Глава 8
Храм Фэнтара

…По земле стлался туман, оседая алмазной пылью на траве и застывая хрустальными каплями на паучьих сетях. Дорога, мощеная ракушечником, тонула в сумерках; над головой шелестели ладонями-листьями старые клены – и все мешалось вдали сизой дымкой, разбавленной уходящей ночью.

– Мне не дает покоя убитая Эльваан, – громким шепотом сказа Эристо-Вет.

Элеана, как живая, стояла перед глазами. Круглая мордашка, задорная улыбка, хитрый прищур ярких аметистовых глаз. И вот теперь – ее не стало. Кто мог желать ее гибели? Обманутый клиент, обычный вор – или же… Те, кто может стоять за убийством Ин-Шатура?

Эристо-Вет покачала головой. Нет, что-то здесь не так. Ведь Посвященный сам сказал, что его убила Нитар-Лисс, а в тот вечер, когда отрубили голову Эльваан, темная ийлура была далеко.

«Но, может быть, у нее в Альдохьене остались сообщники?»

– Кто мог ее убить? – пробормотала она, уставившись на жесткий гребень щера, – да и зачем?

Дар-Теен молча ехал рядом. Он, как и раньше, предпочитал не вмешиваться в размышления Эристо-Вет, а тихо думал о своем. Кэльчу задремал в седле и поминутно клевал носом, было бы правильным разбудить его – не приведи Фэнтар, свалится да свернет себе шею, но болтовней надоел он всем хуже горькой редьки, и Эристо-Вет мстительно не будила его, наслаждаясь воцарившейся тишиной.

Она зевнула. Провались все к Шейнире, сейчас бы заснуть… Но время дорого, да и осталось до Хатрана совсем немного.

– Ин-Шатур сказал, что его убила Нитар-Лисс, – прошептала ийлура.

И нахмурилась. Если она начинает рассуждать вслух – плохо дело. Значит, запуталась окончательно…

«Да и… проклятье! Разве Ин-Шатур говорил, что его убила именно Нитар-Лисс? Ведь он… да, он всего лишь сказал, что эта женщина очень опасна. И все».

– Бедная Эльваан, – ийлура вытерла набежавшие вдруг слезы, – хотелось бы знать… Осталась бы ты в живых, не навести я тебя со своими дурацкими вопросами?

– Не стоит себя винить, – подал голос Дар-Теен.

Он пришпорил щера, поравнялся с Эристо-Вет.

– Даже если ее убили из-за того, что она увидела в гранях Темного кристалла. Более того, если это так, то ты поступаешь правильно. Не стоит быть куклой в руках метхе Альбруса, я так думаю.

Эристо-Вет поймала себя на том, что окончательно раскисает. Ей вдруг стало жаль себя и Дар-Теена, и свои мечты о «тихой жизни когда-нибудь», и то, что этот ийлур будет еще много лет безмолвно ждать ее, поддерживая в тяжелые минуты и ничего не требуя взамен. Она тихо всхлипнула и отвернулась.

Ведь, по сути, что им мешало быть вместе? Только то, что она его не любила. Наверное, не любила…

– Хатран, – негромко заметил Дар-Теен, – смотри, мы подъезжаем.

Кэльчу, задремавший в седле, встрепенулся, потер глаза.

Эристо-Вет вздохнула и тронула поводья своего щера. Ей совершенно не хотелось слушать тот словесный поток, что извергал их маленький спутник. Она даже мысленно поблагодарила Фэнтара за то, что в жемчужной дымке занимающегося дня наконец появились очертания высоких стен.

– Благослови Хинкатапи мой день, мой кошелек и мою торговлю, – забормотал за спиной кэльчу.

Эристо-Вет зевнула. И подумала о том, что для обыска кельи Посвященного Ин-Шатура было бы неплохо разжиться двумя рясами.

…– Главное, найти послушников, которые готовы отдать нам свои тряпки, – изрек Дар-Теен.

Ийлур остановился и, задрав голову, принялся разглядывать барельефы, венчающие каждую из четырех колонн Храма. Сюжетами служили деяния Фэнтара в Эртинойсе: сотворение ийлуров, возведение первого храма, обучение ийлуров кузнечному мастерству – в частности, изготовлению мечей, и, наконец, низвержение Шейниры в подземное царство. На последнем барельефе Мать Синхов была какой-то маленькой, гораздо меньше отца всех ийлуров, и жалко вскидывала тонкие ручки в попытке защититься от Молота Света, коим Фэнтар воинственно размахивал прямо у нее перед носом.

– И будут дети мои подобны лучам света, – процитировал Дар-Теен и замолчал.

– А свет может как дарить жизнь, так и отнимать ее, – закончила за него Эристо-Вет, – пойдем в Храм. Уж там-то должны быть послушники.

– Готовые оголиться перед алтарем Пресветлого…

Глядя на ухмыляющегося Дар-Теена, ийлура уперла руки в бока.

– Сдается мне, твой язык был сотворен отнюдь не Фэнтаром!

Он почесал отросшую бородку, затем поправил на плече лямку дорожного мешка.

– Чего мы ждем, Эристо? Храм перед нами.

Ийлура еще раз окинула взглядом барельефы, мимоходом подумала о том, что неизвестный скульптор сильно польстил Фэнтару, изобразив его едва ли не в четыре раза больше Шейниры, и поплелась вслед за Дар-Тееном.

На входе она смиренно поклонилась двум Посвященным, стоящим на страже Храма. И, надо признать, трудно было придумать лучшую охрану для сокровищниц Света: Фэнтар склонял свой слух к молитвам посвященных, даруя им Силу Битв. А настоятели Храмов и посвященные высших ступеней вообще могли испросить эту силу одним движением мысли, не тратя времени на произнесение нужных слов. Ну, а всем известно, что мастерство, дополненное священным Даром Покровителя, делало ийлуров непобедимыми в бою. Так что стоило пожалеть того смельчака, который бы попытался проникнуть в Храм с целями, далекими от благочестивых.

«Чем мы и занимаемся», – Эристо-Вет стало тоскливо на душе.

Ей вовсе не улыбалось сойтись в бою с посвященными, потому что единственно возможным исходом было бы позорное бегство через Границу. Ийлура покосилась на Дар-Теена – тот уверенно топал впереди, но пальцы по привычке держал на рукояти меча.

Перед Молитвенными Покоями, как и полагалось, путь им преградили Врата Познания – идеально гладкие зеркальные створки. Так уж повелось от самого первого Храма, возведенного самим Фэнтаром: взгляни на себя и познай глубину своей веры.

Эристо-Вет критически оглядела свое отражение. Невольно улыбнулась: Врата были расположены таким образом, чтобы каждый, взглянувший в зеркало, за своей спиной видел самого бога-покровителя – синеглазого и светловолосого, с боевым молотом на плече. Казалось, что божество заглядывает через плечо; еще чуть-чуть – и заговорит…

Ийлура покосилась на отражение Дар-Теена. Пожалуй, северянин сам похож на изображенного на фреске Покровителя – такой же синеглазый и светловолосый, только молота не хватает. Взглянула – и явственно ощутила, как на затылке шевелятся волосы.

«Убереги нас Фэнтар…»

Из-за плеча ийлура в зеркальную поверхность Врат вместо Фэнтара Пресветлого смотрел элеан.

Старый, очень старый элеан, спутанные седые волосы ниспадают на костлявые плечи, побелевшие, почти прозрачные крылья подрагивают за спиной… Лицо – коричневое, словно высохшее яблоко, морщины лежат частыми бороздами. А глаза черные, как два провала в шейнирово царство.

«Убереги нас Фэнтар от призраков тьмы».

Эристо-Вет моргнула. Глянула еще раз и с некоторым облегчением вздохнула. Старик в зеркале пропал; теперь на его месте поблескивал позолотой кудрей Фэнтар Светоносный.

А Дар-Теен, похоже, ничего и не видел – стоял и преспокойно разглядывал свое отражение.

«Игры Шейниры, не иначе», – Эристо-Вет тронула ийлура за локоть.

– Пойдем.

И, одновременно толкнув легкие створки, они шагнули в зал Молитв.

…По традиции это помещение имело форму квадрата – фигуры устойчивой, а потому – формой идеального равновесия сил. Вдоль белоснежных стен дымились курильницы, легкие и ажурные; забранное слюдой круглое отверстие в потолке давало мягкий, чуть приглушенный свет. И сизое кружево дыма стелилось, сливаясь с золотистым потоком, льющимся на пол.

В этот час зал Молитв был пуст.

– Что дальше? – тихо спросил Дар-Теен, озираясь по сторонам, – похоже, твой план начинает трещать по швам?

Эристо-Вет вскинулась было, хотела сказать в ответ что-нибудь язвительное – но, взглянув на ийлура, поняла: он вовсе не хотел ее обидеть.

– Что будем делать? – Дар-Теен хмуро кивнул в сторону алтаря, – неужели ты хочешь идти дальше?

Она развела руками.

– В келью Ин-Шатура иначе и не попасть.

– А как же одежды послушников?!! – и тут же, схватив ее за руку, потащил прочь из зала.

– Ты что? – Эристо-Вет выдернула ладонь из его сильных пальцев, – совсем ума лишился?

– Прачечная, – на ходу бросил Дар-Теен, – мы совсем забыли, что одежды послушников время от времени стирают, и делают это в храмовой прачечной. А вход туда – с заднего двора.

… Миновав врата Познания, Эристо-Вет все-таки не удержалась и обернулась. С замиранием сердца – но все же глянула на отражение уходящего от зеркала Дар-Теена. Со спины он был самым что ни на есть обычным ийлуром.

«Уфф… Привиделось», – и она облегченно вздохнула.

Не прошло и часа, как два послушника, смиренно опустив головы и глубоко надвинув капюшоны, вошли в Храм через черный ход. Дальше – тут Эристо-Вет пожалела, что в свое время уделяла слишком мало внимания урокам истории, что давал метхе Альбрус. Ведь он рассказывал и о том, как строились храмы Фэнтара, и даже набрасывал примерный план расположения служебных и жилых помещений; будь тогда Эристо-Вет поприлежней – и не пришлось бы стоять на перекрестье четырех коридоров, каждый из которых куда-то вел.

– Должна признать, все не так гладко, как казалось, – пробурчала ийлура.

– Ты не знаешь, куда идти?

Дар-Теен повертел головой, тщась разглядеть что-либо в конце коридоров. Затем присел на корточки, потер ладонью пол.

– Нам туда.

– Это почему же? – ийлура подозрительно заглянула в темный проход, – я, конечно, не против, но…

В синих глазах Дар-Теена запрыгали озорные искорки.

– Мне кажется, что по этому коридору ходит больше ийлуров, чем по прочим. Значит, он ведет в какое-то важное помещение. Ну, а там…

– Верно. Там мы спросим, где келья Ин-Шатура, – Эристо-Вет уже спешила по выбранному коридору, – в конце концов, это был отмеченный Фэнтаром ийлур, причем невинно убиенный… Отчего бы не посетить его келью?

– Если найдется дурак, который тебе поверит, – донесся сердитый голос Дар-Теена, – готовься прыгать через Границу, Эристо-Вет. Потому как то, что ты задумала…

– И то верно, – легко согласилась она, – надо быть ко всему готовыми… О, вот и трапезная!

Коридор, истоптанный обитателями Храма, привел их к пище.

– Кажется, я начинаю понимать, отчего мы никого не встретили по дороге, – задумчиво пробормотал Дар-Теен.

– Угу, – она растерянно кивнула.

Растерянно – ибо зрелище, представшее перед ними, было достойно кисти самого мастера Лео-На.

Эристо-Вет и Дар-Теен стояли на пороге зала очень внушительных размеров. От стены до стены были расставлены длинные, потемневшие от времени столы – и, если бы Эристо-Вет смогла взлететь под самый потолок, то она непременно бы решила, что сверху трапезная напоминает хвост енота: темная полоска стола – белая полоса мраморного пола. Послушники, посвященные, храмовые рабы унизали каждую скамью, словно бусины шелковую нить; и вся эта братия размеренно и энергично поглощала содержимое мисок, почти одновременно отправляя ложки в рот и затем черпая следующую порцию кушанья.

Пахло топленым маслом и подгоревшей кашей. Из арочного проема, наверняка ведущего на кухню, показался храмовый раб в грубой темно-коричневой рясе. Ворочая по полу тяжелый котел, он принялся двигать его к краю одного из столов.

– Никогда не видел ничего подобного, – признался Дар-Теен, – но… Мы что, пойдем туда?

Эристо-Вет потерла переносицу – ей отчаянно хотелось чихнуть; малоаппетитный аромат подгоревшей еды нахально щекотал в носу. Пробормотала нерешительно:

– Н-нет… наверное, не стоит.

И они стали дожидаться окончания трапезы в коридоре.

…Жертва появилась довольно скоро. Это был широкоплечий, плотный ийлур, но такой низкорослый, что на него не нашлось одеяния подходящего размера. Семеня по коридору, он то и дело наступал на край рясы, поминал недобрым словом Шейниру и, подоткнув подол за пояс, торопился дальше. Принятые меры помогали, но ненадолго, он опять спотыкался, едва не падал – и все повторялось сызнова, ровно до тех пор, пока он не наткнулся на преградившие ему путь две фигуры. По его желтому лицу пробежала нервическая судорога, и он стал, как вкопанный.

– Да пребудет с тобой Пресветлый, – пробасил Дар-Теен.

– И вам того же. Позвольте пройти.

Бесцветные, словно выгоревшие на солнце глазки ийлура перебегали от Эристо-Вет к Дар-Теену; он силился вспомнить, где видел этих послушников…

– Только один вопрос, – ийлура была сама почтительность, – мы прибыли издалека, чтобы повидать Посвященного Ин-Шатура…

– Это невозможно, – отрубил послушник и нервно затеребил жидкую белобрысую бороденку, – вы не можете его увидеть.

– Но посвященный сам пригласил нас. Мы из Храма… – тут Дар-Теен завернул такое название, что Эристо-Вет не запомнила бы его при всем желании.

Послушник впился взглядом в Дар-Теена. По коридору доносился топот множества ног, обед закончился, и доблестные служители Фэнтара расходились по кельям.

– Земли Эртинойса необъятны, – мудро заметил Дар-Теен, – ты мог и не слышать о таком храме. Но, уверяю тебя, в нашем Храме мы точно также возносим молитвы нашему Покровителю, как возносите их вы…

Стук каблуков по каменным плитам приближался.

– Так неужели ты не поможешь нам, брат? – Эристо-Вет вцепилась ийлуру в локоть и потащила его вперед. Отвечать на вопросы Посвященных ей не хотелось, а потому надо было спешить. – По возвращении мы обязательно представим отчет нашему Настоятелю, и ты сможешь получить в нашем Храме степень посвященного…

«Если его найдешь», – она усмехнулась про себя.

– Э-э… – нерешительно промычала их жертва. В блеклых голубых глазках проснулся интерес к происходящему, – я… право же. Не могу.

Дар-Теен наивно заморгал.

– Но почему? Какие помыслы удерживают тебя в нынешнем положении послушника? Думается мне, ты достоин куда большего.

– Вы не понимаете! – вдруг истерично взвизгнул послушник. Он резко выдернул локоть из пальцев Эристо-Вет, – вы просите невозможного, да простит меня Фэнтар… Посвященный Ин-Шатур не может с вами встретиться, потому что… Его зарезали в собственной келье!

– Не может быть! – Эритсо-Вет искренне удивилась. Поймав рукав коричневой рясы, она снова вцепилась в руку коротышки, – но… что же нам теперь делать? Мы шли сюда много дней, только чтобы услышать мудрые слова Посвященного Ин-Шатура!

Тут она всхлипнула.

– Свет его мудрости теперь уже не коснется нас, – пробасил Дар-Теен, – все погибло, все!

Он судорожно принялся рыться в карманах рясы.

– Сейчас, сейчас… Какая ужасная потеря для вашего Храма!

Казалось, послушник был тронут.

– Э-м-м-м… Да, Ин-Шатур был одним из самых ученых Посвящнных, – пробормотал он, – но теперь он отдыхает в садах отца нашего и создателя. К несчастью, вы проделали зря столь долгий путь.

– Вот, возьми себе! – Дар-Теен силой вложил в руку ийлура что-то маленькое и блестящее, – мы везли эту вещицу Ин-Шатуру, но коль скоро он присоединился к пресветлому…

Эристо-Вет заморгала при виде медальона на желтой ладони послушника. На золотом поле загадочно переливалась всеми цветами радуги фигурка Покровителя.

Она оглянулась – из-за угла появился ийлур в одеянии посвященного. В общем, это была та же коричневая ряса, но с белой каймой по краям рукавов и по подолу. Послушник тоже заметил новое лицо, но вместо того, чтобы обратиться к нему, поспешно сунул медальон в карман и отвернулся.

– Слушайте, – его надтреснутый голос упал до громкого шепота, как-то смягчился, словно ийлур только что проглотил кусочек масла, – мне искренне жаль, что вы зря проделали такой далекий путь. Но Ин-Шатур мертв, и его тело было сожжено вот уже десять дней тому назад. Единственное, что я могу сделать для вас, так это отвести в его келью. Все осталось нетронутым, и будет оставаться еще семь дней. Может быть, в его записях вы найдете то, о чем хотели спросить?

– Брат, Фэнтар да благословит твой путь, – горячо прошептала ийлура, – веди же нас!

…Они едва поспевали за торопливо шагающим и поминутно озирающимся послушником. Встречая посвященных, он весь съеживался, втягивал голову в плечи и оттого становился еще ниже; Дар-Теен – наоборот, выпячивал грудь и всем своим видом давал понять, что он – не какой-нибудь чужак, тайком пробравшийся в Храм, а наоборот, всеми уважаемый ийлур, прибывший в Хатран по чрезвычайно важному делу. Эристо-Вет – та просто шла за ними, путаясь в длинном одеянии послушницы, и изо всех сил старалась запомнить дорогу к келье Ин-Шатура. Она пыталась незаметно поправлять меч, чтобы не слишком уж оттопыривалась ряса, но это приводило к тому, что она то и дело останавливалась, вызывая недовольные взгляды Дар-Теена и сальные улыбочки послушника.

Впрочем, после пятого «направо – налево – в третий коридор по правую руку» ийлура запуталась. Поразмыслив, она решила, что если бежать – то все равно придется через Границу. Ну а там уж можно бродить не спеша и долго, и в конце концов выход все равно найдется.

– Вот, пришли, – их проводник остановился перед потертой дверью, – это келья убитого.

– Не сомневаюсь, – Эристо-Вет прочла выцарапанную на элеанском фразу, которую на ийлурский язык можно было перевести примерно как «Посвященный Ин-Шатур – он еще глупее кур», – мы можем войти?

– Идите, – кивнул послушник, пряча руки в широких рукавах, – здесь не заперто. А мне, уж прошу извинить, пора прочесть пять раз «Пресветлому поклоняюсь» и десять «Склони свой слух к моим призывам».

– Весьма ценные молитвы, – заметил Дар-Теен, – ты, брат, готовишься к поединку?

– Послезавтра… Пытаюсь получить первую степень посвящения, – склонил голову ийлур, – что ж… прощайте.

И, отвесив учтивый поклон, послушник отправился восвояси, то и дело поддергивая рясу и спотыкаясь каждые десять шагов.

Взгляд Дар-Теена остановился на лице Эристо-Вет.

– Ну, что, пойдем?

– Пойдем, – согласилась она, – только скажи мне, откуда у тебя медальон?

Ийлур пожал плечами.

– Купил, разумеется.

И, в ответ на недоумевающий взгляд Эристо-Вет добавил:

– Нам бы убраться отсюда… Пока послушник не понял, что ему всучили дешевку.

Келья убитого Ин-Шатура оказалась светлой и просторной, такой, какой ее показала Эльваан – наперекор тому, что порой рассказывали на базарных площадях о жизни Посвященных в стенах Храма. В дальнем от двери углу стояла кровать, напротив приютился небольшой письменный столик, заваленный раскрытыми книгами и свитками. Чуть ближе всю стену занял стеллаж – тоже забитый так, что лишней книги негде было поставить. И, напоследок, у самой двери на полу были уложены одна на другую несколько циновок, что, вероятно, служило постелью рабу Ин-Шатура.

– Они даже кровь не стерли, – пробормотала Эристо-Вет.

Прямо посреди кельи, на тонкой циновке неприятно бурело пятно.

– Похоже, нам не солгали, и здесь на самом деле все осталось так, как было до убийства, – Дар-Теен внимательно разглядывал обстановку, – что ты хочешь здесь найти, Эристо?

Под сердцем кольнуло сладкой болью воспоминаний, но Эристо-Вет только передернула плечами. В конце концов, разве не она решила, что все закончилось? И разве Дар-Теен сам не согласился с тем, что им лучше оставаться добрыми друзьями?

– Что-нибудь, – ийлура уверенно двинулась к столу, – скорее всего, Ин-Шатур оставлял какие-нибудь записи о том, что он собирается искать.

– Если только их не прихватил убийца.

Эристо-Вет уверенно взяла верхнюю книгу, полистала.

– Как думаешь, Дар-Теен… Тот дневник, что послушник принес Нитар-Лисс, принадлежал нашему посвященному?

Обернувшись, она застала ийлура стоящим на четвереньках и исследующим все то, что оказалось под кроватью.

– Возможно, – не сразу отозвался Дар-Теен, – но сейчас это ничего не меняет. Ты ведь так и не прочла до конца ту книжицу, верно?

– Мне помешали. Похоже Ин-Шатур увлекался элеанскими легендами, – Эристо-Вет отложила книгу в сторону и принялась ворошить свитки, – побери меня Темная мать…

И, в конец опечаленная, уселась на стул.

– У нас слишком мало времени, чтобы перебрать все имущество Ин-Шатура. Мне следовало об этом подумать еще до того, как мы сюда отправились…

Дар-Теен хмыкнул. Теперь из-под кровати торчали только его ноги, обутые в мягкие сапоги, и Эристо-Вет ничего лучше не придумала, как продолжить осмотр письменного стола.

Надо сказать, в любой другой момент ийлура не преминула бы позаимствовать пару-тройку фолиантов, чтобы, сидя потом у огня, спокойно их прочесть. Книг у посвященного было много и, к тому же, книг весьма редких и интересных. Некоторые из них были написаны на языке детей Санаула, другие – на ийлурском и на общем; но все это были книги очень старые, с пожелтевшими страницами, местами измятые, погрызенные мышами и даже залитые чем-то, напоминающим засохшую кровь. Пожалуй, единственное, что объединяло их – это содержание. Все, все книги до одной оказались посвященными творению Эртинойса и истории народа элеанов.

«И тогда Санаул, любящий детей своих, создал Вечный Сад, Сад Бога, и спрятал его в Лабиринте Сумерек…» – вспомнилось ийлуре.

Побери Шейнира все эти загадки! Эристо-Вет уже не сомневалась, что Нитар-Лисс и раб убитого посвященного направляются к Сумеречному Хребту, чтобы найти этот треклятый Лабиринт. Но зачем? Что такого они собирались искать там?

Наверняка ответ она могла найти в книгах и свитках, хранящихся в келье Ин-Шатура. Наверняка… Но, проклятье, как же их было много – и как мало на самом деле оставалось времени. Даже если не принимать в расчет обведенного вокруг пальца послушника…

Она вздрогнула, когда за плечом деликатно кашлянул Дар-Теен.

– Э-э… Я тут нашел кое-что.

На широкой мозолистой ладони лежал крошечный, с ноготь большого пальца, клочок бумаги.

– Похоже на то, что Ин-Шатур уничтожал свои записи, потом обрывки собрали – а этот, бедняжка, затерялся под кроватью, – пояснил Дар-Теен.

Эристо-Вет все смотрела на находку. Там аккуратным почерком было выведено: «обен бо».

– Но это может быть нечто, совершенно для нас ничего не значащее, – пробормотала она, – письмо, в конце концов, которое было порвано и выброшено, а этот обрывок завалялся под кроватью.

– Может быть, – согласился Дар-Теен, – а ты, ты что-нибудь нашла?

Ийлура скривилась.

– Ничего определенного. Но, сдается мне, нам придется тащиться через пол-Эртинойса. Здесь все, – она широким жестом обвела комнату, – все об элеанах, Лабиринте Сумерек, запрятанном в пещерах Сумеречного Хребта. Больше я пока ничего не нашла, но, думаю, если порыться…

Дар-Теен молча спрятал обрывок в кошелек, проворчал:

– Давай, помогу тебе.

– Помоги.

И они приступили к осмотру бумаг Ин-Шатура вместе.

«Как в старые добрые времена», – Эристо-Вет улыбнулась.

Но, увы – им не было суждено добраться до истины среди бумажных и пергаментных баррикад на столе.

Дверь кельи распахнулась от удара, и через порог неторопливо шагнул высокий седоватый ийлур. На нем была темно-коричневая ряса с золотым позументом, и поверх – такого же цвета кафтан, по горловине отороченный куньим мехом. За спиной этого ийлура вздрагивала тень послушника, который, вероятно, попробовал медальон на зуб и пришел к выводу, что сработана безделушка вовсе не из благородного металла.

«Настоятель», – Эристо-Вет уныло смотрела на вошедших, – «если он призовет силу Битв, то мы и вдвоем не управимся…»

Она невольно сжала пальцы Дар-Теена, и тот ответил ей легкой, едва заметной улыбкой. Молчание, повисшее в келье Ин-Шатура, тревожно сдавливало грудь.

А Настоятель, пошевелив седыми кустиками бровей, холодно спросил:

– Кто вы такие?

Эристо-Вет взглянула в серые глаза главы Храма и поняла, что миф о послушниках издалека здесь не поможет. Быстро шепнула Дар-Теену:

– Уходим.

– Как скажешь, – ийлур спокойно пожал плечами, как будто они находились где-нибудь в придорожной таверне и обсуждали, куда отправиться дальше.

– Я же говорил, нет такого Храма, не-ту! – пискнул из-за крепкой спины Наставника их бывший проводник, но ийлура уже не слушала.

Изо всех сил потянулась к радужной пленке, маячащей на кромке сознания; ощутила, как проваливается в холодное и упругое нечто – и, не выпуская руки Дар-Теена, начала падать, падать… Пока Граница не лопнула мыльным пузырем, и они не очутились в совершенно пустой, давно заброшенной келье посвященного Ин-Шатура.

– Может, здесь поищем?

Дар-Теен с интересом осматривался. Келья по ту сторону ничем не отличалась от кельи в Эртинойсе, но все здесь было холодно, пусто и мертво. Редкие пылинки, поднятые ийлурами, плыли в косом зеленоватом луче. На полу, разбитые перекрестьем окна, лежали бледные осколки лунного света.

Эристо-Вет, не удержавшись, чихнула – с пола поднялось облако тонкой пыли.

– Вряд ли, – она пожевала губами, пытаясь избавиться от мерзкого привкуса во рту. Словно золы наелась. – Что, забыл? Этот мир повторяет Эртинойс. Если ничего не нашли там…

Дар-Теен вздохнул и еще раз огляделся.

– Лучше поскорее отсюда убраться. Куда пойдем?

Она ответила не сразу. Сперва подумала о том, что было бы недурственно добраться до ближайшего портала кэльчу, а уж оттуда прямиком отправиться в предгорье Сумеречного Хребта, чтобы обогнать Нитар-Лисс. Но затем вспомнились и флюктуации, и то, что по ту сторону время течет совсем не так, как в истинном Эртинойсе. Задержись они здесь – и Нитар-Лисс исчезнет в пещерах Сумеречного Хребта, следы ее затеряются, и никакие молитвы Санаулу не помогут ее разыскать.

– Я бы предложил просто уйти из Хатрана, и там вернуться в Эртинойс. Время-то бежит… – подал голос Дар-Теен, и Эристо-Вет досадливо поморщилась. Побери его Шейнира! Все, что не предлагал ийлур, было правильным, а она, Эристо-Вет, пусть и не лучший воин ордена, но все же довольно удачливый в присутствии северянина сама себе напоминала молоденькую ученицу, впервые оказавшуюся по ту сторону.

Ийлура тряхнула головой, отгоняя назойливо лезущие гаденькие мысли. Надо думать не о том, кто прав, а о том, что правильно – вот и все.

– Хорошо. Только… Для начала давай снимем эти замечательные одеяния.

…Без долгополых ряс идти было куда удобнее. Выпутавшись из лабиринта коридоров, они скорым шагом пересекли задний двор, вернулись на городскую площадь. Затем была утонувшая в покое и лунном свете мертвая улица. Кое-где на пути встречались бесцельно бродящие тени, то широкоплечий и гордый ийлур, то маленький кэльчу, в чьих глазках мокрыми бликами плавала тоска, то элеан, хмуро сидящий на высоком крыльце и опустивший крылья. Видеть эти беспомощные, жалкие остатки тех, кто навсегда покинул Эртинойс было неприятно, и даже стыдно – оттого, что на живых тени взирали с немым укором. Для них жизни больше не было; осталось лишь ожидание, застывшее слезой в неизвестности – и время, которое здесь ничего не изменяло.

«Но лучше видеть теней, чем снова попасть в зеленую плесень», – подумала Эристо-Вет.

…Из-за угла серого дома вывернул мальчишка-оборванец. Тоскливо поглядел на живых, а затем поплелся следом, моргая на тусклый свет луны. Эристо-Вет только зубами скрипнула; наверняка этого так и не выросшего ийлура убили случайно, в уличной драке. Получается, не успел и пожить, а уже отправился туда, где поджидает свернувшаяся в бархатной тьме вечность. И еще – наверняка никто толком и не скорбел по мальчишке. Скорее, этот ийлур попросту был никому не нужен.

– Он слишком долго тащится за нами, – сквозь зубы процедил Дар-Теен, – мне это не нравится.

– Обычно тени не причиняют вреда, – отозвалась Эристо-Вет.

Обернулась – маленький ийлур отстал, уселся под дерево и положил руки на тощие коленки.

– И потом, разве может быть опасен мальчишка? – ийлура поглядела на Дар-Теена.

– Не забывай, где мы, – подмигнул тот.

И вдруг —

– Берегись!

Эристо-Вет толком не поняла, как очутилась на присыпанной серой пылью земле. Там же, где она стояла, образовался клубок из тел; причем одно явно принадлежало Дар-Теену, второе же было сплошь покрыто длинной серой шерстью, и, кроме того…

«Провались я к Шейнире! А крылья-то, крылья!!!»

Крылья твари и впрямь заслуживали внимания: короткие и серые, словно у элеана-недоростка, они были так густо усажены шипами, что сами по себе превращались в смертельное оружие.

Времени на раздумья не осталось. Не было его и у Дар-Теена, когда тот оттолкнул ее в сторону и принял атаку на себя – ийлур даже не успел выхватить меч.

Эристо-Вет в два прыжка очутилась рядом с дерущимися, примерилась – и ткнула мечом куда-то под крылья зверю. Клинок окрасился черным глянцем.

– Бей, Эристо! Он живой! – прохрипел Дар-Теен из-под серой туши, – Давай же!

«Живой», – повторила она про себя. Мысли путались. Живой – по ту сторону Границы – и напал на них. Это было плохо, очень…

Ийлура погрузила меч в странно хрустящую плоть, затем еще, и еще. Она смотрела, не могла оторваться от чудовищного крыла, аккуратно прижавшегося к плечу Дар-Теена, и ей вдруг стало жутко – а вдруг ийлур не выживет, и умрет прямо здесь, под зеленым светом странной луны?..

Дар-Теен резким движением сбросил с себя мохнатую тушу, перекатился на бок и, ругаясь на чем свет стоит, поднялся на ноги. В пыль темными шариками плюхнулись первые капли крови.

– Нет, ну ты только подумай, а?!! – ийлур с размаху пнул неподвижную уже тварь, – откуда, откуда, хотел бы я знать? А?!!

И зло посмотрел на Эристо-Вет, как будто она могла объяснить, откуда в мертвом мире появилась живая, да еще нападающая на них тварь.

– Давай, я тебя перевяжу, – пробормотала она, – рука…

– Сам вижу, – буркнул Дар-теен и, не удержавшись, отвесил еще один пинок ничего уже не чувствующему зверю, – побери меня Шейнира! Свалился, шейнирово отродье, как снег на голову!

Он внезапно замолчал и опустился на ступеньку. Раненная рука висела плетью, на лбу выступили крупные бисерины пота.

– Эммм… – ийлура уже достала из сумки полотенце и торопливо рвала его на бинты, – ты как?

Дар-Теен взглянул на нее – теперь уже грустно.

– А ты как думаешь?

– Угу. Понятно.

Эристо-Вет присела на корточки, разрезала рукав куртки и, осмотрев места уколов, тихо выругалась. Вокруг сочащихся кровью ранок быстро расползались черные пятна; похоже, шипы неведомой твари оказались ядовитыми. А любая, даже незначительная ранка по ту сторону…

– Надо отсюда уходить, – ийлура торопливо бинтовала руку Дар-Теена, – немедленно.

– Что, плохо дело? – он ухмыльнулся.

– Мы уже далеко от Храма, нас никто не будет здесь искать, – скороговоркой выпалила Эристо-Вет. Смотреть в лицо ийлура ей уже не хотелось, потому что черты его стремительно расплывались, кожа обрела странный желтовато-зеленый оттенок.

– Прежде чем уходить…

Дар-Теен, кряхтя, поднялся и подошел к убитой твари.

– Переверни его, Эристо. Я хочу видеть, что это было.

Она подчинилась.

– Любопытно, – сказал Дар-Теен и снова помянул недобрым словом Шейниру и ее тварей, – любопытно… да…

К мохнатому телу неведомого зверя кто-то словно приставил голову самого обычного элеана. В неподвижных аметистовых глазах отражались круглая луна и редкие, светлые облака.

– Уходим, – пробормотала Эристо-Вет, – сейчас же.

…Ей было тяжело. Очень. Потому как теперь нужно было не только продавить радужную пленку Границы и вынырнуть в живой Эртинойс, но еще и протащить за собой Дар-Теена, который слишком быстро сползал в пропасть беспамятства. Устремляясь к живому теплу и свету, Эристо-Вет оглянулась – посреди улицы над телом мертвой твари стоял старик-элеан. Тот самый, чье лицо она видела в зеркальной глади Врат Познания.