ГЛАВА 35
Бет шла сзади с девушкой по связям с прессой, которую нанял Пол. Рэли шел впереди по аккуратно подстриженному газону, держась за руку репортера из журнала «Лайф». Фотограф, на чьей груди болтались три камеры, показывал, чтобы они шли к группе эвкалиптов рядом с озером.
Бет подумала, какой сегодня чудесный день. Небо было ярко-синим, и по нему проплывали небольшие пухлые облачка.
Правда, как только Рэли вернулся домой, каждый день стал прекрасным! У нее на глаза навернулись слезы, когда Рэли наклонился и обнял щенка, который прыгал у его ног.
Где он был долгие две недели и почему он не желает говорить об этом? – снова подумала Бет. Как только она ни умоляла его, плакала, просила, чтобы он рассказал ей. Ни-че-го! Пол говорил с ним об этом часами. Потом настала очередь Дарби. Они увещевали Рэли, что, пока похититель на свободе, могут пострадать остальные дети. Что касается ФБР и детективов из отделения полиции в Беверли Хиллз – они просто сдались. Даже детский психиатр не смог выжать из него ни слова.
– Сплетничать и разбалтывать секреты просто нехорошо! – сказал им Рэли.
– Это совершенно другой случай, – заметил врач.
– Нет, это одно и то же, – настаивал Рэли.
Эти кошмарные недели, снова подумала Бет и вздрогнула. Она провела их в рыданиях и истерике, виня во всем случившемся только себя. Она снова и снова вспоминала каждую минуту и секунду того дня, когда малыш исчез. Она стояла у входа в магазин и болтала с Брэдом, не сводя глаз с Рэли. Он был рядом, давая автографы. Она и правда не сводила с него глаз, а он вдруг исчез, испарился. Представитель фирмы разговаривал с менеджером магазина. Закончив, он подошел и сказал, как хорошо все было организовано и как все прекрасно прошло. Он спросил, где Рэли, добавив, что у него, похоже, еще останется время, чтобы поиграть в гольф…
Бет впадала в истерику все больше и больше, пока они обегали все закоулки магазина, кладовки и офисы. Они проверили и каждую машину на тот случай, если Рэли влез на заднее сиденье, чтобы поспать. Хотя Рэли никогда не позволял себе подобного, и Бет понимала, что они напрасно тратят время.
Потом последовал звонок в полицию – нашествие черных и белых машин, звуки сирен, когда машины окружили магазин.
Озабоченные взгляды покупателей, их возбужденное обсуждение, когда они узнали, что случилось… Все были в ужасе, узнав, что пропал ребенок.
Бет сидела на стуле в офисе менеджера. Ей не хватало воздуха, и слезы лились ручьем, когда детектив пытался задавать ей вопросы. Брэд звонил по телефону, пытаясь отыскать Пола, который встречался с важными шишками где-то в районе бульвара Сансет. Она была так оглушена случившимся, что не расслышала даже вопль сирены, когда полицейская машина умчалась к ним домой, чтобы взять какую-нибудь вещь и дать понюхать собаке – может, та обнаружит его след!
Поиски шли везде, вопросы задавались абсолютно всем: детям, которые катались на велосипеде, пожилым леди, поливавшим газоны перед домом, всем покупателям супермаркета – и только что вошедшим, и уже покидающим магазин. И лишь одна дама вспомнила, что видела маленького светловолосого мальчика, который разговаривал с высоким блондином, но был ли это Рэли? Это мог быть любой мальчишка, пришедший за покупками с отцом.
Просто удивительно, в ужасе подумала Бет. У-ди-ви-тель-но! Рэли окружен охраной, помощниками, тренерами. Рэли прыгает с огромного здания, делает сложные упражнения, и они все охают и ахают. Все обожают его. Но уберите весь этот антураж, и он станет просто милым ребенком, одним из многих!
Потом рядом оказался Пол. Он обнимал ее и убеждал, чтобы она не винила себя, не комплексовала. Но это все было только видимостью, Бет знала, что на самом деле он был готов убить ее. Ей всего лишь раз доверили присмотреть за Рэли, и она с этим не справилась. Ребенок пропал!
Следующие часы прошли в тумане алкоголя, таблеток и истерии. Бет показалось, что там был врач и он сделал ей укол, чтобы она могла заснуть. До нее еще не начал доходить весь ужас свершившегося, пока не вышли газеты с их огромными черными заголовками. Пока она не включила телевизор и не увидела, как еще и еще раз показывают парковку супермаркета, полицейских, расспрашивающих людей, пресс-конференцию, где глава местного отделения ФБР отвечал на вопросы журналистов. Там присутствовали детективы из полицейского департамента Лос-Анджелеса. Они сказали, что их ободряет желание помочь множества разных людей. Во всех отделениях полиции телефоны раскалились от звонков: кто-то якобы видел Рэли в Торрансе, Лонг-Бич, Сан-Диего. И даже в Лас-Вегасе, Портленде и Орегоне.
Детективы говорили, что в ближайшие несколько часов все должно проясниться: наверняка прибудет записка с требованием о выкупе. Они предложили похитителю прийти самому и добровольно сдаться. Кадры из фильмов с участием Рэли появлялись на экране снова и снова. Было такое впечатление, что он уже погиб! Ферн пришла и сидела рядом с ней, держа ее за руку, пока Бет плакала и стонала. Пол, конечно, не желал ее видеть, он работал над собственным планом спасения Рэли, одновременно отвечая на звонки, которые шли со всего мира. Бет не могла разговаривать с этим ужасным Брэдом из рекламного агентства, когда он позвонил, чтобы сказать, как он сочувствует им, и спросил, не может ли он как-нибудь помочь. Каков лицемер! – гневно подумала она. Если бы он не начал заигрывать с ней и отвлекать ее, она бы не сводила глаз с Рэли ни на секунду. И тогда ничего бы не случилось. Как он мог себе представить, что она захочет говорить с ним!
– Я убью тебя, если Рэли не вернется домой целым и невредимым, – заявил ей Дарби.
– Не стоит беспокоиться, – шепнула она, не переставая рыдать. – Я сама убью себя!
Но было так много дел. По дому бродили сыщики, без конца расспрашивая ее. Раздавались звонки из газет, радио и телевидения, приходили репортеры. Люди глазели на нее. Туристские автобусы останавливались недалеко от их дома. У Бет почти не было времени, чтобы думать о Рэли, о его похищении. Получалось так, как будто рассказ о похищении был более важным, чем само похищение!
Со всего мира звонили важные личности с выражением сочувствия. Просто удивительно! Самый первый звонок был от секретаря миссис Эйзенхауер. Она желала знать, когда удобнее позвонить, чтобы выразить ей симпатию и надежду, что с Рэли все будет в порядке, как мать, она понимает ее чувства. Именно тогда Пол нанял Мегги Эдвардс заниматься связями с прессой по поводу похищения Рэли. Это было необходимо сделать, так как даже один звонок от Первой Леди нужно было как-то координировать с прессой: кто будет присутствовать, когда Бет станет разговаривать с миссис Эйзенхауер, и кто будет на фотографии вместе с ней. И многое другое.
– Пол, нам нужна не девушка, – сказала Бет. – Нам нужен молодой человек. Я хочу сказать, что никто не воспринимает всерьез девушку в этой роли.
– Она прекрасно знает свое дело, – резко ответил Пол.
Бет пришлось признать, что с Мегги жить стало спокойнее. Она была такой деловой. Настоящая девушка, занятая своей карьерой. В строгом костюме, с аккуратно уложенной прической и очками в оправе телесного цвета. Она была замужем за репортером одной из телестанций. Бет поняла, почему ее все так уважали. Она могла убедить мужа сделать репортажи по тем фактам, которые ее клиенты хотели выставить в выгодном свете.
Позвонила и миссис Никсон. Она сказала Бет, что, услышав ужасные новости, сразу подумала о своих маленьких девочках и что она так сочувствует Бет Кэрол. Бет была поражена, когда однажды к ней заглянула Мегги и сказала, что ей собирается позвонить королева Элизабет, и тоже, как мать маленьких детей, выразить сочувствие другой страдающей матери. Бет пришлось взять себя в руки. Идея пришла в голову главе офиса по связям с прессой в Букингемском дворце. Они передали свои соображения послу Великобритании в Вашингтоне. Он обсудил идею в Госдепартаменте, и они обсуждали эту проблему с чиновниками по связям с прессой в Белом доме. Когда все одобрили звонок, пришлось связаться с британским консулом в Лос-Анджелесе. Сам консул, его жена и несколько чиновников будут присутствовать при этом историческом звонке. И конечно, избранные журналисты и репортеры из Англии, Австралии, Канады и некоторые представители из национальных и местных журналов, газет и телевизионных станций.
– Я не знаю, что мне сказать, – прошептала Бет.
– Просто скажите: «Благодарю вас!» – подсказала ей Мегги.
Звонили ее отец и сестры. Они пожелали поговорить с ней в первый раз за все время. Бет тоже хотела поговорить с ними. Она действительно желала этого. Но она знала, что расстроится еще больше. И вместо нее с ними говорил Пол. Он каждое утро навещал службу, которая представляли им вырезки из газет всего мира, связанные с похищением. Он не ждал, когда они пришлют их сами, как они это делали до сих пор, пока не случилось этой беды. Пол каждый день наклеивал вырезки в огромные альбомы с кожаной обложкой. Он проводил за этим занятием часы и качал головой, как бы не веря тому, что на их беду откликнулся весь мир. Он бормотал, что Рэли – самый известный ребенок во всем мире. Более известный, чем принц Чарльз.
Он также сказал, что о такой популярности можно было только мечтать при условии, конечно, что Рэли жив и здоров!
Бет подумала, что, если бы она сама не присутствовала при похищении Рэли и не была уверена, что все это ее вина, – она могла бы заключить пари, что Пол сам организовал похищение мальчика, потому что дело получило такую огласку и настолько широко освещалось в средствах массовой информации, что его положение в компании сильно улучшилось. Сама реклама могла привлечь новых инвесторов в производство фильмов, и все так сильно походило на стиль работы самого Пола!
Похищение освещалось весьма широко. «Тайм» и «Ньюсуик» напечатали обширные статьи. Оба журнала поместили на обложке одно и то же фото – кадр из фильма, в котором играл Рэли. В самих статьях также использовалось огромное количество черно-белых фотографий. Многие австралийские, французские, немецкие журналы также откликнулись на похищение Рэли. Во всех газетах на первых страницах рассказывалось об их драме. Их одолевали просьбами об интервью – ее и Пола. Мегги работала по десять-двенадцать часов в сутки, чтобы только рассортировать все обращения к несчастной семье.
Поэтому Бет некогда было думать о том, чтобы покончить с собой из-за того, что по ее вине случилось это несчастье. Ей даже было некогда подумать о самом Рэли.
Прошла неделя, и все начали волноваться еще сильнее, потому что к ним никто не обратился с предложением о выкупе. Бет видела на лицах парней из ФБР и полицейских жуткое напряжение, когда их показывали по ТВ. Они осторожно признались, что это плохой признак. У Бет защемило сердце: если Рэли похитили не из-за денег, тогда была всего лишь одна причина для похищения. Она была настолько ужасна, что думать о ней недоставало сил.
После этого шум по поводу похищения Рэли начал несколько затихать. О, конечно, их осаждали журналисты, которые желали получить информацию. Это правда! Но казалось, что им совершенно не хотелось слышать то, что говорили им фэбээровцы или представители полиции. Вместо того чтобы начинать ежечасные новости с этой темы, о Рэли стали сообщать где-то в середине программы.
Похоже, все думали, что у них уже не осталось надежды. В особняке перестали трезвонить телефоны. Мегги переехала в собственный офис. Она звонила им раза два в день.
Только тогда Бет начала понимать ужас происходящего… Не помогали таблетки, которые она постоянно принимала, и выпивка, которой она старалась одурманить сознание. Она лежала без сна ночь за ночью, уставившись в потолок. Она видела, что выглядит так же ужасно, как себя чувствует. Но ей было наплевать на это. Ей было уже на все наплевать.
Спустя две недели после похищения она лежала, как всегда, без сна. Уже начинало светать. Она крутилась в постели. У нее уже больше не было сил плакать. Первые лучи солнца окрасили комнату сначала в серые тона, потом в розовые. У нее чуть не разорвалось сердце, когда она услышала слабый звук телефонного звонка в комнате Пола в конце холла. Вскочив с кровати, Бет пролетела по коридору, схватилась за ручку двери и распахнула ее настежь. Пол в полосатой пижаме сидел на краю постели. Он клал трубку, его лицо резко побледнело.
– Это из отделения полиции Беверли Хиллз, – сказал он, – Рэли у них. С ним все в порядке…
