Этория. Танцы-шманцы
– Лисса! Где твои бедра?
– Тут они…
– Я вижу, что тут! Качать ими кто будет? Я?
– Я качаю!
– А что так неуверенно и слабо? Смотри еще раз!
Я вылез из-за барабанной установки, за которой сидел, и подошел к Лиссе.
– Смотри! Шаг – прогиб, шаг – прогиб! И раз, и раз! Колено вверх!
Надо мной уже не смеялись. Отхихикали. Первый раз, когда я показывал выход вместо Лиссы, у девчонок случилась маленькая хихикочная истерика. Но меня это ничуть не зацепило. Помню, на Земле, на репетициях иногда так пробивало на хи-хи, что просто на пол падали. А тут они первый раз увидели парня, качающего бедрами.
– Ну что отсмеялись? – спросил я тогда, терпеливо подождав, пока все успокоятся. – А теперь работаем!
Занимались мы теперь в секретном месте, за закрытыми дверями. Когда я сказал девчонкам, что нам нужно место, где бы никто за нами не подглядывал, у них просто глаза загорелись. Может, этому помогло удачно произнесенное слово – «секретное»?
Уж очень они обожают все такое военно-загадочное. Нашлось нам и помещение и зеркала. Точнее, я нашел, провернув еще раз фокус с ошейником. Взял в аренду шесть здоровущих зеркал. Стык в стык повесить их, правда, не получилось, но все равно уже что-то было видно. И барабаны я организовал. О… о! Это было что-то! Бондарь, вытаращив глаза, смотрел за тем, как я натягивал кожу поочередно на все его бочки, а потом стучал по ним палкой, слушая звук. Хорошо, что я на Земле всеми побывал! И на всех гитарах поиграл, и на барабанах посидел, и на клавишах побаловался. Осталось только вспомнить… Или научиться заново. Скорее, второе правильнее…
Короче, музыкальные инструменты я организовал, костюмы пошили, осталось совместить музыку и танцовщиц – самое главное. Сегодня я планировал еще сделать пробный макияж. Надеюсь, в этот раз меня никто по рукам бить не будет…
Казус произошел при первой примерке. Костюмчики получились что надо! Желтые юбочки с широкими, на четыре пальца, черными вставками по бедрам и вокруг пояса. Короткие пиджачки тоже с широкой черной вставкой понизу и блестящими металлическими цепочками вдоль вставок. Еще у пиджачков были блестящие черные воротники и черные вставки от плеч до самого низа по бокам. Все было о-о-очень короткое! В том числе и рукава, которыми я заменил перчатки.
На первой примерке девчонки долго шуршали и шушукались за занавеской, пока я в конце концов не выдержал:
– Ну вы че там, поумирали, что ли?
– Оно все короткое! – высунула голову из-за занавески Лисса, обматывая ее вокруг себя и шеи, чтобы ни щелочки не было.
– Короткое? Оно и должно было быть таким. Вылезь, я посмотрю!
– Ну… вот…
Лисса осторожно вышла из-за шторки. На ней был желтый пиджачок, из-под которого снизу выглядывал пупок и светлая полоска живота. А все остальное, в чем она пришла, Лисса даже не сняла: штаны и маленькие сапожки были по-прежнему на ней.
– Не понял, – сказал я, – а остальное?
– Оно короткое! – круглыми испуганными глазами вытаращилась на меня Лисса.
– Надевай!
– Ну…
– Боишься?
– Чего? – нахмурилась она.
– Нового. Стать не такой, как была, – сказал я, – страшно?
– Ничего я не боюсь!
– Ну так давай! Покажи мне, какая ты смелая.
Лисса закусила нижнюю губу, глянула на меня исподлобья и, резко крутанувшись кругом, скрылась за занавеской.
Как хорошо, что они еще молодые, подумал я. Так легко «на слабо» ведутся. А я и не думал, что в молодости варги такие скромницы. В коротком не выйдут. А те, что постарше, на мужиков без затей бросаются. Такая метаморфоза за каких-то несколько лет…
– Вот! – с вызовом уперев правую руку в бок, сказала Лисса, выходя из раздевалки.
– А ну-ка! У… у… какая ты прелесть! – разглядывая ее, я до максимума поднял трансляцию восхищения в ментал. Та, наклонив голову, не отрываясь, смотрела мне в лицо. Из-за занавески высунулись четыре головы, внимательно отслеживая из своего укрытия обстановку снаружи.
– Повернись! В другую сторону! Ок! Просто чудесненько. А ну-ка давай попробуем, как ты будешь смотреться в движении. Пошли! – сказал я, махнув рукой, и, повернувшись к ней спиной, пошел к зеркалам. – Готова? Делаем выход. На счет раз! И… Просто прелесть! – похвалил я, завершив серию движений. – Нигде не тянет?
– Нет… вроде… – повела она плечами.
– Ладно, сейчас еще пару прогонов сделаем, поймешь.
Тут из-за занавески вышли остальные участницы, тоже в сценических костюмах.
– Вау! Какие вы красавицы! Глаз нельзя оторвать! Настоящие мегазвезды эстрады!
– Чего… мы?
– Победительницы! А чтобы побеждать, нужно много работать. Построились, построились! Посмотрим, как на вас костюмы держатся! – скомандовал я и полез за свои барабаны. У меня была мегаустановка из нескольких бочек, со стороны смотревшаяся совершенно отпадно. – Готовы? И… раззз!
Прогнав их пару раз, я вылез и приступил к осмотру повреждений, причиненных костюмам.
Видимых разрушений не было.
Ну и славненько, вроде ничего по швам не полопалось. Молоток портной…
Бац!
– Ты что дерешься, сдурела, что ли? – возмущенно воскликнул я, тряся горящей от удара правой кистью в воздухе.
– А чего ты мне под юбку лезешь?
– Я?!
– Ты!
– У тебя чулок сполз!
– Сама поправлю!
– Да хоть обпоправляйся! Меня резинка интересует. Может, она слабая или растянута?
– Сама посмотрю!
– И чего ты там увидишь? Мне же со стороны виднее!
– Нечего тебе туда смотреть!
– Да боже мой, чего я там не видел?
– И чего ты видел? – с интересом наклонив голову, спросила меня Нелла.
– Все! – ответил я, вспомнив гиги эротики и не только, с которыми ознакомился в свои первые месяцы на Земле.
– Ну надо же… ты, оказывается, еще и в этом мастер…
– Так, – сказал я, прерывая переходящий на фривольную тему разговор, – вы вообще представляете, кого сейчас видите перед собою? А?
– И кого же? – немного манерно растягивая слова, спросила Нелла.
– Вот это, – постучал я себе в грудь указательным пальцем, – это не мужчина! Это даже не человек. Это гораздо хуже. То, что вы сейчас видите, это помесь худрука с продюсером, пиар-менеджером, руководителем балета и мастером спецэффектов. Еще в это скоро войдет рок-группа, мастер по свету, макияжу, костюмер… впрочем, он уже там. Короче, я не человек. Я атас, который вам выкрутит руки, ноги, вскипятит мозги и проест плешь, но в конце концов он добьется того, чтобы вы сделали, как ему нужно! Понятно?!
– А кто они… эти? Друки… и дрюссеры?
– Все, кто должен быть, но нету! Я за них за всех – один! – тыкая себя пальцем в грудь, продолжил я. – Вам ясно? И поэтому, когда я к вам прикасаюсь, то это совсем не я к вам прикасаюсь, а организатор! Организатор вашего выступления! Который хочет, чтобы вы были лучшими. Понятно?
Некоторое время царила тишина. Народ обдумывал услышанное.
– Да мы, собственно, не против… чтобы ты сделал с нами все, что нужно… – подала голос Нелла.
Я наклонил голову и уставился на нее из-под бровей, расценив услышанное как начало подколки и продолжение начавшегося было разговора на фривольную тему.
– Чтобы победить, – быстренько закончила Нелла, увидев мой взгляд.
– Не против? – обвел я их всех взглядом.
– Не… не против… – замотали они головами.
– Щас проверим, – зловеще сказал я и, пошевелив пальцами правой руки, поманил к себе лупанувшую меня по руке Вирелу, – иди-ка сюда! Мы с тобой не закончили. У тебя что-то с чулком.
Девчонки радостно захихикали, а Вирела начала краснеть.
– Считай это тренировкой… на невозмутимость, – сказал я, глядя ей в глаза, – невозмутимость богини. Кто может смутить богиню, а? Или тренировкой перед выступлением. Выбирай!
Вирела несколько секунд разглядывала меня, наклонив голову, потом, видно, что-то решила и сделала шаг ко мне.
– Повернись, тот чулок на другой ноге, – скомандовал я, приседая.
Она безропотно повернулась. Я спокойно, как будто ничего такого АААбсолютно не происходит, присев, приподнял край ее короткой юбки и принялся смотреть, чего там сползло.
– Слабая резинка, – констатировал я, пробуя пальцем, как она ходит, – значит, и эльфы халтурить умеют. Ладно, чуть ушьешь, и все будет нормально. Сможешь? – Я поднял голову и взглянул на нее снизу.
Вирела молча кивнула, сжав губы.
– Ну и чудненько. А вы чего так смотрите? – Это я уже обратился к остальным, с каким-то напряженным интересом следившим за нами.
– Да нет, ничего… – ответила за всех Лисса, слегка пожав плечом.
– А если ничего, давайте еще пару раз повторим, может, еще у кого чего отвалится…
После этого инцидента я получил индульгенцию на прикосновения. Внимание, сегодня на арене цирка знаменитый укротитель варг со своими укрощенными помощницами!
А ведь могли запросто и по роже дать. И вся бы наша затея кончилась, не успев толком начаться. Вместе с моими разведданными… Опять я забылся, где я и что я. С этими танцами, видно, решил, что я на Земле. А там у нас с танцгруппой отношения были простые. Можно было и лямочку на плече поправить, и юбку одернуть. Без проблем! У басиста вообще была своя развлекуха. Он подходил потихоньку к девчонкам сзади и, неожиданно оттянув резинку у них на юбке или штанах, резко отпускал ее.
Бяу-у-у-у! – делала резинка, звонко шлепая жертву по заду.
Бац! Бац! – получал по спине и по груди шутник.
И все были такие довольные при этом. И басист и шлепнутая девчонка. Я тогда, помнится, этих приколов не понимал, но тоже решил попробовать, может, в этом что-то есть?
Бяу-у-у-у! – сделала резинка.
Бац! – получил я по морде звонкую оплеуху.
Как я тогда сдержался, не знаю. Пожалуй, это был первый случай моего снисходительного отношения к местным. Я это так тогда назвал и даже похвалил себя за сдержанность. Ну а что еще было делать. С битой мордой-то? Не ругать же себя? Только вот почему я получил пощечину, когда других за те же шутки били по телу ладошками, я не понял. Басист потом долго объяснял, где я был неправ, но из его длинного и невнятного объяснения я понял только одно – не на ту напал!
Ну и Сихот с ними, подумал я тогда. Такие шутки у нас все равно не пойдут. Забудь!
Больше экспериментов с резинкой я не проводил. Но отношения у нас были нормальные.
Так что теперь никто из варгуш не пытался скалиться или махать конечностями, когда я прикасался к ним. Тем более что прикасаться теперь приходилось часто. С женскими движениями у них был полный пролет. Врожденной грации и пластики – сколько хочешь, а вот идея, что при выходе нужно качать бедрами, для них была сродни божественному откровению. Или то, что, когда поднимаешь колено, нужно носочек тянуть. Иногда просто приходилось браться за них обеими руками и двигать их телом, показывая, как оно должно быть. Смех, да и только. Хорошо хоть быстро схватывали. Носочек научились тянуть уже к третьему занятию. А то все как-то на строевой шаг сбивались. Палочная система у них, что ли, в казармах? Муштруют… Хотя не должны. Куда им строем-то ходить?
– Так, закончили! – захлопал я в ладоши, отложив барабанные палочки. – Ну кто хочет превратиться сегодня в мегакошку?
– Какую кошку?
– Боевую кошку! Кто хочет быть первой жертвой моего макияжа?
Девчонки переглянулись.
– Я хочу! – решительно сказала Лисса.
Командир впереди на лихом коне, прокомментировал я про себя.
– Прошу, – сделал я приглашающий жест в сторону организованного мною гримировочного столика, на котором уже было все приготовлено, – садись!
Лисса прошла и осторожно села на предложенную табуретку.
Так, значит, помыть руки… зажечь лампы… так, и что мы тут имеем?
– Не сопротивляйся, – сказал я и, взяв ее за подбородок, осторожно повернул ее голову влево-вправо, осматривая предстоящий фронт работ. – Лисса, тебе кто-нибудь говорил, что у тебя прекрасная кожа? – спросил я ее.
– Нет.
– Значит, я буду первым. Лисса, у тебя чудесная кожа! И сейчас мы ее замажем… Штукатуркой.
– Зачем? – испуганно спросила она.
– Доверься мне, о прекрасноглазая! Убить ты меня всегда успеешь… не так ли?
– Не собираюсь я тебя убивать, – нахмурилась Лисса.
– М-да? Вот и отличненько. А теперь ты сидишь смирно, не хмуришься, не улыбаешься и не разговариваешь. Поняла?
– Угу, – кивнула она.
– Замечательно. Тогда, как говорится, погнали!
Я завернул Лиссу в широкую белую тряпку, дабы, Сихот упаси, не испачкать концертный костюм, и приступил. Основа… белый грим… Как же неудобно без земных салфеток! Правда, грим неплохой. Ложится хорошо… ровненько.
– Киса, закрой глазки… ага.
Уголек… глаза подвел… так. Красим ресницы. Кисточка… тушь… готово!
– Ну-ка, глянь на меня! Мм… Молодец! Шикарно выглядишь. Потом посмотришь! Сиди спокойно.
Так, теперь рисунок. Глаза обводим густо черным, сверху и снизу, сильно удлиняя линии к вискам. Блин! Нужно веки закрашивать. Ладно, красим!
– Закрой глаза и не открывай!
Готово! Теперь тонкие линии по щекам… как усы… И вот так! Есть! Теперь губы.
– Голову назад, – скомандовал я, – губы вытяни, как будто собираешься кого-то целовать.
Сзади захихикали девчонки, которые до этого не дыша смотрели на то, что я делаю.
– Тихо! Будете мешать – выгоню! – обернувшись, пообещал им я.
– Какие у тебя красивые губы, – сказал я, возвращаясь к Лиссе и аккуратно нанося на них кисточкой красную краску, – сейчас мы сделаем их еще красивее… А где контурный карандаш?
Лисса только глаза повернула, пытаясь на мне сфокусироваться. Да-да, я очень близко наклоняюсь, и глаза наши почти рядом… И дыхание наше смешивается… порой. Со стороны работа визажиста выглядит иногда очень интимно… Но только со стороны. А вблизи это просто работа… Вот так вот, киса!
Ну, вроде все.
Я критически оглядел, чего я там наделал. Кажется, вышло неплохо…
– Прошу, – сказал я, театральным жестом скидывая с Лиссы простыню, – вставай!
Однако Лисса наклонилась вперед, пытаясь увидеть в зеркале, что там я с ней сделал.
– Вставай, вставай, в большом зеркале посмотришь!
Лисса нехотя оторвалась от своего разглядывания, гибким движением поднялась с табуретки и повернулась.
– Вау… – выдохнули научившиеся у меня этому слову девчонки.
Перед нами стояла самая настоящая кошка. С гибкими движениям, огромными кошачьими глазами, в ярком желтом костюме и невероятно нездешняя.
Вау, поддержал я про себя девчонок, разглядывая Лиссу. Похоже, я знаю, кто у меня теперь будет тайлиш…
– И мы хотим! И нам! – загомонили наперебой варгуши.
– А деньги у вас есть? – поинтересовался я.
– Деньги… – притухли те.
– Ага. Знаете, сколько краски и кисточки стоят, а?
– У-у-у… – разочарованно замычали в ответ несчастные.
– Вот вам и у-у-у! Красота – она дорого стоит. Ну что, налюбовалась? – спросил я Лиссу. – Давай тогда снимать.
– Что?
– Краску с лица снимать. Не будешь же ты так ходить?
– А… да… давай, – с легким сожалением в голосе ответила она.
– Садись. – Я кивнул в сторону табуретки.
– Эри, а ты сегодня нам поиграешь? – спросила Вирела, смотря, как я стираю с лица Лиссы макияж.
– Вполне возможно и такое развитие событий… – неопределенно ответил я.
– Ну Эри! – надула та губы.
– Про любовь? Или что-то героическое? – поинтересовался я.
– И это и то! – радостно сказала Вирела.
Ясно, короче снова:
Звезды и луна, а-а-а!
Песни до темна, а-а-а!
Гитару я принес на второй день занятий. В попытке организовать хоть какое-нибудь музыкальное сопровождение. Тогда у меня еще ни одной бочки не было. Аккомпанемент, однако, вышел жидковатый, но девчонки внезапно попросили спеть. Я как-то не планировал, но, посмотрев на горящие ожиданием лица, подумал: а почему бы и нет? Фонотека у меня богатая… Для установления доверительных отношений чего бы и не спеть-то?
Короче – гитара пошла на «ура»! Девчонки готовы были слушать от заката до рассвета. Они при этом излучали столько позитива в ментал, что я в общем-то был готов петь снова и снова, чтобы ощущать волны удовольствия, исходящие от них. На Земле, на концертах, тоже чувствуешь, когда слушателям нравится, но тут было все гораздо сильнее, ярче и приятнее.
Наверное, это потому, что они эмпатки, не только улавливают чувства, но и сильнее излучают их. В результате у нас получается что-то типа электродвигателя с внешним управлением. Я начинаю крутиться, раскручиваю их, они излучают удовольствие, под его действием я кручусь быстрее… Короче, динамо-машина в действии!
Репертуар у меня определился довольно быстро. Решив не заморачиваться переводами, я пел так, как есть. На французском, на английском, на русском. Песни можно и на незнакомом языке слушать. Хит, как талант, не пропьешь. А исполнял я только хиты, которые пришлись по душе землянам. Как говорится – верняк, проверенный временем. И тут этот верняк не подкачал. Девчонкам очень нравилось. Я делал короткие переводы, чтобы было понятнее, о чем пою, и все было прекрасно. Хотя были и шероховатости…
– Эри, ты столько языков знаешь, – с уважением как-то сказала мне Вирела, – такие красивые! Где ты их выучил?
Вот любопытная. А действительно, не слишком ли я увлекся, изображая из себя полиглота? Ничего страшного в этом вопросе нет, отбрешусь, но это мне звоночек – не расслабляться!
– Где? Да, собственно, нигде… на одном языке говорит мой отец, другой – от мамы. Она издалека. Третий – обязательный для всех. Четвертый – от учителя. Так и набралось.
– Какой ты умный! – с восхищением глядя на меня, сказала Вирела.
Умный-то умный, только на голову слаб, сказал я себе, перефразируя концовку земного анекдота про ворону. Будь я умным, то не сидел бы сейчас тут в ошейнике, как глупый собак. Давно бы уже назад, на Землю бы вернулся или в Эсферато…
– А мама у тебя красивая? – задала следующий вопрос Вирела.
Так, нужно уходить от этого разговора. Заниматься придумками на тему «Я и моя семья» совершенно не хочется. Да и было бы перед кем и по какому поводу. Обойдутся!
– Давайте я вам лучше спою, – сказал я, подхватывая гитару, – я тут вам песню перевел.
– Нам? Ой как здорово! А что за песня?
Здесь лапы у елей дрожат на весу,
Здесь птицы щебечут тревожно.
Постепенно взгляды у девчонок становились глубже и отрешенней, а на лицах появилось мечтательное выражение…
Соглашайся хотя бы на рай в шалаше,
Если терем с дворцом кто-то занял…
Две недели пролетели как камень из рогатки. Честно говоря, я малость даже подустал. Муштровать зубастых, делать всякие приспособы вместо нормальных инструментов и пытаться предвидеть, где я провалюсь… Если все как-то более-менее тянулось, то дело с музыкой обстояло хуже всего. Ну нет тут усилителей! Нету! Хоть сдохни! И бас-гитар нету! Засунул контрабасину в большую бочку, для более густого звука. Пакость вышла, но что делать? Только сдохнуть… Я выкинул практически все струнные и оставил только ударные. Удалось сделать инструмент, издающий громкий костяной звук, похожий на кастаньеты. Очень удачно вписался. Девчонки очень хорошо ритм под него держали. Больше я ничего придумать не смог. Еще меня терзали смутные сомнения… что я, кажется, промахнулся с выбором костюмов и вообще всей композицией. В жюри-то мужиков не будет! Одни бабы! А их чулками и короткими юбками не поразишь. Еще и позавидуют… Блин. Специфика. Как-то я сразу не допер… Но задний ход давать было уже поздно.
Ладно, если что, хоть зажжем. Запомнить нас должны надолго…
Я продолжал вносить всякие изменения по ходу подготовки выступления. После сеанса макияжа я решил с этой идеей завязать. По одной простой причине – время. Прикинув, сколько я его потратил на Лиссу и приплюсовав к нему еще четыре таких же интервала, я понял, что не потяну. У нас же не гастроли, где группе предоставляют гримерки, в которых есть по визажисту на каждого артиста. У нас смотровые выступления, где предполагается живая очередь из выступающих. И все эти выступающие будут толкаться рядом, тоже готовясь к выходу. И потом, я один! Мне еще и барабаны нужно как-то организовать на сцене, и проследить, как там варгуши оделись, и играть мне тоже надо! Помощника я себе на барабаны нашел, но сам я собирался вести основной ритм. Так что получалось, что красить девчонок времени у меня совершенно не было. Сделать им лица заранее? Эту идею я отмел, даже особо не думая. Наверняка краска потечет. Такое на сцену вылезет… Жюри ахнет! Поэтому вместо макияжа я решил сделать маски. Под японскую стилистику. Белые, с миндалевидно вытянутыми прорезями. Сделал для пробы одну штуку, раскрасил. Примерил. Снова на Лиссе.
Ей не понравилось. Остальным тоже.
– Да ну… ерунда какая-то, – сказала Лисса после продолжительного критического осмотра себя в зеркале, – видно плохо и на лицо давит!
– И лицо какое-то… неживое, – поддержали девчонки.
– Да? – Я перекладывал голову с плеча на плечо, разглядывая Лиссу в маске. – А мне кажется, нормально…
– Не, ерунда!
– М-да? Ну ладно… у меня еще одна идея есть…
Я решил дать им что-то в руки. Уж коль пошла японская тема, то у них еще были гонятели ветра. Немного напрягшись и порисовав, я вспомнил, как делаются веера. Как-то я занимался этим вопросом. Вещь в изготовлении абсолютно несложная, но выглядит очень зрелищно. Я решил попробовать изобразить что-то с веерами. Однако мне неожиданно пришла в голову идея соединить кинжал и веер. Так сказать – два в одном флаконе, поскольку это бы хорошо подошло к военной теме, так любимой варгушами.
В результате смелых дизайнерских опытов и многих часов напряженного трудолюбивого сопения плотника, у меня получился большой деревянный кинжал, у красной рукояти которого был сделан большой выступ – круг. Сам веер в сложенном состоянии прятался за деревянным лезвием. Издали, из зала, кинжалы смотрелись, может, чуть бутафорно, но неплохо. Я кое-где украсил кромки лезвий тонкими линиями, смахивающими на руны. Если кинжаловеер правильно повернуть к зрителю, то веер не виден. Можно махать, крутить, но зритель ни о чем не догадывался, пока неожиданно – тресь! – он не превращался в руках танцовщицы в веер.
Одну сторону всех вееров я сделал красной, а другую – по-разному. Две черные и три белые. Получилось, что из вееров можно было составлять цветовые комбинации.
Девочки были чуть ли не в шоке, когда я продемонстрировал им действие реквизита.
Тяжелое детство с деревянными игрушками, прибитыми к потолку, вспомнилась мне земная присказка, когда я смотрел на их сияющие восторгом лица. Как же просто быть волшебником в деревне! Две палки, гвоздь, и вот ты уже маг-кудесник! Конечно, это все здорово, но как-то… как-то… мелко. Точно! Мелко… На Землю хочу. И домой. А тут… скучно тут. Даже концерт приличный не организуешь. Сплошной примитив…
Эста шла по коридору вдоль арен в отличном настроении. Как день с самого утра заладился. Может, причина была в том, что она не пошла сегодня на работу и позволила себе лишний час поваляться в постели? Даже опоздала малость…
Может, и в этом, подумала она, отвечая себе на свой же вопрос. Слава богине, ничего плохого у нас не происходит, вполне и без меня способны денек перебиться. Надо будет – пришлют посыльную. Могу я хоть немного отдохнуть, или нет? Посидеть в жюри, посмотреть, как девочки танцуют. Я всегда любила танцевать… Сейчас, правда, не до танцев…
Вздохнув, Эста свернула за угол. Неожиданно, совершенно рядом, раздались какие-то визги и шум.
Пум! – С размаху распахнувшаяся дверь со всей дури шваркнулась о стену. Из двери кубарем выкатилась мужская фигура, за ней вылетели еще две. По траектории их полета казалось, что их просто подхватили на руки и выкинули.
Бу-бум! – ахнула захлопнувшаяся дверь. Визги и крики за ней стали глуше, но, похоже, усилились.
– Да они охренели! – с возмущением сказал первый выброшенный, переходя из лежачего положения на полу в сидячее. В говорившем Эста с удивлением узнала племяшкино приобретение – княжича.
– Мугу, ага, – соглашаясь с ним, отозвались два тела, выброшенные следом.
Пу… бум! – снова распахнулась дверь.
Шмяк, шмяк, шмяк… Шмяк!
На этот раз вылетали уже варги. Следом за ними в коридор выскочили другие варги и, подхватив выброшенных мужиков под руки, потащили их назад.
Б… аХ! – ахнула снова захлопнувшаяся дверь.
– Стойте! Откройте, извращенки! Откройте!
Выкинутые вскочили на ноги и, подбежав к двери, принялись колотить в нее кулаками и дергать за ручку, пытаясь открыть.
С изумлением понаблюдав за происходящим, Эста наконец решила вмешаться:
– Что тут происходит?
– А… госпожа Эстела! – обернулись к ней колотившие в дверь и, изобразив приветствие кивком головы, наперебой загомонили, жалуясь на жизнь: – Лисса и ее пятерка притащили с собой мужчин! И зверушку в ошейнике! Они там заголяются перед ними! Мы хотели их прогнать, а они нас выгнали! Они не дают нам готовиться! Нам тоже нужно выступать! Госпожа Эстела, скажите им, пусть откроют!
Ничего себе, подумала Эста. Эвон куда он залез. В раздевалки! Ну племяшка и нашла себе зверуху! А шустрый-то какой. Сумел ведь! Договорился. Они его сами утащили – значит, заодно с ним. Ну и нагорит же им, если выяснится, что они на чужое позарились. Ох и нагорит! А Динка-то обрадуется, когда узнает! Еще скажет, что я виновата, не уследила. Но я же давала приказ следить за ним! Почему не доложили, чем он тут занимается? Сегодня же нужно будет выяснить, кто это там решил, что мои приказы необязательно выполнять!
– А ну-ка откройте! – подойдя к двери, решительно заколотила в нее Эста.
Некоторое время никто не отзывался, затем все же раздался голос, который спросил:
– Кто там?
– Начальник тайной стражи! Откройте немедленно!
– Упс… – сказал голос, в котором Эста узнала интонации Эри. После короткой паузы он произнес: – Сожалею, но общение с прессой, представителями власти и поклонниками запланировано после выступления. Убедительно просим вас всех не мешать подготовке нашего выступления. Приглашаем вас всех в зрительный зал, где вы сможете увидеть нас на сцене. Выступление начнется через несколько минут. Всего доброго!
За дверью раздались быстро удаляющиеся шаги, и все стихло.
Эста еще раз стукнула в дверь кулаком, не веря, что ее только что вежливо, но послали.
– Нужно топор принести, – сказала одна из варг, – руками ее не сломать…
Эста уставилась на говорившую, пытаясь сообразить, как выйти из сложившейся ситуации без ущерба для своей репутации.
– А еще можно туда через арену попасть. Через другую дверь, – внесла предложение предлагавшая принести топор, видно, интерпретировав взгляд начальницы тайной стражи, как побуждение к действию и продолжению генерации идей проникновения за запертую дверь.
– Хорошо, – кивнула головой Эста, – пойдемте наверх!
Девчонки, полные жажды мести, ринулись по коридору.
– Стоять! – заорала им в спины Эста. – А ну-ка, вернитесь!
Не хватало еще нестись за толпой курсанток вдогонку. Кто увидит – скажет, Эста из ума выжила, подумала она.
– Построились и за мной! – скомандовала она толпе замерших мстительниц.
Спустя минуту она быстро поднималась по лестнице, ведущей к зрительным местам, имея за спиной эскорт из варг.
– Эста, вот ты где! Иди сюда! – замахала рукой начальница училища, давнишняя приятельница Эсты, увидев ее на верхней площадке лестницы. Рукой она махала с лучших мест, где всегда сидело жюри.
Так, и что теперь? – задала себе вопрос Эста, обводя взглядом заполненные зрителями скамейки арены и соображая, что ей делать. Устраивать скандал при таком количестве любопытных глаз, пожалуй, будет не самым правильном решением…
– Ну что ты там встала? – снова замахала рукой подруга, зовя к себе.
– Внимание! На выступление приглашается второй курс! Первой выступает пятерка под командованием Лиссы Теллокай! Следующие – пятерка Майлы Донэ, – прозвучал усиленный рупором голос над ареной.
– Мы следующие, мы следующие! А они нас не пускают! – панически заныли за спиной Эсты.
– А… – открыла было рот Эста.
– Уважаемые зрители и гости! Леди и дамы! Открывая этот воистину феерический фестиваль танца, хочу предложить вашему вниманию незабываемое выступление звездной данс-группы Лиссы Теллокай! – звонким и прекрасно слышимым во всех уголках арены голосом произнес парень, выйдя уверенной походкой на край площадки. – Встречаем! – закричал он, делая широкий приглашающий взмах рукой.
На арене наступила оглушающая тишина. У всех на глазах происходило небывалое. Зверушка открывала начало соревнований…
Что он за слова говорит? – краем сознания отметила Эста, глядя на спокойно усаживающегося за здоровый барабан Эри. – Пресса, феерический, фестиваль, данс… Чужие какие-то они… Они ведь что-то значат? Он, конечно, не местный, но какие-то эти слова… не такие… неправильные!
А в это время на арене разворачивалось действо. Под четкий ритм большого барабана, развернутым строем, качая бедрами и ставя при шаге ступни друг за другом, в одну линию, на арену легко вышла пятерка Лиссы, одетая… одетая…
Эста почувствовала, что у нее отвисает челюсть. Ярко-желтые короткие юбки и курточки открывали по максимуму ноги в высоких черных сапогах и белую кожу животов танцовщиц.
Выйдя, танцовщицы замерли в неподвижных позах, встав каждая по-своему.
Трум-тум-тум-ТУМ! – Барабан сменил ритм, и пятерка пришла в движение. Очень ритмично и синхронно. И весело. Девочки лучезарно улыбались и делали движения, которые у них получались как-то очень игриво.
Озорницы, пришла в голову Эсты мысль после нескольких минут танца, ох и озорницы! Что делают…
Спустя какое-то время танец изменился. В руках выступающих появились поднятые ими с пола кинжалы, которые, видно, были положены туда загодя и дожидались своего часа. К звуку барабана добавился низкий, очень гулкий звук струны и резкий, костяной щелчок какого-то инструмента, который Эста никогда до этого не слышала. Рисунок танца стал резче и агрессивней. Девчонки изображали бой с кинжалами. По отдельности и делясь на группы. Выглядело все очень здорово. Внезапно танцовщицы развернулись в одну линию и на мгновение замерли.
Тресь! – с громким треском распахнулись в их руках большие красные веера.
– Аа-ха! – выдохнули скамейки зрителей, никак не ожидавшие такого чуда.
Дальше начались чудеса с веерами. Их стороны оказались покрашены в разные цвета, и, когда танцующие стали делать из них композиции, складывая цвета по-разному, по зрительному залу пронесся нескрываемый гул одобрения.
Вот те и зверушка… подумала Эста, наблюдая за танцем. И где Динка его нашла? Как он это придумал? Ведь точно он придумал! У нас ничего такого в помине никогда не делали. Нужно будет обязательно поговорить с девочками об этом княжиче… После выступления. Сразу. Пока они под впечатлением. Как бы не аукнулась нам эта красота…
Эри
– Хай! – сказал я, заходя в двери и приветствуя Лиссу и ее девчонок.
– Здравствуй… – как-то напряженно отозвалась она, остальные вообще промолчали, глядя куда угодно, только не на меня.
Я мгновенно отметил всеобщую неловкость. Так… И что, интересно, успело приключиться за ночь? Вчера был день успеха. Зажгли мы так, что никто не остался равнодушным. На трибунах гудели молодые, тетки-варги спорили в жюри, короче, выступление вышло скандальным. То, что нужно. На Земле, в эстраде, чем больше скандала, тем лучше. Здесь это тоже сработало. Тетки в жюри спорили-спорили, в конце концов потребовали повторить.
– Девочки, это ваш звездный час! – подмигнул я малость растерянным варгушам. – Не робейте! Сейчас вы взлетите на самый верх! Давайте, давайте, пошли!
Или вас сожрут, добавил я, правда уже про себя, глядя в их удаляющиеся спины.
После выступления, которое было еще более благосклонно встречено публикой, судя по хлопкам и реакции на скамейках, в жюри опять затеяли спор. Что они там делили, было совершенно непонятно.
В конце концов поступил приказ – костюмы не снимать, реквизит не убирать, сесть на скамейки и вести себя тихо до конца выступлений. Сели, посидели, поглядели на выступающих. На нас тоже глазели. Все близко сидящие к нам зрительницы просто глаза обломали. Зря я волновался, что чулки и короткие одеяния не вызовут необходимой реакции. Нормально все! Вызвали! Похоже, любая из зрительниц с удовольствием бы примерила это все на себя. Особенно народ потрясали чулки, резинки которых так небрежно и как-то уж очень часто (на мой взгляд) показывались из-под желтых коротких юбок девчонок. Короче, просидели мы до конца всего конкурса. Под занавес нам предложили еще раз повторить свой номер. Пошли, зажгли. Я уже был совершенно спокоен. Все выступающие после нас с нами и рядом не стояли.
Мы были объявлены победителями! Ох и визгу же было! От избытка чувств девчонки устроили между собой обнималки прямо на арене. Потом вспомнили про меня и тоже принялись обнимать. Словно на Земле. Во всей этой кутерьме я на секунду запечатлел лицо Эсты, которая взирала на это действо, хмуро поджав губы. А потом мы тихо и мирно разошлись по домам. Я вообще-то удивился, предполагая, что девчонки должны гульнуть, отметить событие. Но нет. Завтра! Вот спланируем и отметим. Какие правильные девочки. Однако завтра уже наступило, а они сидят с кислыми лицами.
– И что у нас случилось? – полюбопытствовал я.
– Знаешь, Эри, ты, конечно, очень хороший… но… но нам больше не стоит встречаться… – после продолжительного всеобщего молчания сказала Лисса, старательно пряча от меня глаза.
– Это почему? – никак не ожидав такого ответа, растерянно произнес я. Вышло донельзя глупо. Я прямо увидел себя со стороны с изумленными глазами и открытым ртом.
– Ты нам не принадлежишь. Ты вещь леди Дины, и мы не можем с тобой встречаться! – влезла Нелла, прямая и без затей, словно рельса.
– Я ВЕЩЬ?! – Потрясенный услышанным, я ткнул себя в грудь пальцем. – Я… ВЕЩЬ?
А в ответ… тишина…
– Ну… ты же леди Дины… и у тебя знак… – пролепетала Нелла, опуская глаза.
Знак значит. Ошейник. Пока, значит, нужен был, не замечали. А как победили – так все! Гуляй, Вася! Не нужен. Ах вы ж твари!
– Все ясно. Я все понял. Вы победили, и я вам больше не нужен и могу катиться на все четыре стороны. Это ваша благодарность такая? Здорово! Отдайте мне гитару. Я пошел!
– Эри… ну все не так… Нелла просто не так сказала. Мы тебе очень благодарны, – но… – начала Лисса.
– Отдайте мне мою гитару, – набычившись и глядя на нее исподлобья, сказал я, – гитару! Я не желаю оставаться с вами ни одной лишней минуты!
Лисса прикусила нижнюю губу.
– Вот, – сказала Вирела, протягивая мне принесенную гитару.
Я молча взял ее у нее из рук и, повернувшись, не прощаясь, вышел.
Пум! Хлопнула дверь.
Некоторое время царила тишина, потом Нелла произнесла:
– Обиделся…
– А ты не могла это как-нибудь по-другому сказать? – резко повернулась к ней Лисса.
– Что сказать? – опешила та. – Все правильно я сказала. Как вчера леди Эстела говорила, так я и повторила!
– Дура ты, Неллка! Ну какая он тебе вещь! Теперь он на нас обиделся…
– Обиделся, – подтвердила Вирела, – у него такие глаза были. Любой бы так сделал, если бы его вещью назвали. Точно – дура ты, Неллка!
– Сами вы дуры, – надула губы Нелла, – у него же ошейник! Эстела сказала – вещь леди Дины.
Лисса с Вирелой в ответ только вздохнули.
Осведомитель
Твари неблагодарные!
Я шел вдоль улицы, кипя от гнева и обиды. Я столько для них сделал, а они… они выкинули меня при первом же удобном случае! Попользовались и выкинули! Сволочи!
Так, Бассо, стоп, ты чего? Чего ты раскочегарился? Ты же просто на себя не похож! Как могут низшие тебя обидеть? Ты что, забыл, кто они и кто ты? Ты чего? Совсем дурак?
Мм… а ведь действительно, чего это ты. Ты же первый решил ими попользоваться, скачивая с них информацию. Помнишь? А они попользовались тобой. Все честно. То, что ты дал себя поиметь – это показатель твоей глупости и ничего более. Чего теперь пальцы гнуть, изображая обиженного… Раньше нужно было думать. И вообще, такое впечатление, что они тебе понравились, и ты старательно выпендривался, пытаясь произвести на них впечатление.
Я выпендривался?
Ну а кто? А они тебя обломали. Так тебе и надо – урод!
Че это я урод?
А кто ты еще? Какой ты на фиг демон? Вместо того, чтобы своими делами заниматься, на танцульки к мутанткам бегаешь, а они о тебя ноги потом вытирают. Ты еще им в любви признайся… придурок!
Э-э-э…
Бе… И заметь – у тебя уже шизофрения. Сам с собой разговариваешь. Не хочешь узнать причину? Может, все-таки поднимешь свой зад и что-нибудь сделаешь? Или ты тут решил остаться? Учителем танцев?
– Блин, – ругнулся я, – что ж так хреново-то?
Действительно, чем я тут занимаюсь? Оно мне нужно? У меня же были планы, сроки… Куда все делось? Какой-то я совсем не такой стал… Нужно как-то встряхнуться и что-то предпринять, а то и правда останусь тут учителем танцев… Веера из бумаги делать…
Тут мне очень удачно на глаза попалась таверна, и я решил зайти выпить, поскольку в горле по-прежнему стоял горький ком обиды. Я зашел в таверну, сел за стол, положив рядом гитару, сделал заказ и, поставив локти на стол и уперев подбородок в ладони, принялся зомбировать взглядом деревянную солонку. Я решил неспешно обдумать ситуацию – как я докатился до жизни такой и кто в этом виноват?
– Брось, парень, не сомневайся! Это самое лучшее, что могла дать тебе судьба!
Неожиданно раздавшийся рядом голос вывел меня из задумчивости.
Поворачиваюсь – мужик. Лет эдак за тридцать с небольшим, в светлой рубахе с расстегнутым воротом и без знака. Глаза голубые, волосы светлые. Неплохо уже, похоже, принявший.
Хм… Я еще раз обежал его глазами. Без знака. Как это он без него разгуливает? Как его еще не уволокли? Интересно…
– Что вы сказали? – вежливо спросил я, идя на контакт.
– Не раздумывай! Она – это самое лучшее, что может быть!
– Кого вы имеете в виду?
– Иди сюда, парень, – мужик пьяным движением махнул рукой, приглашая к себе за стол, – я тебе расскажу, и ты все поймешь… Сам.
Похоже, источник информации, подумал я, оглядывая дружески настроенного индивидуума. Все как обычно. Когда надо было – фиг кто рот открывал. Когда решил тихонько посидеть и подумать – сразу появились желающие поделиться информацией. Как там?! Откажись – и тут же получишь то, от чего отказался и так долго искал! Ладно, пойдем послушаем, чего он там знает…
– Благодарю вас, – сказал я, пересаживаясь за его столик, – я действительно не прочь сейчас поговорить. Знаете, есть в жизни моменты, когда простой разговор может помочь найти правильное решение…
– От! – поднял вверх указательный палец мой собеседник. – Правильно понимаешь! Меня разговоры только и спасают… Человек, человек! – закричал он, делая над головой призывные круги рукой официанту. – Неси нам еще пива! Мы с господином…
– Можно просто – Эри, – сказал я на его вопрошающий взгляд.
– Мы с господином Эри говорить будем! – закончил мужик и представился: – Меня Олаф зовут.
– Очень приятно, Олаф, – кивнул я, – я с удовольствием выпью с вами пива!
– Отлично, парень! Я вижу, что тебя обуревают мрачные мысли и ты не знаешь, что делать?
Еще один эмпат, что ли? Что за местечко такое…
– Ну… в общем-то да, – сокрушенно признался я, подыгрывая Олафу, – есть у меня сомнения. Никто не хочет мне ничего говорить, вот я и в некоторой растерянности…
– А что ты хочешь узнать?
– Про варг, – глядя ему в глаза, тихо, чтобы мог услышать только он, сказал я, – я хочу знать все про варг!
– Паря, – от избытка чувств шлепнул по столу ладонью Олаф, – ты попал к тому человеку, к которому нужно! Я знаю про варг все!
– Да ну? – не поверил я.
– Все-все, – клятвенно заверил меня он, – я несколько лет собирал о них легенды, рассказы, басни и анекдоты. Смотрел летописи, рылся в архивах, жил среди них. Я знаю про них – все!
– Не может этого быть! – не веря своей удаче, сказал я.
– Может! Но сначала давай выпьем!
– Давай, – сказал я, – за встречу!
– Не-а, – помотал он отрицательно головой, – за тебя! За твою удачу! Тебе она очень понадобится! За тебя!
Ну за меня так за меня… Удача мне бы не помешала, подумал я, стукая свою глиняную кружку об его.
– Слушай! – начал свой рассказ Олаф, подхватив с тарелки кусок вяленой рыбы. – Началась эта история давным-давно, во времена еще древних магов. Наверняка слышал про них?
– Это которые войну устроили?
– Да, войну, – кивнул Олаф, – вот в этой войне все дело и было! Неизвестно, что явилось ее причиной, но воевали тогда без дураков. На полном серьезе. Серые пустоши тому пример. Страшно представить, что за оружие у них было. А один из древних магов взял и придумал себе свое оружие – варг. Звали этого мага – Дарг, и это имя до сих пор является проклятым…
Ага, слышал…
– Говорят, что он был сумасшедшим, – продолжил Олаф, снова хватаясь за кружку, – короче, пришла ему в голову идея соединить животного и человека, чтобы создать идеального убийцу. Сделать эдакий сплав человеческой хитрости и коварства со звериной силой и ловкостью. Пришла ему, значит, эта идея, и он ее воплотил. Великий был маг!
– Ну и что тут такого? – выказал я сомнение в звездности Дарга. – Человек с животным? Против мага? Все равно не справится!
– Ха! Вот тут ты ошибаешься, – торжествующе провозгласил Олаф, громко стукая дном кружки об стол, – очень ошибаешься! Дарг был гением! Он же не с простой кошкой человека соединил, а с какой-то магической тварью, которых уже и нет. Знаешь, какая это тварь была? А? Не знаешь… Так вот! Она могла подчинять себе людей. С помощью магии. Чарами любви. Сейчас такого уже никто не умеет…
– Как это? – спросил я, ощущая, как у меня неожиданно на спине появились мурашки.
– Как? Да очень просто! Поговорит с тобой, побудет рядом денек-другой или переспит – и все! Только о ней и будешь думать. Больше ни о чем. Дарг их против своих друзей-магов сделал. Они оценили…
– И… как? – вяло спросил я, лихорадочно переваривая в голове полученную информацию.
– Казнили они его, – спокойно сказал Олаф, наливая новую порцию пива из кувшина себе в кружку, – каким-то особым способом.
– А варги?
– Варги? Варги остались. То ли кто-то прибрал их к своим рукам, то ли война началась… Не совсем понятно. Но они выжили. Или ты не заметил? – Олаф подмигнул мне и оглушительно расхохотался.
– Заметил, – пробурчал я, почесывая у себя за ухом.
Вот оно, значит, как… Вот почему зубастые красавицы держат язык за клыками, когда начинаются расспросы об их личной жизни. И вот, похоже, почему я такой вялый, как сосиска… И раздвоенность моя, похоже, оттуда растет… Ах и твари! И что теперь? Я уже того или еще не этого? С Динкой я не спал – буду надеяться, что не этого… Но ведь должен быть способ противостоять этой лабуде! В мире никогда не бывает абсолюта!
– А есть какие-нибудь способы противостоять этой магии? – спросил я.
– Хм… способы? Тут уж как повезет… – нахмурился Олаф.
– Что значит повезет?
– Знаешь, судя по архивам и летописям, нынешние варги не совсем те, как раньше… Раньше у них клыков не было… и магия сильнее была…Чтобы мужика в зверушку превратить, им сейчас нужно обязательно с ним переспать. Но это все равно не на всех действует. В общем, есть такие люди, на которых варговская магия не действует. Один из них сидит перед тобой… – грустно усмехнулся Олаф.
– Почему не действует?
– Не знаю, – пожал плечами тот, – наверное, голова так устроена…
Сихотовы вырожденки! Что ж вы не сдохли вместе со своим создателем? Блин…
– Но ты вроде как бы не рад этому? – отметил я.
– Можно сказать и так… – Олаф прилично отхлебнул из кружки.
– И наверняка этому есть причины, – сказал я, побуждая к продолжению рассказа.
– Причины? Еще какие… – вздохнул Олаф, – я тебе расскажу…
И он поведал мне невероятно грустную и так же невероятно банальную историю о том, как, будучи еще молодым, познакомился с варгой. И как это бывает во всех этих дурацких любовных историях, влюбился в нее без памяти.
– Так она тебя что, приворожила? – уточнил я.
– Не-а, я сам! – пьяно мотая головой, ответил Олаф.
Конечно, сам. Дураки – сами себе кузнецы счастья…
И стали они встречаться с Эллисон, так звали эту подружку-варгу. Долго встречались…
– Погоди, – сказал я, – как же ты зверушкой-то не стал?
– Так я же тебе говорю – есть такие люди, на которых их магия не так действует, как на остальных! Я как раз такой!
– А в чем это выражается?
– Мужик при своем уме остается. Это случается очень редко, но бывает. Варги очень ищут таких мужиков.
– Зачем?
– Ну как ты не понимаешь?! Он же может стать мужем варги!
Мужем? Мутанток? Вот приз так приз! Всем призам приз, подумал я про себя.
– Но ведь это опасно, – сказал я.
– Почему? – не понял Олаф.
– Ну… я слышал про рваные горла…
– А… это! – поморщился Олаф. – Да, бывает. У молодых. По неопытности.
– По какой?
– Видишь ли… у варг есть какая-то проблема… с детьми. Не от каждого они у них могут быть. И варги это как-то чувствуют. Вот на них порой затмение и находит, когда они понимают, что ничего не выйдет…
Зверь от разочарования рвется наружу… Понятненько… Драное горло – несомненно, чудное окончание всякого любовного вечера… Как же они до сих пор не выродились? Спецсамцов им подавай! Супер!
– А заранее они это выяснить не могут?
– Уку, – помотал головой Олаф, – только в самом конце… Когда дело сделано.
Какая офигительнейшая рулетка, подумал я, причем русская рулетка. Если не повезло – кирдык по полной программе и стопроцентно. М-дя… Ну я и попал…
– И что? – спросил я его. – Чем твоя история кончилась?
– Чем кончилась, чем кончилась… – как-то осел вниз Олаф, втянув голову в плечи, – ушла она…
– Как ушла? – не понял я. – Куда ушла?
– Куда-то ушла… – с убитым видом не поднимая глаз от стола, ответил он, – и все…
– Но почему? Ведь это же такая редкость, сам сказал! Почему ушла?
– Детей у нас не было… – глухо сказал Олаф, – два года прожили и ничего…
Олаф резко вскинул голову и залпом проглотил оставшееся в кружке пиво.
– А целители? – после небольшой паузы поинтересовался я.
– Говорят – все нормально, – пожал плечами в ответ тот.
М-да, гримаса судьбы…
– Вот хожу ищу ее… Хочу быть рядом с ней… Хоть кем угодно!
Понятно, почему ты без знака тут болтаешься… Поскольку варгостан – это большая деревня, то про тебя, наверное, тут каждая собака знает. Про то, что толку с тебя – как с козла молока, и что ты с другой не пойдешь, поскольку мозги у тебя наглухо на одну прошиты. Никому ты тут не нужен… Да, свезло тебе, мужик, как есть свезло…
– Не знаю, – пожал плечами я, – а нужно ли это вообще? Жить с такими жестокими существами рядом?
– Жестокими? – искренне изумился Олаф. – Никакие они не жестокие! Это только на первый взгляд варги – сущие звери, а на деле у них чуткая и ранимая душа, способная на нежность и любовь. Они не сами по себе жестоки, а своей жестокостью от мира защищаются. Вот посмотри, они же все больше в одиночку делами занимаются, да какими – сплошь опасными. На артефакты, знаешь, к примеру, сколько желающих? Да таких, что им хоть варга, хоть две – сами, кому хочешь, горло перегрызут за наживу. И одной только силой тут не совладать. Нужно и волю иметь, и решимость, и готовность в горло любому вцепиться! А иначе не выжить, – запальчиво проговорил он и, глотнув пива, спокойно продолжил: – А в душе они хорошие. И не каждый человек способен на такие искренние чувства, какие проявляет варга. И людей это подкупает, поскольку они чувствуют, что это настоящая любовь. Вечная любовь, как поют менестрели.
Ну еще бы, чтобы наркоша, да не хвалил свой «торчок», да такого быть не может, подумал я, глядя на вдохновенно светящееся лицо Олафа. Однако теперь я знаю, что тут значит вечная любовь…
Пум! – хлопнула входная дверь. В зал с кислыми лицами вошла пятерка Лиссы. Меня они заметили, только уже усевшись за стол. Увидев, что я тут тоже сижу, они вроде дернулись на выход, но после некоторой неловкости и пары фраз, которыми они обменялись между собой, решили остаться.
Вот вы, значит, какие… зубастики… такие милые с виду и такие опасные внутри… На лицо ужаФные, добрые внутри… только наоборот. А не пойти ли мне отсюда? Олаф, похоже, все рассказал. На зубастиков смотреть противно… Душно тут что-то… И муторно… как-то… Пойду, пожалуй… Но я же не могу просто так уйти? Как проигравший. Не так ли? А не спеть ли мне этим неблагодарным сущностям на прощание песенку, а? Я даже знаю, кажется… какую!
– Эй, Эри! Ты чего молчишь? – вывел меня из задумчивости Олаф.
– Хочешь, я тебе песню спою? – спросил я его, берясь рукой за гриф гитары.
– Конечно! – не задумываясь, ответил тот.
– Щас, спою! – многообещающе оскалился я и положил пальцы на струны.
Услышав звуки струн, девчонки обернулись на звуки. Я развязно подмигнул им и начал:
Что с тобой случилось?
Что ты горько плачешь?
Ну не получилось,
И погиб твой мальчик.
На четыре года
Он тебя моложе,
Не грусти, родная,
Подожди другого.
Что с тобой случилось?
Потеряла счастье,
Запрещает мама
С новыми встречаться.
Надо бы учиться
На одни пятерки,
Но одни мальчишки
В сердце у девчонки…
Маленькие варгочки в первый раз влюбляются,
Маленькие варгочки – каждый ошибается,
Маленькие варгочки, умер – не считается,
Маленькие варгочки, вы такие маленькие.
Маленькие варгочки в первый раз влюбляются,
Маленькие варгочки – каждый ошибается,
Маленькие варгочки в первый раз целуются,
Маленькие варгочки, кровь, кишки по улице.
Алая помада,
Прикус поправляешь,
Недоволен папа —
Пусть сидит в зиндане.
Ты теперь рисуешь
Тушью над глазами,
Краситься ведь кровью
Запрещает мама.
Что с тобой случилось?
Что ты горько плачешь?
Ну не получилось,
Ну погиб твой мальчик.
На четыре года
Он тебя моложе,
Не грусти, родная,
Подожди другого…
Маленькие варгочки в первый раз влюбляются,
Маленькие варгочки – каждый ошибается,
Маленькие варгочки, умер – не считается,
Маленькие варгочки, вы такие маленькие.
Маленькие варгочки снова забавляются,
Маленькие варгочки – в мертвых не влюбляются,
Маленькие варгочки в первый раз целуются,
Маленькие варгочки, кровь, кишки по улице.
Тишина… Только слышно, как где-то что-то капает у трактирщика.
Трах! – ураганом выхватывает Лиссу из-за стола.
– Уходи! Убирайся отсюда! И чтоб больше… – нависает она надо мной, уперев руки в стол. Глаза бешеные-бешеные!
Я индифферентно пожимаю плечом, встаю, беру гитару и иду к выходу под ошеломленными взглядами всех присутствующих. Открыв дверь, я оборачиваюсь и неожиданно для себя говорю:
– Айл би бэк… беби!
– Эри? Это ты? Я вернулась!
Раздавшийся из глубины дома голос заставил меня тормознуть в прихожей.
Мутантка приехала, подумал я, услышав голос Дины. Какой сегодня… сложный день!
В кабинете Эстелы
– Чем могу быть полезна, уважаемые господа маги? – Эста поднялась из-за стола, внимательно глядя на двух мужчин, вошедших в ее кабинет. То, что в Эторию въехали несколько дней назад двое магов, ей уже доложили, но вот то, что они заявились прямиком к начальнику тайной стражи, не сулило ничего хорошего. Скорее, обещало проблемы. – Прошу вас, присаживайтесь, господа. – Хозяйка кабинета сделала приглашающий жест в сторону кресел и улыбнулась дежурной улыбкой.
– Благодарю вас, – с достоинством и неспешно ответил выглядевший более старшим маг и продолжил: – Мы, собственно, ненадолго. Мы с моим коллегой, – маг сделал кивок в сторону своего спутника, – разыскиваем своего… товарища. Мага.
– Да, – заинтересованно и доброжелательно спросила Эста, внутренне напрягаясь, – и что? Я могу вам чем-то помочь?
– Пожалуй, да. Мы бы хотели поинтересоваться у главы секретной службы, не известно ли ей что-нибудь о молодом человеке шестнадцати лет, с темными волосами и карими глазами, который оказался на территории Этории примерно месяц тому назад? Зовут этого молодого человека – Эриадор. Или сокращенно Эри. Он княжич.
– Княжич? – вопросительно приподняла брови Эста, изображая на лице работу мысли и задумчивость. – Как-то не припоминаю…
Вот оно! В это самое время, пока лицо ее изображало задумчивость, в голове Эсты стремительно неслись мысли. Я так и знала, что с этим мальчишкой будут неприятности! Уж больно он странный! Еще и маг к тому же. Ах, как скверно! Гильдии магов мы проиграем в любом случае. Про прямое столкновение и речи идти не может, а в закулисных делах с ними тоже ловкостью не померяешься… Больно близки они к императору. Такого ему наплетут, век потом не отмоешься! Ох удружила Динка, ох и удружила! Да я сама виновата. Нужно было придушить его по-тихому, да и дело с концом. Нет, жалко стало дуреху. Как же, любофф! Пусть будет! Вот и мыль себе теперь холку…
– Вы знаете… Как-то не припомню я никого с таким именем… – с сомнением в голосе сказала Эста, задумчиво прикладывая пальцы левой руки к своей щеке, – не попадалось мне его имя в отчетах. А почему вы думаете, что он в Этории? Откуда вам это известно? Может, вы ошиблись и его здесь нет?
– Мы не ошиблись, – спокойно сказал маг, – нас привело сюда поисковое заклинание. Мы знаем, что юноша жив и находится совсем недалеко отсюда. Мы могли бы прямиком направиться туда, но решили не создавать ненужного волнения и не нарушать ваших законов. Поэтому считайте наше появление тут визитом вежливости, и мы просим вас оказать содействие в наших поисках. Мы ведь все подданные одного императора, не так ли?
В обращенных на нее глазах мага Эста увидела насмешку и превосходство.
Дарг, ругнулась она про себя. Поисковое заклинание! Это очень плохо. Спрятать Эри теперь не получится, все равно найдут. Нарушение договора с императором… Ммм… Только этого сейчас не хватало. Проклятая любовь! Как она всегда не к месту! Что же делать? Что же делать…
– Как, вы говорите, зовут этого молодого человека? – словно что-то припомнив, в вопрошающем жесте отвела руку от лица Эста. – Эр…
– Эриадор, – спокойно ответил маг.
В его глазах была неприкрытая насмешка. Он уже знал, что скажет дальше глава тайной стражи.
Подлюка… подумала про себя Эста. С каким удовольствием я бы съездила по его наглой, холеной и высокомерной морде! Эх… Ладно, старая, коль нарядилась в роль балаганного шута, так выплясывай дальше. До занавеса еще далеко.
– Вы знаете… что-то я такое припоминаю… Погодите! Ну точно! Леди Дина! К ней недавно приехал погостить ее друг. И его зовут Эриадор! Точно, Эриадор.
– Друг? – нахмурился маг и переглянулся со своим коллегой, который за все время разговора не проронил ни слова. – Вот как… Значит, у варг бывают друзья-мужчины?
– Что вы хотите этим сказать?
– Мы хотим увидеть Эри, – не ответив на ее вопрос, сказал маг.
– Я думаю, что это можно устроить…
– Да, устройте, пожалуйста. И побыстрее!
– Когда вы хотите его видеть?
– Сейчас.
– Сейчас? Ммм… Вы знаете, сейчас – это невозможно. Леди Дина нынче находится на службе, а приходить в дом без хозяйки… это, по крайней мере, невежливо.
– Я понимаю, но все-таки я настаиваю на немедленной встрече!
– Давайте перенесем нашу встречу на завтра. Завтра Дина вернется домой, приведет себя в порядок и встретит гостей, как подобает леди. И вы спокойно сможете пообщаться с вашим другом…
– Пообщаться?
– Да, а что?
– И долго они… э… дружат? – чуть поморщившись, поинтересовался маг.
– Не знаю, – пожала плечами Эста, – мне о таких вещах не докладывают. Но приехал он почти месяц назад.
– Месяц… – задумался маг, пожевав губами, – месяц… Хорошо, мы готовы перенести наш визит на завтра. Где мы можем переночевать?
– Переночевать? У нас есть тут отличные комнаты для путешественников. Сейчас вас проводят, а завтра я пришлю за вами посыльную, и мы вместе пойдем к леди Дине в гости. Вас устраивает такой расклад?
– Вполне, – кивнул головой маг, – завтра, во сколько?
– Часов в десять.
– Хорошо.
Виллорт и Римар
– Виллорт, почему мы перенесли нашу встречу на завтра? – непонимающе спросил Римар, когда они наконец остались одни.
– Но вы же слышали, что они дружат уже месяц. Он уже не человек, Римар! Он зверушка. Человеческого там не осталось.
– Вы думаете, что…
– Уверен.
– Значит, мы сюда приехали зря?
– Увы, коллега, увы… Но мы же возвращаемся в столицу. Просто решили сделать небольшой крюк. Вы ведь не забыли?
– Но это же незаконно!
– Окраина, Римар, окраина! Тут свои нюансы.
– Но мы же завтра его увидим! Как они не боятся?
– Что мы увидим? Влюбленного юношу, который на шаг боится отойти от своего объекта обожания? Который будет говорить, что влюбился в нее без памяти и жить без нее не может?
– Но ведь всем понятно, что они использовали свою магию!
– А доказательства? Где доказательства, Римар?
– Ну все же знают…
– Любовь, она штука темная. Кто там и как кого полюбил – вещь совершенно недоказуемая.
– Ну тогда что… получается, такое с каждым может…
– А вы думали, за что их еще не любят? Окромя службы императору? За то, что они красивые такие? Коллега, вы меня, честное слово, поражаете!
– И мы все оставим, как есть?
– А что вы предлагаете? Устроить войну за тело без мозгов? За идиота? Вряд ли наш совет на это согласится. Он ведь не из гильдии. И император не одобрит. Наверняка. Какая ему и нам с этого выгода?
– Ну а дверь?
– Так что вам скажет идиот? Он себя не помнит, а вы к нему с расспросами будете приставать. Ничего он не скажет. И потом вполне возможен вариант, что, когда он ее ковырял, там все работало, а он своим неумением сломал ее. А? Ведь возможен?
– Ну… в принципе да…
– Так что нам лучше рассчитывать на свои силы. Забудьте про Эри. Нету его.
– А чего мы тогда пойдем к нему завтра?
– Но мы же хотели его видеть? Хотели! К начальнице секретной службы заходили? Заходили! Требовали? Требовали! Нам дали. Не можем же мы теперь просто взять и отказаться? Несолидно. Мы же не профурсетки какие-то. Сходим посмотрим. И вам полезно. Ближе к жизни будете. А то что-то вы больно в науку удалились, коллега!
Эстела
После ухода магов Эста некоторое время смотрела на закрывшуюся за ними дверь, плотно сжав губы. Она что-то напряженно обдумывала. Затем стремительным шагом прошла к столу, села и решительно выдернула из пачки лист бумаги.
«Дорогая Дина! – легли первые буквы на бумагу. – Предчувствия снова не обманули твою старую тетку. Мне с самого начала показалось, что с Эри что-то не так. Однако я не стала обращать твое внимание на его странности, чтобы не мешать твоему счастью. Но нынче ситуация грозит выйти из-под контроля. От меня только что вышли двое магов, которые его разыскивают. Причем разыскивают не просто так, а используя поисковое заклинание. Этот факт говорит о том, что Эри им очень нужен и является не простой овечкой, которой он так хочет выглядеть. Нам ни в коем случае нельзя допустить их встречи! Это чревато большими осложнениями в отношениях с гильдией магов и императором. Осложнениями, которые нам совершенно ни к чему и которые мы никак не можем себе позволить. Я передаю с курьером флакончик «Слез девственника». Надеюсь, ты помнишь, как его применять? Три капли примерно на десять кило веса. Сегодня вечером накапаешь ему в стакан, и чтобы завтра он смотрел на тебя влюбленными глазами. Я понимаю, что это идет вразрез с твоими планами, однако сейчас на кону стоит благополучие всех варг, в том числе тебя и меня. Может быть, нас даже в большей мере, поскольку именно ты притащила его к нам, нарушив законы, а я тебя покрывала. Если что случится, в первую очередь виноватыми будем мы.
Дина, я все понимаю, но обстоятельства в жизни порой складываются так, что не оставляют нам выбора. Имей в виду, что единственый способ для тебя оставить Эри рядом с собой, – это сделать из него зверушку. Если нет, то завтра маги заберут его с собой, а нас обвинят в нарушении законов императора или, чего хуже, – в предательстве.
Поэтому, Дина, это для тебя единственный выход. Или ты его потеряешь навсегда.
Твоя тетя Эста.
P.S. Не забудь снять с него ошейник!
P.Р.S. И не вздумай выкинуть какую-нибудь дурь вроде побега влюбленных. За твоим домом я установила наблюдение».
Закончив писать, Эста отложила письмо, вздохнула, секунду помедлила и принялась его складывать. Позвонила в колокольчик.
– Курьера ко мне, – коротко приказала она секретарю, распахнувшему дверь, – особого!
– Слушаюсь!
– Вот, – сказала Эста, протягивая письмо вошедшей в дверь варге-курьеру, – доставишь моей племяннице, леди Дине Элестрай. Знаешь, где живет?
– Так точно!
– Отлично. По дороге зайдешь в лабораторию, возьмешь флакон. Вот требование. Пусть дадут самое свежее. Хотя погоди, я припишу сама. Вот так! Письмо и флакон передашь леди Дине. Проследишь, чтобы письмо она прочитала на твоих глазах. Приказ понятен?
– Так точно! Разрешите выполнять?
– Выполняйте!
– Есть!
Ну а что я могу? – спросила себя Эста, глядя в спину уходящей варге… – Все, что могу… А счастье? Счастья вечно не хватает… Особенно варгам…
Дина
Дыхание… Легкое и спокойное… Вдох-выдох, вдох-выдох… Эри спит. А я лежу рядом и смотрю на него. Какой он красивый! Такое благородное лицо…
Наверно, не стоило слушать тетку. Каким он станет, когда проснется? Смогу ли я его любить? Другого… Хотя, наверное, любить я его смогу любого. Пусть только будет рядом. Когда прочитала письмо Эсты, первой мыслью было – отказаться! Не хочу так! Он не заслужил такого обращения. Решила, что сниму с него ошейник и пусть бежит, куда хочет! И плевать мне на законы императора и обиды магов. Главное, чтобы с ним все было хорошо. Так и хотела сделать, но стоило мне на миг представить, что я его больше никогда не увижу, как вся моя решимость испарилась в один миг. Может, действительно не зря нас собственницами называют? Что в лапки к нам попало, то пропало… Все, мое! Ну и что, что я такая же, как и все. Ну и что? Я нашла его, я привезла его сюда, я его люблю – мой он! А остальные пусть себе сами ищут! Их проблемы… Я свое нашла. Да еще и времени толком подумать не было. К обеду приехала, привела себя в порядок, перекинулась парой слов с Эри и побежала за поездку отчитываться. Хотя совершенно не хотелось. Однако решила закончить все дела, чтобы потом не отвлекаться и заниматься только Эри. Тем более что мне две недели полагались. Только я и он! Без всяких посторонних проблем. Думаю, что я уж нашла бы к нему подход. А то, похоже, за время моего отсутствия он меня забывать стал. Приехала, а он на меня как-то странно смотрит и говорит все так односложно: да, нет, может быть… Еще бы! Если он тут две недели с другими развлекался, конечно, забудешь!
Домоправительница первым делом мне счета выложила. Я как глянула – святые боги! Больше чем мое жалованье за полгода. Какие-то бочки, наряды, косметика, а главное – чулки! Чулки меня поразили больше всего. Как?.. Я там, а он кому-то тут чулки покупает на мои деньги! Причем не одни, да еще самые дорогие! Мне вот он ничего не купил… А я так торопилась вернуться! Думала, он меня ждет, обрадуется… А он тут развлекается! Я еще выскажу этим ворюгам, до чужого охочим! И тете выскажу. Обещала ведь мне, что будет все в порядке. Будет подходящий момент – все выскажу! Пусть отвечает за слова. А Эри… он ведь не виноват! Ну… может, и виноват, но только совсем чуточку. Когда я потребовала от него объяснений, тряся перед ним счетами, он мне все объяснил. Прямо так и сказал: «Леди, вы меня бросили одного в четырех стенах сходить с ума от скуки и умчались по своим делам! Вы же не хотели обнаружить сумасшедшего по возвращении? Я думаю, что не хотели… Мне было без вас скучно… Вот я и развлекался. А развлечения стоят денег!»
Ему было скучно без меня! Значит… Значит, все будет хорошо. Он просто еще не готов осознать свое чувство ко мне, подумала я тогда. Да Дарг с ними, с этими деньгами! Ну развлекся, ну потратил! Но он же ждал меня! Ему без меня было скучно! Главное – у него есть ко мне чувства, а деньги… Это просто бездушные кусочки металла. Главное – любит! И так бы все хорошо у нас было – и тут это письмо! Проклятые маги! Что им не сидится в своей столице. Так и шастают, так и шастают… Твари…
И что же мне было делать в такой ситуации? Тем более что Эста написала, что последствия могут быть для всех. Как тут иначе поступить? И не убежишь. За домом следят. Да даже если охрану обмануть, все равно без толку это, коль на нем поисковое заклинание висит. Все равно найдут. И тогда уж точно – не видать мне больше Эриадора. Никогда. Жаль, конечно, что не будет он за мной ухаживать… цветы дарить… как в книгах. Хотя почему не будет? Может, он зверушкой и не станет?
Я же просила богинь? Вдруг они сжалятся надо мной и явят мне свою милость? А? Может, мне повезет? Ну хоть раз? А? Ну боги… ну пожалуйста!
Эри немного сдвинулся во сне, и ритм его дыхания изменился, став более частым.
Спит, невольно улыбнулась я, глядя на него. Устал… Уработался…
Пришлось еще попрыгать, чтобы напоить его «слезами». Он, видите ли, вино больше не пьет! Решил, мол, отказаться от пороков и стать лучше. Это, конечно, хорошо, но совершенно не вовремя. Пришлось задействовать запасной вариант со служанкой. Она принесла ему на замену чистый фужер, у которого низ бокала был прикрыт металлическим ободком. Эри и не заметил, что там, на донышке, уже что-то есть. Тем более что в этот момент я его усиленно отвлекала разговором. Служанка на его глазах налила ему сока из кувшина, стоявшего на столе, и после моего короткого тоста он его выпил. Хорошо выпил. Все. Я невольно напряглась, ожидая последствий. Эри тоже насторожился, словно почувствовав мое напряжение. Однако некоторое время ничего не происходило. Я даже немного заволновалась, что капли какие-то недействующие попались, поскольку толком не представляла, как они должны действовать. Один раз видела, когда объясняли, а сама, на практике, еще не пробовала. Но тут Эри расстегнул верхний крючок на вороте и принялся рукой растягивать свой шейный платок.
– Жарко, – сказал он.
Его зрачки расширились, а взгляд затуманился и стал как-то хаотично перемещаться по предметам обстановки.
– Жарко, – снова повторил он и остановился взглядом на моем лице.
– Что? – спросила я, ощущая холодок в животе от понимания, что сейчас что-то будет.
Эриадор не ответил и продолжил разглядывать меня, наклоняя свою голову то к левому, то к правому плечу.
– Мм?.. – вопросительно посмотрела я на него.
Вместо ответа Эри решительно встал, быстро обошел вокруг стола и, схватив меня за руки, резко поднял со стула, притягивая к себе.
– Ах… – только и успела сказать я, оказавшись в его объятиях.
Дальше мне говорить не дали. Мой рот запечатали поцелуем. Хорошим таким, чувственным и нежным, от которого учащенно застучало сердце и малость ослабли ноги. Мне понравилось.
Какие у него мягкие губы, подумала я, расслабляясь в его объятиях и мягко прижимаясь к его телу. Но долго наслаждаться поцелуем не получилось. Эри бесцеремонно отодвинул меня в сторону и обернулся к столу.
Трах! Дззинь! Шмяк! – зазвенела, разлетаясь по полу, сметенная им со стола посуда.
– Ты что делае… – изумленно начала я, но не договорила.
Эри стремительно повернулся ко мне и, подхватив меня за талию, усадил на край стола.
– Ты что делаешь? – снова изумленно повторила я, обнаружив себя сидящей на столе свесив ноги.
В ответ Эри нагнулся и, ухватившись за край подола моего длинного вечернего платья, потянул его вверх.
– Эри! – взбрыкнула ногами и взвизгнула я, поняв его намерения. Я в общем-то как бы не против. Но… не на столе же! А служанка зайдет?
Однако у Эри была, похоже, только одна мысль – быстрее до меня добраться. Пока я решала, отбиваться мне или нет, он продолжал действовать.
Тресь! – раздался треск рвущейся материи, и Эри резко притянул меня к себе.
Мои шелковые…
– Ах! – вскрикнула я, поняв, что думать уже поздно и за меня уже все решили. Я вцепилась руками ему в плечи, сосредоточившись на контроле своих действий. Я боялась, что у меня все помутнеет в голове, и я вцеплюсь ему в горло так, как вцепилась тогда каторжнику. Я так сосредоточилась на самоконтроле, что пропустила момент, когда все закончилось и Эри остановился, крепко прижав меня к себе, тяжело и прерывисто дыша мне в шею.
Уже все? А… как же? Как от него пахнет… Приятно и так… так… волнующе! И кусать мне его совершенно не хочется! И я на чем-то сижу… кажется, на вилке, подумала я, анализируя свои ощущения.
Однако это было совсем не все. Минутная пауза, и Эри потащил меня наверх, в спальню.
Именно потащил. В книгах рисунки этого момента выглядели совсем иначе. На них герой несет свою избранницу на руках, а она лежит на них, откинув голову и свесив ноги с вытянутыми носочками. В действительности все оказалось гораздо прозаичнее. Эри просто закинул меня себе на плечо и потопал к лестнице.
Сколько в нем силы! Я поразилась, вися на его плече попой кверху. Прямо орк какой-то!
Но до спальни Эри не дошел. Поднявшись на верхнюю площадку лестницы, он скинул меня с плеча и, навалившись сзади, прижал меня к перилам.
Он что, решил в каждом углу отметиться, возмутилась я такой бесцеремонности, ощутив ветерок по ногам от взлетающего вверх платья.
– Эри, стой! – попробовала я было возразить таким беспардонным действиям, но куда там! Он даже, кажется, не услышал. Ну не драться же с ним? Сама налила. Теперь его бить за это? Будет несправедливо… Так решала я проблему своих дальнейших действий, наполовину свесившись с перил и двумя руками ухватившись за них, чтобы уж совсем не упасть.
Неожиданно мои глаза наткнулись на совершенно обалделый взгляд служанки, смотрящей на нас с открытым ртом, снизу, из-за приоткрытой двери.
– Уходи! – махнула я ей рукой, на секунду выпустив перила.
Это движение чуть не стоило мне полета вниз. Я судорожно извернулась, вновь хватаясь за них, и тут Эри…
В этот момент на меня и накатило. Наверно, потому, что перестала себя контролировать, отвлекшись на служанку и эти дурацкие перила. Я внезапно ощутила его рядом с собой, близко-близко, словно он был мной. Я могу поклясться, что чувствовала то же, что чувствует он, а он чувствовал, что чувствую я. И наши ощущения, соединяясь, были настолько остры и сильны для меня, что я, не сдерживаясь, закричала во весь голос. И плевать мне на служанок…
Эри вздохнул во сне, прерывая мои приятные воспоминания. Было видно, как под его закрытыми веками двигались глаза. Эри снился сон.
Может, про нас? Да… ночь была жаркой. Он только под утро угомонился…
Ладно, пора его будить. Я бросила взгляд за окно – скоро уже Эста придет…
– Эри… Эри… – осторожно коснулась я его руки, – Эри… просыпайся…
Ресницы его дрогнули и затрепетали, провожая улетающий сон.
– Просыпайся, любимый… – нежно погладила я его по руке.
Эри вздохнул и открыл глаза.
– Вставай, солнышко! – сказала я, потершись щекой о его ладонь. Как у него руки пахнут! Восхитительно. Так и хочется его куснуть!
Его взгляд, задурманенный сном, стал осмысленным и, сделав несколько оборотов по комнате, остановился на мне.
– С добрым утром! – ласково улыбаясь от переполнявшей меня неги и любви, проворковала я.
В ответ он неожиданно позеленел, надул щеки, и его вывернуло на мою кровать. Прямо на шелковые простыни.
Дарг, ругнулась про себя, стремительно спрыгивая с кровати.
Эри спокойно вытер губы простынями и, глядя мне в глаза, произнес…
Эри
Мне было душно и жарко. Снился какой-то тяжелый муторный сон. Какая-то низшая, с которой я почему-то занимаюсь любовью. Причем везде, во всех углах какого-то смутно знакомого дома. Особенно запомнилось из сна ее колено, в плотном белом чулке, которое я целовал, прижимая к своей груди. Хозяйка его в это время сидела на каком-то столе…
Приснится же такая муть, подумал я, разлепляя глаза ото сна. Где это я?
Повращав глазами по сторонам и не узнавая обстановки, я неожиданно наткнулся взглядом на Дину, прижавшуюся щекой к моей левой ладони и скалившуюся с довольным видом.
Что еще за… не понял я. И тут ко мне разом вернулась память. Как мы праздновали ее возвращение, как она предлагала настойчиво выпить… Как я ее… Я все понял.
То ли от отвращения, то ли просто время пришло – муть в организме ринулась вверх, и меня вырвало. Ей на постель.
Дина обиженной кошкой шарахнулась в сторону.
– Шет ол шеласт кэшааам! Шииист эрам, сэла витэра! – от всей души пожелал я ей на эсфератском. И добавил на местном: – Опоила, тварь? Чтоб ты сдохла, кошка драная!
– Что?.. – потрясенно пролепетала Дина.
– Тварь! Сука! Подлюка! Кошка драная! Чтоб ты на помойке сдохла, животное!
– Что-о-о?! – Глаза у Динки из круглых стали прищуренными. – Что ты сказал?
Я повторил, добавив еще пару предложений и пожеланий.
– А ну пошел отсюда вон, щенок! – оскалилась Дина. – Пшел вон!
Я оскалился в ответ и сообщил, куда она сама может пойти. Я был зол. Какой зол! Я был в ярости! Она мною попользовалась! Снова попользовалась! Тогда ошейник надела, теперь трахнула меня, напоив какой-то дрянью. Тварь! Убью!
Меня начало трясти. То ли от заливающего организм адреналина, то ли от выпитой вчера гадости, от которой мне по-прежнему было жарко.
– А я сказала – ВОН!
Дина дернула меня за руку, стаскивая с постели.
Значит, так, животное? Ну тогда получи, подумал я, пролетая мимо нее и от всей души въезжая в нее локтем. Прямо в губы, которые я вчера с таким упоением целовал.
– Ай! – вскрикнула Дина, прижимая пальцы к месту удара. – Ты… ударил меня? – непонимающе посмотрела она на свои отнятые от губ пальцы, на которых была кровь. – Ты меня… ударил? После… всего?
– Я тебя убью, тварь недоделанная, – пообещал я, поднимаясь с пола, на который она меня сдернула.
– Щенок!
Дина подскочила ко мне и залепила мне пощечину, от которой мне не удалось увернуться. В ответ я четко пробил ей в корпус. Как в манекен.
– Ха! – выдохнула Дина, отлетая к кровати. – Ах ты людишек… неблагодарный… – презрительно процедила она, несколько мгновений спустя поднявшись на ноги. Глаза ее сузились, и она приняла боевую стойку. Дина собиралась драться.
Так, подумал я, тоже становясь в позицию, значит, так! Мне нужно беречь руки. Чтобы задушить ее, мне нужны руки. Обе. И еще мне нужны глаза, чтобы видеть, где у нее горло. Или хотя бы один. Все остальное тоже нужно, но руки – в первую очередь. Нельзя дать ей их сломать!
Прыжок! Дина прыгает на меня. Я бью навстречу, но она уворачивается и своим телом таранит меня, снося в угол. Я получаю сокрушительный удар справа, под ребра.
– Ха! – вышибает воздух из моих легких.
Сихотово тело! Как больно!
Совершенно инстинктивно пытаюсь заблокировать боль, как я делал всегда на спаррингах. Удар! Дина пробивает слева. Боли нет! Только ярость. Внутри меня снова поднимается удушливая волна жара. Такое ощущение, будто что-то лопнуло внутри и потекло.
Да Сихот с этим! Потом!
Хватаю ее руками за плечи и резко бью головой. Дум! Дина летит на пол, задрав ноги.
– Получила, тварь? – кидаю я ей вслед.
Она бросается на меня прямо с пола. Лицо в крови, глаза бешеные, и торчат белые клыки. Удар! Удар! Не реагирую и кидаюсь на нее, пытаясь ухватить за горло. Промах!
Мы сцепляемся руками, пытаясь повалить друг друга на пол. Она тяжелее и, пользуясь этим, резко крутит меня в сторону.
Шарах! – сношу я спиной стоящий у стены стеллажик. Из него сыпятся на пол и разбиваются какие-то фарфоровые статуэтки и стеклянные вазочки. Через мгновение пол покрыт осколками стекла и фарфора. Толчок, толчок. Мы топчемся по осколкам, продолжая нашу бескомпромиссную схватку. Толчок! Удар! На полу появляются кровавые следы. Дина поскальзывается и падает боком на пол. Воспользовавшись моментом, наношу удар сверху вниз, вкладывая вес тела. Мимо! Мой кулак впустую скользит ей по плечу. Изогнувшись, она перебрасывает меня ногой через себя. Отлетаю к двери. Она поднимается на ноги и снова бросается на меня. В разодранной полупрозрачной ночнушке, с клыками, вся перемазанная кровью, она выглядит бешеной тварью.
Банши, только успеваю подумать я, поднимаясь ей навстречу.
Трах! – выбиваю я спиной дверь. Мы вываливаемся в коридор. Дина сверху, я под ней, оглушенный приземлением. Кое-как спихиваю ее с себя. Мы начинаем кататься по полу, пытаясь добраться до горла друг друга. Неожиданно я вижу перед собой два ослепительно-белых клыка. Сейчас вцепится, понимаю я и, отпустив одну руку, пытаюсь прикрыть горло.
Хрум! – смыкаются клыки на моей руке. Я перестаю чувствовать кисть.
Ах чтоб тебя! Бью другой рукой ей в ухо – сломала-таки! Как я теперь ее задушу? Хотя… у меня ведь есть еще ЗУБЫ!
Мы продолжаем кататься по полу. Но с одной недействующей рукой мне становится совсем сложно с ней бороться. Дина пользуется этим, и на меня обрушивается град ударов. Неожиданно при очередном повороте мы проваливаемся куда-то вниз. Лестница! Мы уже до лестницы добрались. Кто-то громко рядом визжит. Но не Дина. И не я. Я занят тем, что пытаюсь как можно сильнее навалиться на нее сверху. Чтобы что-нибудь ей сломать, пока мы катимся по ступенькам.
Хрум! – это не у нее, это у меня… Не везет.
Мы долетаем до низа лестницы и, расцепившись, раскатываемся в стороны. Пытаясь подняться, в запале опираюсь на поврежденную руку. Рука подламывается, и я снова падаю на пол. Дина уже на ногах и прыгает на меня.
Сихот! Автоматом выкидываю ей навстречу правую руку с растопыренными пальцами. Жестом, которым я тысячи раз отталкивал соперников на арене.
Трах! – ее перехватывает прямо в воздухе и, как куклу, спиной вперед, швыряет в шкаф с книгами. Книги, с выскочивших из пазов полок, водопадом сыпятся на упавшую перед шкафом Дину. Спустя пару мгновений на эту кучу обрушивается шкаф.
Жесткая посадочка, комментирую я про себя, с трудом поднимаясь на ноги.
В груде книг под шкафом начинается какое-то копошение.
Живучая… терминаторша! Давай! Вылазь! Я тебе еще дам, подумал я, поднимая правую руку вверх.
Бамц!
И все куда-то делось…
