ГЛАВА 20

– Офис мистера Мендельсона.

– Мисс Мейпл?

– Да.

– Говорит, э… – Фло запнулась, боясь назвать себя. – Мое имя…

– Я знаю, кто вы, – сказала мисс Мейпл, узнав голос Фло Марч, поскольку однажды разговаривала с ней, предупреждая, что та тратит слишком много денег.

– Меня зовут Ред Хоулихэн, – выпалила Фло, вспомнив, что Жюль им пользовался, чтобы замести следы.

– Да, да, я знаю.

– Я не получила чек.

– Я знаю.

– Прошло уже две недели.

– Знаю.

– Где же он?

– С ним возникли проблемы.

– Какие еще проблемы? Мне же полагается постоянная выплата.

– Думаю, вам лучше связаться с Симсом Лордом.

– Пришло много счетов. В доме рабочие переделывают стенные шкафы. Нелли Поттс говорит, что они члены профсоюза, и им надо платить вовремя.

– Послушайте, – прервала ее мисс Мейпл. – Думаю, вам прежде всего следует сказать рабочим, чтобы они приостановили работы. И сообщить Нелли Поттс, что больше вы ничего в доме не собираетесь переделывать. Затем позвоните Симсу Лорду. Вы знаете Симса Лорда?

– Да, немного, но никогда с ним не встречалась.

– Я дам вам его телефон.

– У меня есть номер его телефона. Жюль оставил здесь свою записную книжку.

– А, так вот она где. Мы искали ее повсюду. Я пошлю кого-нибудь забрать ее.

– Не надо. Я не отдам ее вам.

– Послушайте, Фло. Вы должны понять. Это моя работа. Я только выполняю то, что мне поручено.

– Это из-за нее? Из-за нее, да?

– О ком вы говорите?

– Вы, черт возьми, прекрасно понимаете, о ком, о Паулине.

– Вы должны понять, что я не могу говорить. Вы должны позвонить Симсу Лорду. Он занимается всеми этими вопросами.

В голосе мисс Мейпл Фло услышала доброжелательность.

– Мисс Мейпл, вы слушаете?

– Да, но мне надо уходить.

– Вы пойдете к нему домой?

– Да.

– Пожалуйста, передайте ему. Скажите ему, что она запретила давать мне деньги. Он бы не допустил этого.

Дело в том, что мисс Мейпл решила не передавать просьбу Фло не потому, что она не сочувствовала ей. Каждый день, во второй половине дня, за ней заезжал Джим, шофер Мендельсонов, чтобы отвезти ее в «Облака», где она проводила с Жюлем не более пятнадцати минут. Доктор Петри и мисс Туми считали, что на это время он способен сосредоточить свое внимание, после чего утомлялся, и ему был необходим отдых. За такое короткое время мисс Мейпл информировала его о делах в офисе, о котировке на бирже, о многочисленных звонках доброжелателей из деловых и финансовых кругов, желавших ему скорейшего выздоровления. В большинстве случаев Жюль только кивал головой, соглашаясь или не соглашаясь, и лишь иногда улыбался, когда слышал знакомое имя делового партнера, звонившего справиться о его здоровье. Когда он пытался говорить, то голос его звучал, почти как шепот, и эти усилия очень утомляли его. Мисс Мейпл была поражена физической слабостью еще недавно такого здорового и живого человека, с которым она проработала много лет. Она знала, что он придет в ярость, если узнает, что еженедельный чек для Фло Марч не выплачивался уже две недели. И она прекрасно понимала, что вспышка ярости может укоротить его жизнь.

В свое время Фей Конверс имела немало любовных связей с женатыми мужчинами. Поэтому она сочувствовала положению красавицы соседки, которая очень переживала за своего женатого любовника Жюля Мендельсона.

– Я когда-нибудь рассказывала тебе о сенаторе Платте из Вайоминга? – спросила Фей у Глицерии.

– Нет, мэм.

– Джек Уорнер угрожал мне, что расторгнет со мной контракт, если я не порву с ним. Это произошло после того, как миссис Платт заявила, что расскажет обо всем Дороти Килгаллен. Тогда фильм «Площадь Риттенхауз» был на выходе, и Джек не собирался рисковать своими деньгами. «Порви, Фей, иначе…» – говорил он. Таков был Джек. Боже, как я его ненавидела.

– Да, мэм.

– Потом был Гарри О'Делл. Я снималась в картине с Кэгни, и он нас познакомил. У Гарри были миллионы. Я рассказывала, что сделала Эдит О'Делл?

– Нет, мэм.

Фей Конверс чувствовала себя очень неловко, будучи близкой подругой Паулины Мендельсон и постоянной гостьей в «Облаках». Да и Жюль несколько раз давал советы, куда вложить капитал, после чего будущее ее было обеспечено. Она понимала, что ей лучше держаться подальше от своей соседки. Хотя она ей понравилась. Она также подозревала, что Сирил Рэтбоун, который, казалось, был в курсе всех подробностей этой связи, планирует написать более серьезную статью об этом, чем просто упомянуть в своих колонках сплетен.

В последний раз, когда она виделась с Фло, Фей ее предупредила:

– Что бы ни было, Фло, не рассказывай ничего Сирилу Рэтбоуну. Он опасен.

Глицерия продолжала по утрам навещать соседку. Она заметила, что Фло Марч не одевается, как прежде. Она надевала махровый халат и с утра до вечера ходила в нем. Она также обратила внимание на то, что Фло пьет не только «Дайет коку». Иногда она открывает бутылку белого вина и выпивает бокал или два.

– Что-то не слышно больше стука молотков, – сказала однажды Глицерия.

– Рабочие прекратили работу, – ответила Фло.

– Почему?

– Мне нечем им платить. Я не получала денег уже три недели.

– Я не знала, что твой джентльмен – это Жюль Мендельсон.

– Не знала?

– Ты никогда не говорила, как его зовут. Ты всегда говорила: «Не приходи после половины четвертого». Я не знала, что этот джентльмен – Жюль Мендельсон.

Она произнесла «Мендельсон» таким тоном, что Фло посмотрела на нее.

– Ты знаешь Жюля Мендельсона? – спросила она.

– Да, мэм.

– Откуда?

– Мой брат – его парикмахер.

– Уилли? Уилли, который бреет Жюля каждое утро вот уже двадцать пять лет? Он твой брат?

– Да, мэм. Ты знаешь Уилли?

– Нет, но я слышала о нем.

– Мистер Мендельсон дал Уилли денег, чтобы открыть собственный салон на бульваре Сансет.

Фло уставилась на подругу.

– Скажи-ка, Глицерия…

– Да, мэм?

– Уилли продолжает ходить в «Облака» каждое утро, чтобы брить его?

– Да, мэм.

– Даже сейчас, когда он так болен?

– Да, мэм.

Когда Марти Лески, глава «Колосс Пикчерс», вошел в салон Уилли на бульваре Сансет, как всегда, предварительно не условившись о времени, не было ничего удивительного, что Джоэля Циркона, агента, обычно заранее предупреждавшего о своем приходе, но считавшегося не более, чем подающим надежды в своем бизнесе, попросили уступить место Марти. Джоэль Циркон был только рад побеспокоить себя, чтобы оказать услугу Марти Лески. Несколько слов, которыми они перебросились, с точки зрения Джоэля, могли сыграть очень важную роль в продвижении его карьеры.

– Мы встречались на обеде у Каспера Стиглица, мистер Лески, сказал он.

– Возможно, возможно, – ответил Марти, который, конечно же, не помнил его и вовсе не желал вести разговор с агентом, делающим карьеру.

– На том приеме, где были Паулина и Жюль Мендельсон, – продолжал Джоэль.

– Возможно, возможно.

– И Арни Цвиллман, и Амос Свэнк, – добавил Джоэль, стремясь продлить разговор с главой студии как можно дольше.

– Верно. Ты готов принять меня, Уилли? – крикнул Марти и исчез за занавесками кабинки, где Уилли красил волосы одному из своих клиентов-знаменитостей.

Пока Джоэль ждал, когда Уилли закончит красить волосы Марти, он воспользовался моментом, чтобы «сделать шмуц», как на еврейский лад он называл болтовню, с Луп, регистраторшей, и почитать газеты. В газете его внимание привлекло сообщение, что Гортензия Мэдден, литературный критик «Малхоллэнда», «возможно, обнаружила потерянную рукопись романа Бэзила Планта «Ленч при свечах», его знаменитого неоконченного романа». Но интерес к сообщению пропал, как только он кончил его читать.

В это время обитая кожей входная дверь салона открылась, и вошла молодая женщина. Она постояла в нерешительности у двери, как бы не зная, остаться или уйти. Наконец направилась к столу регистратора.

– Могу я поговорить с Уилли? – тихо спросила она.

– Вам назначено время?

– Нет.

– Он не делает женские прически.

– Я пришла не для этого.

– Ваше имя?

– Мое имя ничего ему не скажет.

– Он занят с клиентом.

– Не могли бы вы спросить у него, не может ли он выйти на минуту?

– У него Марти Лески, глава «Колосс Пикчерс», – с важным видом сказала Луп. – Я не могу просить его бросит клиента.

– Я подожду, – сказала Фло и села напротив Джоэля Циркона.

Луп посмотрела на нее и заметила по стилю прически, что она сделана у Пуки, обратила внимание на костюм, сшитый по последней моде, на сумочку и туфли, явно купленные в дорогом магазине. Она встала из-за конторки и прошла вглубь салона.

– Фло? – спросил Джоэль Циркон. – Ты ли это? Фло посмотрела на Джоэля Циркона и улыбнулась.

– Привет.

– Я – Джоэль Циркон. Помнишь меня? По кафе «Вайс-рой»? Ты обычно обслуживала меня по утрам.

– Два яйца всмятку, поджаренная булочка, семга и кофе, – сказала Фло.

Джоэль рассмеялся.

– Все помнишь.

– Ты можешь пригласить девушку из кафе и так далее и тому подобное.

– Ты выглядишь на миллион долларов, Фло. На десять миллионов. Спорим, ты не знаешь, где я видел тебя в последний раз.

– Конечно, не знаю.

– На похоронах Гектора Парадизо.

– Господи.

– Ты плакала, верно? А парень, что сидел позади меня в церкви «Доброго Пастыря», Филипп Квиннелл, тот, что писал сценарий для Каспера Стиглица, пока его не уволили, передал тебе платок. Верно?

– Ты сказал, что Филиппа Квиннелла уволили? – спросила Фло.

– Ты разве не слышала? Ну и история!

– Что же случилось?

– Ты когда-нибудь слышала о миллиардере по имени Жюль Мендельсон? Живет в одном из огромных особняков на горе?

У Фло Комок в горле застрял. Джоэль еще рот не открыл, а она уже знала, что он ей расскажет.

– Этот парень Мендельсон ненавидит Филиппа Квиннелла. Почему? Не знаю. Но он позвонил Марти Лески и попросил его избавиться от Квиннелла. – Имя Марти Лески он произнес почти шепотом и указал на кабинку, где Марти красили волосы, чтобы предупредить ее, что глава студии находится здесь, собственной персоной. – Или, – ты только представь, – или, говорит, я не выполню своего обещания дать пять миллионов долларов на строительство своего крыла в Окружном музее Лос-Анджелеса, а для Марти это многое значит. Поэтому Марти позвонил Касперу и приказал лишить его работы. Каспер сам рассказал мне.

Фло пристально посмотрела на Джоэля Циркона, но промолчала. Затем встала, словно собираясь уйти.

– Но я еще не сказал самого главного, – продолжал Джоэль. – В этот же день у Жюля Мендельсона случился сердечный приступ в доме какой-то девчонки, с которой он путается, где-то в каньоне Куолдуотер, и сейчас его жизнь висит на волоске. Идеальная справедливость, или как иначе все это назовешь?

Фло направилась к выходу. Она уже открыла дверь, и в этот момент позади нее раздался голос:

– Мисс? Вы хотели меня видеть?

Фло обернулась и увидела Уилли. Она взглянула на Джоэля Циркона и заметила, что он наблюдает за ними.

– Где здесь можно поговорить с вами с глазу на глаз, всего минуту? – спросила Фло.

– Пройдите сюда. Мой клиент сейчас в красильной комнате. Займусь тобой через десять минут, Джоэль. Может быть, через пятнадцать.

– Я подруга вашей сестры. Уилли взглянул на Фло.

– Не знал, что у моей Глици такие шикарные подруги. Фло открыла сумочку и вынула письмо.

– Меня зовут Фло Марч. Я очень близкая подруга Жюля Мендельсона. Я знаю, что вы бреете его каждое утро, даже сейчас, когда он болен. Не передадите ли вы ему это письмо? Оно очень важное. Очень. Он будет вам очень благодарен за это. Обещаю.

Уилли посмотрел на письмо. На конверте было написано только одно слово «Жюлю».

– Это конфиденциально, как я понимаю? – спросил он.

Фло кивнула.

– Никто не должен видеть его?

– Да, да, только Жюль. Никто больше.

– Эй, Уилли! Долго ты, черт возьми, собираешься держать меня здесь? – закричал Марти Лески из красильной комнаты.

Уилли положил письмо в задний карман брюк и похлопал по нему. Улыбнувшись Фло, он повернулся и пошел к Марти Лески.

Вечером того же дня за обедом в ресторане «Мортон» Джоэль Циркон сказал Моне Берг:

– Сегодня я разговаривал с Марти Лески.

– Разговаривал с кем? – спросила Мона ревниво.

– Я сказал, что разговаривал с Марти, – повторил Джоэль, которого охватила нервная дрожь при виде того, какое впечатление на Мону произвело произнесенное им имя. – Спорим, ты не знаешь, что он красит волосы.

– Конечно, знаю, – сказала Мона.

Ближе к ночи, проводив Мону Берг домой, Джоэль Циркон отправился в «Мисс Гарбо». Там он сказал Мэннингу Эйнсдорфу:

– Видел сегодня Фло Марч. Помнишь ее? Официантка. Вела себя очень странно.

На следующий вечер у двери дома Фло Марч зазвонил колокольчик. Фло сидела перед телевизором и смотрела один из старых фильмов с Фей Конверс, попивая белое вино из нового бокала. Она никого не ждала, а потому встала и выглянула сквозь задернутые шторы окна, выходящего на двор перед входной дверью. Она увидела свет фар машины, но саму машину не разглядела. Она вышла в холл.

– Кто там? – спросила она, не открывая дверь.

– Олаф.

– Не знаю никакого Олафа.

– Я один из санитаров, ухаживающих за мистером Мендельсоном. У меня для вас поручение, мисс Марч.

Фло открыла дверь. Олаф оказался рослым молодым человеком, одетым в белую майку и белые брюки.

– Входите, – сказала Фло.

– Я только что сдал свою смену, мисс Марч. Он получил вашу записку от Уилли сегодня утром. Не знаю, о чем она, но он очень расстроился. Хозяйка следит за ним, как ястреб, понимаете, и мисс Туми, медсестра, тоже.

– Ну и..?

– Я единственный, кто может поднять его и отнести в ванную комнату, поэтому я довольно много времени провожу с ним наедине. В пятницу я должен отвези его к врачу на кардиосканирование, которое они не могут провести на дому. Он собирается заехать сюда во время ленча. Просил передать вам, что мистер Лорд тоже приедет. Он сказал, чтобы вы ни о чем не беспокоились.

Глаза Фло наполнились слезами.

– Спасибо, Олаф. Когда? В какое точно время они приедут?

– В пятницу, в двенадцать-в половине первого. Может быть, в час. Точно не знаю. Зависит от того, сколько времени займет сканирование.

– Стоит мне приготовить для него ленч? – спросила Фло, начиная волноваться.

– Что-нибудь легкое.

– Как замечательно! Я приготовлю все, что он любит. А вы? И Симс Лорд? Вы останетесь здесь на ленч?

– Для меня не стоит ничего готовить.

– Ну, нет. Я с удовольствием приготовлю, обязательно. О, как мне отблагодарить вас, Олаф. Я так беспокоюсь о нем.

– Я все знаю о вас. Он рассказал. Мы стали с ним очень близки, и мне кажется, он тоже недолюбливает эту мисс Туми.

– Да вы проходите. Хотите выпить? У меня есть открытая бутылка белого вина.

– Нет, благодарю, мисс Марч. Я должен возвращаться на гору. Я приехал на «бентли». Он хочет, чтобы я привык управлять этой машиной, потому что не хочет, чтобы машиной правил Джим, когда он поедет сюда в пятницу.

Магнитофонная запись рассказа Фло. Кассета № 20.

«Я часто задумывалась, почему у Жюля нет детей. Мне всегда казалось, что ему бы хотелось иметь младшего, маленького Жюля, кому он мог бы оставить все свои деньги. Он ненавидел, когда о нем писали газеты, но, без сомнения, ему нравилось видеть свое имя на зданиях или различных сооружениях, а что могло быть лучшим памятником для увековечивания его имени, если не ребенок? Однажды я спросила его об этом. Я думала, может быть, Паулина не хочет иметь детей, но Жюль сказал, что нет, дело не в ней, а в нем. Может быть, это как-то связано с тем, что случилось в Чикаго, с той девушкой в отеле «Рузвельт»? Может быть, он думал, что это связано с генами.

Мне бы очень хотелось иметь от него ребенка. Он не знал, что в последний год я не пользовалась противозачаточными средствами».