Они не перестают играть эту чертову песню. Сай Ортис чуть не выскочил за шкалу, когда крутил ручку радиоприемника, но не имело значения, какую бы станцию он ни слушал: после этого убийства все играли посвящение Кинка женщинам-самозванкам. Следующим была пародия этого дурацкого Ола Янковича под названием «Лайла». Но она мало что могла добавить к оригиналу.

Не удивительно, что офисы начинающих артистов оказались в дерьме. Спонсор, пресса, студия – весь Голливуд, казалось, хотел нажиться на «Троих на дороге», а теперь спасал свое. А у этой старой шлюхи Лауры Ричи хватило наглости позвонить ему домой ночью по личному телефону и спросить, видел ли он когда-либо Лайлу или Джан Мур голыми.

Когда Сай Ортис пришел в свой офис, рядом с дурочкой за конторкой лежал экземпляр «Информер» с явно комбинированным фото на обложке и кричащим красным заголовком: «Скандал в конце дорожного шоу».

– Что ты собираешься делать, когда уйдешь отсюда? – спросил Сай девицу.

– Не знаю, – ответила она, мигая.

– Очень плохо, потому что ты здесь больше не работаешь! – заявил Сай, схватил газету, смял ее и разорвал на мелкие кусочки. Потом швырнул на пол, растоптал ногами и прошел через стеклянную дверь в холл. Там его ждала секретарша.

– Есть что-нибудь от мистера Ди Геннаро?

– Нет. Он все еще под воздействием успокоительного. Но был звонок из больницы, мисс… Я хотела сказать о состоянии мистера Кайла. – Она сделала паузу. – То есть я сказала бы, что он мертв.

– Да мне-то какое дело? – пролаял Сай Ортис. – Эта сука, я хотел сказать, этот сукин сын все равно был не лучше, чем мертвый.

Черт, он не мог дышать! Сай прошел в кабинет и стал рыться в ящиках конторки. Он чувствовал, будто грудь его разрывается. Если Сай не побережется, то попадет в морг и окажется рядом с этим уродом. Он попытался считать, чтобы восстановить дыхание. При этом Сай заметил, что рядом с его многокнопочным телефоном лежит пачка розовых сообщений. Он пробежал по ним взглядом. Все клиенты вскоре будут экс-клиентами! Конечно же, каждого из этих уродов вызовут на «тяжбу по условиям контракта». Конечно. У этих свинячьих детей нет ни привязанности, ни совести. Они ринутся звонить Майклу Овитсу, Си Эм Ай, Си Эй Эй и другим агентам так, что провода будут плавиться. Все распадается! У Марта полный упадок сил, Шарлин оказалась извращенкой, Джан Мур – хирургическим трюком, а чертова Лайла Кайл – мужчина! Там в телесети взбесились, грозятся аннулировать шоу. Хайра Фландерс был убит, да и все другие спонсоры спасались бегством. Боже, Сай легко отделается, если эти торгаши не потащат его в суд. А они наверняка станут судиться, и это обойдется ему в миллионы!

Хуже того! Голливуд построен на лицемерии, но у него своя вера. На коне ты герой, но только свалился – и сразу же стал мертвее мертвого. Боже! Сай поморщился. Что говорили эти гринго в понедельник вечером у Мортона? Сай чуть не заерзал на стуле, подумав об этом. Их ухмылочки, когда он проходил мимо их столиков, подавленные смешки. Шутки о мокрых спинах и чиканос! Ух, он и сейчас их слышит.

Необходим контроль убытка. Быстро. Но не слишком ли поздно ставить заплаты? Да, он может спасти Джан Мур. «Рождение звезды» все еще хит, да еще какой! Джан сможет выудить еще одну крупную роль. Фактор любопытства вовсю работает на нее. Тот телесценарий о проститутке, усыновившей двоих детишек, может сработать. Тем временем Сай подаст в суд на «Информер» и эту суку, Лауру Ричи. Нет, это долго и дорого. Сай сморщился и профилактически подышал из респиратора.

Да, так он и сделает. Позвонит Хефнеру. Это не для Кристи. Он идет вверх. Центральный план, неразмытые снимки из фильма. Свежее горячее мясо. Джан покажет им все, и тогда они быстренько вставят ее в другой телефильм. Теперь сучка будет делать все, что ей скажут, если хочет выжить. Разве это дерьмо не сработало для Мадонны? К тому же есть семья Смитов. Очевидно, что Дин не братец! Они будут судиться со всеми газетенками в пользу Шарлин, и, возможно, она будет помолвлена или, еще лучше, выйдет замуж. Тогда церкви и моральному большинству придется заткнуться и взять все обратно. Так что остается только Лайла. С ее смертью «Трое на дороге» может быть и пойдет дальше, когда Марта выйдет из шока. Или даже раньше, с другим режиссером. А этого урода Кайла надо заменить, в конце концов найти свежее мясо в Голливуде не так уж трудно. Всего неделю назад Сай решил заменить Шарлин и Джан. Теперь он заменит Лайлу и оставит двух других. Сохранив двух из трех, шоу имеет хорошие шансы выжить.

Итак, по существу остается единственная проблема – Марти. Он несет чушь и лепечет, ну так и что? Несколько недель в доме отдыха и он опять, как огурчик. «А возможно, – думал Сай Ортис, – нужно заменить и Марти. Положим, идеи, формат – все это его, но теперь уже все на ходу. Возможно, этот мальчишка помощник режиссера из «Рождения» (Как его там? Джоель Нечто.) сможет с этим справиться. А что, собственно, там делать?»

Еще за четыре дня осады Сай сумел удержать начинающих и собрался сам, непрерывно отражая атаки средств информации, кинопроизводства, теле– и киносети и спонсоров. Каждый подонок, которого он раньше имел, как хотел, считал своим долгом прийти в его офис и быть выслушанным. Каждый сукин сын имел что ему сказать. Да пошли они все… Число зрителей у «Троих на дороге» побило прошлым вечером все рекорды. Так что теперь все, что было надо Саю, это заменить Лайлу и Марти и, как они говорили, удерживать шоу на дороге.

Зазвонил внутренний телефон.

– К вам мисс Мур.

– Впустите.

Матерь Божья, Сай не был готов к встрече с этой тварью с ее чертовыми взглядами и мнениями. Сегодня, по крайней мере, ее надо держать в узде. Навидался он этих талантов, когда им впервые приходит в голову: то, что им дает публика, она может так же и отобрать. Посмотри, какой покорной стала Крайстал. Сай улыбнулся самому себе, ему нравились таланты покорные, покорные и напуганные. Так они становились гораздо почтительнее. Конечно, пока они не впадают в панику.

Как он понял, Джан Мур была озабочена, но не напугана и, уж конечно, не в панике. Вероятно, ее успокоил успех «Рождения», она поняла, что Сай был прав, предрекая это. И перспектива продолжать в «Трех четвертях» с возможным увеличением ее роли позволила Джан держаться. К тому же снимки в «Плейбое» и «Пентхаузе» заставят прекратить болтовню о пластической операции. Хорошая стратегия, и Джан наконец оценит его. Сай отложил респиратор, готовый успокоить расстроенный и напуганный талант.

Только Джан вовсе не казалась ни расстроенной, ни напуганной. Она была как всегда красива и спокойна. На ней были эти чертовы джинсы и простой белый свитер, но Сай не мог ни на минуту перестать думать о том, что было под ними. Он улыбнулся, Джан не ответила. Господи, что же сейчас выкинет эта шлюха?

– Привет, Сай! – сказала она и села напротив. – Я пришла, чтобы воспользоваться своим правом замены.

– Каким правом?

– Уйти из «Трех четвертей».

– Что?

– Я ухожу, Сай. Ты вставил это в контракт, теперь я этим воспользуюсь.

– Да что, черт возьми, ты мелешь? – сузил глаза Сай. – Знаю, что у тебя есть другие предложения. Действительно, я читал несколько сценариев, но не надо выбрасывать ребенка вместе с грязной водой.

– Все, Сай. Вышвырни с водой и ребенка, все равно. Я ухожу. Прочь «Три четверти», фильмы, рекламу косметики, я ухожу из бизнеса.

В дверь просунула голову секретарша Сая. Не обращая внимания на Джан, она сказала:

– Ваша жена на линии.

– Какая? – буркнул Сай.

– Сандра.

– Да никакая она не жена! Какая линия? Сай нажал на указанную секретаршей кнопку.

– Что? – прорычал он. – Нет! Не смей ходить в клуб. Ни с кем не разговаривай. Нет. Особенно с Энн. – Энн была подругой его жены, замужем за репортером «Лос-Анджелес Таймс». – Так будь одинока! – приказал он и швырнул трубку, снова повернувшись к этой суке Мур.

– Послушай, – проговорил он насколько мог спокойно. – Ты все еще расстроена «Рождением». Ты явно излишне реагируешь. Я понимаю, ты чувствительна, ты актриса. Но надо смотреть на это как на вызов.

– Забудь об этом. Я ухожу.

– Джан, послушай. У меня великолепная идея, как всем им утереть нос. Я говорил с Гуччоне. Мы покажем им, что все эти сплетни лишь завистливая ложь. Мы дадим разворот. Восемь страниц. Боб обещал сам все отснять, и ты будешь роскошна. Все будет в увеличении, и ты окажешься на коне, как никогда. И ролей у тебя будет хоть отбавляй.

– Ладно. Я хотела бы сыграть Корделию.

– Что это за роль? Я видел сценарий? Как называется постановка?

– «Король Лир». Мы можем дешево получить на нее право.

– Забавно. Я слыхал о «Короле Лире». Шекспиру не везет.

– «Гамлет»?

– Да что угодно. Во всяком случае, Джан, оставь этот тон. Мы столько в тебя вложили, и я знаю, что это всего лишь этап, который тебе надо пройти. Раны известности, но худшее уже позади.

– Показать все мои прелести? – Джан засмеялась и покачала головой. – Забудь об этом, Сай.

– Не уверен, что ты понимаешь, о чем я пытаюсь тебе сказать. Послушай, все здесь подправляли внешность. Взять хотя бы Джексонов, все они столько оставили на операционном столе, что из этого можно было бы сделать целого орангутана. Тут нечего стыдиться. Понятно, что при нормальных обстоятельствах тебе это было не нужно. И обычно я этого и не рекомендую. Но речь идет о необычной угрозе твоей карьере. И хороший показ в прекрасном журнале…

– Сай, мне не по нутру шутка о Джексонах. «Пентхауз» не «прекрасный журнал», а Боб Гуччоне – антихрист. – Джан выдержала паузу, а затем улыбнулась и продолжила: – Во всяком случае это не сработает. Шрамы слишком явны.

– Шрамы? Погоди. О чем ты толкуешь?! – воскликнул Сай Ортис, вцепившись в респиратор. – Ты что, хочешь сказать, что вся эта чепуха – правда?

– Да, именно так, – ответила Джан, глядя прямо ему в глаза.

– Итак, ты вся в швах. Как Франкенштейн? – почти провизжал Ортис.

– Мне не хотелось бы так ставить вопрос, но швов предостаточно.

– Итак, никакого «Пентхауза»?

– Никакого, – улыбнулась Джан.

– Так чему ты улыбаешься, черт возьми? – взревел Сай. – Ты знаешь, что это значит для тебя?

– Конец карьеры секс-бомбы? – спросила Джан, пожав плечами.

– А как насчет конца карьеры вообще? Не понимаешь? Иллюзия ушла. Все смотрят на экран и удивляются: «А где же шрамы?» Начинают искать, в чем же дело. Они загипнотизированы. Ни один продюсер, ни один режиссер не возьмут тебя.

Джан рассмеялась.

– Над чем, черт тебя подери, ты смеешься? – провизжал Сай.

– Подумала, как забавно: телешоу о трех самых сексуальных женщинах в Америке. Одна – Франкенштейн, другая спит со своим братом, а третья – вообще мужик!