Глава 24
В это утро они поделили на троих последний пирожок. Ленбар усиленно пытался скормить его Мирене, но жена посмотрела на него так укоризненно, что спорить расхотелось. Магистр тратил очень много сил на удержание щитов и просто обязан был хоть немного кушать.
Обиднее всего, что еда была. У каждого магистра в доме, на кухне, в кладовых и на леднике хранились запасы мяса, муки, круп, жира, овощей и сладостей. Но попасть туда было невозможно. Ленбар сам ещё в первый день наглухо перекрыл все проходы в дом, отлично понимая: если шаманы вырвутся на волю, то справиться с ними будет намного труднее.
Не умея ничего делать из чистой энергии, шаманы умудрялись с помощью зелий и не ведомых никому жутких ингредиентов творить очень гнусные вещи из небольших клочков меха, обломков костей и прочих останков живых существ. А если им удастся разбудить Чеджерга…
Уже на второй день стало понятно – удалось. По лестнице, ведущей в темницу, поползли гигантские мокрицы и гусеницы с вовсе не безобидными жвалами и шипами. Они пытались прорваться за щит, и магистр искренне порадовался, что успел отгородить башню от остального дома. На вход в подземелье, кроме новых щитов, магами было наложено несколько слоёв защиты и охранок, и Ленбару оставалось только поддерживать их в рабочем состоянии. Не самая простая работа, но лучше, чем беспрестанно сражаться с мерзкими чудовищами.
Когда тварей становилось так много, что их мерзкие хари загораживали весь проём, магистр на секунду приоткрывал щит и бросал в монстров что-нибудь особо убойное из стихийных заклинаний. Чаще – волну огня или ядовитый песок.
Общеизвестные и широко распространённые боевые заклинания давались ему не так легко, огневиком Ленбар не был. Магистру подчинялись две стихии, часто переплетающиеся и потому почти не соперничающие друг с другом, однако воздух был почти бессилен в этой ситуации. Вот и оставалась природа, вернее, те из боевых заклинаний, которые брали не слишком много силы и наносили заметный урон.
Самым неприятным в этой ситуации стало отсутствие связи с коллегами. Несколько раз они пытались передать Ленбару сообщения, но усиленный и изменённый шаманами щит пропускал лишь клочья сажи.
Странный, незнакомый скрежет раздался далеко внизу, породив в душе магистра странную тревогу.
– Что-то новенькое они придумали, – запив свой кусочек пирога горячим отваром, единственным, чего у них было вдосталь, Гектор выглянул из лаборатории.
Чтобы не выпускать из виду проход, дверь на лестницу не закрывали ни на миг. Спали по очереди в кабинете, этажом выше, Ленбар, скрепя сердце, потратил немного магии на превращение стоящей у стены скамейки в широкий низкий диван.
К окнам затворники старались не подходить, вид проёмов, наглухо заплетённых чёрными и бурыми листьями, навевал острую тоску.
– Ну, кто там? – наступала очередь Ленбара идти отдыхать, и он мучился над выбором решения: усыпить Мирену и попробовать выпихнуть наружу через усиленный портал, над которым он втихомолку работал все три дня, или попытаться уговорить жену уйти добровольно.
И хотя магистру очень не хотелось заканчивать короткую семейную жизнь обманом, однако и иллюзий, что Мирена внемлет голосу разума, он не питал. Жена оказалась на редкость упорной, и это была не её вина, слишком многое ей пришлось пережить. А нестойкие в таких передрягах, какие она перенесла ради ребёнка, обычно не выживают.
– Хр-ррр…
Странные звуки, словно ураганом, подняли Ленбара с места и бросили к ученику. Но он успокоился, ещё даже не добежав. Ничего особо ужасного пока не происходило. Если смотреть на происходящее философски.
Гектора просто рвало, мучительно и тяжко.
– Мирена, не ходи сюда. – При одном взгляде на тварь, рвущуюся в потрескивающий щит, магистр понял, какая хворь грозит жене, если она рассмотрит очередное творение шаманов.
Схватил за шиворот Гектора, набросил короткое безразличие и втянул в лабораторию.
– Что с ним?
– Монстр очень гнусный приполз, тебе лучше не смотреть. – Ленбар отыскал на полке нужное снадобье, капнул в стакан и плеснул глоток воды.
А потом одним махом влил зелье в рот ученика, попутно очищая того от грязи и запаха. Ещё три дня назад Ленбар и не подумал бы так заботиться о парне, однако тесное общение принесло неожиданные плоды. Пока они вместе сидят в одной ловушке, магистр отлично рассмотрел то, чего не замечал раньше. И успел даже устыдиться былой невнимательности и торопливости суждений.
Качество, прежде казавшееся магистру в Гекторе нерешительностью, оказалось на поверку деликатностью и благородством, а то, которое маг принимал за ветреность, – желанием найти близкую душу и понимание. Ну, а упрямство ученика, прежде сердившее Бена, на деле оказалось целеустремлённостью.
Они много разговаривали по ночам, категорически отказав Мирене в ночных дежурствах, и теперь Ленбар точно знал, что этого ученика Тайвиносу не отдаст. Как, впрочем, и падчерице. Слишком хорош Гектор для этой маленькой дряни.
– Оно скребёт! – прикусила губу Мирена, озабоченно оглядываясь на дверь.
Смотреть на то, от чего стошнило даже устойчивого ко всяким зрелищам ученика, женщина благоразумно не пошла. Видела уже несколько мерзких мокриц размером с пуфик, синевато-чёрных с переливающейся под полупрозрачной кожей зловонной жижей. Чёрное искусство шаманов требовало для успешного завершения ритуалов обязательного жертвоприношения и крови.
– Сейчас перестанет, – хмуро пообещал жене магистр и направился в сторону лестницы, привычно переходя на магическое зрелище.
Обычно маги поступали так, чтобы лучше видеть интенсивность потоков и плетение заклинаний. Но в этот раз Ленбар преследовал иные цели. Мага волновали не столько магические витки, сколько стремление уберечь собственное сознание от мерзкого зрелища. Судя по всему, в этот раз шаманы принесли в кровавую жертву кого-то много крупнее крысы или мокрицы. В страшном монстре, похожем на огромную фалангу, магистр уловил сходство с человечьей конечностью.
Внезапно вид переплетённых магических щитов и куполов, ставший за три дня привычным, показался Ленбару тревожным и незнакомым. Однако усталый магистр потратил несколько минут, пока разобрался, в чём дело. И только после того как он заметил почти неприметное движение потоков магии и проследил за ним, Ленбар догадался, что именно его так насторожило. Но ещё до того как маг ясно осознал, чем им грозит постепенное вытягивание шаманами энергии из плетений, по его спине предательски скользнула холодная капля пота.
То, что шаманы нашли способ подпитывать своих монстров украденной энергией, можно было считать смертным приговором. Им троим. Теперь жизнь затворников ограничена временем, за которое исчадия тьмы высосут и разметают щиты и ловушки. Разумеется, часть монстров погибнет, но только тьме известно, сколько их наделали шаманы из захваченных заключённых. Наверняка достаточно, чтобы на место одного встало двое новых.
Магистр развернулся и помчался в лабораторию. Если шаманы сюда прорвутся, оборудование и тысячи склянок и ёмкостей с различными ингредиентами станут для них слишком щедрым подарком.
– Немедленно наверх! – безапелляционным тоном скомандовал он Мирене, встревоженно следившей за действиями мужа.
Пару минут Ленбар метался по лаборатории, поспешно собирая с полок, созданным смерчем, все горючие и ядовитые зелья, снадобья и запасы трав. На то, чтобы разжечь в чугунной жаровенке жаркий огонь, ушла весомая часть резерва энергии, но маг не жалел.
Не тот случай, чтобы думать об экономии. Восстановить сгоревшие снадобья не сможет самый мощный шаман. А самые ценные и негорючие Ленбар собирался отправить прочь вместе с Миреной и Гектором. Вот и пригодился сплетённый им портал. Остатка резерва как раз хватит, чтобы ненадолго ослабить висящие над домом щиты.
Конечно, очень хотелось бы уйти вместе с ними, вот только одновременно открывать прореху в щитах и держать портал он не умеет. Да это и в принципе невозможно.
Зато на нём самом, как и почти на всех магистрах, висит заклинание последнего слова. И заманчивая для шаманов идея наделать из магистра ещё тварей заранее обречена на провал. Вряд ли им удастся сотворить хоть что-нибудь из горстки пепла.
– Что ты собираешься делать?
Оказывается, Мирена даже не подумала сдвинуться с места.
Ну как разговаривать с этой упрямицей?!
Ленбар на миг приостановил истребление алхимических запасов и обернулся к жене.
– Бен! Я спрашиваю не из простого любопытства! – Бывшая компаньонка решительно дёрнула за одну из висюлек защитного амулета, и вокруг неё вспыхнуло зарево мощного купола.
Ленбар восхищённо и разочарованно ругнулся про себя. Жизнь сделала из доверчивой и беззащитной девочки настороженную и готовую к борьбе женщину, и это одновременно радовало разум магистра и ранило его сердце. Не настолько он отрешился от перипетий дворцовой жизни, чтобы не понимать, сколько синяков и шишек наставила любимой судьба, прежде чем приучила реагировать именно таким образом.
– Я собираюсь на всякий случай уничтожить все эти пузырьки, – пуская по запасам Гарди очередной вихрь, неприметно вздохнул Ленбар, – но некоторые смеси очень летучи и ядовиты, потому и прошу вас уйти.
– Готовишься к моменту, когда монстры прорвут щиты, – хмуро заключила Мирена, и Ленбар горько усмехнулся.
Отличная вышла из неё супруга мага. Не теряется, не визжит по любому поводу и без такого, не падает в обморок. И, что самое важное, не лезет без спроса, куда не следует. Просто клад. Все маги мечтают именно о таких. Очень нелегко жить бок о бок с истеричными и легкомысленными созданиями, способными из простого любопытства открыть флакончик с сангирской зеленью. Ну да, светится он по ночам, да и днём сияет изумрудным светом. Так ведь и яд смертельный, притом – летучий. Вот и приходится большинству магов строить для работы башни и подземные лаборатории и защищать их крепче, чем королевские сокровищницы.
Жаль только, не придётся Мирене долго оставаться его женой. И вовсе не потому, что Ленбар этого не хочет, наоборот. Как раз магистр впервые в жизни по-настоящему счастлив.
Печально и смешно. Всё вокруг оплетено опаснейшими заклинаниями, из подвала лезут мерзкие монстры. Вдобавок рядом почти неотрывно ошивается невероятно красивый ученик.
А они, словно подростки, постоянно стреляют друг в друга жаркими взглядами, забывая в эти краткие мгновенья про отсутствие еды и надежды на спасение.
– Скорее, допускаю такую возможность, – строго поправил её Ленбар, мысленно прося прощения и за ложь, и за эту излишнюю строгость, – и считаю нужным предпринять необходимые меры заранее. Эти зелья ни в коем случае не должны достаться шаманам. Идите наверх, я приду через несколько минут.
Снизу снова заскребли по ступеням страшные когти уродливой твари, дёрнулись сигналки на щитах, дохнуло освободившейся энергией. Защита стала тоньше ещё на один слой.
– Иди, Мирена! И захвати Гектора! – заторопился маг, большая часть самых ценных ингредиентов ещё оставалась на своих местах.
– Одну минуту! – тихо, но очень решительно произнесла женщина. – Бен, я прошу всего минуту! Выслушай меня, пожалуйста!
– Хорошо, – нехотя согласился Ленбар, больше всего опасавшийся уговоров и слёз, не так-то просто отказать нежно любимой жене.
– Вот этот амулет… – Мирена осторожно приподняла за цепочку обычный на вид защитный кулончик, – он с секретом. Хисс сказал, это сделано по его заказу. Но мне кажется, он у кого-то отобрал, там на обратной стороне есть стёртое имя. Вот этот колпачок нужно открутить. Но только в случае смертельной опасности, советник мне сто раз это повторил. Когда на Аглессу нападёт нечто много страшнее обычных разбойников или насильников, против них у меня другие игрушки.
– Дай мне, – протянул руку магистр, и женщина, не колеблясь, вложила в его ладонь драгоценный артефакт.
Ленбар сразу понял это по жарко кольнувшей пальцы чужеродной магии огня. Как интересно, верхняя оболочка действительно пропитана защитным заклинанием, но обращено оно не на носителя артефакта, а внутрь. На скрытую под тонкой скорлупкой мощь неведомой силы.
Внизу заскребло с новой силой, и почти одновременно с этим перестал существовать ещё один щит.
А следом слетел и второй, видимо, слишком хорошо были вплетены друг в друга. В этой неприятной новости маг выискал и каплю везения, резкий порыв энергии немного подпитал потраченный резерв. О том, почему исходящий от источника поток за последние часы ощутимо ослабел, Ленбар предпочитал не задумываться, всё равно, в конце концов, варианта будет только два.
Маги перекрыли доступ, чтобы ослабить возможности шаманов, или, наоборот, шаманы сумели разрушить ведущие к источнику пути.
Но очень хотелось верить в первое.
– Оставь это себе, – внимательно проследив за реакцией мужа, предложила компаньонка, пряча взгляд, – только не прогоняй меня.
– Мирена! – укоризненно качнул головой оскорблённый такой торговлей Ленбар и решительно шагнул к жене.
И лишь взяв её за подбородок и заставив поднять навстречу своему взгляду полные скорби глаза, понял, как ошибся. Она давно всё осознала и уже сделала выбор между несколькими минутами жизни рядом с ним и годами одиночества.
– Не нужно так… – проговорил Ленбар, чувствуя, как скулы вспыхивают предательским румянцем, а сердце переполняет острая горечь с привкусом подмороженной рябины, – я попытаюсь прорваться. Только после того, как отправлю вас. У меня приготовлен портал, недалеко, за пределы дома. Там маги… они отправят дальше. Ничего не бойся… я тебя найду.
– Тсс! – нежно и твёрдо лёг ему на губы прохладный пальчик, – не нужно, Бен. Не лги. Я всё равно не поверю и не уйду. Не хочу без тебя.
Мирена с силой вывернула подбородок из пальцев мужа и прижалась лбом к его плечу.
– Не спорь, Бен. Я всю жизнь потом буду себя проклинать, если сейчас уйду. Что бы ни случилось… буду рядом.
– Ты не понимаешь! – горько пробормотал Ленбар, незаметно приподнимая руку за спиной жены, чтобы погрузить её в сон.
Как бы он ни старался говорить поделикатнее, всё равно не сможет объяснить Мирене, что в крайнем случае ему грозит мгновенная смерть в магическом пламени, а ей – многочасовые пытки на ритуальном шаманском алтаре.
Страшный скрежет раздался всего за миг до последнего слова усыпляющего заклинания, разрушив его плетение. Резкий подземный толчок, заставивший дрогнуть и качнуться мощные стены, и последовавший за ним порыв ветра и магии отбросили Ленбара с женой к стене. Маг едва успел вытянуть руки и упереться в камень, чтобы прикрыть своим телом Мирену.
Густое зловоние пришло вместе с оглушительным рыком, громкими отрывистыми выкриками гамстарцев и приближающимся скрежетом.
– Стой тут, – приказал Ленбар, с отчаянием понимая, что катастрофически опаздывает. Причём опаздывает не на краткие минуты, которые потерял в споре с Миреной, а минимум на полчаса, пошедшие с того самого мгновенья, как он почувствовал первые признаки беспокойства.
Внезапно чья-то сильная рука решительно выдрала из ладони магистра злосчастный артефакт, другой припечатывая его к стене простенькими оковами. Вместе с женой.
Ленбар даже не поверил вначале собственным ощущениям, а поверив, пришёл в неописуемую ярость. За три дня заточения они все настолько свыклись с постоянным присутствием друг друга, что перестали обращать на чужие действия особое внимание. И Гектор не преминул этим нагло воспользоваться.
Рыча раненым диким песчаным котом и плюнув на полупустой резерв, который берёг на портал, Ленбар махом сорвал с себя чужое заклятье. Одновременно вытягивая вслед ученику захватывающую воздушную плеть.
Он почти успел настичь парня, но и тот не терял драгоценных секунд. Срывая на ходу сдерживающую пломбу, Гектор с размаху швырнул артефакт вниз, на вползающую по лестнице орду уродливых монстров, наспех налепленных шаманами из подручного материала.
Понимание, кто именно был заключён в амулете Хисса, пришло к Ленбару мгновенно, едва маг увидел полыхнувший слепяще-рыжим жаром вытянутый хвост.
– Мирена, поднимай щиты! – плетью дёргая на себя Гектора, отчаянно выкрикнул маг и торопливо забегал пальцами по собственным амулетам.
Выброшенный на свободу огненный элементаль – страшная сила, и правильно делал советник, категорически запрещая Мирене спускать его на обычных бандитов. Хотя вряд ли сам знал точно, какую именно силу держит в руках.
Требуется совместное усилие не одного магистра огня для вызова и заключения в амулет самого крошечного, с горошинку, элементаля. И нельзя забывать, что он не станет сидеть в амулете без дела, как воздушный или водяной собрат, а начнёт скаредно, крупинка к крупинке, собирать всё доступное ему тепло, не брезгуя ни солнечным, ни человеческим. А получив свободу, будет стремиться всё к тому же, к накоплению. Поджигая на своём пути всё, могущее гореть.
Доносившиеся снизу крики и всё усиливающийся жар подтверждали догадку магистра, а поток энергии, который Ленбар жадно впитывал и тут же вкладывал в щиты, дарил крошечную, почти эфемерную надежду на спасение.
Очередной, самый мощный вал жара нахлынул вместе со странной вспышкой света и удушливой волной мерзко воняющего дыма. Срывая и сжигая щиты, плавя мозги и забивая горло надрывным кашлем.
– Астаркум! – почти теряя сознание, спёкшимися губами пробормотал Ленбар, разрешая защитным куполам свободно брать энергию из его тела.
Самая крайняя мера, позволяющая щитам продержаться некоторое время после того, как маг уже не сможет ими управлять.
Но Ленбар никогда бы на это не решился, не догадавшись, что именно означает хлынувший в окна яркий свет.
