Начало вместо конца
Моя голова раскалывалась, непролитые слезы резали глаза. Не знаю, как долго я сидел, опустошенно глядя в окно и не находя ответа.
Раздался сигнал селектора. Я устало подошел к столу и снял трубку.
— Да, Микки.
— К вам пришла Сандра Уоллес.
Я на мгновение заколебался. Часы на столе показывали без нескольких минут шесть. Затем принял решение.
— Пригласите ее, — сказал я.
Дверь открылась, и в кабинет вошла Сандра. Она казалась воплощением энергии и жизненных сил. Ничто в этом мире, похоже, не могло ее сломить. В этом я был уверен. Она так отличалась от Элейн.
Ее голубые глаза смотрели на меня.
— Здравствуй, Бред, — тихо сказала она, остановившись у двери.
— Сэнди, — ласково произнес я. — Заходи.
Она медленно прошла вперед.
— Как дела?
— Все в порядке, — устало промолвил я.
— Я рада, что твой сын поправился, — сказала Сандра.
— Спасибо, — отозвался я.
Интересно, как она узнала об этом?
— Почему ты в Нью-Йорке?
— У меня есть для тебя письмо, — сообщила она.
— От мистера Брэйди? — спросил я.
Она покачала головой.
— Нет.
Я вопросительно посмотрел на Сандру.
— От миссис Шайлер, — сказала она.
В первый миг смысл ее слов не дошел до меня.
— От миссис Шайлер? — глупо спросил я. — Но она... она...
— Знаю, — тихо произнесла Сандра. — Я услышала об этом сегодня утром. Мистер Брэйди потрясен.
— Как оно попало к тебе? — спросил я. — Ты, с ней виделась?
Она снова покачала головой.
— Нет. Оно пришло утром с почтой.
Сандра вынула из сумочки конверт. Протянула его мне. Он был вскрыт. Я поглядел на девушку.
— Первый конверт адресован мне. Внутри лежит второй. Он — для тебя.
Я поднял язычок конверта. Знакомый тонкий запах духов долетел до меня. Я закрыл глаза. Увидел перед собой Элейн. Вытащил внутренний конверт. Он был заклеен. Я разорвал его. Посмотрел на Сэнди. Она по-прежнему стояла в кабинете.
— Я подожду в приемной, — сказала Сандра.
Я покачал головой.
— Останься здесь.
Она подошла к дивану и села. Я опустился в кресло и начал читать письмо Элейн. Ее почерк был аккуратным, убористым, он не выдавал волнения. Очевидно, садясь писать, она уже все обдумала и была тверда в своем решении. Письмо было датировано позавчерашним днем.
+++
"Мой дорогой Бред!
С того момента, как мы расстались в аэропорту, я постоянно молюсь за тебя. Я очень хочу, чтобы твой сын поправился. Это для меня важнее всего на свете.
Думая о нем, я поняла, какими мелкими и глупыми эгоистами мы оказались. Мы, собравшиеся пожертвовать всем ради мгновенной страсти.
Ведь на самом деле это — все, что нас связывало.
Это я тоже поняла. Моя жизнь уже прошла, и я пыталась занять немного твоей.
Кажется, я говорила о том, что ты напоминал мне Дэвида. У вас с ним много общего. Ты относишься к своей семье с тем же уважением и любовью, которые он испытывал к нам. Вот что в первую очередь привлекло меня в тебе, хотя я не сразу осознала это. Вы, — люди одного типа.
Оставшись после твоего отлета в одиночестве, я забрела на кладбище, где покоятся Дэвид и дети. Села на скамейку и посмотрела на памятник с уже выбитым моим именем. Там есть для меня место рядом с Дэвидом — то место, которое я занимала при его жизни. И тут мне пришло в голову — если я буду с тобой, я не смогу быть с ним и детьми. Мы никогда не окажемся снова вместе — мы, так много значившие друг для друга.
Я не хочу принизить мою любовь к тебе, просто моя любовь к Дэвиду и детям слишком велика.
Пожалуйста, не думай, что я предала нашу любовь.
Не могу выразить, что она значила для меня. Пожалуйста, думай обо мне хорошо и молись за меня.
С любовью, Элейн".
+++
Мои глаза весь день резало от слез, но сейчас мне стало легче. С моей души точно камень свалился. Я поднялся с кресла.
— Спасибо за то, что ты привезла мне его, Сэнди, — глухо сказал я.
Она встала.
— Я должна была привезти его. Я знала, что ты любил ее.
Я сделал вздох.
— Да, я любил ее.
Я не знал, с какой болью она жила, как сильно страдала. Я помнил лишь ее глаза, дымчато-синие, почти фиолетовые, с затаившейся в их глубине тоской.
Сандра подошла к двери.
— Мне пора возвращаться. Я обещала тете Hope вернуться домой к двенадцати.
— Тете Hope? — удивленно спросил я.
Она кивнула.
— Мистер Брэйди привел меня к себе домой и познакомил с ней. Он сказал, что хочет, чтобы я почувствовала себя его дочерью. Я некоторое время поживу у них.
Странная улыбка тронула ее губы.
— Любопытно, что ты сказал ему в тот день. Он превратился в совершенно другого человека. Даже начал мне нравиться. Оказывается, он очень мягкий и чуткий.
Надо только получше узнать его.
— Я рад, Сэнди, — сказал я, подходя к двери и глядя на девушку. — Теперь ты станешь добрей к ним обоим.
— Надеюсь, да.
Улыбнувшись, она подставила мне щеку, точно маленькая девочка.
Я поцеловал Сандру.
— До свидания, Сэнди.
Дверь закрылась за ней; я подошел к окну и распахнул его. Стоя там, я порвал письмо Элейн на мелкие кусочки, и они разлетелись в воздухе.
Это был конец, и это было начало. Начало новой жизни и нового понимания. Я ничем не отличался от других мужчин, забывавших, что осень — пора зрелости, и отчаянно гнавшихся за весенними страстями. Теперь я стал мудрее. Нельзя повернуть время вспять. Меня ждала жизнь с Мардж и детьми. Прекрасная жизнь. Теперь я знал, что имела в виду Элейн. Место рядом с близкими. Я сделал глубокий вдох. Холодный воздух заполнил мои легкие. Внезапно мне захотелось оказаться дома...
Я поехал к себе, и тут пошел первый снег. Когда я подруливал к гаражу, все вокруг побелело. Я остановился перед воротами и, сидя в машине, посмотрел на мой дом.
Все окна светились, даже в комнате Бреда; от них исходило теплое сияние. Перед домом стояло отцовское такси.
Я вылез из автомобиля и открыл ворота гаража. Петли, как всегда, пронзительно заскрипели. Я снова сел в машину и загнал ее в гараж.
— Папа! Папа! — услышал я голос Джини.
Я выбрался из машины; дочь кинулась в Мои объятия Я поцеловал ее.
— Как дела у моей девочки?
— Отлично! — бодро ответила она, затем перешла на шепот. — Надеюсь, ты не забыл о подарке для мамы. Она приготовила тебе потрясающе красивые часы.
Джини зажала рот рукой.
— Господи! Я проболталась. Обещала маме молчать!
Я улыбнулся дочери. Наверно, она рассказала Мардж о моем подарке. Джини никогда не умела хранить секреты.
— Ничего, милая, я тебя не выдам.
Я взял с сиденья коробку, присланную скорняком.
Сунул ее под мышку. Затем, взявшись за руки, мы с Джини зашагали к дому. Снег поскрипывал у нас под ногами.
Назад: Глава 32
На главную: Предисловие
