбивчиво бормоча извинения, стала пятиться по коридору в противоположную сторону.

– Они вечно путаются под ногами и задают дурацкие вопросы! Разве этого недостаточно? – недовольно покосился на юную волшебницу архимаг.

– Боюсь, что нет. – Фаргред проводил взглядом девочку, которая, отойдя на почтительное расстояние, поспешно развернулась и опрометью бросилась в ответвление коридора. – Так что ты узнал? – напомнил он злобно рыскающему взглядом по сторонам магу.

– Заклинание, – отрывисто бросил тот и, поманив паладина за собой, пошел в сторону витой лестницы, поднимающейся вверх. – Заклинание, открывающее суть волшебных предметов, – пояснил он.

– Но, насколько я знаю, оно же давно известно… – удивился Фаргред.

– Этот бессмысленный набор слов и символов, придуманный чванливыми старикашками в нелепых колпаках, вообще нельзя считать заклинанием! – рассердился Стефан. – Придуманное мною в тысячу раз точнее и стабильнее, правда, есть один недостаток… – Он недовольно поморщился.

– Какой? – Лорд Драуг настороженно взглянул на взъерошенного мага.

– Тебе ведь больше не пригодится этот камень? – как бы между делом поинтересовался маг огня, невинно улыбаясь.

– Сгорит? – без особого труда догадался Фаргред.

– Сгорит, – утвердительно кивнул волшебник.

– Я почему-то не удивлен, – сухо прокомментировал слова мага лорд Драуг. – У тебя почему-то все и всегда горит.

– Так можно точнее познать суть вещей, – решил отстоять свою точку зрения Стефан.

– Хорошо, что ты не стал лекарем, с такими-то взглядами, – усмехнулся магистр.

Маг скривился в очередном подобии улыбки и первым ступил на лестницу. Стоило мужчинам встать на ступени, как те сами плавно поплыли вверх, поднимая людей на вершину башни. Стефан молчал, хмуро наблюдая за молодыми магами, снующими туда-сюда на различных ярусах Академии, проплывающих мимо. Иногда кто-нибудь из учеников тоже вставал на ступени, стараясь держаться подальше от неприветливого архимага и с любопытством разглядывая магистра. Спустя непродолжительный промежуток времени альбинос легко шагнул с лестницы, плавно опустившись на зеркальный пол, и Фаргред последовал его примеру, чувствуя, как неведомая сила подхватывает его, не давая упасть. Убедившись, что гость благополучно следует за ним, Стефан решительным шагом продолжил свой путь, ступая по верхнему ярусу башни магии. Несмотря на то, что снаружи высочайшее здание Академии выглядело стройно и элегантно, внутренние помещения были поистине огромны, поражая своими масштабами и роскошью. На лорда Драуга открывшийся вид никакого впечатления не произвел; наверное, оттого, что он уже неоднократно посещал это место.

– Обосновался в тех же покоях, что занимал твой учитель? – спросил магистр.

– О да, один архимаг любезно согласился мне их уступить, после того как я сжег его и еще одного придурка за предательство.

– Селения мне рассказывала.

– Все-то она всем рассказывала… – озлобился маг.

– Как у вас с ней дела? – поинтересовался паладин.

– Хвала Фениксу, она уехала в Гзауберг, оставив меня в покое. У нее там какие-то дела. Девочка очень капризна, но настырна и въедлива, одна из немногих, кто по праву может называть себя магом. Возможно… ладно, вернемся к делу, – отмахнулся от каких-то своих мыслей Стефан, прикладывая открытую ладонь к лакированной двери.

Стоило пальцам альбиноса коснуться блестящей поверхности, как дверь, замерцав, пропала, будто ее никогда и не было. Альбинос остановился, пропуская паладина вперед.

– Тут ничего не изменилось, – с тоской произнес Фаргред, оглядывая знакомое убранство и вспоминая старого учителя Стефана.

– Я выжег все, что осталось от прежнего хозяина, вернув этим стенам былой вид, – довольно улыбнулся маг, садясь за широкий, заваленный пыльными книгами стол.

– Теперь-то ты раскроешь мне причину, по которой я должен был мчаться сюда через полгорода? – Облокотившись о дверной косяк, лорд Драуг краем глаза отметил, как дверь опять появилась за его спиной.

– Мне нужна твоя помощь. – Альбинос выдвинул один из многочисленных ящиков стола и извлек оттуда хорошо знакомый магистру камень, аккуратно положив его на мягкую подушечку.

– Все, что в моих силах.

– Именно такого ответа я и ожидал, – обрадовался альбинос. – Вот твое задание: когда я прочту заклинание, просто будь здесь и никуда не уходи.

– Это все? – удивился Фаргред. – Я уже занимался чем-то подобным, пока ждал тебя.

– Если со мной что-нибудь случится… что очень вряд ли, то сделай что-нибудь; хотя нет, погоди до заката, а тогда и делай. – Маг на мгновение задумался. – Вот теперь вроде бы все. Если заскучаешь, позвони в колокольчик, и одна из бездельниц, коими заполнены эти стены, принесет тебе чего пожелаешь. Давай закончим поскорее, пока я не уснул прямо здесь; впрочем, я ведь и так усну, и все равно здесь, так что… – Он зашуршал ворохом бумаг и выудил откуда-то из середины помятый листок. Развернув его, маг поспешно пробежал глазами по тексту и, удовлетворенно кивнув, прочитал: – Аминаро кхраге н тот…

– Погоди-погоди!.. – Лорд Драуг предостерегающе вскинул руку, видя, как загорелся лист бумаги.

Но альбинос, не придавая происходящему никакого значения, невозмутимо продолжал читать свое заклинание, выводя свободной рукой, оставляющей в воздухе горящий след, сложные символы. С каждым словом листок разгорался все сильнее и сильнее, и в конце концов пламя перекинулось на альбиноса.

– Нардес! – гортанно выкрикнул маг и исчез в ослепительной вспышке пламени, оставив после себя лишь горстку пепла.

– До заката, значит… да… – Недовольно поджав губы, Фаргред подошел к задернутому плотной шторой окну и, выглянув наружу, посмотрел на сияющее среди ясного неба солнце.

Шэндизар сел на кровати, вглядываясь в ночной мрак, растекшийся по комнате, и размышляя, что же разбудило его. В Пустошах смеркалось очень рано, и уставший общаться с пустоголовыми орками колдун решил лечь спать пораньше, но что-то разбудило его, едва он смог задремать. Прошептав короткое заклинание, помогающее видеть в темноте, он еще раз обвел комнату взглядом. Ничего. Не услышав никаких посторонних шумов, молодой мужчина взглянул на мирно спящую рядом Аяно и не смог сдержать улыбки, невольно залюбовавшись красотой девушки. Если бы им угрожала опасность, то суккуба бы сразу ее почувствовала; значит, дело в чем-то другом. Сны? Некромант давно уже не помнил, что ему снилось, и не был до конца уверен, снится ли ему что-нибудь вообще. Возможно, Шэндизар не мог спокойно спать из-за неприятных новостей, принесенных вороном-посланником. Губы некроманта растянулись в невеселой усмешке. Неприятных, ха… как только он вообще смог назвать их неприятными. Новости были просто катастрофическими для колдуна. Энергично помахав головой, чтобы избавиться от скорбных мыслей и стряхнуть остатки сна, колдун сосредоточился на происходящем.

Осторожно, стараясь не разбудить заворочавшуюся Аяно, колдун соскользнул с мягкой кровати и бесшумно подошел к окну, за которым мерцали огни орочьих костров. Глубоко вдохнув ночной воздух, свежий и прохладный из-за недавнего дождя, Шэндизар почувствовал, что начинает замерзать, но так и не увидел ничего заслуживающего внимания. Он уже собирался вернуться в теплую кровать, списав свое пробуждение на неожиданное расстройство плохими вестями, когда внутри его сознания что-то ярко вспыхнуло, пронзив голову стальной иглой боли.

Сдержав вертевшееся на языке проклятие, некромант поспешил к своей мантии, висевшей на стуле, неподалеку. Он знал, что эта боль – зов. Зов темного камня, найденного им на другой стороне оркских Пустошей. Именно в тот день Шэндизар уже чувствовал нечто подобное. Но почему камень зовет его сейчас?

Добравшись до черной мантии, колдун настороженно взглянул на демоницу, застонавшую во сне. Тонкие пальцы некроманта заскользили по мягкой ткани, безошибочно нащупав под ней искомое. С тревогой в сердце Шэндизар ощутил, что поверхность артефакта – теплая, хотя до того всегда, даже на солнце, она оставалась холодной, словно гранитная плита в старом склепе. От неприятного сравнения некромант поморщился. Он поднес пульсирующий камень к глазам, не понимая, что происходит, но не желая оставаться молчаливым наблюдателем. Шэндизар решил действовать. Ранее он уже пробовал направлять на камень различные формулы, но все было безрезультатно.

– С чего бы начать? – пробормотал колдун, судорожно перебирая в памяти множество известных ему ритуалов и заклинаний.

За несколько ударов сердца Шэндизар пришел к неутешительному выводу, что не может вспомнить ни одного мощного заклятия, которое не применял бы к камню ранее.

– Может, начать с начала? – Не осталось ничего иного, кроме как проделать всю кропотливую работу заново. – Нача́ла?! – Глаза некроманта вспыхнули, и он чуть было не ударил себя ладонью по лбу. Ну конечно! Если не действует ни одно серьезное заклинание, почему бы не попробовать что-нибудь попроще.

Недолго думая Шэндизар выбрал простейшее заклинание опознания. Скороговоркой пробормотав нужные слова, колдун почувствовал, как камень «отозвался». Слабое, едва различимое эхо отдалось в висках Шэндизара, и он более не колебался. Закрыв глаза, некромант постарался вызвать из памяти необходимую последовательность символов, составляющих слегка переделанное им в юности заклинание того же плана, что и предыдущее. Как-то он вычитал в одном обгоревшем фолианте весьма интересную формулу, многократно усиливающую эффект любого волшебства, направленного на что бы то ни было. Конечно, существовал один весьма неприятный недостаток – предмет, скорее всего, не уцелеет.

Некромант решил рискнуть.

Губы колдуна быстро зашевелились, и с каждым его словом камень становился все горячее.

Еще одна яркая вспышка затопила сознание Шэндизара, стоило ему закончить. С усилием раскрыв болевшие от перенапряжения глаза, он внимательно посмотрел вглубь камня – туда, где теперь бурлила, переливаясь, густая Тьма, внезапно бросившаяся на него.

Последнее, что почувствовал некромант, – как его засасывает внутрь темного круговорота…

Почерневшие от времени камни дышали холодом. Не один век лишь они являлись молчаливыми созерцателями пульсирующей в колючем угловатом кристалле Тьмы, заточенной в хрупкую, но неприступную тюрьму теми, кто стоял у истоков мироздания.

Время стирало горы, иссушало реки, взращивало леса, постоянно находясь в движении везде, за исключением этого места. Глубоко под землей, среди покинутых земель, куда давно уже не ступала нога ни одного живого существа, томилось в заточении Зло, однажды едва не погубившее мир. За прозрачными стенами своей темницы оно томилось в заключении, отбрасывая лишь тень своей былой мощи на все существующее. Побежденное, но не сдавшееся, свергнутое, но не отрекшееся, поверженное, но живущее везде и во всем, где для него только находилось место, по крупицам восстанавливая былое могущество, оно выжидало. Оно жаждало момента, когда вновь сможет раскинуть свои черные крылья над миром, заслонив собой Свет. Забрать то, что принадлежало ему по праву. И оно знало: его время еще придет, и оно восстанет. Скоро, совсем скоро. С каждой каплей крови, впитавшейся в землю, с каждым предсмертным хрипом, вознесшимся к небесам, с каждой отнятой человеческой жизнью оно становилось все сильнее, почти вернув себе все, что когда-то отняли у него. Обрушив ураган своей яростной злобы на все живое, упиваясь болью и страданиями, оно вернется. Не важно, сколько пройдет времени, это не имеет никакого значения, ведь древнее Зло – вечно…

Поначалу Стефан подумал, что все-таки усталость взяла свое и он уснул. Но происходящее вовсе не походило на сон. По крайней мере, маг не припоминал случая, чтобы ему привиделось некое древнее Зло, грозящее уничтожить все и вся. Определенно воображение сыграло с ним злую шутку.

Альбинос как раз собирался открыть глаза, когда вдруг понял, что они и так открыты. Холодок, пробежавший по спине мага огня, заставил его инстинктивно попятиться назад. Шаря отведенной назад рукой по пустоте, Стефан отходил до тех пор, пока не уперся спиной в холодные камни. Невидящим взглядом волшебник рыскал по непроглядной пустоте впереди себя, чувствуя таящуюся во тьме опасность. Здесь определенно был еще кто-то… или что-то.

На этом свете существовало очень мало вещей, способных напугать одного из немногих магов огня, оставшихся в Империи, но тому, что сейчас оказалось где-то неподалеку, это вполне удалось.

Когда альбиносу стало не хватать воздуха и его голова закружилась, а горло обожгло огнем, он понял, что не дышит.

– Успокоиться, – мысленно приказал себе маг, делая глубокий вдох.

Холодная расчетливость и самообладание стремительно возвращались к нему, отгоняя прочь спонтанный ужас, выбравшийся из сокровенных глубин его души. Стефан несколько раз глубоко вздохнул и, когда сердце перестало бешено колотиться, решил взглянуть своим страхам в лицо. Подняв правую руку на уровень груди, маг щелкнул пальцами, привычно высекая искру.

Два щелчка раздались одновременно, и альбинос встретился взглядом со стоящим совсем близко человеком, на чьей открытой ладони плясал зеленоватый огонек.

Стефан действовал моментально, реагируя на проявление темной магии единственным известным ему способом: сорвавшаяся с его левой руки огненная глыба с оглушительным ревом ударила некроманта в грудь, сбив его с ног. Не давая колдуну шанса прийти в себя, альбинос атаковал вновь, отмечая, что от первого заклинания его противник все-таки смог защититься, что говорило о его исключительной подготовке и знаниях. Упругая струя жаркого пламени с возмущенным гулом облизывала бледно-светящуюся сферу, охватывавшую некроманта.

Сквозь рев собственных заклинаний Стефан слышал, как человек что-то говорит ему, но не желал слушать. Маг огня всем сердцем ненавидел темных колдунов, убивших его учителя, и не собирался общаться ни с одним из них. Гнев, полыхающий в его душе, придавал пламени альбиноса силу и мощь, питая мага огня лучше любых артефактов и усилений. Разрушительные заклинания одно за другим срывались с его пальцев, сотрясая своды неизвестной пещеры и с легкостью разрывая щиты, создаваемые колдуном.

Посылая в пошатывающегося врага очередной огненный шар, Стефан невольно проникся к тому профессиональным уважением. Ни один человек не смог бы выдержать такое количество магических атак, какое сейчас альбинос обрушивал на некроманта. Но тот все еще держался на ногах, и более того, умудрялся защищаться.

Одно из заклинаний мага огня, срикошетив от защиты колдуна, отлетело к потолку, разорвавшись там на сотни маленьких частиц, рассыпавшихся по пещере и на короткий миг разогнавших опутывающий ее липкой паутиной мрак.

То, что увидел Стефан, заставило его разом забыть обо всем на свете и замереть с открытым ртом, точно так же, как и его противник.

В центре округлой пещеры возвышался огромный кристалл, за колючими гранями которого непрерывно бурлила густая, непроглядная Тьма. Она вязко перетекала из одного состояния в другое, то пялясь на мужчин пустыми глазницами сотен оскаленных черепов, то превращая их в лица, искаженные гримасой боли. Рты на черных блестящих головах то и дело широко открывались в немом мученическом крике, а из темных глаз катились кровавые слезы. Тьма демонстрировала магу и некроманту этот спектакль смерти несколько ударов сердца, а затем, плавно перетекая внутри кристалла, неожиданно открыла на своем ониксовом теле множество горящих безумием глаз, каждый из которых, казалось, заглядывал прямо в душу.

– Ты видишь то же, что и я, маг? – хрипло поинтересовался некромант. Его голос немного дрожал – колдун не успел выровнять дыхание после боя.

– Да, – глухо отозвался Стефан, не в силах оторвать взгляда от пугающей и в то же время завораживающей картины. Не мигая, пустота по-прежнему смотрела ему в глаза, и он чувствовал, как Тьма прокрадывается в самые сокровенные участки его внутреннего Я, искажая его волю и запуская свои цепкие холодные когти в подсознание так глубоко, что альбинос начал терять над собой контроль.

– Не смотри! – Тяжелая ладонь с силой хлестнула мага по щеке, возвращая в реальность и вырывая из цепких объятий ледяной Тьмы.

Первым желанием Стефана было испепелить наглого колдуна на месте, но он вдруг ощутил, что вновь способен мыслить самостоятельно.

– Оно пожрет тебя! – вновь замахнулся Шэндизар, но не нанес еще одного удара, так как маг Империи теперь смотрел на него полностью осмысленным взглядом своих странных, красных глаз.

– Только попробуй сделать так еще раз – и выжгу тебя полностью, – зло прошипел Стефан, чувствуя, как горит его щека после хлесткой пощечины.

– Прошу прощения, – неожиданно извинился некромант, опуская руку и отходя назад.

Шэндизар вдруг осознал, что перед ним стоит самый настоящий волшебник Империи, судя по силе – архимаг, не меньше. И что более важно, он пока не собирается снова атаковать, а значит, он может оказаться тем, кто так нужен Шэндизару.

– Я не ищу боя, – осторожно начал некромант. Он был полностью уверен в своем произношении и знании наречия жителей Империи, но все равно решил говорить медленно.

– Зато я ищу. – На ладонях альбиноса заплясало неровное пламя.

– Подожди! – Шэндизару показалось, что волшебник вот-вот атакует. – Я хочу поговорить с тобой!

– Здесь наши желания не совпадают, колдун. – Маг огня вскинул руки, готовясь обрушить всю свою мощь на заклятого врага, но в последний момент пламя с негодующим шипением исчезло с его пальцев. – У тебя очень мало времени. – Стефан с интересом посмотрел на раскинувшего руки в стороны некроманта, мгновение назад собиравшегося умереть от его пламени. Любознательность в альбиносе победила гнев, к тому же, как бы он ни ненавидел колдунов, но этот только что спас ему жизнь, а теперь готов был рискнуть собой ради простого разговора. Что же он так хочет сказать? Заинтригованный архимаг опустил руки, впрочем оставаясь настороже.

– Ты выслушаешь меня? – Шэндизару понадобилось время, чтобы понять, что он до сих пор не горит.

– Только благодаря тому, что ты мне очень помог, оторвав от созерцания этого, – нехотя произнес волшебник, кивнув в сторону кристалла, Тьма в котором гневно бурлила, скалясь из-за стенок своей тюрьмы тысячами клыкастых пастей. – И конечно же из-за твоего исключительного внешнего вида. – Стефан позволил себе сухую улыбку. – Признаюсь честно, первый раз я вижу некроманта в исподнем, к тому же мне всегда нравился сиреневый цвет.

– Прошу меня простить… – смутился Шэндизар. Он и думать забыл, что перенесся из спальни, не успев даже накинуть мантию. – Когда я читал заклинание, то и не думал, что окажусь в… подобном месте, да еще и в компании.

– Что за заклинание? – сразу же насторожился маг.

– Заклинание, основанное на чарах опознания. – Некромант медленно, чтобы не спровоцировать альбиноса, вытянул руку вперед, но на его открытой ладони лежала лишь горстка пепла.

– Ты вновь удивил меня, колдун. – На этот раз улыбка Стефана была неподдельной. – Не знал, что кто-то из ваших понимает в магии огня до такой степени, что способен самостоятельно изменять чары. – Дай догадаюсь… – Он жестом попросил открывшего рот колдуна помолчать. – Черный, блестящий камень?

– Значит, и ты…

– Значит, и я, – кивнул Стефан. – Так о чем это ты до смерти, – волшебник выделил эти слова, – хотел со мной поговорить?

В голове некроманта вихрем пронеслось множество мыслей, но он жадно ухватился лишь за одну. Неизвестно, сколько терпения у альбиноса, так как маги огня никогда не славились этой добродетелью. Значит, времени ходить вокруг да около у Шэндизара просто нет. Он глубоко вдохнул и повторил магу то, что ему вчера вечером сказал ворон-посланник.

– Древнее Зло, запечатанное здесь, – скоро пробудится! Союзные войска орков собираются атаковать восточные границы Империи, и совет Высших принял решение поддержать их, чтобы пролитая кровь даровала Злу утерянную когда-то мощь! – на одном дыхании выпалил он.

Мгновение ничего не происходило, а затем зал пещеры заполнило ревущее пламя.