Глава 5
Макон
Жерар вытащил из кабины рюкзаки и следом за ними — меня. Мы свернули в темную боковую улочку на окраине, где, по словам водителя грузовика, располагался недорогой пансион, где имели обыкновение ночевать «шоферы-дальнобойщики». Жерар довольно бодро переставлял ноги, таща поклажу; я смотрела на него с завистью, с трудом плетясь следом.
Холл маленького отеля почти не отличался от прихожей частного дома, разве что стойка администратора возвышалась у начала крутой винтовой лестницы. Она служила подпоркой для массивного бюста не в меру накрашенной девицы с беспорядочной копной бесцветных волос, явно травленных перекисью. Стало ясно, что шоферов привлекала не только дешевизна уютного пансиона.
Вульгарного вида особа во все глаза уставилась на Жерара — его неописуемая краса произвела на нее неизгладимое впечатление. Потом удостоила презрительным взглядом и мою скромную персону. Вероятно, она сочла меня недостойной сопровождать столь грандиозную личность. Украдкой бросив взгляд на висевшее в простенке зеркало, я была вынуждена мысленно с нею согласиться. Отсутствие косметики представляло всеобщему обозрению серую от усталости физиономию с темными кругами под потухшими глазами; короткие волосы стояли торчком; помятая белая блузка откровенно соскучилась по стиральному порошку. Ни открывшаяся моему взору картина, ни насмешливость юной вакханки не придали мне бодрости и уверенности.
Как бы в противовес моим ощущениям, Жерар вдруг обнял меня за плечи. Отстраняться не было сил. Он вступил в переговоры с нашей обольстительной хозяйкой. Я едва улавливала смысл произносимых фраз, но все-таки поняла, что речь шла об одном номере на двоих. Это меня несколько огорошило; я сделала попытку вывернуться из-под руки, лежавшей на плече, но почувствовала, что нахожусь в крепких тисках. Не дав опомниться, Жерар подтолкнул меня к лестнице и взвалил на плечи оба рюкзака.
«Ничего себе!» — только и успела подумать я, поднимаясь наверх на негнущихся одеревеневших ногах. Жерар отпер дверь на втором этаже и почти втолкнул меня в крошечную комнатушку. Всю обстановку составляли широченная кровать и низкое кресло с потертой обивкой, загнанное в самый угол. Другая дверь, вероятно, вела в ванную.
Я застыла посреди комнаты и кинула на Жерара испепеляющий взгляд, который, на самом деле, вполне мог оказаться просто растерянным.
Вся решимость моего спутника вдруг куда-то испарилась. Я отметила, что впервые вижу его сконфуженным. Он пожал плечами и выразительно погремел мелочью в кармане. Дураку ясно, что у нас не осталось денег, чтобы снять два номера в этой дыре. Все объяснялось столь обыденными причинами, что стало даже немного обидно. За весь день мне еще ни разу не удалось правильно понять мотивы поведения этого человека!
Я представила эту сцену со стороны и невольно хмыкнула. Через две секунды мы уже сидели рядом на своем «брачном» ложе и безудержно хохотали, выплескивая все напряжение, накопившееся за этот безумный день.
Наконец Жерару удалось перевести дух.
— Отправляйтесь в ванную, а я спущусь вниз за вторым одеялом, — и он вышел, оставив меня наедине с мылом, губкой и потоками теплой воды.
Растираясь белым махровым полотенцем (к счастью, безукоризненно чистым), я снова ощутила себя человеком. Не могу сказать, что жизнь казалась прекрасной, но уж сносной — во всяком случае. С сожалением покидая царство мыла и горячей воды, я накинула на голое тело простыню и проскользнула к постели мимо раскинувшегося в кресле Жерара. Пожелав спокойной ночи, он тут же занял мое место в ванной.
Я заснула, едва успев донести голову до подушки, и не слышала, как он вернулся и улегся рядом; только почувствовала сквозь сон его пальцы, осторожно сжавшие мою руку и тут же отпустившие ее. Это прощальное рукопожатие почему-то породило в моем дремавшем сознании мысль о том, что в течение всего дня я ни разу не вспомнила о Симоне. Вероятно, я спала с глупой улыбкой на губах.
Проснулась я оттого, что было очень жарко — вечером мы забыли задернуть шторы и теперь солнце залило убогую комнатенку расплавленным золотом. Вероятно, время было не раннее. Я сразу открыла глаза и обнаружила, что лежавший рядом совершенно посторонний мужчина тоже уже не спал.
Он смотрел на меня, но я не могла поймать его взгляд, обращенный не на лицо, а несколько ниже. Проследив его направление, я с ужасом уставилась на собственное, совершенно обнаженное тело, вскрикнула и натянула одеяло до самого подбородка. Проклятая привычка спать без одежды! Ее может себе позволить только «секс-символ эпохи», коим я себя отнюдь не считала. Интересно, как давно проснулся Жерар?..
У меня было ощущение, что меня застукали за каким-то неблаговидным занятием, хотя по логике вещей его следовало бы испытывать Жерару. Он не торопясь отвернулся. Мне показалось, что на его губах промелькнула легкая улыбка. Снисходительная или просто добродушная? У меня не было времени на подобные размышления; я вскочила, завернувшись в простыню, и отправилась в ванную одеваться. Когда я вышла, Жерар был полностью готов к выходу. Наскоро позавтракав в столовой пансиона, мы подхватили рюкзаки и отправились к шоссе, где Жерар сразу сумел остановить очередной грузовик.
