Книга: Скандальная любовь
Назад: ГЛАВА 29
Дальше: ГЛАВА 31

ГЛАВА 30

Изабель очень волновалась. Она стояла рядом с Вудвордом, который подвел ее к двери кабинета сына и осторожно постучал. Ее визит не мог быть неожиданностью. Еще вчера она отправила Хэдриану записку с просьбой назначить ей встречу. Записка получилась очень официальная, хотя она несколько раз ее переписывала, стараясь найти тот дружеский тон, который был присущ их общению раньше.
Прошел уже месяц с тех пор, как она рассказала сыну правду о его рождении. И за это время они еще ни разу не поговорили серьезно. Они почти не виделись, так как она избегала встреч.
Во время свадебных приготовлений Изабель и графиня Драгмор сблизились. Они давно знали друг друга, но сейчас их объединили семейные узы. Они прекрасно ладили между собой. Проведя несколько дней в общих заботах, Изабель и Джейн прониклись большой симпатией друг к другу. В душе они обе были бунтовщицами, «женщинами с прошлым». Изабель знала, что давным-давно Джейн была известной актрисой Джейн Баркли, и ни в коей мере не считала это обстоятельство недостатком. Узнав Джейн поближе, Изабель убедилась в том, что Николь прекрасная пара для ее сына.
Тридцать лет ее мучил страх. Он и сейчас не оставлял ее. Свадебные приготовления отвлекли ее на какое-то время, но свадьба прошла, и она опять осталась один на один со своим страхом. Отвлечься больше было не на что, и избегать того, что было у нее на душе, стало невозможно.
Прошлый раз ее встреча с сыном закончилась плохо. Он был на нее страшно сердит за то, что она столько лет скрывала от него правду. Она фактически лишила его отца. Интересно, сердится ли он на нее до сих пор? Она больше не могла жить в неведении. Каждый новый день становился для нее пыткой.
Хэдриан вышел из-за стола ей навстречу. Ей трудно было улыбаться, но она улыбнулась.
— Как ты себя чувствуешь, мама? Какая странная просьба: ты просишь у меня аудиенции?
Казалось, ничего не изменилось. Изабель не смела надеяться. Слезы вдруг подступили к глазам.
— Я не хотела мешать.
— Ты не мешаешь, — сказал он несколько резковато. — Что-нибудь случилось, мама? В чем дело?
Она промокнула глаза платком и, взглянув на сына, сказала:
— Хэдриан, ты больше на меня не сердишься?
— Может быть, тебе лучше присесть, мама, — сказал он, усаживая ее в кресло.
— Ты все еще сердишься?
— Мама, ты не права в том, что не рассказала мне о Хэдриане Стоуне, моем отце, и о Френсисе, когда я подрос и мог уже все понимать. Как сейчас, я и раньше бы понял, что ты не могла согласиться на любовную интрижку. Но признать эту давно забытую любовную историю и узнать, что у тебя есть другой отец, согласись, это совершенно разные вещи, которые нельзя даже сравнивать. Неужели ты сама не понимаешь этого?
— Я знаю, что была не права, — еле слышно произнесла Изабель.
— Тогда почему, почему ты мне раньше не говорила об этом? Я могу понять, почему ты не сообщила о сыне Хэдриану Стоуну: в конце концов, он уже не был частью твоей жизни. Но я твой сын. Мне нужно было знать. Для меня было бы огромным облегчением узнать, что Френсис не мой отец.
— Я боялась.
— Чего? Что тайна станет явью для всех? Этого никогда не случится, мама. Я буду ревностно оберегать тебя и твою репутацию.
— Не репутация меня беспокоит, сын, — сказала Изабель, нервно теребя в руках платок.
— Тогда что же? Мое право наследования незыблемо, даже если бы тайна стала достоянием всех. Джонатан сделал тебя наследницей герцогства после смерти Френсиса. Ты вполне законная наследница Клейборо, а я — после тебя. Правда, у меня много двоюродных сестер и братьев, которые с удовольствием оспорили бы мое право на собственность, но их претензии суд рассматривать не станет.
— Я боялась, что ты никогда не простишь меня.
Хэдриан посмотрел на мать и улыбнулся:
— Мама, но ведь это смешно.
— Так ты прощаешь меня? — спросила она с сомнением в голосе.
— Действительно, я был несколько разгневан, но теперь уже все прошло. Ничего в наших отношениях не изменилось. Правда, мне обидно, что ты смогла подумать, будто я стану тебя осуждать, что ты встретила и полюбила человека. Я рад, я, право, рад, что тебе было дано испытать хоть немного счастья за всю жизнь. Бог свидетель, как Френсис старался сделать твою жизнь невыносимой.
Изабель закрыла лицо руками — ей хотелось плакать от свалившейся с груди огромной тяжести. Ей следовало бы знать, что ее замечательный сын никогда не отвернется от нее. Хотя как знать? Хэдриан по натуре очень скрытен и такой блюститель нравов! Он самый благородный из всех, кого она знает. А ее поступок иначе как бесчестным и неблагодарным не назовешь, и любовью его не оправдаешь.
Хэдриан смущенно погладил ее по плечу:
— Не плачь, мама. Прошлое в прошлом, а перед нами будущее.
Изабель слабо улыбнулась.
— Я нанял людей, которые занимаются поисками отца. Один из них уже две недели в Бостоне. Если отец жив и находится там, то он получил мое письмо. Я понимаю, что это было бы слишком хорошо, но не могу не надеяться, что положительный ответ уже в пути, переплывает океан.
Изабель была поражена. Ей следовало бы догадаться, что Хэдриан именно так и поступит, что он немедленно начнет искать отца.
— Я тотчас же извещу тебя, как только получу какие-либо известия.
— Нет, — она энергично покачала головой, — нет, я не хочу знать, жив он или мертв… или женат. Нет.
Хэдриан смотрел на мать удивленно. Сердце Изабель громко билось. Не может быть, чтобы по прошествии стольких лет он все еще был жив, холост и все еще любил ее. Невероятно. Если он счастливо женат, то встреча причинит ей нестерпимую боль, такую же, как известие о его смерти!
— Хорошо, мама, — мягко сказал Хэдриан. И, чтобы изменить тему, предложил ей остаться и поужинать с ним и его молодой женой.
Изабель улыбнулась сквозь слезы. Она хотела было отказаться, так как очень хорошо понимала, что новобрачным нужно чаще быть одним, чтобы разобраться в своих отношениях. Конечно, ей очень хотелось узнать, что происходит между ее сыном и его женой. Но не успела она ответить, как дверь кабинета распахнулась. Изабель и Хэдриан испугались, когда и комнату влетела Николь с круглыми от ужаса глазами.
— Хэдриан!
При виде перепуганной жены в грязных бриджах и сапогах Хэдриана как ветром сдуло с места, он бросился к жене.
Но тут Николь увидела герцогиню, и ее бледное до сих пор лицо вспыхнуло красным пламенем.
— О! Нет! — простонала она.
Хэдриан уже схватил ее и повернул к себе:
— В чем дело? Что случилось? Что с тобой?
Она еще не отдышалась и не могла говорить. Глазами, полными испуга и отчаяния, она смотрела на старую герцогиню, не замечая, что муж трясет ее. Вот уж действительно невезение! Надо же, чтобы в первый свой визит герцогиня-мать застала ее в таком виде! Герцогиня, одетая как конюх!
Хэдриан продолжал ее трясти.
— Николь, так что же все-таки случилось? — говорил он встревоженно.
Она с трудом переключила внимание на мужа.
— Хэдриан! Скорее! Произошел несчастный случай! На старшего конюха набросились бродяги и избили его. Он без сознания. Мне с трудом удалось положить его на коня и привезти в Клейборо. Вудворд послал за доктором, но я так боюсь! — Последние слова прозвучали как рыдание.
Он все еще держал ее за руки.
— А ты не пострадала?
Она отрицательно покачала головой. Хэдриан отпустил ее руки, подошел к матери и попросил:
— Останься с ней, мама.
Николь дрожащими руками прикрыла рот, все еще переживая ужас. Когда они вернулись в Клейборо, О'Генри по-прежнему был без сознания, он лежал на лошади лицом вниз, а Николь вела ее под уздцы. Она боялась, что он умер.
— Пожалуйста, дорогая, глотните вот этого. Это вас успокоит.
Николь вздрогнула от неожиданности. Герцогиня была свидетелем ее неприличных манер и одежды, такой грязной, и это было отвратительным и неприемлемым. Она готова была убежать и расплакаться, но взяла предлагаемый бокал и выпила что-то очень горькое. Герцогиня-мать успокаивающе погладила ее по спине.
Николь не верила своим глазам: герцогиня не осуждала ее, она проявляла к ней участие.
— Как серьезно избит О'Генри?
— Не знаю! — простонала Николь. — И это все из-за меня!
— Я уверена, что вы преувеличиваете, все будет в порядке.
Герцогиня погладила ее по спине:
— Вы не хотели бы рассказать об этом?
Николь понимала, что ей не следует все рассказывать: этот инцидент не для ушей любой леди, тем более не для герцогини, но она взглянула на Изабель и увидела добрые, теплые, понимающие глаза.
— Я настояла на прогулке верхом без сопровождения. Один из бродяг накинулся на меня! Я уверена, что ускакала бы от него, но О'Генри стал стегать его по спине плеткой! Там были и еще двое, они стащили его с седла и стали избивать. Я испугалась, что они его убьют. Я хлестала их плеткой изо всех сил, и, слава Богу, мой конь встал на дыбы. Он ударил копытами их главаря, чуть не затоптал его, и они убежали.
— О Боже! — вымолвила герцогиня.
Добрые глаза Изабель поощряли Николь на еще большую откровенность.
— Я ужасно все запутала, не правда ли? Мне очень бы хотелось быть хорошей герцогиней, но пока ничего, не получается.
Изабель успокаивающе гладила ее по спине:
— Да, очень может быть, что вашему мужу это не понравится, но, слава Богу, что вы не пострадали.
— Мне очень стыдно, что вам приходится все это выслушивать и видеть меня вот такой, — еле слышно, в полном отчаянии проговорила Николь.
Изабель не могла сдержать улыбки.
— Мое мнение о вас не изменилось. И пусть вас это не беспокоит.
Николь застонала. Изабель взяла Николь за руку и усадила ее на диван, а сама устроилась рядом.
— Моя дорогая, вы думаете, что я к вам не расположена?
— А разве нет?
— Ни в коей мере.
Николь изумилась.
— Напротив, я всегда одобряла ваш брак, я даже абсолютно убеждена, что нет лучшей жены для моего сына, чем вы.
— Вы так считаете? Но почему?
— Вы независимая, не связанная условностями женщина, моя милая, вот почему. В чем-то вы с моим сыном очень похожи, а во многом и отличаетесь. Я очень рассчитываю на то, что со временем все придет в свое полное соответствие, уравновесится.
— Вы рассчитываете? — Николь была искренне поражена.
Изабель гладила ее по руке.
— Вы оба любите деревню и простой образ жизни. Общие интересы имеют очень большое значение. Но Хэдриан слишком большой моралист и к тому же скрытен. Это не всегда идет ему на пользу. Но вы вдвоем очень хорошо поладите.
Николь не верила услышанному.
— Боюсь, что сегодня своим поступком я его изрядно разгневала.
— Пожалуй, с вашей стороны было слишком неосторожно принимать участие в этой драке, — весело сказала Изабель. — Но ни одна душа об этом от меня не узнает.
О'Генри пришел в себя и подробно рассказал обо всем. Герцог был взбешен. Он вернулся в библиотеку и нервно ходил по комнате, потом остановился перед Николь и Изабель, сидевшими на диване.
— Мама, извини, но сегодня не очень хороший день для совместного ужина.
Изабель встала:
— Я понимаю. Будь с ней помягче, Хэдриан. Она много пережила сегодня.
— Это еще что по сравнению с тем, что ей предстоит перенести.
Николь сжалась.
— Будь смелее, — шепнула Изабель, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в щеку.
Перед тем как уйти, она еще раз предупреждающе взглянула на сына.
Комнату заполнила зловещая тишина. Старые напольные часы громко отсчитывали секунды.
— Вы можете объясниться? — спросил он, наконец.
— Я очень сожалею… — промямлила Николь.
— Сожалеете?! Мадам, вас чуть не изнасиловали, и вы говорите, что сожалеете? — Хэдриан негодовал.
Боясь его гнева, она прошептала:
— Мы больше не будем выезжать на проезжие дороги.
Тут Хэдриан взорвался:
— Черта с два вы вообще будете куда-либо ездить верхом!
Она вскочила и, стараясь быть как можно спокойнее, сказала:
— Хэдриан, будьте благоразумны!
— Благоразумным? Зачем мне это нужно, если вы не собираетесь быть благоразумной! Нисколько!
— Я не искала такого приключения!
— Приключения! — закричал он, потеряв над собой контроль. — Только вы, госпожа Жена, можете попытку изнасилования отнести к разряду приключений!
— Я совсем не то имела в виду, — крикнула и она.
Его руки сжались в кулаки.
— Я делал все, что в моих силах, чтобы оградить нас от несчастий и неприятностей, которые вы сами создаете. Но на этот раз — это вне всякого разумения! Наша жизнь подвергалась серьезному риску!
— И я очень об этом сожалею! — крикнула Николь, и слезы градом покатились из глаз.
Но Хэдриан уже не мог остановиться.
— Посмотрите на себя! — орал он в гневе. — Вы похожи на помощника конюха, мальчишку! Боже правый! Вам приходило когда-нибудь в голову, что я должен чувствовать, когда моя жена скачет где попало в облегающей одежде, так что любой мужчина может вообразить ее голой?
В ней уже закипала злость.
— Теперь вы преувеличиваете.
— Я? Вильям мне все рассказал. Вы своим видом вызвали наихудшие желания у этих бродяг. Если бы вы были одеты как полагается, если бы у вас было соответствующее сопровождение, они бы никогда не посмели напасть на вас! Или мне необходимо вам напомнить, что вы герцогиня Клейборо?
Николь наконец высвободила свои руки.
— Нет, нет необходимости напоминать мне, кто и что я сейчас есть. Как мне забыть такое?
— А! Итак, вы сожалеете по этому поводу.
— Да! Я хочу сказать — нет!
— Совершенно ясно, что вы не имеете ни малейшего представления, чего хотите, — закричал он опять. — Точно так же, как вы не имеете представления, какой вред наносит мне ваше бездумное поведение.
Как же больно ранили его слова.
— Теперь, я полагаю, вы скажете мне, что я никогда не должна ездить верхом в мужском седле, что я должна любой ценой, ценой моего собственного удовольствия, поддерживать внешние приличия.
— Да, черт меня подери!
Николь была в ужасе.
— Конечно, вы шутите!
— Поверьте мне, мадам, теперь не до шуток.
— Тогда вы солгали! — в отчаянии крикнула Николь. — Вы сказали мне, что я могу делать, что сочту нужным, и вы мне несколько раз об этом говорили. Я сочла нужным, я захотела ездить верхом таким образом. Я всегда так ездила в Драгморе.
— Это не Драгмор, и вы теперь герцогиня. Проклятье! По всему городу пойдет молва, что у вас есть страсть одеваться мальчиком. Неужели вам хочется постоянно быть в центре всяких отвратительных сплетен света?
— Нет, — сквозь слезы призналась она, — но…
— Никаких «но»! — Хэдриан отпустил ее и отошел, тяжело дыша.
Он до глубины души был потрясен тем, что ее могли изнасиловать или убить. Его всего трясло от страха за жену. Если бы что-нибудь случилось, он никогда бы не простил это ни себе, ни О'Генри, хотя во всем была виновата сама Николь.
Он нервно провел руками по волосам, но успокоиться так и не смог. Он больше всего боялся за себя, что совершит что-нибудь необдуманное, вроде того, что перекинет ее через колено и начнет шлепать до тех пор, пока из нее не получится настоящая леди и разумное существо с вполне приличным поведением.
— С…. с мистером О'Генри все будет хорошо?
— Несомненно, ему нельзя будет вставать с постели неделю или две, но он вполне мог бы и умереть от побоев.
Хэдриан обратил внимание на то, как сильно при этих словах она побледнела.
Перед его глазами стояла картина: она въезжает на коне в гущу драки и плеткой стегает троих мужчин, напавших на О'Генри.
— Идите наверх. Снимите с себя эту одежду. Немедленно!
Николь обхватила себя руками.
— Что вы собираетесь сделать?
— Во-первых, — усмехнулся он, — я хочу сжечь эти бриджи. — На ее протест он не обратил внимания. — Во-вторых, вы, мадам, на неопределенное время отстраняетесь от конюшен.
Николь возмутилась.
— В-третьих, я намерен найти этих бродяг и бросить их в тюрьму Ньюгейт.
— Хэдриан, вы несправедливы, — проговорила она упрямо.
Его как будто ударили — он резко повернулся к ней:
— Не смейте обвинять меня в несправедливости. У меня ваши лучшие намерения сидят в печенках! Несомненно, кому-то необходимо быть справедливым, хоть вы этого и не хотите. И пожалуйста, оставьте меня сейчас одного!
— Когда вы успокоитесь, мы продолжим нашу беседу, — сказала Николь.
— Идите наверх, мадам, и как можно быстрей, пока вы не вынудили меня совершить поступок, о котором я буду очень жалеть.
Николь вылетела из комнаты.
Назад: ГЛАВА 29
Дальше: ГЛАВА 31