13

Кто-то тряс ее за плечо. Виктория раздраженно попыталась отмахнуться, но ее потрясли снова, и чей-то голос позвал:

— Виктория, Виктория…

Она понимала, что должна разомкнуть веки, но ничего не получалось. Тогда она постаралась зарыться головой в подушки, но голос произнес громче, проникая сквозь туман:

— Виктория, вставай!

Она села в постели. Яркие солнечные лучи лились сквозь открытую дверь. Напротив Виктории точно так же сидела в кровати Дженнифер. Стоя, на них взирала миссис Лис.

— Который час? Что-нибудь случилось? — начала было Виктория, но тут внезапно вчерашний вечер и все, что произошло, всплыло в ее памяти.

— Извините, я разоспалась… — продолжила было она, но пожилая женщина отмахнулась от ее слов и спросила:

— Это действительно правда, Виктория?

Прежде чем она успела ответить, последовало объяснение с соседней кровати.

— Как это может быть правдой? — воскликнула Дженнифер. — Она его почти не знает, всего один раз и была-то в его обществе, во время той поездки в Чиллагоу…

Но приглядевшись повнимательнее к Виктории, она широко раскрыла глаза.

Виктория набрала воздуха, чтобы достойно ответить, но ее опередила миссис Лис:

— Скотт не сделал бы этого, если бы не имел на то оснований. С тобой все в порядке, Виктория? Ты этого хочешь?

Миссис Лис сделала паузу, потом неуверенно произнесла:

— Ты знаешь, я несу определенную ответственность за тебя. Твоя мать доверила тебя мне, когда ты отправилась сюда.

— Да, миссис Лис, это и вправду то, чего я хочу. Я влюбилась в Скотта в первый же вечер, когда приехала, как только он вошел в вашу кухню.

— Этого не может быть! — на лице Дженнифер появилось выражение ужаса. — Господи! Но ты даже не говорила с ним тогда, а он не обратил ни малейшего внимания на тебя! Я хорошо помню, потому что всегда внимательно наблюдаю за Скоттом, когда он поблизости.

— Ты права, Джен. Но между нами с самого начала возникло взаимное влечение… — Виктория не собиралась упоминать об их первой встрече на железнодорожной станции. Это могло лишь усложнить обстановку и потребовало бы лишних объяснений.

По счастью, ее слова были прерваны еще одним заявлением Дженнифер:

— Но, ради Бога, как ты представляешь себе замужество со Скоттом? Что до меня, то это было бы самое последнее, на что я решилась бы. Иногда мне кажется, что он… — Дженнифер вздрогнула.

Да, Виктория знала, что Джен права. Скотт временами заставлял любого настораживаться. Жизнь с ним не будет сплошным праздником — но жить без него, без его любви — об этом невозможно было и думать.

Она улыбнулась и повернулась было к миссис Лис, когда ее взгляд упал на раскрытую дверь. Скотт как раз поднимал руку, чтобы постучать.

Виктория юркнула под одеяло, откинув с лица взлохмаченные волосы, но успела услышать, как миссис Лис выговаривает Скотту:

— Я не могу прийти в себя после твоей вчерашней неприличной выходки. Не знаю, что и думать.

Скотт взглянул на эту женщину, которую знал почти всю жизнь, и примирительно улыбнулся. Но, прежде чем он ответил, миссис Лис шагнула к нему и поцеловала его в щеку:

— Желаю тебе счастья, Скотт.

На его щеках зарделся румянец. Изумленная неожиданным зрелищем, Виктория оторопела.

— Спасибо, миссис Лис, — только и сказал Скотт.

Смущенная улыбка, с которой он выслушал поздравления, постепенно уступила место обычному выражению его лица. Он вежливо спросил:

— Как вы полагаете, могу я обменяться несколькими словами с Викторией? Я жду телефонного звонка, а мне еще предстоит кое-что сделать.

— Конечно, — миссис Лис направилась к выходу.

Тут заговорила Дженнифер:

— Скотт Кортни, если вы полагаете, что я вылезу из постели, пока вы будете здесь стоять, то, безусловно, ошибаетесь!

— А если вы, Дженнифер Лис, полагаете, что я не видел женщин, которым есть что показать куда больше, чем вам, то вы ошибаетесь еще больше!

Виктория ладонью зажала себе рот. Господи!

Скотт всего лишь поглядел на молодую девушку, и Виктория поняла, что имела в виду Дженнифер, когда сказала только что, каким порой бывает Скотт. Это не был тот пиратский, как она его окрестила взгляд, который она не раз ловила на себе во время их пререканий. В этом была холодная, леденящая надменность. Внезапно Виктория почувствовала, как даже под теплыми солнечными лучами по ее коже пробежал озноб. «А если это и есть настоящий Скотт? Не глупи!» — приказала она себе.

Дженнифер откинула одеяло и, как была в коротенькой ночной рубашке, спрыгнула с постели и последовала за своей матерью. Скотт пересек комнату и сел на край кровати Виктории. Они обменялись серьезными взглядами.

— Это нечестно, — сказала она, пытаясь как-то привести в порядок свою растрепавшуюся прическу.

Его светло-желтые волосы, еще влажные после душа, были зачесаны назад, щеки не поблескивали золотистой щетиной, а были гладко выбриты. Но в глубине его васильково-синих глаз ощущалась усталость.

— Что в этом нечестного, свет моей жизни? — спросил он. — Ты можешь не беспокоиться о том, как сейчас выглядишь. Я хочу сказать, что буду счастлив видеть тебя лежащей каждое утро в моей постели такой, как ты есть.

Теперь настал ее черед покраснеть, но в ее ответе звучала нерешительность, смешанная с сарказмом:

— Я не понимаю тебя, Скотт. За месяцы нашего знакомства ты почти не проявлял нежности ко мне, кроме одного раза, но тогда, можно сказать, был особый случай. Однако теперь, при этих обстоятельствах… — Она оглядела разобранную постель, всю маленькую, неуютную комнату.

— Но, свет моей жизни, — возразил он, и выражение его лица изменилось. — Мы тогда еще не были помолвлены. Ты счастлива быть моей невестой, Виктория?

— Была счастлива. — Она сделала паузу, думая о том, что должна научиться держать себя с ним с достоинством, — но после твоего двусмысленного замечания Дженнифер у меня начали появляться сомнения.

— Дженнифер избалованное и испорченное существо, ее бы следовало хорошенько отшлепать! Ладно, теперь об этих телефонных звонках и устройстве всего такого… Господи, неужели все это обязательно? Мне больше по душе схватить тебя в охапку, поехать в Таунсвилл и там пожениться без всяких проволочек. Но я знаю, что так сделать нельзя, — он криво улыбнулся. — Ведь нельзя?

— Нельзя. На многие вещи, Скотт, из любви к тебе я соглашаюсь. Но это определит нашу дальнейшую жизнь и может повредить репутации моей семье.

— Да, конечно… — Он хмыкнул несколько раз. — Но ты ведь не будешь осуждать парня за попытку, верно? Ты не представляешь, как все это будет выглядеть. Одно за другим начнутся всякие обсуждения.

— Я полагаю, что не буду, Скотт, — она ответила на первую часть его вопроса, когда до нее дошел смысл второй. — Какие обсуждения начнутся? — еле слышно спросила она.

— Сама услышишь. Кажется, все хотят принять участие в церемонии, прежде всего — Гамильтоны. Что же касается того, где будет проходить свадьба…

— Это предложила миссис Гамильтон? — прервала Виктория, вспомнив сдержанную, высокомерную женщину, которая не соизволила сказать ей ни слова.

— Они оба высказали такое пожелание. Она может выглядеть порой немного сурово, но я ей, как и мистеру Гамильтону, многим обязан. Вот увидишь, — его загорелое лицо растянулось в сардонической улыбке, одна бровь изогнулась уголком, — они устроят для нас прямо-таки сказочную свадьбу.

— Сказочная свадьба — это настоящий подарок, Скотт. Что же касается меня, то пока при этом будет присутствовать некий разборчивый жених, я буду довольна всем!

Скотт всплеснул руками и энергично сказал:

— Ох! Хватит с меня на утро женщин и того, что они мне наговорили. Наступит время, когда я смогу всем им ответить как надо. И это произойдет очень скоро, сама увидишь. А теперь перейдем к делу. Черт побери, как странно все складывается. Скоро я буду должен поехать на юг по некоторым юридическим делам. Поэтому, если я смогу быстро управиться с работами в Намангилле, то встречусь с тобой в Брисбене в следующий уик-энд.

— Только в уик-энд? — в ее голосе прозвучало разочарование.

— Виктория, мы должны решать наши проблемы вместе. Пойми меня, я хочу, чтобы наша свадьба состоялась через две недели. Если и ты этого хочешь, то не имеет смысла пускать события на самотек.

Он сделал паузу, потом мягко продолжил:

— Первое, что мы должны сделать, это позвонить твоим родителям. Единственный телефон, по которому можно связаться с Брисбеном, находится в полицейском участке. Посторонние могут им воспользоваться только в чрезвычайных случаях. Я надеюсь их убедить, что у нас именно такой случай, так что жди меня там в одиннадцать. И не забудь, что нам предстоит пикник сегодня. Даже если у меня не будет времени, я должен на нем быть. Не могу же я оставить тебя как христианскую мученицу на съедение львам, потому что с этого дня, — ты должна осознать это, — все без исключения будут приходить и поздравлять нас. А теперь, — добавил он, — моя очередь упрекнуть тебя. Пока ты не появилась здесь, вся моя жизнь шла по плану — я делал так, как решал… Теперь все наоборот. Да еще и этот пикник! Ладно, когда дойдет до него, тогда и посмотрим. И не забудь про одиннадцать часов! — повторил он, вставая.

— Это хорошо, — сказала Виктория. — Родители как раз вернутся домой из церкви. Ах, да!

— Ну, что еще? — думая уже о другом, Скотт несколько раздраженно остановился на полпути к двери.

Нерешительно и тихо она спросила:

— А как мы поженимся, Скотт? Я имею в виду, кто нас обвенчает?

— Бог ты мой, Виктория! Неужели ты думаешь, что я сделаю предложение девушке, не выяснив о ней что нужно! Отец Роберт из «Буш Броверс». О'кей?

— О'кей, — только и ответила она, а про себя подумала: «Я люблю тебя, Скотт Кортни, но иногда… Так помоги же мне!»

— Значит, увидимся в одиннадцать. — Он махнул рукой, повернулся и ушел. Снова она посмотрела вслед его удаляющейся спине: похоже, ей придется привыкать к этому зрелищу.

Она встала с кровати и вышла к Дженнифер и ее матери.

— Я должна принять душ, а потом отправиться в полицейский участок, — сказала она им. — Скотт договорится, чтобы мне разрешили позвонить домой, — объяснила она и спросила — С вами все в порядке, миссис Лис?

Получив в ответ утвердительный кивок, она поспешила, понимая, что может опоздать.

Было сияющее утро. Скотт уже поджидал ее вместе с сержантом. Слава Богу, больше здесь никого не было, ведь каждое произнесенное ею слово будет услышано.

— Дай мне номер телефона твоей матери, Виктория. Сейчас мы все сделаем.

Через несколько секунд Скотт передал ей трубку. Даже при таких обстоятельствах короткое прикосновение его пальцев, как всегда, словно пронизало ее током. Потом она услышала голос матери:

— Хэлло!

— Это я, мама! — ответила Виктория и запнулась, чтобы удержаться от потока радостных слов. — Слушай, я звоню по служебному телефону и не могу долго говорить. Я только хочу сказать, что я обручилась! Да! — она прервала возможный ответ. — Выхожу замуж!

Виктория отвернулась от наблюдающих за ней со смеющимися глазами людей и сказала:

— Да. Он… — Она старалась говорить как можно короче, ощущая присутствие двух мужчин за своей спиной.

— Да… Слушай… Я все объясню потом. Я выезжаю в Брисбен в понедельник или вторник. Позвоню тебе из Таунсвилла. Скотт приедет на уикэнд, тогда вы с ним и познакомитесь.

— Обещания, обещания! — услышала Виктория за собой произнесенные вполголоса слова, которые она сама сказала ему накануне. Но голос в телефонной трубке снова привлек ее внимание.

— Послушай, мама, — ответила она торопливо, — мы обо всем поговорим, когда я приеду. Но сейчас мне хотелось бы, чтобы ты присмотрела мне подвенечное платье. Ты знаешь, что мне пойдет.

Она выслушала и повторила:

— Нет, недлинное и вуаль. Я думаю, до середины икры, — и добавила, набрав воздух, — свадьба через субботу.

На этот раз в трубке не раздалось ни звука, несколько секунд на линии была мертвая тишина. Потом Виктория ответила:

— Нет, единственная причина та, что Скотт попросил меня об этом. Да, я согласилась. Да, у него есть работа. — На этот раз она услышала не Скотта, а полицейского сержанта, выразившего хмыканьем свои сомнения, но она продолжала, не обратив на это внимание — У него ферма неподалеку от Лисов. Мы скоро встретимся, и ты тогда познакомишься с ним. О'кей?

Когда она вешала трубку, в ней еще слышался голос…

— Ты приедешь и познакомишься с родителями и будешь себя вести самым пристойным образом, — пробормотала Виктория сквозь стиснутые зубы тщательно причесанному мужчине, который иронически улыбался ей, высоко подняв на сей раз обе брови.

— Ради тебя я иду на многое, что мне делать не хотелось бы, — сердито сказала она ему.

Он поднял вверх обе руки, ладонями наружу, как общепонятный жест мира:

— О'кей, о'кей, — повторил он, потом поблагодарил сержанта и добавил — Я должен еще кое-что сделать, Виктория, но быстро обернусь и заберу тебя на пикник через полчаса или чуть позже.

Виктория не стала тут же разыскивать миссис Лис. Она вернулась в свой номер и, зная, что ей предстоит в ближайшее время, оглядела себя в зеркале. Хорошо, что она снова выбрала эту блузку. Она ей нравилась так же, как и бальное платье. Сразу над линией груди от белой тесьмы спадал, подчеркивая фигуру, оранжевый шелк. Блузка открывала взору персиковый загар.

Как только пикник начался, она поняла, что ей следует быть готовой к испытаниям. Скотт принял на себя главный удар, когда со всех сторон на них посыпались комментарии и иронические замечания по поводу их будущего. Он мог постоять за себя. «А если бы не он?» — подумала Виктория, прислушиваясь.

Вскоре к ней подошел Шад, держа в руке наполненную доверху тарелку, он сказал:

— Пойдем с нами в тень, Виктория. Ты не завтракала и, должно быть, проголодалась.

Неожиданно Виктория, к собственному удивлению, ощутила, что так оно и есть. Она пропустила не только завтрак, но и, похоже, накануне за ужином тоже слишком много думала о том, что может произойти, вместо того чтобы есть.

Словом, сейчас она уселась в приветливой тени камедного дерева и съела все, что ей предложили. Она разглядывала молодых людей, непринужденно сидящих в парусиновых креслах, полулежащих на коврах, расстеленных на траве, рассеянно слышала их разговоры и смех и чувствовала, что становится частью сообщества этого обожженного солнцем края.

Откуда-то издалека, из глубин сознания, из прочитанного в университетские годы всплыло арабское изречение: «Оно здесь! Оно здесь! Оно здесь!». Да, оно здесь — ее счастье.

Потом за ее спиной возник Скотт. Она догадалась о его присутствии, почувствовав нежное прикосновение пальцев на своей шее. Она обернулась к нему, и он улыбнулся.

Потом они отошли в сторону, и он нашел местечко, где опустился на траву у ее ног. Он говорил с Джимми Гамильтоном, приветливо махал рукой кому-то, кто шел к ним от группы, окружавшей Джоанну. Это был настоящий придворный круг, к которому добавился еще один врач из «Королевской службы летающих докторов». Был там и Джон Гамильтон, а с ним невысокий добродушный темнокожий мужчина, который пытался приударить за прекрасной белокурой Лоурель. Сейчас эти две женщины — Джоанна и Лоурель — как бы дополняли друг друга. Обе они могли заставить любого мужчину подолгу глядеть в их сторону.

Думая об этом, Виктория пристально посмотрела на красивого человека, примостившегося у ее колен. Он давно знал обеих красоток, но, если, будучи Скоттом, он остановил свой выбор на ней, значит, хотел именно ее.

Неожиданно он поднял голову, и их взгляды встретились. Виктория почувствовала, что краснеет. Ей показалось, что он прочел ее самые сокровенные мысли.

Она быстро отвела взгляд в сторону, но услышала его голос — обычный, будничный.

Значит, она для него ничего не значит, если он может вести себя так, словно между ними ничего не происходит при обмене такими взглядами, и испытала к нему нечто похожее на неприязнь.

Но потом она увидела его руку, лежащую на траве подле нее. Его длинные пальцы были сжаты так сильно, что загорелая кожа на них побелела от напряжения.

Просто она была не в состоянии так же надежно, как он, контролировать свои чувства.

И неожиданно все предстало перед ней в истинном свете. Она была той единственной, желанной, которую искал Скотт, и она должна идти по выбранному пути, зная наверняка, что он не всегда будет усыпан розами.

Потом он встал и, улыбаясь близнецам, сказал:

— Я должен отправить домой Темный Секрет. А вы присмотрите за моей девушкой, только не закидывайте удочки, вы меня поняли?

— Да разве мы осмелимся на что-нибудь подобное, Скотт? — хором ответили близнецы, — затем Джимми добавил:

— Но я не советую и тебе кидаться в пучину удовольствий, когда попадешь в большой город.

Боюсь, что эти дни для тебя канули в прошлое.

Скотт только рассмеялся, пожал им руки, легонько похлопал Викторию по плечу и удалился.

Вот так прощание! Но это, понятно, была игра на публику. Наедине, конечно, все было бы совсем по-другому.