Глава 8
— Если ты передумала, мы можем вернуться, — неожиданно сказал Джош, умело лавируя в сплошном транспортном потоке. — Еще не поздно, и я понимаю тебя.
Они только что промчались мимо указателя с надписью: «До Хайгейта 0, 5 мили».
У Сэлли все еще не прошел спазм в желудке. Ей так хотелось сказать: «Хорошо. Пусть этим занимается полиция». Но она отрицательно покачала головой и твердо ответила:
— Нет, я должна туда поехать. Я хочу сама убедиться, что происходит на самом деле. До сих пор я ничего не подозревала.
Когда она говорила последнюю фразу, ее голос предательски дрогнул и она увидела, вернее, почувствовала, как Джош сочувственно посмотрел на нее. Но она даже не взглянула на него.
Она не смогла бы выдержать его взгляд. В этот момент ей не хотелось смотреть ни в чьи глаза, тем более в проницательные и сочувствующие глаза Джоша. Она вся онемела от стыда и обиды, начиная понимать шокирующую правду: Клив спекулировал на ее чувствах. Она знала, что шок и горе отразились на ее лице, что ее взгляд был потерянным и беспомощным, и ей очень не хотелось, чтобы Джош видел это ее состояние.
— Это здесь…
Они повернули на зеленую улицу. Джош медленнее повел машину, всматриваясь в номера домов… Он остановился и сказал:
— Вот этот дом с зеленой дверью и серым «вольво» у дверей.
Это была машина Клива. Сэлли сразу же узнала ее.
— Да, — сказала она, стараясь говорить как можно спокойней, — кажется, он дома. Она взялась за ручку дверцы.
— Ты подождешь меня здесь? — спросила она у Джоша. — Не знаю, сколько я там пробуду. Надеюсь, что недолго.
Но Джош уже выходил из машины.
— Я пойду с тобой. Я не разрешу тебе идти туда одной.
Сэлли резко повернулась к нему.
— Нет, я должна пойти туда одна! Это касается только меня и Клива! Я не хочу, чтобы ты шел со мной!
Джош покачал толовой.
— Думаю, мне нужно пойти. Не уверен, что ты одна сможешь с этим справиться!
Сэлли тоже не была в этом уверена, но понимала, что ей нужно все сделать самой. Она глубоко вздохнула.
— Не беспокойся! Я справлюсь. — Потом добавила с кривой улыбкой:
— Не волнуйся, он не опасен. Я имею в виду — в физическом смысле.
Джош улыбнулся ей ласковой, понимающей улыбкой. Сэлли чувствовала себя раздавленной, когда он так смотрел на нее. Уверенность оставила ее, уступив место растерянности. В горле стоял такой ком, что она с трудом переводила дыхание. Она резко отвернулась от него и уставилась на входную дверь.
— Пожалуйста, — мягко сказала она, — мне нужно поговорить наедине с ним несколько минут. Потом, если хочешь, можешь войти!
— Хорошо, даю тебе десять минут. Джош неохотно согласился с ней. Он убрал руку с дверной ручки и снова сел на водительское место.
— Помни, у тебя всего десять минут, — повторил он.
Сэлли утвердительно кивнула и вышла из машины. В руках она крепко сжимала сумочку, как бы пытаясь защититься ею от вражеского мира. Она шла на негнущихся ногах к зеленой двери и молила Бога, чтобы он дал ей сил выдержать предстоящее испытание. Она не знала, что ее ждет там — за зеленой дверью. Пожалуйста, помоги мне не выглядеть полной идиоткой. Я прошу тебя только об этом!
Она нажала на звонок и услышала, как он эхом отозвался внутри дома. Сэлли заставила себя сделать глубокий и долгий вдох и медленно выдохнула воздух обратно. Она услышала шаги, идущие по направлению к двери.
Через секунду дверь отворилась, и перед ней предстала светловолосая девушка с синими глазами.
Так вот кто выдавал себя за Сэлли Вудсток, подумала она, словно речь шла не о ней, а о ком-то постороннем. Ее несколько удивило, что она может рассуждать так отстранение и спокойно. Она полагала, что это будет волновать ее гораздо сильнее.
Девушка сердито уставилась на нее.
— В чем дело? — спросила она довольно агрессивным тоном, потом добавила:
— Если вы пытаетесь что-то продать, то меня это не интересует.
— Я ничего не продаю.
Неожиданно Сэлли совсем успокоилась и даже ослабила хватку, с которой она цеплялась за свою сумку.
— Я пришла поговорить с Кливом, — ответила она светловолосой девушке. — Я могу войти?
— Да, пожалуй…
Девушка отступила назад, пропуская Сэлли, но потом, несколько запоздало заколебалась.
— Вы кто? Я не знаю, захочет ли Клив говорить с вами.
Но пока она пыталась заблокировать проход, Сэлли уже проскользнула внутрь.
— Мне кажется, он не захочет меня видеть, — спокойно заметила она. — Но все равно я хочу поговорить с ним. Меня зовут Сэлли Вудсток.
Ей понравилась реакция девушки на ее имя. Та позеленела и начала подергиваться.
— Сэлли Вудсток? — заикаясь забормотала она.
— Да, настоящая Сэлли Вудсток! — Сэлли мрачно улыбнулась ей. Воспользовавшись замешательством девушки, она прошла в холл. — Так где он? — Она осмотрелась. — Мне нужно поговорить с ним, у меня очень мало времени.
— Он на кухне.
Девушка показала на приоткрытую дверь. Но в этот момент дверь распахнулась и, широко улыбаясь, оттуда показался Клив.
— Вот это сюрприз!
Он пошел навстречу Сэлли, будто страшно обрадовался, увидев ее здесь.
— Как ты узнала, что я здесь живу со своей кузиной?!
Сэлли нахмурилась. Его ложь и предательство были так очевидны! А она, к своему удивлению, держится так спокойно и почти равнодушно. Ей казалось, что их встреча будет более драматичной. Единственное ее задевало, что она была столь наивна и не разгадала раньше, какой он наглый обманщик и жалкий трус.
Она продолжала сверлить его взглядом.
— Ах вот оно что, она — твоя кузина? Боюсь, что твоей кузине, равно как и тебе, придется отвечать за многие вещи!
Клив продолжал улыбаться, но веселый огонек в его глазах исчез.
— О чем ты говоришь? Входи и выпей чашечку чаю.
— Пропади он пропадом твой чай. Я здесь по делу…
На секунду она замолчала, собираясь с мыслями для окончательной атаки, и в этот момент заговорила девушка:
— Клив, мне кажется, она знает, в чем дело.
— Знает? Что она знает? Он продолжал играть в кошки-мышки, но Сэлли прервала его:
— Да, твоя девица, прости, твоя кузина… права. Я прекрасно знаю, чем вы занимались. Как ты использовал мои связи с местными художниками, чтобы обманывать меня и их… Ты продавал работы Кэрин под фальшивым именем и нагло присваивал себе все доходы!
Она гневно уставилась на него.
— Как ты мог, Клив? Я так доверяла тебе!
— Я не знаю, о чем ты говоришь! У него на лице было написано недоумение и оскорбленная невинность. Какой же он отличный актер! Не удивительно, что она так слепо доверяла ему. Его наглость, равно как собственная глупость и наивность, вызвала у нее приступ ярости.
— Лжец!
Она пошла на него, ее руки были сжаты в кулаки.
— Ты не только обворовывал местных художников, я уверена, у тебя было много и других жертв. Ты еще посмел замарать мое имя своими махинациями!
Она мельком посмотрела на блондинку, стоявшую в стороне и внимательно слушавшую Сэлли.
— Ты что», надеялся, что если все обнаружится, вся вина падет на меня?! Ты — жалкий жулик, Клив! Как же я не обнаружила этого раньше?!
— Я — жулик?!
Неожиданно поведение Клива резко изменилось. Исчезла фальшивая улыбочка. Губы скривились в жестокую гримасу. Он разом сбросил с себя маску непонимания и пошел в наступление.
— Ты можешь считать меня мерзавцем и жуликом, но я гораздо лучше разбираюсь в бизнесе, чем ты! Ты ни черта не смыслишь в делах! Ты что, серьезно считала, что все, что мне нужно от жизни, это работать в крохотной лавчонке где-то в глухомани? — Он презрительно захохотал. — Ты просто сошла с ума. Я тебя использовал, ты простушка и дура, использовал с самого начала!
В первый раз с тех пор, как она вошла в этот мрачный холл, Сэлли растерялась.
Она почувствовала, что бледнеет. То, что он говорил, просто чудовищно. Пусть она поняла это раньше, еще до того как вошла сюда, — да, Клив с самого начала цинично использовал ее, — но слышать это от самого Клива было для нее слишком тяжело.
Она услышала, как зазвенел звонок, и сказала дрожащим голосом:
— Теперь твоя игра закончена. Я позабочусь об этом!
— Ты-ы-ы?
Опять прозвенел звонок, на этот раз более настойчиво, но Клив не обратил на него никакого внимания. Он снова начал наступать на Сэлли.
— Я не думаю, что тебе удастся чего-либо добиться. Это не так легко. У меня все схвачено. Ты можешь помешать мне кое в чем, но остановить меня ты не сможешь никогда!
Он злобно улыбался, больно тыча длинным костлявым пальцем ей прямо в грудь.
— Почему бы тебе прямо не отправиться в свою маленькую деревушку — тебе там самое место — продолжать жить на доходы своей жалкой лавчонки и рисовать бездарные наивные картинки, которые ты никогда не сможешь никому продать! Ты можешь существовать только там!
Его палец долбил ей грудь, толкая ее все ближе к выходу.
— Давай, — командовал он, — убирайся отсюда!
Сэлли хотела оттолкнуть его руку, но чуть не упала, зацепившись каблуком за дыру в поношенном истертом ковре. Черт побери, подумала Сэлли. Все кончится тем, что я упаду на этот грязный пол!
Но судьба приберегла этот финал для Клива!
Она почувствовала сильную руку у себя на талии, удержавшую ее от падения. Затем мощный кулак Джоша просвистел над ее плечом и здорово стукнул прямо в челюсть Клива. Звук удара эхом отозвался в темном холле.
— А ну убери свои лапы от нее! — Сэлли услышала команду Джоша. — Если ты желаешь с кем-то подраться, попробуй это сделать со мной!
Но Клив уже был не в состоянии драться с кем-нибудь. У него широко раскрылись глаза, когда он неловко попятился назад и с шумом грохнулся на задницу. Потом, едва выговаривая слова, он спросил:
— Кто вы такой, черт возьми?
— Я тот, кого ты видел в своих самых страшных снах! Ты меня еще узнаешь!
Джош вышел вперед и остановился прямо перед распростертым на полу Кливом.
— Именно я позабочусь о том, чтобы остановить тебя! Полностью, окончательно и бесповоротно. И не думай, это будет совсем не трудно сделать! Так что выкрутиться тебе не удастся. — Он смотрел на Клива почти инквизиторским взглядом. Взгляд Джоша редко кто мог выдержать. — Полиция уже все знает о тебе. У них в руках все детали твоего мошенничества. Поэтому тебе не стоит даже пытаться бежать. Если бы я был на твоем месте, я бы добровольно сдался полиции.
Джош повернулся к Сэлли.
— А теперь пошли отсюда!
Он взял ее за руку и повел к двери, мимо Клива и его блондинки-сообщницы, застывшей на месте с широко раскрытыми глазами. Казалось, она не могла прийти в себя от шока.
— Противно находиться в этом месте, нам нужен глоток свежего воздуха!
Сэлли благодарно шла за ним по тротуару к машине. Она понимала, что сама не смогла бы довести до конца этот отвратительный разговор.
Джош бережно, словно больную, усадил ее в машину. Затем сам сел на водительское место, протянул руку и застегнул на ней ремень безопасности.
Она чувствовала себя беззащитным ребенком. Беспомощным и абсолютно беззащитным. Она не могла ни говорить, ни двигаться. Она вообще ничего не могла делать. Казалось, весь кошмарный смысл происшедшего только сейчас начинает доходить до нее. И справиться с этим она могла только одним способом — совершенно отключиться от реальности. Не говорить, не двигаться, забиться в защитный кокон молчания и неподвижности. Едва дышать. Ни о чем не думать.
Казалось, Джош все понимает Он молчал всю дорогу от Хайгейта до Риджентс-парк. Его молчание помогало Сэлли. Это было то, что ей нужно. Как ни странно, она не чувствовала себя в тот момент одинокой.
Когда они подъехали ж его дому, он помог ей выйти из машины и добраться до лифта, поднявшего их на самый верх здания. Он заговорил, только когда они вошли в комнату.
— Садись, я сейчас налью нам что-нибудь выпить!
Сэлли села на краешек крытого золотистой парчой дивана. Она чувствовала себя, как туго натянутая струна, которую — тронь — и она лопнет! Сэлли боялась своей реакции, боялась, что может последовать за этим. Если она потеряет над собой контроль, ее уже не остановить.
Джош принес ей бокал.
— Бренди, — сказал он ей. Он помогал ей держать бокал, ласково касяясь-ее онемевших пальцев. — Пей медленно. Тебе сразу станет легче.
Мне уже ничего не поможет, подумала Сэлли, но ничего не сказала вслух. Она послушно отхлебнула глоток из бокала и уставилась на него невидящими глазами. Джош уселся в кресло напротив, наклонился к Сэлли. Его лицо было мягким и заботливым.
— Не переживай так сильно. Он этого не стоит. Ты должна радоваться, что мы наконец добрались до правды!
Ему легко было это говорить. Сэлли взглянула на него, проглотила комок в горле и заставила себя заговорить с ним, хотя у нее дрожал голос.
— Я ему верила, — сказала она, — доверяла ему полностью. Но он использовал меня с самого начала.
На лице Джоша можно было увидеть сочувствие Сэлли. Он поставил на стол свой бокал.
— Я понимаю, как больно, когда сталкиваешься с подобной вещью, особенно если ты эмоционально близок с человеком. Но ты не должна винить себя. Этот человек — профессиональный мошенник. У него в этом огромный опыт. Он живет на доходы от мошенничества!
— Ведь ты предупреждал меня, правда? — Сэлли не отводила от него взгляда, черты ее лица заострились от пережитого. — Ты говорил мне, что у него нелады с законом. А я не поверила, я просто не стала тебя слушать!
— Думаю, что в данных обстоятельствах тебя можно понять! — Джош спокойно посмотрел на нее. — Кто желает слушать неприятные вещи о человеке, которого он любит?
О человеке, которого он любит? Сэлли непонимающе посмотрела на него. Но ведь я никогда не любила Клива, подумала она. И слава Богу!
Я должна быть за это благодарна судьбе. Но ей показалось неудобным сказать об этом в такой момент. Джошу все равно, любит она Клива или нет. Сэлли изо всех сил старалась не заплакать. От этого у нее жутко щипало глаза.
— Только подумать, что все это время он презирал и использовал меня! Как я могла быть такой дурой?!
— Поверь мне, ты не дура. Ты ему доверяла, а он предал тебя. Это он — ублюдок, а не ты дура. — Джош мягко посмотрел на нее. — Я не думаю, что он презирал тебя… напротив, мне кажется, он признавал твой талант…
— Как ты можешь это говорить?! Сэлли резко прервала его.
— Ты что, не слышал, как он говорил о «моих бездарных картинках»! Признавал — нечего сказать!
— Его фраза ничего не значит! Он старался обидеть тебя, ибо ты вывела его на чистую воду! Но я уверен, он понимает, насколько ты талантлива. — Он продолжал смотреть на нее. — Я уверен, что именно по этой причине он и прилепился к тебе. Чтобы он еще мог эксплуатировать твои способности художника! Он планировал сделать с твоими картинами то же, что он сделал с синими совушками! Продавать их в другом месте потихоньку, и под вымышленным именем.
— Ты правда так думаешь?
Сэлли наконец посмотрела на него. Может, это было правдой, а может, нет. Но ее тронуло, что Джош сказал ей об этом.
Он кивнул головой.
— Да, я так считаю, больше того — я в этом совершенно уверен.
Какие у него добрые глаза! Ни у кого в мире не было таких добрых и ласковых глаз, какие были у Джоша.
— Спасибо тебе, — шепотом сказала она. Она зажмурилась, так как почувствовала, что рыдания подступили к горлу. Неожиданно она всхлипнула, и крупные, обильные слезы ручьями потекли по ее щекам.
— Вот и хорошо. Поплачь! Не стоит сдерживаться.
Джош подошел к ней совсем близко, присел на спинку дивана, крепко обнял Сэлли и прижал ее лицо к своей груди.
— Поплачь, — сказал он ей, ласково поглаживая волосы. — Ты должна выплакать все накопившиеся слезы!
Сэлли рыдала бурно и отчаянно, но это были благодатные, освежающие слезы. Скоро она перестала и начала вытирать глаза. Джош был прав — ей стало легче. У нее снялось напряжение. Она почти успокоилась.
Сэлли вытирала лицо платком, который дал ей Джош, продолжая ласково гладить ее по волосам.
— Пройдет некоторое время, и ты оправишься от шока, — сказал он ей. — Но если тебе нужен кто-то, на чьем плече ты захочешь поплакать, то я всегда к твоим услугам. — И добавил слегка иным тоном:
— Это самое малое, что я могу сделать для тебя.
Сэлли с любопытством посмотрела на него. Ей стало весело, когда она представила себе, как рыдает на плече у Джоша.
Она много думала о нем все эти годы, но никогда — как об источнике комфорта и человеке, которому можно поплакаться в жилетку.
Она спросила:
— Что ты имеешь в виду, говоря, что это самое малое, что ты можешь для меня сделать?
— Ты еще спрашиваешь?! После того, как я обвинил тебя во всех смертных грехах.
Он криво улыбнулся и тихо отвел взлохмаченные волосы от покрасневшего лица. Его пальцы, теплые и сильные, заставили быстрее бежать ее кровь.
— Ты что, уже забыла, что я думал, что ты принимала участие в обмане? Ты забыла, что я считал тебя сообщницей Клива?
Как ни странно, но Сэлли забыла об этом. Она вздохнула и покачала головой.
— Как ты мог в это не поверить? Если учесть, как ловко он подставил меня, что тебе еще оставалось…
— Может, и так… Но все равно я должен извиниться перед тобой. Мне нужно загладить свою вину перед тобой.
Он посмотрел на нее, и Сэлли ответила ему долгим благодарным взглядом. Его раскаяние было искренним и полным. Сэлли сочла своим долгом как-то утешить его:
— Ты же сам сказал, что он перехитрил всех нас. Я была к нему ближе всех, и он блестяще одурачил меня. — Она помолчала, потом скорчила рожицу. — Ну, может, я не так выразилась. Видимо, та, другая девушка была к нему гораздо ближе, чем я. Ты видишь, я ошиблась и в этом.
— Мне действительно жаль! Я понимаю, как тебе больно. — Джош продолжал гладить ее волосы, не сводя с нее глаз. — Но ты должна постараться убедить себя, что легко отделалась.
Сэлли все прекрасно понимала. Она уже прошла через это. И справилась с этим намного легче и быстрее, чем можно было ожидать.
Но она не сказала ему об этом. Вместо этого она вздохнула, ласково посмотрев на Джоша. Господи, как же ей повезло, что Джош был рядом! Ни за что на свете она не хотела бы, чтобы кто-нибудь другой оказался на месте Джоша.
— Конечно, я продлю тебе аренду лавки. Я сразу же займусь этим, — сказал ей Джош.
Он заправил ей за ухо прядку волос, не отводя от нее своих прекрасных темных глаз. Потом осторожно взял в руку ее подбородок.
— Ты сможешь когда-нибудь простить меня? Сэлли улыбнулась, она хотела протянуть руку и разгладить морщинку у него на лбу. Она кивнула.
— Конечно, ты просто сделал ошибку. Как замечательно знать это, знать, что он не ненавидит ее. Она была уверена теперь, что все, что он делал, он делал не из ненависти к Сэлли. Он сделал все это по одной-единственной причине — добиться правды! Почему бы ей не простить его за это?
Он продолжал гладить ее волосы и щеку.
— Мне еще кое-что нужно сказать тебе. Боюсь, тебе будет не так легко простить меня… Я приехал сюда, чтобы поймать вас на мошенничестве и прикрыть лавку. Я нанял человека, чтобы он следил за Кливом, и таким образом я узнал об этой девушке. Но я решил сам проследить за тобой. Я не хотел вмешивать в это дело полицию по причинам, о которых я уже рассказывал тебе. Я слишком уважаю твоих родителей. Только сегодня утром, когда я узнал, что ты здесь ни при чем, я связался с полицией и рассказал им обо всем.
Он снова нахмурился.
— Но с полицией или без, я все равно собирался довести дело до конца.
— Я не виню тебя. — Сэлли действительно так считала. — Я бы чувствовала то же самое, будь я на твоем месте. И еще одно: ты был прав на пятьдесят процентов в своих подозрениях. Клив виноват вдвойне.
— Умница!
Джош восхищенно покачал головой.
— Я так рад, что ничего не сказал тетушке Мими. Я сказал тебе не правду, она ничего не знает о том, что здесь произошло.
Сэлли улыбнулась.
— Я и вправду рада!
Но Джош не улыбался. Он еще сильнее нахмурился.
— Мне правда очень жаль! Так ты сможешь простить меня?
— Я тебя прощаю.
— Искренне?
— Да, я уже все забыла. Наконец он улыбнулся.
— Давай пожмем друг другу руки… — сказал он.
— Давай.
Сэлли протянула ему руку. Когда Джош взял ее руку в свою, она вся затрепетала от прикосновения его гибких и сильных пальцев.
Пожалуй, на этом все могло бы и кончиться. Пожали друг другу руки — и все. Но они продолжали держаться за руки, ласково глядя в глаза друг другу.
Сэлли почувствовала, как забилось ее сердце. Кровь прилила к голове, и невольно раскрылись губы. Она откинулась назад. Она ждала, что Джош поцелует ее.
Казалось, она ждет целую вечность. Он все еще крепко сжимал ее руку, его глаза потемнели от сдерживаемых чувств, насквозь проникая в нее. И когда Сэлли уже не могла больше ждать, он притянул ее к себе и прижал свои губы к ее губам.
Сэлли задохнулась от нового ощущения. Она почувствовала его напряжение. Он целовал ее совсем не так, как в последний раз. Тогда он был нежен, как бы изучал ее, почти робок. Сейчас у нее просто перехватило дыхание.
Его губы сжигали ее рот. Она закрыла глаза, почувствовав, как его язык раздвигает ей губы, проникая внутрь. Его рот был требовательным и настойчивым. Вся дрожа от удовольствия, она отвечала на его ласки. Ее язык касался его языка и был таким же нетерпеливым и жаждущим. Она крепко обняла его за шею, прижимая к себе. Ее пальцы утонули в его волосах. Кровь с шумом билась у нее в висках, когда он уложил ее на диван и сам проскользнул на свободное место рядом. Когда их тела прижались друг к другу, у нее кружилась голова и она едва могла сдерживать дрожь желания.
— Джош! О, Джош!
Она повторяла его имя, пока он целовал ее лицо, волосы и подбородок. От сильного возбуждения она вцепилась в его волосы.
— О, Джош! Я так долго ждала этого! Неужели она сказала это вслух? Но ей уже было все равно. Она прижала лицо к его шее и возвращала ему поцелуй за поцелуем. Она ласкала его так же страстно, как он ласкал ее. В этот момент для нее больше ничего не существовало в мире.
— Сэлли!
Она откинулась на подушки дивана, потянув его за собою. Ей нравилось ощущать на себе тяжесть его тела. Джош прошептал ее имя, и она чуть не разрыдалась.
Ее имя никогда не звучало так прекрасно!
Сэлли еще ни разу не ощущала подобного счастья. Она снова почувствовала, что ждала этого мгновения всю жизнь!
Она прижалась губами к его виску.
— Джош! Дорогой, — выдохнула Сэлли.
Его рука была на ее груди, она ласкала и сжимала грудь, и в чреслах Сэлли разгорелся огонь страсти. Он трогал ее затвердевший сосок сквозь материал блузки. Сэлли дернулась и теснее прижалась к нему. Ей не хватало дыхания.
— О, Джош, — прошептала она, — я тебя хочу!
— Я тоже хочу тебя, но не здесь! — ответил он.
Он поднялся на ноги, и, взял ее на руки.
— Пойдем куда-нибудь, где нам будет удобно и никто не сможет помешать. Сюда в любую минуту может войти Роберт.
Он понес ее по комнате и через холл, потом по коридору, ведущему в спальню. Он открыл дверь и зажег свет. Потом после нажатия кнопки на окнах с шелестом задернулись шторы и загорелись лампы у постели.
— Мне кажется, здесь гораздо уютнее. Он запер дверь и положил ее на шелковое покрывало. Затем наклонился над Сэлли и стал тихо целовать ее лицо.
— Ты действительно хочешь этого? — спросил он ее.
— Да, да!
Сэлли приподняла голову и прижалась к его губам.
— Мне кажется, я ждала тебя целую вечность!
Он улыбнулся.
— А я и не догадывался!
Он лег на живот рядом с нею. Потом приподнялся и нежно коснулся пальцами ее лица. Сэлли поймала его палец, губы прижались к его ногтю, затем разомкнулись — палец оказался у нее во рту, и она засосала его своими мягкими дрожащими губами. Джош вздрогнул, у него зажглись огоньки в глазах.
— Почему я не должен тебе верить?
Пока он говорил, свободной рукой он расстегнул пуговицы у нее на блузке. Под ней был кружевной лифчик. Сэлли приподнялась, чтобы дотянуться до его губ. Джош спустил бретельки с ее плеч а высвободил груди. Дрожащие соски ее грудей были напряжены и словно ждали его ласк. Он мягко и нежно сжал их, накрыв ладонями. Потом его руки заскользили вниз, а губы переместились к груди та начали нежно, слегка покусывая, целовать один за другим розовый, затвердевший сосок.
— Ты ждала именно этого? — шептал он.
— Да, да! Конечно, Джош! Она прижалась к нему и гладила его тело руками. Она опьянела от его прикосновений.
— Да, да! — снова шептала она, пытаясь расстегнуть пуговицы его рубашки.
Через секунду он просто в нетерпении сорвал с себя рубашку и швырнул ее ва пол рядом с ее блузкой и лифчиком.
Он наклонился над Сэлли, его поцелуи становились все страстнее, и с каждым из них Сэлли ощущала в паху, глубоко, тянущее и дергающее синхронное движение. Она вся горела с головы до ног, у нее пульсировала каждая клеточка тела, и она уже больше не могла ждать, когда, он начнет любить ее.
— Джош, возьми меня, — прошептала она ему.
Он только сильнее втянул в рот ее сосок. Она закричала, когда зубы нежно сжали его. Сейчас возбуждение смешалось с удовольствием. Она никогда прежде не испытывала ничего подобного. Его ласки были такими пылкими и страстными, что она с трудом выдержала их.
— Пожалуйста!
Она не смогла заглушить крик, рвущийся из горла.
— Я тебя хочу! Я так тебя хочу!
Слова рвались из ее губ нескончаемым потоком.
— Я всегда хотела тебя! Я всегда любила тебя!
— Пожалуйста?
Его голос стал таким низким, когда он повторил ее мольбу. Он начал расстегивать молнию ее юбки. Он теснее прижался к ней, она почувствовала его твердый горячий член, который просто сжигал ее бедро своим прикосновением. Возбужденная почти до неистовства, она вся устремилась ему навстречу, больше всего на свете желая ощутить его внутри себя, слиться с этим прекрасным мускулистым телом.
Казалось, ее желание вот-вот осуществится. Молния на ее юбке была расстегнута, и сама юбка спущена вниз… И вдруг резко зазвонил телефон на столике у постели, и они оба внезапно замерли.
Некоторое время никто из них не двигался. Сэлли хотела сказать: «Не обращай внимания». Но прежде чем она успела промолвить хотя бы слово, Джош отодвинулся от нее и поднял трубку. В его глазах она читала то же самое нетерпеливое желание — выключить телефон. Сэлли надеялась на это. Но в последний момент он не сделал этого. Он поднес трубку к уху.
— Алло? — сказал он. — Джош Кингсли слушает.
Когда он взял трубку, он все еще нависал над Сэлли. Его одна рука продолжала сжимать ее грудь, и он не убрал ее. Но когда он услышал, кто говорит с ним, он снял руку с ее груди и отодвинулся от Сэлли.
— Я приеду и заберу тебя! Постараюсь сделать это как можно быстрее!
Он положил трубку и стал вставать с постели. Посмотрел ей в глаза и криво улыбнулся.
— Мне кажется, это классический случай, когда тебя спас телефонный звонок!
Сэлли почувствовала, как у нее сжалось сердце. Секунду назад он был рядом с ней, а теперь он так же недоступен, как обратная сторона Луны!
Сэлли перевела дух.
— Кто это? — спросила она его.
Он наклонился, чтобы поднять рубашку, и поэтому не видел боли на лице Сэлли. Сэлли не могла вздохнуть — в горле стоял колючий ком. Нестерпимой мукой отозвались в ней его слова, произнесенные небрежным тоном:
— Это Кэрин. Она на вокзале. Пока ты одеваешься, я поеду и привезу ее сюда!
