Лесли чувствовала, что теряет рассудок. Тони отсутствовал уже три недели, длительная работа для компании не давала ему возможности выбрать время, чтобы навестить ее.

Но завтра рано утром он должен прилететь, чтобы повести ее в городскую ратушу на скромное бракосочетание. Завтра вечером они должны уехать на север Висконсина, где проведут медовый месяц. Она станет миссис Энтони Дорренс.

Каждую неделю он звонил, чтобы обсудить планы, касающиеся свадьбы. Оба были согласны, что свадьбу надо сохранить в тайне. Оба чувствовали, что традиционная церемония не подходит для их любви. Они хотели дать обет верности друг другу до того, как сообщить всем об их браке.

Лесли была не совсем согласна с этим планом, поскольку отец был ей очень близок, и она хотела представить ему своего жениха и попросить его благословения до того, как выйдет замуж.

Лесли чувствовала, что предает Тони Чемберлена, решившись на столь важный шаг в жизни и не поделившись с ним этим. С другой стороны, в ее любви к Тони было столько таинственного, столько романтичного, что ей подходило только тайное бракосочетание. В последние три месяца она встречалась с Тони в ни на что не похожих загадочных местах, вдали от обычной жизни. Она наслаждалась интимностью, уединенностью этих встреч и трепетала от мысли, что их близость происходит вдали от мира ее семьи, ее работы.

Они с Тони взволнованно обсуждали и планы на будущее. Поскольку они работали в городах, разделенных сотнями миль, то первый вопрос, где они будут жить. Тони считал, что они должны переехать в Нью-Йорк, где Лесли сможет найти работу в одном из крупных рекламных агентств.

— С твоими рекомендациями и послужным списком, — говорил он, — у тебя не будет никаких трудностей. Охотники за умными головами будут отпихивать друг друга локтями, чтобы заполучить тебя.

Что касается самого Тони, то он уверил Лесли, что найдет работу в любой компании. Он больше десяти лет проработал с разными корпорациями и имеет связи буквально повсюду.

Лесли, выросшая в маленьком городке, была немного обескуражена идеей жить в Нью-Йорке. Но Тони знал город хорошо и уже подыскал просторную квартиру недалеко от Центрального парка, куда они могут переехать в любое время.

— Ты создана для этого города, малышка, — говорил он. — Больше, чем для любого другого. Вот увидишь, Чикаго — город хороший, но в нем у тебя мало перспектив. В "Большом яблоке" ты действительно добьешься своего.

Лесли согласилась. Она чувствовала, что Нью-Йорк как нельзя лучше подходит для жизни с таким замечательным человеком, как Тони. С тех пор, как она полюбила его, ей уже сотни раз приходилось сжигать мосты своей неуверенности. Почему бы не сделать такой решительный шаг с ним вместе?

Слишком долго длится разлука с Тони. Лесли начала терять самообладание.

Она всецело принадлежала ему, и разлука с ним была для нее пыткой.

Лесли стала перелистывать альбом, рассматривая фотографии отца, матери, ее самой, ее школьных друзей.

Все фотографии выглядели привычно, кроме тех, на которых была изображена Лесли. Теперь ее фотографии обрели новый аспект, окрашенный ее любовью к Тони, и совершенно новым представлением о себе самой, которое возникло благодаря этой любви.

Она всегда думала, что хорошо знает себя с тех времен, когда была задорной девчушкой, перенесшей смерть матери, затем выдержанным и решительным подростком, заботившимся об отце, и, наконец, способной студенткой университета, нашедшей путь в "Оугилви, Торп" и сделавшей блестящую карьеру.

Теперь она смотрела на свои фотографии и видела человека, который не знает себя. В то же время она подумала, что будущая любовь к Тони была видна уже тогда. Она рассматривала маленькую девочку, которой была когда-то, и заметила в ее глазах загадочность, на которую раньше не обращала внимания. Эта девочка воплощала уже не будущую работающую женщину, а была эмбрионом любящей женщины. В глубине маленького тельца жило ожидание взрослой женщины, теперь живущей только ради любимого человека, женщины, которой судьба предначертала проявиться только сейчас, как из личинки появляется великолепная, роскошно раскрашенная бабочка.

"Как мало человеческая внешность может сказать о сущности человека", — подумала Лесли. Внешность, которую она всю жизнь воспринимала как данную, казавшуюся воплощением сдержанности, осмотрительности, на деле не отражала ее внутренней сущности, заключавшей в себе сильную, всепоглощающую страсть. Как мало знала она свое сердце! Не знала, пока в ее жизни не появился Тони Дорренс.

Наконец она встретила Тони, и теперь всей душой принадлежит ему. Зачем пытаться объяснить это или пытаться понять? Любовь и есть объяснение.

Она перевернула страницу, за которой хранила сувениры своих свиданий с Тони. Несколько коротких записок о времени и месте любовных встреч. Несколько открыток и визитных карточек гостиниц, напоминавших о проведенных в них часах экстаза. Несколько моментальных фотографий Лесли, сделанных Тони, а также фотография самого Тони, снятая по ее настоянию.

Казалось вполне естественным, что толстый альбом, документально отражавший ее прошлое, заканчивается этими бесценными сувенирами. Ведь именно Тони придал ее прошлому новую окраску, новое значение. И Тони был ее будущим.

Лесли закрыла альбом, бросив прощальный взгляд на бледный силуэт, каким она была в прошлом своем одиночестве, ожидавшем Тони Дорренса, чтобы он наполнил его новыми красками и превратил ее в реальную Лесли Чемберлен.

Ждать осталось несколько часов. Затем она будет его навеки. И тогда все пустые тревоги и сомнения, охватившие ее в прошлом, будут забыты, как та маленькая девочка на фотографиях, переставшая существовать много лет назад.

Лесли встала и открыла, наверное, уже в двенадцатый раз, небольшой чемодан, в который сложила все необходимое для поездки. Среди вещей лежало и скромное, но красивое свадебное платье, купленное в одном из лучших магазинов Мичиган-авеню.

Завтра она наденет это платье.

На удивление Лесли проспала всю ночь, но встала рано, прибрала кровать, навела порядок в квартире. Затем стала ждать, расхаживая по комнате и беспрестанно посматривая на часы.

Кое-как дождавшись половины восьмого, позвонила в аэропорт проверить, вовремя ли прибывает сорок седьмой рейс. С волнением ждала ответа, а когда услышала утвердительный, то еще больше заволновалась. Закрыла квартиру, уложила чемодан в багажник машины и поехала в аэропорт "О'Хэер".

По дороге она пересекла скоростное шоссе, ведущее в центр города, где расположено здание "Оугилви, Торп". О работе Лесли не беспокоилась. Все заказы, над которыми работала, она оставила в порядке. Они требовали лишь небольшой доработки, и Лесли тщательно все подготовила, чтобы завершающая работа над ее тремя заказами была выполнена отлично: в ближайшие две недели заказы будут под надежным присмотром ее помощников.

Оставив машину на стоянке перед зданием аэропорта, она вошла в зал для встречающих.

В ее распоряжении было еще сорок пять минут. Лесли купила журнал и села в кресло, медленно перелистывая его, но не вникая в содержание. Утром она ничего не ела, но от волнения даже не чувствовала голода.

Наконец объявили прибытие рейса. Лесли наблюдала, как первый поток пассажиров медленно расплывается по залу, затем в зал нахлынула целая волна. Проход сразу же заполнился ручным багажом, портфелями, сумками. Постепенно волна пассажиров начала редеть. У Лесли екнуло сердце. В нескольких шагах от двери должен быть Тони!

Поток пассажиров все редел и редел, толпа встречающих постепенно уменьшалась. Наконец появились две стюардессы, толкая перед собой сумки на колесиках. Затем прошли, как догадалась Лесли, пилот и его помощник и скрылись в боковом коридоре.

Лесли осталась в зале одна.

Она простояла минуты две, с горечью сознавая, что Тони не прилетел. На какое-то мгновение ее охватила паника, но тут же прошла, так как здравый смысл начал невольно искать ответы на логично возникшие вопросы. Может быть, Тони опоздал на этот рейс? Может быть, ему пришлось отложить вылет из-за неотложных дел? Возможно, он звонил ей домой и не застал ее, так как она слишком рано уехала в аэропорт?

Она встала и быстро направилась к справочному бюро. Спросила, не было ли для нее сообщения. Нет, ей ничего не передавали.

Несколько минут она стояла в нерешительности, подумав, что сообщение может поступить с минуты на минуту. Наконец она решила не дожидаться его. Она вышла на стоянку, села в машину и поехала домой.

Оставив чемодан в багажнике машины, она вошла в дом, поднялась в свою квартиру, которая показалась ей необычно пустой и заброшенной, хотя она покинула ее только два часа назад.

Она села у телефона. Набрала номер квартиры Тони в Атланте. Там никто не ответил.

Она подумала о компании, в которой работал Тони. Только теперь она вспомнила, что он никогда не давал ей номера своего рабочего телефона. Он говорил, что бесполезно пытаться найти его через компанию, поскольку там он почти не бывает. Тогда она приняла его объяснение как должное. Однако теперь у нее другого выбора не было, как позвонить в "Прайс-Девис".

В справочной междугородней связи она узнала телефон. Медленно и осторожно набрала номер.

— "Прайс-Девис". Чем могу вам помочь?

— Пожалуйста, я пытаюсь дозвониться до мистера Тони Дорренса. Насколько мне известно, он работает в отделе торговли. Извините, что не могу дать более точные координаты. Не могли бы вы найти его имя в вашем справочнике и подсказать, как с ним связаться?

— Одну минуту.

Пауза была долгой. Лесли сидела, постукивая ногой по полу и нервно отбивая такт пальцами по столу. Охватившая волна паники затуманила мысли, но она храбро поборола ее, быстро представив облик Тони и подумав об их любви.

Наконец в трубке снова раздался голос.

— Алло?

— Да, я вас слушаю, — сказала Лесли, стараясь, чтобы голос звучал весело.

— Видите ли, мисс, я просмотрела весь список нашего личного состава. Энтони Дорренса в нем нет. Однако мистер Энтони Дорренс, кажется, работал в отделе торговли полтора года и уволился прошлой осенью. В компании он больше не работает.

Наступила оглушающая пауза.

— Я… В какой должности он работал? — спросила Лесли.

— Здесь не указано, мисс. Думаю, торговый агент.

— Что ж, благодарю.

Трясущейся рукой Лесли повесила трубку. Она поняла, что происходит что-то ужасное. Безумство чувств, которые она испытывала в последние месяцы, предстало перед ней в новом, резком свете. Охваченная своими эмоциями, она пренебрегла хоть какой-то информацией о нем, довольствуясь тем, что реально происходит. Все это время она была, как в трансе. В одно мгновение пелена спала, и грубая реальность обрушилась на нее со всей силой.

Она снова набрала номер "Прайс-Девис".

— Говорит мисс Уэзерби из "Оугилви, Торп". Мы получили заявление о зачислении на должность от мистера Энтони Дорренса и начали подготовку документов, но до сих пор не получили от вашей компании ни рекомендации, ни его послужного списка.

— Дорренс? — В голосе мужчины, ответившего на звонок, прозвучала настороженность, которую Лесли не преминула заметить.

— Да. Энтони Дорренс. Не могли бы вы, например, сказать, почему он был уволен?

— Минуту, пожалуйста, подождите.

Наступила пауза.

— Все в порядке, у меня в руках его дело, — сказал мужской голос. — Вы говорите, что не получили копии документов? Не могли бы вы дать мне ваш адрес?

Лесли продиктовала адрес своего агентства. Ей было любопытно узнать, что было в его деле.

— Если вы не возражаете, — сказала она, — мы в некотором затруднении из-за спешки. У нас есть несколько заявлений на одну и ту же должность. Мне только необходимо узнать, было ли его увольнение обычным, или на то была особая причина. Не могли бы вы прочесть рекомендацию отдела, в котором он работал. Это бы нам очень помогло.

— Видите ли, честно говоря, в его деле нет никакой рекомендации, — сказал мужчина. — В данном случае, мы думаем, что эта оплошность равносильна тому, что Тони сделали одолжение. Понимаете, Тони был талантливым сотрудником, но совершенно ненадежным. Он мог вернуться из командировки на неделю позже без каких-либо объяснений. Иногда он совершал сделки, которые на деле оказывались вымышленными. Нередко он доводил наших постоянных клиентов до бешенства, и они совершенно прекращали с нами все дела. И еще… Впрочем, на него нельзя было положиться. Поэтому мы дали ему уйти.

По тону говорящего Лесли догадалась, что было что-то еще, о чем он не хочет говорить. Видимо, для него это было слишком щепетильным делом, чтобы говорить о нем по телефону. Но без сомнения, в деле об этом не упоминалось. Возможно, будь Лесли мужчиной, а не женщиной, человек на другом конце провода доверился бы и рассказал все.

— Благодарю вас за откровенность, — сказала она, — но все же, вышлите нам дело.

— Я отправлю его с сегодняшней дневной почтой, — сказал мужчина. — Извините, что не мог сообщить вам ничего приятного.

— Нет проблем, — солгала Лесли, — поскольку теперь мы знаем правду. Еще раз благодарю вас.

И она повесила трубку.

Лесли долго сидела на диване, уставившись в одну точку. Минуты проходили за минутами, а она все сидела бездумно, словно разум покинул ее. Внезапно она почувствовала голод, прошла в кухню и сделала бутерброд. Только она поднесла бутерброд ко рту, как волна тошноты охватила ее, и голова закружилась. Она бросила бутерброд в мусорное ведро. Заварила чай, налила чашку, но так и не выпила, а сидела за кухонным столом, наблюдая, как чай остывает. Лесли посмотрела на часы. Было почти час дня.

Время двигалось медленно, как старый инвалид с палкой. День, казалось, никогда не кончится. В квартире стояла гробовая тишина.

Посидев на кухне, Лесли вернулась в гостиную, затем пошла в спальню и легла на кровать. Испытывая мучительную боль, она старалась осознать, что же произошло с ней.

В ней еще теплилась надежда, что в любую минуту может раздаться телефонный звонок, стук в дверь, и тогда кошмар пройдет, потому что Тони будет здесь, готовый жениться на ней, готовый избавить ее от боли. Крик надежды чуть не сорвался с ее уст.

Но в глубине души она знала правду.

Она прождала весь день. В полночь она заснула, так и не раздевшись, даже не накинув на себя одеяло. Она абсолютно ничего не чувствовала. Думы оставили ее и были так же далеки, как луна. Осталась только одна реальность.

На улице, в багажнике машины все еще лежал ее чемодан, в котором были ее одежда, немного косметики, свадебное платье и… надежды.

На следующее утро — это была суббота — она подумала, что необходимо чем-то заняться. Она встала, приняла душ, сделала прическу и тщательно наложила косметику. Съела чашку кукурузных хлопьев, но через пять минут ее стошнило. Она подождала час, прежде чем снова попытаться что-то съесть. На этот раз чашка бульона не вызвала тошноту.

Весь уик-энд она провела в квартире, размышляя. В понедельник утром Лесли приняла окончательное решение. Она позвонила Баду Оуинсу в "Оугилви, Торп" и сообщила, что увольняется. Сказала, что пошлет подругу забрать ее вещи из кабинета. Когда Бад попытался выразить свое удивление и непонимание, она холодно ответила, что приняла предложение работать в другом месте.

В понедельник в семь часов вечера Лесли села в машину, прихватив карту, и уехала из Чикаго. Она не знала, куда едет. Но впервые за эти месяцы она не знала, что делать дальше.

Но самое главное, она знала, чем ей пришлось заплатить за это путешествие. Лесли была беременна.