Глава 4
Неукротимое желание медленно, но настойчиво зарождалось в нем. Кровь забродила в жилах, наполняя все тело странным гулом. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Мускулы напряглись, дыхание стало тяжелым и неровным.
Она молода и весьма привлекательна, а у него так давно не было женщины. Он желал ее, он желал эту женщину.
Близился рассвет. Надо бы шить быстрее, но не слишком быстро, иначе она заподозрит неладное.
– Так… Почти готово, – проговорил янки и взглянул девушке прямо в глаза. Он не торопился отводить взгляд и лишь спустя несколько мгновений перевел его на шитье и слегка дернул нить, как бы напоминая ей о том, что, закончив пришивать крест к его кителю, она откусила нить.
Элизабет правильно поняла его движение и отрицательно покачала головой. Она посмотрела на него и с волнением пробормотала:
– Нет… Я…
Он лишь улыбнулся ей в ответ и медленно наклонил темноволосую голову к ее груди. Сердце Элизабет отчаянно стучало. Широко открыв глаза, она наблюдала за тем, как борода янки приближается к ее груди, и, когда до нее оставалось не больше дюйма, девушка вздрогнула.
Янки быстро перекусил нить – Элизабет была свободна. Однако лицо мужчины по-прежнему касалось ее груди. Элизабет услышала тяжелый вздох. От волнения и страха у нее перехватило дыхание.
Янки поднял голову и, улыбаясь, протянул ей иголку. И не успела Элизабет открыть рот, чтобы приказать янки немедленно вернуться на свою половину камеры, как он мягко проговорил:
– Мисс, пожалуйста, позвольте мне немного посидеть возле вас.
– Это еще зачем? – нервно спросила она.
– Знаете ли, янки – тоже люди, – сказал он, опускаясь на каменный пол рядом с ней. – У меня есть имя, и я…
– Я уже сказала, шпион, что меня не интересует ни ваше имя, ни кто вы такой, – отчеканила Элизабет.
– А вот мне хотелось бы узнать, кто вы такая, – мягко возразил он. – Ради Бога, скажите, как вас зовут, и тогда я…
– Ничего я вам не скажу. И… не обязательно садиться так близко… – С этими словами Элизабет привстала и отодвинулась от него на несколько дюймов.
Янки сидел, вытянув перед собой длинные ноги, и грустно улыбался.
– Сжальтесь надо мной, мисс, – тихо сказал он. – Я уже несколько лет не был дома и вот уже целую неделю сижу в этой тюрьме. Я так одинок.
Мужчина поднял голову и посмотрел на девушку. Глаза его были полны мольбы. Он медленно протянул ей руку.
Элизабет отрицательно покачала головой, но тут же, не в силах справиться с колдовскими чарами его взгляда, коснулась кончиками пальцев раскрытой теплой ладони янки. Длинные сильные пальцы тотчас обхватили ее кисть.
Янки прошептал:
– Боже мой, в жизни не держал такую крохотную нежную ручку.
– Вам и не следует делать этого, – прерывисто дыша, сказала Элизабет. В ответ мужчина лишь улыбнулся и, продев свои длинные пальцы между ее пальчиками, притянул руку девушки к своей груди. Она попыталась высвободиться, хотя совсем не была уверена в том, что действительно хочет этого. Заметив нерешительность Элизабет, он не отпустил ее и заговорил о каких-то пустяках. Девушка почти не слушала его, но низкий мягкий голос янки действовал на нее успокаивающе.
Элизабет глубоко вздохнула и прислонилась головой к стене. По всему ее телу разлилось приятное тепло. Тревога и напряженность исчезли с ее лица. Она расслабилась. Эта перемена не осталась незамеченной.
Янки хотелось приблизить минуты блаженства, заключить ее в свои объятия и зацеловать – такую обмякшую, полусонную. Но он решил не спешить и, убаюкивая ее своим низким бархатистым голосом, терпеливо вести за собой по сладкой тропе любви к блаженству. Не переставая говорить, он медленно переложил ее маленькую белую ручку из левой руки в правую.
Элизабет заметила перемену, но не придала ей значения и даже не попыталась высвободить руку. «Что особенного в том, что два человека держатся за руки?» – подумала она.
Янки прижал ее запястье к своей груди, а свободной рукой как бы случайно обнял за плечи. Элизабет слегка вздрогнула и отвернулась. Нежно погладив ее руку, он осторожно привлек Элизабет к себе, и она покорно опустилась на его крепкое плечо.
Прижимая ее все ближе, он попросил:
– Посмотрите мне в глаза.
Элизабет медленно повернула голову, взглянула ему в глаза и неуверенно произнесла:
– Лучше бы вам вернуться на свое место, шпион.
Его длинные пальцы еще крепче обхватили ее плечо.
– Да, наверное, лучше, – сказал он, – но я не хочу.
Он поднес ее нежную руку к губам и поцеловал запястье. От прикосновения его бороды Элизабет стало щекотно, и она невольно улыбнулась.
Янки перевернул ее руку и прижался губами к ладони. Улыбка тотчас же исчезла с ее лица. Он начал медленно водить языком по ее ладони вдоль линии жизни. Элизабет вздрогнула, ее бросило в жар. Мужчина тихо проговорил:
– Позвольте мне побыть с вами, хотя бы недолго.
Он приподнял голову и с мольбой посмотрел на нее. Элизабет знала, что должна сказать «нет» и что любой другой ответ приведет к беде. Этот смуглый бородач – янки, более того, он шпион, враг. Ей даже говорить с ним не следовало, не то что сидеть в его объятиях и позволять ему целовать руки. Продолжая вопросительно смотреть на ее полуоткрытый рот, янки повторил свою просьбу:
– Умоляю вас.
От смущения и волнения у Элизабет перехватило дыхание. Янки ждал ответа. А она была настолько взволнована близостью этого человека и околдована его глубоким грудным голосом, что не могла взять в толк, о чем же он просит и чего ждет.
– О чем вы?
– Я прошу позволить мне остаться подле вас, – ответил он и так сильно прижал Элизабет к своей груди, что она почувствовала, как бьется его сердце.
– Это безумие, – пробормотала она, едва дыша. – Вы сошли с ума!
Он взял Элизабет за подбородок и положил ее голову себе на плечо.
– Мы сошли с ума, – добавила она, когда жесткая ткань кителя коснулись ее щеки. – Я сошла с ума, – беспомощно прошептала Элизабет.
– Это мир сошел с ума, а не мы, – прошептал янки. Его глаза горели страстью, он не отрывал дерзкого взгляда от ее рта. У Элизабет задрожали губы, она никак не могла унять эту дрожь. Вдруг янки пробормотал: – Поцелуйте меня, пожалуйста. Если бы вы знали, как давно меня никто не целовал. – Он помедлил и, тяжело вздохнув, приблизил свое лицо к ней. И вот уже не больше дюйма разделяло их губы. Он повторил: – Поцелуйте меня, мисс. Поцелуйте же.
Элизабет хотела было сказать «нет!», но, к своему ужасу, обнаружила, что голос не слушается ее. Она не смогла вымолвить ни слова. Оставалось отрицательно покачать головой, но было уже поздно: губы янки коснулись ее губ. Она пыталась вырваться из его объятий, но тщетно.
Янки страстно поцеловал Элизабет и тотчас отстранился от нее. Он убрал руку с плеча девушки и прислонился к стене. Он сидел, вглядываясь в темноту.
Поведение янки одновременно удивило, обрадовало и озадачило Элизабет. Ее обрадовало то, что этот загадочный мужчина не стал демонстрировать свою силу и отпустил ее. Однако она была озадачена тем, что ее поцелуй совсем не взволновал его – ведь он не попытался поцеловать ее вновь.
Вдруг янки пошевелился. У Элизабет замерло сердце. Ей показалось, что он вновь пытается ее поцеловать. Повинуясь инстинкту, девушка приблизилась к нему, подставляя лицо для поцелуя.
Однако янки вовсе не собирался ее целовать. Он лишь ближе пододвинулся к стене, лениво повернул к Элизабет голову, окинул ее равнодушным взглядом и сладко зевнул. Элизабет онемела от удивления.
Спустя мгновение янки закрыл глаза.
Элизабет нахмурилась. Она была сконфужена и даже слегка оскорблена. Она пристально смотрела на янки. Секунда-другая, и он уснет, если уже не спит.
«Прекрасно!» – подумала Элизабет.
Это именно то, чего она от него хотела. Наконец-то он оставит ее в покое. Ведь это всего-навсего грязный шпион-янки, которому нельзя доверять.
При тусклом свете луны было почти невозможно определить, как он выглядит. Ясно было лишь то, что он слишком худощав, что у него густая черная борода и дерзкий, беспардонный взгляд. Наверняка при ярком дневном свете он страшен как черт.
– Шпион, – тихо позвала Элизабет.
– Да?
– Посмотрите на меня.
Его густые черные ресницы вздрогнули. Янки поднял глаза и выразительно посмотрел на нее. Элизабет улыбнулась и сбивчиво проговорила:
– Я… я… полагаю, если вы хотите, то можете поцеловать меня еще раз.
Ни один мускул не дрогнул на его лице. Янки даже не шелохнулся. И лишь проговорил:
– Я не хочу целовать вас, мисс.
– Вы?.. Не хотите? – Брови Элизабет изогнулись дугой.
– Да нет… Я хочу… – Низкий голос янки зазвучал нежнее. – Я хочу, чтобы вы поцеловали меня. Поцелуйте меня. Идите ко мне.
Элизабет сделала вид, что возмущена этим предложением, однако тотчас наклонилась к нему, положила руки на его заросшие щеки и нежно погладила их. Элизабет предполагала, что янки попытается обнять ее, но он не двинулся с места. Он терпеливо ждал ее поцелуя.
Удары сердца отдавались в ее ушах. Затаив дыхание, Элизабет приблизила губы к губам янки и поцеловала его. Она с удивлением обнаружила, что его губы мягки и нежны. Сладость поцелуя опьянила ее, но… она подняла голову, сморщила нос и… рассмеялась. Густая шелковистая борода янки касалась лица девушки, и ей было так щекотно.
– Борода щекочет? – спросил мужчина, обнимая Элизабет.
– Немного, – ответила она, потирая кончик носа.
– Если б мог, я бы побрился ради вас, – сказал янки и привлек Элизабет к себе.
Их губы слились в поцелуе, но девушка продолжала смеяться – теперь ее щекотали усы. Однако янки это не смущало, он продолжал осыпать поцелуями ее глаза, лоб, щеки. Смех душил Элизабет. Наконец его губы вновь приблизились к ее губам, и он проговорил:
– Как мне нравится этот дивный женский смех.
Разомлев от поцелуев и ослабев от смеха, Элизабет прошептала:
– Когда вы целуете меня, я просто не могу не смеяться. – Она смахнула слезы, катившиеся по ее разгоряченным щекам.
Голова Элизабет лежала на плече янки, и он не мог отвести взгляд от ее лица. Глаза девушки были полузакрыты. Блестящая волна рыжих волос ниспадала до самого пола. Гибкий стан то и дело вздрагивал от смеха. Он почувствовал неудержимое желание обладать ею. Сердце стучало в висках. Желание перерастало в неуемную страсть.
– Я… Я больше не буду смеяться, обещаю вам, – едва сдерживая смех, проговорила Элизабет. – Сейчас, сейчас, – пряча лицо в его серый китель, бормотала она. Случайно коснувшись носом его волосатой груди, она вновь расхохоталась. Она походила на ребенка, который умоляет своих родителей не щекотать его больше, а едва успокоившись, вновь ждет продолжения игры. Элизабет то прижималась, то отстранялась от его груди, повторяя вновь и вновь: – Я больше не могу… Я не могу… не смеяться…
Наконец янки спросил:
– Хотите, я вам помогу?
– Хочу, но вы не сможете. Никто не сможет мне помочь.
Улыбка слетела с его лица. Он запустил свои длинные пальцы в ее густые волосы и, мягко захватив их на затылке, начал медленно привлекать ее к себе. Он пристально смотрел ей в глаза, и она видела, как голубая жилка пульсирует у него на лбу. Янки уверенно произнес:
– Я могу.
