33

Первое, что почувствовала Тэсс, придя в сознание, был приятный запах вереска. Ей было никак не открыть глаза — веки были слишком тяжелыми. Тэсс не могла понять, где она. «Может, я уже умерла и сейчас на небесах, и здесь тоже пахнет вереском», — думала она. Она лежала в чистой постели, боль отступила. Тэсс слышала приглушенные голоса, гнусавое ворчанье старухи и восторженные возгласы какого-то мужчины. Откуда-то издалека было слышно, как громко, взахлеб заливается плачем ребенок. У Тэсс по щекам потекли слезы: она поняла, что плачет ее ребенок. Значит, она выжила.

Наконец, Тэсс заморгала и встретилась взглядом с синими, полными любви и надежды глазами Ричарда.

— Ричард?

Он крепко взял ее за руку.

— Да, любовь моя. Это я, Ричард, твой муж. Все уже позади. Бог услышал мои молитвы — все закончилось благополучно. Теперь я буду прославлять Его добрыми делами.

Ричард наклонился и поцеловал ее потрескавшиеся губы.

— Я люблю тебя, Ричард, — прошептала Тэсс. — Я люблю тебя. Я люблю тебя.

Она крепко обняла мужа за шею.

— Я люблю тебя, — бормотал Ричард. — Я люблю тебя. Я люблю тебя, — повторял он вновь и вновь, чувствуя, как эти слова лечат его израненную душу.

Тэсс глубоко вздохнула.

— Этот запах…

— О да, — сказал Ричард, протягивая ей веточку вереска. — Я бы сейчас отнес тебя на вересковую пустошь, но там очень много снега. Я решил принести немного вереска сюда.

Тэсс с большим усилием подняла голову и увидела, что вся постель устлана цветами, поникшими от мороза. Она сразу вспомнила, как прошлой весной они танцевали с Ричардом среди таких цветов; он был тогда нежным и любящим. Уронив голову на подушку, Тэсс одновременно расплакалась и рассмеялась. Это были слезы счастья — она выжила, ребенок тоже, Ричард приехал к ней.

— Как только ты поправишься и моя нога заживет, — шептал ей на ухо Ричард, — мы опять будем танцевать среди вереска. Ты и я. Слышишь меня, любимая?

В дверях появилась Лукреция, в руках у нее был небольшой сверток. Новорожденного запеленали, и ребеночек уже не плакал, а лишь забавно гукал.

— Тэсс, твоя дочка хочет быть с мамой, — сказала Люси, гордая за свою племянницу.

— Девочка, — сказала Тэсс срывающимся голосом. — Девочка.

Тэсс вновь вспомнила о своей несчастной матери, которой не довелось порадоваться рождению дочери. «Девочка», — думала Тэсс, наступит время, и она тоже, без сомнения, будет рисковать собой ради любви и ради продолжения жизни.

Тэсс взяла в руки крошечный сверток и посмотрела в маленькое личико младенца. Разглядывая пухленькие щечки, носик-кнопочку, глазки малышки, Тэсс чувствовала бесконечную любовь к этому родному существу.

«Леди Гертруда говорила, что моя мать всегда рядом, — подумала Тэсс. — Наверное, она тоже радуется вместе со мной, глядя с небес».

Ричард взбил подушки и помог Тэсс немного присесть на кровати. Тэсс больно было шевелиться, но, взяв в руки крошку-дочь, она забыла обо всем, кроме всеобъемлющей любви к ребенку и мужу.

— Моя прекрасная деточка, — разговаривала она с младенцем, осторожно касаясь пальцем розового личика. Тэсс дала малышке налитую молоком грудь и удивилась, когда новорожденная с силой присосалась к ней. Тэсс всегда хотела быть сильной и теперь понимала, что эта сила в ее руках — сила жизни, связывающая одно поколение с другим.

— Я все утро думал, как мы ее назовем, — сказал Ричард. — Ничто не пришло на ум. Судя по ее крику, она будет с сильным характером. Она такая же милая, как и ее мама.

Тэсс нежно гладила ребенка по лбу. Затем, осененная, посмотрела на Ричарда.

— Ей подходит только одно имя.

— Какое?

— Хэзэр! Название этого прекрасного цветка, вереска, лучше всего подойдет для имени нашей дочери.

Ричард улыбнулся.

— Хэзэр, конечно же! — Он поцеловал Тэсс в щеку и с любовью посмотрел на дочь. — Хэзэр, твоя мама умница.