60

Солнце струилось сквозь перья пальм, отбрасывая редкие тени на мерцающий асфальт в Луммис-парке, когда Питер и Криста гуляли рука об руку. Справа от них в жаркой дымке поблекли яркие цвета зданий «Арт Деко». Слева песок и океан смешивались в жаркий туман карамельной синевы.

— Как она там? — спросил Питер.

— Сегодня утром я снова говорила с Робом. Он сказал, что скоро она поправится.

— Увечий нет?

— Физических нет.

— Психологические она выдержит. Лайза такая же крутая, как и ты.

Питер улыбнулся, взглянул на нее и стиснул ее руку, чтобы показать, что это комплимент.

— «Участь хуже, чем смерть» — эти слова всегда звучали для меня как шутка, — проговорила Криста. — Но не теперь.

— А она сделала это специально. Вот что удивительно. Это все было запланировано. Весь этот скандал в твоей конторе в тот день — все сыграно, чтобы каждый мог сказать, если Джонни захочет проверить, что она ушла в ярости. Возможно ли поверить, что кто-то готов ради мести на такие страдания?

— Я поняла, что это так… если речь идет о Лайзе. Помнишь ее родителей?

— Мне не хочется думать о них!

— Роб сказал, что Лайза пошла на все это, чтобы добраться до Мери. Вся операция была нацелена на нее. Она ненавидела Джонни, но он стоял на втором месте. Она была в ярости из-за того, что Мери проделала с Робом и что еще пыталась сделать. Разумеется, это снимает меня с крючка тоже. И Лайзу, как я догадываюсь.

— Да, Мери больше не будет теперь никого беспокоить, — заметил Питер сумрачно. — Все деньги в мире не могут спорить с видеозаписью. Можешь ли ты представить ее за решеткой?

— Нет, и я удивлюсь, что она там окажется.

— Что ты имеешь в виду? Самоубийство?

— Меня это не удивило бы.

— И меня.

— О, и знаешь что? Роб и Лайза собираются пожениться.

— Я надеюсь, что он застраховал свою жизнь.

— О, Питер, какие ужасные вещи ты говоришь!

— Я просто стараюсь казаться деловым прагматиком! — засмеялся он. — С этого момента. Мне нужно учиться этому, ведь правда?

— Нет, если только ты не захочешь, чтобы я превратилась в мечтательницу, витающую в заоблачной выси. И это будет катастрофой. Я не говорила тебе, что заключила сегодня утром контракты с четырьмя девушками из «Эль»? Так что за последнюю неделю уже шестнадцать. Скоро будем зарабатывать целое состояние. И ты сможешь сделать передышку у «Уорлда» и продолжать работать своим собственным, милым, гениальным образом.

— Ммммммммм. Я как раз собирался посоветоваться с тобой насчет этого. Геллер действительно такой ужасный, каким я его себе представлял?

Криста засмеялась и погрозила ему пальцем.

— О, нет, ты не будешь! Никакой продажи. Это буду делать я.

— Пожалуй, было бы приятно иметь мамонтовый бестселлер… и все причитающиеся деньги!

— Давай поговорим об этом, когда ты закончишь книгу.

— Ах, закончишь книгу! — Питер заскулил от боли. «Грезы, что мне пригрезились» рассказывали о жизненном крахе, о жизни без надежд впереди. И пока он не встретил Кристу, он считал это превосходной идеей для повести. А теперь нет. — Возможно, мне придется выбросить ее.

— О, Питер! Как выбросить? Не может быть!

— Мне придется написать счастливую книгу.

— Почему? Ведь ты никогда не писал книг о счастье?

— Это оттого, что прежде я никогда не чувствовал себя счастливым.

— О, дорогой, какую чудесную вещь ты сказал!

— Это приятно испытать тоже.

— Протяни руку и прижми к моему животу. Слышишь, стучит? Это наш малыш.

Он заключил ее в объятья, с любовью глядя на нее.

— Камилла не может дождаться. Она решила, что хочет братика.

— Ты знаешь, что она зовет меня мамочкой номер два?

— Ты не против?

— Конечно, нет. Номер два — это почетное место.

— Я люблю тебя, — сказал он тихо и хрипло.

— Тогда поцелуй меня и докажи это.

Так он и сделал, и будет делать всегда, а высоко в небе солнце Майами посылало свои лучи на любовников, когда они соединились в абсолютной радости этого мига.