Кей, наконец, пришлось отдать Элси омерзительный договор, составленный адвокатами Джеррона, и признаться, что она не смогла ничего добиться. Элси, однако, поблагодарила подругу за все усилия, тут же подписала бумагу и запечатала в конверт, чтобы отправить адвокатам. Она собиралась покинуть город, как только получит деньги.

– Ты, кажется, совсем не переживаешь, – изумилась Кей.

– У меня остается то, что гораздо ценнее любых денег. Мой ребенок.

Но все же Кей не могли не мучить мысли о судьбе подруги. И то, что сама она росла без отца, только усиливало ее чувства к нерожденному ребенку Элси. И наконец в субботу утром после бессонной ночи Кей отправилась на Юг и уже к восьми часам оказалась в Блуфилдз, куда Лора, как она знала, приехала на уикэнд. Несмотря на ранний час, дворецкий открыл дверь.

– Не припомню, чтобы миссис Кук ожидала гостей, – сухо объявил он, загораживая вход.

Прежде чем Кей успела что-то сказать, в вестибюле появилась Лора, в бриджах и сапогах. Поверх белой полотняной блузки была надета твидовая куртка. Каштановые волосы связаны лентой на затылке. Очевидно, она собиралась на прогулку верхом.

– Все в порядке, Нелсон, – сказала она дворецкому. – Я поговорю с мисс Уайлер.

Кей ожидала, что Лору рассердит неожиданное вторжение, но та казалась приветливой и сердечной.

– Успела позавтракать? – спросила она.

– Нет, я рано выехала.

Янтарные глаза Лоры зажглись любопытством.

– Значит, встала затемно и явилась прямо сюда. Расскажи-ка лучше, что случилось?

Лора повела ее в небольшой солярий, где стоял накрытый для завтрака стол, и велела горничной принести еще прибор.

– Ну? – нетерпеливо поторопила Лора, наливая Кей кофе.

– Это насчет Энди.

Лора ничем не показала, что знает что-то. Кей рассказала все, начиная с того памятного уик-энда, когда Элси переспала с Энди.

– И что, по-твоему, я должна делать? – раздраженно осведомилась Лора, когда Кей упомянула о неудачной попытке помочь Элси. – Мой братец не станет вести себя по-другому, даже если я вмешаюсь. Он никогда не дает больше, чем считает нужным, и всегда старается взять сколько сумеет. Это и делает его таким хорошим бизнесменом.

– И последним подонком. Он может себе позволить гораздо большие расходы.

– Не он хотел этого ребенка, Кей. Элси сама решила родить.

– Я надеялась, ты посмотришь на это с точки зрения женщины.

– Я не Энди. Мы с братом расходимся во мнении по очень многим вопросам – политика, работа, образ жизни, благотворительность и Бог знает что еще. И стараюсь использовать то немногое влияние, которое на него имею, для финансирования проекта. Но у него слишком много денег, чтобы беспокоиться о мнении окружающих, включая и мое. Кроме того, он мужчина, а в семье Джерронов последнее слово всегда остается за мужчинами.

– Но у тебя есть собственные деньги, – заметила Кей.

– Да, – настороженно подтвердила Лора, – и что из этого?

– Я не могу заставить Энди сделать что-то для Элси, но, возможно, ты захочешь что-то добавить к той сумме, которую он решил ей заплатить, чтобы ребенок был хорошо обеспечен.

– Имеешь в виду из моего кармана?

Вопреки опасениям Кей, что Лора может разозлиться, та спрашивала мягко, почти смущенно.

– У тебя достаточно глубокие карманы, – пошутила Кей, пользуясь явной доброжелательностью Лоры. – И кроме того, ты будешь тетей этого малыша.

Лора улыбнулась.

– И какова, по-твоему, моя доля пожертвования?

– Достаточная, чтобы обеспечить уход за ребенком и хорошее университетское образование… ну и можно компенсировать Элси тяготы судьбы матери-одиночки.

– В долларах и центах. Сколько? – настаивала Лора.

Кей неожиданно поняла, что в эту минуту борется не только за Элси, а думает о матери и страстно желает, чтобы Харли Трейн оказался здесь; тогда можно было потребовать возмещения и у него.

– Полмиллиона долларов.

Лора спокойно подняла брови и отпила кофе, оценивающе разглядывала Кей поверх краев чашки. Потом, поставив чашку на блюдце, вздохнула.

– Видимо, ты думаешь, что я легко могу заплатить такую сумму, и если говорить только о деньгах, может, это и так. Но в другом смысле… Кей, это гораздо, гораздо больше, чем я могу себе позволить.

Лора поднялась, подошла к окну и продолжала всматриваться в бесконечные просторы.

– Сколько раз именно я платила, чтобы выручить Энди из очередного скандала. Ему все равно – пусть хоть крыша над головой рушится, лишь бы не тратить деньги! Элси не первая, кто забеременел от Энди, просто остальные не желали детей, и приходилось платить за аборты, поверь, обходившиеся недешево! Я выкладывала денежки в полиции, когда его арестовали в притоне, потому что он предпочитал лучше сидеть за решеткой, чем внести залог или дать взятку! Для него это нечто вроде спорта – доводить ситуацию до взрыва, а потом смотреть, как далеко можно зайти и насколько он хитер, чтобы выпутаться. Скорее затеет войну, чем примет чьи-то условия.

Лора вернулась к столу и села.

– До сих пор, именно я всего опасалась и платила, потому что не желала видеть, как наше имя обливают грязью, платила, хотя Энди всегда относился ко мне как к другим женщинам – с брезгливым презрением… все мужчины в семье Джерронов всегда обращались с женщинами подобным образом. Но больше я не желаю этого делать, Кей, не хочу играть роль рабыни и чистить помойки за мужчинами.

Сцепив зубы, она качала головой, словно стараясь убедить себя в неоспоримости принятого решения.

– Не пойми меня неверно, Кей. Я сочувствую Элси.

Но на этот раз пусть Энди платит за себя – любую цену, какова бы она ни была.

– Но платить будет Элси – и ее ребенок.

– Пусть подает в суд. Я не буду вмешиваться.

– Энди легко выиграет дело.

– Он уже выиграл, если у нее не хватило мужества попытаться. В любом случае, это не мое дело. Сожалею, Кей, но только потому, что у меня много денег, нельзя требовать, чтобы я использовала их как одеяло для тушения пожара, зажженного другим.

Кей сдалась. Она была глубоко разочарована, хотя и не могла осуждать Лору. Вспомнив, как тщательно оберегала она тайну родства с Джерронами, Кей поняла, что, несмотря на все, чего Лора успела достичь в жизни, богатство посеяло в ее душе неутихающее подозрение к мотивам поступков других людей. Что, если их привлекают в ней только деньги? Может быть, именно этим объяснялось охлаждение между Лорой и Кей.

Память о былой дружбе вызвала желание перекинуть мост через пропасть.

– Надеюсь, ты не подумаешь, что я приехала сюда, только надеясь получить подачку? – спросила Кей. – Было время, когда я могла говорить с тобой на любую тему, обо всем, что меня волновало. Именно у тебя я просила совета…

У девушки едва не вырвалось, что она всегда считала Лору второй матерью.

– Не знаю, почему наша близость исчезла, но хотела бы вернуть прошлое.

Выражение глаз Лоры смягчилось.

– Значит, ты не сердишься, что я отказалась помочь?

– У тебя свои причины. Я боялась, что тебе не понравится моя просьба.

Лора тряхнула головой и улыбнулась. Стена между ними на глазах уменьшалась.

Женщины позавтракали, потом Лора предложила Кей остаться на весь день и покататься верхом. Кей обрадовалась возможности вернуть утерянную близость. Лора подыскала ей костюм для верховой езды, и они отправились на долгую прогулку по перепутьям верховых троп, протоптанных за много лет десятками лошадей. Кей не ездила верхом с последнего тяжелого дня разлуки с Полом, но сегодня наслаждалась теплым днем и возможностью вновь оказаться в седле. Когда дорожки выходили из леса на открытые пространства, женщины пускали коней в галоп, а потом медленно прогуливались и говорили, говорили обо всем свободно, открыто, как несколько лет назад.

Они вернулись поздно, уставшие, разгоряченные, пропахшие конским потом. Лора уговорила Кей принять душ, дала ей пушистую махровую простыню и послала наверх в свою комнату.

Душевая кабина, облицованная кафелем, оказалась больше ванной в обычной квартире. Стоя под струями обжигающей воды, Кей чувствовала, как тает напряжение последних дней, вызванное желанием помочь Элси. Продлится ли вновь обретенная дружба или исчезнет так же таинственно, как в прошлый раз?

Она испуганно охнула, заметив неясную фигуру, неожиданно возникшую за запотевшей стеклянной дверью.

– Лора? – тревожно окликнула она.

– Это я, – отозвалась Лора и, открыв кабинку, встала, обнаженная, в двери, как в рамке.

Кей потрясенно уставилась на подругу. Та переступила порог и закрыла за собой двери.

– Нет, Лора, – спокойно предупредила Кей, – слишком много пережито, чтобы теперь впадать в панику.

Лора сжала ее плечи.

– Почему нет? – пробормотала она еле слышно, стараясь перекрыть шум воды. – Пожалуйста, Кей… Я так долго хотела этого…

Кей легко могла бы уйти, но оставалась на месте, глядя на Лору сквозь водяной занавес.

Конечно, теперь она понимала причины охлаждения. Лора не могла поддерживать прежние отношения, не обнаружив себя, и сопротивлялась влечению, уверенная, что, занятая Полом, Кей отвергнет ее.

– Вот, бэби, – сказала Лора, схватив с полки мыло. – Позволь мне вымыть тебя.

Скользкие от пены руки скользили по коже Кей: сначала по плечам и рукам, потом сжали грудь.

– Видишь… разве тебе неприятно?

Кей стояла неподвижно, не протестуя. Она никогда не испытывала желания к женщинам, не стремилась узнать, что это такое, но, как ни странно, не спешила оттолкнуть Лору. Пока та мыла ее, воркуя «бэби… бэби…», Кей Словно находилась в плену иллюзии. Она снова стала ребенком, беспомощным, маленьким, которого балует и нежит мать. Закрыв глаза, она наслаждалась медленными ласками. Почувствовав, как губы Лоры легко коснулись ее губ, Кей едва не отстранилась, но Лора уже целовала ее плечи, горло, сосала груди, легко касаясь языком сосков.

Стоя под горячей, бьющей, низвергающейся потоками водой, Кей отдавалась ощущениям. Лора опустилась на колени, вжалась лицом в теплую расщелину между ляжками Кей, одна рука скользнула по изгибу бедра, прокралась к впадине между ягодицами; другой она лихорадочно мастурбировала. Вода, казалось, усиливала каждый булавочный укол, каждый удар электрическим током, пронизывающий ее тело, от самой сердцевины желания до нервных окончаний на ставшей невероятно чувствительной коже. Потом волна восхитительных судорог овладела Кей, и теперь уже не имело значения, что именно женщина подарила ей это наслаждение. Лора тоже извивалась в конвульсиях оргазма. Кей опустилась рядом с ней, и они обнялись, охваченные волной непередаваемых чувств.

Первой пошевелилась Кей. Она встала, вышла из душа, завернулась в полотенце и направилась в спальню. Поспешно оделась и причесывалась, стоя перед зеркалом, когда за спиной появилась Лора в махровом халате.

– Я так старалась, чтобы до этого не дошло, – покаянно прошептала она.

– Поэтому и отдалилась от меня, верно?

– И даже больше, Кей. Поэтому я послала тебя к Полу. Думала, если влюбишься в Пола, смогу справиться с этим. Пока ты была с ним, я крепилась. Но когда приехала сегодня сюда…

Лора беспомощно пожала плечами: Кей отвернулась от зеркала.

– Не вини себя. Я тоже позволила этому случиться. И не стыжусь… ты тоже не должна.

– О, я уже давно прошла этот этап, – улыбнулась Лора. – Ты не первая. После несчастного замужества я всегда боялась мужчин. С женщинами мне казалось легче… меньше борьбы.

Лора подошла ближе.

– Как думаешь… есть ли хоть какой-то шанс, что мы…

Она не закончила фразу, но Кей поняла.

– Нет, Лора. Я просто не могу.

– Понимаю, – пробормотала Лора и, подойдя к полочке над камином, резко нажала звонок.

– Кто-нибудь из слуг проводит тебя.

Перед тем как уйти, Кей помедлила на пороге.

– Я всегда буду нуждаться в советах, которые ты так часто давала мне, Лора. Если бы мы по-прежнему могли быть друзьями…

– Сомневаюсь, что это возможно, – бросила Лора, не обращая внимания на появившуюся горничную.

– Хотя ты, конечно, доказала, что можешь быть хорошим другом.

По пути назад, в Балтимор, и несколько часов спустя, Кей, сидя у окна за бутылкой вина, размышляла о случившемся. Несколько раз звонил телефон, но она не брала трубку. Она легко могла отвергнуть Лору. Почему же сдалась?

Наконец Кей пришло в голову, что она была готова экспериментировать, потому что секс стал для нее всего лишь предметом исследования – она так долго смотрела на него как на изучаемый в лаборатории процесс, что начала считать себя еще одним «подопытным кроликом», а свое приключение – всего лишь дополнительными данными. Но, обретя знание, она, кажется, потеряла ориентацию. Кей хотела больше узнать о сексе, потому что он был могущественной… и часто разрушительной силой в ее жизни и жизни знакомых людей, но сила эта не уменьшалась, насколько бы мудрее ни становилась Кей. И теперь ее тревожило, что, сосредоточившись на чисто физическом явлении, она почему-то оказалась еще дальше от разгадки мистических тайн и сердца, и души, гораздо более важных для любящих друг друга людей, чем самая совершенная техника. Но где тут любовь?

Мысли Кей были прерваны дребезжанием домофона. Это оказалась Элси.

– Я должна видеть тебя! – крикнула она.

Элси ворвалась в комнату, обхватив обеими руками бумажный пакет.

– Как тебе это удалось? – звонко заорала Элси. Кей не сразу поняла, что вопль был не яростным, а торжествующим.

– Что удалось?

Вместо объяснения Элси вытащила бутылку шампанского. Кей покачала головой. Элси не переставала трещать, пока раздевалась и бегала на кухню за стаканами.

– Мне позвонил какой-то тип, который назвался адвокатом Джеррона. Заявил, что ему велено выплатить возмещение. Подумать только… миллион долларов – половину чеком, а другая половина пойдет на доверительный фонд для малыша. И все, что от меня требуется, – подписать новые документы, подтверждающие, что я не буду болтать и предъявлять претензии. Можешь себе представить?! Энди передумал! И я уже послала подписанные документы. Ему не придется…

– Это не Энди, – перебила Кей. – Я ездила к Лоре.

– Так это ее деньги? Кей кивнула.

Элси вытащила пробку, налила шампанское в высокие стаканы и протянула один Кей. Они чокнулись и выпили за ребенка.

– Иисусе, Кей, – охнула Элси, возбужденно вышагивая по комнате, – я никогда не смогу отблагодарить тебя, за все, что ты сделала! Миллион долларов! Как у тебя хватило смелости попросить о таком Лору?!

Кей отпила еще глоток шампанского и улыбнулась.

– Собственно говоря, я хотела получить не такую сумму. Но она мне отказала.

– Ладно, не грусти, – утешила Элси, обнимая ее. – Все и так неплохо вышло.

Неделю спустя Элси уехала из Балтимора. Документы были готовы, деньги выплачены. За день до отъезда Элси пригласила Кей на ужин и весело рассказывала о планах на будущее, поскольку теперь могла себе это позволить.

Наконец-то она распрощается с наукой. Элси решила попытаться стать художником.

– Я всегда хорошо рисовала, – объяснила она. – Только не занималась этим, потому что одни психи думают, будто искусством можно заработать на жизнь. Ну, а теперь это неважно.

– Куда ты поедешь? – спросила Кей, зная, что в соглашении от Элси по-прежнему требовалось жить в другом городе.

– Собираюсь посмотреть на Нью-Мексико… Знаешь картины Джорджии О'Киф? Сварливая старая дама, которая рисует огромные натюрморты с цветами, такими сексуальными, что так и хочется их трахнуть, и выбеленными солнцем коровьими черепами, которые сама подбирает в пустыне.

Она живет там… и, кроме того, моя любимая художница… так что, я подумала, может, и мне попробовать. Я дам тебе знать, когда устроюсь, ты можешь приехать и погостить у меня, когда захочешь отдохнуть. Знаешь, – добавила Элси, – в этом проекте, по-моему есть что-то такое, отчего мы все немного спятили.

Конечно, ученые уже получили важные результаты. Физиологические этапы сексуального взаимодействия полового сношения были тщательно зарегистрированы, было достигнуто большее понимание физических потребностей женщины, чтобы достичь оргазма. Снимая на пленку и изучая встречи многочисленных пар, ученые смогли создать фактографическую и статистическую основу для отчета, призванного раз и навсегда покончить со всеми мифами, служившими на протяжении веков причиной недоразумений и несчастий в отношениях между мужчинами и женщинами. В частности, не было обнаружено связи между размером мужского фаллоса и способностью мужчины дать полное удовлетворение партнерше. Кроме того, удалось опровергнуть всем известную теорию фригидности женщин, неспособных достичь вагинального оргазма. Выяснилось, что, хотя некоторым это дается легче, все же природа женской физиологии требует стимуляции клитора. И хотя женщина возбуждается медленнее, все ощущения длятся дольше. Нетерпение мужчин, быстро достигающих оргазма и оставляющих поэтому женщин неудовлетворенными, породило эту идею в умах многих женщин, неспособных обрести такое же наслаждение. Кей была уверена, что, когда результаты опубликуют, множество несчастных обретут уверенность в себе, и немало проблем, возникающих между любовниками, исчезнут сами собой.

Однако теперь, в канун отъезда Элси, Кей с каждым днем было труднее сосредоточиться на работе. Слишком поздно она поняла, какую ошибку они совершили, когда работа только планировалась, нужно было поставить непременное условие, чтобы все исследователи также состояли в браке, официальном или гражданском. Просто невозможно, наблюдая и регистрируя самые интимные акты половых сношений, возвращаться домой и ложиться спать в одиночестве.

Зима перетекла в весну, Кей получила еще несколько писем от адвокатов Александры Смайт, извещавших, что она должна будет давать показания на слушании по делу об опеке, как только дата будет установлена.

По мере того, как нарастала неудовлетворенность работой, Кей решила, что, когда придет время ехать, она попросту откажется от проекта. Возможно, лучше будет остаться в Чикаго. Ведь больше ей фактически некуда деваться. А пока она каждый день появлялась в лаборатории, выполняла каждодневные обязанности, присутствовала на совещаниях сотрудников.

В начале февраля Кей получила простой конверт без обратного адреса, с вырезкой из «Чикаго трибьюн». В статье говорилось о том, что с Алекс снято обвинение в незаконном похищении дочери, поскольку суд настаивал, что в интересах ребенка было воздержаться от каких бы то ни было контактов с отцом. В сноске добавлялось также, что решение о постоянной опеке над Ванессой было вынесено в пользу Алекс после того, как Рэнделл Уайлер отказался от дальнейших претензий к бывшей жене.

Кей долго гадала, кто отправил письмо – отец, решивший таким образом обвинить ее в потере дочери; поскольку Кей твердо решила сказать правду, надежды победить Алекс не было; или сама Алекс, приславшая заметку как свидетельство своего триумфа?

Кей уже собиралась встретиться с Полом и объяснить, что бросает работу, когда он сам позвонил ей домой и спросил, не может ли она встретиться с ним завтра утром.

Приехав в офис, Кей обнаружила там не только Пола, но и Лору. Атмосфера была странно-напряженной.

– Не знаю, с чего начать, – объявил Пол, как только Кей уселась.

Он обменялся взглядами с Лорой, словно безмолвно спрашивая, кто будет говорить следующим. Кей почему-то почувствовала, что услышит нечто весьма неприятное. Ее увольняют? Она так плохо работала последнее время? Может, лучше самой все сказать, объяснить, что она уходит?

Но тут Лора сказала:

– Мы хотим сами сказать тебе, прежде чем узнают остальные. Пол и я собираемся пожениться.

Несколько секунд Кей не могла сообразить, о чем идет речь, потом с трудом подавила желание рассмеяться. Эти двое, которые занимались с ней любовью…, чьи сердца были в плену призраков и скорбных секретов… именно они решили связать свои судьбы.

– Что же… это… чудесно, – заикаясь, пролепетала она.

Пол и Лора сочувственно улыбались, сознавая, как сконфужена и смущена девушка.

– Тебе это наверняка покажется странным, – сказал Пол, – но мы оба поняли, что можем много дать друг другу, и не хотим оставаться в одиночестве.

Кей подумала: Пол словно хочет сказать, объяснить, что они решили соединиться, когда она отвергла сначала его, потом Лору, а кроме нее им никто не нужен.

– Для проекта так будет лучше, – добавила Лора. Кей показалось, что они, возможно, пришли к тому же выводу, что и она, – слишком трудно пытаться проникнуть в загадочные тайны самых пылких и эмоционально-напряженных из всех человеческих отношений, оставаясь при этом равнодушным, холодным сторонним наблюдателем, Кей вспомнила также, что они давно знали друг друга, а Лора была приятельницей его покойной жены. Может, для Пола это еще одна возможность соприкоснуться душой с возлюбленным призраком?

Она поблагодарила обоих за доверие и пожелала счастья.

– Я тоже собиралась кое-что сообщить, – добавила она. – Я решила уехать.

Они искренне встревожились.

– Мне жаль, если это из-за нас…, – прошептал Пол.

– Вовсе нет. Я надеюсь, вы всегда останетесь моими друзьями. Но мне все труднее выполнять эту работу. Я сознаю, как она важна, и многое узнала об отношениях мужчин и женщин и почему их жизнь может оказаться счастливой или несчастной. Но, боюсь, во мне что-то умирает…

Кей пожала плечами, не зная, как объяснить, что с ней происходит. Но Лора улыбнулась.

– Это нетрудно понять. Несмотря на все, что ты смогла обнаружить о сексе в интересах науки, тебе все-таки необходимо искать любовь, чтобы насытить голод в сердце.

– Да, – кивнула Кей. Лора была абсолютно права. Именно так.