ГЛАВА 23
Как только они с сыном остались наедине, Энгус заговорил с сыном по-гэльски. Улыбнувшись, Кэм ответил отцу на родном языке.
– Видишь, я его не забыл и забывать не собираюсь, – сказал он.
Энгус тоже засмеялся. Хотя он был доволен ответом сына, но не преминул пошутить:
– Зачем тебе гэльский, ведь ты теперь английский лорд.
– Я всегда останусь шотландцем, – гордо ответил Кэм.
– Разве в нашей бедной Шотландии есть такие поместья? – возразил Энгус. – Это же целое королевство. Я не смог выделить имения младшему сыну, – признал он с грустью.
– И не надо было! Ты дал мне самое дорогое – любовь и доброе отношение. – Он неловко погладил руку Энгуса. – Я не в обиде на братьев.
– Я знаю, сынок, – ласково отозвался Энгус. – И все – таки мне жаль, что я был недостаточно богат, чтобы выделить тебе твою долю, и ты покинул родину и отправился искать счастья в другую страну… И ты бы… не испытал таких бед.
Кэм почувствовал глубокую печаль, скрытую в словах отца, и поспешил рассеять ее.
– Твоей вины нет в том, что со мной случилось. Не думай так! – с силой сказал Кэм. – Я последовал за Карлом Стюартом, потому что любил его и верил в его дело.
– Значит, ты примирился со своей судьбой?
– Давно уже, – пожал плечами Кэм. – Я научился принимать то, что суждено.
– Тогда, – взволнованно сказал Энгус, – ты мог бы простить свою мать!
Кэм отступил от отца и подошел к камину, где горел небольшой огонь. Энгус заговорил снова:
– Сын мой, она – не идеальная женщина. И я – не идеальный человек. Я люблю Аланну; я любовался ею и мечтал о ней, когда она была еще подростком. Она – самая прекрасная женщина, которую я встретил в этом мире. Сначала ее баловал отец, потом, после свадьбы, восхищался ею и потакал ей я. Это испортило ее.
Кэм, который задумчиво смотрел на языки пламени, повернулся к отцу и встретил его взгляд. Тот продолжал:
– И все-таки, – избалованная поклонением, слабая душой, она любила меня и любит. И любит тебя.
Кэмерон засмеялся коротким лающим смехом.
– Она любила меня, пока я был без изъяна.
– Да, это так, парень, – согласился Энгус. – Она обожала тебя как прекраснейшего ангела, ты был отрадой ее сердца.
– Пока не лишился ее милостей. – Кэм говорил тоном обвинителя.
– Она ошиблась. Разве в твоей жизни не было ошибок? – спросил Энгус.
Кэм выпрямился, насколько ему позволяло его увечье, и ответил:
– Я никогда не шел стезею ангелов, отец, и сделал немало ошибок в жизни.
«Первая – Фейт Беллэми, – подумал он, – за что я и поплатился вечной мукой. Вторая – мать Эльсбет, которой я овладел грубо, бездумно. Ее смерть до сих пор лежит тяжелым грузом на моей совести. Но она оставила мне дочь».
– Если ты признаешь это, то почему ты так непримирим к ошибке своей матери? Или эта проклятая шлюха не только выжгла неизгладимые шрамы на твоем теле, но и выжгла в твоей душе сострадание?
– Черт тебя побери, отец! – взорвался Кэм. – Ты, слишком далеко заходишь.
– Ты не прав, сын мой, – твердо сказал Энгус. Он подошел к Кэму и легко положил руку на его плечо. – Подумай над тем, что я сказал. – Голос его был хриплым от волнения. – Бог мне судья, Кэмерон, но ты и Аланна мне дороже всего на свете – дороже жизни и чести, дороже короля и родины.
Энгус повернулся и вышел, оставив сына в одиночестве размышлять над словами отца.
– Графиня Терн, – сообщила Чарити, – просит передать, что она и граф не спустятся к обеду, потому что устали и хотят отдохнуть. И ваша кузина, леди Брайенна, просит передать, что у нее болит голова и она не может обедать.
– Ты сказала кухарке? – спросила Мариза. – Да, миледи.
– Хорошо. Пошлите кухарку через час к графу и графине Терн узнать, не хотят ли они чего-нибудь поесть. А где мой муж и мистер Кавинтон?
– Они были в библиотеке, миледи. Час назад к мистику Кавинтону прибыл гонец из Лондона, и они читгйот письма.
Марйза посыпала записку песком, стряхнула его, нагрев в пламени свечи воск, приложила печать и отдала записку Чарити.
– Отдай моему мужу. Подожди, пока он прочитает. Принеси мне ответ, – я буду в детской или у кузины.
– Да, миледи, – Чарити взяла записку и ушла. Мариза прошла через холл в комнаты, которые занимала Брайенна. Она не видела кузины после ее верховой поездки с Джейми Кавинтоном.
Мариза тихо нажала дверь, вошла и в изумлении остановилась на пороге. Эдит, горничная Брайенны, укладывала вещи в дорожный чемодан.
– Что случилось? – спросила Мариза.
– Эдит, оставь нас, – сказала Брайенна.
– Слушаюсь, миледи, – девушка выбежала из комнаты.
– Я решила вернуться в Ирландию, – бесстрастным тоном сказала Брайенна, складывая платье, разложенное на кровати.
– Как? Почему? – настойчиво спрашивала Мариза. – Ведь ты не собиралась!
– Потому что я вынуждена, – серьезно ответила Брайенна.
Мариза заметила, что Брайенна избегает ее взгляда и заподозрила, что та что-то скрывает. Она подошла к кузине, которая уже положила платье в чемодан и складывала другое и спросила:
– Что все – таки случилось?
– Ничего, – ответила Брайенна.
– Ерунда, – возразила Мариза. – Ты не предполагала так скоро уехать.
– Нет, я думала об этом. Уже несколько дней. Мариза подняла бровь.
– В самом деле? – У нее были серьезные основания сомневаться в правдивости Брайенны.
Брайенна отвернулась от кузины. «Как досадно, – думала она, – что кузина зашла к ней до того, как она собрала вещи и уехала без предупреждения».
– Что у тебя с Джейми? – Мариза обошла кузину я встала перед ней – золотистые глаза вынуждены были встретить взгляд зеленых глаз. На щеках Брайенны выступил предательский румянец.
– Что ты имеешь в виду? Мариза вздохнула.
– Не притворяйся, кузина. Разве ты не заметила, что он к тебе очень внимателен?
– И для него, и для меня лучше будет, если я уеду, – решительно сказала Брайенна.
– Не понимаю…
Мариза увидела в глазах Брайенны отчаяние и решила во что бы то ни стало выяснить, в чем же дело. Чем она так испугана, словно зверек, загнанный охотником? Может быть, кузина боится новой любви? Может быть, думает, что вторым браком оскорбит память Донала?
– Брайенна, – мягко спросила Мариза, – может быть, ты поклялась себе в душе никого не любить после Донала?
Золотисто – карие глаза Брайенны наполнились слезами; она поняла, что не должна больше скрывать от кузины правду о своем браке.
– Я не любила Донала, – прошептала она.
– Не может быть! – воскликнула Мариза.
– Садись! – сказала Брайенна. – Я расскажу тебе обо всем.
Начав с запинкой, Брайенна рассказала Маризе о своем браке и обстоятельствах смерти Донала.
– Теперь видишь, – закончила она, – что я вовсе не о его смерти горюю, а о смерти моей верной няни. Она не могла больше терпеть моего унижения и пожертвовала ради меня спасением души и райским блаженством.
Слезы оросили бледные щеки Брайенны. Выслушав ее печальную повесть, Мариза поняла, каким ужасным может быть брак, когда мужчина груб. и жесток и вызывает у женщины отвращение. Она нежно обняла Брайенну, а у той по бледным щекам текли слезы.
– Ты заслуживаешь счастья, милая кузина. Джейми не похож на Донала, он совсем другой. Его и сравнивать нельзя с этим отродьем Сатаны. Вы будете счастливы, вот увидишь. Он тебя поймет.
– Я рассказала ему о своем браке, и он меня понял, – прошептала Брайенна.. – Вот видишь! В чем же ты сомневаешься?
– Все это не так просто…
– Разве ты думаешь, что Джейми способен плохо обращаться с женой?
– Нет, я знаю, что у него доброе сердце, – пылко возразила Брайенна, опустив головку. Мариза подняла ладонью ее подбородок, откинула кудри, упавшие на глаза Брайенны, и заметила в ее волосах травинку.
Мариза спросила ее:
– Ты боишься, что и с ним не найдешь в любовных утехах доброты и нежности?
– Нет, сегодня я узнала, что опасаться этого нечего. Мариза улыбнулась и уточнила:
– Значит, ты и Джейми стали любовниками?
– Да… – Брайенна попыталась улыбнуться. – Сегодня, во время прогулки… Он предложил мне выйти за него замуж, и я все рассказала ему о своем браке. Я так была подавлена ужасными воспоминаниями, что решила попытаться изгладить их из памяти… и уступила Джейми. И я действительно познала в его объятиях нежность и ласку. Он был так чуток, так бережен. Теперь я знаю, что такое наслаждение…
– Значит, ты едешь в Ирландию сообщить своему брату Килруну о предстоящем браке? – с надеждой спросила Мариза. – Если надо будет что-то уладить, Кэмерон поможет во всем, да и сам Карл Стюарт.
– Свадьбы не будет. –
– Как не будет? – переспросила ошеломленная Мариза.
– Я не могу выйти замуж за Джейми. И у меня не хватает решимости сказать ему об этом. Я трусиха.
– Нет, ты не труслива, Брайенна О'Дэлей! – сердито возразила Мариза. – Ты смогла пережить такой ад, который другие не вынесли бы.
– Двое не пережили, – печально оказала Брайенна.
– Ты в их смерти не виновата. Слышишь меня?
– Спасибо за участие и доброту, сестричка… – Брайенна говорила еле слышным шепотом, как будто совершенно потеряв силы.
– Но ты послушаешься меня? – настаивала Мариза. – Ты не должна уезжать! Ведь ты любишь Джейми?
– Да, я люблю его, – уже почти совсем беззвучно отозвалась Брайенна. – И потому не хочу загнать его в ловушку брака с бесплодной женщиной.
– Как?! – воскликнула Мариза.
– Да, грубое насилие Донала сделало меня бесплодной. Мне не выносить ребенка, – она потрогала свой плоский живот. – А такой человек как Джейми достоин наследника. Я не хочу обкрадывать его жизнь. – Глаза ее потемнели от боли. – И боюсь сказать ему правду. Лучше пусть думает, что я люблю его недостаточно, чтобы выйти за него замуж.
– И ты упускаешь возможность счастья?
– Да, я не хочу связывать Джейми.
– Ты просто дурочка. Как ты можешь – решать за него? Ты должна поговорить с ним. Может быть, для Джейми не имеет значения твое бесплодие!
– Ты думаешь? – голос Брайенны задрожал. Мариза ответила, апеллируя к холодной логике:
– Если ты уедешь, ничего ему не сказав, то никогда и не узнаешь, что он думает. –
– По-твоему, я должна принудить его к выбору между мною или наследником? Мариза по-настоящему рассердилась.
– Да, он имеет право решать сам. Упаси нас Бог от людей, которые решают за других. А ты это делаешь! Дай шанс Джейми.
– Нет, – тихо сказала Брайенна.
Мариза собралась с силами для новой атаки.
– Брайенна, за любовь надо бороться, – убежденно сказала она.
– Ну, а разве ты сама борешься? – скептически спросила Брайенна. Всегда мягкая и уступчивая, сейчас она была настроена решительно и не поддавалась уговорам.
– Да, борюсь и буду бороться.
– Значит, ты любишь Бьюкенена?
– С каждым днем все сильнее. И он станет моим единственным, – твердо сказала Мариза. – Я знаю его прошлое и отбрасываю его, а его будущее – это я. И ты станешь будущим для Джейми, если доверишься ему. Скажи ему правду, и, если он тебя любит, он примет тебя такой, какая ты есть.
– И ты так приняла человека, за которого вышла замуж?
– Да. Шрамы обезобразили его, и этого не изменишь. – Она подошла к широкой кровати и приподняла полог. – Но я вижу его суть, его душу, – вижу человека за скрывающей его маской. И этого человека я люблю. За отвагу и верность, ум и юмор. И этот сильный человек с железной волей нуждается в любви, хотя и не желает признать этого. Но я добьюсь его! – улыбнулась она.
– Ты поставила себе трудную задачу, кузина…
– Кэмерон достоин того, чтобы я боролась за его любовь.
– И как ты добьешься цели?
Мариза посмотрела на Брайенну, и лукавая улыбка заиграла на ее губах. – Я не буду говорить ему о своей любви – слова его не убедят. Убедят только поступки, и я буду действовать так, что он поймет меня и поверит мне.
– Дай-то Бог, – отозвалась Брайенна, и Мариза тотчас же вернулась к ее проблеме.
– Ты должна все сказать Джейми Кавинтону, Брайенна. Подумай над моими словами, не принимай решения, которое погубит твою жизнь, навеки лишит счастья.
Усталая, взвинченная всем, что произошло с ней за этот день, Брайенна наконец уступила:
– Сдаюсь, кузина, я сделаю, как ты советуешь. Мариза поцеловала ее бледную щеку.
– И это будет к лучшему для тебя.
– Надеюсь, – отозвалась Брайенна.
– Я уверена! – заверила ее Мариза. Выйдя из комнаты Брайенны, она увидела Чарити.
– Ты принесла ответ?
– Да, миледи, Его Лордство сказал, что отвечает – «да».
– Отлично! – сказала Мариза довольным голосом. – Ну, а теперь отнеси другую записку.
– Какую другую записку? – изумленно спросила Чарити.
Войдя в библиотеку, Чарити улыбнулась графу и передала записку Джейми.
– Это вам, сэр, – сказала она, выходя из комнаты. Кэмерон узнал бумагу и печать в виде лебедя – только час назад Чарити передала ему такую же записку.
– От моей жены? – удивленно спросил он.
– Похоже на то, – Джейми тоже узнал печать.
– Тогда вскрой при мне.
Джейми сломал печать, развернул записку и прочитал: «Джейми! Вы можете потерять Брайенну, если не пойдете к ней немедленно. И поспешите, если она вам дорога». Записку завершало смелое «М».
Джейми быстро сложил записку, спрятал в карман камзола и вскочил с места.
– Я должен срочно уладить одно дело – оказал он другу. – Извини меня, и давай отложим до завтра, – он сложил документы и письма в кожаную сумочку. – Или ты посмотришь их без меня?
– Нет, у меня свидание, – ответил Кэм. Тогда Джейми сложил в свою сумочку документы, лежащие перед другом.
– Но что случилось? – полюбопытствовал Кэм.
– Твоя жена была так любезна, что сообщила мне о необходимости действовать немедленно, если я хочу сохранить некую ценную для меня вещь.
– Кэм взглянул на Джейми:
– Могу я тебе помочь?
– Нет, это дело исключительно личное»
Тогда Кэм спросил напрямик:
– Дело касается леди Брайенны? – Он давно заметил, что Джейми неравнодушен к грустной красавице – ирландке.
– Да, видимо, я допустил какой-то просчет по отношению к ней.
– Как это? – забеспокоился Кэмерон. Джейми почувствовал в его голосе недовольство. Кэм всегда был верен своим обязательствам, а с женитьбой круг их расширился, и он считал себя ответственным и за благополучие родных своей жены. Неудачное выражение Джейми вызвало у Кэма тревогу за Брайенну.
– Я просил ее стать моей женой, – уточнил Джейми.
– И леди Брайенна согласилась?
– Нет, не совсем. Может быть, я должен был проявить настойчивость.
– Не думаю, – сказал Кэм. – С ней, видимо; надо обращаться крайне деликатно.
– Я знаю, и знаю также; почему, – заметил Джейми.
– Почему же?
– Не могу об этом говорить. Она доверилась мне.
– Секрет?
– Да, вот именно.
– Надеюсь, ты ничем ее не обидишь, – мрачновато сказал Кэм.
Когда Джейми вышел, Кэм стал размышлять о пустоте собственной жизни. Одиночество стало его крепостью, он словно огородил себя каменной стеной. Но потом в его жизнь вошла Мариза. Вернее, она могла бы войти, но он не захотел этого. Его кровать казалась теперь пустой без нее. Ему некого было обнять, не с кем было разделить мысль, обменяться взглядом.
Слова отца о выжженной душе вошли в его сознание, он все время вспоминал их. Как-то тронул его и приезд матери, снова безмолвно вымаливающей прощение. И приезд дочери, обвившей руками его шею, не испугавшейся – его уродства. – Peбенок полюбил его, – так, может. быть, полюбит и женщина?
Согласится ли он подвергнуть испытанию себя и ее? Рискнет ли?
Брайенна глядела на раскрытый, наполовину упакованный чемодан. Слова Маризы кружили в ее мозгу неотступно, словно овод.
Сладострастные воспоминания поднимались в душе – за один час телесной близости с Джейми она испытала больше счастья и наслаждения, чем за все время супружеской жизни с Доналом.
Она обвила себя руками и ходила по комнате, недоумевая, как она могла мгновенно отказаться от обретенного счастья? Да, но чтобы сохранить его, надо сказать Джейми всю правду о себе.
Раздался тихий стук в дверь. Кто это мог быть? Свою горничную Брайенна отослала спать. Снова Мариза?
Стук повторился, мужской голос позвал:
– Брайенна!
«Это Джейми», – испуганно подумала молодая женщина.
Накинув пеньюар, она подбежала к двери и отодвинула задвижку. Мужчина и женщина оказались лицом к лицу.
– Вы разрешите мне войти? – спросил он.
– Уже очень поздно, .. – слабо протестовала она.
– Да, извините, я не думал, что так поздно, – сказал Джейми, решительно входя в комнату. – Но что это такое? – спросил он, увидев наполовину уложенные сундучки. – Вы куда-то уезжаете?
Он обернулся к ней. Брайенна стояла в пеньюаре, украшенном кружевами и бантиком у ворота. Ноги ее были босы.
Она отвернулась от Джейми, почувствовав себя не одетой. «Не смешно ли, – подумала она, – скромничать перед мужчиной, который сегодня прижимал к себе ее обнаженное тело?» Джейми выжидательно глядел ей в глаза.
– Я хочу вернуться в Ирландию, – с трудом выговорила она.
– И вы собирались отправиться туда, не известив меня?
– Да, я хотела.
– Хотела?
– Но передумала. Мариза отговорила меня.
– Благодарю Бога за это.
– Я поняла, что нанесу вам обиду, уехав без предупреждения.
Джейми подошел к ней вплотную, поднял ее лицо за подбородок, нагнулся и поцеловал ее, нежно прижав к себе.
– Я люблю вас, Брайенна.
– Я тоже люблю вас. И всю жизнь буду любить.
– Тогда почему же вы хотели уехать?
– Я… боялась, – с трудом выговорила она.
– Но чего же?
– Того, что наши отношения оборвутся… Это неизбежно.
– Почему же? – спросил Джейми. – Разве я непостоянный человек? Никогда, моя любимая, я не давал опрометчивых или ложных обещаний. – Вдруг у него возникло сомнение:
– Может быть, ваша семья будет возражать против брака со мной? Ведь я англичанин, некатолик и не занимаю видного положения в обществе…
– Моя семья была бы счастлива, если бы я соеди – инлась с тем, кого полюбила. Нет, Джейми, – пылко сказала она, – я должна оставить вас ради вас самого.
– Ради меня? – сказал он, выпуская ее из объятий. – Вы думаете, что должны разбить мне сердце в моих же интересах!
Брайенна схватила Джейми за руку и подвела его к маленькой софе. Он сел рядом с ней, глядя на нее спокойным ясным взглядом. Она крепко сжала его теплую руку и, наконец, решилась.
– – Я не могу дать вам детей. Я бесплодна.
Джейми молчал, понимая, как трудно было молодой женщине решиться на такое признание. Он понял: она отказывалась от любви, чтобы он мог иметь наследника.
Брайенна была испугана его молчанием. Значит Мариза ошибалась?
Джейми поднес ее руку к губам и поцеловал каждый палец, потом нежно поцеловал ладонь.
– Любовь моя! – сказал он. – Я хочу вас. Люблю вас. Если надо выбирать между вами и наследником, я выбираю вас без всякого раздумья. Потерять вас – выше моих сил.
Золотисто – карие глаза Брайенны наполнились слезами.
– Вы по-прежнему хотите жениться на мне? – недоверчиво спросила она.
– Если вы окажете мне честь принять мое предложение.
– О, дорогой мой Джейми, – прошептала Брайенна, прильнув к нему, – стать вашей женой – для меня – честь и радость…
Джейми, обняв Брайенну одной рукой, ласково гладил ее темные кудри.
– Любимая моя, сердце мое, я не могу обеспечить образ жизни, достойный вашего происхождения, но я сделаю все, чтобы «ы не пожалели о своем решении!
– Вы дадите мне счастье, – прошептала Брайенна, – и я испытаю его впервые в жизни. – Душа ее переполнилась благодарностью Маризе, и она пожелала кузине проложить тропу любви к ожесточенному сердцу Бьюкенена.
Ведь любовь, поняла наконец Брайенна, – самая могучая, непреодолимая сила в нашей жизни.
