Глава 13
— Ты вернулся!
Хозяин постоялого двора радостно приветствовал Ранда в дверях таверны. На морщинистой щеке Ладжоя был виден свежий след штукатурки.
— Да, мой друг. Разве кто-нибудь сомневался в этом? — улыбнулся рыцарь.
Это была первая улыбка после бегства из Буа-Лонга. Вот уже два дня Ранд, крадучись, пробирался по лесам и болотам Пикардии.
— Только те, кто совсем тебя не знает, — Ладжой изучающе посмотрел на Ранда. — Что с тобой случилось?
— Я навестил свой новый замок.
Ладжой озабоченно нахмурился.
— Тебе нужно умыться, хорошо поесть, а также подлечить ушибы и ожоги, — сказал он, — Ты уже побывал в Ле-Кротой?
— Да, остальные мои люди ждут дальнейших приказаний.
— Ранд! Ранд! — послышались радостные крики детей.
Одетые кто во что горазд, они шумной толпой выскочили из дверей, оттолкнув Ладжоя.
— Где ты был, Ранд?
— Посмотри, как вырос мой котенок!
— Почему ты такой грязный?
— Ты принес свою арфу?
— А у меня в прошлом месяце выпало два зуба.
Ранд наклонился и с трудом заключил всех в объятия, потом, улыбаясь, взглянул на Ладжоя.
Старик отвесил ему поклон.
— Добро пожаловать, милорд!
Ранд от души рассмеялся. Выпрямившись, он подмигнул детям и, пообещав им вечером спеть перед сном балладу, вслед за Ладжоем вошел в таверну.
В нос ему ударил запах свежей штукатурки и горячего хлеба. Усталость и голод сразу дали о себе знать; Ранд поднес руку ко лбу, покачнулся и начал медленно оседать на пол.
С неожиданным проворством к нему подскочил Ладжой.
— Проклятие! Это все равно, что держать падающий дуб! — он с трудом усадил Ранда на скамью и рявкнул: — Мари, принеси нашему господину поесть и выпить. Ради Бога, поскорее, женщина!
Крайне раздосадованный своей слабостью, Ранд вытер рукавом лоб, покрывшийся крупными каплями холодного пота, и разразился редким для него ругательством. Лишь съев три порции жаркого и несколько ломтей теплого хлеба, он наконец-то почувствовал себя самим собой.
— Итак, — сказал Ладжой, внимательно глядя на рыцаря. — Ты был гостем Жерве Мондрагона. Мы только вчера узнали об этом.
Ранд насторожился.
— Кто сказал вам?
Ладжой пожал плечами.
— Не знаю, он нам не представился. Этот человек возвращался из Агинкура, то ли азиат, то ли перс. Я совсем не разбираюсь в восточных лицах.
Ранд задумался, ему не был знаком человек с подобной внешностью, нужно расспросить о нем Джека.
— Как долго ты находился в Буа-Лонге?
— Восемь дней в подземелье замка.
Ранд вздрогнул, вспомнив, как подступающая вода неумолимо приближала к нему потолок. Если бы не Лианна…
Ладжой осторожно дотронулся до шишки на лбу Ранда.
— Ты ударился?
Ранд кивнул.
— В меня попал камень, когда я взорвал выход из подземелья.
— Взорвал? Что ты имеешь в виду?
— Я обнаружил порох и устроил взрыв, чтобы открыть дверь.
— Господи, ты же мог убить себя!
— Мне и так грозила смерть. Я знал, что делал, — на губах Ранда заиграла улыбка. — Меня обучил мастер своего дела.
Он никогда не думал, что будет гордиться этим. «О, Лианна, как многому мы могли бы научиться, если бы только любили и доверяли друг другу», — пронеслось у него в голове, — Как дела у Джека и Дилана?
— Я отношусь к ним, как к своим сыновьям, — улыбнулся Ладжой. — Когда Джек услышал, что ты схвачен и находишься в Буа-Лонге, он чуть было сразу не ринулся спасать тебя, но азиат сказал, что ты уже вырвался на свободу.
— А как идет обучение стрельбе из лука?
Лицо Ладжоя снова расплылось в улыбке.
— Ты сам убедишься, что наши мужчины так хорошо научились стрелять, что их можно сравнить с лучшими лучниками Уэльса и Чешира. Теперь мы уже не будем беззащитны перед разбойниками, милорд.
Ранд сделал глоток сидра и негромко произнес:
— Ладжой, я приказал обучить мужчин, чтобы вы могли защитить себя, это верно. Но есть и другая причина подобных занятий, куда более эгоистичная и опасная…
— Я знаю, — грустно улыбнулся Ладжой. — Мы все знаем, — он снова наполнил до краев высокую кружку Ранда. — Выпей еще. Это поможет тебе расслабиться и снять усталость, — Ладжой продолжил: — Герцог Бургундский оставил тебя без поддержки, но ты все-таки отвоюешь замок у Мондрагона и Гокура с помощью наших людей.
— Господи, какой же у Джека длинный язык, — разочарованно произнес Ранд.
— Джек ничего подобного не говорил, — рассмеялся Ладжой, заметив смущение рыцаря. — Не забывай, я ведь владелец таверны. Думаешь, я глухой? Не слышу всех этих разговоров? Я уже давно понял, что разбойники — не кто иные, как люди Гокура, — он поджал губы и пожал плечами с типично галльским фатализмом. — В Буа-Лонге им представился прекрасный случай отсидеться какое-то время, поэтому нападения прекратились.
Ранд ударил кулаком по столу.
— Я подозревал Гокура!
Внезапно мысль о том, что Лианна пригрела Гокура и его людей, заставила Ранда похолодеть. Сколько бед натворили эти разбойники, скольких женщин изнасиловали! Он постарался успокоиться, затем допил сидр и осторожно спросил:
— А другие…
— Они согласны, — перебил его Ладжой, догадываясь, что интересует Ранда. — Ты завоевал их преданность, когда очистил город от разбойников. Мы, нормандцы, очень осторожный народ и не доверяем чужакам, но если таковой завоюет наше доверие, то это уже навсегда.
— Спасибо, Ладжой, тебе… и всем, — растроганно сказал Ранд. — А где Джек и Дилан?
— Валлиец проводит все вечера в доме Пьера, дубильщика. Они изготавливают стрелы. А Джек… — Ладжой хитро подмигнул. — Я полагаю, где-нибудь с какой-нибудь женщиной…
Ранд отправился на поиски Джека. По двору чинно разгуливали гуси. Рыцарь с удовлетворением отметил, что у большинства из них не хватает перьев. Судя по всему, тренировки здесь шли полным ходом: птиц использовали в качестве мишеней.
Из хлева доносился голос Джека.
— Теперь расположи свое тело вот так, — терпеливо объяснял он кому-то на ломаном французском.
Услышав знакомую команду, Ранд улыбнулся. Очевидно, он слишком предвзято относится к Кейду. А Джек в это время добросовестно обучает начинающего лучника, как правильно распределить при стрельбе вес своего тела.
— Теперь выше, — посоветовал Джек. — Выше! Мы выстрелим одновременно, — он засмеялся. — Вот так. Не волнуйся. Я никогда не промахиваюсь и всегда быстро освобождаюсь.
Похотливое веселье Джека показалось Ранду подозрительным, но удовлетворенный женский выдох расставил все на свои места. Усмехнувшись, Ранд вошел в хлев.
Подойдя поближе к стогу сена, который плавно покачивался, он сразу увидел Джека. Тот стоял на коленях, утопая в душистой траве, по пояс зарывшись в женские юбки.
— О Господи! — пробормотал Ранд.
Радостно ухмыляясь, Джек, как ни в чем не бывало, принялся с беззаботным видом зашнуровывать свои штаны.
— А я все думал, когда же вы появитесь, мой господин. Как я переживал за вас!
— Я вижу, ты быстро нашел, чем утешиться.
Джек слегка покраснел.
— Я бы обязательно постарался освободить вас, мой господин. Но когда мне стало известно, что произошло, вы уже убежали.
Видя, что Джек совсем забыл про свою подружку, Ранд протянул девушке руку и помог выбраться из сена. Пухлая шатенка легко спрыгнула вниз и стала расправлять руками помятые юбки.
— Теперь беги отсюда, — довольно нелюбезно приказал ей Джек. — Нам нужно обсудить мужские дела.
Девушка выглядела немного обиженной, но вполне удовлетворенной. Она не спеша удалилась, взмахнув на прощание юбками.
Ранд наклонился, поднял с земли шляпу с короткими полями и, нахлобучив ее на голову Джека, насмешливо сказал:
— Если бы ты так же прилежно трудился, обучая лучников!
— Так и есть, мой хозяин. Вы сами в этом убедитесь.
— Сначала опиши мне человека, который рассказал вам обо мне.
Джек задумчиво потер подбородок.
— Чертовски странный на вид, но мы не свободны в выборе своих союзников, — больше он ничего не смог добавить к рассказу Ладжоя, только подтвердил его описание. — Странный, — повторил Джек еще раз. — И еще этот человек сказал, что мы еще все опять встретимся.
Пока Ранд размышлял о таинственном незнакомце, Джек отправился по домам собирать людей, чтобы продемонстрировать их успехи в стрельбе из лука.
Спустя час двадцать различных по росту и комплекции мужчин от четырнадцати до шестидесяти лет выстроились в ряд на краю большого, окруженного ивами луга. Их ноги устойчиво стояли на земле, рукава были закатаны, каждый держал перед собой лук и терпеливо ожидал команды.
Позади шеренги, заложив руки за спину, важно расхаживал Джек.
— Враг вон там, — наконец, гаркнул он по-французски, — вон у тех ив.
Двадцать пар глаз пристально уставились на отдаленные деревья. Дилан переходил от одного лучника к другому, кому подправляя лук, кому — положение рук и корпуса.
Джек вытащил из стрелы перышко и подбросил его вверх, проверяя силу ветра.
— Мягкий как дыхание девушки, — пробормотал он и встал в конце длинной шеренги.
— Приготовить стрелы, — закричал Джек. — Натянуть тетиву!
Все мужчины как один выполнили команду. На лице Джека появилась удовлетворенная улыбка.
— Ей-Богу! — снова заорал он. — Не спускайте глаз с тетивы, следите, чтобы стрела находилась на ней. Теперь немного ослабьте, старайтесь не дернуть тетиву рукой. Пускайте стрелу!
В ту же минуту раздался жалобный вой стрел, устремившихся к ивняку, и радостные крики гордых собой лучников.
— Отлично, парни, — похвалил их Джек, пожимая всем руки и похлопывая по плечу. — Хорошо сделано! — Широко улыбаясь, он подошел к Ранду. — Ну как, мой господин?
Ранд чувствовал к Джеку огромную благодарность.
— Я просто не знаю, что и сказать! Ты сделал чудо, не меньше: превратил простых земледельцев в отличных лучников!
— Да, — с довольным видом согласился Джек, не страдая от излишней скромности. — Несколько выстрелов, действительно, были великолепны. Пойдемте посмотрим.
Они подошли к разрисованной бычьей шкуре, натянутой на деревянную рамку. Да, лучники могли гордиться такой меткой стрельбой. Стрелы разорвали мишень в клочья, и она практически висела на одной нитке.
Джек отвесил шутовской поклон.
— Все же остался один кусочек.
Кейд спокойно взял лук, приладил стрелу и оставшимися двумя пальцами покалеченной правой руки натянул тетиву.
У Ранда комок подступил к горлу, когда он увидел, что на обрубках пальцев выступила кровь. Он шагнул к Джеку.
— Джек, ради Бога!
— Тише, мой господин, не спугните цель! — усмехнулся Джек и выпустил стрелу, которая со свистом уверенно полетела в нужном направлении.
Ее металлический наконечник точно пронзил последний лоскуток бычьей шкуры, и вся мишень упала на землю. Раздался взрыв восторженных голосов.
Джек скрестил ноги, оперся на лук и с гордостью заявил:
— Неплохо для беспомощного калеки, а, мой господин?! Они отняли мои пальцы, но не мою меткость.
Сердце Ранда было охвачено любовью и восхищением. Ему хотелось обнять Джека, но, заранее предвидя его реакцию, он лишь улыбнулся и сказал:
— Джек, это работа настоящего мастера.
Лицо Джека вспыхнул от благодарности. Он широко улыбнулся.
— Значит?..
— Значит, мы возьмем Буа-Лонг.
* * *
В замке наступило затишье, дни тянулись за днями, похожие один на другой.
Каждое утро у Лианны открывалась рвота. Не успевала она и встать с постели, как снова начинала бороться с тошнотой. Теперешнее состояние ее отнюдь не радовало, а, напротив, приводило в отчаяние. Лианна с унынием принималась за повседневные дела.
Несмотря на все свои разговоры об управлении замком, Жерве, казалось, не имел ни малейшего представления обо всех тонкостях ведения дел. Он предпочитал соколиную охоту да праздную болтовню с головорезами Гокура, постепенно завоевывая привязанность людей лестью и щедрыми посулами..
Таким образом, все бремя ведения хозяйства по-прежнему лежало на Лианне. Как ни тяжело ей сейчас приходилось, она все же приветствовала то, что отвлекало ее от мыслей о Ранде. Решая многочисленные спорные вопросы или наблюдая за посадками хмеля вдоль реки, Лианна не могла выбросить его из головы иногда даже на несколько мицут.
Время от времени она совершала на своей белой кобыле прогулки по окрестностям Буа-Лонга, но никогда не приближалась к заветной рощице, опасаясь, что воспоминания могут причинить боль.
Втайне от всех Лианна предприняла кое-какие шаги, чтобы уберечь замок от хищных лап Жерве. Она написала в Париж, подробно обрисовав ситуацию и умоляя о поддержке и снисходительности. Все ее письмо было пропитано лестью и почтением, но Лианна понимала, что Арманьяк вряд ли сделает подобное одолжение племяннице герцога Бургундского.
Со своей стороны Жерве тоже предпринял кое-какие меры, хотя и не столь секретные. Он продиктовал Гаю и отправил в Париж письма с просьбой присвоить ему титул владельца Буа-Лонга.
По утрам Лианна обычно сидела над домовыми книгами, заглядывая в отчет Гая о проделанной за прошедший день работе. Она сверяла цифры и делала свои подсчеты на необычном изобретении Шионга.
Приспособление для быстрого счета состояло из прямоугольной рамы, внутри которой находились две тоненькие деревянные палочки с нанизанными на них бусами. На красной палочке было десять белых бусин, а на белой — десять черных. Подсчет легко осуществлялся передвижением их туда-сюда, вперед-назад.
Лианна тяжело вздохнула. Если бы все проблемы решались так просто. Но бусинами не подсчитать вероломства ее дяди, претензий Жерве и намерений Ранда захватить замок для короля Генриха. Цифрами не предскажешь, какая жизнь ждет ребенка, которого она тайно носит под сердцем.
Что ей делать? Ясно одно, нужно, чтобы все думали, что он от Лазаря, хотя и появится на свет немного позже. То, что придется лгать, беспокоило Лианну, но она убеждала себя в необходимости этого для блага ребенка, чтобы защитить его наследство.
Лианна с трудом отвлеклась от тревожных мыслей, продолжила свои подсчеты и занесла в книгу новые цифры.
Неожиданный звон шпор по каменным плитам заставил ее вздрогнуть. В комнату, улыбаясь, вошел Жерве.
— Какая ты трудолюбивая, — вкрадчиво произнес он. — Поднялась раньше слуг.
Она пожала плечами.
— В это время можно работать не отвлекаясь.
— Кстати, я нахожу тебя очень привлекательной.
На Лианну пахнуло винным перегаром и дымом; глаза Жерве были налиты кровью, роскошная одежда — в беспорядке.
— Я собиралась сказать, что ты тоже на ногах с раннего утра, но вижу, что еще даже не ложился.
— Во всяком случае не спать, — похотливо рассмеялся он, глядя на холодное лицо. — О Боже, Лианна, не смотри на меня так презрительно! Ты ведь провела с Лонгвудом две ночи.
С этими словами Жерве неторопливо скользнул себе за пазуху и вытащил талисман, который Роланд нашел на лужайке около креста Святого Катберта.
Лианна старалась оставаться спокойной, хотя ее всю покоробило, что амулет Ранда с его возвышенным девизом теперь находится у такого человека, как Мондрагон.
Жерве улыбнулся.
— Уверен, что англичанин научил тебя, как получать удовольствие.
Лианна сидела ни жива ни мертва, не отрывая взгляда от книг, и про себя поклялась, что Жерве никогда не узнает, что она вышла замуж за Ранда и провела с ним ночь. Такое признание разрушит ее планы и сделает невозможным заявление о том, что отец ребенка — Лазарь Мондрагон.
Между тем Жерве подошел к ней сзади и вплел свои пальцы в волосы девушки. Лианна с трудом поборола желание отшатнуться.
— Скажи мне, — вкрадчиво произнес Жерве, слегка оттягивая назад голову. — Каков англичанин? Он по достоинству оценил твою прелестную шею, прекрасную грудь? — другая рука пасынка легла на плечо Лианны. Хотя прикосновение было легким, она ощутила в его ласке скрытую жестокость.
— Нашлось ли в твоем сердце местечко для него? — не отставал Жерве.
— Тебя не касается то, что есть в моем сердце, — огрызнулась Лианна.
— Мне это безразлично, — самоуверенно заявил Мондрагон. — Я — хозяин Буа-Лонга.
Это утверждение разозлило ее сверх всякой меры.
— Как ты можешь быть так уверен? Предположим, что я беременна от Лазаря, и на свет скоро появится настоящий наследник? — не сдержавшись, выпалила Лианна.
Жерве презрительно рассмеялся.
— Это невозможно. Мой отец поклялся, что никогда не спал с тобой.
— Простыни с нашего свадебного ложа подверглись тщательному осмотру, — отважно заявила она. — Брак состоялся по всем правилам.
Ее слова просто взбесили Жерве. Он сжал плечи Лианны с такой силой, что она поморщилась от боли.
— Ребенок только все усложнит. Было бы лучше, если бы ты лгала.
Лианна промолчала. Приняв это за знак покорности и смирения, Мондрагон немного ослабил железную хватку своих пальцев. «Он — глупец, — подумала девушка. — Я перехитрю его».
Решив сменить тему, она спросила:
— Что докладывают разведчики?
— Англичанин и его жалкая кучка людей полностью зависят от своевременного возвращения из Компьеня герцога Бургундского. Они отправились в прибрежное поселение, где стоит на приколе их корабль. Без сомнения, скоро англичане отплывут к своим родным берегам.
Лианна повернулась к Жерве.
— Удивляюсь, почему вы с Гокуром не нападете на них, чтобы поскорее прогнать с нашей земли?
— Мы решили не делать этого, — уклончиво ответил Мондрагон; его глаза беспокойно забегали по комнате. — Нам нельзя делить наши силы.
Лианна опустила голову, чтобы скрыть усмешку. Он знала, что настоящая причина состояла в том, что оба — и Жерве, и Гокур — боятся ее дяди.
— Почему ты не отправляешься в постель, Жерве?
— Почему бы тебе не пойти вместе со мной? — он рассмеялся над оскорбленным, сердитым взглядом, которым одарила его девушка. — Ах, Лианна, мы могли бы стать такой хорошей парой, ты и я. Ты так умело управляешь делами в замке, а я так хорошо умею завоевывать любовь и преданность окружающих. Подумай об этом. Вместе мы могли бы…
— Прибереги свои мечты для Маси, — одернула его Лианна.
— Маси, — раздраженно бросил Жерве. — Она превратилась в шип под моим седлом. Если бы не Маси, мы могли бы пожениться.
«Нет, не могли бы, — мрачно подумала девушка. — Я уже замужем».
— Боже мой, ты когда-нибудь прекратишь свои интриги?! — возмутилась Лианна.
— Никогда, — усмехнулся Жерве.
«Лазарь поплатился за это жизнью», — подумала она, но ничего не сказала.
— Удивляюсь, — улыбнулся Мондрагон. — Сегодня майский праздник. Я должен переодеться для турнира. Гокур созвал на него всех своих людей, — он перегнулся через стол и осторожно взял прядь ее волос, потом начал медленно пропускать их между пальцами. — А ты, я думаю, будешь королевой Мая.
Лианна гордо вскинула голову.
— Я всегда была ею.
Честно говоря, в этом году ей не очень-то хотелось играть эту роль. Но отдать титул Маси — значит признать за ней главенство в Буа-Лонге. А этого Лианна допустить не могла.
— Я еще увижу тебя на площадке для игр, — сказал Жерве. — Мне нужно сделать одно сообщение перед началом турнира, — загадочно добавил он и вышел.
Обеспокоенная самоуверенным видом пасынка, Лианна рассеянно отложила в сторону перо и закрыла чернильницу. В настроении, более подходящем для траура, чем для веселья, она вышла во двор. Слуги замка, позевывая и потягиваясь, уже начинали готовиться к празднику.
В саду, сгорбившись на низенькой скамеечке, матушка Брюло присматривала за детьми, которые собирали цветы и сплетали в гирлянды. Некоторое время Лианна не могла оторваться от их свежих улыбающихся лиц, радуясь веселому щебетанию и смеху.
Солнце поднялось уже высоко, и все вокруг купалось в его золотистых теплых лучах.
Но вот, желая набрать как можно больше цветов, один крепыш забрался на грядку с овощами.
— Осторожно, там горошек! — крикнула Лианна.
После стычки с Жерве в ее голосе слышалось раздражение.
Ребенок удивленно посмотрел на странное ползучее растение, примятое его босыми ногами, потом бросился к старой няне и испуганно прижался к ее боку.
— Боже мой! — в сердцах воскликнула Лианна. — Эти цветы заглушили все овощи!
— Но вы же сами приказали посадить их, моя госпожа, — осторожно напомнила ей матушка Брюло.
— Не могу понять, почему я это сделала, — пробормотала девушка, хотя прекрасно все знала.
Она была влюблена в Ранда, когда приказывала посадить цветы. А сейчас ее мечты развеялись как дым от его предательства. Злясь на себя за то, что напугала ребенка, Лианна порывисто обняла малыша и ушла.
Посреди лужайки уже стояло «майское дерево» — украшенный цветами и разноцветными лентами столб, похожий на огромного часового. Скоро он станет центром всеобщего веселья; вокруг него закружатся хороводы, зазвучат песни. Нарядно одетая Лианна будет руководить праздником.
Как всегда, прибудут гости из Абвиля и других близлежащих городков, чтобы принять участие в состязаниях в беге, катании обруча и в рыцарских поединках. Одетые в костюмы шахматных фигур люди разыграют партию на огромной шахматной доске. Будут катать по траве разноцветные шары, стараясь сбить зеленый, чтобы получить в награду ножной браслет с бубенчиками.
Она должна вести себя так, с горечью думала Лианна, как будто эта весна ничем не отличается от всех предыдущих, словно хозяйка Буа-Лонга — безмятежная хладнокровная дочь Эймери-Воина, а не тайная жена английского барона.
* * *
Ближе к полудню гости уже заполнили огромный луг. Многие пришли сюда пешком, некоторые добирались в повозках или верхом на лошадях. Зрители теснили друг друга, чтобы лучше увидеть площадку для турнира.
Нарядно одетая Лианна вместе с Маси расположилась в открытом шатре как раз напротив турнирного поля. Позади них сидела Бонни и с удовольствием грызла засахаренные фрукты.
Место для состязаний было обнесено изгородью, в свою очередь окруженной другой, более высокой. В промежутке между ними собрались рыцари и их оруженосцы.
— Жерве взял мой опознавательный знак, сообщила Маси, указывая на мужа рукой.
Закованный в латы Жерве восседал на лошади у огороженного двумя веревками края площадки. К его рукаву был прикреплен лоскуток ярко-красного шелка.
— Ты повязала свой Гокуру? — поинтересовалась Маси.
Лианна покачала головой.
— У меня нет избранника среди них, и вообще нет.
Бонни шумно вздохнула, но Лианна бросила на нее испепеляющий взгляд. Фыркнув, Маси снова обратила все свое внимание на площадку.
Там начинался парад рыцарей; развевались разноцветные флажки, сверкали на солнце доспехи и шпаги. Это был великолепный спектакль, демонстрирующий рыцарство во всей его красе и бессодержательности. Подумать только, один человек мчался навстречу другому только для того, чтобы выбить из седла соперника, который на самом деле не являлся противником. И все это ради того, чтобы выиграть венок на голову или браслет с бубенчиками на щиколотку.
«Ранд купался бы здесь в лучах славы», — ядовито подумала Лианна.
Заметив чью-то одинокую фигуру на зубчатой стене, Маси заслонила глаза от солнца.
— Шионг, — наконец узнала она. — Вероятно, он слишком занят своим порохом и его дозировкой, чтобы присоединиться к нам.
Лианна поспешила встать на защиту друга.
— Твой муж приказал вечером устроить фейерверк. Даже если бы Шионгу и захотелось посмотреть турнир, он слишком занят приготовлением зарядов.
Она подняла руку и поприветствовала его. Шионг рассеянно помахал в ответ и исчез из поля зрения.
В последнее время Шионг беспокоил Лианну. Он был какой-то необщительный, задумчивый и удивительно послушный всем капризам Жерве. И кроме этого, казалось, что китаец все время находится в напряженном ожидании.
Внезапно Лианна почувствовала смутное беспокойство. Немного нервничая, она стала внимательно разглядывать пеструю толпу. Крестьяне и торговцы, смеясь, с удовлетворением ели имбирные пряники в форме человечков и потягивали сидр, специально приготовленный для майских праздников и подкрашенный петрушкой до зеленоватого оттенка.
По западной дороге пребывали все новые и новые гости, возможно, их насчитывалось уже два-три десятка. Несколько тележек с высокими бортами тяжело громыхали позади лошадей. Вновь прибывшим, вероятно, так же жарко, как и ей, рассеянно подумала Лианна: все они были в длинных накидках.
Маси не переставала восхищаться всем происходящим и восторженно подалась вперед, когда трубы заиграли приветствие. Семьдесят рыцарей с Жерве и Гокуром во главе заполнили турнирное поле. Их доспехи так ярко сверкали на солнце, что ослепляли зрителей. Толпа загудела, затем застыла в молчаливом ожидании.
Лианна заслонила рукой глаза и снова стала смотреть по сторонам. Ее внимание опять привлекли недавно прибывшие гости: они настойчиво пробирались среди зрителей поближе к изгороди. Некоторые из них — с раздражением отметила она про себя — довольно грубо расталкивали окружающих. Лианна заметила священника в коричневой сутане, который шумно препирался с подростком из-за места. Его поведение показалось девушке необычным, так же, как и эти кожаные манжеты…
— О Господи, — выдохнула она и вскочила на ноги.
Маси схватила ее за руку и потянула вниз.
— Ты мешаешь мне смотреть, Лианна. Успокойся и слушай. Жерве часами разучивал свою речь.
— Он может просто зачитать ее, если, конечно, уже выучил буквы, — пробормотала Бонни.
Маси нахмурилась.
— Молчи, когда говорит твой господин!
Лианна так разволновалась, что едва расслышала нахальный ответ Бонни. Вся трепеща, она ощупывала глазами толпу, со смешанным чувством надежды и опасения наблюдая, как незнакомцы протискиваются к площадке не с любопытством зрителей, а с целенаправленностью хищников. Они деловито усаживались на изгородь, занимали ключевые позиции у входа и выхода. Самый рослый среди них в накидке с капюшоном устроился наверху внешнего ограждения.
Лианна узнала эту мужественную фигуру, эту легкость и грациозность движений.
Ранд.
Очевидно, он вернулся, чтобы захватить замок. Она должна действовать, предупредить… Вооруженные до зубов рыцари покончат с ним раз и навсегда.
Тем временем ничего не подозревающий Жерве монотонно перечислял правила поединка:
— Нечестная игра ведет к конфискации приза… Не сражаться с тем, кто упал…
Сердце Лианны бешено стучало. Все внимательно слушали Жерве и никто не замечал передвижение людей Ранда. «Предупреди рыцарей, — говорила она себе. — Ради Буа-Лонга и Франции предупреди их». Но слова застряли у нее в горле. Лианна поняла, что даже ради своего дома, ради Франции она не сможет пожертвовать жизнью англичанина.
Ранд сделал знак рукой. В ту же секунду незнакомцы все как один сбросили свои накидки, каждый поднял лук и приладил стрелу.
— В конце дня победитель… — Жерве осекся.
У толпы вырвался единый судорожный вздох. На мгновение все замерли подобно живописной картине, потом матери, словно опомнившись, прижали к себе детей; несколько человек, тревожно оглянувшись по сторонам, незаметно улизнули.
Человек на изгороди сбросил плащ. У Лианны подскочило сердце.
Солнце сияло в золотистых волосах Ранда и на позолоченном леопарде, украшавшем его одеяние. В руках англичанин держал лук. От него исходила такая сила и уверенность, что Лианна вдруг почувствовала гордость за мужа, отца своего будущего ребенка.
Позади Ранда какой-то юноша поднял флаг с начертанным на нем девизом: «Для храбрых сердец нет ничего невозможного». Лианна быстро научилась уважать эти слова.
Действительно, для храбрых сердец нет ничего невозможного. Даже завоевать семьдесят вооруженных рыцарей!
Маси испуганно вцепилась в рукав Лианны.
— Это же англичанин, который убежал из подземелья.
— И тот нахальный посланник, — добавила Бонни, указывая на Джека Кейда. — Что все-таки проис…
— Он не может сделать это, — не дала ей договорить Маси. — Жерве хотел, чтобы сегодня ему присягнули на верность, нам…
— Тихо! — оборвала Лианна ее причитания.
— Бросайте оружие! — словно гром среди ясного неба, прозвучал голос Ранда.
Жерве с негодованием сплюнул на землю.
— Никогда, англичанин! Сейчас ты умрешь на месте.
Тем временем Гокур закончил подсчет лучников, окруживших их, и, казалось, немного успокоился.
— Глупцы! — заорал он испуганной толпе; разукрашенная лошадь нетерпеливо переминалась под ним с ноги на ногу, легкий ветерок раскачивал длинный плюмаж на шлеме. — Что эти разношерстные крестьяне и английские «проклинальщики» могут сделать против наших рыцарей!
Гокур повернулся к своим людям.
— Вооружайтесь! — решительно скомандовал он.
Рыцари с готовностью принялись вытаскивать шпаги.
Ранд кивнул Джеку Кейду, охранявшему выход; тот, усмехаясь, спокойно выпустил стрелу. Она словно бритвой срезала плюмаж на шлеме Гокура.
Толпа ахнула.
Бонни захлопала в ладоши и послала англичанину восхищенный взгляд. Несколько людей повернули к ней нахмуренные лица. Бонни тут же притихла, ожидая, что последует дальше.
Гокур, вне себя от ярости, потряс кулаком в латной рукавице.
— Ты дорого заплатишь за это, англичанин! Ты падаль! — он махнул в сторону замка. — Твоя голова скоро будет гнить на той стене.
— Бросайте оружие! — повторил Ранд, на этот раз в его голосе явно слышались нетерпеливые нотки.
Лицо Гокура под шлемом покраснело от гнева.
— Незаконнорожденный! — прорычал он, вырвал флажок у одного из рыцарей и высоко поднял над головой, как сигнал к нападению.
В древко тут же вонзилась стрела, переломив его пополам.
Гокур вскрикнул от ярости. Рыцари беспокойно заерзали в своих седлах, тревожно оглядываясь по сторонам. Тогда Гокур пришпорил коня и, изрыгая проклятия, сломя голову понесся на Джека. Тот проворно перегнулся через изгородь, выхватил у одного из рыцарей копье и, крепко держась ногами за ограду, приладил его к плечу. Удар острия пришелся Гокуру в грудь; звеня доспехами, он свалился со своего коня. Потеряв равновесие, Джек тоже оказался на земле, но тут же вскочил на ноги, завладев шпагой Гокура. Он торжествующе приставил оружие к его лицу. Французские рыцари двинулись было вперед, но сразу отпрянули, когда кончик шпаги слегка порезал щеку Гокура.
— Это уже не игра, — пробормотал кто-то в толпе.
«Да, — подумала Лианна, дрожа всем телом несмотря на жару. — Это, действительно, не игра. Мой замок достанется Ранду».
— Ты собираешься преступить закон? — с вызовом спросил Жерве. Он хотел поднять руку, чтобы погрозить кулаком, но, вспомнив, какая участь постигла флажок, передумал. — Я заявляю тебе, что Буа-Лонг мой! — он достал пергаментный свиток. — Король Карл передал Буа-Лонг мне.
Сердце Лианны упало. Так вот что скрывал от нее Жерве, разговаривая с ней сегодня утром: французский король объявил его владельцем Буа-Лонга! «Будь проклят этот сумасшедший», — с отчаянием подумала девушка. Так-то он отблагодарил за всю преданность ему! Жизнь Лианны превратилась в одно сплошное предательство: один за другим ее обматывали люди, которым она доверяла.
— Письмо подписано и скреплено печатью самим королем Карлом, — пронзительно закричал Жерве, — и…
Не дослушав его, Ранд спокойно выпустил стрелу. Она на лету вырвала пергамент из руки Мондрагона и пригвоздила письмо короля Карла к земле.
— Вот, — холодно произнес Ранд, — что я думаю о бездумных пожалованиях вашего монарха.
С этими словами он небрежно вытащил вторую стрелу и натянул тетиву.
Маси лишилась чувств.
Бонни принялась хлопотать вокруг нее, а Лианна как зачарованная смотрела на Ранда. Опять у него было лицо, которого она еще не знала: не возлюбленного в лесу, не разъяренного зверя в овраге, а холодного, расчетливого воина, уверенного в своей победе.
Нацелив стрелу на Жерве, Ранд сказал:
— Ты потерпел поражение. Правда, отсюда есть два выхода. Можешь попытаться прорваться через какой-нибудь из них, — при этом он выразительно посмотрел на пергамент, затем на беспомощного Гокура.
— Чего ты хочешь, англичанин?
— Только то, что по праву является моим. Бросайте оружие! — Ранд голосом дал понять, что его терпение лопнуло.
Некоторые мужчины под прикрытием лучников вышли на площадку и стали разоружать рыцарей, которые, оставшись без предводителя, уже не сопротивлялись.
«Боже мой, — с удивлением подумала Ли-анна. — Ранд даже французов сделал своими союзниками». Не в силах больше оставаться на месте, она Оставила бесчувственную Маси и сквозь толпу пробралась к Ранду.
— Зачем ты здесь? — спросила она.
Он пронзил ее взглядом изумрудных глаз.
— Я пришел потребовать назад свои земли и свою жену.
Перегнувшись через изгородь, Ранд обнял Ли-анну и крепко поцеловал ее в изумленные губы. Она растерянно отшатнулась и была крайне удивлена, увидев, что многие улыбаются, как будто здесь разыгрывалась сценка для их удовольствия.
— Видишь, — прошептал Ранд. — Даже посторонние замечают, что мы связаны узами любви.
Вне себя от возмущения, Лианна отвернулась от него.
Ее взору открылось ужасное зрелище. Рауль де Гокур, храбрейший воин Франции, без доспехов, шпор, шпаги, со связанными за спиной руками, опустив голову, сидел в тележке, в которой уже находились его люди.
— Предатели! — закричала Лианна, обращаясь к французским лучникам. — Вы делаете узниками людей, поклявшихся защищать Францию!
— Лучше предать корону, чем свою семью, — огрызнулся пожилой мужчина.
Он сплюнул на землю и тумаком заставил пошевелиться одного из рыцарей Гокура. Когда же тот забрался в тележку, старик добавил:
— Это как раз те дьяволы, что разорили наш город, сожгли наши поля, насиловали наших женщин. Выкуп — слишком мягкое наказание для них, но мы пойдем на это.
Лианна недоверчиво посмотрела на него.
— Нет, — произнесла она внезапно охрипшим голосом. — Нет… то были разбойники.
— Дарохранительница из нашей церкви! — вдруг закричал один из французских лучников. — Я нашел ее!
Крестьянин указал на одного из рыцарей и высоко поднял над головой позолоченный ящичек.
— Это было украдено из церкви, — пояснил Ранд. — Так кто же теперь разбойники, Лианна?
— Проклятье! — воскликнул Гай, подходя к ним. — Несколько недель мы жили под одной крышей с шайкой разбойников, — с негодованием произнес он и принялся помогать крестьянам управляться с пленными.
Остальные мужчины Буа-Лонга тоже последовали его примеру.
Чувствуя подступающую дурноту, Лианна с ужасом смотрела на людей Гокура и видела на их злых, пристыженных лицах подтверждение преступных деяний.
«Боже мой, — подумала она. — Я сама пригласила в замок головорезов». На щеках девушки проступили два ярко-красных пятна.
Гости из окрестных поселений боязливо отправились по домам. Площадка для турниров опустела, лишь кони нервно переминались с ноги на ногу, но их скоро привязали позади тележек. Вся процессия не спеша тронулась в обратный путь.
Лианна стояла с безвольно опущенными руками, потрясенная до глубины души.
Неожиданно ее внимание привлек чей-то крик, сопровождаемый громкими ругательствами, и топот копыт. Повернувшись, она увидела Жерве, который во весь опор скакал к лесу. Его преследовали два англичанина.
Старик рядом с Лианной пожал плечами.
— Мондрагон. Мне с ним не из-за чего враждовать.
— А у меня есть из-за чего.
Услышав спокойный голос мужа, Лианна повернулась и оказалась лицом к лицу с золотым леопардом.
Подняв голову, она язвительно сказала:
— Полагаю, что твои люди получили приказ загнать его, как дикого кабана?
— Я дал ему больше шансов на спасение, чем в свое время он — мне.
Против своей воли Лианна окинула Ранда внимательным изучающим взглядом. Его лицо, хотя и сияющее торжеством, все еще было в синяках и ссадинах; костяшки пальцев больших сильных рук — содраны. Лианне хотелось посочувствовать ему, но она подавила в себе это желание и резко ответила:
— Жерве делал то, что считал необходимым, чтобы защитить замок от англичан.
В улыбке Ранда появилась досада!
— Я думал, ты освободишь меня сегодня от дальнейшей борьбы, — он прижал Лианну к себе, обдавая запахом солнца и леса, — у нас впереди долгая ночь любви…
Из шатра донеслись женские вздохи.
Не обращая на окружающих никакого внимания, Лианна высокомерно спросила:
— Справедливо ли было с твоей стороны хитростью окружить рыцарей Гокура, наставить на них стрелы, не оставляя никаких шансов на честный бой.
— Я сделал то, что считал необходимым, — пожал плечами Ранд.
— Ах, так, тогда я поступлю точно так же! — воскликнула Лианна и, вырвавшись из его объятий, заторопилась прочь.
Оруженосец отвлек Ранда, требуя немедленно решить спор: кому достанется шпага Гокура, и он на время потерял Лианну из виду.
Челядь замка все еще околачивалась на лугу, поглядывая на англичан с осторожностью, но и с невольным восхищением. Некоторые из них предпочли уйти в замок, в поисках надежного убежища.
Шионга тоже не было видно.
Молясь о том, чтобы остаться незамеченной, Лианна проскользнула по тропинке к северным воротам. Пробегая по мосту, она старалась не смотреть вниз, на воду, не отрывая глаз от пушки на зубчатой стене.
Да, лихорадочно соображала Лианна, даже с двумя пушками она справится с англичанами. Их совсем немного, а ее умение плюс опыт Шионга…
Неожиданно Лианна почувствовала чью-то железную хватку на своей руке. Она резко повернулась и оказалась лицом к лицу с Рандом. Девушка бросила на пушку иступленный отчаянный взгляд.
— Даже не пытайся, Лианна, — спокойно сказал Ранд, разгадав ее намерения.
Лианна попробовала вырваться, но он еще крепче сжал руку.
— Я не позволю тебе просто зайти и взять замок. Мои люди никогда не примут тебя как господина! — выкрикнула она.
— Я не дам им другого выбора, — невозмутимо ответил Ранд.
Лианна прекрасно поняла то, что не было сказано вслух: ей он тоже не даст выбора.
Ранд ослабил свои пальцы.
— Пойдем, — произнес он, направляясь к воротам. — Последний раз я проходил здесь как узник, а сейчас вхожу как господин.
— Французы все равно одержат над тобой верх, — холодно заявила Лианна, с трудом приноравливаясь к его широким шагам. — Ты можешь выиграть день-два, но Франция так легко не сдастся.
Ранд неожиданно повернулся, сделал своим людям какой-то знак рукой и продолжил свой путь. Лианна едва поспевала за ним.
— Я никогда не прощу тебя за это, — не унималась она.
— Прощение, — усмехнулся Ранд, — не входит в клятвы, которые ты давала мне в Ле-Кро-той, — он замедлил шаг и посмотрел на Лианну с нежным, почти печальным выражением. — Но я бы очень хотел, чтобы ты все-таки простила меня.
Лианна понуро последовала за Рандом в замок, раздираемая на части желанием навсегда связать с ним свою судьбу и необходимостью защищать интересы Франции.
* * *
К огромному неудовольствию Лианны, провозглашение Ранда бароном Лонгвуда оказалось очень простым делом. Сначала Батсфорд, священник, отслужил праздничную мессу, а затем призвал барона и баронессу Лонгвуда встать перед алтарем.
Под шумные вздохи, шарканье ног и перешептывание Лианна неохотно последовала за Рандом. Она украдкой оглянулась назад, ожидая увидеть на лицах своих людей недовольство, злость, гнев.
Но вместо этого на них читалась только изумленная радость от того, что их госпожа втайне от всех стала женой красавца-англичанина.
Положив руку на богато украшенную раку с костью от мощей Святого Дионисия, Ранд торжественно произнес:
— Я буду вам верным господином, защитником и покровителем, буду служить правому делу верой и без обмана. Клянусь!
Лианна заметила, что многие женщины согласно кивали и улыбались, явно очарованные привлекательностью Ранда. Но в еще большую ярость ее привело то, что даже двадцать рыцарей Буа-Лонга, которые совсем недавно униженно стояли под английскими стрелами, сейчас вели себя со спокойным фатализмом.
Ранд обратился к Жану, их предводителю.
— Я никогда не прикажу тебе подняться с оружием на француза, но и ты не должен пытаться уничтожить меня или моих людей. Подойди сюда и поклянись в своей преданности.
Лианна покусывала губу и нервно теребила складки платья. Ее раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, она боялась, что Жан бросит вызов Ранду, а с другой стороны, ей не хотелось, чтобы он подчинился ему.
Жан приблизился к алтарю и почтительно сказал:
— Раз вы — супруг моей госпожи, я присягаю вам и вверяю себя и своих рыцарей в ваши руки, барон Энгуиранд.
Мужчины обменялись крепким рукопожатием. В толпе послышался ропот одобрения и облегчения.
«Как он мог? — возмущалась про себя Лианна. — Как посмел подчиниться англичанину, чужестранцу, который предоставит возможность королю Генриху во главе своей армии пересечь Сомму и двинуться на завоевание Франции?!»
Она украдкой посмотрела на мужа. Господи, как бы ей хотелось оставаться равнодушной к нему, но вместо этого Лианна, презирая себя, чувствовала, как гордость и любовь переполняют ее сердце.
Над башнями Буа-Лонга теперь развевался новый флаг, привезенный из Англии в качестве свадебного подарка. На его полотнище красовался леопард в окружении позолоченных лилий Франции.
После торжественной церемонии праздник продолжился с еще большим весельем, чем начинался. Казалось, люди, населяющие Буа-Лонг, были просто счастливы избавиться от лживого Гокура и его вечно пьяных разбойников.
Бонни нашла Лианну на лужайке на украшенном гирляндами цветов помосте.
— Клянусь благоразумием Святого Криспина, — воскликнула девушка. — Я думала, мы никогда не успокоим Маси.
— Она спит?
Бонни бойко закивала.
— Да, да, в комнате, которую они занимали с Жерве. Бе утихомирил настой матушки Брю-ло из белены и мака. Но теперь, когда положение Маси изменилось, я думаю, что ее нужно переселить на женскую половину замка.
— Оставь ее, — сказала Лианна. — Она очень тяжело переживает потерю Жерве.
— Пресвятая Дева Мария! — всплеснула руками Бонни. — Уж не хотите ли вы сказать, что тоже переживаете за него?
— Годами жизнь в замке шла гладко, как течение в Сомме. Но стоило появиться мужчине, как начались всевозможные неурядицы, — с горечью, как о чем-то неизбежном сказала Лианна.
— Я бы не сказала этого о вашем муже, — возразила Бонни, наблюдая за весельем вокруг. — Кажется, он все держит в своих руках.
Лианна бросила на девушку испепеляющий взгляд, затем недовольно посмотрела на праздно шатающуюся толпу и увидела Ранда, вышагивающего бок о бок с Шионгом. Мужчины почтительно снимали перед ним шляпы, женщины делали реверанс и перешептывались, прикрывая рот ладошками.
Бонни вздохнула.
— Какой красивый и, между прочим, добродетельный. Лучники подтвердили, что он не волочится за женщинами, не пьет сверх меры и понапрасну не ругается.
Джек Кейд, который шел позади Ранда, увидев Бонни, тут же опустился на одно колено и протянул к ней руки, словно предлагая свое сердце.
Возмущенная хихиканьем Бонни, Лианна спустилась с помоста и направилась к мужу. Ее сердце бешено колотилось, она отказывалась верить своим глазам: Шионг дружелюбно улыбался, разговаривая с Рандом.
— А это, — Ранд глазами указал на помост, — должно быть, Бонни. Джек сообщил мне о ней гораздо больше, чем мне следовало бы знать.
Шионг рассмеялся.
— Она очень задорная, жизнерадостная девушка. Правда, у нее есть странная привычка клясться несуществующими святыми.
— Мы все не без причуд, — встряла в разговор Лианна, сердито взглянув на Ранда. — Ты, например, похищаешь женщин, — она повернулась к Шионгу. — А ты слишком быстро раскрываешь объятия врагу.
Китаец спокойно посмотрел на нее карими глазами, потом вздохнул и взглянул на Ранда.
— Расскажи ей, — посоветовал тот. — Расскажи все, что поведал мне, и она поймет.
Шионг напрягся, щеки его потемнели.
— Есть ли в этом смысл? — спросил он. — Все произошло так давно.
Сгорая от любопытства и негодуя на то, что Шионг доверил свою тайну Ранду, а не ей, Ли-анна сказала:
— Я хочу знать, что ты скрывал от меня.
Оружейных дел мастер медленно повернулся к ней лицом. Он весь прямо-таки светился от гордости и был полон внутреннего достоинства, что придавало его чертам благородство. Странно, что она раньше не замечала в нем этого.
— Я говорил всем, что корабль, доставивший меня сюда, «Восточная Звезда», разбился о скалы. Но это не так. Судно, снаряженное пушками, которых раньше никогда еще не видел христианский мир, было захвачено в плен французами. Мне чудом удалось спастись.
— «Восточная Звезда» — военный корабль? — осторожно спросила Лианна.
Шионг кивнул. Теперь она поняла, почему он никогда не говорил об этом, поэтому задала следующий вопрос:
— А кому принадлежал корабль?
Китаец до шепота понизил голос.
— Генриху Болинброку, отцу Генриха V.
Лианну бросило в дрожь. Наконец все составляющие головоломки заняли свои места: действительно, Болинброк вернулся в Англию из изгнания и сверг с трона Ричарда II.
— О Господи, — выдохнула она. — Ты помогал узурпатору?!
Шионг судорожно сглотнул.
— У меня были для этого свои причины.
Пробормотав что-то насчет фейерверка, он поспешно удалился.
Лианна стояла совершенно ошеломленная, пытаясь разобраться в своих чувствах. Неужели опять предательство? Или она чего-то не понимает?
— Ты не теряешь зря времени, проникая во все уголки моего замка. — Лианна пронзила Ранда испепеляющим взглядом.
Он улыбнулся.
— Нашего замка.
Она чувствовала эту улыбку всем своим существом и ненавидела его за это.
— Я не хочу, чтобы ты находился рядом со мной.
— Но я уже здесь и собираюсь остаться навсегда.
Ранд посмотрел на танцующих и веселящихся людей. Волынка, дудочки и трехструнные скрипки выводили задорную мелодию, и танцоры без устали плясали вокруг майского дерева. На лугу дети катали обручи и играли в мяч, а взрослые беззаботно болтали друг с другом, потягивая сидр.
Очевидно, на лице Лианны отразилось недовольство всем происходящим, потому что Ранд взял ее за руку и ласково сказал:
— Пожалуйста, не считай их предателями. Просто они миролюбивые люди.
— Они — глупцы, обманутые твоей английской ложью, твоими английскими обещаниями.
— Им нет никакого дела до политики. Они хотят только мира и спокойствия, и их не интересует, кто даст им это.
Громкий крик со сторожевой башни остановил танцы и игры. Люди торопливо устремились к главным воротам. Бросив на Ранда обеспокоенный взгляд, Лианна тоже отправилась посмотреть, в чем дело.
Она подошла как раз вовремя. Отсюда был хорошо виден большой корабль с приспущенными парусами, с изображенными на них драконами. Его борта украшали леопарды Англии.
Внутри у нее все оборвалось. Лианна прижалась щекой к прохладной стене, вспомнив тот день, когда она впервые увидела английское судно. Это произошло на следующее утро ее свадьбы с Мондрагоном, когда Лианна ускакала подальше от замка, чтобы оплакать свою ошибку. Она помнила, как слезы застилали ей глаза, мешая рассмотреть приближающийся корабль, и свой ужас, который заставил Лианну поспешно покинуть берег.
А теперь это уже был ее собственный дом, занятый англичанами.
Лианна снова почувствовала ужас, наблюдая, как обитатели замка спешат вниз по реке, чтобы помочь разгрузить судно. И вот уже на берегу оказались лошади и другой домашний скот. Загорелые матросы тащили нескончаемые ящики и сундуки.
Почувствовав за спиной присутствие Ранда, Лианна язвительно заметила:
— Итак, король Генрих собирается купить преданность моих людей сундуками и безделушками?
Его рука осторожно легла на плечо Лианны, пальцы нежно перебирали ее волосы.
— Дары доброй воли.
Лианна передернула плечами и нахмурилась.
— Возможно, на них такой жест и производит впечатление, но на меня — нет.
— Такой жест, — Ранд опять взял прядь ее волос, — наполняет пустые желудки.
В это время со стороны южной дороги показались два всадника, через несколько минут их лошади уже застучали копытами по мосту.
Лианна узнала их — валлиец по имени Дилан и Пьер, раненный в ногу Шионгом, — они поскакали вдогонку Жерве. Следом за Рандом Лианна поспешила им навстречу.
— Неудача, милорд, — сообщил валлиец.
Пьер кивнул.
— Мы бы преследовали его и дальше, но наши лошади совсем выбились из сил.
— Куда он направился?
— На юг, возможно, в Руан.
— Ладно, Бог с ним, важно, что у него нет никакой поддержки, — сказал Ранд.
Лианна тут же повернулась к нему и негромко заметила:
— Ты наивный глупец. В Руане — дофин Луи. Если Жерве убедит его пойти на Буа-Лонг с войсками, мы потерпим поражение.
Ранд сделал своим людям знак следовать в замок, потом взял Лианну за руку.
— Я не боюсь дофина Луи, хотя он более разумный, чем его отец. Но дофин толстый, ленивый, он и пальцем не пошевелит, чтобы прогнать какого-то английского барона, который к тому же является зятем герцога Бургундского. Ему придется дважды подумать, прежде чем бросить вызов такому человеку.
Ранд изучающе посмотрел на стены замка; его зеленые глаза стали жесткими. Лианна изумилась, как она раньше могла сравнивать их с нежными молодыми листочками, пронизанными солнцем.
— Жерве обязательно уговорит дофина, — упрямо настаивала она. — И ты должен опасаться его. Тебе не справиться с сыном короля, за которым будет стоять мощь всей Франции.
— Не всей Франции, — спокойно возразил Ранд. — На моей стороне герцог Бургундский. Кроме того, Буа-Лонг неприступен, ты ведь сама говорила мне об этом много раз.
— Я и пальцем не пошевелю, чтобы оказать сопротивление дофину, если он надумает взять замок.
— А тебе и не нужно это делать, — наконец потерял терпение Ранд. — Такие решения теперь принимаю я, — он спокойно встретил ошеломленный взгляд Лианны и мягко дотронулся до ее руки. — Пойдем, пусть твои люди сегодня повеселятся от души. Ты будешь прекрасной «майской королевой». Мне не терпится посмотреть, как ты исполняешь эту роль.
— Я лучше помогу Шионгу с фейерверком.
Ранд сжал руку жены.
— Я уже послал к нему Симона. Возможно, он кое-чему научится у Шионга. Бедняга все еще страдает из-за того, что ты так ловко избавилась от него в Ле-Кротой.
Лианна попыталась вырваться, но тут же оказалась в крепких объятиях Ранда, пленницей его страстного шепота.
— А что касается нас, баронесса, то мы пропустим сегодняшний фейерверк и устроим свой собственный.
Подавляя нахлынувшее на ее желание, она сказала:
— Но Шионг собирается устроить нечто необычное с синим кобальтом, который он добавил для того, чтобы взрыв был ярче…
Жаркое дыхание Ранда шевелило прядь волос на ее виске.
— Мое желание любить тебя горит ярче любого пушечного заряда. Да и ты под маской своего безразличия пылаешь так же сильно, как и я.
Лианна хотела возразить ему, но, ослабев от внезапно охватившего ее желания, лишь чуть слышно пролепетала:
— Он применил немного желтой меди, чтобы придать огням оттенок…
Теплые губы Ранда были совсем близко.
— Тихо, Лианна. Я покажу тебе такие огни, которые ты никогда не увидишь в фейерверке.
